1. Проникновение.
-Консул! Разрешите доложить! Объект под номером 458-67 переместился в Зону!
- Как? Зона закрыта от каких-либо проникновений из внешнего мира.
-Простите, Консул, но объект успел открыть портал незадолго до того, как наш агент перекрыл каналы между гранями сопредельных параллельных миров.
- Черт знает что твориться! Не Зона, а просто проходной двор. Как у него получилось?
-С помощью «Прокола» третьего поколения. Я понятия не имею, как он оказался у объекта. Наши агенты еще только тестировали его, прежде чем были закрыты переходы.
- За объектом ведется наблюдения?
- Обязательно, Консул!
- Ни в коем случае, нельзя допустить, чтобы он нашел основную группу.
- Не беспокойтесь, Консул. Группа находиться на грани F-11.1, а объект попал на грань D.
- Я бы не был настолько уверен, майор. Для объекта 234 не существует границ, таких, как параллельные миры.
Майор деликатно кашлянул в кулак.
- Но, Консул, если даже объекту 234 и станет известно о номере 458-67, ему никогда не перебраться через грани. Проходы закрыты даже для него.
- Откуда такая самоуверенность, майор? Мы так мало знаем о тонких мирах нашей Реальности, не подвластных человеческому разуму, что говорить о гранях, о которых мы имеем лишь смутные представления. Не забывайте так же о биологическом проводнике. Уж ему-то все равно, закрыты порталы между мирами или нет. Этот пресловутый кот разрезает пространства как горячий нож масло, извините за такое сравнение. Нам ничего, абсолютно ничего о нем неизвестно, кто он, что он? Ему не составит труда вывести объект непосредственно не только на грань F-11.1, созданную 234, но и на саму группу. Остается надеяться на наших наблюдателей на грани D.
Консул стукнул по столу кулаком.
- Жаль, что куратор Шелестов переметнулся на сторону исследуемых объектов. Он был очень неплохим наблюдателем.
Майор предпочел промолчать.
Шутер от первого лица…
Геймер: Игорь
Дислокация: Припять, Точка карантина (Ораное), многомерность миров
Уровень сложности: обычный
7 октября 2011 год
Как только портал закрылся за моей спиной, я выбросил уже никому не нужный агрегат, называемый в известных кругах, как «Прокол». Судя по письму Алисы, он будет не годен через… я взглянул на часы, отчитывающие обратный отчет, через 15 минут. Пятнадцать минут… Я легко могу передумать и вернуться назад в свой привычный и такой уютный мир.
Могу, если бы не пара-другая «но»…Во-первых, Сашка. Он давно вырос и не нуждается в моей опеке. Жизнь в Зоне, в этом параллельном мире, или где бы он сейчас не находился, научили его самостоятельности и ответственности за жизни других людей. Я видел сам, на что он готов пойти ради Сайюри. Письмо Алисы рассказало мне, как они боролись с людьми Института. Я кое-что знал со слов Бейтса и самого Сашки, когда они наскоками забегали в реал. Да уж, Параллель для них стала домом, а вот реальный мир – параллельным. И теперь уже – навсегда. И если Сашка смог обходиться без меня, то я не мог. Несмотря на небольшую разницу в возрасте, я привязался к нему, как к сыну и, чтобы там не говорили, несу за него ответственность.
Во-вторых, мне некуда вернуться. Прочитав письмо Алисы, решение пришло спонтанно. Она просила помощи. У меня не было столько наличности на руках. Хотя можно, конечно, оформить кредит, получить нужную сумму и купить все, о чем она просила. Но девушка очень ограничивала меня в сроках. И тогда я провернул самую быструю сделку с недвижимостью, на которую способен мой агент. Петрович был не только моим агентом по всем делам, но и лучшим другом. Как-то он обмолвился, что готов купить мой дом по любой цене, но тогда мы обратили все это в шутку. Деньги у него водились, он долгое время искал варианты, но пока ничего похожего на первоначальную задумку (то есть мой дом) не нашел. Звонок от меня очень его обрадовал и огорчил одновременно. Я не стал посвящать его во все подробности, просто сказал, что надо срочно, очень срочно уехать, и возможно что, навсегда… Петрович, мировой мужик и все ловит на лету. Надо, значит надо. Мы быстренько оформили генеральную доверенность на него, как на продавца, а я получил деньги… Дальше, наши пути разошлись: Петрович оформлял дом на себя, а я позвонил Кондрату и попросил его в последний раз сгонять в Параллель. С ребятами, которые ждали меня в условленном месте, мы сделали набеги на строительные и продуктовые магазины, сделав немалые денежные вливания в кассы.
