Об авторстве сказки "Конёк-Горбунок" можно спорить бесконечно, пока не найдена рукопись - либо Ершова, либо Пушкина, - которая разрешит этот спор сама собою. Но пока что я готова предложить вашему вниманию свою интерпретацию сказки - как я её вижу, - прочтите и скажите, - кому такая сказка может принадлежать: Ершову или Пушкину?
Жил-был писатель - сеятель добра и вечных истин, считающий, что обойдётся без неба - без Бога. Он имел последователей. Можно сказать, сыновей. В России многие ему следовали, в том числе и два брата известной дворянской (боярской) фамилии, среди которых никогда до этого никаких писателей не было. У них был сынок-племянник, с юных лет превзошедший их на этом поприще. Если они писали изредка, под настроение, а один из них - как умный - и оставил это занятие, женившись, то младший этот - которого по занятию литературой они так же называли "братом", - никак угомониться не мог, - как и ничем другим заняться. Вовсе был дурак, то есть. Ну вот, жили они - жили, своими творениями столицу баловали, барыш в виде похвал с её жителей собирали. Всё ничего шло... Но потом пришёл этот -Чудовище, Узурпатор и Враг человечества, и стал косить русскую армию направо-налево ("полки - как класы..."/ Г.Р. Державин); но - главное - ничего не напишешь уже по-французски! Надо же быть патриотом. А по-русски так складно не выходит. Прямой убыток от этого, который в поле стал ходить... Из-за него и столицу сжечь пришлось. И перестала кого-либо волновать салонная поэзия наших братьев. Все заговорили про какую-то неведомую русскую душу, которую некому выразить. Ну, братья наши тут вообще перепугались, и дали дёру в Нижний Новгород: один - с женой и брачной клетью - то бишь, с сенником, другой - с любовницей и "Опасным соседом" под мышкой... Тем временем, младшенький их, который кроме распрекрасных очей ничего до сих пор не воспевал - да и тоже на французском в основном, - вдруг - из далёкой лицейской кельи - увидел, почувствовал, эту самую загадочную русскую душу. И - после некоторых неудачных попыток, - таки укротил её, - заставил быть послушной себе! И запела она через него - то прозой, а то стишки выкинутся... Два коня золотогривых - проза и стихи - принципиально новые, выражающие русскую душу... И оказалось, что у младшенького - Гений. Правда, какой-то уродливый: маленький, горбатый и ушастый. Так им всем он представлялся. Неправильный какой-то гений; дедушка Крылов так и говорил: для горбатого хорош, а у нас - прямых и гладких, первый и главный - я, а нумер второй - Жуковский; а Пушкин - третьим, дурачком горбатым, пойдёт! Вот я и проговорилась, что сказка-то эта - о Пушкине.
Ну, дальше что было? Дальше старшие - уже в столицу вернувшиеся - стали брать у младшего - ещё в келье сидящего - его творения, да хвастать ими перед всеми. Правда, и дружок Антоша Дельвиг постарался. В общем, украли коней-то его... Уже собирались на рынке продавать... Только тут дурак наш под своим именем напечатался - да и прославился! Всё - шабаш - уже не украдёшь! Так и написано: дурак Иван! Что написано пером - уже никакими топорами не вырубишь - надо было раньше, в дозоре... Кто ж знал? Уже Гавриле-то - среднему (хоть на самом деле и старшему) - племянника его нахваливают, а над его салонными виршами за спиной посмеиваются... Но племянник - как сам в столицу попал - разошёлся не на шутку. Вольности начал проповедовать, царя вздумал уму-разуму учить. Царю это не понравилось, - он его куда подальше сослать решил. В общем, дьявол сам пришёл, бес попутал нашего юношу. В результате, пришлось давать слово Карамзину два года ничего не писать противу правительства. Пришлось быстренько собственного дьявола укротить и к рукам прибрать, чтобы он целый год (или даже два) смирно жил, православных не мутил. Ну, и жил - то в Кишинёве, а потом - в Одессе. Тут оказалось, что он не только мутит православных, но и атеизм проповедует. В сказке это не отразилось, просто сказано: "Год ли, два ли пролетело..." В общем, два пролетело, а потом - и ещё два... И всё это время кони его - в столицах, а он - бог знает где... В глухом углу, в степи или в бедной лачужке... Кони его между тем шуму наделали, - так, что уже новый царь не знал, что с ними - и с самим Иваном - делать. Пришлось предложить дураку служить на царской конюшне. Но сначала допрос устроить: по какому праву слава его пера смеет сиять ярче нашей - царской - славы?! Новый царь - суровый и могучий, - без дальних слов - уклал в свой ларец светящее божественным светом перо. Не пророк был, конечно, но - что ж он - царь или боярин? Пусть поэт своё холопье дело знает! Вот скажет ему царь: хочу Жар-птицу - и чтоб была Жар-птица! Даром, что царю она опасна, как любая сияющая горним светом Истина... Лучше пусть у царя сидит в клетке, чем где-то вольная летает, неконтролируемая... А потом - доносчик - а у этого царя кругом - доносчики, и всё на доносчиках держалась, хотя сам он очень громко Христа проповедовал, - так вот, - доносчик наврал царю, что Иван этот, дурак, и Царь-девицу в его