Глава VI «Чем дальше, тем страшнее»
Вечер подошел к концу и курортники с трудом, сгорая от усталости, распиравшей все их члены переместили свои тела из пункта «А», столовой, в пункт «В» - нумера, у кого люкс, у кого полулюкс, а у наших милых дам – эконом, келии эконом класса с их вечно неработающим холодильником и телевизором, служившими скорее для антуража, что-то схожее с антикварной мебелью – можно только смотреть, а использовать по назначению вряд ли получится. Одна радость: в нумерах их ждал верный и ласковый дымчато-серый кот-подлиза – Тимофей, с недавних пор предпочитавший спать исключительно в двух местах: 1. в ногах у молодой курортницы, 2. в её походном чемодане в стиле а-ля двор королевы английской с принтом модного в следующем сезоне узора гусиной лапки. Как говорит одна мудрая народная поговорка: «Умный телок – двух мамок сосет». Кот Тимофей обжирал все три этажа второго корпуса, но почивал исключительно у ног молодой курортницы. Видимо, было в ней что-то кошачье, до боли знакомое и родное Тишке, что он откликался на ее зов и бежал со всех своих мягких лап к ней в номер, гордо подняв и распушив свой хвост. Красив был Тимофей, неприлично красив для корпуса с номерами класса «эконом».
Утро, день, вечер прошли для наших дам в обычном режиме нон-стоп: утренний терренкур, питьевой бювет, завтрак, процедуры, процедуры и еще раз процедуры, обеденный терренкур, питьевой бювет, обед, процедуры – нескончаемый и адский курс под названием «День сурка» или «Покой нам только снится». И только за обедом произошло значимое событие – молодая курортница окончательно причислила Кавказского князя к лику святых за знание классиков русской литература, а если быть более точными – Михаила Афанасьевича Булгакова – одного из ее любимых авторов.
Два часа по полудню, в столовой, мягко освещенной тусклым зимним январским солнцем, неторопливые официанты вальяжно катили впереди себя столики с первыми и вторыми блюдами диет питания. После первых блюд наши дамы, а равно как и водитель из Махачкалы, безжалостный истребитель котлет и любитель идиотских полосатых шарфиков, принялись за второе. Разговор обрел странное русло, вместо шуточек водителя-миллионера звучали слова о литературе, в частности о произведении «Собачье сердце» и его великолепной черно-белой экранизации времен советского кино. И тут-то Кавказский князь начал произносить странные слова, которые молодая курортница не сразу правильно поняла. Четко и красиво отрезая маленький кусочек куриной котлеты Кавказский князь также четко и красиво отчеканил неизвестное в народе: «Абырвалг! Абырвалг!». Молодая курортница дважды процедила про себя: «Идиот». И только спустя минуту до неё дошли слова пса Шарика, читавшего наоборот слово «Главрыба». Бац! Убита наповал – знанием классики советской литературы.
Вечер обещал быть интригующим: навязчивые ухаживания водителя из Махачкалы и принцип ненасилия Кавказского князя ставили в тупик нашу юную курортницу. Прибавьте к этому жилаго лет двадцати, кота с улицы Лизюково и изрядно потрепанного жизнью Йети в черных вельветовых штанах и рубашке цвета цыганского барона. Страшно? Вот и курортнице было как-то неловко, но отдых обязывал к танцам. Как говорится, чему быть – того не миновать.
Мой любезный читатель, в пылу любовного водоворота, напрочь захлестнувшего молодую курортницу и князя, мы совсем забыли о новых постояльцах второго этажа, как снег на голову свалившихся на её более зрелую подругу. Им было не более 32. Одного из них привез в санаторий отец, другой прибыл инкогнито, но вне зависимости от способа и цели приезда оба – являлись существами с комплексами, наивно полагавшими, что дамы будут распутывать их внутренние противоречия и страхи.
Курортницы то ли от возобладавшего в каждой из них материнского инстинкта, то ли от желания завязать добрососедские отношения, решили взять быка за рога – социализировать молодых людей, ввести их в высшее общество железноводского санатория, короче – придать богемный шик. Имени существ память ни одной из дам не сохранила, но их облик долго преследовал подруг в период меланхолии и хандры, когда хотелось вдоволь посмеяться.
