И так восемь утра. Держа в руках телефон, отметил он про себя. Через пятнадцать минут прозвонит будильник. Правой рукой он откинул в сторону одеяло, скользнув по кровати, опустил ноги на пол, сел на край кровати. Встал, подойдя к спинке стула, на которой висела домашняя футболка и трико, взял их, одел. Побрёл, сонный в ванну умываться, по пути наталкиваясь на косяки дверей и рефлекторно отталкиваясь от них руками, что бы не ударится. Открыл кран, отрегулировал температуру воды. Взял зубную щётку и тюбик зубной пасты, в руку держа щётку и тюбик в левой руке, открутил колпачок правой. Взяв в правую щетку, выдавил на неё полоску зубной пасты, покрыл ей щетину, закрыв тюбик с пастой, поставил его на место. Взглянув на пасту покрывающую щетину, начал чистить зубы, методично двигая щёткой во рту. Когда что-то в его психике донесло до него что уже достаточно, он остановился. Сунув зубную щётку под струю воды из-под крана, второй рукой набрал воды и отправил её в рот для полоскания. Большим пальцем правой руки, обмывая щетку, теребил волоски, что бы вымыть остатки пасты из щетины. Закончив с чисткой зубов, умылся. Намылив руки, а уже ими, намылив лицо. Вытершись полотенцем, вышел из ванны на кухню. Включил электрический чайник, достал из шкафа над раковиной кружку, из соседнего шкафа кофе и сахар. Положил две ложки кофе и три ложки сахара в чашку залил их водой из только что вскипевшего и щёлкнувшего при выключении из-за термически деформирующейся металлической пластины чайника. Вдохнув аромат, услышал звук сработавшего будильника на телефоне, высокий звон и низкое дребезжание вибровызова. «Блин нужно пойти выключить» - пригубив горячий кофе, подумал он, пока будильник продолжал надрываться. «Ну ещё один глоток…» - но этот звук и осознание того, что его ничего в ближайшие несколько часов, пока не сядет аккумулятор телефона, не остановит, заставили его через силу, встать и пойти выключить будильник. Вернувшись к кофе, он продолжил его пить, наслаждаясь вновь приобретённой тишиной и покоем. Горячий кофе приятно скатывался по пищеводу в желудок. Кофеин дал небольшой толчок организму к действию. «Ладно, нужно одеваться» - подумал, а может даже и произнёс вслух он. Вернувшись в комнату, в которой начался его сегодняшний день он нашёл одежду, в которой можно было выйти на улицу и не чувствовать себя при этом не уютно. Заправил постель. Одевшись, проверил всё ли что нужно он взял с собой. Забежал в туалет перед выходом, вышел из квартиры, закрыл дверь и начал медленно спускаться по ступенькам вниз, лестничный пролёт за пролётом. Ему на встречу поднимался кто-то из его соседей.
- Здрастте, еле слышно прошептал он себе под нос, услышав в ответ похожий набор звуков.
Подойдя к двери подъезда, нажал на кнопку дающую сигнал к отключению электромагнитного запора, толкая дверь от себя. Механизм механической доводки, закрыл дверь за его спиной. По сонной улице отправился к остановке. Проходя мимо соседних подъездов своего дома. Во дворе работали люди, следящие за порядком во дворе, одетые в оранжевые жилеты - спецовки. Подойдя к остановке, где ждали другие, он понял, что не хочет ехать в тесном автобусе, и решил идти до метро пешком. Люди с остановки смотрели ему в след со смешенными чувствами, никому из них не хотелось ехать в переполненном автобусе, но и идти пешком им тоже не хотелось, а многие бы просто не успели на работу вовремя, если бы пошли до метро пешком. Любой из них мог встать ради этого раньше, но тратить драгоценное время сна в мире, где отдых не норма жизни, а всего лишь необходимость без которой нельзя было бы работать – непозволительная роскошь. Идя по утренней свежести, он внимательно всматривался лица людей попадающихся ему на встречу и провожал взгляды тех, кто обгонял его. Пешеходная дорога шла параллельно автомобильной, поэтому он так же выхватывал из общей массы машины, привлекшие его внимание. Как и во всём остальном в жизни его внимание привлекали не обычные вещи, а выделяющиеся из общей массы. А таковых было три вида: необычные, вещи класса выше рядового и класса ниже рядового. Получается, что привлечь внимание, к хорошим вещам, сложнее, чем к плохим, которые своими изъянами - выделяются. Так весь путь до метро проходил в изучении окружающего, окружающих. Симпатичные девушки, некоторые из них проходя мимо воображая, задирали нос вверх, он с трудом сдерживал улыбку и лишь проходя мимо, позволял себе засмеяться, подражая им сам для себя. Дорога занимала у него около двадцати