9. Черноглазик
Алик стоял в сторонке и смотрел, как играли в магазин. Ему не нравилась эта игра, но главное – ему никто не предлагал принять в ней участие..Алик был не таким, как все, и знал об этом. Его глаза были не голубыми, не зелеными и не коричневыми, а черными и выпуклыми, словно у куколки. А еще он был рыжим и у него не было пристрастия к игрушечным машинкам, хотя это положено мальчику в его возрасте, по крайней мере так говорила бабушка.. Алику вообще редко игрушки нравились, но если уж нравилась…
Если нравились, он готов был драться за обладание ими. И дрался ведь, дрался азартно, только безуспешно. Воинственность многое решает, но ей все-таки надо помогать, а Алик вырос в семье, где скрипичные гаммы ценились куда больше упражнений в бойцовской доблести. Зато он был вежлив и мил, и взрослые нередко трепали мальчугана по рыжим кудряшкам, улыбались ему. Особенно те, кто был как бы большой, но вел себя как маленький, то есть играл с ребятами в их детском саду под названием «Ладушки».
Зато мальчишки и девчонки Алика дразнили. Они не любили его, он был особенный. А одна девочка даже кричала, что таких, как он, как его папа и мама, все не любят и хотят прогнать. Потому что они плохие. Так ей ее бабушка сказала. И бывают же такие глупые бабушки!
Алик собрался было заплакать, но потом передумал. Он заметил, что кричала девчонка на него не просто так, а каждый раз после того, как воспитательница его хвалила или гладила, и в этот раз он специально подошел за порцией ласки уже к нянечке. Потом мальчик какое-то время улыбался, глядя на то, как кривятся губы обидчицы. Но затем ему почему-то стало стыдно, и он пошел было к ней навстречу, но остановился на полпути.
И все же Алик задумался. Он, конечно, не был взрослым психологом и не мог понять причины такого поведения, зато всем своим непосредственным детским сердцем почуял: за этой несправедливостью и злостью стоит беда.
А затем произошла Случайность. Случайность всегда приходит, когда ее зовут. А Алик испытывал смутное чувство вины перед обидевшей его девочкой и именно в ней нашел благодарного, давно ожидаемого слушателя.
Дело в том, что Алик придумывал сказки. Они были почему-то сплошь про морских царевен, но мальчика это не смущало. Царства – это ведь то, что надо, в царствах есть троны, большущие залы, короны и царевны-красавицы. Царства бывают разные, то есть могут быть и морские. Так что на царства он не обижался. Не обижался и на взрослых, которые, слушая его истории, округляли глаза, а потом поспешно и таинственно бежали кто на кухню, кто в спальню, кто в туалет..Взрослые не могут понять ребенка, у них слишком много дел. А ему так был нужен слушатель из своих, из малолетних! Но он им не нравился, он был особенным и потому одиноким. Пока не произошло это.
В тот день девочка Аня, та самая девочка, у которой была злая бабушка и которая в их детсадовской группе считалась самой грубой и драчливой, не смогла заснуть после обеда. Она все ворочалась, ворочалась и ворочалась на своей кровати, а потом села и заплакала. Алик тоже не спал, он повернулся к ней и, протянув ладошку, предложил мир. Девочка колебалась. Тогда Алик пообещал ей рассказать сказку про морскую царевну. Аня согласилась.
Потом он признался, что сочиняет сказки сам. Потом это стало их общей тайной. Они находили укромные уголки и погружались в царское великолепие глубин, причем Алик сочинял на ходу и ему иногда казалось, что и он не более, чем слушатель.
Затем Алик начал тревожиться. Он боялся, что крепыш Витька из соседней группы, вместе с которым его Аня бегала, прыгала и залезала на перекладины, станет для девочки важней, чем он, Алик. Они оба уже забыли о давнем конфликте, забыли напрочь, как могут только дети и Аня даже подставила своему сказителю щечку для поцелуя. Алик тогда так радовался, так прыгал, ведь ему, которого не брали в игру, девочка пообещала, что когда они вырастут, то обязательно поженятся и уйдут в море..
Он решил, что ради нее постарается быть таким же, как все. Однажды он нерешительно подошел к горе с игрушками и долго присматривался к ним. Машинки ему упорно не нравились, они были разные, но все равно похожи. И куклы тоже все были круглолицые и какие-то застывшие. Но ведь куклы это вообще не для мужчин, а он мужчина.
Наконец, в сторонке, среди сваленных в кучу игрушек, Алик приметил безногого петушка, не очень счастливого, но все равно гордого и веселого. И он ему подмигнул, он его признал! Алик потянулся за петушком, он даже почти уже взял его, почти с ним подружился, но кто-то потянул его вниз, кто-то схватил его петуха, и тот даже не успел закричать, пропал в чужих, злых руках. Это был Витька. Стало так горько, так обидно… А рядом прыгали и смеялись другие дети, смеялись над его бедой и дразнили его «рыжим, конопатым потеряхой»
Алику снова стало стыдно, он чувствовал вину перед этим петушком за то, что не смог его защитить и не попытался вставить ему оторванную лапку. Он подобрал эту лапку и стоял, опустив голову, пока не увидел перед собой ее туфельки.
Аня протянула ему его игрушку.
-Я стукнула Витьку по голове вот эти кулаком! – гордо сказала она, и Алик вспомнил, что девочка редко болела и ловко лазала на квадратную горку из множества дощечек, то есть была крепче и сильней его.
-Зато ты умный, - сказала она, заметив его смущение, и, махнув русой косичкой, поспешила к своей любимой горке.
А Алик вдруг представил себе, что эта горка - гнездо, а он птица. И, раскинув руки, он побежал…
Нет, он полетел…
Он летел к небу, навстречу небу, он слышал музыку, какую-то тоненькую музыку, он пересек облака, и увидел, как они удивленно хлопали крылышками и разбегались в разные стороны, растопырив эти самые крылышки. Он поднимался выше, все выше и выше, туда, где было холодно, но казалось, что будет жарко, где было страшно, но зато очень красиво и потому весело.
Он прижал к себе петушка и успокоил его.
И тихо-тихо и как-то звонко его спросили:
- А хочешь ли ты сейчас стать сильным чтобы побить своих врагов, наказать обидчиков?
И он ответил, не думая:
- А зачем? Я только хочу летать, я хочу быть птицей .И чтобы рядом со мной, в одном гнезде жили папа и мама, дедушка и бабушка, а еще Аня и воспитательница Раиса Сергеевна, которая говорит, что обожает мои рыжие кудряшки. А потом бы мы спускались в море, ведь я птица морская, и Аня тоже была бы там в короне из пены…
Кто-то звонко рассмеялся в небесах и все стихло.
И вот он сидит на своей любимой скамеечке, А Раиса Сергеевна говорит его маме:
-Алик - умный мальчуган, но уж очень большой фантазер.
А он помнит полет, помнит, как летал, видел удивительные вещи и слышал странные звонкие голоса. Его маленький рот все еще был раскрыт от неземного восторга.
И, разумеется, он не знал, что именно этот полет, этот его ответ, возможно, дал еще один шанс верить в человечество. Хотя есть множество оснований в нем сомневаться.