Маленькая вспышка высекаемой искры и сухой тирокский табак медленно, но верно занялся в трубке. Дымок заплясал над ним, подхватываемый дуновением северо-западного ветра и тут же уносимый прочь. Мужчина, примостившийся на выступе у массивных каменных ступеней, ведущих к жилищу богатого и весьма опасного старика, затянулся и на какое-то время будто выпал из реальности. Он так и сидел, прикрыв глаза и подтянув одну ногу к себе, наслаждаясь горьковато-мятным дымком и не спеша выпустить его на волю. Вокруг раздавался говор челяди. Он улыбнулся про себя, выдохнул через ноздри две молочные струи и распахнул хитрые карие глаза.
Прачки возвращались с ручья, придерживая обеими руками возле талии огромные тазы с выполосканной одеждой и бельем, что не мешало им перемывать кости поварихам. Кузнец Тормунд рассказывал конюху Феглу о том, что железо нынче на рынке подсовывают некачественное и стоит десять раз примериться, прежде чем покупать в три дорога. Фегл, коренастый мужчина в почтенном возрасте с длинными и сильными руками, задумчиво кивал и соглашался. Он прежде работал на городской кузнице и знал что к чему. Переминался с ноги на ногу долговязый Стенвил, явно скучая возле ворот на своем посту. Нежданных гостей у господина не бывало. Мало кто мог осмелиться сунуть нос за ворота. В городе разве что неразумные младенцы не знали, кто живет в замке на окраине у Червонного пруда.
Дом и его окрестности вот уже два десятилетия принадлежали господину Ахею Сарвалону, черному магу высшей категории, не признающему гильдии и стремящемуся к достижению своих собственных, весьма амбициозных целей. Мужчина служил ему пятый год и узнал достаточно о мерзком характере старика, чей возраст давно перешагнул за сотню, что для человека было немало. Были у него свои соображения и насчет далеко идущих планов Сарвалона, в которые тот вынужден был его посвятить потому как, без участия этого человека все они обращались в прах.
Радуясь по-летнему теплому деньку, хотя и шел третий месяц весны, припекающему солнцу над головой и легкому ветру, приносящему из-за стены аромат свежескошенной травы с полей, мужчина потягивал трубку и выпускал один за другим клубки белесого дыма в воздух. Люди меняются, а привычки остаются.
- Эй, Марко! – окрикнул его Стенвил. – Чего разгильдяйствуешь? Али работы нет?
Долговязого черноволосого болтуна господин взял в свой замок год назад, когда предыдущий охранник не слишком удачно сунул свой нос в экспериментальную ловушку, установленную перед библиотекой, и был заживо сожжен. Если б он знал, что нужно сделать, чтобы обезопасить хитроумный аркан, раскинутый под потолком, мог бы избежать нелепой и мучительной смерти. Но парень был не силен в магических штучках. Сарвалон никого не посвящал в свои тайны, даже Марко он поначалу не собирался обучать колдовским премудростям, пока однажды ему не потребовался преданный партнер, способный подстраховать в опасной ситуации и прикрыть спину.
- У хозяина полно других забот, - усмехнулся мужчина. – А ты никак заскучал стенку подпирать?
- Будто ты не устал штаны просиживать! – отмахнулся на его беззлобный укол охранник и тут же обратился с другим вопросом. – Слушай, Марко, не в службу, а в дружбу. Ты ж все равно слоняешься туда-сюда, сходил бы на кухню, передал весточку малышке Ло… - он стал выворачивать внутренние карманы, пока наконец не нащупал что-то в верхнем и не извлек это на свет.
- Так и быть скажу, что ты велел поцеловать ее в сладкие губки, - засмеялся Марко, поднимаясь со ступеней, и вальяжной походкой направился к Стенвилу. Тот уже приготовился к гневной тираде, готовый ревностно охранять свою подружку от посягательств, но мужчина не дал ему заговорить. – Брось дуться, тебе это не к лицу. Вы с Ло прекрасная пара, так и быть передам весточку. Или что там у тебя?