пяти минут. Этого времени хватало и на обдумывание ближайших дел и на то что бы послушать плеер, Музыку, в котором он включал под настроение. Многие люди говорят, что их настроение меняется в зависимости от музыки, так например весёлая музыка может поднять им настроение, а депрессивная наоборот испортить. Для него всё было не так, его настроение… Да он сам не знал от чего оно завесило, полярность его была всегда примерно одинаковой, менялись в основном только оттенки, под которые и выбиралась та или иная музыка. Он даже не мог понять, что значит весёлая музыка. Музыка и есть музыка она не весёлая и не грустная она просто выражает часть происходящего с человеком (композитором, поэтом, исполнителем, музыкантом) и нельзя сказать, о тут трагические события, мне сейчас не до них. Практически кощунство. Получается так, человек включает, видит «о похороны», и такой: «Ребята, простите, чёт у вас тут всё грустно, я пойду, где веселей». Поэтому он никак не мог разделить музыку для себя так: грустная, весёлая. Она просто разная, по стилям, да, но настроение… Нет, он этого не понимал. Возможно, потому что на его настроение она никак не влияла. Что можно было объяснить: либо она просто не влияла, и всё тут; может потому что он заведомо выбирал что-то себе под настроение, и такого конфликта не возникало; либо он слушал что-то, что мог в данный момент, а что не мог (как раз не подходящее под настроение), он просто не мог слушать. Так или иначе, дай ему кто-нибудь задание разделить кучу разных песен по принципу: весёлые и грустные, и посули ему за это большие деньги, он всё равно бы не справился… Поэтому музыка была просто музыкой, несущей красоту, мысли и слова которые нужны ему были в данный момент, а не неким эликсиром настроения. Если честно даже как-то неуютно считать, что допустим, та же музыка может изменить настроение. Это как считать, что у кого-то в руках пульт и нажав определённую кнопку, он может вызвать у тебя соответствующую реакцию, прям как Павлов у своих собак. Так что лучше уж считать, что не музыка руководит настроением, а ты в зависимости от настроения, музыкой… Ну хотя бы в своём плеере. Так незаметно в рефлексии этой мысли, он подошёл к входу в метро. Дверь как всегда после впереди вошедшего по инерции и действием потоков воздуха из вестибюля летела ему на встречу, он не стал ей мешать, а наоборот помог открыться наружу, предварительно проследив, не следует ли кто-нибудь за ним и не ударит ли он этого кого-то дверью. Удостоверившись, что нет, он лёгонько проскочил внутрь, и дверь сама закрылась за ним. Утром свободных турникетов не было, он встал в очередь к одному из них. Когда его черёд подошёл, он прислонил проездной к считывателю турникета, створки которого сразу отворились, давая ему пройти. На подходе к эскалатору было уже достаточно много людей. Медленно перетаптываясь, они в два потока приближались к ленте ступеней. Большинство становилось справа, а кто-то пробегал слева вниз. Поскольку он никуда не спешил он встал, справа между ближайшими к нему людьми была пустая ступень эскалатора. Во время движения вниз, он рассматривал людей напротив, двигающихся во встречном направлении. Разумеется, его внимание в основном привлекали девушки, каждая из которых получала у него в мыслях краткое описание. Иногда уж очень краткое и пошлое: «Ножки», «Да», «Нет». А иногда: «Какая лапочка, просто - супер». И разумеется девушки получившие оценку первой категории, практически моментально, со сменой предмета внимания из памяти вытеснялись, а вот получившие оценку второй категории, напротив могли напрочь засесть в мыслях на целый день. Контекст таких мыслей, разумеется, в основном был депрессивно окрашенным – «Она такая классная, просто идеал, моя судьба, но я не достоин такой девушки и возможно больше никогда её не увижу». Но при повседневной насыщенности делами жизни и мыслями и такие девушки быстро и бесследно вытеснялись из сознания, освобождая место для текущих проблем. И так спустившись вниз, он повернул направо в сторону электричек идущих в нужном ему направлении. Взглянул на время, повернув голову в сторону движения электрички на табло расположенное над туннелем, затем начал внимательно всматриваться в туннель, из которого должна была показаться электричка. Завидев свет нарастающей яркости, он подошёл чуть ближе к краю перрона. В это время электричка с шумом выскочила из туннеля и начала замедлять ход. Остановилась, он и рядом стоящие люди рефлекторно одновременно с