"Все счастливые семьи похожи друг на друга,
каждая несчастливая семья несчастлива по-своему".
Лев Толстой
Сад шелестел первым весенними листьями. Цвели слива, яблоня, вишня. Тигровая кошка Мурка уже еле тащила свой беременный живот, набитый шестерыми котятами. Молодая сорока выскочила на дорожку, дразня Мурку нахальным стрекотанием. Мурка неожиданно ловко прыгнула, схватила проказницу за роскошный хвост. Сорока рванулась, оставив большую часть перьев хвоста в лапах и зубах кошки. Жалко трепыхаясь в полёте и что-то бормоча, птица скрылась в кронах деревьев.
Люба открыла дверь, позвала в дом Мурку. Кошка с прилипшим к подбородку пухом, гордо прошествовала на кухню. "Будто голодная," - с укором сказала Люба. Мурка хотела было ответить: "Не голодная, просто надо было нахалке её место указать", но ничего не сказала, с довольным видом уплетая свою порцию "шебы".
Люба наполнила маленькую чашечку кофе. Старинный китайский фарфор заиграл в ее руках тонкими красками. Люба загляделась на нежные переливы росписи. "Пепел розы" - так называли этот редкий вид фарфора, настолько он был хрупок и невесом. И тем прекраснее казался на нем рисунок - пейзаж с крохотными хижинами, река с мельницей, золотистые вершины гор и задумчивые ветви красного клёна.
Рука Любы задрожала, чашка выскользнула и разбилась о кафельный пол кухни.
- Боже мой, ведь я могла быть счастлива, и всё разрушила своими руками, - простонала Люба, держась за виски и раскачиваясь из стороны в сторону. Головная боль мучила её уже несколько дней.
Женщина поднялась, смела осколки в контейнер для мусора, посмотрела на Мурку, не прервавшую своего чревоугодия из за звука разбившейся чашки. Кошка степенно доела остатки "шебы" оставив, как обычно, две гранулы на дне миски, и медленно, вразвалку, отправилась в спальню. Надо же, как Муркино поведение похоже манеры дальней родственницы, приезжавшей из деревни в гости к бабушке. Тётя Нюра всегда, выпив чай, переворачивала чайную чашку вверх дном и сверху почему-то клала оставшуюся половинку кусочка сахара-рафинада. Мол, наелась, напилась вдоволь, спасибо за хлеб-соль!
"Если долго вглядываться в бездну, бездна начнет вглядываться в тебя", - почему-то вспомнилось затёртое до дыр выражение.
Да уж, лучше не скажешь, чего ей не хватало - достаток, любящий муж, пусть и не очень внимательный, но порядочный, честный...
"Анна Каренина ... (тут у неё вырвалось непечатное слово), бросилась в объятия к первому встречному!"
х х х
Виктор задумал переделать домик для гостей. Его необходимо было расширить; отремонтировать кухню, пристроить ещё одну спальню, душевую, санузел.
Однажды он приехал не один; с ним были два высоких здоровых парня. Один рыжий, с наглыми глазами, а второй... Люба вздрогнула от неожиданности, увидев. Это был Никита!
"Сколько же лет я его не видела? Ровно двадцать пять! С тех пор, как закончила школу. Он сидел со мной вместе за партой, всё время что-нибудь рисовал - индейцев, автомобили, лошадей, меня..."
Никита изменился - здоровый красномордый мужик. Ничего в его облике не осталось от романтичного паренька, учившегося с ней в школе. Но Люба его всё же узнала по каким-то неуловимым чертам, оставшимся неизменными с тех пор, когда ему было двенадцать.
- О, какая встреча! - воскликнул рыжий. - Любаша, ты нас не узнаёшь? Я - Сергей, а это - Никита, мы же с тобой в школе вместе учились!
