Вечер, 16 октября 2011 года
При свете дня, а вернее, теплого осеннего вечера, я, наконец, разглядел ее. Прав был Клык, описывая их: поодиночке они жалкие болезненные людишки. Данилка хотел одолжить ей куртку, но та скинула ее с плеч. Парень, не понимающе, посмотрел на Клыка.
- Она не замерзнет, не переживай. Мутанты не чувствуют ни холода, ни тепла. А одежда на них так, дань традиции. Пройдет одно – другое поколение, и они деградируют. Эволюция на их ветки развития остановится и начнет свертываться.
- Весело, - произнес я. – А как быть с обычными людьми? С теми, кто пережил войну? К чему приведет военный террор?
- Как ни странно, к порядку. На этой грани, люди вовремя остановились, едва не сведя миллионы лет на нет… В других параллелях повезло меньше.
Я промолчал, вспомнив рассказ Сашки об отце Варфоломее. Там итог один – глобальная биологическая катастрофа. Возрождение экосистем после тотальной ядерной войной в Параллели, куда попадали люди Реала до изначального состояния вообще невозможно. Здесь шансы есть, пусть и не во всех видах экологических систем, все будет зависеть от уровня приспособляемости к природным нарушениям. К своему сожалению, я заметил, что среди людей, с которыми я столкнулся в данной реальности, только «чужие», такие как я, Данила, дед Андрий, Олёна, Клык, выделяемся среди местных жителей грани. Галчонок, родившаяся после войны, еще имеет иммунитет матери, а вот ее дети, скорее всего, будут мутантами. Как ни крути, локальный обмен ядерными ракетами в северном полушарии Земли, затронул всех: от понижения температуры, увеличения ультрафиолетового излучения, радиоактивных осадков не помогут границы и огонь на поражение. Никакие исследования последствий ядерной катастрофы не спасут человечества от самоуничтожения.
- Как хоть тебя зовут-то? – спросил Данилка у девушки. Та зыркнула на него исподлобья.
- Марьяна, - ответила она весьма приятным голосом, и тут же, резко сменив интонацию, грубо спросила у Клыка:- Откуда знаешь о нас?
Клык усмехнулся:
- Вот уж не знал, что это большой и страшный секрет. Извини, был не в курсе.
Марьяна странно взглянула на него. Интересно, если она сейчас позовет своих – услышат? Прибегут?
- Я жил в общине Михалыча, - Клык решил больше не издеваться над девушкой. – Так что кое-что знаю о вас и вам подобных.
- Не верю, - твердо проговорила она. – Мы не пускаем в общину людей.
Клык вздохнул, стащил с плеч свою парку и задрал рукав свитера на правой руке чуть выше локтя. Ближе к изгибу, на тыльной части локтя красовалась грубо сделанная татуировка. Как мне показалось, рисунок был не законченным: полусферическая сердцевина цветка и два язычковых лепестка. Ромашка?
Марьяна расстегнула рубашку и задрала рукав. Оп-па. Ее ромашка немного полнее, чем у Клыка: четыре лепестка. Интересно, а есть община, где ромашка дорисована полностью? Все равно, ребят, вы промахнулись. Общин, наверняка, до фига водиться в лесах Украины, а сколько мутантов в других странах. Букеты на руках цветут?
Клык, казалось, прочитал мои мысли.
- Не парься, Игорь. Такую систему придумали мутанты бывшей Киевской области. Им так показалось проще узнавать своих. В других местах, возможно, свои знаки, а может, и нет. Они живут обособленно, не кочуя с места на место, свой социум, свои традиции. Не лезут на рожон, но защитить себя умеют, я рассказывал. Итак, Марьяна, я доказал тебе, что нам можно верить. Теперь тебе решать, как быть с тобой дальше. Ты вольна уйти от нас прямо сейчас и самостоятельно добираться в свою общину. Никто не гарантирует тебе безопасность. Я не знаю, кто и с какой целью оставил тебя в пещере, но при твоем одиночном походе все может повториться и куда с худшим сценарием, чем сейчас. Другой вариант, ты полностью нам доверяешь месторасположение твоей общины, мы провожаем тебя, передаем из рук в руки главе, выслушиваем слова благодарности и расходимся как в море корабли. Это немного задержит нас от первоначального плана нашей, гм, экспедиции, но человеческие правила мы все-таки, соблюдаем и несем ответственность за тех, кого, чуть было не сказал, приручили, не тот случай, но мысль правильная. Так что решай, пока мы немного перекусим.
