- Подойди сюда, Крис, - говорит мне мама и больно дергает за руку. Я морщусь, но поддаюсь. - Посмотри, какое платье! Оно бы на тебе смотрелось просто безупречно! - Она показывает пальцем на манекен перед нами. На нем надето черное короткое платье без бретелек и с пышной короткой юбкой. Я недовольно кривлюсь. Платье красивое, смотрится просто шикарно, не смотря на свою простоту. Но это не мое. Не для меня. Не люблю я всю эту показушность.
- Почему на свой день рождения я не могу надеть то, что хочу и в чем мне комфортно? - выражаю свое недовольство я, пытаясь отойти от платья и отвести от него маму.
- Потому, что восемнадцать - это не двенадцать, - отвечает мама и снова тянет меня к этому злопакостному платью. - Ну, померяй же, померяй! - умоляет она.
Я нехотя, почти ворча, иду к стенду, ищу на нем это платье нужного мне размера и иду в примерочную.
***
- Черт! - тихо ругаюсь я, когда застегнуть молнию на платье у меня не получается самостоятельно. Придерживая платье сбоку одной рукой, зажимая молнию, я высовываюсь из кабинки и ищу взглядом маму. Ее, как на зло, нигде нет.
- Мама! - шепотом кричу я, но никто не отзывается. В магазине полно народа и стендов с одеждой, из-за чего толком и не разглядишь. Я засовываюсь обратно в кабинку и пытаюсь вылезти из платья. Тщетно. Молния заела и ни туда, ни обратно она продвигаться не собирается. Я тяжело и устало вздыхаю и принимаюсь и дальше дергать платье, чтобы хоть как-нибудь от него избавиться. Спустя несколько минут мучений, я сдаюсь. Я психую и нервно притопываю. Это все начинает порядком раздражать, поэтому я надеваю сверху на платье футболку, в которой пришла. Футболка длинная, из-под нее некрасиво торчит край пышной шифоновой юбки. Снова высовываюсь из кабинки. В поле зрения мамы не видно. Тогда я отправляюсь на ее поиски, или поиски продавца-консультанта, чтобы хоть кто-то избавил маня от этого злополучного платья. Я пригибаюсь у стендов, чтобы скрыть от всех свой позорный вид.
- Мама! - зову снова я, уже громче. Ее все еще нигде не видно. Я начинаю раздражаться. Ну почему ее постоянно нет, когда нужно?
- Я конечно не мама, но помочь может быть, смогу, - раздается мужской голос за моей спиной. Я медленно оборачиваюсь, ошарашено таращась. Надо мной стоит парень, весело улыбаясь той самой улыбкой, которая как-бы говорит: «я видел все, детка, все, что ты только можешь представить». Я стою, согнутая в три погибели у стенда с одеждой, поза моя не самая чудесная. Да и еще эта одежда. Я, наверное, становлюсь цвета помидора, но ума распрямиться мне не хватает, и я продолжаю смотреть на парня снизу вверх.
- Ч....что? - отзываюсь я, испуганно хлопая глазами.
Парень прокашливается и поправляет воротник белоснежной рубашки.
- Добрый день, вам что-нибудь подсказать? - приветливо говорит он, но я вижу в нем игривую тень сарказма. Какой дурак вырядится в брюки и рубашку в обычный будний день? Продавец. Вот черт! Хотя нет, я должна же быть рада. Но есть одно «но»: он не женщина.
- Э.... - начинаю я, но запинаюсь. Блин, что я скажу? «Эй, пардон, я тут в платье застряла, не можешь меня из него вытряхнуть?»
- У вас какие-то проблемы? - говорит он, якобы невзначай осматривая меня своим цепким взглядом. Я тут же выпрямляюсь и растягиваю футболку вниз, чтобы прикрыть голые ноги. Парень ухмыляется. Убила бы.
- Я сама справлюсь, спасибо, - говорю, только хочу пойти дальше, чтобы найти маму. Он хватает меня за локоть.