Серёжа был совсем неузнаваем. Высокий, конопатый, рыжий с бегающими глазами - она никогда в школе не обращала на него особого внимания. Всегда аккуратный, какой-то незаметный хорошист, с примерным поведением.
Оказалось, что Сергей и Никита держат маленькую строительную фирму, и надо же, Виктору угораздило выбрать именно их для своего ремонта.
На следующий день они уже приступили к перестройке домика для гостей.
Люба, как и положено хорошей хозяйке, кормила работников обедами. Чтобы не тратить время на дорогу, строители жили в маленьком микроавтобусе, на котором они и приехали, прямо в саду, возле их рабочего объекта.
Любе стал часто сниться один и тот же сон: "Они с Виктором плутают по лабиринтам, похожим на коридоры её родного университета, заглядывают в аудитории, словно кого-то ищут и не находят. Затем выходят на улицу идут и вдруг становится темно из-за множества чёрных птиц стремительно приближающихся к земле. Люба в ужасе смотрит на небо и замечает, что это вовсе не птицы, а огромные доисторические летающие ящеры, похожие на птеродактилей. Люди в ужасе пытаются убежать, они с Виктором тоже, но неумолимые рептилии опускаются на землю быстрее, чем люди осознают свою беспомощность перед этим роком. Рептилии окружают каждого из людей, и разговаривают с ними, не открывая рта, выясняя правду о всей их жизни и поступках. Людей разделяют на две группы. Одна из них должна оказаться закрытой в зданиях, не имея права выхода на улицу, другая - пока свободна, до поры до времени, в своих перемещениях. Люба и Виктор оказываются разлучены. Виктор потерял свободу, но Люба может его навещать. Любе выдали серебряное кольцо, как знак свободы. Она должна носить его не снимая. Люба вдруг замечает, что мимо неё с самодовольной усмешкой проходит какой-то смутно знакомый ей мужчина. Он в чёрном плаще, а на пальце у него сияет золотое кольцо-печатка - признак принадлежности к высшему сословию, остающемуся на свободе навечно, вдруг её пронзает страх, что мужчина этот - Сергей, тот самый, который когда-то учился с ней в одном классе, а сейчас ремонтирует вместе с Никитой домик для гостей". Любу прошибает холодный пот... и тут она просыпается.
Как-то после обеда работники сказали, что необходимо выбрать отделочную плитку на кухню. Поехали в "Кастораму". Люба была за рулём, Никита - рядом, Серёжа устроился на заднем сиденье.
- А ведь я думал, что вы с Никитой поженитесь! - сказал вдруг Серёжа, хитро сощурив глаза (она поймала его взгляд в зеркале заднего вида).
И вдруг Люба почувствовала, что между ней и Никитой образовалась какая-то липкая, словно паутина, связь - сладкая, порочная и в то же время безумно притягательная.
Люба выбрала плитку. Ей понравилось огромное панно в виде красного мака. Сергей сказал, что ему надо заехать к родственнице, жившей в соседнем городе. "Приеду завтра утром", - сказал он, уходя.
Когда Люба зашла с Никитой в их временное жилище, она сама не поняла, как это произошло. Словно в бреду они бросились друг к другу в объятия. Никита целовал безумно, женщина была одурманена, похоть возобладала над благоразумием. Всё произошло быстро, спонтанно, словно под действием какого-то психотропного препарата.
Люба почувствовала лёгкое разочарование, но Никита... похоже он окончательно потерял голову.
- Теперь ты будешь только моей, - твердил он словно заведённый. Его взгляд был наполнен таким обожанием, такой любовью, верой и надеждой, что женщина не посмела ему перечить.
- Сегодня вечером ты расскажешь обо всём мужу. Что ты уходишь ко мне. Ведь это же не простой каприз? Ты ведь любишь меня? Я-то любил тебя всегда, забыть не мог! Ты уехала так внезапно, что я даже не успел тебе признаться.
- Никита, я не могу так быстро разорвать то, что создавалось годами. Это же будет удар в спину Виктору, мы с ним многое прошли, венчаны в церкви...