Долговязый смущенно заулыбался и протянул мужчине бронзовую цепочку с чередой разноцветных эмалированных подвесок. Не самый изысканный подарок, но зная вкус молоденькой кухарки Ло, всегда улыбчивой и неунывающей, Марко был уверен, что ей понравится. Подарок он бережно сунул за пазуху.
- Скажи, что я буду ждать ее на закате, как пост сдам, у Червоного пруда, - произнес он с теплотой в голосе. – Передашь?
- Передам, куда тут денешься!
- Смотри у меня!
- Успокойся, Стенвил. Передам все слово в слово, и ни буковки от себя не прибавлю, так и знай, - обнадежил он охранника и, похлопав того по плечу, поспешил внутрь замка.
Солнечные часы, чей циферблат был выложен из черного камня на белых плитах прямо перед входом у массивной лестницы, показывали полдень. Совсем скоро жизнь тех, кто здесь обитает и прислуживает господину, изменится кардинальным образом.
Мужчина, облаченный в белую хлопковую рубашку и кожаные штаны, подпоясанный широким сыромятным ремнем, с покоившимся в ножнах кинжалом длиною в локоть, легко и по-молодецки взобрался по двум десяткам ступеней и толкнул створку тяжелой, украшенной чернеными коваными лилиями двери от себя. Она приглашающе распахнулась, без скрипа, открыв вид просторного зала с высокими потолками и вытянутыми витражными стеклами, занавешенными темными шторами. От дальней стены зала вверх на второй этаж уходило две витые лестницы. Такие же старинные и пафосные, будто жили здесь прежде самое меньшее приближенные к королю особы. Они вели в личные покои Сарвалона, гостевые комнаты (назначение их казалось Марко нелепым, ведь господин не любил принимать в своем доме гостей), библиотеку и обеденный зал на ни много, ни мало тридцать персон. Так же от зала отходило два коридора, с правой и левой сторон. По ним можно было попасть на кухню, в малые кладовые и ванные апартаменты. Цокольный этаж был целиком и полностью отведен под магические эксперименты старого чернокнижника, и ход туда был закрыт для большинства обитателей замка. Марко входил в число меньшинства, чем, несомненно, гордился бы, если б не многие другие обстоятельства, вынуждавшие его искать свой собственный путь, а не довольствоваться ролью послушной марионетки в руках старого маразматика. Опасного, могущественного, но все-таки маразматика, которому он многим был обязан. И многого не мог простить.
Горничная Лалайла, молчаливая девушка с глубокими серыми глазами, спускалась по одной из лестниц, неся в руках какой-то сверток. Мужчина перехватил ее на середине пути и, взяв, за запястья, притянул к себе.
- Прелестная нимфа! – воскликнул он, вынуждая ее приникнуть к его груди и невольно закружиться в танце прямо на ступенях. – Я очарован, околдован! Ты сердце мне разбила и бросила к ногам!
- Прекратите смеяться надо мной, господин Марко, - смущенно говорила Лалайла, а ее бархатные щеки покрывались пунцовой краской. – Если у вас ничего важного, дайте мне пройти, прошу вас.
- Какой я тебе господин? Разве похож я на сварливую язву Сарвалона?! М?
- Не говорите так, - ужаснулась девица. Она и впрямь боялась, что тот услышит хульные слова и накажет Марко, а заодно и ее саму.
- Хорошо. Скажи только, господин все еще у себя?
- В библиотеке, да, - кивнула она, дрожа всем телом и стремясь выскользнуть из объятий. Мужчина больше не держал ее, и Лалайле это легко удалось.
Он еще слышал стук ее каблучков и чувствовал тепло тела, но мыслями уже был далек от волнений серьезной не по годам мечтательницы. То, что горничная испытывала к нему трепетные чувства и старалась их скрыть, не было для него большим секретом. Тем веселее было поймать Лалайлу и заставит краснеть, а потом отпустить, будто карпа, в свободное плаванье. Он мог сколько угодно дразнить девицу, не обещая ничего взамен, но никогда не переходил с ней черту. Его забавляла сама игра в кошки-мышки, а не достижение результата.
