Висяк

 Страсти  по  Шекспиру

Каждый    раз,  когда  я  иду  гулять, я  прохожу  мимо   дома,  где  жили  мои  друзья.  Дом  стоит  на  берегу  канала   Москва реки.  Я  иду  вдоль  берега,  а  мимо  меня  медленно  проплывают     баржи,  где  идёт   какая-то  своя,    загадочная  в  своей  неторопливости  жизнь,    пароходы   с  праздничной   публикой  отдают  свой   предупредительный  гудок  перед  тем,  как  нырнуть  под  мост,     на  огромной  скорости  проскакивают катера,   как  бы  стесняясь  выдать     свою  принадлежность   к  высшему  сословию,  а  в  небе  демонстрируют    свою  отвагу   истинные   владельцы  пароходов, заводов  и  фабрик. 
     Дом  на  берегу  хранит  тайны  уже  чужой  жизни,  в   квартире,  где  они  жили,     давно  живут   другие  люди,  а  мне  всё    кажется,  что  сейчас выйдут  из  подъезда Инна  и  Миша,     мои  друзья,  и  крикнут : «Пошли  к  нам,  пить  кофе».  С  тех  пор  прошло  больше  двадцати  лет, их  давно  уже  нет  на  свете,  а  я  так  явственно    вспоминаю  тот  день,  когда  они  объявили,  что  уезжают.
 -Куда?-  удивлённо   спросила  я.
 -В  Израиль,  на  Родину  предков,-  ответила    с издёвкой  женщина,  рождённая  где-то  в    сибирской  глубинке.    Она  была   довольно   известной  журналисткой,   а  муж-известным  адвокатом,   но  в  страшные  90-е   потеряли  работу  и,  воспользовавшись  происхождением   мужа,  а  он   действительно   своими  национальными   корнями уходил  в  глубины « царства  Израилева»,  потащила  его,  хотя  и  вопреки  его  желанию,  на   далёкие «юга».
  Это  был  момент,  когда  журналистика  сделала  крутой  вираж,   без  всякого преувеличения  от  идей  добра-  повернулась  ко  злу, и  журналисты   советского образца   оказались  невостребованными   в  эпоху   бандитского  капитализма. Всё,  что  в  человеке   ценилось  раньше,  не  вписывалось  в  систему  ценностей  человека  нового  времени. Продажность,  хамство,  цинизм,  наглость  под  прикрытием   ложно  понимаемой свободы-вот  качества,  которые  были   необходимы  журналисту,  чтобы  встать  в  ногу  со  временем .
 Но  она  не  смогла « перестроиться»,   хотя  идеи  «перестройки»  ей  не  были  чужды.  Вот  тогда  пришла  мысль     об  эмиграции  в   Израиль,  где   будет   возможность  писать  романы  и  печататься,  правда,  за  свои  деньги,    купаться  в  тёплом  море,  жить  на  пенсию,  довольно  приличную  в  сравнении  с  нашей.  Ну,  а  читатель,  конечно    в  России  ,  куда  она  будет  пересылать  свои  произведения.
    Как-то    Миша   позвал  меня  с  мужем на  берег  канала  на « шашлычки»,  как  он  выразился. Это  было  накануне   их   отъезда.  Он  вышел  из  подъезда  с  огромным  мешком,  в  котором  было  не  только  маринованное  мясо,  но  и  огромное  количество  дел,  которые  ему  довелось  вести.  Он    разложил  на  берегу  костёр  и  стал  жечь  эти  бумаги, в  которых  трагично  переплелись  судьбы  людей,  их   преступления  и  наказания,  и  его,   слабые  попытки  облегчить  их  участь.
Всё    это  крутилось  в  моей  голове,  пока  я  отдыхала,     сидя  на  скамейке   на  берегу  залива.  Мимо  меня  прошла  женщина  с  собачкой,  потом  вернулась  и  попросила  разрешения  сесть  рядом.
- Я    Вас  узнала,  Вы   были близкие  друзья  Инны  и  Миши,  а  я-  та,  кому  они  продали  свою  квартиру. Я   даже  хотела  Вам  позвонить,  но  не  нашла  номера. Вы  ведь  журналист,  и,  может  быть,  Вам  будет  любопытно  то,  что  я  нашла  в  квартире.  Мы  делали  ремонт  и  сломали  антресоли ,  и  там,  в  глубине,   я   обнаружила  бумаги  Миши,  какое-то  «нераскрытое  дело».
На  следующий  день  она  передала  мне  папку,  на  которой  было  написано - висяк,  что  означает  на юридическом  жаргоне,     нераскрытое    дело.   На  основании  его  я   написала этот  рассказ,  который,  возможно,  будет  интересен  и  Вам,  моим  читателям.
…Он  был  удачлив по  жизни.  Карьера   складывалась  превосходно  Ему    не  было  ещё  и  сорока, а  он  уже  был  командиром  авиаполка..    Про  него  говорили:  родился  в  рубашке.   
  Лётчик,  прошедший  горячие  точки - Афганистан, Чечню  и  ни  разу  не  сбитый,  не  раненый  и  не  попавший  в  аварию  или  в  плен.  Он  и  сам поверил,  что  счатливчик.  Но  однажды   эта   удачливоcть   сыграла  с  ним  злую  шутку.  Трагедия,  которая  произошла   по  его  вине   в  бытность,  когда  он   служил  в  Чечне,  отвернула  от  него  даже  близких  друзей. Ему  она   стоила  карьеры,  а  его  подчинённым  жизни.