- Значит я ошибался, - сказал Никита. Прости. Он быстро собрал свои вещи, положил в рюкзак и ушёл.
Люба чувствовала себя какой-то грязной, ей стало дурно. Преодолевая слабость, женщина быстро сняла постельное бельё. "Надо постирать, смыть следы преступления! Я же никогда не изменяла Виктору, да и он мне! Может быть и не было в нашей любви страсти, огня, зато было спокойствие, надёжность, уверенность". Взгляд её упал на пятно на простыне. Не надо было быть искушённой женщиной, чтобы понять, что у Никиты давно не было секса.
"Я же ничего о нём не знаю. Как он жил, чем занимался все эти годы. Может быть, у него семья, дети. Хороша же я! Поддалась минутной слабости. Похоже, Никита действительно к ней неравнодушен. И Люба вдруг подумала, как бы было хорошо, если бы мы - Виктор, Никита и я могли бы жить вместе втроём и любить друг друга!" - фантазировала она: "Не пришлось бы делать выбор". Но тут же устыдилась своей греховной мысли.
...С Виктором Люба познакомилась на защите своего дипломного проекта.
Все шустрые однокурсницы уже устроили свою личную жизнь и лишь она была одинокой, не избалованной парнями. Ей было уже двадцать два, а она всё ещё была девственницей - не современно по нынешним временам. Так вышло, что те, кто обращал на неё внимание, не нравились, а видные парни, лидеры по натуре, считали Любу "серой мышкой", не стоящей внимания. Их привлекали бойкие, раскованные девицы, модно одетые, с ярким макияжем. А Люба ходила в одном и том же сереньком трикотажном платьице с белым воротничком, либо в чёрной длинной юбке и белой блузке, либо в джинсах и джемпере, полностью скрывающем её хрупкую фигуру. Достатка в семье не было.
Отец умер, когда ей было лишь восемь, а мать работала в проектном институте чертёжницей и помогать материально не могла, так что Любе приходилось на наряды выкраивать из своей стипендии.
Люба заплетала свои русые волосы в длинную косу и лишь иногда подкрашивала губы светло-розовой помадой, а в основном, пользовалась гигиеническим блеском для губ...
Среди членов комиссии по защите дипломных проектов - преподавателей и профессоров института, которых она знала, выделялся незнакомый мужчина лет тридцати пяти - крупный, даже полноватый, с курчавыми блондинистыми волосами и удивительно живыми и озорными голубыми глазами, на самом донышке которых таились какая-то непонятная ей грусть и тоска.
Безусловно, дипломный проект был отличным, она получила свою заслуженную "пятёрку" и одобрительные улыбки ректора и заведующих кафедрами.
В коридоре, когда она хихикала с подружками, собираясь отпраздновать диплом в кафе, открылась дверь аудитории и вышел тот голубоглазый незнакомец, и, что удивительно, обратился именно к Любе, а не к яркой Снежане, например, или к Ирине - признанным красавицам факультета, которые стояли рядом.
- Ну что, можно вас поздравить с блестящей защитой диплома. Наверное, уже знаете, где будете работать. Такие выпускники как вы на вес золота. Вас в любой организации с руками оторвут!
Девушки, стоящие рядом с Любой, как-то стушевались, сникли. А Люба, неожиданно для себя заявила:
- А вы мне хотите интересную работу предложить? Могу рассмотреть ваше предложение.
- Почему бы и нет? Мне как раз требуются специалисты вашего профиля. А сейчас, девушки, что делать собираетесь? Надо бы "обмыть" защиту диплома. Приглашаю вас в "Топтыгин".
"Топтыгин" был самым престижным и дорогим клубом в их городе. Люба там никогда не бывала. В это заведении собиралась, в основном, "золотая молодёжь", довольно часто там устраивали концерты модные рок-группы и эстрадные исполнители.
