Доктор долго листал медицинскую карточку, шуршал анализами, близоруко щурясь рассматривал графики исследований, что-то бурчал себе под нос. Наконец поднял глаза на сидевшую перед ним Марину:
-Что же! Показатели пока в норме, с учетом специфики,физически развит. Сколько ему?
- Пятнадцать недавно было, - чуть слышно произнесла Марина.
- Пятнадцать уже! Ничего! Не у Вас одной так! Живут и с этим люди, привыкают, приспосабливаются. Муж-то, держится?
Марина медленно отвернула взгляд к окну.
- Муж… объелся груш. Как узнал, про… вот это. Так сразу и… объелся. Одна я с Витей. Поначалу мама помогала, да не выдержала она, померла два года как.
- Да-а! – нахмурился доктор, снял очки, не спеша протер их салфеткой и снова водрузил на место. – И как? Справляетесь?
- Куда денешься? Сын ведь, не чужой! Правда… даже говорить неудобно...
- Говорите всё как есть! Вы у врача!
Марина замолчала, собираясь с силами.
- Понимаете, доктор, с умом-то – задержка, как Вы сказали, а вот там… всё у него в порядке. Даже более чем! Я же его купаю, вижу ...
Пришлось доктору ещё раз снять и протереть внезапно запотевшие очки.
- Понятно! Ну, это естественно, пятнадцать…самый возраст, природу не обманешь! И как это проявляется у него?
- Всё как и у всех в этом возрасте. Раньше просто интересовался. Подглядывал там в ванной, иногда потрогать пытался за грудь, ещё ...куда-то. А сейчас уже как бы и приставать начал. Ну, как мужчина, понимаете. Спим-то мы вместе...
- Спите вместе!? - подскочил со стула доктор. - Это уж никуда не годится! Разве можно так! Вы что…!
- А как? «Хоромы» наши - комната 14 метров да кухонька 5,5. Стол, стульев пара, шкаф да кровать одна на двоих. Был бы нормальный - поговорили бы, а так... разве объяснишь?
В кабинете повисло тягостное молчание. Мать ждала хоть какого-нибудь совета, а врачу и сказать было нечего.
- Вам к сексопатологу бы, – заикнулся доктор.
- Была я… у частного, – подняла на него глаза Марина. - три тыщи взял, а толку-то! Болтовня одна! Побеседуйте, говорит! Всё программы всякие втюхивал, за деньги, конечно. Половое воспитания и всё такое. Какое воспитание, если он не соображает ничего! А я как мать лучше всякой программы знаю, чего мальчику моему надо.
- И чего же?
- Женщину ему надо, вот что! Молодую, здоровую, опытную в делах этих! И без комплексов. Только где её взять, если он… вот такой у меня. Кто же захочет с таким?
Доктор откинулся на спинку кресла, долго смотрел в окно. Потом открыл лежавший рядом на стуле дипломат, достал слегка помятую газетку, раскрыл на предпоследней странице.
- Вот что Вам надо! – ткнул он пальцем в вереницу объявлений.
- Что там? – перегнулась Марина через стол. – «Досуг», опять «Досуг», вот… «Массаж», «Приятный отдых», что это? Мне-то зачем… «досуг»? У меня дома уж такой досуг, что удавиться впору!
- А Вы позвоните! – ощерился доктор. – Там Вам всё и расскажут! Газетку заберите, пригодится как раз.
На том и расстались.
Неделя прошла в суматохе. Марина выкладывалась по полной, сил больше не оставалось ни на что. Разговор тот с доктором как-то подзабылся в суете повседневных забот. Прибегала с работы вся взмыленная, выслушивала стоны и слезы сиделки, стирала, готовила на следующий день, кормила Витеньку с ложечки, купала его, укладывала, и… сама валилась рядом без сил.
Однако одну ночь спать не пришлось. Сын опять приставал, да так, что еле отбилась. Кое-как упокоила мальчика. Досыпала на полу, от греха.
Вот тогда и вспомнилась газетка та...
Утром, до работы, набрала номер одного из «Досугов», расположенных как раз в их районе.
- Спасибо, что позвонили! – проворковал приветливый женский голос с мягким южным акцентом.- Скажите, пожалуйста, как я могу к Вам обращаться?
- Марина!