 Поступило  задание  от  высшего  командования -  ликвидировать  огневую  точку  в  горах.  Но  день  выдался    грозовой,  не  лётный.  Молнии  сверкали  уже  с  самого  утра,  раздавались  раскаты  грома,  тем  не  менее  он  решил  вылететь  с  группой,  чтобы  внезапно  накрыть бандитов.  Его  пытались  отговорить,  но  спорить  с  ним  было   невозможно,  другого  мнения  не  терпел.   Верил  в  свою  непотопляемость,  и  ещё  хотел  немедленно  отрапортовать  начальству  о  выполнении  задания,  доказав  свою  беспримерную  отвагу  и  удачливость. Хотел  элементарно  выслужиться,  очевидно,  в  министры  метил.
  Банду,  засевшую  в  горах,  они   ликвидировали,  но   на  аэродром   вернулся   он  один-  трое  лётчиков  погибли,  то  ли  подстреленные  бандитами,  то  ли  зацепившись  за  склон  горы,  когда  видимость  была  нулевая. 
    Казалось  ему  был  неведом  страх,  хотя,  я  думаю,  нет  человека,  который  бы  ничего  не  боялся.    Между  прочим,  мне  кажется, если  даже  социологи  не  провели  ещё   своего  исследования,    сегодня  самое употребляемое  слово  во  всех  слоях  общества    и для  всех  возрастов-  слово  « страшно».   
  «Мне  страшно»,-  говорят  женщины  и  дети  Донбасса,  им  вторят  несчастные,  тонущие  в   море   беженцы  из  Сирии  и   Ливии,   молоденькие  солдаты,   гибнущие  под  завалами  рухнувшего общежития,  старики, горящие  в  богоугодном  заведении,  пассажиры,  взорванного  самолёта  и  вообще  всем  нам   страшно  ,   когда переходим  улицу  или  стоим  на  остановке  и  на  тебя  летят  пьяные  водители  или  живущие рядом  с   тобой люди,  способные  в  пьяном  угаре    поджечь  или  взорвать  твой  дом,  твою  единственную  крепость,  где  ещё  недавно  ты  мог  чувствовать  себя  в  безопасности.
   Но  он  был  действительно  бесстрашен.  Ему  просто  был  неведом  страх.  С  самого  детства.  Он  прыгал  с  самой  высокой  «пырначки»,  так  ребята  называли  самое  высокое  место  на  мосту,  с  которого,  перевернувшись  несколько  раз,  летели  в  воду.  Прыгал  с  одного       чердака  на  другой  на  высоте  третьего  этажа  и  даже  прошёлся   на  спор   по  перилам  балкона  на  пятом этаже.  Когда  мать  узнала  об  этом,  она,  рыдая,  спросила  его: «Неужели  ты о нас  не  подумал?  Чтобы  с  нами  было  бы,  если  бы  ты  разбился?»
   И   что   самое  любопытное.  Казалось,  у  него  полностью  было  отключено  воображение.  Человеку,  стоящему  на  краю  пропасти,  страшно  заглянуть в  глубину,  увиденное  потянет  его  вниз,  и  он  в  ужасе  отпрянет  от  края,  другой,  даже  не  заглядывая,  представит  и  ужаснётся,  и  в  страхе  отодвинется,  а  наш  герой  никакие  последствия своего  поступка  представить  не  мог,  и  поэтому  отдавался  стихии  возникшего  внезапно   желания без  раздумья. 
    Такие  люди  становятся  либо  героями,    либо  бандитами.   В зависимости  от   обстоятельств  или  душевных  качеств.
     Внешне  он  был  самый  обычный,  только  взгляд  его    было  трудно  выдержать. Такой  сверлящий  буравящий,  как  будто  ножом  выковыривает  из  тебя  все  внутренности.  Притушить   свой    огонь   он  мог,  но  часто  не  хотел.  И  в  ответ   получал   неприязнь.
   «Везунчик,  сам  выскочил,  а  наших  мужей  погубил»,-  кто-то  бросил  ему  вслед,  когда  он    шёл  по  улице.   Он  даже  не  обернулся,  но  запомнил  голос.  И  когда  через  какое-то  время  к  нему  обратилась  за  помощью  вдова  одного  из    лётчиков,  он,    узнав  её  по  голосу,  в  просьбе  отказал.
   Вы  скажете  мелочность,  недостойная  мужчины.  Но   он  мечтал  о   всенародной  славе,  чтобы  им  восхищались,  гордились,  а  тут  он  почувствовал  презрение  и  ненависть.  К  тому  же  его  понизили  в  должности,  вынесли  выговор.  И  он  решил  уйти  из  военной  авиации.                Так  страна  потеряла  блестящего  лётчика.  Но,  конечно,  из  авиации  он  не  ушёл,  только    переквалифицировался   в  гражданского  лётчика.  Без  неба  он  не  мыслил  своей  жизни.
  В  новом  коллективе  к  нему   отнеслись    с   осторожностью.    держались  от  него  на  расстоянии. По -видимому.  доходили    какие-то  слухи  с  прежней   работы,  а  вернее,  он  сам  не  внушал  симпатии.  Держался  слишком  независимо  и  в  этом  видели  проявление  высокомерия.   И  вдруг  его  сменщик  Вадим  пригласил его  с  женой    на  новоселье.  Он  с  радостью  приглашение   принял,    ему   интересны  были  люди,  с  кем   теперь   придётся  работать, хотя  внешне  ничем  свою  радость  не  выразил. Только спросил:  где   и  когда.