Бейтс сразу понял, что я задумал. Он очень переживал за Сашку, и я его прекрасно понимал, никто не знал, чем закончиться история похода четверки в Институт. Бейтс предложил, что если они сейчас находятся на одной грани с ребятами, то можно им помочь. Я отговорил его от этой безумной идеи. Во-первых, мы всей ватагой никогда не попадем на территорию Института, а во-вторых, перед нами стояла другая задача: в короткий срок приобрести то, о чем просила Алиса. Я узнал о ней со слов Сашки, когда он неожиданно нагрянул, взъерошенный и горячий, с убийственной мыслью взорвать Институт к едрене фене. Поверил сразу в то, что девчонка из будущего и в то, что она задумала сделать при помощи памяти Алексея. Это объясняло просьбу в ее письме: ведь после того, как она закроет порталы, поток жизненно необходимых вещей из Реальности прекратиться, а запасы параллельного мира за 25 лет после войны не безграничны.
Бейтс быстро остыл, поняв всю правду нашего положения. Он только не знал, как реагировать на мое решение. Я попросил его об одном: не ставить ребят перед фактом и ничего пока не говорить Сашке. Парень не задавал лишних вопросов, за что я ему благодарен. Они вернулись в Параллель без меня, а я задержался в реальности.
Они вернулись своим путем, а я перебрался сюда незадолго до закрытия. Я настроил «Прокол» на координаты, данные в письме Алисы. Не знаю, о чем она думала, когда писала о них мне. Скорей всего, она догадывалась, а возможно и знала о том, что сделаю этот шаг через грань. Бейтс рассказал мне, что она там, в будущем, уже имела сведения о нас всех. Спам отлично знал, насколько Сашка привязан ко мне, или наоборот, я привязан к нему. Он написал об этом для Алисы в своей тетради. Так что для такой ученой дивы, как Алиса, не составило труда сложить два и два и понять, что я не оставлю всю эту компанию на произвол судьбы.
Итак, пути назад не было. Впереди меня ждало неизвестное будущее в жестоком и неспокойном мире. Перво-наперво, надо определиться в географии. «Проколы» грешат тем, что могут выкинуть человека далековастенько от заданных координат. Я оглянулся. С одной стороны, радует, что меня не вынесло в населенный пункт, иначе меня ждала не очень радужная встреча. Скорей всего, местное население огрело бы меня по голове, связали и уже, потом задавали вопросы, откуда я такой взялся. Это не лучший сценарий. Гораздо хуже пришлось бы мне, если меня просто пустили в утиль, учитывая реалии времени.
Меня вынесло где-то на необъятных просторах (и я смею надеяться, что «незалежной» Украины). Тихо так вокруг, спокойно. И главное, неизвестно где.
Разбитая в обоих направлениях дорога, по которой не то, чтобы ездить страшно, но и на своих двоих далеко не уйдешь. Провалы уходили далеко вниз и давно заросли высокой травой. Что нам сей факт говорит? Я переместился в чужой мир, погибшей в ядерном огне. На всякий случай я сделал замеры. Счетчик вполне меня обнадежил: уровень радиации в допустимых пределах.
Вдоль бывшей трассы шелестели желтыми кострами березы. Скажем так, корявенькие березы. И ни указателя, ни знака… Можно, конечно, пройти вдоль дороги, наверняка где-нибудь сохранился указатель с направлениями в населенный пункт. Поправка: в бывший населенный пункт. Все здесь бывшее. Надо привыкать к реалиям данного мира.
Резко подул ветер. Погода портилась не на шутку. Тяжелые тучи на глазах заволакивали все небо. Не хватало еще, чтобы дождь застал меня неизвестно где. Я поправил рюкзак на плечах, застегнул ветровку и двинулся вдоль дороги, подставить спину резкими шквалами ветра. Раз здесь когда-то проложили трасса, значит, куда-нибудь она непременно приведет, а там уже я как-нибудь сортируюсь на местности.
Первые капли дождя застали меня, когда я подходил к мосту, вернее, к тому, что от него оставили время и разрушение. Я все еще надеялся, что мне по пути встретится какой-нибудь указатель. Увы, 25 лет безвременья, дожди и ветры сдирали краску с металлических знаков, оставляя по одной или несколькими буквами, которые никак не хотели складываться в географическое название. Разочарование ждало меня и у моста. От названия реки, которая текла вдоль сухого сейчас русла, на знаке одиноко осталась лишь буква Р, что могло означать только одно – река…
Моросящий дождик без предупреждения превратился в ливень. Плюнув на географические загадки, я рванул вниз, под мост, ища защиты. Судя по обложенному небу, такая погода могла заставить меня вообще заночевать под мостом. Мне как-то сразу захотелось вернуться назад, в свой мир.
- Хватит ныть, - резко оборвал я себя, чтобы мысли о невозможном, не вынудили меня жалеть о сделанном.