- Доброе утро, Марина! Я - Анжела! Мы всегда рады оказать Вам услугу. Что бы Вы хотели? Отдохнуть, повеселиться? Есть мальчики интересные. Молодые, сильные, сексуальные и не без интеллекта, между прочим! Поговорить там... тоже могут.
- Нет! Мне… другое надо.
- А-а! Я поняла! Хотите подружку на вечер. Есть такие! Вам как – молоденькую, или постарше, с опытом?
Марине стало душно и противно, подкатила тошнота. Она привстала, дотянулась до окна и распахнула настежь форточку. Облизнула пересохшие губы.
- Мне подружку, да. Только…для сына. Сын у меня, сам он стесняется!
В трубке некоторое время молчали.
- Ну… если мама просит, – несколько смущенно произнесла Анжела. – Мы уж постараемся! Сыну как лучше, к нам в гости или у себя?
- Лучше у себя, – пробормотала Марина. – Только тесновато у нас.
- Ничего! Девушки у нас неприхотливые. Какое время назначим?
- Завтра, к пяти вечера. И это… сколько?
- Пять тысяч за час. Если продлевать… дальше дешевле будет!
- Парень у меня нестандартный. Справится девушка-то?
- Не беспокойтесь, сделаем всё как надо! Адрес и телефон пожалуйста. Оплата по прибытии!
- Ладно! Пишите…
Витенька сидел на кровати, и, казалось, с интересом прислушивался к их разговору. Но это именно казалось - понять он ничего не мог, хотя, очевидно, чувствовал, что речь идет о нем. В какой-то момент он начал медленно раскачиваться, потом все сильнее, из горла его вырвался страшный рев, переходящий в протяжный вой.
Марина тревожно оглянулась на него и поспешила закончить разговор.
Витя раскачивался все сильней, кровать заходила ходуном, шатаясь, как маятник. Не успела Марина подбежать, как сын перелетел через спинку кровати, рухнул на пол и забился в судорогах. Мать упала на него, прижимая всем телом, правой рукой схватила всегда лежащую наготове деревянную ложку и протиснула её сквозь трясущиеся в припадке зубы.
Прошло несколько минут. Витя ещё несколько раз дернулся и затих. Марина чуть вздохнула - на сей раз обошлось без последствий. По-лёгкому прошло, слава Богу!
Марина попыталась приподняться, но сын не отпускал, всё сильнее прижимая её к себе. Тело его началось опять двигаться, но это были уже не беспорядочные конвульсии, а ритмичные, нарочито ритмичные движения.
-Вставай, сынок! Вставай! Всё кончилось уже! Вставай, дорогой! Любимый мой! – нежно шептала она ему в ухо, стараясь потихоньку освободиться.
Наконец ей удалось ослабить его объятия и чуть приподняться. Витя глухо завыл, лицо его исказило страшной гримасой.
Марина заглянула ему в глаза, и, может быть, в первый раз ей стало по-настоящему страшно. Это были глаза не его любимого Витеньки, но глаза зверя, обуреваемого диким желанием.
Она с трудом подняла сына с пола и уложила на кровать. Парень вроде бы немного успокоился, затих. Марина понимала, сердцем чуяла, что это ненадолго. Надо было что-то с этим делать. И она набрала давешний номер.
Пропустив, не слушая начальное воркование, Марина попросила, если это возможно прислать кого-то прямо сейчас.
- Вот так вот… приспичило? – удивилась даже Анжела. – Надо посмотреть! Так рано девушки отдыхают. Хотя… есть одна! Вы знаете, и зовут её тоже Марина. Ждите! Через полчаса будут! Но за срочность такую, сами понимаете, ещё тысчонку придется!
- Ладно!
Марине было уже все равно.
Действительно, ровно через полчаса раздался звонок в дверь. Притихший было Витенька резко встрепенулся, приподнялся на кровати и уставился мутным взглядом на входную дверь. Из горла его опять вырвался протяжный надрывный вой.
Марина открыла. На пороге возвышался огромный мужик, сзади топталась небольшого роста молодая женщина.
- По вызову! – прохрипел сутенер. – Расплатитесь сразу. Пять и ещё тыщу сверху!
Марина достала из кармана халата заранее приготовленные купюры и безропотно отдала.
Мужик аккуратно пересчитал.
- Время – час! Захотите продлить, Марина все расскажет! Часа-то хватит? – вдруг совсем по-родственному улыбнулся он.