    На  новоселье  они  опоздали- жена  закопалась, меняла  одно  платье  на  другое, пыталась  его  глазами  оценить  очередной  наряд,  но  он  в  ситуацию  не  втягивался,  отделывался дежурными  словами,  мол « всё  хорошо  сидит,  всё  современно»   и  начал  злиться только  тогда,  когда  почувствовал,  что  являться  так  поздно  уже  просто  будет  неприлично.   Жена  расплакалась,  стала  упрекать  его,  что  они  давно   нигде  не  были,  что  все  наряды  её  устарели,  и  что  она  вообще  не  хочет  идти  в  незнакомую  компанию.  В  это  время  раздался  телефонный   звонок,  Сергей  снял  трубку,  звонил  Вадим: «Мы  Вас  ждём.  Где  Вы?»  Сергей  начал  извиняться,  что-то  мямлить  по  поводу  плохого  самочувствия  жены,  но  Вадим  извинения  не принял  и  сказал,  что  он  высылает  за  ними  машину.
  Вот  так,  от  судьбы   никуда   не  уйдёшь. Теперь  она  вступила   в  свои    права,  и  время  начало  свой  отсчёт   в  будущей  трагедии.   
     Дверь  им  открыл  Вадим  и  тут  же  из  комнаты  вышла  его  жена.    Сергей   посмотрел  на  неё    и   утонул  в  чувствах,  которые  прежде  никогда  не  испытывал  .          Прожив  пол  жизни,  он  вдруг ,  в  одну  секунду понял,  что  вот  наконец-то  он  встретил  ту    женщину,  с  которой  он  мог  бы  быть  счастлив,  которую  ждал  всю  жизнь.  Это  было  как  озарение,  как    наваждение.     Он  смотрел  на  неё  и  не  мог  оторваться. Это  уже  становилось  неприлично. 
«Эта  женщина  должна  принадлежать  мне»,-  мелькнула  мысль  и   теперь  засела  в  его  голове  навсегда.  Он  с  трудом  взял  себя  в  руки  и  произнёс  какие-то  дежурные  фразы,  типа  приятно  было  познакомиться  и,  пропустив  жену  вперёд,  направился  в  комнату,  где  за  огромным  столом  сидело  множество  гостей.  Они  сели  с  женой  с  краю    и  тут  же  к  ним  подошла  жена  Вадима  Полина  и  начала  за  ними  ухаживать-  принесла  чистые  приборы,  подвинула  закуски,  ещё  нетронутые  гостями  и,  приветливо  улыбнувшись,  отошла    к  Вадиму   и  села  рядом  с  ним  во  главе  стола. Сергей  наблюдал  за  каждым  её  движением,  но  теперь  это  делал  исподтишка,  краем  глаза.  Он  заметил,  что  на  неё  все  смотрели,  мужчины  с  восхищением,  женщины  с  завистью.  Она  не  была  красавица  с  общепринятой  точки  зрения,  но  это  был   тот   тип  женщины,  который    нравится   многим,  та  женственность,  мимо  которой    мужчина    не  пройдёт  мимо,  обязательно   отметит  взглядом.  Какое-то  причудливое  сочетание  восточной  загадочности  и  славянской  простоты.  Голубые  глаза    с  косинкой,  не  макияжной,  подведённой    чёрным  карандашом,    а  своей    природной,  прямые   светлые  волосы   ниже  плеч,  тонкая,  почти  светящаяся  кожа,  изящная  худоба.  Что-то  кошачье  в  движениях  и  походке,  и взгляд,  обволакивающий  притягивающий,  завораживающий.Но  самое  главное-  лицо  светилось   счастьем,  это  сегодня  такая  редкость  в  нашем  грустном  унылом  мире.
Потом  включили  музыку,  все  задвигались,  и  Вадим  с  Полиной  пошли  первыми  танцевать.  Они  так  откровенно  выражали  свои  чувства,  что  смотреть  на  них   Сергею   было  неловко,  как  будто  он  подглядывал  в  замочную  скважину  на  новобрачных. Ничего  подобного  он  ни  с  женой,  ни  с   одной    другой  женщиной    никогда  не  испытывал.  Даже  в  моменты  соития,  зарождения   новой  жизни,  он  всегдв     ощущал  себя  одним  во  вселенной.  Одиночество  было    его  подругой,  его  вторым  Я…  Он  был  одинокий  волк.  И  в  этот  момент  он  решил,  что  жизнь  его  обокрала,  и  он   должен   обязательно  заполнить  этот  пробел.  Но   это  было  ощущение  Сергея,    все   же остальные  гости  перестали  двигаться  и  смотрели  на  них  с  откровенным   восхищением,  настолько  слитны  были  их  тела,    такое  глубокое  чувство  общности,  единения   было  в  их  объятии ,как  будто  вылиты  были  они из  одного  камня  или    дерева,  как   когда  -то  великий  скульптор  Эрзя  вырезал  из   одного  куска   дерева  целую    скульптурную  группу.
