Жил был человек обычный, в поселении обычном, небольшом, не малом. Вокруг него множество других людей, похожих и непохожих на него, понятных и не очень…
- Как понять всех, если себя-то не всегда понять могу, - думал Человек, -потому и другие не поняты!
И решил тот Человек по миру отправиться, ума-разума набраться, в себе разобраться.
Не один день шел, да и год не один прошагал по белу свету, через реки и моря переплавлялся, не одну гору перевалил, жару и холод превозмог, усталость и хворь преодолел.
Людей повидал видимо-невидимо: самых разных по возрасту и цвету кожи, разными языками говорящих, по-разному одетых и с обычаями разными. Но было во всех людях что-то общее. Особенно это было видно в них там, у себя дома, ведь побывал Человек в разных домах, богатых и бедных, больших и малых.
Думал Человек все это время о многом, ведь ноги шагают, а голова созерцанием занята, да мыслями разными полна. Обо всем думал, что пережить довелось с тех пор, как себя помнил, о том, что увидел, услышал, узнал.
Чем больше видел Человек и узнавал мир земной, тем больше понимал, что нет места лучше того, где он ребенком бегал по травке зеленой, где впервые ощутил себя тем, кто он есть теперь, где остались его родные и знакомые. Сколько счастливых мгновений вспомнил, сколько добрых глаз и добрых слов, столько участия, о котором не просил.
Встречались ему участливые глаза и улыбки не раз, но лучше тех, что в родных местах, не встречал.
- А может мне это только кажется, - думал Человек, все еще сомневаясь.
Птичьи трели и шелест деревьев – все напоминало ему родные места, но ему казалось, что там, дома и птицы поют лучше, и деревья краше.
- Домой, домой, - с нетерпением стал твердить он, направляясь в родные места.
Долго шел он домой, а нетерпение его только возрастало. Чем ближе к дому, тем нетерпеливей становился, бежать хотелось навстречу дому родному.
- Даже там, где меня никто не ждет, мне будет спокойнее и счастливее, - думал он, словно подгоняя себя этими мыслями. - В себе нужно было разобраться, а не в людях, - понял он, - как могли они понять меня, коль и я не знал кто я и чего мне нужно. О себе думал, но не о других. Вот она - беда моя, от нее бежал и себя нашел.
А надо ли далеко идти, чтобы себя понять?