открытием дверей расступились по их обе стороны, выпуская выходящих на этой станции, затем вошли внутрь. Пройдя к противоположенным дверям с надписью «не прислоняться» он развернулся к ним спиной и облокотился на них. Ища кого-нибудь на кого ему было бы приятно смотреть в пути. Утром люди в поезде в основном ехали на работу и от этого выглядели не очень счастливыми. Молодые девушки и парни ехали на учёбу. Опять-таки, в качестве объекта, на котором можно было остановить своё внимание, он выбрал молодую студентку, стоявшую у противоположенных дверей вагона через одну дверь от него в сторону движения поезда. Девушка заметила его взгляд, и он быстро отвёл глаза, делая вид что просто изучает всех людей в вагоне, заодно и вправду пробежавшись по всем остальным, кто ещё здесь был. Девушка выглядела смущённой и робко опустила глаза. Через какое-то время его опять потянуло посмотреть на неё, и он, поддавшись этому желанию, поднял взгляд от ботинок сидящего напротив мужчины на эту девушку. У неё были рыжие длинные волосы, мягкие и приятные черты лица, она была в его вкусе. Выглядела скромной и умной. Разумеется, про ум можно было говорить только после общения с ней, но первое впечатление было именно таким. Девушка словно чувствуя его взгляд, не поднимала глаз. Так они ехали минут пятнадцать, он периодически проскальзывал взглядом по окружающим людям, затем останавливал взгляд на ботинках, нерешительно кидая взгляд в сторону рыжей девушки. Его станция. Он подошёл к дверям. Теперь девушка уже подняла на него взгляд «Неужели ты просто выйдешь, сейчас, так, и не подойдёшь ко мне?» - читалось в её взгляде, но он не решался, не верил что это правда так, как ему кажется. Двери открылись, и он вместе с потоком выходящих ринулся на выход. Они больше никогда не увидят друг друга, при том что, возможно, могли стать близкими… Выйдя на перрон, побрёл в эскалатору. Прохлада и свежесть уличного воздуха приятно обдала его при выходе из стеклянных дверей. Он аккуратно придержал дверь для выходящего следом. В ближайшей к метро «палатке» он купил себе попить и побрёл в сторону работы. Постепенно утренняя свежесть по мере восхождения солнца и нагреву асфальта начала сменяться жарой, которая позже обязательно превратится в духоту. Офис их фирмы располагался в многоэтажном здании, бывшего НИИ, который поделили между собой в аренду десяток фирм. Подходя к турникетам, он привычно потянулся за пропуском, охранник, узнавший его, молча нажал кнопку открытия раньше, чем он успел достать пропуск. Он поздоровался, запихивая обратно пропуск, который так и не достал. Подходя к лифту, ему меньше всего хотелось встретить кого-нибудь знакомого, с кем бы ему пришлось здороваться, приветливо улыбаясь. Потому что каждая такая улыбка, и слово «здравствуйте» для не близких ему людей давалась ему с огромным трудом. Часто ему казалось, что на работе он устаёт не от самой работы, а от сопутствующего ей общения. Но никого знакомого он так и не встретил, молча зашёл в лифт и нажал кнопку с номером своего этажа. Двери лифта медленно закрылись, он отвернулся от панели с кнопками в противоположенную дверям сторону лифта, где располагалось зеркало, в которое он посмотрел на своё отражение. Легкая щетина, которой около трёх дней покрывала его щёки, подбородок и кожу над верхней губой. Непроизвольно смотря на себя, он провёл по ней правой ладонью. «Ничего пока конечное смотрится не очень, но через пару дней будет уже лучше» - с этими мыслями прозвучал звук, информирующий его, что лифт остановился, хотя, разумеется, он раньше заметил остановку лифта и лёгкий толчок инерции. Двери начали открываться. Он повернулся к ним, когда они раскрылись, он медленно вышел из лифта и пошёл по длинному коридору в сторону офиса фирмы, в которой он работает. Подойдя к дверям, протянул руку к ручке двери, повернул её на сорок пять градусов вниз по часовой стрелке, потянул на себя. Вошёл в дверь. Справа за столом сидел коллега Сергей, к которому он сразу подошёл поздороваться, протянул руку произнеся: «Здравствуйте». По той же схеме он поздоровался со всеми, кто находился в офисе. А в офисе их фирмы работало шесть человек, это были: Сергей с которым он поздоровался первым, ему было около сорока лет, весёлый и отзывчивый человек; Екатерина Петровна – бухгалтер, молодая общительная девушка с достаточно позитивным взглядом на жизнь, и поэтому часто подшучивающая на ним – хмурым и необщительным. Вот так и сегодня когда он с ней здоровался:
- Катя, здравствуй.
