Еще до эпидемии кори к настоятелю миссии Неошо отцу Иоанну Схунмакерсу с просьбой о разрешении направить своих детей в школу, обратились индейцы кикапу. Но миссионер вынужден был отказать им по причине того, что для решения этого вопроса требовалось согласие осейджей. После того как осейджи согласились принять детей кикапу в своей школе, отец Схунмакерс согласовал этот вопрос с агентом осейджей майором Дж.Дорном и 1 сентября 1853 года вопрос был закрыт.
Однако кикапу, согласно свидетельствам, оставленными миссионерами, в отличие от осейджей недобросовестно относились к проблеме обучения своих чад, их дети нерегулярно посещали занятия и от этого мало в чем-либо преуспевали.
Проблемы с дисциплиной в школах миссии также были злободневны для отцов иезуитов. Однажды монахиня мать Мэри Хайдэн наказала за проступок одну из воспитанниц миссии (девушка смеялась во время молебна в церкви), запретив ей свидания с родителями. Ничего не знавший об этом отец индейской девушки приехал в миссию, чтобы повидаться с дочерью, но мать Хайдэн объяснила ему, что его дочь наказана, и сегодня их встреча в воспитательных целях была бы излишней. Суровый воин осейджей не понял, как говориться «юмора», схватил монахиню за волосы, достал из-за пояса томагавк, занес его над головой женщины, и потребовал отдать ему дочь. Видевшие все это сестры немедленно привели девушку к разъяренному индейцу. Девушка бросилась к отцу и вместо радости от встречи с ним стала нападать на него, и требовала, чтобы он не смел, причинять вред ее любимой наставнице. Индеец несколько охладил свой пыл и отпустил мать Хайдэн. Когда все успокоились, отец девочки поинтересовался, за что она была наказана. Девочка ответила, что согрешила перед Богом. Тогда, мало что понимавший в религии белых воин осейджей сказал: «Если Великий Дух создал смех, то это не грех, и я бы не стал за это наказывать тебя».
В 1861 году началась Гражданская война и невольно миссия Неошо исходя из своего географического положения, оказалась так сказать на «линии фронта» разделявшей границу влияния Союза северян с южанами. Обе воюющие стороны постоянно докучали миссии, обращаясь к отцам миссионерам то за продовольствием, то за медикаментами.
Иезуитская паства в лице индейцев осейджей также не оказалась в стороне этого конфликта, хотя отец Схунмакерс и пытался как-то удержать их от участия в боевых действиях. Лично отцы иезуиты придерживались нейтралитета и не симпатизировали конкретно не южанам, не конфедератам, чего нельзя сказать об индейских агентах. Так, например, майор Дорн встал на сторону Конфедерации и убеждал осейджей и кикапу вступать в ряды армии южан, поэтому многие осейджи проживавшие на юго-востоке Канзаса попали под его влияние и были зачислены в армию Юга.
Также в армию Юга попали, и группы осейджей, села, которых располагались по реке Медянке. Эти осейджи входили в общину Черного Пса и служили разведчиками в армии южан.
Группы осейджей, которые жили на севере Канзаса, были удержаны от выступления в армию посредством работы с ними отца Схунмакерса и других миссионеров.
Надо сказать, что война в некоторой степени обострила скрытое недовольство осейджей по отношению к белым и иезуитам в частности. Солдат из общины Черного Пса в основном представляли метисы полукровки, которые на протяжении всего периода войны вплоть до ее окончания в 1865 году осуществляли несанкционированные командованием набеги на объекты миссии, поджигали церкви и другие строения расположенные на ее территории.
Однажды к отцу Схунмакерсу, когда все священники и сестры молились в церкви, прибыл гонец и сообщил, что воины из общины Черного Пса собираются напасть на миссию, сжечь мельницу и убить настоятеля. Отец Схунмакерс приказал эвакуировать имущество церкви и отправить его в миссию Сент-Мэри на хранение. Настоятель миссии Сент-Мэри, предложил также отцу Схунмакерсу и другим миссионерам на время, пока беда не утихнет поселиться в его миссии, на что те отказались, не захотев бросать на произвол индейских детей, находившихся у них на попечении.
Ночью, когда шел сильный дождь отряд осейджей общины Черного Пса прискакал на разграбление миссии. Вышедший к ним навстречу один из старых вождей осейджей, некогда принявший католичество по имени Маленький Медведь сказал им: «Зачем вы пришли? Уходите. Неужели вы не видите, что здесь ничего нет, кроме нищеты».
«Черные Псы» возражать не стали, они сожгли мельницу в миле от школы и в качестве «подарка на прощание», а также на память о своем появлении, оставили черную оспу, которой заболело 39 индейских девочек.
Оспа не позволила проживавшим вблизи миссиям индейцам оставаться на прежнем месте и они, забрав своих детей из миссии, удалились дальше на запад, оставив отцов иезуитов совершенно одних.
Миссия после ухода из нее осейджей несколько раз подвергалась нападениям и разграблениям, но в отличие от других иезуитских миссий от Канзаса до Техаса оставалась невредимой.
