А в это время в интернате Наталья Никаноровна готовилась к очередным собраниям. Они оказались поставлены подряд, так что ей совсем не оставили передышки между ними. Сперва родительское собрание для тех, кто занимается в кружках и хочет поступать сюда, потом — собрание Ассоциации.
Выступать перед родителями просто. Фактически нужно провести день открытых дверей. Правда, день открытых дверей проходит весной, и совершенно непонятно, почему это они захотели провести такое собрание осенью. К тому же Наталья Никаноровна никогда ранее перед родителями не выступала.
«Может быть, я не права, и нужно было просто отменить это родительское собрание? - подумала она. - Я не привыкла к таким собраниям, и поэтому чувствую себя неуверенно, не в своей тарелке. Но нет, это собрание необходимо. Не я его назначала — сама бы я его сейчас ни за что бы не назначила. Но приходится учитывать разные обстоятельства, которые происходили в Лицее до меня. Придётся это собрание проводить. К тому же мне необходимо научиться планировать и проводить подобные собрания. Наверняка ведь не последнее.»
Тут есть ещё одна тонкость — они хотят поступать в восьмой класс, а Лицей до сих пор набирал только девятые и десятые. Да, Наталья Никаноровна знала, что велись переговоры по поводу открытия восьмого класса. Ей не очень нравилась эта затея, но её мнения на этот счёт никто не спрашивал. Польский зачем-то согласился, и Миша Ягунов дал принципиальное согласие, если будут написаны рабочие программы. И теперь она вынуждена продолжать вести эти переговоры.
А сегодня к ней подошла Оля Рыжкова со своей идеей набрать в интернате класс страноведов — с углублённым изучением географии и иностранных языков. Рабочая программа для Оли не будет камнем преткновения. Оле нужно было, чтобы она, Наталья Никаноровна попросила Мишу открыть ещё одно направление. Но открывать одновременно два новых направления непросто. Она уже позвонила Мише, на что тот ответил: «Ну ты же понимаешь, что интернат не резиновый. И количество мест в нём тоже. Мы, конечно, можем попробовать слегка увеличить приём, но сильно его увеличить не получится. Во-первых, цифры приёма нам спускают сверху, а во-вторых, всё упирается в конце концов во вместимость здания. Оно физически не может вместить сильно больше, чем сейчас. Поэтому думай сама — если хочешь открывать новые направления, придётся избавиться или урезать какие-то из старых.»
И теперь у Бабель было очень мало времени, и она совершенно не представляла себе, что делать с приёмом. Можно объединить в один класс химиков и биологов, оставив в этом классе две совершенно разные группы. Можно оставить только один класс физматов в каждой параллели, можно сделать ещё что-нибудь. Но всё это нужно придумывать, продумывать и согласовывать, времени на всё это катастрофически не хватало, а окончательного решения от неё ждали прямо сейчас.
А с Ассоциацией дела обстояли ещё хуже. Её функций Бабель не очень понимала и потому очень сильно недолюбливала. С одной стороны они — никто, ибо нет такого юридического лица, как Ассоциация. Но с мнением её членов почему-то принято было считаться, причём принято это было на таком высоком уровне, что у Бабель при одной мысли об этом высоком уровне начиналось лёгкое головокружение. И ещё Ассоциация назначила собрание в интернате без её ведома. Не спросили, удобно ли ей это время. Не спросили даже, будет ли свободен Актовый зал. Просто назначили встречу и успокоились. Такого самовольства Бабель не терпела ни от кого и никогда. Первой её мыслью было отменить собрание Ассоциации — пусть проводят где угодно и когда угодно, но только не во вверенном ей интернате. Но потом решила позвонить Ягунову, и тот однозначно и довольно резко посоветовал ей не спорить и не пытаться отменять собрание или его переносить, а если оно накладывается на что-нибудь ещё, то лучше всего перенести это что-нибудь ещё. Бабель была крайне озадачена таким ответом. Если уж Миша считается с этим произволом, значит, в Ассоциации действительно скрыта какая-то неведомая сила. Но какая именно, по-прежнему было неясно.
