На службе Отечеству гл. XV

Владимир Шевченко
                Глава 15
Потянулись промозглые сентябрьские деньки  с длящимися иной раз по несколько суток кряду дождями. Быстро пролетело  бабье лето, поиграло синевой небо и снова зарядили дожди. Дороги стали напоминать  наполненные водой и глиной траншеи, хоть охотничьи бродни  одевай. Немного спасали деревянные тротуары, а вот если надо  перейти на другую сторону улицы? Появился даже новый вид услуги, китайцы кто по шустрей, приспособили на спину деревянные крестлица и дежурят на перекрестках. Не хочешь марать штиблеты или туфельки, плати пятак и тебя перевезут на другую сторону улицы.   В субботу 8 сентября сходил на обедню в Никольский собор, как никак Рождество Пресвятой богородицы, но внутрь храма не попал, столько собралось народу, долго молился в ограде. Просил мира и побыстрей увидеть семью.
    Наконец 11 сентября получил телеграмму   от Департамента о выделении пособия на восстановление утраченного имущества в размере 400 рублей, а затем и жалованье сразу за три месяца с Иркутска, а также разрешение на 20 дней выехать во Владивосток. Тут же отправил деньги Анхен, она засобиралась навестить родителей, а также внес в кассу дороги заемные сто рублей.
     Теперь надо подумать как лучше доехать? Через Китай вроде бы и быстрее, но очень опасно. Бандитские  шайки еще нападают на мелкие станции, несмотря на усиленную охрану. К тому же дорога полностью не восстановлена. Остаётся  один вариант -добраться на пароходе сначала по Сунгари, а потом по Амуру до Хабаровска,  затем по Уссурийской железной дороге до Владивостока и таким же путем обратно.  Алексей тут же навёл справки – шуга на реке появляется не ранее 15 октября и только к 30 октября  Амур встает. Значит он в любом случае успевает вернуться до ледостава при само, даже  неблагоприятном раскладе. Первым делом следует уведомить Юговича о выезде, а то еще больше будет обижаться.
     16 сентября Алексей взяв только самое необходимое из вещей, поместившееся в саквояж, стоял на борту теплохода «Молли», следовавшего в Хабаровск. Все остальное было временно помещено в рабочий кабинет.
     Протяжный гудок, убран трап, отданы швартовы и прибавив к силе мотора еще и течение, пароход зашлепал своими колесами по воде, торопясь в столицу Дальнего Востока. Каюты 1 и 2 класса полупусты, на палубе лишь кучку пассажиров, да вооруженная охрана, время для поездок не самое благоприятное.
     Капитан судна – олицетворение порядка. Ни одной складки на форменном кителе, медные пуговицы надраены и блестят, манжеты рубашки кристально белы – ему бы крупным пароходом командовать на Средиземноморье, а не каботажным речным суденышком. Так оно и оказалась. В процессе разговоров выяснилось, что тот ходил почти десять лет с Одессы и Николаева во Владивосток, возил переселенцев, да вот сердце стало пошаливать и перешел на реку Да и старуха рада, с ноября по март судно стоит  в затоне, он дома с внуками возится.
     Ширина Сунгари в районе Харбина в половодье достигает двух верст, а при низком уровне – не более версты. Вода  почти всегда мутная.     Вид берегов неприглядный, хорошего леса мало и он в основном на сопках, всё низины заросли тальником, очень много всевозможных проток, стариц.  Прошли несколько китайских селений, они практически безлюдны, видно мужское население ушло в ополчение к ихэтуаням. Время в пути растянулась, в ночное время пароход стоит на якоре, бакены  некому зажигать.
       К исходу вторых суток вышли в Амур, вода сразу посветлела. Зашли в станицу Михайло-Семеновскую, на высоком берегу вереница крепких бревенчатых домов, над деревьями проглядывается маковка церкви.  На пристани вооруженный наряд казаков, поднявшийся на борт урядник о чем то переговорил с капитаном и старшим группы харбинской охранной стражи. Село всего трое пассажиров, седовласый мужчина в форменной куртке телеграфист, который прошел в каюты второго класса и две средних лет казачки, в плисовых душегрейках и широченных юбках, тут же разместившихся на корме за трубой. Там видно теплее и от ветра можно спрятаться. Уселись на своих узлах и  начали дружно  лузгать тыквенные семечки, собирая шелуху в кулак.
