Я пил чай, как в дверь постучали. Часы показывали ровно шесть вечера. Открыв дверь, я увидел Фитчера, в руках которого была та самая папка, с которой он приходил к нам в прошлый раз.
- Добрый вечер, мистер Фитчер. Прошу вас проходите, мистер Отингер вас ожидает.
- Здравствуйте. Благодарю вас.
- Прошу пройти за мной в кабинет мистера Отингера. Он спустится туда с минуты на минуту. А пока, не желаете ли выпить чашечку прекрасного чая?
- Не отказался бы, – с благодарностью ответил гость.
Мы зашли в кабинет Отингера, строгость и деловитость оформления которого мало кого оставляла равнодушным. Отингер знал толк в дизайне, имел прекрасный вкус, по которому и оформил свой рабочий кабинет. Конечно же, в нем находился и мой стол, неподалеку от стола шефа, и я также принимал участие в его оформлении. Однако, мой вклад в это дело несравним с Отингеровым. Кабинет был просторным, два высоких окна изящно освещали его, если распахнуть занавесы. Но Отингер специально никогда не распахивал их полностью, когда принимал посетителей, дабы придать обстановке серьезность и внушить в гостя уверенность. В трех метрах от левого окна располагался стол шефа, вырезанный из старинного дуба. Справа от его стола, ближе к окну напротив входа, ребром к нему расположился мой стол, намного скромнее Отингерова. Напротив стола Отингера, вдоль стены, находилось три кресла, предназначение которых сводилось к тому, чтобы оказывать посетителям удобство и комфорт.
Фитчер окинул взглядом весь кабинет с лева на право, на его лице были заметны нотки одобрения и восхищения увиденным. Не давая гостю долго находится в стоячем положении, я предложил занять любое из кресел для посетителей.
Спустя две минуты в кабинет зашел Отингер и, не оглядываясь по сторонам, направился прямиком к своему рабочему столу. Гость сопроводил его взглядом, оценил роскошное кожаное кресло, в которое тот уже успел удобно усесться. Не теряя ни минуты, Отингер обратился к посетителю:
- Мистер Фитчер, приветствую вас. Мне сообщили, что это ваш второй визит к нам и, вероятнее всего, повод для этого более чем серьезный, я надеюсь.
В этот момент в кабинет вошла мисс Митчел с подносом в руках и подала гостю чай.
- Мистер Отингер, рад представиться, - встав с кресла и выпрямившись, произнес гость, - Эдинг Фитчер, являюсь инспектором полиции города Престон. Меня направил к вам комиссар Винсент, - закончив речь, инспектор присел и сделал глоток чая.
- А где инспектор Дерик? Винсент кроме него больше никого ко мне не направлял, - вопросительно взглянул на инспектора Отингер.
- Инспектор Дерик был повышен в звании и переведен в столицу, уже как полгода. А я теперь работаю на его месте, поскольку также был повышен с сержанта до инспектора, - с гордостью произнес Фитчер.
- Что ж, могу только порадоваться за вас обоих, а в особенности за Дерика – заслужил парень. С тех пор как стал ко мне обращаться за помощью его послужной список резко обрел более положительное значение. Видите, Фитчер, не зря комиссар направил и вас ко мне, вероятно, желает вам такого же будущего, как и Дерику – продвижения по службе во благо людей, которых вы призваны охранять. Но многое зависит от вас, как вы будете усваивать те уроки, которые преподаст вам жизнь, сотрудничая со мной. А теперь слушаю вас внимательно, с чем вы к нам пожаловали? - усаживаясь поудобнее, Отингер передал слово гостю.
Шеф сделал жест рукой, адресованный мне, что означало приготовиться к осуществлению записи.
- Мистер Фитчер, в целях более детального разбора и анализа информации, которую вы нам сейчас изложите, с вашего позволения, мы осуществим запись нашего разговора на диктофон, - пока допивал свой чай инспектор, произнес я. - Мы гарантируем полную конфиденциальность полученной информации.
Фитчер отложив в сторону чашку, посмотрел на меня, потом повернулся к Отингеру и снова на меня и неуверенно произнес:
- Ну, если того требует удачное разрешение дела, то ладно.