Прямо отец родной!
- Хватит! - отрезала Марина. И кинула девушке: - Заходи! Времени мало!
- Ой! А кто это у Вас там воет! – чуть отступила назад дама. – Я собак до смерти боюсь! Один раз нарвалась уже у одного тут!
- Не бойся! Нету здесь собак никаких! Люди только!
Дама вошла, Марина кивнула сутенеру и закрыла дверь на все замки. Она твердо решила помочь сыну, во что бы это ни встало!
Вторая Марина профессионально проскользнула в ванную и немного спустя явилась в коридоре обмотанная лишь одной тонкой коротенькой простыней.
- Я готова! Где наш сынок?
- Тапочки надень! – кивнула на шлепки Марина первая. – Он там в комнате. И поласковее с ним, не спеши, первый раз он, так-то! Да вообще с женщиной – первый раз!
- О-о! Девственник! Ни разу с такими не была! Меня-то ломали, а вот чтобы я сама… Интересно даже!
И прошмыгнула в комнату. Дверь захлопнулась.
Мать встала у порога и с замиранием сердца стала прислушиваться к доносящимся оттуда звукам. Рука её судорожно сжимала проклятую ложку.
Марина часто оставляла Витеньку с сиделкой, вроде бы тоже женщиной, и ни о чем таком не беспокоилась. Сейчас всё было по-другому. Что будет, как он себя поведет, как отреагирует? А эта женщина, она же не знает ничего, надо было предупредить! Как скажешь-то, ведь сразу откажется!
Пока все шло хорошо. Марина вторая что-то щебетала, Витю было неслышно. Потом всё стихло, послышался скрип их старой кровати, звуки становились всё сильнее, послышался хорошо знакомый Витенкин рев и… отчаянный женский визг пронзил все вокруг. Марина прямо как остолбенела, не смогла даже руки поднять, чтобы дверь открыть, стояла как парализованная.
Дверь сама распахнулась, оттуда выскочила дама, совсем голая, сзади за ней волочились обрывки простыни. Девушка, ни слова говоря, схватила одежду и в чем была, попыталась выбежать из квартиры.Марина перегородила ей выход.
- Ты куда! Час не прошел ещё! Уплачено!
В глазах девушки стоял неподдельный ужас.
- Мамаша! Он же больной у Вас! Он меня укусил страшно, не так, как бывает, а... по-звериному! А потом… вон! – она повернулась спиной, на которой снизу вверх красовались несколько глубоких царапин. – Он…больной у Вас! На голову больной, совсем плохой! Ему лечиться надо, а Вы ему…девушку!
Она вся дрожала. В её работе всякое бывало, но чтобы так… Покопалась в сумочке и протянула Марине пару тысячных купюр.– Вот, больше нету! Это заработок мой, остальное они забирают! Всё отдаю, до рубля! Только уйти дайте! У меня ребенок маленький!
Марина оттеснила её в кухню.
-У меня, как видишь, тоже маленький! Оденься пока и…сядь, не дрожи!
Достала из шкафчика небольшой штоф коньяка и рюмку.
- Выпей! Успокойся! Уж больно нежная оказалась. Ты на меня посмотри… всю жизнь вот так!
Девушка схватила рюмку, опрокинула внутрь и тут же сама налила ещё одну. Вторая ушла вслед за первой. Она медленно утерла губы рукой и уже слегка осоловело уставилась на Марину.
- Я, мамаша,всё понимаю… и сочувствую. Но что делать-то будем! Я к нему больше не пойду. Боюсь я! Загрызет! - глаза её наполнились слезами. - Ведь загрызет, как зверь, загрызет. Я знаю, как это… пришла тут к одному, а у него псина огромная. Как клиент-то застонал от страсти, пес, видать, что-то не то подумал и… кинулся. Типа спасать хозяина! Насилу вырвалась!
Подняла голову и посмотрела Марине в глаза.
- И я вот что Вам скажу, мама! Вы не обижайтесь. С сынком Вашим то же самое, он как тот пес, я извиняюсь, конечно. И глаза… страшные. Нечеловеческие…
Девушка немного успокоилась, закурила. Некоторое время они сидели молча, думая каждая о своем.
- Ладно! – чуть слышно произнесла Марина. – Сама виновата, надо было сказать. Так не согласилась бы ты!