«Милая, нежная Лалай, быть бы тебе подальше от этого места. Бежать без оглядки дни и ночи напролет, пока не поздно» - думал мужчина, рисуя кровью на стене, прямо на картине, изображавшей самого Сарвалона в полный рост, перекрестие линий и завитки, ограниченные окружностью. Для этого пришлось сделать надрез на тыльной стороне ладони, но боль от пореза была сущим пустяком по сравнению с тем, что ему пришлось пережить пять лет назад. Тогда он едва выкарабкался на этот свет, казалось, его собственное тело предало его и объявило бойкот, а заодно и мучительную казнь. Но все это в прошлом, а кирпичи для будущего Марко обжигал и закладывал прямо сейчас.
Еще три кровавых символа было нанесено на стены в удобных, по его мнению, местах. Окинув взором проделанную работу, мужчина извлек из ниши между гобеленом и стеной завернутые в промасленную бумагу ножи для метания и тут же сунул их к подарку для Лу. У него были свои соратники в замке. Те, на кого он не жалел времени и доброго слова за годы служения Сарвалону. Те, кто втайне роптал на нелюдимого и вечно недовольного всем старца. У них никогда не хватило бы духу пойти против черного мага. Разве что реки повернутся вспять или солнце начнет восходить с запада.
Марко невольно нащупал серебряную серьгу в левом ухе и облизал губы, шагая прямо в библиотеку, где уже несколько часов подряд изучал древние трактаты его господин. Остановившись у закрытых дверей, он поднял голову наверх и прошептал несколько слов, не имеющих ничего общего с языком, общепринятым среди людского колена Эндорлина. Изощренная фигура аркана на потолке вспыхнула голубым светом и тут же погасла, освобождая дорогу. Распахнув вовнутрь обе створки дверей, Марко шагнул в библиотеку, нарушая покой Сарвалона.
Старик, еще миг назад корпевший над манускриптом, разложенным на дубовом столе, выпрямился струной и, не оборачиваясь, гневно бросил:
- Как посмел ты войти сюда без приглашения? Или мне стоит доработать заклинание, чтобы оно изжарило тебя дотла?!
В его словах была неподдельная угроза, но Марко знал, что тот не поступит так, не имея на то веских причин. Ценность бывший карманник, а ныне ученик чернокнижника имел только пока был живым. Мертвым он ничего не стоил.
- Я хотел убедиться, что тебе ничего не угрожает, - произнес мужчина, чуть склонив голову в знак почтения. – До открытия врат осталось несколько часов, ничто не должно помешать нашим планам…
Старик резко обернулся, его седые брови вздернулись и сошлись в переносице.
- Моим планам! – выкрикнул он, ткнув пальцем в сторону Марко. – Хоть ты и единственный в своем роде, не забывай, что это я поднял тебя из грязи и помог стать тем, кто ты есть, - его лицо озарила мечтательная улыбка, будто чернокнижник вдруг оказался далеко от этого места.
Соединив руки у живота, он стал постукивать пальцами о пальцы. Несмотря на почтенный возраст, Сарвалон выглядел достаточно крепким, среднего роста седым старцем с прямой спиной, не знавшей тяжелой ноши и работы, морщины прорезали его открытый лоб и пролегли сетью у глубоко посаженных серых глаз. Он носил короткую бороду, длинные волосы сплетал в косу, а облачаться предпочитал в простые внешне, но пошитые из дорогих тканей костюмы. Сейчас же маг накинул на плечи роскошный черный плащ, и это была бы одна из тысячи подобных вещей, если б на спине не красовались вышитые красной нитью инициалы его хозяина - А.С., а ниже знак, означавший статус в колдовской среде. Этот плащ был многим знаком в округе и далеко за чертами города.