Под мостом я нашел множество сухих веток и старый журнал без обложки. Пролистав его, понял лишь одно – нудятина. Для растопки сойдет, мне как-то фиолетово, как он назывался. Спустя пару минут, тепло от моего веселого огонька стало согревать меня. Кое-как, я перетащил рваные обрывки полотна моста, сделав себе перегородки от ветра и дождя. Перекусив наскоро сделанный еще там, в Реале, бутерброд, под треск веток и шелест дождя, я не заметно для себя задремал…
Ночь, с 7 на 8 октября 2011 год
Разбудила меня как ни странно тишина вокруг. Открыв глаза и ни хрена не увидев ничего вокруг себя, я понял, что дождь прекратился. Одинокие капли скатывались с моста и, падая вниз, ударяясь о поверхность лужи, где-то за перегородкой моего укрытия. Костер погас, даже угольки давно перестали тлеть. Я нажал на часы, чтобы осветить циферблат: было далеко за полночь. Да, не хило ты поспать любишь, Игорек. Пытаясь себя оправдать в собственных глазах, я вылез наружу. Темнота вокруг, хоть глаз выколи. Будь я побольшей частью городским избалованным цивилизацией человеком, я тут же впал в панику. Мое сталкерское прошлое загоняло меня и не в такие истории. Так что я только поежился от холода, и, включив фонарик, отошел от моего убежища чуток подальше, чтобы облегчить кое-что.
Взглянув на небо, я лишь догадывался, что где-то там, далеко за тучами светит луна. Трасса в обоих направлениях пуста и темна. Мне приходилось по ночам идти вдоль автомагистралей, в попытке остановить проносившиеся мимо автомобили. Бывали моменты, когда приходилось идти в полной темноте. Но так темно и одиноко мне давненько не было. Нет, конечно, я не жалел о своем решении. Рано или поздно, я найду Сашку и его группу. Надо было уйти вместе с ребятами Бейтса, хотя чего сейчас сожалеть. Ладно, где наша не пропадала.
Застегнув джинсы, я вновь включил фонарик и нарвался лучом на наглую и небритую физиономию.
- Справился? – спросил меня обладатель наглой морды.
От неожиданности, я отступил назад и почувствовал спиной ствол.
- Не дрыгайся, - услышал я у себя за спиной хрипловатый голос.
- Никто и не дрыгается, - хмуро ответил я, когда в голове проносилась одна мысль за другой. Если меня сразу не убрали, значит, есть шанс еще покоптить это небо. Главное узнать намерения этих двух молодчиков. Я надеялся, что их пока два. Черт, и пистолет остался под мостом. Кто же знал? Обидно будет, когда все, с чем я пришел в этот мир, перейдет к этим…
- Вот и славно, - ответил тот, кто находился у меня за спиной. – А теперь шагай.
- Можно полюбопытствовать? – набравшись наглости, спросил я. – В какую сторону шагать?
Обладатель наглой морды усмехнулся:
- Слышь, Клык, а он у нас еще и с чувством юмора.
Клык ощутимо толкнул меня стволом в спину.
- Ничего, пусть пошутить. У Бора-Бора не до шуток будет.
Ну и клички у этих. Насколько же страшен и гневен этот таинственный Бора-Бора?
Клык включил фонарь, привязанный к стволу автомата, и у меня появилась возможность увидеть владельца такой странной клички. В те секунды, когда он случайно направил луч от фонаря себе в лицо, я все понял. Это был не просто клык, а два огромных клыка торчали в его зверином оскале. Странно, почему его еще не назвали вампиром, это ему бы больше подошло. В отличие от наглой морды, клички которого я пока не знал, физиономия Клыка выбрита начисто. Взгляд колючих серых глаз заставил меня усомниться в добрых намерениях последнего. Не приведи Господь с ним поссориться. Такой направит перо в печень и не побрезгует ничем. Мне вдруг вспомнился Бейтс. У него тоже были колючие серые глаза, но их смягчала усмешка на его физиономии. Клык по ходу дела не знал о таком понятии, как улыбка.
Лоб Клыка рассекал безобразный угловатый шрам, уходящий вверх и теряющейся где-то в длинных немытых темных волосах. Лицо Клыка покрывали глубокие морщины, но на вид ему лет сорок-сорок пять. Войну он пережил где-то в двадцатилетнем возрасте…. Не позавидуешь, когда ядерные грибы перечеркнули всю жизнь и все надежды на будущее.
Сейчас меня, конечно, больше интересовало мое будущее. До встречи с этим Бора-Бора, я могу дышать свободно, несмотря на присутствие и сопровождение двух молодцов. Такой эскорт я себе не заказывал, но хотя бы я выясню обстановку, где и как я оказался.