- Страшно, мамаша, ей-богу страшно! Надо все же предупреждать. Проститутки тоже люди! И Вам с ним нельзя… Отдайте в клинику какую, пусть подлечат.
- Клинику! – усмехнулась Марина. – А ты бы своего, не дай Бог, отдала бы? Родной он, кровиночка, маленький ласковый был, тихонький такой, ляжет под бочок и молчит, и смотрит глазками своими. Мы ведь до годика и не знали ничего. А потом видим: не узнает никого, не откликается, ничем не интересуется, даже игрушками. Всё сидит или лежит и смотрит, смотрит куда-то. Муж не выдержал, ушел! А я вот осталась, хотя мне все говорили, и врачи…отдай, отдай… Да куда же я его от себя отдам? На опыты что ли медицинские!
Девушка снова наполнила рюмку и придвинула её Марине.
- Выпейте тоже, мамаша! Легче станет!
Марина мотнула головой и отодвинула рюмку.
- Нельзя мне! Спиться боюсь! С кем он тогда?
Девушка опустила голову, о чем-то глубоко задумалась. Потом несмело, исподлобья взглянула на Марину.
- Про инцест слыхали?
- Инцест… что-то там про царей, кровосмешение? - поморщилась Марина.
- Ну да! И тогда это было, и сейчас есть! Это когда, понимаешь… – перешла на «ты» девушка, - Дочь с отцом, брат с сестрой, сын с…
- Ты что! - вскочила Марина, опрокидывая стул. – Ты что говоришь, что несешь, на что намекаешь!?
Девушка встала, невозмутимо взглянула на часы.
- Сейчас Руслан вернется! Пора мне! Продлевать, как я понимаю, не будете. Деньги себе оставьте. Я с Вас не возьму! Не отработала!
Накинула куртку и уже на выходе бросила через плечо:
- Я, может, и дура, но… другого выхода у тебя нет! Пока!
Двери захлопнулись, послышались приглушенные голоса, заскрипел старый лифт. Всё стихло. Марина вернулась в комнату и устало опустилась на кровать. Рядом сидел, чуть покачиваясь и подвывая, Витенька. Марина придвинулась ближе и осторожно погладила его по голове.
- Натерпелся, сынок!? Вон оно как бывает! Ничего, ничего… прорвемся, прорвемся!
Витя поднял голову, губы его чуть дрожали, глаза лучились смирением. Совсем как тогда, когда он был крошкой. Марина обняла его, склонила голову и тихо заплакала.
Так и просидели они почти весь день, как будто прощались. С чем-то таким, что вот сейчас уйдет и уже никогда больше не вернется. Постепенно стемнело, комнату опутал мрак, загорелись окна напротив, послышался далекий детский крик. Марина встрепенулась, посмотрела на часы. Вечер уже… Пора и укладываться. День уж больно тяжелый выдался.
Купать Витю она как-то не решилась сегодня. Прилегла рядом и тихо запела:
- А-а-а-баюшки, а-а-а-заюшки, а-а-а-баюшки, а-а-а-заюшки…
Обычно Витя, намаявшись за день, быстро засыпал под эту незамысловатую колыбельную. Но сейчас он ворочался, вздыхал, стонал, сучил ногами, чуть слышно подвывая.
Марина приподнялась, посмотрела на него и наткнулась на всё тот же взгляд. Сын ждал… и она знала, чего.
Марина встала с кровати, прошла к шкафу, достала обернутую в белое иконку, оставшуюся от мамы, прижала её к груди и вышла в кухню. Она сроду не была в церкви и не знала толком ни одной молитвы. Поставила икону на холодильник, отошла чуть в сторону. Надо было хоть что-то произнести, но Марина не знала, что именно для такого дикого случая. Так и простояла молча минут десять.
Перекрестилась трижды, прошла в ванную, смыла с себя всё дневное, оделась в белую ночную рубашку и вошла к Витеньке. Он не спал, сидел на кровати и всё сильнее раскачивался. Марина уложила его и сама прилегла рядом.
Затаив дыхание она ждала…. И была уже готова ко всему.
Дверной звонок заставил её буквально выпрыгнуть из кровати. Накинув халат, она метнулась к дверям, прислонилась к косяку и смогла только спросить чуть слышно:
- Кто там…
- Это я… Марина. Вернулася я! Помогу...раз надо.