- Что, хотела платье украсть? - он пытается говорить серьезно, но я прекрасно слышу, что он еле сдерживает смех.
- Я похожа на воровку? - я выдергиваю руку из его цепких пальцев, а он снова хватает меня и разворачивает лицом к себе. Вот же гадство. Я все это время пыталась избегать его взгляда. Не видеть его лица. А тут само собой это получается. Я, должно быть, снова краснею, так как он начинает тихо посмеиваться и отводит взгляд.
- В чем твоя проблема? - вдруг говорит он, сжимая мое предплечье сильнее, чем надо бы.
- У меня нет проблем, - говорю и попутно проклинаю судьбу и этот магазин, что в женском отделе откуда-то взялся парень-продавец-консультант. Он, что, и трусы теткам советует?
- Если ты не расскажешь, я буду вынужден вызвать охрану. Это все очень похоже на попытку совершить кражу, - он явно смеется и окидывает меня взглядом и задерживается на ногах. Я чуть ли не рычу и всеми силами пытаюсь спрятать ноги. Но тщетно, не оторву же я их и выкину?
- Зачем мне это ваше долбаное платье?! - взрываюсь я и наконец-таки выдергиваю руку из его граблей.
- Откуда я знаю? - ехидно говорит он и обходит меня, обсматривая с ног до головы. Боже, я хоть причесалась бы! С волосами происходит что-то страшное. - Может быть, у тебя денег нет, и это твой единственный выход. А за такую кражу, между прочим, лет пять дадут.
Я закипаю, как чайник. Сжав руки в кулаки, я смотрю на него исподлобья со всей злостью, с которой могу.
- Слушай, ты, - я тыкаю ему в грудь пальцем.- Я никакая не воровка, и становиться ей не собираюсь. И прежде чем оскорблять людей, мог бы и подумать. А сейчас ты пойдешь и поможешь мне, - я хватаю его за рубашку и тяну за собой в примерочную, не дожидаясь его ответа или согласия.
Боже, что я делаю? Неужели я решилась на это?
Я завожу его, толкаю к стенке, задергиваю шторку и поворачиваюсь к нему лицом. Черт, так близко. От него исходит приятный сладкий аромат мужского одеколона. Он выше меня на голову, поэтому я, не решаясь и стыдясь смотреть ему в глаза, смотрю в шею. Замечаю, как на шее пульсирует жилка. Нахожу это привлекательным, но быстро перестаю думать об этом. Парень громко сглатывает. Ха, тоже растерялся, дружочек? Я все же поднимаю глаза и смотрю на него, не в глаза, а в точку между бровями. Да так внимательно смотрю туда, что даже не вижу его лица. Только замечаю довольно формовые брови и темные волосы. Я набираюсь наглости снять с себя футболку и остаюсь в одном недозастегнутом платье. Оно с декольте, причем с совершенно нескромным. Этот нюанс я не учла. Моя грудь, из-за того, что молния не застегнулась до конца, готова выскочить из корсета в любой момент. А на крючке, прямо за моей спиной, висит лифчик. Какой чудесный момент, на всю жизнь запомню этот поход по магазинам. Я придерживаю грудь одной рукой и встаю ближе к стенке, стараясь прикрыть собой лифчик. И едва не сгораю от стыда и того, что предстоит сделать.
- Помоги его застегнуть, - произношу, едва слышно. Мне уже стыдно посмотреть даже ему на шею, поэтому я смотрю на ботинки. Странно, что продавцы-консультанты таких дорогих магазинов носят кеды. Я всегда думала, что они должны быть при полном параде. Но даже глядя на его обувь могу понять, что он ошарашен.
- Ты уверена, что не расстегнуть? - ухмыляясь, произносит он. Вот же говнюк!
- Давай без шуточек, юморист, - серьезно говорю я, поворачиваясь к нему боком. - Просто помоги.