-Топай вслед за Конгом, - проговорил Клык, – и даже не думай сбежать. Пуля догонит, уж будь спокоен.
- И не думал даже, - ответил я.
- Вот и славно, - Клык толкнул меня в спину.
Конг хохотнул и полез наверх. Мне ничего не оставалось, как идти за ним вслед.
Клык позади меня освещал путь. Никто ничего мне объяснять не собирался, а я просто не решился задавать вопросы. Их двое, и они не стали обшаривать местность. По крайней мере, пока не стали… Они могут вернуться сюда поутру. В отличие от меня, эти двое ориентируются в пространстве и отлично знают, где меня нашли.
Теперь надо продумать свои шаги. Я посмотрел в спину Конга. На нем надето потрепанное и страшненькое пальто. На ногах грязные старые штаны и ботинки. Наверняка, одежда Клыка не лучше. Мои новенькие ветровка и джинсы сразу привлекут внимание и вызовут ненужные вопросы. Как бы не жалко одежду, надо с ней что-то сделать, чтобы при встрече с их главарем, меня бы не растерзали сразу, приняв на кого-нибудь. Сказать, что я стираю их и содержу в надлежащем виде, в этом мире, где люди забыли, что такое простая гигиена, этот номер не пройдет.
Мы шли по разбитой трассе, я то и дело цеплялся ногами за рытвины, но, спасибо, ребятам, они не связали мне руки, и, балансируя, ни разу еще не свалился. Споткнувшись в очередной раз, я завалился в огромную грязную лужу, уйдя в нее едва ли не с головой, почувствовав, что чем-то зацепил куртку.
Меня тут же схватили за воротник и выволокли на асфальт.
- Ай, ай, ай, не больно ушибся? - посочувствовал мне Клык.
Я вытер ладонью лицо, откинул с глаз мокрые волосы и, подслеповато, от направленного в лицо фонаря, взглянул на Клыка.
- Ничего, до свадьбы заживет,- я попытался встать, но боль в коленке не дала мне подняться. Пришлось воспользоваться любезно предоставленной рукой Клыка.
Конг хохотнул:
- Звучит оптимистически.
Клык шикнул на него. Странно, несмотря на всю абсурдность моего положения, Клык, как мужик, начинал мне нравиться. Он мне чем-то напоминал моего друга сталкера Грома. Тот тоже не особо был приветливым, но и без дела не лез на рожон, пытаясь проблемы урегулировать своим громогласным голосом. Нет, Гром никогда не повышал голоса, говорил коротко, сухо, как выстрел, но всегда подбирал слова, которые снимали все вопросы. Вот так и Клык, посочувствовал с большой долей иронии, но не издевался надо мной и Конгом, а когда тот заносился, останавливал того тяжелым стальным взглядом.
Для этого погибшего мира, они вели себя подозрительно миролюбиво. Я понятия не имел, с какой целью они вели меня в свое логово, но не били, и на том спасибо.
- Пошли, - буркнул Клык.
Я похромал следом за Конгом. Боль в коленке отзывалась по всей ноге. Это я здорово обо что-то, в луже приложился. В рассеянном свете фонаря Клыка, я оглядел себя. Мои джинсы оказались в очень плачевном состоянии. Мокрые и грязные, они мешком висели на моих ногах. Ветровка пострадала еще хуже. Левый карман оторван и болтался жалким лоскутиком. Огромное пятно впереди заставило меня подумать, что в той луже находилась не только вода. Хренушки теперь я ее отстираю без химчистки. Я усмехнулся. Забудь! Все химчистки приказали долго жить.
Очень сильно зудели ладони. Я мельком взглянул на них. Оно и понятно. Падая, я автоматически выставил их вперед и содрал с них кожу, а если брать за расчет, что лужица наполнена далеко не дождевой водой, а фиг знает чем, мои ладони здорово пекло. По крайней мере, никто не скажет, что у меня ручки слишком белые да холеные. Тут такие, наверняка, не позволительная роскошь даже для женщин.
По разбитой дороге шли недолго. Вскорости, Конг, ориентируясь только по местности, свернул в сторону. Мы вышли из низины наверх и вдруг для себя неожиданно, я увидел небольшую деревеньку. Конечно, с большой натяжкой ее можно назвать деревенькой. Назовем ЭТО населенным пунктом. В свете костров, я насчитал в центре 15-20 домов, слепленных из того, что было. На окраине стояли одинокие остовы печей. Дома не погибли в огне, они просто напросто были разобраны по досочкам-бревнышкам для укрепления тех самых домов в центре. К поселку когда-то вела линия электропередач. Остатки проводов болтались на редких кособоких вышках. Большинство из них валялись давно на земле, частично разобранных и искореженных местными жителями.
