Предисловие
«Поминайте наставников ваших, которые проповедовали вам слово Божие, и, взирая на кончину их жизни, подражайте вере их»,- писал апостол Павел в своём послании в тринадцатой главе.
Это было привычным для Иудеев – вспоминать предков, но мы, наверное, ещё не в полной мере осознали важность подобного рода воспоминаний. Мы не часто вспоминаем тех героев веры, которые были до нас, через которых к нам и пришла живая вера, чистое Евангельское учение.
Мы забыли уже о том, что в Советский период времени, достать Библию было крайне сложно, а на тех, кто посещал Дома Молитвы, смотрели косо, собирая по подворотням, да и из центральных газет, различные слухи о баптистах. И если живая церковь имела поношение в наше время, то, что же было в начале века двадцатого?
Для меня очень интересен вопрос: как возникла церковь в Барнауле? Кто был первым? Как жили христиане той поры?
Увы! Сегодня мы не можем в полной мере ответить на эти и другие вопросы, но благодаря некоторым сохранённым документам, сестрой Гречанник Анной Николаевной, а также воспоминаниям сестры Поповой Нины Васильевны предлагаем вам художественно-историческую повесть и жизни первых христиан нашего города и края, и в частности о Сигитове Василии Ивановиче.
Справка: Сигитов В.А., годы жизни: 1878-1943. Уверовал в 1908 году, принял святое водное крещение по вере в 1916 году
Часть первая: «Переезд»
Паровоз, обдав состав дымом, свистнул и тяжело, словно нехотя, потянул за собой в телячьих вагонах крестьянских переселенцев Курской губернии на вольные хлеба и землеопределение в далёкую Сибирь.
Среди шума, гомона и криков расставания Василий взглянул на жену, которая, забившись в тёмный угол вагона, кормила грудью Сашеньку.
«Да, тяжело будет Дарьюшке в пути,»- подумал он,-«да и как будет всем нам на новом месте? Один только Бог знает.»
Воспоминания вдруг нахлынули горячей волной: эх, кабы не эта проклятая жизнь да постоянная нужда, то разве ж он решился бы на такой далёкий путь вместе с женой и четырьмя детьми? Вот и родители уговаривали потерпеть ещё пару годков, не отбиваться окончательно от родительского гнезда. Да разве он против?
Вот только землицы почти нет и почитай весь урожай за долги забрали. Ух! Тяжела крестьянская доля, и где же Бог, о котором постоянно говорили родители7
Вот и силы пока есть и желание работать от зари до зари, да только всё без толку: дитя к дитяти, да дыра к дыре, а вслед нужда нужду погоняет! В этом году совсем стало невмоготу, только и жили надеждой и мыслью нового урожая, все в долгах.
Да только урожай то опять небольшой- только и хватило, что расплатиться с долгами. Нужно все же было что-то решать.
А может оно и к лучшему? Вот ведь написал Ефим Семёнович письмецо родителям жены- Тарасовым, что можно мол жить и в Сибири, а земля- так вся чернозём. Что ж, коль решился – так в путь, а там, может Бог даст, как и молилась мать, всё и обустроится.
А колёса стучат, стучат, летит литерный в неведомую ширь Сибири.
Часть вторая: «Встреча с путником и Христом»
Стучат, стучат колёса, покачиваясь, скрипит вагон, ветер гуляет – холодно. Слева и справа грозно высятся неприступные скалы Урала. Экая красотища то, экая мощь! Поезд то и дело ныряет в тоннели, и тогда остро ощущается запах дыма. Полюбоваться бы с женой на эту картину, да только не до этого ей сейчас.
Вот уже четвёртая ночь на исходе. Тяжёл оказался путь – заболели двое их детей: старший помощник Илларион (почитай семь годков уже!), да малышка Любочка. Вот только грудная Сашенька улыбается матери, да Машенька суетиться вокруг матери, стараясь ей хоть чем то помочь, только какая от неё помощь? Самой только шестой годок. Врача не было на станции – вот беда! Что же делать? Ох, Господи, уже бредит сынок! Ну вот, наконец большая остановка.
«Дарьюшка, побудь с малыми, а я сбегаю, вдруг здесь есть какой фельдшер? Всё ж ведь город – Курган!»
«Какой врач, какой поезд? Ты что дурень! Тут почитай на всю губернию их три, а тебе подавай? Иди прочь, нету времени мне с тобой тут лясы точить! Много вас таких, всё едут и едут, словно мухи на мёд, а нам ночи не спи! Уйди, я на службе, а то вызову сейчас городового.»
Дождь с ветром хлещет по лицу, отчаянье рвёт сердце: что же делать? Господи, где же Ты? Вот и второй свисток, пора бежать назад.
В вагоне новый попутчик, сидит весь вымокший на деревянном ящике и что-то рассказывает Машеньке.
- А, здорово хозяин! Как звать величать тебя? Меня зовут Иваном Константиновичем, вот пристроился тут с вами по соседству, не помещаю?
- Садись, места хватит: Сигитов я , Василий Иванович.
- А, так значит, я тезкой буду твоему батьке, да и возрасту, ты мне в сыновья годишься. Мы тут разговорились с женой твоей: родители то у тебя боговерующие, так что ли?
- Так то оно так, да только что толку? Бог что то не очень мне помогает, да и им не особо.
- А ты думаешь, Он должен помогать?
- Должен, не должен, что за разговор такой? Не до это нам сейчас, вон дитя умирает...
- Так ты попроси помощи у Бога! Он поможет вам в вашей нужде!
- Как это?
- Очень просто, своими словами.
- Нет, я не могу.