      До Хабаровска не менее 500 верст, Амур пустынен, редко когда промелькнет встречный пароход, отсалютует собрату гудком, да попадется лодка бакенщика. Если и есть наши селения, то скорее всего они расположены в протоках и с борта не видны. Так оно и оказалось, когда обратился к капитану за разъяснениями:
    - Мы идем по фарватеру, есть несколько хуторов –Петровский, Головинский, Верхне и Нижне-Спасское, но они все в протоках. Луговая будет через пять часов хода. Казаки поставлены под ружье и отправлены в Китай, в станицах старики да малолетки дровяные склады охраняют, на пост даже женщины-казачки заступают. На китайском берегу все пикеты уничтожены и на десятки верст от населения очищены.
     На вопрос Гусликовского, как это понять очищены, капитан лишь покачал головой и вновь повторил, мол очищены.
     - Все маньжуры мужского сословия приписаны к знаменным войскам, а это теперь неприятель.
    В Хабаровске пристань-дебаркадер на песчаном берегу, толчея людей и грузов, воинские команды, людские выкрики, ржанье лошадей. Вот только не до любования и разглядывания, поэтому сразу нанял извозчика и поехал на железнодорожный вокзал. Город расположен на холмах и центр уже обустроен добротными кирпичными зданиями, а с оврагов  выглядывают то глинобитные фанзы, то хибары. Да и дороги желают лучшего.
      Первым делом Алексей купил билет до Владивостока, отправление через четыре часа, поезд идет него двое суток – значит не позднее вечера 22 сентября он будет в столице Приморья. Теперь можно оглядеться.    
     Вокзал деревянный, а вот что за обелиск рядом с ним. Алексей подошел к монументу в виде куба с аршинными ребрами. В качестве навершия –
двуглавый орел. Из надписи на медной таблички следовало что Уссурийская железная дорога была начата 19 мая 1891 года, закончена 31 августа 1897 года и возносилась хвала русскому солдату.
     Привокзальный колокол известил об отправлении и замелькали станции и полустанки – Вяземская, Хор, Бикин. Дальше его сморил  сон. Утром долго любовался пейзажами, леса и сопки похожи на разноцветную палитру, на фоне бурых дубняков алые вкрапления огненных кленов, нежнейшая желтизна осин и берез.
     А вот и море, железнодорожный путь проходит по крутому берегу, а внизу устало шевелится огромная масса воды, лениво набегают на гальку волны. Замелькали нарядные домики, раскрашенные в голубые, желтые и даже розовые цвета с резными верандами, обвитыми не то хмелем, не то виноградом. Если это виноград, то место смело можно назвать приморской Левадией. На берегу небольшие деревянные причалы, а то и просто мостки
с разномастными лодками, на горизонте треугольный белый парус чьей то яхты. Всё этот живо напомнило Ригу, его прогулки по морскому берегу. Надо подготовить обоснованное предложение о переносе операций над товарами с Харбина в устье Сунгари, для начала можно разместить таможенную брандвахту в месте слияния Сунгари с Амуром, а затем открыть таможенную заставу в той же станице Михайло-Семеновской. А что?  Место удобное.. И не мешкая отправить в Департамент через Владивостокский таможенный надзор. Он согласен еще несколько лет поработать на любой заставе в глуши, пока сын маленький, а потом придет время отдавать  его в гимназию. Лучше, чтобы это был Хабаровск или Владивосток.
     Состав еще долго юлил по берегам бухт и между разбросанными кучками домов, но вот совсем неожиданно выплыло здание вокзала. На перроне шеренги жандармов, грянул военный оркестр, видно в первом классе прибыло большое начальство. Сам вокзал – массивное, добротное сооружение  из красного кирпича с узкими стрельчатыми окнами второго этажа,  больше похожими на бойницы средневекового замка. Поразила  надпись на фронтоне здания  – до Санкт-Петербурга -9877 верст, а значит до Риги еще намного дальше. Получается, что забрался  на самый краешек земли.
    Привокзальная площадь, выложенная брусчаткой, забита пролетками извозчиков. Вот только почему добрая  половина из них женщины? Много из сидящих на козлах просто подростки. Как потом оказалось,  почти всех мужчин,  являющихся запасными нижними  чинами, призвали в армию и оправили в Китай.
      Почти рядом порт, заставленный судами разных калибров, между ними снуют шлюпки и лодки. Сразу бросается в глаза, что многие гребцы гребут стоя одним веслом.  Особняком стоят окрашенные в серый цвет военные суда.
     Из-за отсутствия свободных номеров поближе пришлось искать пристанище дальше и поколесить на извозчике.   Наконец и номер нашелся и комфорт соответствовал заявленной цене в гостинице на Китайской улице, а затем Алексей уже нежился в ванне. Ужин в ресторане ошеломил, такой кухне может позавидовать любой самый лучший ресторан Санкт- Петербурга или Москвы. Конечно рябчиками или глухарями в брусничном соусе особо не удивишь, а вот маринованные щупальца осьминога или фаршированный кальмар – это в диковинку. Огромные вареные клешни камчатских крабов с их нежнейшим розовым мясом просто бесподобны. Да и местное пиво, напомнившее ему вкус рижского, да еще поданное с креветками было на высоте,  стоит к тому же дешевле почти в три раза  чем привозной мюнхенской «Левенброй».  Этой ночью Алексей спал как убитый.