Центр по периметру огорожен колючей проволокой. Остатки старых проржавевших каркасов машин, сваренные при помощи сварочника одной сплошной стеной, не позволили бы противнику незаметно пробраться в центр. Хотя кому нафиг нужно сюда проникать. Единственная ценность этого поселка - скорее всего вода. Там же, за укреплением стояла водонапорная башня, состоявшая из резервуара цилиндрической формы, и опорной конструкции. Понятия не имею, как у них работал насос, в противном случае, если бы бак был пуст, они бы давно своротили башню и разобрали на хозяйственные нужды.
Мой эскорт двинул меня в сторону огромных железных ворот. Несмотря на столь позднее время, жизнь за изгородью еще не стихла. Я отчетливо слышал звуки гитары и хрипловатый голос. Кажется, что-то из репертуара Высоцкого.
На другом краю поселка слышался ленивый лай собак, смеялась женщина, открыто и немного вульгарно. Ну, прямо деревенская жизнь вечером после уборки урожая с полей. Я сейчас заплачу от умиления. Как-то не верилось, что в этом мире так можно жить – либо люди так слепо верят в свою охрану, либо тут все бесбашенные.
Интересно, чего я еще не увидел? Может, у них по паре-другой межконтинентальных есть, вот они ни хрена и не бояться? Хотя нет, будь здесь по ракете, возник бы город-сад, а не эти халупы. Нашел о чем париться? Мне бы до утра дожить хотя бы, а не о безопасности поселка думать. Здесь все накрылось медным тазом четверть века назад.
- Стой! Кто идет? – окликнули нас за двадцать метров до ворот. С вышки, находящейся за ними, нашу маленькую группу осветили мощным фонарем.
- Свет убери, придурок! – крикнул Клык. – Свои, бл…
Фонарь тут же выключили.
- А, Клык с охоты вернулся! – послышалось сверху. Раздался пьяный смех.
- Напились, сцуки! – сплюнул Клыки и толкнул меня вперед.
Однако, как все запущено. Это все объясняет. Удивляет одно, как они вообще существуют?
Впереди открылись ворота так, чтобы пропустить нас по одному.
- А это что за перец с вами?
Перец – это, скорее всего, я.
Пьяный охранник подошел ко мне и откровенно осмотрел с ног до головы. Запашок от него шел еще тот. Я непроизвольно сморщился, чем вызвал смех у пьянчуги. Своими грязными лапами, он потянулся к моему подбородку с далеко не дружественными намерениями, но ощутимо получил по руке дулом автомата Клыка.
-Что? – взвился охранник. – Своих бьешь? Ради кого, Клык? Ради этого пидо…
Договорить он не успел. Моя рука действовала вперед моей мысли о том, что я вообще-то пленник и меня за удар по сопатке этого мудака, могут завалить без суда и следствия. Он упал в грязь и, захлебываясь в грязи и в собственной крови, пытался подняться, но падал, путаясь ногами в длинном плаще.
Я исподлобья взглянул на Клыка, и впервые увидел на его лице усмешку. Причем, одобрительную усмешку. Мой коронный быстрый выпад правой рукой явно пришелся ему по душе.
Конг и остальные охранники растерянно смотрели то на меня, то на Клыка. Никто не спешил помочь поверженному дружку. Клык никак не реагировал на мой удар и просто стоял, опустив автомат дулом вниз.
Охранник, наконец, выбрался из грязной лужи и попер на меня, матеря весь белый свет. Когда до меня оставалось больше двух метров, и я внутренне был готов к тому, что вся эта ватага просто напросто сметет и затопчет меня, вперед выступил Клык. С какой-то ленцой, въехал прикладом тому в уже пострадавший нос, а вторым ударом – в так хорошо поставленный для этого дела подбородок, выбив зубы, вновь отправил его в грязную лужу.
Дважды за пару минут пережить такое фиаско? Такое не прощается. Ребята, я успел нажить себе врага.
- Помогите ему подняться! – приказал Клык. – И в яму его, до утра.
- Но, Клык, холодно же уже, - возразил длинный неуклюжий мужик в жутком пуховике. – Троян замерзнет.
- Ничего, - возразил Клык.- Жить захочет, будет двигаться. Все, это не обсуждается. Пошли, - это уже мне.
Я бросил последний взгляд на Трояна и его дружков, запомнив на всякий случай их физиономии, и пошел следом за Конгом.
Конг вел меня аккурат в центр поселка, где я неожиданно для себя увидел вполне приличный двухэтажный кирпичный дом. Что-то я не припомню в Реале такого дома. До войны здесь наверняка находилась администрация поселка. На этом этапе времени прописался таинственный Бора-Бора и его приближенные.
