В последние годы климат в наших краях так изменился,что теперешняя весна с ее надоедливыми проливными дождями напоминает мне позднюю осень далеких шестидесятых.Поэтому, слушая опротивевший стук дождевых капель по крыше и ежась от сырых сквозняков ,гуляющих по дому,я мысленно возвращаюсь в те далекие пасхальные дни,когда,когда теплый морской бриз навевал мысли о недалеком лете,голубое небо чертили быстрые стрижи,на клумбах цвели и чудно пахли диковинные цветы,а люди,преимущественно бабушки в длинных юбках и покрытые головными платками,спешили в церковь на службу.Здесь,у ворот,их встречали многочисленные нищие,а в толпе любопытных,не решающихся зайти в церковь в те атеистические времена, или просто дожидающихся начала службы, встречались любопытные экземпляры,которые,как магнитом, тянуло в места скопления людей.
Наиболее интересным из них был слабоумный попрошайка Коля,человек неопределенного возраста с лицом православного святого.Ходил он покачиваясь,словно непрерывно кланялся,выпрашивая милостыню.Правую руку со сложенную лодочкой ладонью он держал впереди себя,а левой за один конец держал большой носовой платок,который другим концом был зажат у него в зубах.Возможно,таким образом он усилием левой руки помогал сам себе кланяться.Подавали ему,видя его явную убогость,охотно и щедро.Об этом знали снующие в толпе вездесущие мальчишки и не раз пытались отнять или выманить у него выручку,на что тот отвечал громким мычанием и метанием камней в покушавшихся.Метал он удивительно метко,и редкий из обидчиков уходил от справедливого возмездия.
Еще одна известная всему городу нищенка Маруся тоже появлялась у церковных ворот,но ее быстро изгоняли собратья по ремеслу из-за ее скверного даже для сумасшедшего характера.По этой причине она бродила по улицам города с распущенными седыми волосами и грязном,носимом во все времена года пальто, и просила подаяние у прохожих.Поговаривали,что живет она в пещере в прибрежных скалах и разнообразит свое меню кровью бездомных кошек,собственноручно перерезая им бритвой горло.Это конечно было досужим домыслом городских обывателей.
На берегу моря часто можно было видеть безумного Борю,пережившего ленинградскую блокаду и привезенного в теплые края родственниками для поправки здоровья.Он бродил по пляжу в полосе прибоя и дождавшись,когда отхлынет волна,зорко всматривался в песок,пытаясь найти, и находил серебряные и медные монеты,брошенные в море отдыхающими,верящим примете,что это действо поможет им вернуться обратно в будущем.В результате длительного и почти ежедневного скитания по пляжу у Бори в карманах всегда звенели монеты разного достоинства,часто сильно попорченные соленой морской водой.О несметных богатствах,таившихся в карманах Бори,хорошо были осведомлены местные хулиганы,которые регулярно грабили несчастного сумасшедшего.Во время грабежа он стоял навытяжку с поднятыми в верх руками,как пленный фашист.Когда обидчики удалялись,Боря вытягивал вперед руки и "стрелял" якобы из автомата им вслед:
-Та-та-та-та...
Следующий персонаж по имени Леша, широко известный своими выходками горожанам,был явно не сумасшедшим,а скорее чудаком на букву М.Некоторое оправдание своим издевательством над прохожими он заслуживал тем,что был инвалидом и передвигался исключительно в коляске.Жил он высоко на горе в доме по улице Нагорной,вполне оправдывавшей свое название.От нее вниз вела другая улица,пересекавшаяся в конце с проспектом,по которому сплошным потоком двигался автотранспорт.
Видимо,как всякий русский,соскучившись по быстрой езде,он частенько спускался вниз и гнусаво просил прохожих сердобольных простачков,в основном крепких и молодых мужчин,помочь ему подняться наверх.Незадачливый доброхот долго,пыхтя и отдуваясь,катил коляску с вальяжно развалившимся в ней Лешей на самый верх.Получив благодарность от несчастного калеки,одураченный гуманист,уже спускаясь вниз,смертельно уставшим и потный,мог наблюдать как мимо него с сатанинским хохотом стремительно проносился в своей коляске торжествующий Леша.
Но простим ему его невинные в конечном счете развлечения,тем более,что закончил он свою жизнь плачевно.Однажды,не успев или сумев вовремя затормозить после головокружительного спуска,он угодил под автобус и был раздавлен насмерть.
Следующим чудаком на ту же букву был всегда веселый и общительный молодой человек,внезапно появлявшийся в людном месте,где зорко высматривал подходящую жертву,в основном из молодых и красивых девушек,стремительно набрасывался на нее и крепко в засос целовал в губы,а затем так же стремительно убегал.Вслед ему с отвращением плевали пострадавшие.А если сопровождавшим девушек мужчинам удавалось догнать негодяя,то последний непременно был крепко бит одним или несколькими защитниками девичьей чести.По вполне достоверным сведениям наш герой в последствии перенес исполнение своих выходок на вечернее время суток,правда несколько их творчески преобразив.Теперь он внезапно выскакивал из какого -нибудь укрытия в плаще,надетом на совершенно голое тело,распахивал его перед остолбеневшими особами женского пола и, сплясав перед ними нечто похожее на лезгинку,скрывался в своем убежище.В дальнейшем он был пойман милицией и сгинул то ли в тюрьме,то ли в сумасшедшем доме.
В заключении хочу поведать о вполне безобидном чудаке,вероятно ставшим таковым в результате пребывания в военное время в еврейском гетто города Минска.Фамилия его была Пиндель.От остальных людей он отличался своим веселым, общительным нравом и привычкой громко петь на улице песни, мешая русский язык с идиш.Мальчишки его часто преследовали и дразнили,выкрикивая:
-Пиндель-шминдель,Пиндель-шминдель...
Преследуемый в ответ делал"страшные" глаза и гонялся за мальчишками.Но даже догнав зазевавшегося шалуна,тут же со смехом отпускал.