Я отворачиваю лицо от него в противоположную сторону, а телом так и продолжаю стоять боком.
Только бы не видеть этого позора. Почему все у меня всегда через жопу?
Парень долго мнется перед тем, как нерешительно прикоснуться ко мне. Ха, а на деле ты не такой уж и деловой, мистер консультант! Он аккуратно дергает застежку, но та ни в какую. Парень хмыкает и наклоняется ближе к моей груди. Вот фигня. Я чувствую его горячее дыхание и набираюсь смелости повернуться и посмотреть на него. Его лицо покраснело. И я думаю не от того, что он так усердно пытается застегнуть мне платье. Он тоже смущен, но пытается не демонстрировать этого.
- Тут попал материал, - говорит он куда-то в строну моего левого соска.
- Сделай с этим хоть что-нибудь, умоляю! – пищу я.
- Расстегнуть будет легче, - говорит он, выпрямляется и смотрит точно мне в глаза. Знаете, есть в фильмах такие случаи, когда влюбленные люди смотрят друг на друга в молчании, за кадром играет плавная музыка, и их губы постепенно приближаются...Это совсем не такой момент. Поначалу мне показалось, что он чем-то похож, даже музыка играла, правда не за кадром, а в колонке в примерочной. А потом этот долбаный консультант заржал. И заржал как полный придурок. Я конечно не знаю, может у человека с мозгами все не бум-бум, но это, мягко говоря, не приятно. Я и так тут стою перед ним почти в чем мать родила, моя грудь так и норовит показаться миру.
Забавный момент, ничего не скажешь.
- Прости, - прокашливается он, отсмеявшись. - Просто никогда в жизни не попадал в такую ситуацию.
- Поверь, не ты один, - хмуро буркаю я, сжимая грудь со всей силы. – Так ты поможешь или нет?
- Да, - решительно отзывается парниша, присаживается передо мной на корточки и его голова оказывается прямо напротив моего живота. Я пытаюсь представить, как я выгляжу в его глазах, и внезапно, сама того не понимая, выдаю:
- Как погодка снизу?
Парень тут же прыскает от смеха и утыкается лбом мне в живот. это действие меня пугает. Я отскакиваю от этого ненормального человека в противоположную сторону, а там стена. Я врезаюсь в нее лбом. Парень тот час подается за мной, резко дергает молнию, и…платье невероятно быстро и легко расстегивается и соскальзывает вниз. Все происходит в какое-то мгновение ока, поэтому я не успею сориентироваться, как вдруг оказываюсь стоять в одних трусах, едва прикрывая грудь руками. Парень с тупым взглядом замирает и смотрит мне куда-то в живот, видимо, он тоже не понимает, как все могло так быстро поменяться.
Я замираю как столб, мое сердце выскакивает из груди. И тут взгляд парнишки начинает путешествовать по мне все выше и выше. Он минует ненадежно скрытую грудь, скользит по ключицам и плечам, ласкает шею, и вот, наконец доходит до лица. Когда мы встречаемся с ним взглядом, я замечаю сказочную синеву его глаз и только позволяю себе перейти границу стеснения, чтобы рассмотреть его удивительные черты, как замечаю щеки парня, которые багровеют в ту же секунду вместе с моими. Но мне уже не так неловко, как раньше. Не знаю, почему, но я чувствую себя уверенно как никогда. Но, похоже, мое состояние от и до передалось парню, так как он резко отводит взгляд, вскакивает с колен на ноги и больно ударяется лбом о крючок вешалки. Не поверите, именно об тот, на котором беззаботно продолжает болтаться мой лифчик, в который случайно парень утыкается лицом.
Мне хочется сгореть от стыда, провалиться сквозь землю, когда мой помощник хватает его и швыряет в меня, крепко зажмуривается и отворачивается. А я стою просто вне себя от злости на него, потому что он не уходит! Я бы на его месте бежала уже дальше, чем видела. А этот негодяй похоже думает, что я буду при нем одеваться.