В тот день в "Топтыгине" выступала звезда - известный французский певец Гару, входные билеты стоили немыслимых денег, сопоставимых по цене с билетом в Париж.
Снежана и Ирина так и открыли рты от изумления: "Да вы что, там и билетов уже нет, они за полгода распроданы, да мы никогда и купить их не сможем!"
- У меня как раз имеется пять пригласительных билетов на сегодня в "Топтыгин". Пойдём?
- Надо Юрку пригласить! - засуетилась Ирина.
- Хорошо, пусть будет Юрка! - легко согласился незнакомец. - Кстати, меня зовут Виктор Алексеевич, а для друзей - просто Виктор.
- Да мы вас знаем! - вдруг сказала Снежана, - по телевизору видели. Вы - глава администрации района.
- Не глава, а всего лишь замглавы, - поправил Виктор.
Когда девушки собирались на концерт, Снежана и Ирина посвятили Любу в тайны Виктора Алексеевича, которого она не знала, поскольку телевизор не смотрела, считая его "зомбоящиком". Виктор был одним из самых завидных холостяков города. Прежде был женат, но семья его - жена двое детей семи и восьми лет, погибли в автокатастрофе несколько лет назад.
После концерта Виктор подвёз девушек к общежитию. Снежана и Ирина радостно поблагодарили Виктора за чудесный вечер. Люба, сидевшая рядом с Виктором, уже открыла дверь машины и собиралась выходить, как Виктор спросил: "Тебя действительно интересует работа по специальности? Поедем, покажу тебе мою подшефную фирму."
Снежана и Ирина многозначительно переглянулись и, помахав руками, скрылись в дверях общаги.
А Люба поехала с Виктором, но не в его подшефную фирму, а к нему в шикарный загородный дом, где и впервые познала близость с мужчиной. Сказать, что Виктор был в восторге, это ничего не сказать. В двадцать два года и ещё девственница это такая редкость, сокровище, да ещё и отдалась ему так целомудренно, наивно. А какая фигурка - стройная, хрупкая, словно хрустальная ваза!
Конечно, он не был монахом, было у него много интрижек, но такое удовольствие он почувствовал впервые в жизни. Все женщины были, в основном, искушённые в любовных утехах, опытные, одинаковые, словно резиновые куклы из секс-шопа.
Люба показалась ему удивительно чистой, невинной, словно ангел коснулся её своим крылом.
Так и осталась она в доме Виктора. Вскоре зарегистрировали отношения скромно, не афишируя. Виктор жену прятал от публики, не хотел, чтобы её коснулась грязь светской жизни.
Беда пришла, откуда не ждали. Виктора подставили коллеги через два месяца после свадьбы. Обвиняли в получении крупной взятки в обмен на разрешение на строительство автостоянки. Пришли "вежливые люди", взяли под стражу прямо в рабочем кабинете. Обыскали и опечатали дом, забрали все компьютеры и документы, а затем арестовали счета, конфисковали имущество. Любе пришлось уйти жить к подруге, благо её родители уехали работать в Италию.
Виктора осудили на десять лет общего режима. Хорошо ещё, что "казённый дом" находился не очень далеко от их города - всего-то около трёхсот километров. Водительские права Люба успела получить ещё до ареста мужа, ездила к нему на свидания, передавала в посылках тёплые вещи, продукты, сигареты, чай.
Виктор осунулся, похудел. Из крупного статного мужчины превратился почти в мальчика-подростка. "Самое главное, чтобы не заразился туберкулёзом", - думала Люба; в тюрьме многие болели.
Она устроилась на работу в проектный институт. Вскоре начала зарабатывать неплохие деньги для молодого специалиста, сняла квартиру.
