Рядовой Барнс-Картер, как решил называть его Фултон, лежал на самой крайней койке в палате и аккуратно ел из небольшой миски варево из картофеля и мяса. Он скользнул взглядом по доктору, а когда тот уселся на его кровать, отставил миску и выжидающе посмотрел на гостя.
Барнс-Картер был не слишком высоким – пожалуй, не достигал шести футов – тридцатилетним мужчиной с коротко, по-солдатски, остриженными тёмными волосами. Курносый, с тускловатыми глазами под едва заметными бровями, он выглядел напряжённым и явно хотел побыть наедине с собой.
– Мистер… Барнс, – начал Фултон, внимательно осмотрев пациента. – Я так понимаю, вы мало что помните? – Солдат кивнул, глядя на доктора исподлобья. – Но свою фамилию вы всё же вспомнили. Больше ничего?
Пациент не отвечал довольно долго. Он над чем-то раздумывал, то сжимая, то разжимая угол одеяла, и в конце концов поднял голову и произнёс:
– Нет. Я помню ещё кое-что.
Фултон приободрился и кивнул, предлагая пациенту начать.
– Я, Сэмюель Барнс, служил сержантом в 13 бригаде 5 пехотной дивизии 2-го Корпуса Британской армии. Воевал на Западном фронте, возле Ипра в 1915 году. Мой лучший друг, Джон, погиб от газовой атаки, когда я добирался до траншей немцев. Это было страшно, но ещё страшнее было видеть, как друзья, прикрывавшие тебя, гибнут от газа, не в силах избежать смерти. Я хотел вернуться назад, надеясь, что смогу помочь, но командир дал приказ не останавливаться. Был только один способ хотя бы ненадолго остановить эту бойню – добраться до обиталища врага и «перекрыть им воздух».
Внезапно послышался чей-то вопль, и мне показалось, что это кричал Джон. Я заколебался и, сделав вид, что застрял, остановился. Мимо проползли остальные, и я сказал им, чтобы продолжали двигаться, а сам потом нагоню. Когда никто на меня уже не смотрел, я развернулся и пополз назад.
Крик повторился. Я, понимая, что совершаю глупость и был бы гораздо полезнее рядом с командиром, продолжал ползти вперед, пока не наткнулся на тело Перси Фрэнсиса – солдата из нашего отряда. Мы даже и не заметили, как его убили. На всякий случай взяв его гранату, я закрыл ему лицо каской и пополз дальше, пытаясь прикрыть лицо.
Спускаясь в траншеи, я почувствовал, как газ начинает действовать и на меня. То были лишь его остатки, и я содрогнулся при мысли, каково было моим товарищам. Туман мешал рассмотреть всё как следует, так что я шёл, то и дело спотыкаясь о тела солдат. Пройдя несколько метров, я наконец нашёл Джона. Он лежал лицом вниз, видимо, пытаясь хоть так защититься от газа. Он был мёртв, как и все вокруг.
Я огляделся – и сразу же захотел скорее покинуть это жуткое место. Все те, кто ещё час назад рвались в бой, теперь лежали здесь, подчас в жутких позах. Мне стало не по себе. Уж лучше погибнуть от пули или гранаты, но не так…
Приглушённый расстоянием взрыв прервал Сэмюэля, который немедленно затих и снова ушёл в себя. Врачи переглянулись, кто-то из пациентов, внимательно слушавших рассказ, отвернулся, потеряв интерес к Барнсу.
Фултон записал в журнал напротив исправленных имени и фамилии пациента: «Сержант, 13 бригада 5 пехотной дивизии 2-го Корпуса Британской армии». Вручив журнал Олдри, он произнёс:
– Значит, всё же не амнезия… Что ж, мистер Барнс, спасибо за рассказ, теперь всё встало на свои места. Вчера вы назвались мистером Картером, вы помните это?
Барнс покачал головой и снова сжал угол одеяла.
– А где вы получили ранение, не помните?
Снова отрицательный ответ. Фултон пожевал губу и, не найдя, что спросить ещё, вышел из палаты.
– Ну что? – поинтересовался Олдри, выходя вслед за Питером.
– Ничего особенного, – пожал плечами Фултон. – История ничего толком не дала – только место, где он служил, и звание. Вспомнил – и то хорошо. Насчёт того, правду ли он рассказал, я ещё подумаю.
– Не вижу причин лгать, – возразил Олдри.
– А что с его формой? На ней не было нашивок?
– Форма была сильно потрёпана...
– Сэр! – подбежавшая медсестра взволнованно посмотрела на Питера. – Привезли раненых.
Фултон встрепенулся и быстрым шагом направился к выходу. Госпиталь ожил и начал готовиться к приёму новых пациентов.