Вскрыв сухой паек, мы поделили его на четверых. Разогрев консервы с тушенкой и кашами на таблетках сухого спирта, мы предоставили Марьяне первой сделать выбор, она выбрала перловую кашу, закусывая ее фруктовым повидлом. Что ж, у каждого свои вкусы.
После того, как мы перекусили, Клык разложил карту местности перед собой.
- Мы тут, - ткнул он пальцем недалеко от города Даман, я так предполагаю, вариация реального города Дымер. – Где находиться твоя община?
Он взглянул на Марьяну. Та с любопытством рассматривала карту.
- Это что? – наконец, спросила она.
Понятно, а что мы хотели от молоденькой девушки-мутанта? Она понятия не имела о таком понятии, как карта.
- Ладно, - сдался Клык, - расскажи, что находиться рядом с ней. Может какие-нибудь населенные пункты, города, мосты.
- Город, мы живем в городе.
- Хорошо, допустим. Глава общины говорил, как он называется или назывался до войны?
Марьяна пожала плечами. Учитывая, что они первоначально по какой-то причине решили поселиться в городе, а не в деревнях, и никогда не покидают его, то и молодежь выросла там же, особо не интересуясь, что происходит вокруг них.
- А в самом городе, что-нибудь примечательное есть, вернее осталось? Те же мосты, дома, может плотина.
- Есть вода, много воды, - произнесла девушка. – Старики называют ее Киевским морем.
- Ясно. Киевское водохранилище. Но вдоль побережье много населенных пунктов. Да и Киев недалеко. Там до сих пор опасно. Город, конечно, давно покинут людьми, но водятся знакомые нашей гарпии и прочие изувеченные фантазии флоры и фауны.
Девушка вдруг встрепенулась.
- Старый город. Руины крепости на возвышенности. Храмов находилось много. Да, в детстве, я слышала слово ГЭС.
- Киевская ГЭС? – переспросил Клык.
Марьяна кивнула.
- Ясно. Дальше можешь не продолжать. Смотрите, - кивнул он нам. – Скорей всего, это город Вышегорск, в нашей реальности он как Вышгород, с высоких мест можно увидеть сам Киев-град. Вышегорск находиться в чертовски опасной зоне. Во-первых, Киев был взорван, а значит фонит до сих пор. Во-вторых, как уже говорил, город породил всяких чудовищ, а их ареал обитания расширяется с каждым годом и Вышегорск наверняка тоже находиться пунктом для пропитания.
Клык задумчиво свернул карту.
- Остается надеяться, что община все-таки находиться в северной части города, всяко подальше от опасного соседства с Киевом. Пошлите, надо добраться туда до заката, иначе пойдем кому-нибудь на ужин.
Как говориться, нам собраться – только подпоясаться.
Остаток пути мы прошли быстро. На наши вопросы о похитителях, Марьяна отмалчивалась. Мы не особо, на нее обиделись: ну, не хочет говорить, значит, есть причины. Доведем ее до общины, перекантуем ночь где-нибудь в развалинах, а к полудню следующего дня будем на месте. Вот такие планы я лихо строил в своей голове, не подозревая ни о чем.
В закатных лучах солнца, пробившие свинцовые тучи, раскинувшийся перед нами город имел очень плачевный вид. Честно говоря, мне очень хотелось развернуться и убежать. В лес. Там хоть какие- то признаки жизни. Тут же мертвый серый разрушенный город, с голыми остатками обгоревших деревьев. Параллельная Припять утопала в зелени, хотя в свое время и пострадала от огня. Здесь же, при соседстве с мегаполисом, город пострадал очень сильно. Высотные дома в центре, разрушенные огнем, мародерами и временем, с холодными пустыми глазницами смотрели в никуда. Точимые ветрами, многие дома не выдерживали свой вес, падали, заваливаясь на другие. Другие же высотки, гнилыми зубами все еще смотрели в черное небо. Центр, в свое время густо застроенный и заселенный, сейчас был отличным гнездом для всяких тварей, рожденных в болезненных недрах города.
