Мы подружились с Гесем как-то незаметно. Он выходил по утрам во двор и сидел на качелях, мурлыча песенки под нос. У меня в четырнадцать лет друзей было мало, поэтому, увидев во дворе нового человека, я сразу захотела познакомиться. И познакомилась. Гесь был моложе меня на год, но по нудности и серьезности перегонял мою двадцатилетнюю сестру. Мне хотелось веселиться и дурачиться, а он только и делал, что рассуждал о совершенно не детских темах.
У Геся была подружка Лена. В свои года она достигла больших успехов в танцах, весь двор и школа восхищались ее талантами. Мне Лена не нравилась, потому что у нее было слишком много друзей. Не просто знакомых и приятелей, а именно друзей. Как у нее хватало уделять время каждому? Как у нее в голове умещались чувства стольких людей? Чтобы быть настоящим другом, нужен талант. Как в танцах.
Гесь активно ухаживал за Леной. Лена ухаживания не оценивала. У нее уже был молодой человек, который однажды вызвал Геся поговорить за гаражами. Гесь пришел на переговоры со мной. Ленин молодой человек повел бровями и ушел.
Меня затрагивали все его дела. Гесю нужно было кому-то изливать душу, а дома у него это не получалось. Матери нет, отец работал сутками, и сокровенных мыслей ему не расскажешь. А я – вот, рядом. Со мной можно говорить о чем угодно. Главное, без перебора серьезности.
В конце восьмого класса произошла трагедия. Лена попала под трамвай. Все классы ездили к ней в больницу по очереди. Она лежала на койке и плакала, что больше не сможет танцевать: трамваем ей отрезало ногу. Мне было жаль Лену, несмотря на то, что я не особо ее любила. Человек в беде! Какая разница, как отношусь. Чаще мы ездили к Лене с Гесем. Один раз Лена сказала:
- Вы так мило смотритесь вместе.
И Гесь попросил меня ездить к Лене отдельно.
Но вскоре пришлось поехать к Лене всем вместе. Не в больницу, а на похороны. Увечья, полученные под колесами, не совместились с жизнью расцветающего человека. Гесь проводил взглядом исчезающий под землей гроб и упал на колени. Он так отчаянно выл, что у пришедших попрощаться волосы зашевелились. Этот крик тревожил мои сны не одну ночь.
После похорон Гесь долго не появлялся на улице. Я звонила ему, караулила под дверьми, но получала только краткое «Не может.» от его отца.
Но спустя недели две я повстречалась с Гесем. Он откуда-то шел в белой рубашке и идеально чистых черных брюках. Обычно торчащие волосы были зализаны назад.
- Ты где был?
Гесь, радостно улыбаясь, оглянулся по сторонам и прошептал:
- Я женился.
От волнения он заикался.
- На ком? – усмехнулась я. Гесь опять улыбнулся:
- На Лене!
Я опешила. Дурацкие шуточки не свойственны этому человеку! Но по виду Геся нельзя было сказать, что происходящее – неуместная шутка. Выглядел он как никогда торжественно, иногда срываясь на улыбку.
- У тебя всё в порядке? – осторожно спросила я.
- Лучше всех! Одно кольцо на мне, а второе я закопал. Лена его достанет и наденет на свой палец, - мысль о пальце Лены заставила Геся улыбнуться шире. – Ты только бате не говори, а то удавит.
И Гесь убежал домой, оставив меня стоять как столб посреди двора.
Я пыталась вытащить Геся из мира, в котором он начал пропадать днями и ночами, уговаривала выбросить кольцо, но Гесь был неумолим. Он всем рассказывал, как гуляет вечерами с Леной, и вскоре по двору пошел слух, что парнишка тронулся умом. Мне было обидно за друга, ведь Гесь не сошел с ума, а просто навыдумывал невесть что.
Один раз Гесь остался у меня на ночь. Мы уснули. И приснилось мне, будто сижу я в просторной комнате за столом, а напротив меня Лена. Такая же красивая, как при жизни. И говорит она:
- Машка, повлияй на Геся! Он окольцевал меня с вашим миром, а мне давно пора на Ту Сторону! Ему ведь хуже от этого: общаясь со мной, он свои жизненные силы теряет, а к чему это нужно!
- А что надо сделать, чтобы разорвать ваш брак? – спросила я.
- От колец избавиться, а меня передать.
- Кому передать? – этого я не узнала, потому что проснулась. Бред, не бред – надо что-то делать.
Гесь, конечно, мне поверил, но разозлился. Кричал, что не хочет с Леной расставаться, что не за этим на ней женился.
- Эгоист, - сказала я. – Она мучается. О ней подумай! Отпусти ее, если любишь. Уйдет она на Ту Сторону, и всё будет хорошо. Сохранишь о ней светлую память.
Гесь завел долгий разговор о сущности бытия, о том, как недолговечна жизнь, а потом разревелся. Послушался. Может, потому что привык меня слушаться, а может, понял, что любимая страдает из-за него.
Через пару дней мы поехали на кладбище. Гесь положил на могилу свежие цветы, руками выкопал спрятанное возле креста кольцо. Много позже он поведал, что когда копал, чувствовал, будто снизу, из могилы, тоже копают. И потом будто обняли его те руки, которые копали ему навстречу.
Стали думать, кому передать Лену. Мы стояли под ветвями берез и размышляли, как вдруг закружились над нами бабочки, словно танцевали. И листочки тоже затрепетали. Казалось, всё вокруг смешалось в каком-то странном танце, где у каждого свои движения. И тут я придумала.
Кольца были золотые. Гесь их, оказалось, стащил у отца. Всё равно без дела валялись. Сдали их в ломбард. Деньги получили, хоть и не очень большую сумму. И эти деньги мы передали в танцевальную студию. На них там накупили всяких костюмов и лент.
Мы с Гесем пошли на отчетный концерт студии и отметили, что ребята в недавно купленных костюмах танцуют лучше товарищей. Вот и передали мы Лену.
9. 01. 2016