Прошла  неделя,  потом  две,  три,  месяц,  но  Полина-  чужая  жена,  чужая  любовь  не отпускала  его.   И  хотя  мало  кто   верит   в  такое  сильное   чувство,   пронзившее   его  как  молния,  тем  не  менее  это  была  любовь  с  первого  взгляда.  Оказалось,  что  время  не  лечит,  а  наоборот  ещё  более  романтизирует  образ,  делает  его  ещё 
более  желанным  и   понятие  неотвратимости -  он  должен  принять  как  данность. Неужели  они  встретились,  чтобы    навеки  расстаться  и   у   каждого  свой  путь.    Он  попытался     бороться    с    новыми  чувствами,  перенести  свою  страсть  на  других  женщин,  но  ничего  из  этого  не  получилось.  Жена  уже   тоже  давно  была  вне  круга  его  страстей  и  самое  поразительное - о  её  чувствах  он  не  думал,  хотя  прожил  с  ней  двадцать  лет  и  имел  от  неё  двух  сыновей.    И,  уж  тем  более ,  ему  не  было  никакого  дела  до  чувств   Вадима,  хотя  в  последнее  время  он  всячески  демонстрировал  своё  дружеское  расположение  к  нему,  приглашал  в  гости,  устраивал  встречи  в  ресторане,    и  всё,  как  Вы  понимаете ,   ради  того.  чтобы  лишний  раз  увидеть   Полину.  Что  же  касается  его  воображения,   умения  представить,  чем  всё  это  может  закончиться,   об  этом,  как  мы  уже  говорили  раннее,   он  не  думал,  признавал  только  право  сильного,  и  всякие  сантименты    ему  были  чужды.  Хотя,  возможно,  по  поводу  его  дальнейших   планов,  связанных  с   его  безумным  увлечением,  я    ошибаюсь. Ведь  до  какого-то  момента  ему сопутствовала  удача,  и  он  был  избалован  судьбой…
    В  тот  день  он  должен  был  лететь  в   Москву.   Его   жена       собиралась  лететь   вместе   с  ним.   И  хотя  она  была  женой  лётчика,  летать  боялась.   Она  приурочила  свой  полёт  к  его  дежурству.  .Когда  он  был  за  штурвалом ,  ей  было  как-то спокойнее.   К  тому  же  она  была  гипертоником,    и    полёт  для  её  сосудов  тоже   был   нагрузкой.  Они  уже  было  совсем  собрались,    но   тут    вдруг    Сергей   пожаловался  на  плохое    самочувствие,  на  головную  боль, даже  прилёг  на  несколько  минут.   По  совету  жены  он  померил  давление,  оказалось  очень  высокое,  что  случилось  впервые,  жена  дала  ему  таблетки,  и  они  поехали  в  аэропорт.
      Перед  полётом  лётчики   обычно   проходят    медосмотр,  Говорят,  что  Сергей  попытался  отвертеться  от  свидания  с  доктором ,    но  ему  это  не  удалось.  Врач  был  незнакомый,  заставил  пройти  осмотр  по  всем  правилам,   пощупал  пульс,   он  ему  не  понравился,   измерил  давление  и  ужаснулся- давление  было   настолько  низким,  что  он  заподозрил  инфаркт,  сделали  кардиограмму,  ничего  страшного  не  обнаружили,  но    решили    от  полёта  его   отстранить.   Вызвали  Вадима,  тот,  конечно,  не  очень  хотел  снова  лететь,  он  всего  день  отдыхал  ,  но  подчинился,    и  сказал,  что  будет  через  час.
     Сергей   вернулся  к  своему  самолёту,  посидел  в  кабине,   потом    собрал    свои  вещи,  и  пошёл  прощаться  с  женой.  Она  не  хотела  лететь  без  него,   тем  более  оставлять  его  одного  больного,  но  он  настоял.   Её  ждали  родители,  отец  должен  был  лечь  на   операцию,  и  она  хотела  до  этого поговорить    с  врачом.  Сергей  уговорил  её  не  откладывать  поездку,  в  это  варемя  к  ним  подъехал  Вадим,  и  Сергей  сказал жене,  глядя  на  коллегу: «Передаю  тебя  в  надёжные  руки».

     А  через  три  часа  случилась    трагедия,  уготованная  то  ли  судьбой,  то  ли  несчастным  случаем.  Сначала  передали  сообщение,  что  самолёт  пропал  с  экрана  радара,  потом  был  зафиксирован  взрыв  где-то  в  сопках,    тайге,   за  тысячу  километров  от  человеческого  жилья.  Поиски  обломков  самолёта и  чёрных  ящиков  ничего  не  дали,  хотя   поиски  велись   два    месяцев,  но  так  как  радиус   возможного  падения  распространялся  на  несколько  тысяч  километров  и  была  глубокая  зима,   никаких  следов  обнаружить  не  удалось.
Всё  это  время   Сергей  не  видел  Полину,  не  хотел  быть  живым  укором    трагедии  с  её  мужем,  которого  он  невольно  подставил  вместо  себя.  И  опять  услышал  в  свой  адрес  - «везунчик»,  хотя  кто-то  добавил,  «  что  не  совсем,  мол,   потерял  жену»,  но  зато  «теперь  завидный  жених», -  оптимизировал   ситуацию  другой.   Так  определила   молва    его  нынешний  статус
Он  боялся  встретиться   с  Полиной,  но  страстно   мечтал  об  этом..  Постоянно  посылал,   как  бы  от  лица  сослуживцев   через  своего  механика,  мешки  с  продуктами  и  фруктами,  праздничные  подарки    детям,  огромного  деда  Мороза,  велосипед,  мягкие  игрушки.
