- Привет, девчонки. Чем займемся? - Григорию не терпелось приступить к дегустации двух юных тел. Девушкам на вид было лет семнадцать. Григорий обожал молодежь. Женщины своего возраста (месяц назад ему исполнилось тридцать) казались скучными и какими-то потрепанными что ли. В их глазах читалась усталость и приземленность. Многих тяготили заботы о детях и квартплате. Сериалы, рецепты, ремонт, дача - эти темы уже достали. Встретишь одноклассницу - и выглядит вроде нормально, а нет огонька во взгляде. Спросит: “Женат? Дети есть? А почему? Ах, не встретил ту самую!” Тьфу! Занудство. Хотелось бежать от них, как от заразной болезни. А вот такие, шестнадцати-семнадцатилетние девчонки со взглядом игривого котенка, разжигали в Григории инстинкт охотника. Их хотелось поймать и крепко сжать. Зацеловать, заласкать до изнеможения, пока еще есть силы. Пока не стало слишком поздно.
- Давай выпьем, - предложила блондинка с длинными, как белые шелковые нити, волосами. - Ты же купил ликер?
- Само собой, - Григорий достал из рюкзака бутылку с темно-бардовой жидкостью и протянул девушке.
- Вишневый? - та отвинтила крышку и понюхала содержимое. - Пахнет вкусно. Ну, за встречу! - и томно закрыла глаза.
- Эй, Наташа, мне дай! Присосалась как пиявка, - возмутилась рыжеволосая. Она выхватила бутылку из рук подруги и сделала такой большой глоток, что поперхнулась и пролила на футболку несколько капель. Они были похожи на кровь. Григорий вздрогнул. Предчувствие беды не покидало его последние пару месяцев, как только он узнал о диагнозе. Каждый раз, принимая за знак свыше какой-нибудь пустяк, он кожей ощущал, как его бесхитростная и размеренная жизнь разваливается на куски. Но, что странно, организм слабел, а зуд похоти - возрастал в геометрической прогрессии.
- Осторожней, всю машину мне запоганите! Тут хватит на двоих, а если кончится, еще куплю. Расслабьтесь.
Рыжеволосая сделала второй глоток, уже не торопясь. На ее губах розовым бутоном распустилась блаженная улыбка. Григорий смотрел и никак не мог решить, какая из девушек нравится ему больше: изящная блондинка с томным взглядом темно-серых глаз и тонкими чертами лица или ее голубоглазая подружка с медными (явно крашеными) волосами. Рыжая выглядела проще, но в ней чувствовалась страсть, в то время как блондинка походила на музейный экспонат, который можно сколь угодно разглядывать, но практически применить сложно. Сказать прямо: блондинкой хотелось любоваться, рыжую хотелось трахнуть. Сейчас они выпьют, и будет понятно, как дальше дело пойдет.
- А ты не хочешь? - Наташа кокетливо показала на треть опустевшую бутылку.
- Я за рулем, если вы не заметили, - усмехнулся Григорий. Чего-чего, а пить ему совсем не хотелось. Его жажду могли утолить лишь тела этих юных соблазнительниц. Григорий был уверен, что сливки сняли еще до него. Тем лучше. Он не станет растлителем малолетних.
- Гриша, кто это? - испуганно прошептала блондинка.
Мужчина и сам уже заметил что-то странное. Вокруг машины кругами расхаживал незнакомец в темной одежде. Капюшон надвинут на глаза - не понятно, кто он и какого возраста.
Круги сокращались. И вот - он уже сидит на капоте, отвернувшись в сторону.
- Ну что за нахал! Свалил отсюда! - пьяным голосом прокричала рыжая (кажется, Вика) в открытое окно.
Незнакомец повернул голову и снял капюшон.
“Черт! Нет! Это невозможно. Она умерла. Я помню. В газетах писали. Она умерла. Мертвые не воскресают!” - в голове проносилась череда панических мыслей, и Григорий не успевал догнать и обуздать их все.
И все же, это была она - короткий, мальчишеский ершик русых волос, светло-голубые глаза, все так, как он помнил! Только левая щека была обезображена широкими, бледными рубцами.
- А вы… тоже ее видите? - робко спросил Григорий. Голос его неожиданно стал дрожащим и испуганным.
- Конечно видим, она же не призрак! - фыркнула рыжая. Блондинка молча кивнула головой.