     Главный форпост Российской империи на Тихом океане это и мощная крепость со своими орудийными фортами и трудяга порт, не знающий отдыха ни днем ни ночью. Портовые краны своими журавлиными шеями то и дело ныряют в трюмы судов и извлекают или опускают очередной груз. В главных мастерских почти безостановочно ухает паровой молот, летят огненные брызги, визжат токарные станки.
    Одновременно Владивосток, как и любой город у моря, еще и франт. Выйди погожим августовским или сентябрьским вечером на угол Алеутской и Светланской и профланируй от магазина торгового дома Чурина до Морского собрания - – глазах зарябит от дамских нарядов, плюмажей и шляп, золотых погонов, белых мундиров с надраенными пуговицами и кортиков. Это сейчас он притих на время, став почти прифронтовым , но закончится китайская компания и всё вернется.   
     Что еще? Как атрибут близости к Китаю, Корее и Японии – неповторимый - восточный колорит.  Китайцы-водоносы, спешащие  по улицам с пружинящими деревянными бадейками на длинных коромыслах. Бригады дорожных рабочих из корейцев, укладывающих кубики брусчатки и выравнивающих их деревянными молотками. Стоит отойти пару улиц от центра и  вот она – Миллионка,  со своими опиекурильнями, картежными домами и подпольными борделями с дамами на любой вкус. Это вотчина китайских триад, уже пустивших корни на российском Дальнем Востоке.
     Утром у портье, приятной внешности молодого человека,  удалось узнать адрес  помещения, где располагается таможенный надзор. Так сначала в полицейское управление, надо зарегистрироваться, а затем вернуться на Светланскую. Там по четной стороне в здании, принадлежащем торговому дому «Бринер, Кузнецов и К» должны находиться помещения, арендованные таможней.
      Внутри комната напоминает товаро-транспортную контору, часть отгорожена деревянной перегородкой в пояс, она проходная, в дальней виден только край письменного стола.  Вдоль стен стеллажи с папками, столы с сидящими за ними людьми, одетыми кто во что горазд. Одни во флотских тужурках со споротыми погонами, другие в цивильном.  За ближайшим -  чиновник в мундире,  петлицы с зеленой каёмкой, на них два золотых просвета, эмблема бога торговли Меркурия и три серебряные звездочки. Надворный советник, а это седьмой класс по табелю о рангах, чин немалый.
    Пришлось кашлянуть, чтобы сидящий обратил на него внимание.
     - Алексей Андреевич Гусликовский, коллежский регистратор. Помощник управляющего Лиственичной заставы Иркутской таможни. Откомандирован по распоряжению департамента в Харбин для производства таможенного надзора.
   - Очень приятно. Станислав Николаевич Хмелевский. Помощник управляющего таможенным надзором.
      Алексей слушал и внимательно разглядывал чиновника. На вид не более сорока, худощав, нет еще ни одной сединки в густой  каштановой шевелюре, спокойный и уверенный взгляд.
     - Вот дали отпуск на двадцать дней, Харбин на военном положении, грузов нет. Со скуки начал учить китайский. Во время осады пришлось ночевать на пристани, почти вся одежда пришла в негодность.
     Гусликовский достал из внутреннего кармана предписание и протянул Хмелевскому.
    - А то подумаете, мол объявился авантюрист.
    Тот в ответ немного наклонил голову и глянул с укоризной.
    - Совершенно нет времени  играть в шпионов. Вот как встанет на рейд сразу несколько судов – тут не до скуки. Да вы проходите за стойку, присаживайтесь за свободный стол. Я сейчас освобожусь.
    Но предписание взял, прочитал и отдал Алексею. Тому пришлось ждать не менее получаса, когда собеседник наконец оторвался от дел.