И ещё Наталья Никаноровна почувствовала, что смертельно устала, хотя прошло всего два дня после её назначения. Работы, которую нужно было сделать, оказалось намного больше, чем представлялось вначале, она разрасталась как снежный ком. Интернат представлял собой поистине грандиозные Авгиевы конюшни — Геракл, может быть, ещё смог бы очистить их за один день, но она не Геракл, силы и выносливости у неё поменьше, да и метод Геракла — направить речной поток, который смоет всё ветхое — ей не подходил. И ещё её работа была неблагодарной — это Наталья Никаноровна чувствовала каждой клеточкой нервной системы. На неё смотрят как туземцы на оккупанта-захватчика, а ведь этот оккупант несёт туземцам прогресс и просвещение. Это от недосыпа, сказала она себе, завтра будет воскресенье, и можно будет худо-бедно выспаться. А потом настанут каникулы — то есть это для всех остальных каникулы, а ей придётся очень плотно работать — но зато в ту неделю поработать можно будет спокойно, не отвлекаясь на постоянные раздражители в лице детей, их родителей и учителей.
Внизу, у входа, было повешено объявление о том, что родительское собрание будет в двести двадцать шестом кабинете. Родители постепенно подходили, читали это объявление и отправлялись туда. Их было мало, вдвое меньше предполагаемого количества.
- Я в этот класс отдам своего ребёнка, только если классным руководителем будет Александр Евгеньевич. Если будет Валерий Александрович, то не отдам точно.
- Да, Валерий Александрович очень странный...
- Я ему своего ребёнка не доверю.
- Да он просто маленький ещё. Студент, вот и хочет повыпендриваться.
- Да, но перед детьми-то зачем выпендриваться...
- А что с ним не так? А то мы только недавно начали ходить...
- Например, его разговор. Разве можно с детьми так говорить? Вечно какие-то свои термины вставляет...
- Да разговор — это мелочи! Но вы посмотрите, он же никогда вовремя не приходит! А пару раз на кружок на полчаса опаздывал. Куда это годится?
- Дети его, конечно, обожают.
- Дети его принимают за своего. Да он и не держит дистанцию между собой и детьми.
- Но нельзя же постоянно так опаздывать...
- Как его вообще поставили кружок вести?
- Нет, кружок он хорошо ведёт, а вот к школьным занятиям его допускать точно нельзя.
- Ну да, у него дети точно не научатся...
- В кружке же учатся?
- Так кружок же необязательный, и формат там совсем не такой. А в школе пожёстче надо. Дисциплина нужна, порядок... Он же дисциплину в школе держать не сможет.
- Да, с дисциплиной у него...
- А мой Ваня его просто боится...
- Почему боится?
- На разборе задач ничего не понятно, а подойти спросить он боится. Валерий Александрович запросто может сказать: повторяю для особо тупых...
- Ужас какой...
- Поэтому я и говорю, что отдам своего ребёнка, только если классным будет Александр Евгеньевич.
- Так нас ведь ещё не всех возьмут...
К ним подошла ещё одна мама.
- А вам вчера Александр Евгеньевич не звонил?
- Нет, не звонил...
- Мне звонил, но я не могла взять трубку. Уже ночью обнаружила его номер в «пропущенных».
- А что, он разве всех обзванивал?
- Да, обзванивал. Там у них что-то изменилось...
- Что же?
- Они, похоже, не хотят здесь набирать класс.
- То хотят, то не хотят. Меня это категорически не устраивает.
- Нет, у них начались какие-то проблемы с этой школой...
- Так они набирают класс или нет? Я не пойму, мне-то как поступать?
- Я тоже не вполне поняла. Кажется, набирают, но только не здесь.
- А почему не здесь?
- Я не знаю, Александр Евгеньевич мне звонил, но сказал что-то невнятное.
- А что он сказал?
- Что класс они наберут, но в другой школе.
- В какой «другой»?
- Этого он не сказал. Я попыталась его спросить, но он ушёл от ответа.
- Хорошее дельце!
- И ещё он сказал, что на этом собрании ни его, ни Натальи Ивановны, ни Валерия Александровича не будет.
- Я не поняла что-то. А кто же будет проводить собрание?
- Кто-то из интерната.
- Они же позиционировали, что классом будут заниматься они, а не интернат. И что мы отдаём детей именно им.
- Ну и слава богу, что Валерия Александровича не будет. По мне так лучше бы он вовсе детьми не занимался. Отдали бы лучше класс Александру Евгеньевичу.
