Глава I «Знакомство с местной фауной»
Ранним морозным утром у ворот санатория остановились старенькие Жигули, из которых вышли две уставшие женщины, таща в руках дорожные сумки и неприятно поеживаясь от предрассветного январского холода.
В них трудно угадывалось кровное родство, скорее многолетняя дружба и общность интересов. Незнакомки смело проследовали к администратору, но были неприятно удивлены тем, что расчетный час еще не настал, и им придется прождать еще четверть часа.
От безысходности дамы принялись разглядывать санаторий, в котором им суждено было провести две недели вдали от семьи и так надоевших за годы жизни у моря пальм, олеандров, магнолий, юкк, бесконечно тянущихся торговых рядов, баров, кафе и ресторанов. И этот маленький захолустный городок, в самом центре Кавказских Минеральных Вод, казался им той тихой обителью, тем островком покоя и умиротворения, которого так не хватает жителям курортных городов.
Пребывая каждая в своих мыслях, барышни не заметили, как курортники медленно, но верно стекались как реки в три направления, образуя так любимые простым русским человеком очереди. Направления были весьма незатейливы – столовая, касса платных медицинских услуг и отдел размещения.
Дама помоложе, рассматривая водяное общество, пришла к весьма логичному выводу – «Дом престарелых». В этом она была совершенно права; средний возраст курортников - от сорока и старше, верхнего предела граница возраста в данном санатории не имела.
Мысли новопреставленных курортниц оборвала подошедшая очередь, и они в спешном порядке проследовали в отдел бронирования.
Нумера оставляли желать лучшего. Отклеившиеся кончики обоев по периметру комнаты, шторы, сдернутые с петель, скромная аскетичная мебель, неработающий телевизор и холодильник – составляли скромное убранство их курортной кельи.
Молиться, молить, и еще раз молиться об упокоении души – вот мысли, которые навевали сии апартаменты. Как позже выяснилось, находиться в них им суждено было не более шести часов в сутки.
На беду более взрослой барышне её молодую спутницу угораздило взять путевки с лечением, что значило только одно – покой нам только сниться.
О, бедный курортник! Скольких врачей тебе придется обойти, сколько сдать крови и тому подобных продуктов человеческой жизнедеятельности, чтобы светила медицины назначили тебе общетерапевтическое лечение.
Нашим милым незнакомкам некогда было вдаваться в сии детали; наспех бросив вещи в своей скромной обители, они поспешили в лабораторию – пополнять ряды жаждущих кровопусканий и прочих приятностей. У дверей их ожидал сюрприз. Желающих узнать, сколько у них лейкоцитов, эритроцитов, фагоцитов и прочих -цитов, оказалось значительно больше, чем кровопускателей, что естественным образом привело к той же пресловутой очереди и разговорах в кулуарах коридора.
Неожиданное ожидание заставило милых дам оглядеться по сторонам и ближе рассмотреть контингент водяного общества. Перед ними стояли двое мужчин неопределенного возраста, когда зрелость уже прошла, а старость еще не успела подкрасться. Имея незначительное сходство, они при беглом осмотре были похожи на братьев-близнецов: оба невысокого роста, оба в клетчатых рубашках оба имели одинакового размера округлости, те, что ниже груди и выше жизненно важных для мужчин органов. Молодая барышня сразу же вспомнила удивительный для советского времени мультфильм – «Следствие ведут колобки», где двое мужчин такого же неопределенного возраста вместе со слоном расследуют таинственное исчезновение сосисок и обращаются друг к другу исключительно со словами: «Коллега».
Что искали в лаборатории железноводские колобки осталось для барышни тайной. Но, повинуясь классику, так и хотелось произнести: «Шерше ля фам!» - ищите Женщину. Впрочем, как мы узнаем далее, в нашем прекрасном санатории искали исключительно женщины.
Пройдя боевое крещение в лаборатории по забору крови, незнакомки в спешном порядке двинулись в святая святых всех домов отдыха – столовую – и не зря. Столовая – этот храм желудка, оказалась местом показа нарядов от кутюр, где трижды в день, не спеша, мерно покачиваясь на своих кривых ножках, сотрясая округлостями и выпуклостями, с гордо поднятой головой и прицельным глазом, нескончаемым потоком двигались в направлении своих столиков железноводские мадонны и беатриче. Мадонн было значительно меньше, чем кавалеров, но спрос на женщин, отвергая все законы экономической мысли, был равен нулю.
Помимо рембрантовских красавиц в столовой внимание незнакомок привлекла величественная ель, возвышавшаяся подобно Колосу Родосскому в правом углу, рядом со входом. Ель была не одинока – компанию ей составлял большой черный рояль, волею судьбы занесенный в это жующе-пьюще-чавкающее общество; и пара вешалок для одежды, растопырив свои крюки, подобно кронированным в Сочи платанам, когда Администрация решает сделать благое дело и величественные деревья, обрезанные в половину, стройными рядами ампутированных веток, устремляют свои рогатки в теплое южное небо. Да, красота, да и только!
Насладившись всеми прелестями столовой, дамы сели за свой столик, мысленно вознося молитвы к небу, чтобы у них не появились соседи, или того хуже – соседки. Молитвы оказались тщетны. По правую сторону, начиная с первого столика класса полулюкс, расположилась колония амшенских армяней из Адлера, этого удивительного, образованного и древнейшего народа на земле, который так редко вспоминает о своем величии и культуре, находясь в составе более двух боевых единиц. За колонией с горы Арарат расположилась другая – кавказская этногруппа (национальность определялась с трудом), с первого взгляда ничем не примечательная, состоящая из двух одиноких мужчин между тридцатью пятью и сорока годами.
Официанты разносили курортную амброзию – пищу Богов – творожную запеканку, запеченный в духовке омлет, салат из свежей капусты, компот – и тому подобные деликатесы местного производства. Благодать, да и только, если бы одно НО. У наших незнакомок появился сосед, который сразу же вызвал у более зрелой дамы весьма устойчивое чувство тошноты и отвращения. Чем же так не угодил красавец-мужчина (по меркам данного санатория) нашей курортнице? Все очень просто: он, как две капли воды, был её бывший супруг с той лишь разницей, что имел в паспорте имя не из семи букв, а из восьми. От избытка чувств незнакомка первый раз в жизни отреагировала незамедлительно: смотря прямо перед собой, стараясь не смотреть в сторону новоявленного соседа, она спокойно, цедя каждое слово, четко и ясно произнесла: «Вы мне противны, вы так похожи на моего бывшего мужа». Сосед, чье имя в паспорте состояло из восьми букв, в этот момент имел неосторожность подносить вилку с гречкой ко рту, но был настолько обескуражен, что вилка, выйдя из пункта А не дошла в пункт Б, а так и осталась висеть в воздухе, пока молодая барышня не сгладила ситуацию. «Очень красивое имя, моего мужа зовут точно так же». Ситуация была выправлена, но не спасена.