   - Понимаете,  еще толком  ничего не устоялось. Согласно распоряжению Департамента таможенных сборов  приняты к руководству и исполнению все касающиеся деятельности акцизного надзора  и его неотмененные распоряжения, разъяснения ДТС. Отчетность и досмотровые очистки ведем по таможенным книгам акцизного управления. А тут еще со следующего года планируют отменить режим порто-франко. Теперь коммерсанты соревнуются друг перед другом, кто больше успеет товаров привезти до вступления новых таможенных правил. Я не представляю, как  будет дальше: хоть в петлю лезь, хоть стреляйся.  Надо будет проводить оформление всех поступающих и отправляемых грузов. Ко всему прочему таможенных пакгаузов нет, арендуем один, но он не позволяет разместить все товары, подлежащих обложению пошлиной. Приходится размещать на открытом воздухе, а тут дожди зарядили, приходит товар в негодность. Кому возмещать убытки. Так вы говорите, что грузов нет и не предвидится…
    - Ну что не предвидится не совсем верно. Поступило провозное свидетельство, полученное от Николаевского таможенного надзора на чай дома «Чурин и К», но сам чай сам пока не прибыл.
   - И это всё?
     В ответ Гусликовский лишь глубоко вздохнул и развел руками.
    - Я подготовил предложение в Департамент о переносе таможенного надзора с Харбина в устье Амура, на один из островов или в селение Лахасусу, по первости таможенную брандвахту поставить, напротив станицы Михайло-Семеновской.  Ведь Харбин по реке отстоит от  Амура на сотни верст. А контроль за перевозками по КВЖД организовать на конечных станциях -  Маньжурии  и Пограничной. Сам бы с удовольствием поработал во Владивостоке. Вот только как послать через голову управляющего Иркутской таможни. Не поймут…
   - Это может сделать господин Григоровский, как управляющий таможенным надзором и одновременно ходотайствовать о вашем направлении во Владивостокский надзор. Ведь мы неоднократно просили о прикомандировании чиновников и шестерых уже прислали, по два человека с Московской, Иркутской и Кяхтинской таможни. Вы представляете какие расходы несет казна?  Знаете, к сожалению сейчас больше не могу уделить вам времени. Очень много работы. Подойдите к двум часам по полудни, сходим на обед и поговорим.
     - Конечно, конечно..А не подскажете, кто прибыл с Иркутской, я ведь сам оттуда.
      - Если не ошибаюсь, то господа  Матушевский и Маевский.
     - Что-то таких не припомню, я ведь мельком был Иркутске и сразу на заставу в Лиственичное.  Как старожил.. Посоветуйте…Где лучше приобрести белье и заказать мундир?
     - Почти напротив магазин фирмы «Кунст и Альберс», его трудно не заметить. Там найдете все, от перочинного ножика до велосипеда. А форменный костюм  лучше заказать  в японском ателье, я сейчас дам вам визитку. Шьют качественно и недорого. Тем более, что китайцы в основном бросили своё дело и выехали в Поднебесную, могут заказ принять и выехать. Ищи ветра в поле… 
      Да,  строение впечатляет, тем более на фоне  скрывающихся в проулках жалких деревянных избушек, а то и просто островков  еще не срубленного леса. Огромные зеркальные витрины напомнили Алексею один из известных рижских галантерейных магазинов.
      Так сначала в отдел готового платья. Приказчик одет в строгий костюм и белоснежную рубашку, проседь в пшеничных усах.
      - Вам что то подсказать…
     - Да нужны полдюжины  белых рубашек под форменный сюртук….
     - Это мы сейчас..
   Приказчик взял с прилавка мерную матерчатую ленту и стал измерять Гусликовского, сделал несколько пометок в лежащем на  столике журнале.
    - Уточнить хотелось бы.. Вам из батиста, али шелковые . Есть новое предложение –  чесуча называется, недавно доставили из Шанхая, цена естественно ниже, а качество отличное. Вот посмотрите…
     Алексей долго рассматривал ткань, помял на пальцах.  Батист конечно хорош, тело внем дышит отменно, но и цена у него кусается. А вот чесуча и дешевле и на ощупь нежная. Взял полдюжины. Узнал есть ли доставка, оказалось есть.. Доставят прямо в гостиницу. Теперь в отдел тканей. Тщательно выбирал, пока не остановился на черном бостоне.  Не забыть про полоску бархата на воротник. Еще бы драпа на зимнее пальто… Нет, с этим придется повременить.
     Уже с покупками, задержался в отделе игрушек. Глаза разбежались – деревянные лошадки так и просили в седло юного наездника, а трех колесные велосипеды просто чудо. Вот бы подарить сыну.. У него даже немного защемило в  левой стороне груди.. 
   Мастерская по пошиву размещалась на соседней улице и решилось всё быстро. Японец-портной обещал сшить через три дня с одной примеркой и брал совсем недорого. Алексей взглянул на часы, время еще есть, можно еще прогуляться.
    Неплохо    бы    сходить   в    Восточный    институт,    поговорить с преподавателями.  Должны ведь посоветовать и методику изучения китайского языка и какими то пособиями подсобить. Может быть уже свою типографию открыли, то купить неплохо бы.