И  когда    прошёл  год,  он  решил,  что  уже  пора  напомнить  о  себе.  Он  решил  встретиться  с  ней   как  бы    невзначай  в  магазине.  Он  увидел  её    издалека.  В  понурой  чуть  сгорбленной  фигуре,  одетой  во  всё  темное   женщине,  трудно  было   узнать  былую  красавицу,  ещё  недавно  так  щедро    излучавшую    счастье.   У  него  сжалось  сердце,  но такая  несчастная  она  была  ему  ещё  дороже.  Но  как  не  выдать  себя,  как  владеть  лицом,  когда  внутри  бушуют  бури.  Но  он  взял    себя  в  руки     и  очень  спокойно,  даже  как  бы  отстранённо  поздоровался  с  ней,  демонстрируя  только  участие   и   интерес   к    детям.  Она  ответила  ему   спокойно,  не  выказав  никакого  интереса,  так,  будто  видела  его  вчера.   За  натянутой  улыбкой  угадывалась  непролитая  слеза.  Он  участливо,  но  без  лишних  эмоций  поинтересовался  её  здоровьем   и  детей,  попросил  разрешения  как-нибудь  навестить  их,  попрощался  и  прихватив  что-то  из  еды,  быстро  вышел  из  магазина.
 Он  очень  точно  рассчитал,  что  любой  намёк  на  какое-либо  ухаживание,  ей  будет  неприятен.  Она   отвергнет  подобное  отношение  с  порога.  Она  примет  только дружеское участие,  когда  сослуживцы,  близкие  люди   предлагают помощь  бескорыстно,  просто    из  жалости, сочувствия  к  ней  и  детям.   Любое  мужское  внимание,  особенно  из  близкого  круга  знакомых,  она  воспримет  как  предательство  по  отношению  к  мужу.
 Позвонить  ей  он   решился   только   через  месяц  под  предлогом,  не  хотела  бы  она  с  детьми   поехать  на  море,  есть  горящие   дешёвые путёвки  в  санаторий.  Она    естественно  отказалась,  даже  дешёвые  билеты  ей  теперь  в  её ситуации  были  не  по  карману.  И  он  напросился  в  гости  под  предлогом  заполнить  кое- какие  документы  для  оказания  материальной  помощи.  Так  он  впервые  появился  у  неё  в  доме,   а  затем  стал  незаменимым  помощником  во  всех  хозяйственных  и  бытовых   делах.  Ни  разу  не  проявив  свои  истинные   чувства,  ни  одним  взглядом,  ни  одним  движением,  не  выдав  себя.  Ну  конечно  начал  с  того,  что  подружился  с  детьми,  хотя  детьми,  даже  своими  никогда  не  занимался.  Они  ему  были  не  интересны  и  все  проблемы  с  сыновьями  легли  на  плечи  жены.  Сейчас  они  выросли,  один  учился  в военном  училище,  а  другой    закончил  лётное.  Отношения  были  формальными,  иногда  перезванивались  и  очень  редко  встречались.   А  тут  он   стал  входить  во  все  проблемы  чужих малышей.  Девочка,  которой  было  пять  лет,  уже  мечтала  стать  стюардессой,  а   трёхлетний  мальчик,  конечно,  мечтал  стать  лётчиком,  как  папа.   Самое  неприятное,  что  эти    дети  были  ему  не  интересны.   С  ними  можно  было  разговаривать  как  со  взрослыми,  но  они  были  чужими,  они  мешали  ему  сблизиться  с  матерью. Но  он  держался,  вида  не  показывал,  а  наоборот,  всячески  демонстрировал  симпатию  к  ним. 
 Есть  расхожая   истина,  что  дети  сразу  чувствуют  неискренность  взрослых.  Но  это   заблуждение,  навязанное  нам  неумными  психологами.  Чтобы  завоевать  сердце  детей,  Сергей  даже  прочитал  несколько  книг.  Они  ждали  его,  бежали  к  нему. Он  пытался  играть  с  ними,  водил  на  спектакли  гастролирующего  цирка,  рассказывал  о  знаменитых  лётчиках,  обещал  даже  посидеть  с  ними  в  самолёте.  Но  по  правде  сказать  они  его  раздражали,  всё  это  делал  из  чистого  расчёта, насилуя  себя,  с  одной  целью  -   показать Полине,  каким   бы он  мог    быть  замечательным  отцом,  в  отличии   даже  от  родного,  у  которого,   как   он  слышал  это   не  раз от  детей,  часто  не  хватало  времени,  чтобы  куда-то  поехать  с ними.  Многое  обещал    и,  как  часто  бывает  с  родными  отцами,  не  выполнял.
 Как-то  мальчик    при  нём  спросил  у  Полины, когда  папа  вернётся  из  командировки.  Полина  промолчала,  а  потом  сказала,  что  не  знает,  у  него  серьёзное  задание  и  потребуется  много  времени  для  его  выполнения.  Вот  как  космонавты,  они  иногда  целый  год  живут  в  космосе.  И  тогда  мальчик,  обращаясь  к  Сергею,  спросил, « а  почему  ты  не  на  задании    и  всегда  дома,  папа  наш  смелее,  чем  ты.  Ты  не  можешь  полетать  вместо  него». Наступила  тишина,  Полина  ждала,  что  ответит  Сергей.
