В. Быков
БРАТАНЫ
Иронический рассказ
Едем с товарищем на машинёшке, душевно разговариваем. Настроение приподнятое, можно сказать праздничное. Шутка ли, катим на открытие сезона. На первую летнюю рыбалку. Нас резво догоняет и обходит тентованная ГАЗель. Обыкновенная, грязная и наглая. Я бы не обратил на неё внимания, если бы не наклейка над задним бортом: «Слава пермскому клубу ГАЗЕЛИСТОВ!»
– Ну, брат ты мой, ещё такого «рыцарского ордена» нам не хватало, – отреагировал товарищ, – а говорят, что после того, как народ перестал соображать на троих, неофициальная структуризация общества по интересам в России ослабла, а то и вовсе распалась.
– Ерунду говорят. Не обеднела и не распалась. Наоборот, стала многообразнее, интереснее, я бы сказал – душевнее.
Взять нас, «стаю» вольных рыбаков. Раньше каждый был сам по себе. Доберётся до реки, уткнётся в поплавок, и сидит, ждёт, когда же клюнет «золотая рыбка». Сегодня всё по-другому. Теперь мы «рыбаки-братаны». У нас профессиональное сообщество. Только в Интернете несколько своих сайтов-форумов. На них всегда свежая информация о новинках в рыбацком деле, о снастях, методах и тонкостях лова, а самое главное о тех местах, где держится отличный клёв и накануне кто-то из счастливчиков небывало «обрыбился».
Правда, такие рассказы не всегда достоверны. Бывает, что их авторы специально указывают места, где на самом деле рыбы нет. Уводят толпу подальше, чтобы не мешала. Иногда сочиняют небылицы ради забавы. В подобных делах я и сам не без греха. Хочешь, расскажу недавний случай?
– Давай, время есть.
– Незадолго до закрытия зимнего рыбацкого сезона мы с Анатолием, ты его знаешь, поехали на выходные ловить окушей в район Шеметей. Коль у нас транспорт, в компанию попросились двое знакомых. Дорога неблизкая. Знакомые, из числа рыбаков-профессионалов, неустанно тараторят, какие они ловкие и удачливые, нахваливают якобы для нас припасённые мормышки. Мы с Анатолием не устояли, прямо на ходу купили с десяток самоделок.
Приехали на окраину какой-то полуразрушенной деревни. В предрассветных сумерках шли по натоптанной тропинке до места лова километра три – четыре. Вода из залива ушла и лёд сел на землю. Еле добрались до русла реки. Осмотрелись. На льду уже собралось около пятидесяти, если не больше, рыбаков. И ни у кого не клюёт. Ну, думаем, сейчас наши знакомые покажут мастер-класс. Утрут нос этой необразованной публике.
Чтобы не раскрывать профессиональные секреты, они отошли в сторону и, отвернувшись от всех, начали бурить лунки и колдовать с удочками. Колдовали часа полтора. Безрезультатно. Даже ерши затаились. Подошли к нам, сказать, что пойдут вверх по реке и договориться о времени отъезда домой. Вслед за ними в верховья реки потянулась толпа.
Оставшись в заливе вдвоём, мы безрезультатно испробовали хвалёные самодельные мормышки, попили чаю, подышали свежим воздухом, порадовались весеннему солнцу и довольные не спеша побрели к машине.
Когда складывали рыбацкую амуницию, я стоял к Анатолию в пол оборота. Он как-то нервно дёрнулся, словно чего-то испугался и непроизвольно воскликнул: «Ты кто?». Я обернулся. Перед нами стоял не весть откуда взявшийся мавр. Лицо и руки чернее ночи, с сенегальским маслиновым отливом. И только серая полоска шеи между подбородком и воротником чёрного ватника, выдавала в пришельце местного аборигена и нашего соплеменника.
Поняв в чём дело, мы с Анатолием засмеялись. Так загорают в марте те, кто изо дня в день сидят на льду и редко ходят в баню. Ловят рыбу, а заодно и первые обжигающие ультрафиолетом лучи весеннего солнца.
– Ты откуда взялся? – спрашиваю мужика.
– Так я местный. Вот из той хаты, – мужик показал на ближайший дом с завалившимися, или разобранными на дрова надворными постройками.
– Что хотел? Если опохмелиться, то мы не пьющие.
– Да нет. Чаркой меня не уговоришь. Рыбу надо? – мужик подвинул лежащий у ног мешок.
– Покажи, что у тебя там?
В мешке оказалась свежепойманная жирная сорога. Более трёх десятков. Где он её взял, мы не спрашивали. Рассчитались, уложили мешок с рыбой в багажник и стали ждать компаньонов. Те появились усталые и не в настроении: «Зря убили время. Ничего не поймали. А как вы?»
– У нас всё отлично, – говорю, – замаялись таскать сорогу. Вот посмотрите.
Я разбросил мешок. У знакомых-профессионалов отвисли челюсти.
– Вы пошли вверх по реке и не позвали нас с собой. Мы побродили по руслу, ушли к противоположному берегу залива. Там окунь тоже не брал. Сели поесть, – заливаю я, – хлеб в ящике промёрз, раскрошился. Выбросил крошки в лунку и опустил в неё вашу мормышку с хлебной наживкой. Просто так, без всякой надежды. Не успел отвернуться, как слышу, удочка шуршит, ползёт к лунке. Подсёк, на крючке сорога. Еле в дырку пролезла. И понеслось. Тишина. Рядом никого нет, никто не мешает. Сполна отвели душу.
Всю дорогу до дома наши знакомые находились в трансе. Лишь изредка уточняли, какая была глубина в том месте, где клевала сорога, была ли на дне трава, на какие мормышки клёв был лучше и так далее. Попрощались холодно. Недовольные тем, что «природолюбители», которые на рыбалке больше отдыхают, чем занимаются делом, обловили профессионалов.
Где-то через неделю встретил Анатолия. Он рассказал продолжение истории. Оказывается после той рыбалки, наши знакомые еле дождались утра. Взяли на работе отпуск без содержания, купили десяток буханок хлеба и на своей машине скорёхонько укатили в Шемети ловить сорогу. Два дня искали место, где нам с Анатолием крупно повезло. Бурили дырки, щедро сыпали в них перетёртый в крошки хлеб, но ничего не поймали. Вернулись домой несолоно хлебавши. Наверно догадались о розыгрыше, но никому ничего не сказали. Профессиональная гордость не позволила.
Вот мы и подъезжаем к реке. Смотри, сколько рыбаков понаехало. А вон и знакомые «братаны», про которых только что рассказывал. Легки на помине. Значит и на этот раз наша рыбалка будет интересной.