- Подумать только через каких-нибудь тринадцать часов правящий лорд и его свита сложат оружие и предстанут предо мной, на коленях умоляя оставить им жизнь. Стража перестанет существовать или примкнет к моей армии. Город падет, - продолжал говорить Сарвалон, увлеченный амбициозными планами порабощения мира. Город, страна, вся северная часть Эндорлина, а затем и юг должны были стремительно присягнуть на верность чернокнижнику или умереть. – Ты уже чувствуешь запах власти, которая развернется перед нами?
- Всей душой, мой господин, - произнес Марко, стараясь придать голосу как можно больше подобострастности.
- Когда я надену корону мира, надо мной больше не будет никого, а ты, мой верный соратник, получишь наконец то, чего так сильно жаждешь, - Сарвалон мерил просторный зал библиотеки шагами, не в силах сдержать нетерпения и совершенно позабыв о присутствии своего слуги.
- Несомненно, - холодно бросил мужчина и на какой-то миг закрыл глаза, ощутив тяжесть под грудиной.
Нет. То, что было обещано ему пять лет назад, теперь не имело никакого смысла, но знать об этом Сарвалону не следовало, иначе он не был бы столь беспечен и открыт. Как сейчас.
- Представь себе! Совсем скоро драккены будут стоять у моих стен, готовые убивать ради меня по одному только слову! Я дам им столько пищи, сколько они смогут принять! Я одарю их титулами и землей при новом правлении, а заодно свяжу заклятьем, которое не позволит им поднять бунт или отказаться службы. Я мог бы сделать это и с тобой, деревенщина! Цени мою благосклонность и никогда не забывай моих заслуг, - старик взмахнул рукой, заставив полы черного плаща взвиться и очертить изящный танец в воздухе.
«Не мог, старый ублюдок. То, что ты сотворил с моим телом, не позволит тебе этого сделать. Твоя магия не всесильна» - Марко улыбнулся одними уголками губ, коснувшись теплой рукоятки ножа, что был спрятан запазухой.
- Первый отряд позволит захватить Скагард, а когда сытые драккены разнесут весть в своем убогом мирке о непуганой дичи, следом за ними придут тысячи, десятки тысяч! И тогда остановить нас будет невозможно, - Сарвалон засмеялся, застыв к нему спиной, а мужчина тем временем подбросил в руке метательный нож, будто примеряясь к дичи и смакуя момент.
Все это время, с тех пор как маг стал давать ему больше свободы действий, он продолжал оттачивать навык, используя в качестве мишени двери конюшни. Тот не препятствовал, соглашаясь с мнением, что Марко необходимо поддерживать себя в тонусе, но проносить оружие внутрь замка строго воспрещалось. Исключением был заговоренный клинок, что висел сейчас на поясе. Тормунд выдавал клинки по требованию, а после забирал и хранил у себя в кузне. Но Сарвалон не предполагал, что его распоряжение кто-либо однажды осмелиться нарушить.
- Почему ты молчишь? Не хочешь… - слова мага застряли в глотке, когда он обернулся и увидел острие нацеленного на него ножа.
Осознание предательства вспыхнуло в серых глазах, и в тот же миг слуга сделал бросок. Сталь прошла между ребер чуть ниже сердца. Маг, шатаясь, отступил назад и судорожно вцепился в рукоять ножа. Его лицо было искажено болью, кровь хлестала из раны, с каждым вдохом все больше жизни уходило из разом побледневшего Сарвалона.
- Ты?! – то ли выдохнул, то ли прошипел он, наткнувшись спиной на тяжелый дубовый стол.
На древнем манускрипте остались кровавые следы испачканных пальцев. Маг, оперевшись одной рукой, другой выдернул нож из груди, а Марко уже настиг его и вонзил другой нож в живот. Он ударил дважды и уже занес руку снова, как вдруг Сарвалон, натужно хрипя и пуская кровавые пузыри ртом, выбросил перед ним ладонь, и нападавшего откинуло к закрытым дверям. Тот едва успел прикрыть голову руками, но нож, которым он бил, остался лежать у стола.