Залив, огибающий районы города, обмелел, превратившись в токсичное воняющее болото. Водохранилище, от высоких температур взрыва, тоже далеко отошел от берега, но для Марьяны по-прежнему оставаясь водоемом, где «много воды».
Старый город, как она его назвала, по сравнению с центром, еще держался, наперекор ветрам и времени. Маковки храмов и церквей притягивали взгляды, но долго не выдержат и они без должного ухода.
Если бы в свое время Киев бы не погиб в ядерном огне, его ГЭС, представляла бы интересы для военных, и близлежащие города и поселки были бы обитаемы. Хотя о чем мечтать над могильным холмом?
А где-то далеко, скорей всего в небе над Киевом, кружила огромная черная стая. Очень сомневаюсь, что это стая ворон…
Здесь просто невозможно жить, но люди жили. Вернее, мутанты, для которых погибший Киев был отличным прикрытием от вторжения на их территорию.
Марьяна уверенно вела нас на вершину, в сторону старого города, постоянно оглядываясь на нас и торопя.
- Скоро проснуться звери, и тогда никому не скрыться от их когтей и острых зубов.
Нашла кому рассказывать! Среди бела дня познакомились с такой пташкой.
Когда мы шли по узким улочкам городка, перелезая кое – где через развалины, к нам навстречу вышел щуплый паренек с автоматом наперевес. Он не стал кричать, типа, стой, кто идет? Марьяна по своим каналам уже сообщила, что вернулась, и идет не одна. Внешний вид охранника ну никак не сочетался с автоматом. Последний выглядел куда тяжелее его обладателя. Меня так и подмывало помочь ему донести оружие до места, куда нас вели эти два дохляка.
Парень постоянно оглядывался на нас и хмуро смотрел из-под длинных нечесаных волос. Мне почему-то на ум пришло сравнить его с Маугли, но не с тем симпатичным пацаненком из советского мульта, а именно мальчик-волк. Если бы мы не стали спасателями Марьяны, а просто бы забрели в этот городок, с нами сюсюкаться не стали бы. Ну да ладно… День сегодня выдался офигительно «удачно». Мы все очень устали, у меня возникло дикое желание быстрее добраться до места и лечь спать. Тело колбасило и ломало, как у наркомана. Но это я так мечтаю. На самом деле до сладкого сна, ой как далеко. Как минимум впереди ждала официальная часть с благодарностью за спасение блудной дочери, как максимум – танцы у костра. Возможны варианты.
Солнце спряталось за горизонт, когда наша компания подошла к дверям какой-то церкви или храма. Охраны я не лицезрел. Вокруг вообще не чувствовалось никакой жизни. Марьяна открыла двери, и мы вошли под темные своды храма. Парень включил фонарик и, не особо освещая все вокруг, повел нас куда-то в сторону. Я не особо-то знаком с внутренними помещениями подобного рода зданий, но тот явно шел не в сторону алтаря. Открыв еще одну дверь, мы начали долгий путь вниз. Ступени привели нас в подвальное помещение, где уже чувствовались первые признаки жизни.
Огромный сводчатый зал встретил нас тишиной. Люди-мутанты, сидевшие кто - где рассматривали нас, как невиданных зверей. Мне стало неуютно, чувствовать себя музейным экспонатом. Интересные места, оказывается, находятся под церковью.
Народу в зале реально много. Я посмотрел на Клыка. Тот выглядел немного растерянным. По его рассказам, общины по количеству населения составляли небольшие группы. Так им проще выжить и скрываться в лесах. Здесь же, этих детей подземелья великое множество. Интересно, как главе общины удается прокормить такую прорву народа?
Люди смотрели на нас одинаково настороженно. И выглядели одинаково: грязные, косматые, анорексичные…. Мне не верилось, что им подвластно становиться сильными и прекрасными, объединяясь в пять-семь человек. Я попытался оторвать взгляд от мутантов и оглядеться.
Из-под темных сводов потолка, поддерживаемых большими разлапистыми колонами, на витых шнурах, свисали лампочки, освещая помещения зала. Ну, допустим, у деда Андрия, зять был старлеем и ему, как военному, провели электричество. Как мутанты и милитаристы связанны друг с другом? По рассказам Клыка, мутанты всегда жили обособленно, а миром правят именно бравые вояки.
