Кате К.
Говорят, что любовь это всего-навсего – гормоны. Гормональная атака. Организм дает сигнал: «заряжай!». Мозг командует: «Огонь!» В кровь впрыскивается гормон, и человек влюблен. Человек сдается под натиском химии. Когда я признался, что был влюблен в 16 лет, надо мной смеялись. Какая это любовь, ты просто захлебнулся гормональной атакой. Членостой, сухостой, - это не любовь.
Когда пенсионер признается в любви, над ним тоже смеются. Но по другой причине. Сухостоя нет. Вот так вся жизнь разделяется на любовь – сухостой. И любовь – валежник. А что между этим - легко укладывается в семь слов на исповеди. Семь слов – семь смертных грехов. А если больше, это уже грех – многоглаголание.
Наконец, стало ясно, что мы больше никогда не увидимся, она уехала, и моя жизнь потеряла смысл. Поначалу все шло как по заведенному, так, как она завела. Как ей нравилось, как она меня приучила. Я приходил и снимал уличную одежду, а не плюхался сразу на постель, и не залезал в ботинках под одеяло, переодевался в домашнее, чистил зубы, мыл посуду и подметал комнаты. Клал ножи в определенном порядке, и переставал есть после 8 вечера. Но весь этот ритм неожиданно стал давать сбои, причем, в самых неожиданных местах. Буквально, на второй без неё, у меня упала вилка… я автоматически наклонился, чтобы ее поднять. Но словно на кирпичную стену наткнулся лбом на вопрос: «А зачем?» Вы бились лбом о кирпичную стену? Я не раз испытывал кирпичи на прочность.
Ее «нет» и было той кирпичной стеной, о которую разбились все мои желания, планы, мечты, и если вам угодно, стимулирующие гормоны. «Нет» - как могущественно это человеческое слово. «Нет» - и никто, и ничто не способно преодолеть это препятствие. Человеческая воля это неодолимая преграда. Даже сам Бог не в силах ее преодолеть. Бог, наконец, создал то, что сам не в состоянии поднять. Это слово «нет». Это человеческая свобода.
Господи, зачем ты создал женщину? Пусть бы она говорила свое «нет» змею. Адаму, в конце то концов. Меньше было бы наших мучений. Но им она сказал «да». Все «нет» достались мне.
Сколько усилий мне пришлось приложить, сколько изобретательности, сколько пропеть ночных арий, сколько сочинить мадригалов и дифирамбов, сколько ночей выстоять под ее окном, чтобы потерять свою свободу, чтобы моя свобода, наконец, упокоилась в ее воле. Полностью подчинилась ей, ей, и только ей. Той, которая олицетворяла всю мою любовь. Всю мою душу, всю мою плоть, и весь мой дух. И вот, это «нет». И все это перестало быть значимым. Это все ей не нужно, а значит не нужно никому.
Я представляю, очень хорошо представляю нашего Творца, который от своей твари постоянно слышит это идиотское «нет!». Я представляю его удивление, когда он слышит это в очередной раз. И каждый раз возникает желание послать то Потоп, то огонь и серу. Но он вынужден смиряться. как простой смертный. Когда она ушла, я ощутил, что абсолютно понимаю Бога, я вдруг почувствовал реальную связь между нами. Мы оба обмануты. Оба нелюбимы. Эта связь, эта наша "лига", вновь неожиданно восстановилась. Так получилась ре-лигия.
Она меня приучила спать на чистых простынях, есть супы, не ругаться матом, я это освоил быстро, за несколько дней, я все, что она говорила, схватывал на лету. А теперь, все это никому не нужно. И я не только перестал подметать комнаты, но даже не поднимаю вилку, которая до сих пор лежит на кухне в луже томатного соуса.
А зачем?
Без любви жизнь бессмысленна. И гормоны могут отдыхать спокойно.
Так все бессмысленно становится без Бога. НетБога, НетБогу. И все равно без кого и все равно нет кому, хоть и нет в этом смысла, слышится в ушах одно – «нет!» Остальное – многоглаголание.