- Ну, Валерий Александрович умный...
- Умный, конечно, но к детям его вообще нельзя пускать. Мой ребёнок его просто боится, потому что, как отвечать задачи, если он чего-то недопонял, Валерий Александрович обязательно прицепится и непременно ткнёт носом. Можно по-разному тыкать в ошибки, но Валерий Александрович делает это крайне некорректно.
- Я так и не поняла. Зачем тогда это собрание?
- Я тоже этого не понимаю...
- Мне-то не было известно, что никого на нём не будет.
- Так вот почему нас так мало.
- А вы-то зачем пришли, если вам Александр Евгеньевич звонил и сказал, что никого из них не будет?
- Вообще неправильно это. Назначили родительское собрание, а сами не явились?
- А я не очень поняла, что и как. Александр Евгеньевич объяснял сбивчиво и от многих ответов явно уклонялся. Вот я и пришла посмотреть, что и как.
- Понятно...
Сибирцева это слушала-слушала и решила вмешаться.
- Я немного знаю, что произошло. Интернат сейчас очень серьёзно подставил нас. После этой подставы с ними общаться бесполезно. Поэтому Александр Евгеньевич сейчас срочно ищет новое место, где мы будем открывать класс. Но не здесь.
- А как же он договаривался?
- С тех пор здесь сменилось руководство. Он договаривался со старым руководством.
- Странно это всё...
- Да, я тоже слышала, что интернат сейчас совсем не тот...
Наталья Никаноровна вошла в кабинет и приветливо улыбнулась родителям, которые тут же прекратили свои разговоры.
- Я приветствую здесь тех, кто решил отправить своих детей учиться в эту замечательную школу. Нашей школе скоро исполнится пятьдесят лет, и за это время у нас сложился замечательный коллектив учителей, каждый из который — профессионал высочайшего класса. Наши ученики уверенно лидируют на олимпиадах различного уровня, в том числе и международного, а наши выпускники очень востребованы и в научной среде, и среди работодателей — одним словом, без работы они не остаются. Среди наших выпускников немало академиков, много видных учёных, есть и политические деятели, знаменитые артисты, директора крупных компаний... Перечислить всех выпускников, ставших сейчас знаменитыми, просто нереально. Эта школа без преувеличения может считаться одним из лучших учебных заведений в России. И я уверена, что вы сделали правильный выбор, решив продолжать обучение ваших детей в этих стенах.
Родители молчали и рассеянно пропускали эту информацию мимо ушей. Эти дифирамбы они уже слышали.
- Правда, до недавнего времени школа переживала не лучший период. В девяностые годы не было денег, и мы потеряли нескольких очень хороших педагогов... Но сейчас школа начала возрождаться. Теперь она будет называться Академическим лицеем Университета — как вам должно быть известно, мы являемся не совсем школой, а структурным подразделением Университета. Это очень выгодно, потому что мы постоянно находимся под крылом родного Университета, куда поступает большинство наших выпускников. Сейчас мы много и активно участвуем в различных олимпиадах и школьных конференциях — например, в прошлом году у нас было трое призёров Всероссийских олимпиад. И ваши дети, думаю, продолжат достойные традиции этой школы. Я знаю, что ваши дети побеждают на многих олимпиадах, и преподаватели, которые ведут кружки для ваших детей, замечательные люди, они не жалеют времени на обучение нового поколения... Но вас, наверное, интересуют детали поступления в эту школу. До сих пор мы делали набор только в девятые и десятые классы, но в этом году будет обсуждаться ещё и набор в восьмой класс. Я говорю сейчас «будет обсуждаться», потому что этот вопрос ещё не решён на уровне Университета. Но у меня нет сомнений, что он будет решён положительно и что мы сделаем в этот класс хороший набор. Чтобы поступить к нам, нужно сдать экзамены по математике и по физике, и ещё написать психологическое тестирование.
- А кто у них будет вести предметы?
- Предметы у них будут вести наши учителя. Все они являются учителями высочайшего уровня.
- А подробности какие-нибудь будут?
- Будут, но пока что об этом спрашивать рано, потому что ещё под некоторым вопросом сам набор в восьмой класс.
- А те преподаватели, которые у нас вели кружки, будут ли вести у нас математику?
