А после Брежнева Андропов
Пришел страной руководить,
Пытался кое-что заштопать,
Пытался что-то изменить.
Но это все не помогло,
Дало лишь малую отсрочку,
Конечно, было тяжело
На всей системе ставить точку.
Андропов даже в страшном сне
Такого бы не смог придумать,
Не удержался и двух дней –
Убрали сразу же без шума.
Но что гадать – всего два года
Новый генсек страной рулил,
Но факт ведь – угодил народу,
Не зря же он его хвалил.
Потом еще один генсек
Едва ли с год пробыл у власти,
Больной, невзрачный человек,
Он лишь усилил все напасти.
В народе весело смеются:
В политбюро деды переведутся?
Что же в кремле никто не понимает,
В какую пропасть СССР сползает?
А если, правда – все им нипочем?
Да нет, же ужас понимают.
После Черненко появился Горбачев –
Его новым генсеком избирают.
Он за дела берется бойко,
Реформ задумал очень много
Объединила их понятно перестройка,
Известный во всем мире тогда слоган.
Слова такие появились,
Даже звучали словно диво,
На языке у всех крутились:
«Мышленье новое», «альтернатива».
А вот и гласность тут как тут,
Все тайны власти приоткрыла,
Массы в политику идут,
Как в революцию когда-то было.
В КПСС пошел разброд:
Одни реформы отвергают,
Меняем все, идем вперед –
Другие твердо заявляют.
А многие из партии выходят,
К ней потерявши всякий интерес,
Все чаще в обществе идея бродит –
Другие партии создать в противовес.
А что? Идея неплохая,
Коли объявлен плюрализм,
Отменена статья шестая
И похоронен коммунизм.
В парламенте теперь дебаты
Орут и спорят до утра,
От разных партий депутаты,
Тут не пройдет все «на ура».
Как государство сделать правовым,
Как в производство двинуть ускоренье,
Поверьте, мы все этого хотим,
И каждый выражает свое мненье.
Социализм построим с человеческим лицом,
К двухтысячному году – всем квартиры,
Союз для мира станет образцом –
Куда вот только деть экономические дыры?
И где же выход, и какой?
Идти дорогой Маркса смело
Или вернуться все же к той,
Что Лениным прозвалась НЭПом?
НЭП – это вольная торговля,
Частная собственность опять,
На рынок все, что изготовлю,
Везу быстрее продавать.
Быстрей поднимем частный сектор,
Долой во всем монополизм –
Таков тогда начальный спектр
Пути назад в капитализм.
Известные в стране экономисты
Аганбегян, Заславская, Абалкин,
Продвинутая профессура, финансисты,
Вели дискуссии, вступали в перепалки
О чем? Да о приватизации, конечно.
Тянуть не нужно долго с ней,
Чтобы прошла она успешно,
Достаточно всего-то 500 дней.
Программу вот с таким названьем
Тогда Явлинский предложил,
Но не нашел он пониманья,
Карт-бланш на то не получил.
Приватизации тогда боялись
В КПСС все как огня:
Зачем в 17-ом сражались,
Чтобы сегодня все отнять?
Но время властно торопило,
Менять, скорее все менять,
Не шоковой, понятно терапией,
Но напряженье надо снять.
Генсек все это понимал,
Но многословил, человек не дела,
Он компромиссы лишь искал,
А надо было действовать решительно и смело.
Дорогу бизнесу быстрее открывать,
Предпринимательству включить зеленый свет
И землю не бояться частнику отдать –
Все это на зов времени ответ.
И внешнюю политику, конечно, не забыть,
Входу ведь «новое мышление»,
Оно должно все изменить,
И принимать лишь здравые решения.
Придется начинать политику с Афгана
Там камни многих преткновений,
Все сделать четко, без обмана,
Лишить всех скептиков сомнений.
И Горбачев всё же рискнул,
Когда генсек на этот шаг решился,
Признать, в войне виновен СССР, а не Кабул
И на весь мир за это извинился.
Этих минут так долго ждали,
Если быть честным – 10 лет,
Сколько солдат там потеряли,
За что? Попробуй дать ответ.
