Начав легко, Леопольд, вопреки желанию, стал набирать обороты, и ближе к полуночи оказался совсем хорошим. Он сомнамбулически бродил вокруг очага в центре яранги, с трудом представляя себе, где он, и что, собственно ищет. Он спотыкался о камни неровно сложенного очага, поскальзывался на бутылках, топтал своими замшевыми мокасинами открытые банки рыбных консервов. Это его полусознательное брожение напоминало падение осеннего листа в ветреный день. Количество пируэтов и выкрутасов делало место, где именно он упадет непредсказуемым.
Сидевшие вокруг очага люди были его гостями. Они печально наблюдали за полетом и думали, как хорошо бы было, если б Леопольд куда-нибудь ушел или просто угомонился. Ведь рыбные консервы и хлеб лежали у очага не просто так. Ими закусывали водку. И скользкие бутылки, так мешавшие Леопольду продвигаться вперед по бесконечному кругу его сомнамбулического поиска, были чаще всего совсем не пустыми, но к счастью, предусмотрительно закупоренными.
Трудно сказать на каком именно витке своей орбиты Леопольд оказался способным воспринять посылаемый ему импульс: «Иди Отсюда». Он присел, развел руки в стороны, как хорошо натренированный эцилопами пацак, потом выпрямился, и походкой в которой явно чувствовалось осознание намеченной цели, двинулся к выходу из яранги.
Откинув шкуру, отделявшую дымный полумрак внутри, от сырой, зябкой ночи и леса вокруг, Леопольд на мгновение приостановился и обернулся к угадывавшимся в отсветах тлеющих углей, провожавшим его взглядами лицам...
Бесконечно далеко, по ту сторону очага, в самой дальней от выхода точке, зябко кутаясь в желтую шаль, сидела и внимала тирадам заезжего сказочника с расхожей фамилией, Верочка, его, Леопольдова, невеста.
В мгновение ока, Леопольд осознал, что она и является конечной целью его столь затруднительных сегодняшних странствий. Всем телом, всей душей Леопольд устремился навстречу к ней.
Изменение направления движения было столь резким, что удержать равновесие не представлялось возможным. Леопольд встал на четвереньки и пополз навстречу сильному доброму мягкому свету любви, который он в этот момент чувствовал всем своим существом.
Но достичь заветной цели оказалось не так просто. Путь ему преградил небрежно оставленный кем то там-там. Вместо того чтобы отбросить его в сторону, ползущий Леопольд перешагнул там-там передними конечностями. Задние же конечности, скованные джинсами, и, попросту говоря, гнущиеся в данной ситуации совсем не в ту сторону, перешагнуть с необходимой легкостью там-там не могли. Злосчастный барабан глухо громыхал под брюхом Леопольда,катался взад вперед, и не давал сделать больше ни одного шага к заветной цели.
Леопольд стремился к Верочке всеми фибрами своей души, но там-там под брюхом оказался прямо таки метафизическим препятствием. Леопольд никак не мог понять, что же собственно происходит, откуда взялась помеха так некстати не позволяющая ему переставлять ноги... На его лице уже проступала гримаса паники...
Но к счастью кто то из друзей осознал причину затруднения, и простым и сильным движением руки выдернул злополучный там-там из-под Леопольдова брюха. Ощутив свободу, Леопольд достиг Верочки буквально в два прыжка, уютно свернулся вокруг нее калачиком, оказавшись на удивление хрупким и маленьким, и тихонечко, блаженно засопел.
Друзья снова наполнили рюмки. Налили и Верочке.