      Оказалось, что и пешком можно сходить, не так уж и далековато, всего то пять или шесть кварталов. Нет, лучше отложить ...
      Без пяти минут до назначенного часа Алексей уже заходил в помещение таможенного надзора. Хмелевский быстро оделся, сделал несколько распоряжений и повел его обедать.
    По дороге разговорились. Вернее больше говорил Станислав Николаевич. Оказалось, что тот закончил юридический факультет Санкт-Петербургского
Университета, четыре года служил делопроизводителем в канцелярии Приамурского генерал-губернаторства и только в 1894 году поступил в таможенное ведомство. Поэтому и Хабаровск и Владивосток знает хорошо.
     - Ведь меня сюда назначили с должности помощника пакгаузного надзирателя Ревельской таможни…
     Гусликовский даже не дал ему закончить фразу:
    - А я в Харбин  хоть и  отправлен с Иркутской таможни, но начинал с в Рижской, помощником корабельного смотрителя. Получается – почти земляки.
     За разговорами не заметил как пришли. Ресторация оказалась двухэтажным деревянным зданием и принадлежало, как оказалось давно обрусевшему немцу, перенесшему на новую родину немецкую щепетильность  и любовь к порядку. Это чувствовалось и в натертых до блеска мастичных полах, и в накрахмаленных салфетках. Про столовые приборы и говорить не приходилось.
     - Знаете, - сказал Хмелевский после того, как отставил пустую тарелку от первого блюда, - у китайцев в харчевнях до известных событий было и выгодно и вкусно. И санитарию они подтянули до европейского уровня, кому охота терять клиентов. Вот только больше половину уехали, а другие сидят на узлах и могут сделать всякое. А тут орднунг, то есть порядок всегда.
    В ходе дальнейшего разговора  выяснилось, что чиновник приехал во Владивосток 17 января и сразу же столкнулся со множеством вопросов.
    - Приехал, Григоровского еще нет. Надо принять от акцизного надзора товары и документацию, а главное – снять подходящее помещение, то есть подобающее для государственного учреждения, к тому же ведь ту же документацию надо где то хранить. А кроме этого подыскать кандидатуры канцелярских служащих и досмотрщиков. Ну дам объявление в газеты, начнут люди приходить. Где их принимать? В нумере гостиницы? Пришлось снять временно две комнаты на Китайской улице. Только в марте сняли нынешнее помещение. К тому же три комнаты Григоровский занял под квартиру.
     Остальное Хмелевский досказал уже на обратном пути. И как отбирал досмотрщиков и как уже в феврале отправил первую телеграмму в Департамент.
    - Вы представляете, в прошлом году в порт прибыло 316 судов, которые привезли три миллиона мест товара. Три миллиона. Ведь каждое надо осмотреть, проверить наличие пломб или взвесить. К тому же оклад у досмотрщиков и канцелярских несоразмерный объёму. Запросил не менее 900 рублей канцелярским чиновникам и 600 рублей досмотрщику. Дали только в апреле, причем если старшему досмотрщику 600, то по низшему разряду 425 целковых. Благо первое судно пришло только 14 марта. И пошла работа сутками, вот больше десятка принятых досмотрщиков не выдержали и уволилась. А вы в Харбине, извините от скуки мучаетесь. Я без обиды, плохого ничего не желаю. Тем более к нам проситесь… Хотя еще один чиновник ничего не изменит. Надо создавать здесь таможню, со всеми положенными по штату должностями, и казначея и всех других. Ведь по количеству привозимых товаров мы на одном уровне с Архангельской. Я хотел семью сюда привозить, а сейчас готов уехать куда подальше…
   - Что так? Может климат не подходит?
    - Да дело не в климате. Сейчас нервотрепка, а что дальше будет.. Я жаловаться не собираюсь и за глаза говорить не любитель.. Сами поймете.., - на этих словах Алексей и Хмелевский зашли в подъезд здания, где располагался таможенный надзор.
      Григоровский оказался высокого роста блондином, большелобым, с кустистыми бровями, слегка завитыми вверх усами и небольшой бородкой,  сослался на сильную занятость  и Алексея не принял, попросил прийти завтра часам к одиннадцати. Тогда тот и решил наведаться в Восточный институт, рассудив, что в отпущенные шесть или семь дней надо вести активный образ жизни.
      Через полчаса Гусликовский уже входил вестибюль института. Остановился, огляделся, снял шляпу и подошел к огромному настенному зеркалу. На него смотрел светловолосый господин лет так двадцати пяти, с небольшими пшеничными усами, плавно переходящими в  русую  бородку. Слева и справа на стенах огромные доски, покрытые лаком и с начертанными на них краской под золото иероглифами – несомненно изречения китайских мудрецов, а также стенды с прикрепленными листами, стало быть приказы и расписания занятий. Прямо видно гардеробная,  в ней открылась стеклянная дверь и к нему вышел прихрамывая невысокого роста  пожилой мужчина в швейцарской ливрее. На верхней части ладони татуировка в виде якоря. Сразу видно, что отставной моряк.
