Тот, кто видел глаза убийцы, запоминает их навсегда. Каждую жилку, расширенный зрачок - это взгляд хищника, который хватает свою добычу, это предвкушение черного экстаза, ощущение себя властелином жизни. Мало тех, кто видел эти глаза и мог рассказать о них. Одних просто не находят, или находят ужасно изувеченных, в канаве. Или в овраге, а может в бочке. Можно найти только руку или ногу, или следы рук на земле, отчаянно хватавшихся за свою жизнь. От некоторых остается лишь стон, или крик, стук сердца, прерывистое дыхание, капли пота. А есть и такие, кто не оставил даже воспоминания о себе, не оставил ни крупинки души, света, тепла, которое было ему присуще.
Могу сказать, что эти глаза прекрасны. Это единственные глаза, которые не лгут и не лукавят, это истинное зеркало души человека. Ведь когда человек убивает, то они не скажут жертве что ей можно спастись. Нет. Они обрекают на смерть. В средние века убийцам было легко реализовывать себя в обществе. Какие изощрённые казни не существовали. И на кол, и гильотина, и виселица. Железная дева, испанские сапоги, всевозможные дыбы, и груши, ну и конечно же любимые костры инквизиции. Какое изобилие зрелищных смертей для всевозможных маньяков, насильников и прочего сброда. Сейчас же людям намного сложнее скрывать в себе своих монстров, так как в тюрьму никто попасть не хочет, а тяга к крови остается.
Мой убийца не самый простой маньяк, для него это бремя, а не возможность открыть свои инстинкты. Хотя, сказать, что он это не любит невозможно. Он этого вожделеет, каждая жилка на его теле содрогается в предвкушении новой крови. Глаза наливаются кровью, и его зовет единственный значимый Бог в его жизни – Смерть. Да люди убивают ради забавы, ради мести, ради убийства. Но мало кто раскаивается в этом.
Его способы убийства всегда не похожи друг на друга. Он никогда не насилует - это низко. Цель этого человека только отобрать жизнь. То, что жертва таит в сердце, то самое сокровенное, что лежит в глубине, там где прячут страшные тайны, обиды и неудачи. Мне теперь ужасно хочется погрузиться в ванную, наполненную мыслями моего тирана, и там утонуть.
Я умерла под колесами поезда, вывезенная далеко за пределы города. Во всевозможных документах я указана как без вести пропавшая, так как поезд еще долго будет таскать мои кости по рельсам, пока они не превратятся в пепел.
Когда ты ощущаешь приближение смерти, в виде огромной, многотонной машины, которая не оставит тебе и шанса на жизнь, паника отступает, в голове ясно, хоть ты и кричишь никто тебя не слышит из-за стука колес. Потом ты еще видишь, как катишься по насыпи, и понимаешь что уже все. Машинист даже не заметил мечущееся и кричащее тело на путях. Может в его ушах, и отражаются мои стоны и мольбы, я этого не знаю. Я знаю, что мой убийца спокойно притащил меня без сознания в какую то глушь, крепко привязал к рельсам, и наслаждался тем, как я мечусь в безсознанке, не понимающая происходящего. Но после смерти смирится легче.
Сейчас я уже мало помню о своей жизни. Я существую до того времени, пока я живу в памяти моего маньяка. Мои стоны, крики, мольбы насыщают жизненной энергией не только его, но и меня саму. Наверное, моей души уже нет, она растаяла. Остались лишь ненависть, страх и жажда. Жажда того, что мне никогда не исполнить. Да и это уже не важно. Жизнь, разбитая о камни никому не нужна. Почему-то, в этом мире устроено все так, что всегда страдает невинность, хотя, мы сами родившись уже грешны, ведь родились «мы», а не кто то другой. Мне остаются только вечные размышления о том, как бы все было, если бы я не попала к нему. Почему? Почему именно я? Я не помню своей жизни, только свою смерть, поэтому я не могу найти ответ, который отпустит меня.