Кто виноват в афганской драме,
Зачем туда войска ввели?
Кто виноват, тех нет уж с нами –
В ЦК руками развели.
В Европе тоже есть вопросы,
Уже назревшие давно,
Решать, конечно, их не просто,
Но, а решать-то все равно.
Главный – Германии касался,
Вопрос двух стран объединенья,
Народ немецкий опасался
За Горбачевское решенье.
Конечно, трудное решенье
Генсек в то время принимал,
Непониманье, удивленье,
Но он своё согласье дал.
Поют в Германии и пляшут,
Майн Готт, свершилось, наконец,
Страна единой стала наша,
Спасибо, Горби, молодец!
Но многим было уже ясно,
Вопрос германский не последний,
Момент отчаянный, опасный,
Что-то менять нужно немедля.
Вопрос с Германией решился,
И вдруг невиданный кошмар:
Соцлагерь взял и развалился –
Непоправимейший удар.
А 40 лет подряд твердили,
С Москвой навеки будем вместе
Как быстро обо всем забыли –
В Варшаве, Праге, Бухаресте.
И вместо дружбы – неприязнь,
Так нелепо это признать,
Куда же делась наша связь,
Что это значит, как понять.
Как обойтись без сантиментов,
Прошу прощения, друзья,
Я назову двух президентов,
Без этого никак нельзя.
А первым стал наш Горбачев,
И скажем прямо – незавидный,
Не сильным было то плечо,
За что нам, многим, и сейчас обидно.
Прибалты Горбачева быстро раскусили,
Его привычку поболтать как слабину
О Европейских ценностях любили
Поспорить с ним на всю страну.
Что дальше? Заразительный пример,
Эстония, конечно, Латвия с Литвой
Организованно ушли из ССС
Не забывая хлопнуть дверью за собой.
Союзный договор нужно менять,
Пока Союз Советский до конца не развалился
Между республиками напряженье снять,
И сделать это быстро Горбачев распорядился.
Комиссия работает над новым договором,
Стараясь рассмотреть каждый вопрос,
Где возникали жаркие, нешуточные споры,
А президент уехал отдохнуть в Форос.
Пока же президент в Форосе отдыхает,
Партийная верхушка не зевает,
За старое цепляясь, не сдается,
Для этого ГКЧП и создается.
И этот созданный верхушкой комитет
Решил реформы горбачевские свернуть,
Свести их поскорее все на нет,
А в отношении порядка – гайки завернуть.
Ну, что сказать? ГКЧеписты просчитались
В начале 90-х был расклад другой
В то время многие с КПСС расстались
И перестал народ быть партии слугой.
Москва за Ельциным пошла
Российским первым президентом
Он, закусивши удила,
Шел напролом, ура, аплодисменты.
Да, Ельцин был не большевик,
Как всем известнейший Ильич,
Он не влезал на броневик,
А с танка бросил тогда клич:
ГКЧеписты не пройдут,
Россия это не позволит,
Москва! Сегодня от вас ждут,
Свободе быть или неволе!»
А кто же будет за неволю.
Когда тебе дают свободу?
И если обращается тем более
Сам Ельцин к русскому народу.
А он умел зажечь толпу –
Был в бытность ярым коммунистом,
Но к демократам проложил тропу
И стал у них первейшим активистом.
Путчистов всех арестовали,
А Горбачев из Крыма возвратился
И те, кто его близко знали,
Увидели – он очень изменился.
Он еще больше говорил,
А дел конкретно было мало,
И не хватило уже сил
Спасти державу от развала.
И вот он девяносто первый год,
Союз республик крах уж ждет,
В прекрасной пуще Беловежской
Пришел конец стране Советской.
Вместо республик столько ж государств
И сколько сразу же претензий и амбиций,
Как некогда у ханств и царств,
Зато все вольные, свободные как птицы.
Живут теперь в своих квартирах
И в одиночку стали строить свое счастье,
Но очень быстро понимают, что всем миром,
А еще лучше коллективно жить в согласье.
Вместо Союза СНГ создали
О нем судить, друзья, я не берусь,
Пока в необозримой дали
Вопрос поднять такой просто боюсь.