     - Чего изволите? По какому поводу?
     - Вы знаете, - Алексей немного замялся, - хотелось поговорить или с директором института или с одним из профессоров..
      - Алексея Матвеевича сейчас нет, он на заседании попечительского совета. А Евгений Генрихович ведет занятия, до конца последней пары еще не меньше пятнадцать минут… Разрешите ваш плащ и шляпу, присядте вон на стуле, а то в преподавательской  нет никого…
      - Вы знаете, я с вашего разрешения ознакомлюсь с программой  и расписание посмотрю, - обескуражил швейцара Алексей.
      Так, посмотрим. Следует, что в институте четыре отделения: китайско-японский, китайско-корейский, китайско-маньжурский и китайско-монгольский.  Значит китайский основной. Это и правильно, одна протяженность со Срединной империей тысячи верст, население сотни миллионов. И интересы огромны, одна КВЖД чего стоит, не говоря уже о Порт-Артуре. За спиной хлопнула дверь, прошлепали шаги и зазвенел электрический звонок.   
    Студентов оказалось мало, они быстро разобрали свои тужурки, фуражки и покинули здание. Его провели в комнату на первом этаже.
     Алексей привык видеть профессоров в возрасте, а тут … Точно нет еще тридцати, ярко выраженный брюнет, густые усы плавно переходят в небольшую бородку, темнолицый.  Если бы не знал, то посчитал бы настоящим гураном, а вот нет..
     - Добрый день.. Алексей Андреевич Гусликовский, Департамент таможенных сборов, откомандирован  из Иркутска в Харбин. Во Владивостоке по личным делам.
     - Евгений Генрихович Спальвин. Чем обязан?
     - Во время командировки в Харбин понял, что без знания китайского языка не обойтись. Переводчика по штату не положено, не на пальцах же объясняться. Начал сначала учить самостоятельно, мало толку. Договорился было с китайцем-переводчиком на КВЖД. А тут события с восстанием, тот взял и отказался из-за благовещенской резни.
     У Спальвина запрыгали чертики в глазах, он даже заёрзал на стуле.
     - Та, так, вы проходите, присаживайтесь. Знаете, у меня случай был интересный. Я после окончания гимназии в Риге поступил в Санкт-Петербургский университет, на восточный факультет. Учил китайский, маньжурский  и затем японский. Но учили  в основном иероглифы, их написание, произношение. Носитель языка был, но без педагогического образования – звали его Куроно Ёсибуми. В 1898 послали меня и еще одного выпускника в Японию. Прибыли в Нагасаки, пошли погулять и заблудились. Зашли на почту, объясняем – нам мол назад в русское консульство.  И нас не могут понять и мы их.  Вот тогда и понял. Носитель языка – хорошо, но должна быть система обучения, это важнее.
      Ну вот опять Рига, что за наваждение, подумал про себя Гусликовский. Его мысли прервал вопрос  Спальвина.
     - Так чем я вам могу помочь? Вы здесь проездом, на вечернее отделение поступить не можете. Сам то я преподаю японский.
      - Вы сами ответили на свой вопрос. Хорошие знания без системы не получишь. Мне бы хоть какие-нибудь пособия, учебники. Может у вас типография есть, что то издали. Мало книгу на китайском купить, её еще надо прочесть.
      - Знаете, вам надо обратиться к Аполинарию Васильевичу Рудакову, он тоже выпускник  моей альма матер, но на два года раньше, жил  к тому же три  года в Китае. Он к тому же автор  пособий «Руководство к изучению наиболее употребительных в общежитии начертаний  китайской скорописи», «Руководство к изучению китайской речи».  Вот только уже лекции отчитал. Завтра обязательно будет, приходите к концу второй пары..
      Вторая пара заканчивается в одиннадцать, на это же время и Григоровский пригласил. Надо выбирать что то одно.
      Профессор видя, что Алексей что просчитывает и назначенное время его видно не устраивает, стал разбирать бумаги на столе. Нашел лист большого формата, глянул на него мельком и произнес.
      - Если вас не подходит утро, то в три пополудни. А я передам вашу просьбу, обязательно подберем что то. Тем более вы на службе и начали учить без праздного любопытства.
     Вот это уже лучше. Да, пусть первый день прошёл в беготне и особых результатов вроде не дал. А с другой стороны познакомился с чиновниками таможенного надзора, с профессорами института. Еще форму на пошив заказал.