Чернокнижник, пошатываясь и пытаясь на ходу наложить чары созидания на рваную рану в брюхе, зашагал прочь. Силы покидали его быстрее, чем действовало колдовство, и он повалился на ковер. Сейчас ему было смертельно необходимо остановить кровотечение. Сарвалон полз, превозмогая боль, а бывший карманник бросил третий нож, пригвоздив его дрожащую руку к деревянному паркету, что был под ковром, и тут же метнулся к потерянной стали. Раздался новый крик, срывающийся на стон. Завладев двумя другими ножами, Марко навис над чернокнижником и ударил его сапогом под дых.
- Ты хотел, чтобы я поделился своими мыслями? – презрительно бросил он, выдернув нож из поврежденной кисти, но лишь за тем, чтобы перевернуть Сарвалона на спину и вонзить в ту же рану. – Так вот слушай внимательно, ибо это будет последним, что ты услышишь, - второй клинок вошел в другую кисть, лишив старика возможности начертать заклинание в воздухе. - Я долго играл по твоим правилам, но только за тем, чтобы настал день, когда ты будешь валяться у меня в ногах, истекая кровью и проклятьями. – Марко с силой разжал челюсти, схватил язык Сарвалона, хоть это вышло и не с первой попытки, отсек его на корню и отбросил в сторону. Теперь он не сможет помешать и словесно. – Помнишь, как ты приволок меня сюда, обещая несметные горы богатств и принцессу в придачу? Как увещевал встать под твой стяг и идти в авангарде по правую руку от тебя, когда настанут смутные времена? - мужчина оттер руку о кафтан поверженного, но все еще сверлящего его ненавидящим взглядом мага, и отступил в сторону, будто увеличив обзор и наслаждаясь тем, что сотворил. – Как приходил взглянуть на меня, подыхающего в лужах собственной мочи и дерьма, в компании голодных вшей и крыс.
Сарвалон бессильно плюнул в его сторону кровью, а Марко усмехнулся.
- Видишь, как все изменилось? И теперь я твой царь и бог, я милую и казню. Твоей целью была безграничная власть, ты шел к этой цели десятилетиями и вот, когда триумф почти в твоих руках, я забираю его себе.
В коридоре раздались чьи-то тяжелые шаги. Десяток, а то больше людей направлялись прямо в библиотеку. Чернокнижник бросил взгляд в сторону дверей и тут же непонимающе уставился на предателя.
- Все верно. Это драккены. А ты думал, я не заручусь поддержкой иноземных воинов на случай неудачи? – Марко усмехнулся и, схватив того за грудки, вонзил нож прямо в сердце.
Жизнь еще теплилась в поверженном хозяине замка, когда двери распахнулись и в залитый дневным светом зал вошли нестройными рядами воинственного вида мужчины. Они мало чем отличались от людей Эндорлина, хоть и прошли сюда через открытые в стенах червоточины из совершенно другого мира, разве что одеты были несколько необычно для местного населения. Кожаные куртки и штаны, сапоги выше колен, к тому же подвернутые на добрую пядь, рубашки, пошив которых выдавал подмастерья, не знакомого с эндорлинскими швеями. По большей части вошедшие были черноволосы, кто носил длинные, схваченные в хвост прически, кто заплетал косы, а кто предпочитал короткие стрижки, как сам Марко. Но во всех без исключенья глазах горел странный и даже жуткий огонь, а из-под искривленных в ухмылке губах выглядывали острые клыки хищника.
- Где Тарда Дар? – произнес мужчина, выпрямившись во весь рост.
Он обращался к толпе незнакомых драккенов, потому что не видел среди них лидера группировки. С ним Марко договаривался о запланированном перевороте и переходе раньше назначенного времени, ему беспрекословно подчинялись иноземцы. Без Тарды Дара план мог рухнуть как карточный домик.
Молчание. Только голодные взгляды, буравящие его с неприкрытым вопросом. Сдюжит ли? Все внутри похолодело, когда стена драккенов расступилась, и вперед вышел молодой мужчина. На вид ему было не больше двадцати шести или семи, черные вьющиеся волосы закрывали уши и заканчивались где-то на середине шеи, густые брови вразлет только подчеркивали хищный взор смеющихся карих глаз. Было что-то в чертах его лица от аристократа, но легкая щетина придавала мужественности, а крепкий стан говорил о том, что этот драккен принял участие не в одном десятке схваток. В левой руке он за волосы нес голову Тарды Дара.
