Ну что же, дальше надо жить.
Поплакали, пора и за работу браться,
Вожди определят, кому рулить,
А долг народа – подчиняться.
Борьба шла тайно и открыто,
Задействован весь арсенал,
И победил Хрущев Никита –
Он претендентов всех подмял.
Хрущев за дело взялся рьяно,
Энергия бурлила через край,
Советским людям обещалось беспрестанно:
В СССР построим скоро рай.
Распашем целину и в космос полетим,
Чтобы мечту в реальность превратить
Весь пыл души сегодня отдадим
И в коммунизме будем жить.
Для тех времен агитка – класс!
На труд и подвиг поднимала,
Хрущев тогда – любимец масс
И коммунизма ему мало.
Гагарин в космос полетел,
А кукуруза в тундру пошагала –
Так 1-ый секретарь ЦК КПСС хотел,
И что? Ему и этого казалось мало.
Культ личности покоя не давал
И на двадцатом съезде знаменитом,
За этот культ вождя народов обвинял
Наш главный коммунист – Хрущев Никита.
Из лагерей народ домой,
Не веря счастью и свободе,
В стране запахло вдруг весной,
Как чудо долгожданное в природе.
Те славные Хрущева времена
Красивым словом «оттепель» назвали
Я назову сейчас те имена,
Чьи песни в эти годы распевали.
Высоцкому Володе, Окуджаве
С восторгом все студенты подражали
Не в коммуналке, в парках, под гитару
С великим Визбором они давали жару.
И «занавес железный» приспустился,
Даже на запад ездить разрешили,
Не верите, но секретарь ЦК
На Красной площади сплясать мог гопака.
А почему бы не сплясать,
Не будем обвинять Хрущева:
Восторг и радость не унять –
Взлетела в космос Чайка-Терешкова.
Ну, это все внутри страны,
А что на мировой арене?
С тревогой ждать опять войны –
Иль пыл горячий разум сменит?
А ведь война чуть не случилась
В прекраснейшем Карибском море,
Причиной этого явилось
Боязнь быть проигравшим в споре.
Причина спора – кто сильнее,
Кто будет миром управлять,
Америка или Союз главнее,
Но это надо доказать.
Чем? Гонкою вооружений.
Не надо даже воевать
И гибнуть на полях сражений,
А дело в главном – устрашать.
Тогда к согласию пришли
Хрущев и Кеннеди не сразу,
Но компромисс все же нашли,
И победила воля, разум.
. . . Хрущев со временем менялся,
И культ, что он разоблачил,
К нему, к Хрущеву примерялся,
И секретарь наш «зазвездил».
Он – главный в партии, совмине,
Что скажет, то почти закон,
На лучшем ездил лимузине,
И своей славой опьянен.
И все отчетливее ропот:
Колхозы напрочь разорил,
А кукурузный его опыт
Народ уже давно смешил.
И целина не всем по нраву,
А армию как сократил,
Печется о своей лишь славе,
Быстрей бы, что ли уходил.
И заговор, как водится, созрел
Его готовили и случай ждали,
Хрущев остался вскоре не у дел,
На пленуме ЦК со всех постов убрали.
. . . Конечно, жаль его немного,
Ведь что-то делал, суетился,
Судить не будем слишком строго,
Финал не важный получился.