  - Конечно,   заменю,  ещё  немного  подождите,  и   я  тоже  улечу   надолго.  И  многозначительно  взглянул  на  Полину,  давая  понять,  что 
у  него  тоже  есть  планы  на  жизнь,  не  связанные  с  ними.
  И  так  могло  бы   продолжаться  до  бесконечности,  если  бы  Сергея  не  подстёгивало  желание  взять  неприступную  крепость.   И  ещё,  как  всегда,  ему  помогли  обстоятельства.  Он  ушёл  из  авиации,  и  его  приятель   предложил  ему заняться  бизнесом.   И  у  него  дело  пошло.  Бывший  лётчик  внушал  доверие.  Ему  предложили  совершенно  новую  работу -  возглавить  какой-то  крупнейший  концерн   в  Варшаве.  И  он  решился  предложить  Полине  поехать  вместе  с  ним.
 - В  качестве  кого?-  спросила    удивлённо    Полина.  На  что  Сергей  индифферентно   ответил:
-Предлагаю  на  выбор -  супруги,  разумеется,  фиктивной,  переводчицы,  ведь  Вы,  кажется,  кончали  славянское  отделение,  помощницы,  в  конце  концов друга,   любовницы,   там  это  никого  не  смущает.   Подумайте.   Не  отказывайтесь   сразу.  Что  Вас  и  детей  ждёт  в  этой  далёкой     сибирской  провинции.  Только  воспоминания  о  прежней  счастливой  жизни.  А  там  всё-таки,    хоть  и  задворки  Европы,  но  какие-то  новые  перспективы.  Вспомните  язык,  который  когда-то  изучали.    Мне  дают  2-х  этажный  особняк,  я  уже  видел  картинку,  там  два  входа,  на  первом  поселитесь  Вы  с  детьми,  а  я  на  втором. А можно  и  наоборот,  как  захотите,  Вы  на  втором,  а  я  на  первом.  Ведь  мы  же  товарищи  по  несчастью,  и  должны  друг  другу  помогать.  Поживём  так,  и  ничего  не  будем  загадывать  наперёд.  Захотите,  сможете  в  любой  момент  уехать.  Всё  это  он  произнёс  спокойно,  без  всякого  нажима,  потом  попрощался  и  сказал,  что  зайдёт  на  днях.
    В  дни, когда  на  душе  у  неё  было  особенно  тяжело,  и    безнадёжное  отчаяние  душило  её,  вытесняя  все  другие  эмоции,  кроме  одной -  тоски  по  мужу,  тоски  по душевному  равновесию,  которое  давала  близость  с  ним,  она  закрывалась  в  комнате,  и  обливаясь  слезами,  вытаскивала  семейный  альбом, десятки  фотографий  Вадима,  детей,  запечатлевшие  картины  их  отдыха ,  семейные  праздники    и  вновь  проживала  те  счастливые  моменты. Память о  первой  любви-  хранишь     фото  любимого  человека,   перебираешь  каждый  прожитый  счастливый  день.   И,  как  ни  странно,  это  давало  ей  силы  жить  дальше.
-Но    нельзя  жить  одними воспоминаниями,-  сказал  Сергей ,  и  это  правда. 
 Кто-то  из  знакомых  посоветовал  ей  посетить  храм,   и  она  услышала  этот  совет.  Вошла  в  храм  и  почувствовала  здесь  себя  совсем  чужой.  Постояла ,  прослушала  проповедь,  посмотрела  на  людей  вокруг  и  вышла,   не  почувствовав  никакого  облегчения.  Какое-то  непонятное  чувство  отчуждения  от  этих  прихожанок   охватило  её.  И  вдруг  к  ней  обратилась  женщина,  назвав  её  по  имени,  так  как  звали её   близкие  люди.   
  -  Поля,     я  Ваша  соседка.  Вы  не  узнаёте  меня?  Я   живу  этажом  ниже,  я  знаю  о  вашей  беде ,  приходите   сюда  чаще,  помолимся  за  Вадима,  помянём  его,  поставим  свечку.  Я  верю,   он  услышит  Вас.
    С    этого  всё  началось.  Она   стала  всё    чаще  посещать  храм,  исповедовалась  и  теперь  уже  без  обязательного    воскресного  посещения   не  представляла  свою  жизнь.  Она  научилась  читать  молитву.    И  теперь    читала  молитвослов    день  и  ночь,  заглушая  свою  тоску. А  соседка   посещала  храм  каждый  день  и  стала  звать  её  с  собой.  И  Полина  шла.  Это  было  летом.  Детей  она  отправила  на  дачу  к  бабушке.  А  сама  была  целыми  днями  одна.  Теперь  она  входила  в  храм ,   и  сразу  забывала  все  свои  беды.  Лёгкость  и  какая-то  необыкновенная  благодать  охватывали  её,  и  она  уже  готова  была    чуть  ли  не  жить  в  храме,  если  бы  это   было  возможно.  Добрый  батюшка  одним  своим  прикосновением  снимал  все  мысли  о  плохом. Батюшка  на   исповеди,  терпеливо  выслушивая  её,  как-то  сказал  : « Тебе  Бог  дал  очень  много – детей, образование,  материальное  благополучие.  И  ты  не  имеешь  права  не  реализовать  то,  что  тебе  дано.  Надо  найти  работу,  забрать  детей,  жить  полноценной  жизнью.