- Я думаю, этот вопрос легко решается. Сейчас никто из них не оформлен у нас учителем, но, думаю, с этим проблем не будет. Конечно же, я понимаю, что вы привыкли к своим педагогам, которые у вас ведут кружки, возят по разным турнирам и занимаются с вами даже летом. Но и у нас тоже есть поездки на турниры и на школьные конференции. В частности, наши дети в прошлом году взяли первые дипломы в Сарове.
Вероятно, эти расшаркивания продолжались бы ещё некоторое время, но тут в наступление пошла Сибирцева. Мускулы её лица были напряжены, как будто она сосредоточенно брала Наталью Никаноровну на прицел винтовки.
- Мне вчера вечером звонил Александр Евгеньевич Руцкий и сказал, что они на этой базе открывать классы не будут. Что вы про этот факт думаете?
- Во-первых, я думаю, что это было спонтанное решение, и я сейчас объясню почему. Дело в том, что они договаривались об открытии класса с прежним директором, Сергеем Юрьевичем Польским. К сожалению, Сергей Юрьевич сейчас попал в больницу, и обязанности директора ныне исполняю я. Со мной же они не вели никаких переговоров. Пока не вели. Возможно, этот факт и послужил причиной такого заявления Александра Евгеньевича. Но я уверен, что он одумается, и мы с ним обо всём договоримся. Во всяком случае я совершенно открыта для переговоров.
- Вы так и не ответили на вопрос, и я задам его более точно. Мы хотим, чтобы алгебру у этого класса вёл Александр Евгеньевич. Возможно ли это?
- Я не могу решить этот вопрос за Александра Евгеньевича. Лично я никаких препятствий для этого не вижу, если сам Александр Евгеньевич согласится. Но я его почему-то не вижу на этом собрании, хотя именно он вас сюда и собрал...
- Он позвонил нам и сказал, что никого из них на этом собрании не будет...
- А нам не звонил...
- Вот видите, - ответила Бабель. - Я не очень понимаю, что произошло, но он сказал, что на этом собрании его не будет, хотя сам же и назначил время встречи. Тем более я не могу решать, будет ли он вести алгебру на открываемом классе. Это в первую очередь зависит не от меня. Лично я, повторяю, открыта для всяких переговоров.
- Ещё меня интересует вопрос кружков. Помимо школьных предметов, нам обещали, что будет продолжаться математический кружок.
- Это опять-таки зависит от Александра Евгеньевича. Со своей стороны я никаких препятствий к этому чинить не буду.
- Замечательно, - Сибирцева ядовито улыбнулась и смерила взглядом Наталью Никаноровну оценивающим взглядом. Так королевская кобра смотрит на другую змею, пытаясь оценить, годится ли та ей в пищу. - В таком случае прокомментируйте, пожалуйста, вчерашний инцидент со срывом кружка. Я напомню, что вчера должно было состояться первое занятие кружка пятого класса — должно было, но не состоялось, потому что детей и преподавателей просто не пустили в здание.
Среди родителей поднялся лёгкий шум.
- Как не пустили?
- А что произошло?
- Вроде бы охранник не пустил детей вчера на кружок...
- Так надо ж было лучше договариваться...
- Во-первых, этот кружок не был согласован, - ответила Наталья Никаноровна. - Я не знала ни время занятий, ни расписание, ни даже руководителя. Верно ли, что в здание не пустили Александра Евгеньевича?
- Нет. Александра Евгеньевича не было, у этого кружка другой руководитель.
- Вот видите. Как же я могу пустить в здание неизвестно кого? А во-вторых, кружки являются только дополнительным образованием, это в некотором смысле блажь ваших руководителей. А основное образование вы получаете в школе, и наша школа является лучшим вариантом.
Сибирцева встала, бросила на Бабель взгляд, полный презрения, и ни слова не говоря, вышла из кабинета. Ещё двое родителей, кто был в теме разговора, немедленно последовали её примеру.
Дальнейшее обсуждение уже не представляла никакого интереса. Бабель ещё немного порассказывала о том, какой замечательный у них Академический лицей, как он в самое ближайшее время преобразится в лучшую сторону и почему нужно обязательно поступать именно сюда, хотя поступить сюда непросто, а учиться ещё труднее. Родители вежливо покивали головами, и собрание окончилось само собой.