Окна тускло горели на первом этаже. Свет проникал через ставни, прикрученные местными умельцами от других домов. Многие окна были просто закрыты кирпичной кладкой. Второй этаж здания погрузился во тьму
Черт, внутрь здания ужасно не хотелось. Если у Клыка с Конгом стояла задача доставить меня целым и невредимым, но дальнейшая моя судьба, стоило мне перешагнуть порог, висела на волоске.
Конг условно постучал в дверь, ее тут же открыли, и он первым зашел в дом. Я не решительно потоптался у порога и посмотрел в лицо Клыка. Никаких эмоций, только два слова:
- Не дрейфь!
Тебе легко говорить, подумал я, и, набрав воздуха в легкие, перешагнул порог.
У дверей стоял коротковастенький мужичонка с карабином в руке. Он сухо поприветствовал Клыка и закрыл дверь на засов.
- Борисыч у себя? – спросил Клык.
- Ну, - ответил мужичок.
Мда, словоблудием он явно не страдал.
Конг уселся на ящики, стоявшие вдоль стены небольшого коридорчика, служившего предбанником, и протянул вперед ноги. Клык эти действия никак не прокомментировал. Роль Конга сыграна, и он позволил себе отдых.
Я огляделся. Как я и предполагал, кабинеты бывшей администрации были переделаны в жилые комнаты, но по-прежнему оставалась коридорная система, наверняка с общим сортиром в дальнем конце, с учетом, конечно корректировок данного времени. Коридор тонул в полумгле. Свет шел только от лампы того мужичка у входа. Надеюсь, что впереди меня не ждут металлические громыхающие тазы или старая выставленная в коридор мебель. Сломать ноги как-то в мои планы не входило.
Клык легонько толкнул меня вперед.
- Особо разгон не бери, - сказал он мне. – Третья комната направо.
Спасибо Клыку, он догадался включить фонарь у себя на автомате и осветил коридор. Я зря боялся. Ящики стояли только у входа и скорей всего служили именно для того, для чего Конг и усадил свой тощий зад.
Слева от меня находился темный проем. Луч фонаря мазнул по нему, и я увидел лестницу, ведущую на второй этаж.
Я отчитал три двери и остановился. Клык поднял фонарь вверх, что давало рассеянный свет, и посмотрел на меня.
- Бора-Бора, мужик мировой, ты только отвечай на его вопросы правильно, авось пронесет тебя страшная чаша.
Я повернулся к нему.
- Послушай, Клык, это легко сказать, отвечай правильно. Если бы еще быть в курсе, насколько они правильные будут. По сути, я не тебе, не этому Бору-Бору или как его, черт, дорогу не переходил. Я вообще о вас не знал, и знать не хотел. Блин, шел, никого не трогал.
- Вот и говори, шел, никого не трогал, - успокоил меня он. – Может, и правда так и было.
Клык открыл двери и втолкнул меня в комнату. Я остановился у порога.
Обстановка в комнате вызвала у меня ощущения дежавю. Где-то я уже такое видел. Большая комната, углы которой тонули в тени. Посереди стоял стол, накрытый нехитрой снедью. Керосиновая лампа посередине стола давала жуткие блики на лица людей, сидевших за столом. Один их вид, заставил меня содрогнуться. Люди апокалипсиса. Мерзкие злые лица, жуткого вида одежда. С такими легко не договоришься.
Трое тут же обернулись на меня и откровенно осмотрели с ног до головы.
- Ну-с, - спросил один из них, обращаясь к Клыку. – И какого фраерка ты к нам притаранил?
Клык поставил свой автомат в углу и снял с плеч перепачканную парку. Молча, подошел к столу и, взяв чистую тарелку, положил на нее из общей кастрюли какую-то кашу. Сев куда-то в угол, он, наконец, расслабился:
- Да, вот, Борис Борисыч, срисовали его у Андреевки.
Ага, вот и Бора-Бора. Интересно, он знает об этом?
Я тут же в уме воспроизвел карту. Черт, я же находился в каких двух километров от КПП Дитятки, вернее это у нас КПП. Фактически, я уже находился в Зоне отчуждения. Оттуда до Припяти практически рукой подать, каких-то 25-30 километров. А мост вел через реку Вересня. Только странновато, что она пересохла здесь. Что там, на карте рядом с Андреевкой? В уме, я повторил весь наш обратный путь. Мы вернулись назад, откуда я попал в этот мир, и свернули севернее. Скорей всего это село Карпиловка…было…. Или есть опять-таки с учетом здешнего мира.
- Что ж, садись. В ногах правды нет, - проговорил мужик.
Он ногой отодвинул от стола колченогий стул. Я помялся у дверей, но все же решил подчиниться.