- Сдернула отсюда! - еще раз пригрозила Вика и, только она собралась открыть дверцу, как незнакомка сунула руку в карман брюк и достала небольшой перочинный нож. Рыжая вжалась в кресло, и быстро закрыла окно. Но Григорий все же услышал противный скрежет - та девица, кем бы она ни была, явно портила машину его приятеля. “Проклятье!” - выругался про себя Григорий, - “Пашка мне голову оторвет! Чего надо этой малолетке? Я понял, что она реальна. Значит, это какое-то совпадение, двойник, что там еще! Можно было бы подумать, что это ее дочь, но той девчонке было не больше пятнадцати. Ни о каких детях и слова не было в газетах, а уж репортеры подняли бы шумиху, если у малолетки остался ребенок. Тоже не сходится. Бред какой-то!”
- Гриша! - завизжали обе подруги в унисон.
Мужчина увидел, что девчонка тыкает ножом в лобовое стекло, да так настойчиво, что того и гляди разобьет его.
Григорий отреагировал мгновенно. Он резко надавил на газ и рванул с места, оставив позади горстку пыли и странную незнакомку, которая кубарем покатилась в придорожные кусты.
- Психопатка! - воскликнул мужчина, когда они отъехали на достаточное расстояние. Он продолжал гнать на полной скорости, хотя отлично помнил предупреждение Пашки: машина не в лучшей форме. Девчонки, которые вначале с восторгом хохотали, быстро остыли и притихли. Даже рыжая молчала. Похоже, вид у него был тот еще! Григорий быстро взглянул в зеркало - с такой рожей только маньяков играть. Конечно, не каждый день тебя атакует призрак с ножом. Да очнись! Девчонки тоже видели ее, значит это не призрак, а какая-то наркоманка. Точно! И взгляд у нее, будто обдолбалась по уши. Вот он - логичный ответ на весь этот бред. Только бы больше ее не встретить!
- Тормози! - Григорий не понял, кто из девушек прокричал заветное слово, или обе вместе, но успел нажать тормоз за секунду до столкновения с автобусом.
- Ну ты и псих! - нервно хихикнула рыжая. - Мы, наверное, лучше пойдем домой. Наташа?
- Да, нам пора. Еще уроки делать...
Девчонки вышли из машины. Григорий не стал им препятствовать. Вика вдруг наклонилась и поцеловала его в губы.
- Можно, мы возьмем ликер?
- Конечно. - Мужчина протянул бутылку. - Созвонимся.
- Ты даже телефон не спросил, - усмехнулась Вика.
- Да? - растерянно пробормотал Григорий.
- Ладно, может пересечемся еще. Пока, камикадзе, - рыжая помахала рукой. Блондинка виновато улыбнулась. И девушки пошли прочь.
Григорий откинул голову назад. Вдруг стало неважно, что происходит сейчас. Память нагло отмотала назад пятнадцать лет.
Серый промозглый вечер пятницы. После уроков, как обычно, от безделья они взяли машину Пашкиного отца. Это было не в первый раз. Пашка уже хорошо водил, и взялся научить приятеля. “Фигня”, - сказал он на опасение друга разбить машину. - “Я тебя подстрахую”. Они выбрали безлюдный пустырь для экспериментов. Григорий медленно и неуверенно тронулся с места.
- Гриха, жми! Что ты как олень! - Пашка толкнул приятеля, и тот выжал педаль газа на полную. Никто не понял, откуда ОНА появилась! Прямо под колеса. Григорий надавил на тормоз, но все равно почувствовал глухой стук.
Они с Пашкой выскочили из машины и обомлели. Девушка. Совсем молодая, мертвая девушка! Прямо у них под ногами. Короткий ершик волос обагрен кровью. Открытые глаза - взгляд уже остекленел. Похоже, смерть была мгновенной.
Они ничего не могли сделать. Да, было жаль. Да, было страшно. Но девчонке уже не поможешь!
Свалили они тогда с Пашкой по-быстрому, надеясь, что обойдется. Обошлось. В газетах писали о нелепой смерти пятнадцатилетней Саши Логиновой. На фотографии она была милой. Григорий сохранил ту газету. Лицо Саши он помнил как свое собственное. Поэтому он уверен, что сегодня видел ту же девушку! Или нет? Помутнение сознания или подвохи памяти?
Григорий еще час просидел в машине, пытаясь придти в себя. Он мучительно доставал из памяти крохотные кусочки воспоминаний, пережевывал и сплевывал их. А когда выпотрошил себя до конца, дал волю слезам. Потом поехал к Паше возвращать машину.