Одна из самых страшных смертей постигла меня благодаря моему убийце. Он привязал меня к рельсам так, что бы поезд меня не разрезал, а оглушил и мучил, пока не умру, а умирала я долго. Первый раз когда мой многотонный истязатель поехал на до мной, у меня скорее всего лопнули перепонки в ушах, и из них текла кровь. Я чувствовала, что то липкое и теплое. Чувствовала, как каждый камушек насыпи движется по до мной. Затем часть моих волос запуталась в колесо и уехала с выдранным куском кожи. Адская боль обожгла все естество. Ужасная и беспощадная. Но хуже всего, когда ты знаешь, что от нее не избавится, не спрятаться. Затем меня жгло и сушило солнце, казалось, оно вступило с убийцей в зговор, и помогает ему меня мучить. Они смотрели на меня, восхищались мной, а я умирала. Я хотела только одного, уснуть навсегда, что бы не чувствовать эту боль и отчаянье, не чувствовать страх. Мне уже было плевать и на жизнь и на людей,которые меня знали, на всю землю. Только одно желание – уснуть навсегда.
Когда приближается второй поезд, каждый стук по рельсам отбивался в ударах моего еще живого сердца. За поездом шлейфом тащились камушки, которые разбивали мое тело снова и снова. Я не могла ничего сделать, напрасно надеясь, что меня кто то заметит. Мой убийца позаботился о том, что бы этого не случилось. Он все предугадал, все просчитал.
После того как проехал третий железный монстр и я уже лежала еле живая и молила бога о том, что бы поскорее моя душа улетела из этого разбитого, приносящего боль клока плоти. Да, мое тело уже стало ужасно разбито. Я превратилась в одну сплошную рану, которая сводила с ума мой мозг. Поезд стянул кожу с моей щеки и груди, а ноги были превращены в кровавое месиво благодаря камням. Мухи летали на до мной, первые вестники приближающейся тьмы.Мои уши уже превратились в бесполезные дырки в голове. Я слышала только шум, только звон. А приближения смерти ощущала всем телом.
Тогда-то он и подошел ко мне, взглянуть последний раз на свою жертву, напиться страха, который хранился в моих глазах. Тогда я его отлично разглядела. По вискам катились капельки пота, он дрожал от удовольствия глядя на свое творение и жадно облизывал губы. А его глаза хотели впитать в себя всю мою душу, всю мою боль и страдание. Всю мою жизнь. Потом он отвязал меня от путей, зная, что я уже никуда не сбегу и начал гладить пальцами по вискам и щекам, вытирая слезы и липкую, сладкую кровь. Я видела его хищный взгляд, его вожделение. Мой мучитель облизал кровь с пальцев и поцеловал в меня раздробленную щеку. Меня обожгла боль и я закричала не то от страдания, не то от отчаяния. От осознания того что я больше никогда не смогу быть красивой. Любимой девушкой, что я теперь плоть разбитая проезжающими поездами.
Моя смерть пришла с огромным и длинным товарным поездом нагруженных баллонами, дровами и прочим барахлом.
я ощутила его прибытие . По спине или от того что от нее осталось, бегали мурашки, меня трясло так же как и моего главного мучителя. Я знала, что он смотрит и тоже ждет. Меня тащило вслед за поездом, сдирало последнее мясо со спины, и я уже ощущала что уже мои кости бьются о шпалы. Поезд тащил меня за собой так, как будто хотел забрать с собой, но я знала, что это конец. Знала, что у меня нет шансов противостоять той силе, которая волосок за волоском вытаскивала из меня мою жизнь.Потом что то сильно стукнуло меня в челюсть и вырвало мою голову вместе с первыми позвонками, и я еще видела то, как лечу в пропасть, в бездну темного и бескрайнего небытия. Говорят, когда умираешь, то переосмысляешь всю свою жизнь, вспоминаешь все радости, мечты надежды, а так же горести, провалы, обиды.. все это ты переживаешь снова. Как то странно, я ощущала лишь горесть своей бесполезности – я, как оказалось, совсем бесполезное существо. Ходила по земле, дышала кислородом, ела пищу, которых так не хватает другим. И ,вот, они страдают, а я лежу на насыпи, думая о том сколько всего природа перевела на меня. И тут меня озарило: я наконец-то избавлюсь от переживаний, от боли, от неудач. Я, как это не странно почувствовала себя свободной. Но это было лишь забвение. Я скитаюсь по рельсам, мою тень раз за разом переезжают громадные поезда, Но я не могу исчезнуть, я привязана к насыпи, в которой еще лежат мои кости, к колесам, на которых остались капли крови, и , конечно же, к моему убийце. В моем раздавленном и высушенном до тла сердце еще не зажила рана ненависти, жажды мести, и простого ответа « за что?»
Может вы ехали в одном из поездов, а может это и видели. Прислушайтесь. Вдруг стук колес и приглушенный крик отчаянья и страха все еще звучит у вас в ушах.