-Сам все расскажешь, или уговорить надо, шо бы ты согласился?
Я внимательно посмотрел на него. Почти старик, хотя трудно судить, война накинула десяток-другой лет каждому, кто ее пережил. Лысый, без бровей, возможно, попал в самую гущу событий. Киев отсюда всего ничего. Переждал взрывы где-нибудь в метро и бежал из города на вольные хлеба.
Лицо перепахано глубокими морщинами. Широкий нос со следами оспин. Толстые губы Бора-Бора непроизвольно покусывал передними зубами. Вот только взгляд выдавал в нем живой интерес ко всему, не скрываемый даже толстыми линзами очков.
- А что рассказывать?
Бора-Бора усмехнулся.
- Таки и сказать ничего?
Бора-Бора бросил взгляд в сторону Клыка, но тот невозмутимо скреб ложкой по дну тарелки и ни на кого не обращал внимание.
Старик между тем пристально рассматривал меня, пытаясь понять, что я за птица.
- Мне вот интересно, зачем Монгол продолжает посылать своих людей сюда, если знает, что они не вернуться?
-Я знаю? У Монгола и спрашивайте.
- А ты, значит, не от Монгола?
- Выходит, что да.
Разговор начинал мне не нравиться. Он явно зашел в тупик, едва начавшись. Бора-Бора сам почувствовал это. Уж очень я не похож на людей этой реальности. Старика смущало, что на мне была надета легкая ветровка. Будучи загаженной в луже, она по-прежнему смотрелась слишком новой. Даже фасон не соответствовал, если принять за веру, что я нашел ее где-нибудь в Богом забытом складе или магазинчике. Его живой взгляд потух, будто его выключили.
- Как тебя зовут? – Бора-Бора решил пойти к разговору с другого конца. Спросил без всяких оттенков в голосе, ему все равно, хоть папа Римский. До меня дошло, старик просто устал, не сегодня, а вообще устал. Не удивлюсь, что здесь давно идет борьба за власть за спиной у Борисыча. Он правил поселком только в принципе, а де-факто, кто-то другой. И этот человек сидел здесь же, рядом с Борисычем.
- Ти Джей, - автоматически ответил я, всматриваясь в лица людей. Кто из них?
-Очень хорошо, - Бора-Бора отправил в рот стрелку лука. – И возле Андреевки, значит, случайно оказался?
- Это запрещено?
Борисыч пожал плечами.
- Отчего же? Все может быть. И куда ж ты шел один одинешенек, мил-человек?
Я вновь глянул в сторону Клыка. Тот уже курил в своем углу, откинув голову назад, закрыв глаза. Помощи ждать не откуда. Да и чего я ждал от него? Кто я ему? Кто я всем в этом жестоком воинственном мире?
- В Припять, - ответил я.
Бора-Бора кивнул головой. Понятия не имею, верил ли он или нет. Скорее всего, нет. Я для него по-прежнему оставался лазутчиком некоего Монгола, который должен преследовать определенную цель, чтобы проникнуть сюда. Как я уже говорил, поселок не представлял собой никакой ценности для окружающего мира.
- И что там такого замечательного, в этой разрушенной Припяти? – продолжал задавать вопросы старик.
- Может и ничего, но меня там ждет друг.
Бора-Бора посмотрел на меня.
- Друг-это святое дело, - произнес он. – Но даже если тебя черти унесли от друга так далеко, все равно налегке, как ты предстал перед нами, далеко не уйдешь. Что ты ответишь на это?
Скажу, что твои люди плохо работают и даже не пытались обыскать то место, где меня взяли.
- А то и скажу, что много в вашем мире охотников до чужого добра.
При этих словах, Клык открыл глаза и поддался немного вперед, с каким-то новым интересом разглядывая меня. Ну что ж, смотри, деньги за смотрины брать не буду.
- И?
-Что и? – я чувствовал, что терпение мое на исходе и вот-вот взорвусь. – Вчера присел отдохнуть, ко мне незаметно сзади подкрался такой вот охотничек. Тюкнул меня по голове и деру с моим добром.
- Ай-ай, как некрасиво-то! – произнес Бора-Бора. За столом грянул смех.
- Смешно, да? Смейтесь на здоровье, - я задыхался от безысходности моего положения. Никто не верил ни единому моему слову. Зачем я вообще распинаюсь перед этими харями?
- По головке, значит, настучали. Доки! - неожиданно крикнул Бора-Бора.
Из-за стола поднялся длинный худой человек, вытирая руки о свои штаны.
- Будет сделано!
Господи, и как же люди живут с такими лицами? Фредди Крюкер к вашим услугам. Я попытался проследить за ним, но тот схватил мой подбородок своей клешней и зафиксировал голову, что я не смог ей дернуть, а второй рукой стал рыться у меня в волосах.