Случилось то, что должно было случиться. После долгосрочного свидания Люба забеременела. Она-то хотела ребёнка, думала, что и Виктор мечтает о продолжении рода, ведь его дети погибли. Но Виктор был категорически против, заявил, чтобы Люба сделала аборт, поскольку она не сможет вытянуть ребёнка одна, а ему сидеть в тюрьме ещё очень долго. Так погибла мечта Любы о маленькой копии любимого.
Виктор утешал, говорил, что как только его освободят, они сразу же займутся этим вопросом. Но Люба уже знала, что детей у неё больше никогда не будет, после осложнений операции.
Виктор будет искренне раскаиваться в своём поступке, но это случится значительно позже, когда он придёт к вере в Бога...
В маленькой тюремной часовне их обвенчал батюшка Алексей; Виктор понял наконец, что живут они во грехе, в невенчанном браке.
Виктора освободили досрочно через шесть лет. Он сразу же встал на ноги, занялся бизнесом, благо старые связи сохранились, кое-кто из друзей отвернулся, но многие поддерживали его и Любу материально, пока он находился "в местах не столь отдалённых". Люба помогала ему, а вскоре заняла в бизнесе ключевую позицию.
Она постоянно лечилась от бесплодия, но ничего не помогало, хотели было попробовать искусственное оплодотворение, но выяснилось, что проблемы с фертильностью не только у неё, но у Виктора после простуды, полученной в заключении. Так и смирились, жили и жили...
Вроде бы счастливо до того момента, когда на её пути вдруг встал Никита, появившийся так нежданно из прошлого...
"Что же делать?" - судорожно думала Люба. "Признаться Виктору в измене - значит убить его. Здоровье у него слабое, недавно перенёс серьёзную операцию. Сейчас ремиссия, но кто знает, как дальше дело пойдёт?"
Сорок лет бабе и вляпалась как школьница. Виктор долго болел, не до любовных утех... А тут вдруг появился Никита - молодой, здоровый, красивый, кровь в голову ударила, растаяла от его ласк. Так давно в её жизни ничего этого не было.
Люба решила утаить от Виктора свой преступный поступок.
На следующий день пришёл только Сергей и заявил, что они вынуждены прекратить ремонт домика для гостей из-за того, что им срочно надо уезжать в их родной город; мама Никиты внезапно заболела. Люба помнила, что Никитина мама умерла давно, когда он ещё учился в школе, но, разумеется, ничего не сказала.
Но через пару дней её навестили нежданные гости. Это были две чрезвычайно бойкие девочки лет пяти-шести и пожилая женщина сельского типа в легкой косынке, полная, с круглым лицом и толстыми ногами. Девочки чувствовали в саду вольготно, словно у себя дома - бегали, резвились, громко кричали, а женщина укоризненно сказала Любе: "Зачем семью хорошую разбиваешь? Это дети Никиты. Он ушел от моей дочери, сказал, что любит тебя и не хочет с Алёной жить больше. Знаешь где он? Признавайся!"
Люба не нашла что сказать, ведь она не видела Никиту с того дня, кого случился это странный, неожиданный для неё поступок - её измена Виктору. Женщина заявила, что хочет поговорить с хозяином, мужем Любы, чтобы объяснить ему с какой гадиной он живёт. С большим трудом Любе удалось выпроводить нежданных гостей. Хорошо ещё, что Виктор был на работе.
Ещё через два дня Люба нашла в почтовом ящике большой белый конверт без адреса, лишь с надписью: "Для Любови". Дрожащими руками вскрыла конверт, оттуда выпали фотографии на которых явно было видно как они с Никитой занимаются сексом. Ноги подкосились, она едва не лишилась чувств. В конверте лежал ещё листок: "Заплати 5 миллионов рублей, больше беспокоить не буду". Подписи не было.
"Значит Никита с Сергеем заранее договорились о том, как будут тянуть деньги "с глупой курицы", шантажировать". Люба знала, что если она заплатит один раз, придётся платить всегда, шантажисты уже от неё не отвяжутся. "Будь что будет, расскажу обо всём мужу," - приняла она решение. Простит - хорошо, не простит - уйду.