     С Евгением Генриховичем расстались тепло. Алексею нравились крепкие рукопожатия, а то сунут снулую, а то и потную ладошку и не знаешь, что с ней делать.               
      Вечер провел за чтением газет. Сначала конечно прочитал воскресный выпуск газеты «Владивосток» за 22 сентября. Так, весь первый лист заполнен некрологами и объявлениями. Второй уже интересней – сводки о ходе военных действий. Ага – наши войска на подступах к Мукдену,императрица Цы Си перешла на сторону союзных держав, 12 сентября в Тяньцзинь прибыл германский экспедиционный корпус. Дальше пошли патриотические призывы и благодарности от городской Думы самым крупным пожертвователям на помощь раненым и семьям, оставшимся без кормильца. Отмечаются торговые дома «Бринер, Кузнецов и К»,»Кунст и Альберс», купцы первой гильдии Суворов, Шевелев. Вот еще интересная заметка о состоянии дорог – «мощение Светланской  брусками продвигается успешно и мы скоро будем иметь приличную мостовую». Так, а что пишут «Приамурские ведомости», номер то совсем свежий, от 17 сентября. Ну реляции, сводки – это понятно.  Что  бы новенького? Познавательно – «23,28,31 августа были проведены вступительные экзамены в хабаровское  реальное училище, на них явилось 60 человек, 48 испытания выдержали и зачислены. Училище принимает всех без различия на состояние и сословие». Это отрадно, такие кадры и для таможни пригодятся. Вот занимательная статейка -оказывается в мае месяце открыт кадетский корпус – это новинка. С него прямой курс в юнкерское училище.  Затем перешел на «Таймс» и «Ля Фигаро». Жалко что устаревшие, как минимум двухмесячной давности. Газеты нудно и бестолково соревновались между собой о том, какие надо предъявить правительству Китая ультиматумы и суммы контрибуций. Уже полусонный добрался до кровати.
      Утром проснулся в хорошем расположении духа, но оно постепенно улетучилось. До центра пришлось добираться на извозчике, где на козлах восседала женщина в чёрном вдовьем платке. Значит сложил муженек голову в Китае, а кормить семью надо. Сунул в руку вместо положенного гривенника  полтиник.
    - Это Вам. – Голос Алексея дрогнул, стал каким то расслабленным.
    - Дай то Бог детишек поднять, уверен жизнь наладится , - но та лишь плотнее сжала губы и отвернув лицо, лишь махнула рукой, не произнеся ни  слова.
    С Григоровским сначала поговорить толком не получилось, его постоянно отвлекали то подчиненные по каким то срочным вопросам, то получатели товаров. Наконец того прорвало и он высказал, что наболело на дуще.
    - Читал Ваши предложения, они дельные и я с ними полностью согласен. Отправлю от своего имени в Департамент, копию обязательно адресуем в Иркутск, в Харбине  нет смысла находится, железную дорогу еще когда восстановят, а летняя навигация по реке  скоро закончится. Еще один грамотный чиновник не помешает, но  я сейчас о другом. Насколько мне стало известно, то в адрес Приамурского генерал-губернатора поступила 19 сентября телеграмма от товарища министра финансов о необходимости открытия во Владивостоке таможни I разряда. Время конечно сейчас для принятия решения не самое лучшее, в связи с известными событиями в Китае. Но надеюсь, здравый смысл возобладает. Это замечательно – с полным штатом работать станет значительно легче. Но полностью проблему это не решит.
    На несколько секунд  чиновник замолчал, откинул голову назад, огладил бородку левой рукой, затем продолжил.
    - Нет нормальных складских помещений на пристани, а те, в которых скрипя сердцем по настоятельной просьбе владельцев товара и своего помощника разрешили хранить товары до их выпуска  - находятся в разных частях города. Знаете, особо не разъездишься. Пытался через местную управу достучаться до местных купцов, в конце июня провели совещание. Предлагал строить ангары, то бишь пакгаузы из волнистого американского железа, как самые быстро возводимые. Понимания не нашел. Средств мол нет. А сколько товара приходит в негодность? Что еще? Таможенной артели в скором времени не предвидется. Как позвольте сударь объяснить китайцу ли, корейцу, нанятому к тому же на один день правила наложения таможенных ярлыков. А сейчас к тому же большинство русских грузчиков призваны в армию. Когда еще события закончатся.
      Вроде выговорился. –А давайте вместе прогуляемся в порт. Своими глазами увидите.- Почему бы и нет.
    Извозчика брать не стали, тут пешком всего минут десять-пятнадцать, тем более погода баловала.