Первый молодой парень, неопределенного возраста в связи с инфантильным поведением, по этническому составу относился больше к колонии амшенских армяней, нежели к водителю из Махачкалы. Вид имел загадочный, телосложение худощавое, эдакий маньяк на отдыхе.
Второй субъект был более атлетического телосложения, по крайней мере, он так считал, и мы, дорогой читатель, не будем его в этом разочаровывать.
Чем они занимались так и осталось тайной, однако чуть позже атлет заявил, что по профессии он - ди-джеей, несчастный парень даже не предполагал, что курортницы уже дали ему свое прозвище – «пожарник» - за регулярные скачки артериального давления, когда цвет его лица с теплого, кофейного, менялся на пунцовый, эдакий перец чили.
Курортницы в первый же день наладили дипломатические связи с каждым из юношей и условились ровно в восемь вечера встретиться в холле, дабы сопроводить новопреставленных на бал.
Стоит заметить, что кельи класса «эконом» хоть и предполагали наличие подхалима Тишки у вас в кровати, напрочь были лишены приличного освещения и гладильной доски, жизненно необходимой каждой Золушке, стремящейся на бал. Хвала непритязательному советскому сервису – гладильная доска одиноко стояла в узком коридоре, прислонившись к стене всеми своими четырьмя железными ножками, а трюмо времен застоя ярко освещалось электрическим светом пяти ламп накаливания, благо их еще не успели заменить на светодиодные.
Зрелая курортница в тандеме отвечала за амуницию, протоколирование завтрака, обеда и ужина. В связи с этим ровно за час до условленного времени начала наглаживать вечерние туалеты: свои и дочкины. И каково было ее удивление, когда оба новоприбывших субъекта слетелись на нее, яко пчелы на мед. Курортница приписала данный факт своему разыгравшемуся воображению, но когда каждый из субъектов начал делать ей недвусмысленные комплименты, наша дама забеспокоилось – и было от чего.
Уважаемый читатель, приходилось ли Вам когда-нибудь испытывать по отношению к себе интерес со стороны противоположного пола, находящегося в двух возрастных группах, которые Вы напрочь отказываетесь воспринимать: на 25 лет моложе и на 35 старше? Почувствовали холодок под ложечкой? Вот и наши дамы были слегка поражены: за молодой курортницей напропалую ухлестывали мужчины возраста ее отца, а за её зрелой подругой – парни возраста её дочери. Вот такое вот не комильфо, моветон – одним словом.
Вернемся в коридор, тускло освещенный электрическим светом, то ли от экономии, то ли от банального русского разгильдяйства, в коем зрелая курортница приводит в надлежащий вид боевую амуницию. Первым из-за двери своего номера показался инфантильный субъект №1, просунув свою яйцеобразную голову с чисто национальным келяхским носом, которая как маятник в часах покачивалась на его тонкой шее, и забыв о правилах приличия, начал сыпать комплиментами: «Вы, похожи на одну красивую певицу – Настю Каменских». «Скорее, я похожа на Высоцкого,» - парировала курортница, и голова сама собой втянулась обратно в комнату. Но это был еще не конец: вслед за исчезнувшей головой из соседнего номера вылезла другая, державшаяся на более жилистой шее, бурого цвета и, о Боги, точно такой же келяхский нос! «Добрый вечер. А…гладите?». «Нет, стираю,» - иронически заметила дама. «Мама, у тебя все в порядке? Никто не обижает?» - почувствовав неладное забеспокоилась юная курортница. «Все замечательно. Крась глаза. Скоро выходить».
Как и полагается благовоспитанной даме зрелая курортница, пока её дочь наводила последние штрихи к образу, ровно в восемь вечера постучала сначала в одну комнату, потом в другую, но яйцеобразная голова на длинной шее, повинуясь очередному приступу инфантильности, захлестнувшего её аккурат перед танцами, вяло мямлила, что он не пойдет; вторая голова на жилистой шее и вовсе оказалась не головой, а голым телом в игривом нижнем белье, слегка прикрывавшем то, что дает право мужчинам именоваться мускулинными от латыни «masculinus» - «мужской». Мускулинность прикрывало ни много ни мало, белье от кутюр из детского мультика «Сто один далматинец», видимо сто первый далматинец пошел именно на мужские бикини субъекта №2. Немая сцена, во время которой зрелая курортница крутила в голове фразы: «Стою на асфальте я в лыжи обутый, то ли лыжи не едут то ли я долбанутый», «Ему бы к бикини еще полосатый шарфик от кутюр с водителя из Махачкалы», «Точно, дом – терпимости». Вместо всего многообразия фраз, слов и риторических вопросов, наша милая курортница интеллигентно поинтересовалась: «Вы идете на танцы», - как будто не ясно, что мужчина в нижнем белье, имитирующем шерсть собаки породы «далматинец» может идти куда угодно, кроме массового культурного мероприятия, играть любые роли, кроме одной – роли нормального, здорового человека в нормальном, здоровом и культурном обществе. «Я что-то плохо себя чувствую, видимо давление. Не смогу пойти», - томно улыбаясь и подмигивая зрелой курортнице заявил субъект №2.