К моему великому счастью, накануне, когда я с ребятами сделал последний заход в супермаркет, Тёмыч, особо не отличающейся грацией в движениях, потянулся на верхнюю полку за консервированными ананасами и уронил мне на голову как минимум две банки. Матерился я тогда жутко.
Не знаю, в какой сфере практиковал этот костолом, но, даже не будучи профи, гематому у меня на голове нашел бы и сам Бора-Бора. Шишка была огромная и болела до сих пор. Меня снова перекосило от боли. Я дернулся и освободил голову из лап этого чудовища.
Доки пожал плечами:
- Что есть, то есть. Двойной удар тупым предметом в макушку и в затылок. Вполне может вызвать сотрясение мозга.
- То-то он местами такой неадекватный, - проговорил Клык из своего угла.
Я поймал его взгляд. Что-то было в его глазах. Ни тяжести, ни усмешки. Тогда что? Неужели подсказка косить под дурачка, раз я так вовремя подставил свой черепок под удар? Спасибо, дружище, я и так чувствую себя полным идиотом.
- Ну, что ж, - наконец, произнес Бора-Бора, едва сдерживая зевоту. – Все может и так. Но таки время позднее, оставим разбор полетов до утра. За ночь-то придумаешь себе легенду получше.
Я едва ли не зашипел. Какую к черту легенду? Да плевать я хотел на тебя и твой поселок с высокой секвойи. Мне бы в Припять добраться, а вы носитесь со своими разборками сами. Однако, никто моего мнения не спрашивал.
Клык встал на ноги и подошел ко мне.
- Вставай.
На меня вдруг навалилась какая-то апатия. Пошли все к черту!
Мимо меня прошел Доки и выбил из-под меня стул. В комнате вновь раздалось ржание. Все дружно покинули помещения, остались только я и Клык. Он помог мне подняться на ноги.
- Видишь, все обошлось, - сочувственно произнес Клык.
Я вытер рукавом разбитую губу и посмотрел на него.
- Да идите вы все нах…
Клык хохотнул:
- Как выражается Бора-Бора, мы там бываем гораздо чаще, чем ты на свежем воздухе. Ты не обижайся на нас. Законы военного времени. Сам все понимаешь, если не ты нас, то мы тебя…
- Да ну тебя!
- Скажи спасибо, что все базаром обошлось.
- Ой, спасибо, дяденька, что не побили меня.
- А вот завтра могут и побить, - задумчиво произнес Клык и почесал своей пятерней свою шею.
За вами не заржавеет.
- Ладно, пойдем.
- Куда еще?
- Вниз, в подвал, тебе же надо где-то перекантовать ночь.
- А дальше? – спросил я.
Клык с интересом посмотрел мне в глаза.
- Ну, ты и вопросы задаешь. Какой-то нездоровый у тебя интерес. Тут ночь пережить – уже в книгу рекордов заяву можно подавать.
Неожиданно в животе у меня заурчало.
- Во, пора хавчика в бедный желудок опустить, не ел поди давно, - сочувственно, но и с издевкой спросил он.
- А тебе-то, какой интерес до моего желудка?
Клык пожал плечами, да мне все пох.
Мое временное пристанище состояло из голых бетонных стен с небольшими мазками зеленого мха, длинной спальной части старого, прогнившего дивана в углу и некой тряпкой, которая по ходу дела заменяла мне одеяло. В другом углу стоял ящик из досок. Мой запоздавший ужин или очень ранний завтрак особым меню не блистал. Металлическая чашка с похлебкой и вода. Похлебка пахла мясом, но кем это мясо существовало пару часов назад, я даже задумываться не стал. Есть хотелось жутко. Мое будущее еще висело в воздухе, так что капризничать я не стал.
В тусклом свете от костра за окном, едва освещавшем мою берлогу, я снял с себя еще мокрые джинсы и ветровку. Футболку снять не решил, она почти высохла на теле. Развлечений до утра вроде не предвиделось, поэтому я накинул на плечи тряпочку-одеяло, забился в угол и попытался покемарить.
Надо как-то выбираться из этой переделки. Бора-Бора с виду мужик умный, но потерявший интерес к жизни. С одной стороны я его понимаю, здесь мало веры на слова. Война не ограничилась только ядерными взрывами. Пережить войну – это всего половина дела, а вот выжить, где сначала стреляют и крайне редко задают вопросы – это совсем другое…
А тут я, неизвестно кто, неизвестно куда идущий. Много здесь таких одиночек, как я, но никто так нелепо не сдался без боя, будто нарочно. Так что его понять можно. Вот только мои цели никак не связаны с их тайнами Мадридского двора.
продолжение на http://www.proza.ru/2016/01/07/1430