Из-за острова выплывала целая флотилия разномастных судов. Были тут и острогрудые челны, и рыбацкие лодки, и катамараны из пустых бочек, и ветхие дощатые плоты. Даже, по-моему, облезлая эмалированная ванна была!
И все были расписные… Ну, знаете, теми самыми надписями, что обычно встречаются в подъездах, лифтах, на стенах и заборах. Художественных граффити я что-то не заметил!
Разномастная, гогочущая и гомонящая компания, заполнявшая этот речной караван, была тоже очень живописна! Мелькали вперемешку рваные зипуны и кафтаны, малиновые и голубые пиджаки, перемазанные краской камуфляжи и нагольные тулупы. Среди развлекающихся мужиков сновали совершенно нагие девицы, над всем этим табором стоял густой сивушный туман и вились пьяные мухи.
- Хорошо гуляют! – завистливо вздохнул Хома.
Тем временем мы приблизились к этому необычному речфлоту. Стоящий на носу передового челна краснорожий верзила неожиданно обратился к нам со стихами:
- Ой вы гости, господа! Вы откуда и куда? Чем нагружена шаланда? Не везете ль контрабанду? – и заржал в голос.
- Блин, да они же тут все укуренные! – вынес вердикт боцман, принюхавшись.
- Это не шаланда, а паром! – обиженно заявил Родя, сжимающий в руках пожарный багор. (Не топор, но тоже сойдет!)
- Ваш паром пора на слом! Мы устроим вам погром! – нахально заявил верзила, а вся толпа стала скандировать : -Шайбу! Шайбу! Сарынь! На кичку!
Вперед вышел Михалыч и, прищурившись, спросил у верзилы:
- А ты, Степанушка, рамсы не попутал?! Или давно не огребал по полной? Мало тебя я учил розгами? Снова захотел?!
- Ой, княже, уж и пошутить нельзя! – высунулся из-за плеча верзилы невысокий бородатый мужичок с фиолетовым фингалом.
- А, и ты тут, Емелька! А кто там на плоту орет немузыкально? Никак Хлопуша с Салаваткой?!
- Они самые! – пробасил русоволосый богатырь, трезвее прочих, сосредоточенно отталкивая струг от борта парома веслом.
- Ну, ты-то, Садко, как допустил?!! Ведь порядочный человек, бизнес ведешь с Индией и Италией! Тебя-то как сюда занесло?!
- Ну, за компанию… Поддался ложному чувству товарищества, алкогольный срыв, опять же…
- Ой, да ладно, князь! Сам как будто не хаживал к половцам за хабаром?! О твоих молодецких половецких актах до сих пор легенды ходят! – снова встрял мужичонка с синяком по глазом.
- То по молодости было! – сурово сказал Михалыч: - А ныне ко мне обращаться следует не так, и не пьющий я! Мастер Игорь Михайлович я, а за намеки могу и в глаз дать, для симметрии!
- Молчу! Молчу! – развел руками мужик. Я пригляделся. Что-то очень знакомое лицо: курносый нос, волосы под горшок, хитроватые глазки… Данунах! Откуда он тут?! Хотя, на этой речке он, типа, и гулял!
- Вы тут, ребята, осторожней! Там, за островом, «гойцы» дежурят! Как бы на штрафы не влететь! – встрял в разговоры Хома.
- А мы туда не полезем! Щас тут купания устроим! – Степанушко подхватил ближайшую голую девицу и отправил ее в набежавшую волну.
Визг, хохот! С других бортов тоже полетели особы обоих полов. Тонуть никто не собирался, все устроили плескотню и возню в стиле пионерлагеря.
- Волга, Волга, мать родная! – заголосил Степан.
- Это не Волга! Это Ой! – поправил боцман.
- Правда? Ну, тогда – «Ой, то не вечер, то не вечер…»
- Мне малым –мало спалоооось!...- хором грянула компания, и флотилия повернула к берегу. Самые резвые гуляки уже рубили деревья для костров и вышибали днища объемистых бочонков с пивом и вином.
- Ладно, ребята, гуляйте! – милостиво разрешил Михалыч, и добавил в полголоса:
- Что с вами, бунтарями и дебоширами, делать!
- Понять и простить!!! – донесся до нас многоголосый хор.
Боцман и Родя прыснули от смеха, а Михалыч лишь покачал головой.
……………………………………………………………………………………………….
Мерно шлепали плицы колес, плескались волны, резвились рыбы. Невдалеке появилась новая пристань.