- Слышь, друг, прости. Тут твою машину немного… того…
- Чего? - возмутился Пашка. - Да я тебе…
- Стоп. Погоди. Я все объясню. Точнее, попытаюсь. Черт! Даже не знаю, с чего начать. Я с девочками познакомился, хотел покатать их, вина купил, все дела…
- Так, подробности можешь опустить. По делу говори, - перебил Паша.
- Сидим мы в машине, и тут на капот девица уселась. Сначала я вообще подумал, что это парень - она была в штанах и балахоне с капюшоном. Одежда вся бесформенная, ну пацан, ей богу. А она капюшон сняла и лицом повернулась. Паша, я думал, на месте концы отдам. Это она, Паша!
- Кто?
- Ну, эта… Саша Логинова. Помнишь?
- Забудешь такое! Она же мертвая. Пятнадцать лет прошло, как ты ее сбил.
- Знаю! Я сначала подумал, что мне померещилось, но девчонки ее тоже видели!
- Они не знают, как выглядела наша жертва. Может, девка и была, да не та. Саша мертва. Успокойся.
- Не могу. До сих пор трясет. Да, про машину. Эта девчонка, кто бы она ни была, вынула нож и начала твою тачку кромсать. Тут я из ступора вышел и по газам дал! Она с капота свалилась. Я уехал. Вот и все…
- Да уж. Ладно, ключи давай. Я гляну, что с машиной. Если серьезно поцарапана, ты мне заплатишь. Не посмотрю, что друг.
- Без вопросов. Только бы успокоиться. А то, предчувствие какое-то нехорошее гложет.
- Еще бы, если тебе призраки мерещатся. Знаешь, я как-то напился, так мне тоже показалось…
- Что? - Григорий весь сжался.
- Не что, а кто! Саша эта. Я в баре девчонку подцепил, уже сильно набравшись. Присмотрелся - она. Я перепугался, такую ахинею понес: прощения просил, на коленях стоял… Не помню толком, что именно я говорил, но сейчас стыдно. Какой-то девке всю душу излил! Идиот!
- Паша! И ты молчал! Блин, что делать? Что делать?
- Успокойся! Больно надо бред пьяный пересказывать. Я уверен, что видел очень похожую девушку, не более того.
- Страшно мне, Паша. Что-то происходит нехорошее. Надо сообразить, пока нас тут не истребили по-одиночке.
- Меня тогда можно было щелбаном вырубить. Как видишь, жив-здоров. И ты не болей.
- Ага. Пойду я.
Григорий решил прогуляться пешком. Он не думал, куда идет и что ищет. Ноги сами привели на пустырь. Мужчина не удивился. Чего еще ждать от сегодняшнего дня, как не поклонения призракам прошлого?
- А вот и убийца! - неожиданно тонкий голос совершенно не вязался с суровым пацанским образом. Обезображенное лицо скривилось в грустной ухмылке. - Мы тебя ждали. Из кустов вышел молодой бритоголовый парень в короткой кожаной куртке. Вид у него был скучающий, словно он был готов к неизбежному длинному разговору. - Ваня, свяжи его, чтобы не убежал.
Григорий попытался сопротивляться, но его худощавое тело не могло конкурировать с горой мускулов. В горле резко пересохло и запершило.
- Кто ты? Чего хочешь? - прохрипел мужчина. Незнакомка пугала его своей прямотой и решительностью.
- Сначала ты трахнешь меня, а потом поговорим. Ваня, снимай с него штаны!
- Вы… Что вы себе позволяете! Я не хочу этого делать! Я…
- Тихо, тихо. Я видела тебя сегодня с девочками моего возраста. Любишь малолеток? Мудила. Я тебе должна понравиться. Мое лицо, конечно, не идеально, но тебя ведь не пугают шрамы? Сколько их в твоей душе? Сколько их должно быть, после того, что ты сделал? Так, спокойно. Это я себе. Приступим.
Григорий как мог сопротивлялся нахлынувшему желанию, когда девушка начала ласкать его. Он закрыл глаза и представил жирных старух в бане, с обвисшими грудями и складками на животе. Их старческие рты целуют его губы и покусывают мочки ушей. Мужчину чуть не вырвало, однако тело не слушалось. Григорий почувствовал, что девушка села на него, и перестал сопротивляться. Открыл глаза и насладился моментом страсти. Девушка ритмично двигалась, и, хотя мешковатый свитер скрывал ее тело, Григорий ярко представил, как напряглись ее соски, а кожа покрылась бусинками пота от удовольствия.