- О привет! Стой! Это что у тебя? Ты что улыбался? А, нет, просто показалось, фух ты, а то я прям, аж испугалось что, что-то случилось… - звонко расхохоталась она.
А на самом деле из них двоих испугался он – неуверенный в себе человек на словах: «Стой! Это что у тебя?», сразу стал перебирать в голове, все, что могло быть с ним не так: «Может что-то с причёской? Или голубь насрал на волосы?»
Николай и Виктор были его ровесниками, возможно даже немного младше его, поэтому особо к нему не приставали, не навязывая своё общения, в их глазах он создавал впечатление серьёзного человека, которого незачем отвлекать от его дел. И последним был директор фирмы – Савиков Геннадий Аркадьевич, который находился в своём кабинете, с кем-то из клиентов обсуждая дела.
Словно почувствовав его приход, дверь в кабинет директора открылась из неё вышел Геннадий Аркадьевич, и смотря на него произнёс:
- Зайди ко мне, есть задание.
- Хорошо. – ответил он, положив на свой стол принесённую с собой папку с документами. Открыл дверь в кабинет шефа и зашёл, в кабинете было накурено, что создало бы дискомфорт некурящему человеку, которым он и являлся, но будучи с детства привыкшим не обращал внимания. За столом напротив директора сидел полненький начинающий лысеть не молодой мужчина.
- Заир Фархшатович, вот наш сотрудник, он вам сейчас выдаст все необходимые документы, прошу вас, пройдите с ним. – произнёс Геннадий Аркадьевич, рукой указывая на него.
Заир Фархшатович поднялся со своего кресла и последовал за ним к его столу, где рассказал, какие документы ему нужны. Пока он готовил документы Заир Фархшатовичу, он предложил ему кофе и присесть на кресло в приемной. Когда все необходимые документы были получены, Заир Фархшатович снова заглянул в кабинет шефа. Через несколько минут после этого оттуда послышался голос Геннадия Аркадиевича, который вызывающий его.
- Слушай, нужно срочно съездить в другой конец города и забрать там, у заместителя Заира Фархшатовича кое-какие документы.
- Хорошо, тогда я отправляюсь?
- Да и захвати на обратном пути баночку кофе, а то он у нас уже кончается, хорошо?
- Хорошо, Геннадий Аркадьевич. – произнеся это, он вышел из кабинета и пошёл одеваться. За время, проведённое в офисе, на улице успел начаться дождь. Погода была не холодной, но всё равно ходить мокрым было неприятно. Погрузившись в метро, где впитавшаяся в его одежду вода стекала на пол вагона и медленно испарялась в его воздух. Сорок пять минут, два перехода и вот он стоит на другом конце этого города. Здесь, похоже, дождём даже и не пахнет, поэтому люди смотрели на его мокрый вид с немым вопросом: «Где это ты так вымок?». Он достал телефон и набрал номер, который ему дал Заир Фархшатович:
- Алло?
- Иван Юрьевич?
- Да.
- Это Вас из фирмы Геннадия Аркадьевича беспокоят, я подъехал забрать документы для Заира Фархшатовича.
- А, да, хорошо, подождите 15 минут, уже подъезжаю.
- Хорошо, я буду стоять прямо у выхода из метро, в мокром сером плаще. – произнёс он и положил трубку. «Неплохо было бы перекусить» - произнёс он просебя. Неподалёку от выхода стояла палатка с хот-догами, к которой он и направился.
- Здравствуйте, можно один Датский? – произнёс он продавцу в жёлтой униформе.
- Майонез, горчица, кетчуп?
- Горчица, кетчуп.
- Майонез не надо? – уточнили из палатки.
- Нет. – он отрицательно покачал головой.
Расплатившись, забрал хот дог и стал его есть, по возможности стараясь получать удовольствие от еды. От острой горчицы перехватывало дыхание, но в этом то и была вся суть. После того как еда была закончена, он вернулся в палатку что бы купить себе попить, попил, посмотрел на часы: «Пора». Вернулся обратно к выходу из метро. Навстречу вышел парень.
- Здравствуйте. Иван. - произнёс он, протягивая руку.
- Здравствуйте, - ответил он, пожав в формальном приветствии протянутую ему руку.