Война внесла также раздор и внутри племени осейджей, который потом долго еще сказывался на его состоянии. Осейджи враждовали друг с другом по той причине, что те из них, кто воевали на стороне южан, вредили тем группам, которые приняли сторону северян или тем, которые оставались в нейтралитете.
Вначале 1865 года осейджи, принимавшие участие в боевых действиях стали уставать от войны и постепенно малыми группами возвращались к миссии.
Однако правительство США отомстило осейджам за то, что их подавляющее большинство воевало на стороне Конфедерации и в 1865 году, вынудив их отказаться от значительной части своей территории в Канзасе и в 1869 году переселиться на Индейскую территорию (Оклахома).
В то время большинство осейджей не согласились оставлять своих детей без родительского присмотра на обучении в мисси Неошо, и забрали их с собой в новый дом в Оклахоме. 22 года иезуитской опеки осейджей на территории бедной, но действенной миссии подошли к концу.
Христианизация осейджей иезуитами закончилась, не дав существенных результатов в деле христианизации, хотя многие из осейджей продолжали поддерживать отношения с Католической церковью и после переселения в Оклахому. За вышеуказанный период миссионерской деятельности иезуитов среди осейджей в христианство было обращено не более 400-500 человек и в основном это были индейские дети из паствы отца Схунмакерса и сестер монахинь. Отчеты же иезуитов, говорят совершенно о фантастических цифрах обращения осейджей, исчисляемых несколькими тысячами, хотя по переписи Индейской канцелярии 1877 года племя в целом насчитывало всего 3000 человек.
Но, тем не менее, общеобразовательная подготовка детей осейджей давала свои положительные результаты. Школы при миссии Неошо, в которых обучались дети осейджей, к середине 1850-х годов считались процветающими учебными заведениями. Индейские девушки, как отмечалось выше, преуспевали во всех видах рукоделия, особенно в художественных ремеслах. Как отмечали миссионеры, «они были более трудолюбивы, чем мальчики, и проявляли готовность в выполнении любых работ». Их поделки отправлялись на выставки на восток страны и с удовольствием раскупались коллекционерами.
За два года обучения в школах миссии, манеры детей осейджей существенно менялись и из дикарей они превращались в цивилизованных людей, что не всегда нравилось их родителям и соплеменникам в целом. Случалось иногда так, что из политических соображений осейджи отзывали своих детей из школ миссии, для того чтобы использовать их в качестве переводчиков. После продолжительного нахождения среди соплеменников дети осейджей вновь воскрешали в себе «дикарские манеры», и, по словам иезуитов из миссии Неошо «обретали горделивый и упрямый нрав», что в итоге затрудняло их дальнейшее воспитание и сказывалось на уровне образования.
Всю свою энергию миссионеры из Неошо направляли на перевоспитание детей осейджей, старясь отвратить их от прежнего образа жизни и «возбудить в них самые благородные мысли, вселить в их сердца любовь к Богу», к которому как отмечали иезуиты, «индейцы относились с прохладцей». Понимая всю сложность христианизации «дикарей», монахи иезуиты не старались подобно протестантам выхолостить из осейджей дикарский дух полностью, а всего лишь, используя свое влияние на них, старались сделать так, чтобы индейцы не стали хуже. Они вынуждены были с уважением, относится к их племенной культуре и вероисповеданию, и ради пользы во многом попирали Истину, потворствуя индейцам, что давало свои результаты – индейцы стали им подконтрольны.
Что же касается «Маяка на равнинах» – миссии Неошо, то она не прекратила свое существование и продолжала развиваться, превратившись в многолюдное поселение. В 1871 году бревенчатые здания миссии преобразовались в каменные постройки и считались сами лучшими строениями на юго-востоке Канзаса. В 1873 году на территории миссии был открыт колледж, в 1891 году, на его базе возник Институт Святого Франциска, преобразовавшийся в 1891 году в Академию Святой Анны. Во время случившегося в 1895 году пожара здание Академии сильно повредилось и после его реконструкции стало территорией временного монастыря сестер монахинь из Лоретто. Позже этот монастырь был преобразован в церковно-приходскую школу для индейских мальчиков и девочек, которых правительство насильно подвергало культурной ассимиляции с конца 70-х годов ХIХ века. Эта школа просуществовала до 1922 года и в итоге была опять же уничтожена пожаром.
Литература
Barns, Louis F. History of Osage People – Norman: the University of Alabama Press, 1989 – 541 р.
Foreman, Grant. The Three Forks. – The Chronicles of Oklahoma 2 (1), 2015 – р. 38-56
Owens, Lilliana M. The Early Work of the Lorettines in Southeastern Kansas, August 1947 (Vol. 14 No. 3), p. 263 - 276. Transcribed by lhn;digitized with permission of the Kansas Historical Society.
Rollins, Willard H. The Osage: An Ethnohistorical Study of Hegemony on the Prairie-Plains – Columbia: the University of Missouri Press, 1995 – pp. 96-100
Schultz, George A. An Indian Canaan. – Norman: the University of Oklahoma Press, 1972 – p. 113