«Рижский вальс»
Была зима. У заснеженного кухонного окна сидела девушка и молча смотрела на огни ночного города. Во дворе было тихо и безлюдно. Белый, пушистый снежок мягко опускался на уставшие за день от суеты улицу, дома, скверы. Эта безмятежная умиротворенность навевала на воспоминания, лирику, будила спрятанные глубоко внутри чувства. В какой-то момент она поймала себя на том, что ее пальцы выводят на запотевшем стекле затейливые вензеля. Еще пару минут спустя она случайно заметила, что ее вензеля, это не что иное, как мужское имя. Память тут же унесла ее далеко отсюда, от этой кухни, квартиры, улицы, и хотя она так же оставалась прижатой к кухонному окну, ее душа была уже не здесь.
Рита, именно так звали девушку, вспомнила Маркуса, высокого стройного двадцатидевятилетнего блондина, который был старше ее на пять лет. В глубине ее памяти до сих пор хранилось воспоминание об их первой встрече, его заметный балтийский акцент и смешной мишутка в руках. Серо-голубые глаза неуловимо оттеняли бархатный баритон его слов:
- Свейки, Маргарита.
- Здравствуйте, Маркус.
- Очень рад вас видеть.
- Я тоже. Маркус, я себя не очень удобно чувствую, я в первый раз так знакомлюсь с мужчиной.
- Ха-ха, я тоже не большой любитель газет. За меня постаралась моя мама.
- Много писем пришло?
- Давай не будем на эту тему? – Маркус нежно коснулся кончика ее носа.
Вспоминая эту встречу, Рита невольно улыбнулась, как улыбнулась тогда Маркусу. Это было ровно два года назад. Каждое слово, каждый взгляд этого рижанина документально запечатлелся в ее памяти.
- Как дорога? Как вам наш город? Как устроились? – вопросы комариным роем вертелись у нее в голове.
- Все хорошо, город чудесный, устроился в гостинице и давай перестанем друг другу выкать?
- Как скажешь. Может, пойдем? А то на улице все-таки не месяц май.
- Ну, пошли.
Они, не спеша, под ручку, двинулись по запорошенной свежим и чистым снежком тропинке.
Внезапно подул холодный ветер, и вместо размеренной красоты перед Ритой закружился разрозненный хаос, но если всмотреться в него чуть внимательнее, то воображение само начинало рисовать узкие улочки, старинные дома с витыми шпилями башен далекого незнакомого городка – именно это и увидела девушка, плотнее придвинувшись к окошку.
- Вот две отделившиеся от своих подружек снежинки будто летят по мощеным старинным улочкам этого городка, кружась в каком-то чудесном танце. Возможно, они несутся навстречу своему счастью, или наоборот, небытию. Их белый танец просто обворожителен, как и этот снегопад вокруг них.
А снег все прибывал и прибывал, равно как тогда, два года тому назад. Когда они прощались с Маркусом, был точно такой же снегопад:
- Я тебе обязательно напишу, когда приеду. Ну, не плачь, - Маркус нежно вытер ее влажные от слез щеки.
- На беду мы друг друга узнали. Не быть нам вместе. Слишком велико между нами расстояние.
- Подожди еще чуть-чуть. Я съезжу на полгода в Англию, потом вернусь и заберу тебя.
- Где ты, а где я! Маркус, не смеши меня. Ну, зачем тебе нужна русская бесприданница?
- Так, немедленно выброси эти мысли из своей головы, - его нежные губы прохладной волной коснулись ее уст. Сильные гибкие мужские пальцы крепко стиснули Риту за плечи, после чего Маркус резко развернулся и, не оглядываясь, пошел в сторону турника.
Где - то в глубине квартиры тихо скрипнула дверь, что немного отвлекло девушку и заставило оторваться от окна. Повернув голову в уютную темноту дома, она слегка вздрогнула:
- Ба, да уже без пяти минут двенадцать ночи.
Рите так не хотелось уходить с кухни. Она хотела еще чуть-чуть побыть со своей несбывшейся мечтой и чудесной зимней сказкой за стеклом. Получше укутавшись в свой розовый махровый халат, девушка опять прилипла к окну. Там, за окном, вместо двух влюбленных снежинок, уже целая свита танцевала свой первый «Рижский вальс». Желтое пятно на снегу от уличного фонаря стало их главной авансценой. Она зачарованно смотрела на самую крупную снежинку, танцующую на белом поле:
- Это наверняка мужчина! Ну, конечно же, это мужчина, мой мужчина. Или почти мой. А рядом, в белых платьях со снежной фатой, его поклонницы – невесты, - незаметно для себя забормотала Рита.
Тут одна из снежинок немного отстала от общей стайки фавориток. Был ли этому виной на время притихший ветер или ее собственная структура, сказать сейчас трудно, но Рите она понравилась.
- Что-то в ней есть от меня - может характер, может гордость, - девушка задумчиво повела правой бровью и положила свой подбородок на сложенные в замок пальцы рук. Воспоминания о Маркусе опять заклубились в ее голове.
Прошло два месяца, как Маркус уехал к себе домой. Рита по привычке проверила почтовый ящик – было пусто.
- Дура ты, дура! Чего ждешь? От кого? Нужна ты ему… - Слезы камнем ложились на измученное долгим ожиданием сердце.
Умом она понимала, что продолжать ждать от него весточки глупо, но сердце упрямо твердило свое! Поужинав, девушка включила телевизор. Там, на одном из каналов, как раз показывали репортаж из Риги. Рита хотела уже переключить на другой канал, как увидела его. Он стоял в обнимку с какой-то дамочкой на заднем плане. Внутри разом что-то ухнуло и загудело. Она молча, по-рыбьи, стала хватать ртом воздух. Слез не было, просто стало очень больно дышать, как будто кто-то перекрыл ей кислород. По телевизору уже давно транслировали другую программу, а девушка все также, не мигая, смотрела на голубой экран. Из ступора ее вывел голос мамы.
В это время картина за окном несколько изменилась. Снежинка, которую Рита сравнила с собой, немного покружив, мягко опустилась на припорошенную снежком землю.
- Все, это конец! Моей снежинки больше нет! Только белый пушистый ковер снега будет мне напоминанием о ней.
Рите немного взгрустнулось и подумалось о себе: судьба этой снежинки была очень схожа с людской. Человек также живет, мечтает, любит и в один день вся его жизнь летит к черту. А жизнь вокруг продолжается, кипит и искрится снежной круговертью.
Тут, будто в доказательство её мыслей, поземка мягко взбила снежный покров земли. Вокруг стало тихо - тихо. Снег прекратился. Рита зябко передернула плечами. Вдалеке блеснули фары заезжающей во двор машины, осветившей этот сумрачный мир своим желто - масляным светом. Девушку эхом пронзила мысль:
- Нет, ничего не кончается. В природе все закономерно: снег превращается в наст, затем в лед, лед с приходом весны тает и превращается в ручей. И так круглый год. И пусть это только снежинка, а не человек. Суть ведь дела не меняет.
Рита резко оттолкнулась от кухонного окна и пошла в спальню, навстречу завтрашнему дню и новым снежинкам за стеклом.
(2005-17.02.13)