царские чертоги доставит - лишь прикажи... Действительно, ведь - всё пустяк для дурака! Царь-Девица же эта - та же Кобылица, - то есть Душа России. Только та была природная, стихийная, - народная - душа, а эта - литературная, или - культурная, - если хотите. Ещё пребывающая у далёких немских стран, ещё на языке своём родном плохо выражающаяся. Ещё плавающая в золотой шлюпке своего создателя - Петра Великого, - дожа Новой Венеции, заключившего союз с Балтийским морем. Ну, про этот союз давно все забыли, кольцо в красном сундучке в омут провалилось. А вот Царь-девицу этому самодержцу подавай, - поскольку Иван наш - вдруг оказавшись умным человеком, - сравнил начало мрачных дней его царствования с началом славных дней Петра... Вот ведь, маху дал! Повенчай его заново с Петровской Россией молодой, - своей поэзией - да и всё тут! Ну, дурак изо всех сил старался; в архивы засел, чудесную (правда, какую-то двусмысленную) поэму написал... А царь не только метафизическую, но и физическую царь-девицу в своём дворце видеть захотел... Но это - оставим. Да, сначала про кольцо. Прежде чем кольцо-то достать, надо то безобразие исправить, что этот новый царь уже успел натворить, - то, что он сделал с государством за десять лет. Он же какое-то квази-государство создал, какого-то чуда-юда-кита нагородил... Ужас что такое! Вот что значит - всё сам, всё сам... Про бога -то забыл, - даже церковки порядочной в своём селе не поставил. Только частоколы повбивал в рёбра... Лонгин недоделанный... И мужички бедные на краю голодной смерти пашут... И девушки белиберду французскую в книжных лавках ищут. И между глаз всё виселица с пятью мальчишками казнёнными пляшет... На хвосте же - на границах - сыр-бор шумит: говорит ему, говорит Иван про Пугачёва - хоть внял бы, хоть бы прислушался... Нет, 20 тысяч дал - откупился! Ну, и на том - спасибо. Вот, теперь Ивану со своим гением всё это безобразие и устраняй... Но сначала - на свидание с Петром Великим, на Луну... Для поддержания бодрости духа. Пётр принял, узнал, расцеловал. Нет, говорит, куда ему - старику по духу - с моей юной Россией справиться! Не выйдет ничего. Нужен молодой красавец, а не потасканный ловелас. Да и чего он жать-то хочет, когда ничего не сеял?! Полно, лаком больно стал! Не отдам ему моё Творенье! Мимо - в молоко попадёт, промажет...
Да, а что с Китом не так? Да всё не так! Я что делал? - Правильно, корабли строил. Где они, спрашивается? Почему не плывут? Не курсируют? Духом не обмениваются, не укрепляются? Какого государства он без духа хочет? Где мой флаг Андреевский? Где белый парус - символ надежды? Только именем моим прикрыться хочет - потомочек?! Не бывать сему!
Ну, потом Иван и его Конёк все ошибки устранили, Дух возродили, корабли по моречку пустили... Тогда и кольцо Царь-девицы - опять же наш Иван - под видом Ерша Ершовича - достал. Подвиг - видимо - превысил силы Ерша, - он пошёл спать ко дну, - вечным сном... А Ивану с Коньком ещё надо сказку до конца доиграть... (Так у Булгакова земные Маргарита и Мастер умирают, а их души отправляются в жизнь вечную... ) Ну, и последнее испытание - три котла. Молоко - главный, звёздный котёл. Тут явно что-то связанное с козой Амалфеей, с эгидой Зевса и Афины, с правом на выход в бессмертие. Вода же - мёртвая и живая - воссоздаёт умершего уже - для вечной жизни. Если только он прошёл главный котёл - котёл с молоком - если готов для Бессмертия. В общем, эти три котла соответствуют и трём дням Христа, за которые он обещал разрушить и вновь создать "этот храм" - то есть, своё тело. И, - конечно, - пушкинские три ключа: ключ юности - кипящий и мятежный, ключ поэзии - с Кастальской водой, и ключ забвения земных забот, - так же соответствуют этим трём котлам. А сварить царя в котле Пушкин желал ещё с Фаустовских сцен... Иван-Пушкин не сварился, а преобразился и вошёл в жизнь вечную благодаря своему гению-коньку. Конёк как будто отдал котлам свой дух - и благодаря этому духу - Иван стал красавцем, преобразился. И Царь-Девица взяла его в свои мужья, - володетелем всего. Это "володетелем" - из Повести временных лет: "придите и володейте нами!" Вот он, новый князь России, и пришёл - Александр Сергеевич Пушкин. Народ признал его за талан - данный Россией-Царь-девицей: "Твоего ради талана Признаём царя Ивана!" А во дворце пир горой - оттого, что отделались от неугодного поэта. Они - там - на земле - пируют смертным пиром, где вина льются рекой, - и не вина это, а - кровь... "Пьют бояре со князьями..." Кстати, странно, что князей так же много, как и бояр. Возможно, поэт здесь имеет ввиду многие поколения - князья меняются, и всё пьют с боярами, а он - там - в небесах - всё царь России, вместе с Душой -Царь-Девицей.
Так я вижу сказку "Конёк-Горбунок". Эта запись достаточно конспективна; детально я разрабатываю сказку во множестве отдельных работ. Здесь же мне хотелось сказать сразу обо всём. Согласитесь, что если рассматривать "Конька" именно так, то вопрос о каком-либо авторстве, кроме пушкинского, отпадает сам собой.