   Пристань толком не огорожена, столпотворение повозок, людей, долго  пришлось лавировать  между грудами бочек; кипами тюков, прикрытых кусками парусины. Наконец дошли до пакгауза и зашли во внутрь. Возле деревянной каморки толпились получатели с пачками коносаментов в руках.
Уполномоченного таможенного надзора здесь хорошо знали, вон один метнулся к Григоровскому, чуть ли не лацканы схватился.
    - Николай Александрович, надо что то делать. Не только мы, но и представители пароходства, порта  готовы с пяти утра работать, а ваши чиновники приходят в лучшем случае к семи, а то и к восьми часам. Да и обед у всех по часу, а ваши изволят по два, а то и три часа обедать. Надо что менять. Сделайте сменный график, дежурьте по суткам.
     Григоровский обернулся сначала к Алексею, мол видишь какие дела, а потом начал отрывисто бросать фразы.
     - Нам досмотрщиков одну смену не хватает  выставить, а вы в две. Я говорил на совещании, нужны ангары. Там в помещении и досмотр возможно проводить в любую погоду и меньшими силами, чем на пристани. Почему не организуете? Где артель, чтобы отвечала перед таможней за целостность груза. А теперь извините, нам надо работать.
      В помещении остро пахнет сгоревшим керосином, небольшая загородка, столы с кипами бумаг, склоненные головы, то и дело заходят и выходят досмотрщики.
      - Вы представляете, что здесь будет твориться после отмены с первого января порто-франко. Сейчас не успеваем акцизные товары  обслуживать, а тогда придется все иностранные досматривать и пошлину начислять.  – Григоровский разводит руками. -  Нет, с полным штатом будет надеюсь легче, дожить бы до этого. Надеюсь экскурсия прошла, мне надо уточнить детали.
     С порта Алексей выбирался уже самостоятельно. На причале подошёл к ряду китайских лодок, навес, тяжелый прямой парус из циновок – как на таких выходят в море. Вот только чего не разложено на корме в деревянных бадейках и циновках – тут тебе и кипы морской капусты, крабы, кальмары, креветки, разнообразные ракушки, трепанг, рыба всевозможных сортов – от бычка и мелкой камбалы до палтуса и лосося. Такого изобилия в Балтийском море точно не увидишь.
       После сытного обеда во вчерашней ресторации погулял по городу, зашел в несколько магазинов и только потом направился к зданию Восточного института. Аполинарий Васильевич тоже молод, русоволосый и полнолицый. В отличии от других, нет обязательной профессорской бородки, подбородок бритый, внимательный взгляд через стекла очков.
    - Евгений Генрихович передал мне вашу просьбу, стремление похвально. Вот только самостоятельно выучить язык очень сложно. Общение с носителями языка конечно позволит овладеть разговорным, а вот чтобы читать… У нас студенты второго курса,  таких у нас правда еще к сожалению нет, только первый курс набрали… Должны знать не менее двух тысяч иероглифов, их правильное начертание, произношение и употребительное значение, как по отдельности, так и в связке. К сожалению, свою типографию только запускаем, а местные завалены заказами и могут действовать оперативно. Но я вам свои авторские экземпляры подарю..
      Алексею вручили стопку книг и брошюр,  да это настоящее богатство.
      - Из –за ограниченности времени не могу вам уделить большего. Надо готовится к завтрашним занятия.
     Жалко, что приходится расставаться, Алексею так  хотелось выговорится, поделится проблемами в изучении китайского языка. Да… Придется самому искать выходы. Жаль..
      Остальные дни до отъезда были заполнены примерками форменного костюма, покупками. Неизгладимое впечатление оставил поход в музей общества изучения Амурского края, вот именно поход. Провёл там не один час. Ведь там показан и быт инородцев – чукчей, эскимосов, коряков с далекой Чукотки и Камчатки,, так и местных – айнов с Сахалина, орочей и удэгейцев. Какую надо иметь храбрость, чтобы на байдаре из моржовых шкур, де еще с костяным гарпуном  охотится на кита. Одно движение хвостом и лодчонка на клочки.
      Заказал и выкупил железнодорожные билеты на 30 сентября. Хорошо бы сразу в Хабаровске попасть под рейс до Харбина, а не получится – с городом можно познакомится.
     В пятницу зашел в таможенный надзор на Светланской, попрощался с Хмелевским и Григоровским. Бросилось в глаза их натянутые отношения.. Что могли не поделить? Оба вроде искренне  болеют за дело. Хотя в разговорах с Николаем Александровичем пару раз проскользнуло, что подчиненный что то сильно радеет местным купцам.. Или показалось..  Пообещал немедленно сообщить, если придет ответ на запрос в Департамент.