Как я уже говорил, люди сидели, кто на чем. Наверняка порыскали по городу и нанесли сюда стулья, кресла, садовые скамейки, рваные диваны и детские пуфики, которые не уничтожил огонь. На ум пришла Припять, там тоже особо не побалуешь, что осталось, то и тащили в колонию или в лагерь, но с одним отличием, там мебель не фонила, как здесь. Очень хотелось надеяться, что мы проведем здесь только ночь и поутру свалим отсюда.
Марьяна бросилась к пожилой женщине и, молча, обняла ее. Мать, подумал я. Обе женщины, не сказав друг другу и слова, уселись на скамью. Теперь стояли только трое: я, Клык и Данила. Парень, сопровождавший нас, смешался с толпой себе подобных и стал, не отличим от остальных людей с волчьим настороженным взглядом.
Из глубины зала, шаркая ногами о бетонный пол, к нам двигался старик. Несмотря на тщедушный вид и сгорбленную спину, во взгляде старика чувствовалась мощь и уверенность. Вожак, глава общины.
- Марьяна все нам рассказала, - проговорил он.
Когда? Она и рта не открывала с тех пор, как мы оказались в городе, подумал я и вспомнил, телепаты. Скоро они разучатся говорить вслух, атрофируется речевой аппарат, он им будет не к чему. Интересно, а наши мысли им тоже доступны? Для эксперимента, я выбрал мужика в метре от себя и мысленно показал ему язык. Странно, он не среагировал ни на язык, ни на мой пристальный взгляд.
Наверное, я слишком пристально смотрел на лампы и хмурил брови, потому что старик без предисторий сразу ответил на мой предыдущий вопрос:
- Здесь когда-то штаб военных был, давно еще. Я не знаю, почему они так близко от Киева были. Как знать, не сами ли солдатики подняли город на воздух, скрывая свои тайны. Но, они ушли, не обесточив церковь, захватив с собой только документы, а пожитки, мебель, кормежку, бросили здесь. А нам ли не все ли равно, за коммунальные услуги не платим, - хихикнул дед, но смешок его получился каким-то грустным.
- Может, и бросили все, из-за опасной близости с городом? – спросил Данила. Пареньку не просто находиться здесь в военной форме с кровавыми следами на ткани.
- Ты про радиацию что ли?
Данилка кивнул головой.
Старик повел рукой в сторону сидящих людей в зале:
-А нам ли не все равно?
По ходу дела, это была его любимая присказка.
- Мы сами ее порождение. И нам все равно: где спать, что есть. Вот скажи, служивый, ну попил ты чистой воды, тебе от этого здоровее стало?
Данилка пожал плечами:
-Вода и вода, попил и забыл.
- Вот именно. Так и нам, поели зараженную пищу, в отхожее место сходили и оставили там зараженное.. - старик не договорил и снова горько так хихикнул. – А вы никак в Чертов котел идете?
Меня уже ничего не удивляло, хотя точно говорю, при Марьяне мы ни слова не сказали о цели нашего путешествия.
- К двойной вертикальной радуге?
Радуга? Интересное сравнение для портала.
Старик хитро так сощурил глаза.
- Боюсь вас огорчить, молодые люди, но не далее, как вчера, военные выставили кордон вокруг города.
Вот это новость! Мы растерянно посмотрели друг на друга. С чего бы это вояк заинтересовал, этот Чертов котел? Сколько лет, стоял и рушился, выплевывая через портал новых людей, и вдруг такой интерес к нему. И как прикажите дальше жить?
- Огорчились? – участливо спросил он.
Издевается что ли? Или правда сочувствует? В голове стоял сплошной туман. Цель, настолько близкая, рухнула как карточный домик. Мысли путались, цепляя одна другую, но выхода не находили.
- Не переживайте. Как говорили в старые времена, утро вечера мудренее. Не ломайте головы, вы все равно не к чему сегодня не придете. Вас проводят в комнату, где застелили три лежака. Хотите-ешьте нашу пищу, побаиваетесь – свою. Отдохните, а завтра поговорим.
Старик взглянул на кого-то в зал. К нам подбежала девчонка и, взяв меня за руку, потащила куда-то в сторону.