- Тут все необходимые документы – человек представившийся Иваном протянул чёрную, пластиковую папку.
- Хорошо, спасибо. – теперь он первым протянул руку Ивану – До свиданья.
- До свиданья. – ответили ему пожав протянутую руку.
Развернувшись, он пошёл во входу в метро. «Половина двенадцатого, что ж в офисе буду в час с лишним, не плохо». Не плохо, потому что эта поездка на метро, была хоть чем-то интересными за день, на работе в офисе эти часы тянулись бы бесконечно долго и нудно, конечно если бы его не завалили срочной работой, тогда время пролетело бы быстро, но он бы устал как собака. Хотя где это интересно собаки устают. Видимо это выражение с крайнего севера, где их используют как ездовых. Опять метро с его умиротворяющей атмосферой ритмично постукивающих колёс. Зайдя в офис, первым делом навёл себе кофе и уселся за компьютером открывая новости одной из социальных сетей. Для чего? Да всё тоже, потребность как можно скорее убить своё время, которое ты всё равно должен провести здесь, что бы получить деньги необходимые для жизни и обустройства той части жизни, на которую остаётся время. Обустройства жизни двух дней в неделю плюс двадцать календарных дней отпуска. Итого: триста шестьдесят минус двенадцать умноженное на четыре и умноженное на два и минус 20 получалось двести сорок четыре рабочих и сто шестнадцать выходных дней в году, в которые после этих самых рабочих и делать то ничего не хочется. С другой стороны многие скажут, а что же делать? Торчать без работы целыми днями дома, деградируя? Нет, наверное, так тоже не правильно. Каждый сам выбирает, что ему делать. Кто-то работает целыми днями находя в этом смысл жизни не оставляя себе и положенных выходных дней, а кто-то наоборот работает «наотмашь» лишь бы хватало на то что он действительно хочет делать.
- Йо хей о, омбо рей, йо хей ра, зарум брунен джи… - раздался звонок его мобильного телефона, он посмотрел на трубку, звонила мама.
- Да, мам. – ответил он на вызов.
Услышав голос в трубке, он сразу понял, что что-то случилось. Замени все слова в том, что она ему сказала на одну какую-то букву, по интонации, паузам, динамике он бы понял что случилось. «Дедушка в больнице» - стучало у него в голове. Сперва до мозга дошёл только смысл. И психика сразу дала инструкции к действию. Он зашёл в кабинет начальника.
- Геннадий Аркадьевич, извините пожалуйста, мне только что сообщили что дедушка в больнице в тяжёлом состоянии, терминальная стадия.
- Да, конечно, ехай, если что-то будет нужно – обращайся.
- Спасибо Геннадий Аркадьевич – его начальник действительно был хорошим человеком. Что бы быть начальником нужно быть либо очень хорошим, либо полным дерьмом, ему с начальником повезло.
Теперь до психики дошла аффективная часть звонка, начались вегетативные проявления: сердце начало бешено колотится, дыхание, словно перехватывало, руки тряслись, ноги подкашивались, ладони потели. В голове - помутнело, словно от алкоголя. Внезапно ему стало страшно ехать. Видеть умирающего – родного ему человека, любимого им человека. Он и до этого понимал, что этот час придёт, настанет. Но вот встать теперь лицом к лицу со смертью – невыносимо тяжело и страшно. Ноги несли его к метро, а душа рвалась бежать, бежать как можно дальше отсюда, спрятаться, закрыть глаза, что бы всё вокруг остановилось, время остановилось и что бы то, что должно произойти не произошло никогда! Спускаясь теперь в метро, всё вокруг давило на него, казалась, арочные своды туннелей смыкаются над ним. Тридцать минут до нужной станции тянулись невыносимо долго, выйдя на улицу, первым делом он закурил, пара шагов от стеклянных дверей, он падает. Человек идущий сзади чуть не наступает на него, буквально перепрыгивает и продолжает двигаться, вперёд оглядываясь назад, пытаясь понять что происходит… Стоящие рядом люди, так же курившие в ожидании кого-то, стали подходить интересоваться, что происходит, пытаться помочь… Его сердце останавливалось, чем тут можно помочь… Кто-то пытаясь его поднять, кричал окружающим: «Вызывайте скорую!», из метро выбежал дежуривший там полицейский. Из аптечного киоска, находившегося в вестибюле станции, выбежала продавщица, которая была фармацевтом. Но и она ничего не смогла сделать. К приезду бригады скорой он был мёртв. Вот так и прошёл его последний день.