     Но  как  научиться    жить  после  катастрофы,   разрушившей  всё, отнявшей  любимого  мужа.    Почему-то  пришла   на  память  правдивая  история  об   одиночестве -  повесть   Петра  Хандке   «Женщина-левша». Ведь  там  героиня,  имея  всё -  любящего  мужа,  достаток,  сына,  уютный  дом,  расположенный   в  предгорье,  окружённый   первозданной  природой,  вдруг  в  какой-то  момент понимает,  что  она  несчастна. Жизнь  как  бы  течёт  мимо  неё. И  тогда  она  рвёт  все  привычные  связи,  чтобы  обрести  свободу.  Она  ищет  выход  из  одиночества  в  обретении  себя.  Она  хочет  быть  такой,  какая  она  есть.
Но  может  быть,  совсем  необязательно,  чтобы  быть  счастливой,  иметь  рядом  любящего  мужа?  Может  счастье   в  обретении  полной  свободы?- так  думает  героиня,   и  всей  своей  дальнейшей  жизнью  писатель    показывает,  что  она  ошибается. 
Леденящая  внутренняя  пустота -  вот
чего  она  добилась,  Одиночество  давит,  искажает  и  подлинную  жизнь.    - В  каждую  минуту  одиночества  мы  упускаем  что-то,  чего  нам  не  наверстать,-  признаётся  в  минуту  откровения   героиня.
 -Зачем  нужен  опекун,  неужели  она  самостоятельно  не  может  организовать  свою  жизнь  и  жизнь  своих  детей.  У  неё   есть  выбор,  который  перед  ней  поставила  сама  жизнь,-  думает  в  свою  очередь  Полина.
Обретение  независимости  -  вот  главный  смысл  бегства  героини  романа,  а  смысл    её  жизни,  может  быть  тоже  в  том,  чтобы  мужественно  принять  реальность    и    найти  выход  из   одиночества ,  кажущегося  таким  долгим,     буднично-горьким,  трагическим.
    Что  ещё  уготовила  ей   судьба?
Если  Сергей  уедет,  они  останутся  совсем  одни  в  этом  холодном  городе.  Он  всё-таки  близкий  человек, заботится  о  них,    совсем  бескорыстно,  правда,  может,  чувствует  свою  невольную  вину.  Вадим  мог  не  согласиться  лететь  вместо  него… Но  что  сейчас  об  этом  думать.  Ничего  не  вернёшь.  Судьба. 
    И  она  приняла  предложение  Сергея  - поехать  вместе  с  ним  в  Варшаву  в  качестве  переводчицы.
  В  Варшаве   она  как-то  расправила  плечи,  вспомнила  польский,  который  когда-то  знала  очень хорошо,  много  времени  уделяла  документам,  которые  ей   приходилось  переводить,   и  стала  просто  незаменимой  на  фирме. У  неё  была  довольно  приличная  зарплата,  она  даже  смогла  нанять    домработницу  из  русских,  проживающих  в  Польше   ни  одно  десятилетие,    почувствовала  себя  независимой. 
  Она  жила  в  одном  доме  с  Сергеем,  но  появлялся   он   дома    очень  редко.  Постоянно  был  в  отъездах  и  то,  что  она  стала  ценным  работником,  ему,  как  ни  странно,    не  нравилось.  Ему  нужна  была  слабая  незащищённая  женщина,  а  не  деловая  самостоятельная bizness ladi.  Он,  очевидно,  сказал  об этом   её  руководителю,  и  тот  тут  же  выполнил  указание  патрона. Её  перестали  приглашать    на  переговоры,   и   больше   не  давали   крупные  переводы.  Полина  решила  выяснить  ,  в  чём  дело,   и   ей  намекнули,  что  это  исходит  от  Сергея.   И  она оставила  на  пороге  его  комнаты  записку,  что  хочет  с    ним  переговорить  ,  когда  он  приедет.
…   Она    уже  засыпала,  когда  Сергей  постучал  в  её  комнату. 
  -  Да,  да,  войдите,-  она  решила,  что  это  домработница,  потом  мелькнула  мысль,  что  она  уже  ушла  домой. 
   Сергей  вошёл   в  комнату ,  она  приподнялась,  но  он сказал: 
- Не  стоит    беспокоиться,   не  вставайте,   я  на  минутку.  Что  случилось?  Я  нашёл  записку.
   -Это  длинный  разговор.  Я  встану. В  кровати   не   говорят  о  делах, - сказала  она  с  усмешкой.
-Да  ладно,  к  чему  условности,  мы  ведь  друзья,  очень  близкие  люди.   -    Я  сяду  в  кресло,  и  мы  поговорим.  Я  дико  устал  после  перелёта. Пекин,  Москва, Варшава.  Вот  такой  долгий  путь..  А  завтра  утром  опять  улетаю  в  Лондон.   
  Она  пожалела  его  и  промолчала,  когда  он    развалился   в  кресле. Она  не  знала,  как  начать  разговор.  Он  сидел  и  смотрел  на  неё,  впервые  открыто,  не  притворяясь.   Он  забыл    про   все  свои   хитрости,    и  его  взгляд    был  достаточно  красноречивый,   полностью    разоблачая  его. Она  сидела    на  кровати,  такая, какой  он  увидел  её  впервые.  Светлые  волосы  распушились,  обрамляя  её  лицо. Удивительное  лицо,,  что-то  между  образами    библейской  девы  Марии    и  Марии  Магдалины ,  загадочная  чистота  и  непорочность  и  в  то  же  время  грешность,   даже   что-то  бесовское.   И  он  не   выдержал    и    медленно  поднялся  с  кресла ,  подошёл  к  кровати  и  встал  на  колени,  и,  опустив  голову,  прижался  к  ней.