Вечером того же дня Люба призналась Виктору в своей измене. Виктор неожиданно спокойно отреагировал на её признание, но ушёл спать в другую спальню.
Но на следующее утро, открыв газету, Люба увидела, заметку, что вчера из реки достали микроавтобус с двумя трупами. Приводились имена и фамилии людей, сидевших в машине. Это были Никита и Сергей. В заметке говорилось, что, очевидно, водитель не справился с управлением и автобус упал в реку и приводилась приблизительная дата их смерти - как раз тот день, когда Сергей пришёл с сообщением о том, что они не смогут продолжать работу. Поскольку в момент аварии на трассе никого не было, их нашли случайно мальчишки, купающиеся в реке.
"Значит, это не они меня пытались шантажировать! Кто же тогда?" Люба приняла решение разыскать тёщу Никиты. Но когда она приехала в родной город, выяснилось, что Никита никогда не был женат, и детей и тёщи у него не было.
Люба судорожно искала документы о собственности на их с Виктором дом. Они пропали, словно их корова языком слизала. Она зашла в кабинет Виктора, попыталась открыть ящик стола, он был закрыт на ключ. Люба удивлённо дёргала ручку ящика, он не поддавался. Ключа тоже нигде не было. Она дёргала ручку с такой силой, что замок сломался и ящик выдвинулся. И вдруг она увидела точно такие же фотографии, которые кто-то прислал ей в тот роковой день. "Значит это Виктор всё подстроил. Неужели он предал меня ещё раньше, чем я его? Выходит, он договорился с Никитой и Сергеем об этом? Но зачем?" Вдруг взгляд её упал на какой-то документ, лежащий под фотографиями. Это была копия долговой расписки Виктора. Оказывается, он был должен казино как раз те деньги - злополучные пять миллионов рублей. Проигрался. Срок долга истекал сегодня. "Но почему он не признался? Ведь все деньги - общие. Неужели Виктор не только обманщик, но и убийца", - холодный пот побежал по Любиной спине. - "Нет, этого не может быть, выходит, я совсем его не знала!"
Внезапно открылась дверь и вошёл Виктор.
- Ну вот, теперь ты всё знаешь! - с неожиданным удовлетворением произнёс он.
- Виктор, что это?
- А то, что я тебя больше не люблю и знать не хочу, убирайся к чёрту! Ты мне давно уже надоела, монашка хренова. Дом я переоформил на себя, теперь здесь твоего ничего нет. Здесь скоро будет новая хозяйка - Анжелочка.
- Помнишь, в условиях нашего брачного контракта было написано, что в случае измены всё движимое и недвижимое имущество переходит к пострадавшему супругу? И этот супруг - я. И есть неопровержимые доказательства. Так что выметайся. Машину можешь забрать, пусть это будет мой последний тебе подарок.
Люба быстро покидала всё самое необходимое в чемодан, запихнула пузатую Мурку в сумку-переноску и отправилась в никуда.
Она решила снять маленькую квартиру, но выяснилось, что её банковский счёт заблокирован и она осталась без копейки денег.
Люба присела на скамеечке в сквере, чтобы собраться с мыслями.
"Ничего, прорвёмся", - думала женщина, поглаживая кошку по животу. Но тут Мурка протяжно закричала. "Только не сейчас"! - прошептала Люба с ужасом. Но Мурка её не слушала. Люба уже видела головку котёнка, появившегося из кошки, следом за ним - второй, третий, четвёртый, пятый, шестой...
Люба сидела на скамейке; рядом на покрывале, вынутом из чемодана - Мурка с шестерыми котятами.
Неожиданно Люба улыбнулась и подумала: "Как же это замечательно - сидеть в весеннем парке с любимой кошкой и её котятами". И решила что она ещё обязательно будет счастлива!
Фото из интернета. Спасибо автору!