- Как тебя звать-то, отец? – спросил Клык, все это время не проронивший ни слова.
Старику явно понравилось такое обращение к себе.
- Давным-давно, что я уже и забыл, когда, меня называли отцом Сергием. Да, молодой человек, я был служителем Господа нашего, - старик горько вздохнул, - но Господь отвернулся от нас. Так что сейчас я просто Сергей Николаевич, или, как меня называют люди общины, Серник.
Я впал в небольшой штопор. Сколько книг прочитал, сколько фильмов пересмотрел, и везде церковь подминала под себя много людей в страшные времена, придумывая новую религию, новые конфессии. Сашка рассказывал историю Салавата и его встречу с Воинами Света на одной из граней Сопределья.
А этот, потерявший веру в Бога, поневоле став мутантом, собрал вокруг себя таких же несчастных и, дав им кров в покинутой военными церкви, ни к чему не призывает, ничего не требует взамен, а просто живет дальше, делая добро. Правда, говоря «добро», производим поправку на окружающий мир вокруг. Понятия и термины претерпели некоторые изменения в этой реальности.
- Идите же, дети, - глаза старика блеснули, и он отвернулся, уходя вглубь зала. Люди потеряли к нам интерес и стали расходиться.
Девчонка, а может быть и пацан, тут половую принадлежность трудно определить, все длинноволосые и нечесаные, дернув очередной раз меня за руку, повела нас через толпу.
По всему периметру стены зала, в обоих направлениях – двери, двери, двери… Как муравейник, честное слово, только с небольшим правом на личную жизнь.
Открыв перед нами двери, маленькое существо, буркнув, что свет выключат ровно через час, вприпрыжку, ускакало куда-то, а мы вошли в комнату.
- Мда, гостиничный номер эконом-класса, - проворчал я, оглядывая наше спартанское помещение.
-Не капризничай, - сказал Клык, сбрасывая рюкзак и оружие на лежак. – Могли бы сейчас спать и на земле.
Небольшая комната, как и огромный зал у нас за спиной, освещала голая лампа, свисающая с потолка. Где-то под потолком в углу, перекрытое сплетенной из проволоки сеткой, находилось вентиляционное отверстие. Три лежака, накрытые шкурами, стояли буквой «П» у стен, напротив двери. Слева от дверей, в самом углу находилась дыра в полу, закрытая, как ни странно, крышкой от унитаза. На какую глубину уходила так называемая канализация, мы не знали, но запахов на протяжении ночи, мы не почувствовали. В другом углу стояла грубо сделанная табуретка. На ней находился металлический старый престарый тазик бабушкиной молодости и кувшин с водой. Это, я так понял, для утреннего омовения.
Вот только содержание кувшина вызывало у меня весьма тревожное ожидание. Вода, по любому, взята из Киевского водохранилища, а тот в свою очередь, находился в очень близком соседстве со вспаханным ядерным взрывом Киевом. Хотя, чего я нервничаю, в этой реальности практически живого места не осталось: либо взрывами избороздили все и вся, либо осадками выпало в первую неделю после войны. Накрыло всех, и участвующих, и сочувствующих. Учитывая последние новости от бывшего отца Сергия, у нас есть все шансы задержаться тут надолго. Так что не паникуем, а сливаемся в один ландшафт с окружающей средой.
Мы перекусили консервами, перекурили… Разговор как-то не клеился, планы на ближайшую жизнь не строились. Да, и что можно построить, имея лишь минимум информации? Старику удалось нас ошарашить, ничего не давая взамен. Я обработал мое бедное тело, пострадавшее от падения из лап гарпии чудесной мазью некоего Зейнера. Каждый улегся на свой лежак и смотрел в потолок, пока лампа под потолком внезапно не погасла. Темнота такая, хоть глаз выкали. Я вырубился быстро. В Зоне приходилось и не такие марш-броски делать, но сегодняшний день уж очень был полон событиями. Сначала встреча с гарпией, о которой я только фильм какой-то голливудский смотрел и вдруг увидел ее во плоти, и чуть не пострадал от ее лап, потом встреча с Марьяной, о которой, что она девушка-мутант мы так ничего и не узнали… Новость старика Серника о военном кордоне. Результат дня – спим в каком-то подвале.
продолжение на http://www.proza.ru/2016/01/07/1482