-  Я   люблю  тебя,-  прошептал  он.-  С  первого  взгляда.   
   Обжигающая,  почти  болезненная  страсть  вырвалась  наружу   и  повлекла  его  на  поступок ,   уже  неподвластный   разуму.
Она  растерялась,  потом  удивилась,  а  потом  разозлилась  на  себя,  что  допустила  его  в  спальню.  Какие-то  её  глубинные  предчувствия  оправдывались.  Невероятным  усилием  воли он  заставил  себя  опомниться,  но   всего  лишь  на  минуту    и  уже  было  хотел  встать  и  уйти,  но  не  смог: 
  -Я    не  сдержался.  Прости.  Но  я  так  долго,    годами,  ждал  этого  момента.  И  он  начал  целовать  её  руки.
Она  не  стала  вырываться,  отталкивать  его  и  вдруг  даже  неожиданно  для  cебя   погладила  его  по  голове    и …  разрыдалась,  вспомнила   Вадима.  Он  нежно  поцеловал  её ,  лёг  на  кровать  и  замер.  Так  они  долго  лежали  молча,  слушая  тишину,  потом    она  откинула  одеяло  и  прильнула  к  нему.  Гордость  не  позволяла  ей  быть  изнасилованной,  и  она  заставила  себя   что-то   почувствовать,  а  потом   победила  плоть.  То,  о  чём  он  мечтал  годами,  свершилось.  Он  овладел  этой  женщиной,  он  добился  своего,  она    принадлежит  ему.
Утром  он  проснулся  очень  рано,  боялся  опоздать  на  самолёт.  Оставил  записку:  «Люблю,  очень,  буду  через  неделю».
   В  Лондоне  он  постарался  побыстрее  закончить  все  свои  дела.  Сидел  на   отчётном  заседании  Правления,  думая  о  своём,  и  когда  к  нему  обратились,  сказал  даже    что-то  невпопад.    Вообще-то  его  держали  в  компании  и  поднимали  по  служебной  лестнице   в  основном  из-за  его  биографии: лётчику  можно  верить,  он  не  обманет  и  воровать  не  будет.
Он  примчался  в  дом   на  два   дня   раньше,  чем   планировал.   Сгорая  от  переполнявших  его чувств,   открыл  дверь  и  увидел  на  пороге   чемоданы  и  огромный  пакет  с  игрушками.  Удивился  и,  не  раздеваясь,   вбежал  на  второй  этаж  и  на  правах  хозяина,  стукнув  в  дверь  для  проформы,  тут  же  открыл  её  и  увидел…
    На  полу  сидела  Полина,  он  едва  узнал  её.  Короткая  стрижка,  чёрного  цвета    волосы,   косметика,  размазанная  по  лицу,  опухшему  от  слёз,  а  по  всей  комнате  разбросаны  фотографии  Вадима.  Её  светлые    волосы,  обмотанные  на  руке,  были  мертвы,  как  и  она  сама.  Она  похоронила  ту  Полину,  которая  любила  Вадима.  Она  предала  его.  А   эта  новая  ей  отвратительна. Увидев  его,  она  громко  прошептала:        -     «Ненавижу». 
Потрясённый  картиной  увиденного,  он  не  мог  сдвинуться  с  места,    так  и  стоял  на  пороге.   
-  Ты  жив,  а  его  нет.    Ты  должен  был  погибнуть.  Ты  забрал  его  жизнь   А  теперь   хочешь  забрать  и  его   любовь.  Я  предательница.               
  Его  переполняла  ненависть  к  Вадиму,   потом  наступило  полное равнодушие  и  ощущение  конца.  Он    молча  вышел  из  комнаты.  спустился  вниз, к  себе  ,  открыл  сейф,  вытащил  пистолет  и  какую-то  бумажку и  снова  поднялся  на  верх  к  Полине.  Она  посмотрела  на  него  и  испугалась- лицо  было  безумным.
- На  вот,  смотри.  Щадил  тебя.
Это    была  копия  метрики   ребёнка,  где  в  графе  отец  была  вписана  фамилия  её  мужа.  Получалось  этот  мальчик  был  ровесником  её  сына.
-Это  неправда,   это  фальшивка,  этого  не  может  быть,-  вскрикнула  Полина.
-  Наверное,  тебе  небезынтересно  узнать,  кто  мать    ребёнка, - спросил   он    не  без    издёвки,-  так  это    наша   стюардесса,   между  прочим   хочет  подавать   на  алименты.
-   А  с  самолётом,  считай,  что  это   я  всё    подстроил,  хотел  сразу  избавиться  от  двоих.  Только  дурак  не  воспользовался  бы  такой  возможностью. Он  сорвал  со  стены  портрет  Вадима,  поставил  его  на  голову  и крикнул : 
 -   Вот  пистолет.  Стреляй . Кого ты  больше  ненавидишь.
Русская  рулетка  обретала  реальность.
  - Но  ты  ничего  не  докажешь.  Никто  тебе  не  поверит. Ты  будешь  сидеть  в  тюрьме,  пока  не  станешь  старухой.  Дети  останутся  сиротами.  На,  стреляй.
    И  она  …выстрелила.  В  Сергея.