«Мама, я – готова», - весело отчеканила юная курортница и голова на жилистой шее моментально захлопнула дверь. «Что за наваждение», - подумала её мать. Стоить заметить, что зрелая курортница в жизни повидала не мало откровенно странных мужчин: был у нее в любовниках и бывший милиционер - вегетарианец, который бил кошек ногами в столовой и жил с мамой, был и семит ростом 152 см, страдавший комплексом Наполеона, был и придурок муж, получивший на работе прозвище «флагманский балабол», но мужчин в белье а-ля 101 далматинец с Эдиповым комплексом жизнь ей еще не подкидывала. Конечно, в гороскопе нашей дамы Венера была ретроградна, и мужчины ей попадались исключительно отсталые, с комплексами, преодолеть которые способен лишь консилиум врачей психиатров.
Вечер обещал был незабываемым, таким и оказался.
Водитель-миллионер пил больше обычного, компанию ему составляли немолодые Афродиты, Кавказский князь курил, мерно стряхивая пепел и, как всегда, любуясь божественными формами молодой курортницы и её не менее божественным танцем, цыганский барон Руслан вконец измучил своим «моя Королева» зрелую курортницу, отчего она в сотый раз окрестила данный санаторий «местом для умалишенных» и всерьез задумалась о частной практике врача-психиатра.
Допившись до той кондиции, когда клянутся говорить правду и ничего кроме правды, водитель-миллионер резко встал из-за стола и не менее резко выбросил вперед руку по направлению к Афродите по имени Антонина, громко и безапелляционно заявляя: «А я с Тоней - спал!». Несчастная дама от неожиданности потеряла дар речи, побледнела и поперхнулась, так как она вот уже две недели рассказывала курортницам о мужском бессилии своего супруга и о том, какая она порядочная, приличная женщина, ведущая исключительно пуританский образ жизни и ни разу в жизни не завязывавшая отношений, порочащих её честь и достоинство. Повисла гнетущая тишина, и только водитель из Махачкалы хитро улыбался и икал.
Но это был еще не конец.
Миллионер резко и трезво посмотрел в упор сначала на Кавказского князя, затем на молодую курортницу, которая только что села за стол, и не менее резко с обидой в голосе отчеканил: «Я знаю: вы ждете, когда я уеду, и вы наконец-то будете вместе». Теперь чуть не подавилась курортница, имевшая неосторожность утолять жажду минеральной водой. «Ну, что ты – Гриша! Мы все очень рады твоей компании», - спасала ситуацию зрелая курортница, специализирующаяся исключительно на ретроградных мужчинах.
После следовала нецензурная пьяная брань, от которой Афродита Антонина была в шоке и начала медленно сползать со стула, а её немолодые подруги округлили глаза до размера чайных блюдец. Кавказский князь резко встал и вышел из столовой. Курортницы же весело улыбались: для них этот неудавшейся пьяный дебош был концертом по заявкам. Зрелая курортницы выросла в казарме и каждый день слышала отборный и забористый русский мат, её дочь – жила с супругом, который устраивал более страшные дефиле с разбитыми носами, лицами и тому подобными приятностями. Смех разбирал наших дам, а время-то было уже позднее – столовая закрывалась.
Дамы попытались встать, но водитель-миллионер рявкнул: «Всем сидеть!!!» и Афродиты послушно сели. Будь у него в руках АК-47 он пустил бы автоматную очередь прямо в потолок для пущей убедительности, но в руках у него оказалась только вилка и пустая коньячная рюмка. На крик прибежал официант, но и он был послан по матери, и только массовик затейник – Любовь Васильевна – с успехом утешала буйно помешанного миллионера.