Здравствуй, Happy Новый Год!
«Старый год с нами
остался --- только цифру
сзади подделал»
Такемоцу Ибуки
С Иваном Шмелевым на машине времени в благословенное Рождественскеое пространство:
«Наше Рождество подходит издалека, тихо. Глубокие снега, морозы крепче. Увидишь, что мороженых свиней подвозят, - скоро и Рождество. Шесть недель постились, ели рыбу. Кто побогаче - белугу, осетрину, судачка, наважку; победней - селедку, сомовину, леща... У нас, в России, всякой рыбы много. Зато на Рождество - свинину, все. В мясных, бывало, до потолка навалят, словно бревна, - мороженые свиньи. Окорока обрублены, к засолу. Так и лежат, рядами, - разводы розовые видно, снежком запорошило.
А мороз такой, что воздух мерзнет. Инеем стоит, туманно, дымно. И тянутся обозы - к Рождеству. Обоз? Ну будто поезд... только не вагоны, а сани, по снежку, широкие, из дальних мест. Гусем, друг за дружкой, тянут. Лошади степные, на продажу. А мужики здоровые, тамбовцы, с Волги, из-под Самары. Везут свинину, поросят, индюшек, - "пылкого морозу". Рябчик идет, сибирский, тетерев-глухарь... Знаешь - рябчик? Пестренький такой, рябой... ну, рябчик! С голубя, пожалуй, будет. Называется - дичь, лесная птица. Питается рябиной, клюквой, можжевелкой. А на вкус, брат!.. Здесь редко видишь, а у нас - обозами тянули. Все распродадут, и сани, и лошадей, закупят красного товару, ситцу - и домой, чугункой. Чугунка? А железная дорога. Выгодней в Москву обозом: свой овес-то, и лошади к продаже, своих з
заводов, с косяков степных.
Перед Рождеством, на Конной площади, в Москве, - там лошадями торговали, - стон стоит. А площадь эта... - как бы тебе сказать?.. - да попросторней будет, чем... знаешь, Эйфелева-то башня где? И вся - в санях. Тысячи саней, рядами. Мороженые свиньи - как дрова лежат на версту. Завалит снегом, а из-под снега рыла да зады. А то чаны, огромные, да... с комнату, пожалуй! А это солонина. И такой мороз, что и рассол-то замерзает... - розовый ледок на солонине. Мясник, бывало, рубит топором свинину, кусок отскочит, хоть с полфунта, - наплевать! Нищий подберет. Эту свиную "крошку" охапками бросали нищим: на, разговейся!
Перед свининой - поросячий ряд, на версту. А там - гусиный, куриный, утка, глухари-тетерьки, рябчик... Прямо из саней торговля. И без весов, поштучно больше. Широка Россия, - без весов, на глаз. Бывало, фабричные впрягутся в розвальни, - большие сани, - везут-смеются. Горой навалят: поросят, свинины, солонины, баранины... Богато жили».
Волшебная, мягкая, прекрасная малороссийская зима у Гоголя в сказке «Ночь перед Рождеством».
Андерсоновская «Девочка со спичками». Сатирик Януш Осенка переиначил эту сентиментальную историю, вообразив, что под видом нищей девочки в дом приходит стопроцентная уличная шлюха.
Михаил Михайлович Зощенко. Рассказ «Ёлка» в исполнении великого Игоря Ильинского. Хозяйские дети Лёлька и Минька, проникнув в комнату, где стоит елка, украшенная сладостями, начинают пожирать подарки, предназначенные для приглашенных на праздник детей.
«Если ты, Лелища, съела вторую пастилку, то я ещё раз откушу это яблоко!».
Уморительная и поучительная притча о детской жадности.
«Щелкунчик и Мышиный король» Эрнста Амадея Гофмана в переложении Александра Дюма в балетной версии великого Чайковского. И потрясающий по виртуозной аутентичности советский мультик 1973 года.
«Если в ночь на Новый год человек выпадает из окна третьего этаэа, это для него плохая примета»
/Фридеш Каринти/