- А разреши мне помолиться за твоих ребят?
- Молись конечно, а ты что тоже штунда?
- Я, Василий, - христианин, и верю в живого Бога, который сейчас здесь, среди нас, и который хочет помочь и твоим детям и всем труждающимся и обременённым.Давай опустимся на колени и помолимся.
Незнакомец преклоняет колени, закрывает глаза и начинает молитву. Чем-то родным и домашним потянуло – вот так и мать с отцом молились, просто, без икон и крестным знамением. Василий стоит, ноги, почему то не гнуться, налились свинцом, что-то даже жарко становиться, что это? В душе какая-то борьба и буря, что-то хочется сказать, да только язык прирос к нёбу. До слуха лишь доносятся отрывки молитвы: ……..Боже, во имя Иисуса Христа……………….исцели этих деток……….Верую, что Ты вечно тот же……Аминь!
«Ну вот Василий!»- попутчик поднимается на ноги. Мокрая брода топорщится, глаза спокойные и излучают какой-то свет,-«я думаю Господь услышал нас.»
В этот момент открывает глаза Илларион: «Папа, где мы? На небе? Я слышал удивительную музыку!»
Василий подбегает к сыну. О чудо! Жара нет, дыхание ровное, а что же с дочкой? Дочь спит, тихонько посапывая, а на лице улыбка, видно что-то приятное сниться. Да не стоит тревожить её.
« Не волнуйся Василий. Иисус любит всех детей и помогает им, если о них просят родители от чистого сердца. Мне скоро выходить, хочешь я почитаю тебе из Евангелия?»
Василий глядит на жену, та притихла, да и соседи по вагону все затихли, всем интересно, что он ответит?
«Почитай, коли есть охота» - растягивая слова, словно нехотя, говорит он, однако в душе этого страстно желая.
Иван Константинович открывает крышку своего ящика и достаёт Новый Завет, садиться и неторопливо открывает книгу: « Будем читать из Евангелия от Матфея нагорную проповедь Иисуса Христа» - говорит он, обращаясь уже ко всем столпившимися вокруг них людьми. « Глава пятая ….»
Василий жадно вслушивается и ровный тон голоса читающего, каким то удивительным образом как-будто бы уносит его на эту гору, перед ним очень ярко вырисовывается эта картина. Удивительно, почему он не мог так же внимательно выслушивать и понимать душой это повествование, когда читала мать?
Незаметно пролетает время, все внимательно вслушиваются. Иван Константинович иногда останавливается, делает пояснения, отвечает на вопросы слушателей. Как много он знает о Господе и Его жизни! Вот ведь привёл его Бог в трудную минуту, видимо все же Бог есть.
- Ну вот, мне скоро, православные, и выходить, очень был рад со всеми вами познакомиться.
- Это откуда ты столько знаешь?
- Из этой книги.
- Где бы её достать?
- Достать её и вправду трудно, но для всех вас у меня она есть, правда не бесплатно. Впрочем, вот эти брошюры может взять каждый.
Руки тянутся к Ивану. «Дай мне! И мне дай, и мне тоже….» Василий также протягивает руку и берёт небольшую, в несколько листков книжицу и читает про себя: «Ибо так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего Единородного, дабы всякий верующий в него не погиб, но мел жизнь вечную» ..Иоанна 3:16
Нет! Я должен купить всю книгу, из неё изливается благодать. «Я покупаю всю книгу» - говорит Василий,- «Ну-ка Дарья подай кошель!»
Жена быстренько вынимает деньги, видно что и она довольна, и согласна с решением мужа. Вслед за Василием пятеро из вагона покупают Евангелия.
Поезд тормозит, скрипят тормоза, вот и остановка. Голубев Иван Константинович спрыгивает из вагона, пожимает на прощание всем руки, а Василию говорит:»Думаю тебе нужно поспешить прийти к Господу, подумай хорошенько. А за детей не волнуйся, завтра они будут здоровы. Ну, до свидания!»
- Да где же мы с тобой свидимся?
- Как где? На небе, у Господа!
Лязгают буфера, поезд медленно трогается с места, у дверей толпятся переселенцы, все машут руками.
- Какой человек!
- Вот так сила, сказал пару слов и дитя выздоровело!
За окном мелькают поля и околки, а в вагоне Василия не умолкает разговор о попутчике. Сам он тоже думает, точно, не просто это совпадение, да и ребятишки, смотри, спят спокойно. О Господи, что же делать?
Время тянется медленно….. Василий открывает своё новое приобретение наугад. Взгляд его падает на 15 стих Евангелия от Матфея: «покайтесь и веруйте в Евангелие.» Да, нет сомнения, это ответ от Господа!
Василий опускается на колени, ничего не видя перед собой, он плачет и молится Иисусу Христу.
«Что это с ним? Рехнулся он что ли?,- говорит один сосед. «Тихо ты. Вишь Богу он молится, или ты забыл, как тот молился?» - отвечает другой.
Солнце выглядывает из-за туч, и его луч, проникая через окно, падает на лицо Василия. Он встаёт с колен, на душе так спокойно и радостно. Он счастлив! Он прощён Богом! Теперь ему ничего не страшно, с ним Иисус! Так вот оно покаяние!
«Дарьюшка, я знаю, это Иисус исцелил деток наших и меня сейчас!» Жена с удивлением посматривает на мужа, он какой-то другой, весь сияет.
Ещё около двух суток до Новониколаевска болтаются пассажиры в телячьем вагоне. Удивительное дело, теперь уже все слушают Василия. Он читает им Евангелие, ребятишки вокруг него, жена всё приглядывает- серьёзно он что ли?
Продолжение следует…