В пыльной комнате никого не бывало уже шесть лет. Пылью покрылись и фортепиано в углу, и стопки нотных листов на столе. Вошедший переживал странные чувства, мучительно возвращаясь в мир, некогда привычный. Полуденный свет проникал в комнату через выцветшие на солнце шторы.
Целых шесть лет вошедший был вынужден зарабатывать на хлеб торговлей в супермаркете, в областном центре. И вот сейчас он вернулся. Насовсем ли? Надолго ли? Ответ на такие вопросы может дать лишь Господь. Но сейчас вошедший находился здесь. Он открыл фортепиано ключом, смахнул платком пыль с крышки, потом — со стула. Сел, тронул клавиши. Боязно — не истлела ли ткань на молоточках? Нет, инструмент отозвался, как и прежде. Руки вспоминали то, что с такой лёгкостью делали шесть лет назад, ошибаясь, разыскивая нужную ноту. Но постепенно делали всё меньше ошибок.
Теперь — ноты. Как вспомнить порядком подзабытый язык звуков?
Вечер, и всю ночь человек сидит в пыльной комнате, то подбирая на фортепиано новую мелодию, то записывая в пустом альбоме новую мелодию. Как и было за шесть лет до этого.