- Эй, ты, может свалишь уже, наконец? – грубо рявкаю я, сживая в кулаке лифчик. А затем отворачиваюсь и так быстро натягиваю лифчик, а сверху футболку, что солдаты в армии, наверно, обзавидовались бы, увидев мой темп.
- Прости, - смущенно вырывается у него, но парень все равно не собирается делать и шагу вон из примерочной.
- Так и будешь стоять? Или ждешь продолжения? – говорю я, запыхавшись.
- Я жду благодарности, - от смущения в его голосе не остается и следа. На смену ему приходит ехидность, самоуверенность и наглость.
- Ах, благодарности, значит? За то, что на халяву на голое тело поглазеть выпал шанс? – я чуть ли не визжу от возмущения. – А ну, чеши отсюда! – я, поддавшись власти гнева, даю ему пня, толкаю их кабинки и задергиваю шторку на место. А потом еще долго сижу на пуфике, пытаясь понять, что только что произошло.
Полностью одевшись, я наконец-таки покидаю кабинку, окидывая ее на прощание злостным взглядом. В руках у меня то самое платье. И вот, как по иронии судьбы, я вижу с нескольких шагах от себя маму. Она замечает мое убитое лицо, и, взволнованно, продвигается ко мне сквозь людей. Я молча вешаю платье на первый попавшийся стенд, и, с лицом мрачнее тучи направляюсь к выходу, одновременно позыркивая по сторонам, чтобы ни дай бог не наткнуться на этого козла.
- Кристи, что случилось? – за мной семенит мама. Я настолько пыхчу от злости, что не слышу ее вопроса. У меня такое чувство, будто меня сейчас публично отымели. – Тебе что, платье не подошло? Ну не расстраивайся, найдем другое!
Я киваю в ответ и продолжаю смотреть в оба. Мое тело тут же застывает, словно состоит из гипса, а колени словно попадают в оковы, когда среди толпы я замечаю знакомый затылок с черными ершистыми волосами и идеально ровный белоснежный воротничок рубашки. Я, не глядя, хватаю маму под локоть и стараюсь поскорее вывести ее из магазина, но она не понимает, к чему такая спешка и сопротивляется, чем раздражает меня до невозможности.
- Сынок! – я слышу, как кричит какая-то женщина. Не знаю почему, но на нее голос откликаюсь я, обернувшись в сторону крика. Я вижу невысокую полненькую женщину с длинными черными волосами, собранными в высокий хвост. Она, неся какую-то яркую вещицу в руках, продвигается быстрыми шагами прямо к этому самому продавцу-консультанту, чей затылок мне все еще отлично виден. Он рассматривает вещь, принесенную матерью, прикладывает к себе и смотрится в зеркало. Мое сердце обрывается и тело леденеет, я останавливаюсь.
- Но мы же пришли совершенно за другим!.. – восклицает парень, продолжая любоваться на себя в зеркало. И, видимо, в отражении он замечает мое удивленное лицо, так как парень в тот же момент столбенеет, а его лицо бледнеет и принимает испуганный вид. Он не сводит глаз с моего отражения в зеркале, а я не свожу глаз с него. Выражение его лица на секунду становится виноватым, а затем от судорожно сглатывает. Даже я, находясь в метрах десяти от него, слышу звук, с которым ком в его горле скатывается вниз. Он отводит взгляд, опускает голову, понимает, что его рассекретили. В шоковом состоянии я не могу сообразить, что я только что увидела и верны ли мои догадки. И когда, наконец, я перестаю таращиться уже в пустое место, а мои ноги уже в состоянии идти дальше, я вижу продавца-консультанта совершенно в другой форме красно-синего цвета, и у меня появляется чувство, будто бы мне в лицо швырнули кирпич. Я отчетливо понимаю, что этот парень – наглый врунишка, так как он обычный покупатель, такой же, как и я.