Когда тело мужчины содрогнулось в последних фрикциях, девушка захохотала.
- Видишь, все получилось! Я даже не думала, что будет так просто! Тварь.
Девушка слезла с Григория, зажав руку между ног, и легла на спину.
- Чтобы не вытекло, - пояснила она.
- Зачем все это? - спросил мужчина. Он ослаб и выдохся. В голове было пусто и легко, как будто лопнул потрепанный ветром воздушный шарик.
- Настало время историй. Слушай, дядя.
Девушка натянула трусики, поправила брюки и села на землю, скрестив ноги. Григорий же остался в унизительном положении пленника со спущенными штанами. Хотя, это было последнее, что его сейчас беспокоило.
- Детство у мамы было не из легких. Ее насиловал собственный отец. Лет с десяти, может раньше. Я не знаю точно, потому что бабушка не верила поначалу. Она осознала весь ужас, только когда мама забеременела в тринадцать. Аборт делать было уже поздно. Бабушка - молодец, подсуетилась. Деда моего выгнала, а мать отправила в деревню, где я благополучно появилась на свет. Чтобы не позориться перед людьми, я стала младшей сестрой. Вроде бы, живи и радуйся. Но мать, моя настоящая мать, словно свихнулась. Ее раздражал маленький, писклявый комок и она стала убегать из дома. Бабушка вытаскивала Сашу из подозрительных компаний, ненадолго. Потом все повторялось заново. Мать уходила, прощаясь каждый раз навсегда. И однажды не вернулась. Ты со своим дружком постарался. Я подозреваю, что это был несчастный случай, но вы свалили, оставив мою мать умирать в одиночестве.
- Она умерла мгновенно, - возразил я. - Мы сразу выскочили из машины. Она была мертвая. Мертвее не бывает.
- Неважно. Вы скрылись с места преступления.
- Говоришь, как в полицейском сериале. Да, мы уехали. Свалили. Сбежали. Но мы перепугались до чертиков! Нам было пятнадцать!
- Ей тоже было пятнадцать. А мне - полтора года. Я все думаю: если бы моя мать была жива, она бы исправила все свои ошибки. Нет, я не думаю, я знаю. Меня воспитала бабушка, и, не могу сказать, что была окутана любовью. Ей было некогда заниматься мной - работа, быт, танцы. Она оставляла меня одну (благо я была спокойным ребенком) и уходила “расслабиться”. Видишь мое лицо? Бабушкина оплошность. Она сварила суп и ушла, оставив пятилетнего ребенка на попечение кошки. Я проголодалась и решила наложить себе порцию горячей пищи. К сожалению, я оказалась очень неловкой. Скажешь, такое может произойти в любой семье? Не спорю. Но мне-то от этого не легче! Знаешь, что самое страшное? Бабушка после этого случая стала добрее. Не думаю, что ей было меня жалко. Просто, я стала меньше напоминать свою мать. Бабушка редко говорила о ней. Почти никогда. Я слушала рассказы о старшей сестре и не подозревала, что что речь шла о моей матери. Деда я не видела. Бабушка уничтожила все его фотографии. Думаю, она ненавидела их обоих: мужа-растлителя и дочь-шлюху. И когда я стала меньше напоминать их обоих, отношение ко мне смягчилось.
- Извини, - перебил я, - Как тебя зовут?
- Галя. Бесит это имя. Мама была еще ребенком, когда родила меня. Мультики смотрела. Больше всего ей нравился “Чип и Дэйл”. Там был персонаж - Гаечка, мышка-изобретательница. Мать, конечно, не могла назвать меня именно так, но ей показалось, что Галечка и Гаечка почти одно и то же. Мне оба варианта противны. Детский сад! Предпочитаю, чтобы меня называли Гала.
- Гала, может позволишь надеть брюки? Что-то похолодало…
- Почему бы и нет? Ваня, натяни на него штаны.
Бритоголовый брезгливо поддернул брюки и Григорий, как уж, влез в них. Ему сразу стало намного комфортнее.
- Ты нашла меня через Пашку? - мужчина вопросительно взглянул на девушку. Та небрежно кивнула.
- А ты быстро сориентировался.
