Зимнее счастье

               
В порт зашли косяки черноморской нагульной чуларки,
приводя рыбаков то в смятенье, то в полный экстаз;
но шипят и сверкают всё искры электросварки
в небоскрёбе уродливом, скрывшим полгорода враз.

Недостроенный монстр губит облик привычный  для Ялты;
нуворишам-то что, навалились, как полчища крыс,
и уже, и уже, где бы в городе там  ни стоял ты, – 
видишь это уродство –  не море, не горы, не мыс.

И строительных кранов скелеты  мозолят глаза нам,
Ялты центр не узнать, но сомнителен этот успех:
я гранёный стакан мой наполню отнюдь не нарзаном,
чтоб лицо сохранил своё город мой, выпить не грех!

Море, солнце, леса – всё сегодня идёт на продажу,
щебень горный карьер выдаёт, губит лес и кусты,
я с моим беспокойством  сегодня, быть может, и слажу,
но мне жалко детей – их лишаем былой красоты.

Ах, зачем я грущу?  Жизнь – движение! Всё преходяще!
Ну, не враг же прогресс нам?  Не враг же?  Конечно, не враг!
Мэр у нас деловой! – убеждает меня телеящик.
Жаль, что Крым он не любит! – бурчу я…. Приезжий. Варяг.

А в порту рыбаки околдованы клёвом азартным,
это действо волшебное близко знакомо и мне,
это зимнее счастье продлится, быть может, до марта,
уцелевшая рыба к Азову рванёт по весне.

А пока – жизнь прекрасна! Гуляют за молом дельфины.
И гирляндами окон расцвечены все вечера,
и декабрьские звёзды, большущие, как апельсины,
на небесных плантациях зреют всю ночь до утра…