- Он мертв, - сказал черноволосый иномирец и остановился в двух шагах от Марко, бросив ее на ковер. – Тарда не разделял мнения большинства насчет выгоды нашего союза. Меня зовут Лейт Циан.
- Что ж, Лейт, - мужчина понимал, что перед ним стоит новый предводитель драккенов. По их обычаю победителю доставалось все. – Готовы ли твои люди встать под мое начало?
Драккен улыбнулся, обнажив ряд белоснежных зубов и выделяющиеся на общем фоне клыки, и выхватил из-за пояса длинный тонкий кинжал из черненой стали. Все, что происходило, Марко видел впервые, но чутье подсказывало ему, что угрозы нет. Лейт Циан легко припал на одно колено и полоснул себя острейшим лезвием по запястью. Остальные молча следили за действиями вожака и тем, как поведет себя предавший Сарвалона человек. Дух перехватило в груди, а Лейт тем временем одним движением переместил кинжал в левую руку и протянул рукояткой вперед.
- Тера лавек инстад Майяра, - возвестил он. – Клятвой крови, души и Майяры отдаю свою жизнь под твое знамя, Странник. Верой и правдой обязуюсь служить тебе до конца моих дней и идти за тобой, куда укажешь.
Слова еще звучали в голове бывшего карманника, грея самолюбие, но драккены ждали действий. Лейт застыл неподвижной статуей с вытянутой рукой, прижав другую к груди и склонив в почтении голову. Нужно было скрепить сделку и Марко не нашел ничего лучше, чем принять дар. Черненная сталь скользнула по его запястью, и первые алые капли проступили из свежей раны. Не теряя времени, он перехватил вытянутую руку иномирца почти у самого локтя, так что их раны соприкоснулись, а кровь перемешалась между собой, и помог тому подняться.
- Это стоит отметить, - сказал он, и Лейт, все так же лучезарно улыбаясь, обнял его и похлопал по плечу, будто старого друга, которого встретил после долгих лет разлуки.
- Мои люди с радостью промочат горло вином, - ответил он.
И драккены, столпившиеся у входа, ликующие закричали. Они повторяли «Тер! Тер! Тер!», означавшее то же, что и «ура», а на их лицах светились вполне дружелюбные улыбки. Большая часть прибывших толпилась за дверьми в коридоре, а то и разбрелась по замку, пугая его обитателей, но все они следом за принесшим клятву верности предводителем с этого дня подчинялись Марко и только ему. Две сотни сильных и выносливых мужчин. И это только начало. Следом за ними придут другие - за новой землей, пищей и жизнью. Мир содрогнется в ужасе, и тогда весь Эндорлин будет считаться с бывшим карманником. Он получит все, чего был лишен. Почти все.
- Какие будут первые указания, Марко? – вырвал его из размышлений голос Лейта Циана.
Он огляделся. Застывшее тело чернокнижника мешало ему насладиться мигом триумфа.
- Убери эту старую крысу отсюда. Ему место в сточных канавах.
Драккен махнул рукой, и двое его людей в тот же оказались подле трупа. Они убрали ножи, положили их на манускрипт, и без того заляпанный кровью, и уже собирались поднять тело за руки и за ноги.
- Стойте! – опомнился Марко.
Драккены повиновались. Лейт, положив руки на пояс, с интересом наблюдал за ним.
Пока он носит прежнее имя, прошлое будет идти по пятам, преследовать в ночных кошмарах и извиваться внутри муками совести. Прежний шалопай, выросший на улице среди воров, должен умереть. «Я заберу твою жизнь, твою цель, твое имя».
- С этого дня я Ахей Сарвалон, - бросил он, сорвав черный плащ с бездыханного трупа. На нем еще не запеклась кровь, но это его не остановило. – Этот мертвец еще поможет нам одержать победу.