- Случайно узнал. Машина, которую ты сегодня пыталась изуродовать, его.
- Жаль, что не твоя, - Гала презрительно сжала губы и отвернулась.
- Зачем все это? - Григорий пытался развести руками в жесте отчаяния, но вспомнил, что связан.
Девушка с ненавистью уставилась на него мутными “явно что-то приняла” глазами. Мужчина не выдержал и отвел взгляд в сторону. Гала продолжила:
- Я пойду в полицию. Тебя посадят, а потом… Сам знаешь, что делают в тюрьме с такими, как ты. Я хочу, чтобы тебя имели каждый день. Чтобы ты не забывал, как трахнул мою мать, как трахнул меня, как трахнул всю мою гребаную жизнь!
- Я… Твою мать… Я даже не знал ее!
- Вот именно - даже не знал! Она должна была жить, должна была воспитывать дочь! - Гала закрыла лицо руками. - Ненавижу тебя!
- Мне очень жаль… Если бы я мог вернуться в тот день… Я бы никогда…
- Заткнись! - девушка открыла заплаканное лицо. - Тебе не удастся меня разжалобить.
- Я просто хотел попросить прощения.
- Поздно. Года два назад я была другой. Жила, как все девчонки моего возраста. Бабушка долго хранила в себе тайну, но с судьбой шутки плохи. Болезнь Альцгеймера свела на нет все ее старания. Бабулька забыла, кто я, и начала называть меня Сашей. Дальше - больше. Она начала обвинять меня в сожительстве с дедом (отцом в моем понимании). Я сначала вообще не понимала, что к чему. Но у меня было достаточно времени, чтобы сложить пазл из отрывочных сведений. А потом, волей случая, и дружок твой подвернулся. Вот уж повезло, так повезло. Все встало на свои места. И теперь, я хочу сделать хоть что-то, чтобы стало легче. Моей ненависти нужен выход! План мести не идеален, но вполне меня устраивает. Прими наказание достойно. Тогда, возможно, я прощу. Спустя бесконечность…
- Убей меня, - тихо проговорил Григорий.
- Что? Повтори.
- Убей меня. Я не могу сесть в тюрьму.
- Как будто у тебя есть выбор, - усмехнулась Гала.
- Я болен. Рак. Не хочу умереть в камере. Лучше здесь и сейчас. Думаешь, почему я кидаюсь на девушек с такой страстью? Это - как последние глотки воздуха перед погружением в воду. Говорят, перед смертью не надышишься. А я пытаюсь...
- Врешь, - девушка повернулась к мужчине чистой стороной лица. Как будто богиня справедливости проявила благосклонность. У Григория затеплилась надежда.
- Я могу доказать. Дома есть результаты анализов. Я не мог их подделать заранее. Зачем бы?
Возникла долгая, неловкая пауза. Для двух людей время остановилось.
Если бы болезнь тоже отступила, подождала, послушала?
Ответом на мольбу стала боль. Желудок Григория свело в мучительных спазмах. Он не принял лекарство! Не в силах терпеть, мужчина застонал и скорчился в позе эмбриона. Девушка внимательно наблюдала за его страданиями. Лицо ее было непроницаемо. Сочувствовала или наслаждалась зрелищем?
- Сколько тебе осталось? - спросила наконец Гала.
- Полгода, год, два месяца… Как повезет.
- Ваня, развяжи его.
- Чего? Ты с ума сошла? Он сбежит! - возмутился бритоголовый, о котором, казалось, все забыли.
- Развяжи, я сказала.
- Дело твое. Смотри, не пожалей.
- Спасиб...
- Покойся с миром, - Гала воткнула нож в шею Григория так быстро, что он не успел договорить. Тело несколько раз дернулось в конвульсиях, затем обмякло.
- Так для всех будет лучше, - пояснила девушка своему ошеломленному приятелю.
- Ты думаешь, он правду сказал? Что скоро умрет? - недоверчиво спросил тот.
- Не знаю. Может быть.
Гала провела рукой по своей изуродованной щеке.
- Пойдем. Скоро стемнеет. Осталось совсем немного времени, чтобы добраться до дома. Я не хочу, чтобы меня накрыло на улице.
- Ты точно решила бросить? - в голосе бритоголового прозвучали нотки сомнения.
- Да. Ниже дна не опустишься, но у меня получилось. Отличный повод, чтобы завязать. Хотя бы попытаться...
произведение на персональном сайте http://angerra.ru/?p=290