Отингер был предусмотрительным человеком. Практически каждый разговор с клиентом он велел записывать не столько потому, что возможно потребуется еще раз обратится к первичным данным, а сколько, чтобы в критических случаях, при предъявлении к нему необоснованных претензий и тому подобное он мог представить весомое и аргументированное доказательство отсутствия своей вины. Эта его предусмотрительность выручала нас не раз.
- Случай весьма серьезный, мистер Отингер. Вы верите в мистику? – спросил загадочно инспектор.
- Вся эта ваша мистика не что иное, как чушь, - кратко и непоколебимо ответил мой друг.
- Так вот и я об этом говорю. На днях в приемной нашего отдела, прямо на столе у секретаря, появилось письмо. Секретарь не видел кто принес его, но точно помнит, что в момент, когда она отходила, его не было. Вероятно, оно там появилось в промежутке, когда секретарь отсутствовал на месте. Вы знаете, какая у нас система защиты в отделе, и случайный человек не смог бы незамеченным проникнуть в здание. Прочитав письмо, то, что там написано, не могло остаться без нашего внимания. Вот оно, - достав из той самой темно-коричневой папки клочок бумаги, инспектор развернул его и передал Отингеру.
Отингер в своей манере сыщика осмотрел бумагу, покрутил ее и так и сяк, и принялся читать вслух:
- «Жизнь для нас ничто. Ее даем вам мы. Мы и решаем когда и у кого ее забрать. Все вы вместе – один организм. Забрав одного – лишитесь всего. Десять дней вам отведено, а иначе ...». И конец, - с грустью заключил Отингер. – Да уж, информацией нас не балуют. Письмо напечатано машинописным текстом. Пытались определить как и откуда оно взялось?
- В том то и странность, мистер Отингер. Мы провели внутреннее расследование, с применением полиграфа и других методов, которые хоть с небольшой долей вероятности могли бы нам помочь, однако среди коллег не удалось обнаружить «почтальона». При этом, к сожалению, на письме не было оставлено отпечатков пальцев. По всей видимости, письмо занес посторонний человек, но как он это сделал? – вопросительно и недоумевая посмотрел Фитчер на собеседника. – А может это просто чья-то злая шутка? Скажем, кто-то просто решил повеселить себя таким образом? – сам себе не веря произнес инспектор.
- Успокойтесь, инспектор, мне кажется тут все намного проще, чем нам кажется, - ровным голосов произнес Отингер. – Нужно только немного вникнуть в дело.
Отингер откинулся на спинку кресла, его лицо приняло задумчивый вид. Вскоре он облокотился вперед и спросил:
- Инспектор, у вас есть еще что-то, что помогло бы нам продвинуться вперед в решении этого дела?
- К сожалению, нет, мистер Отингер. На данный момент это все, что у нас есть. Пока что наши действия не привели ни к какому результату, - с грустью ответил Фитчер.
- Что ж, задача интересная, м-м, что скажешь, Брайт? – спросил Отингер, кинув взгляд на меня. Это означало, что он уже решил взяться за дело. Отингер еще тот хитрец - он часто так обращается ко мне, чтобы втянуть клиента в интригующую паузу, тем самым дав понять, что он не тот человек, который с жадностью голодной собаки цепляется за любое дело, а берется исключительно за те дела, которые сам считает интересными и важными.
- Э-м, думаю, да, действительно, есть над чем помозговать. Как раз то, что вы обожаете, мистер Отингер – максимум вопросов и минимум ответов, - с удовольствием подхватил я, кивая головой.
- Мистер Фитчер, передайте комиссару, что я берусь за это дело. Поскольку у вас больше нет информации для нас, не смею больше задерживать. Свяжитесь с нами, как только появится что-то, достойное внимания, - резюмировал Отингер, вставая с кресла.
Фитчер попрощался и ушел от нас с благодарной и признательной улыбкой на лице. «Вот она», - подумал я, - «неимоверная радость от того, что удалось откреститься от дела, расследуя которое загоняешь себя в тупик».
Проводив инспектора, я спустился в бильярдную, которая находится у нас в подвальном помещении, где меня уже ждал Отингер. Мы часто за игрой обсуждаем и размышляем над делами, которые расследуем.