... патриотом
И вернулся я на родину. Не просил убежища – я дома.
Первым делом отправился в милицию, чтобы получить разрешение жить в ней, как это у нас узаконено, по месту прописки. Сказал начальник, полковник, листая мой паспорт с заграничным штампом, ехидно поглядывая на меня:
- Ну что, проголодались…
- Извините, но в той стране нет такого понятия, - ответил я.
- А мы и так все здесь хорошо живем, - глухо промямлил он, суетливо теребя мой паспорт и подергивая плечами.
И до сих пор слышу от многих один вопрос:
- Почему ты вернулся?
Люди недоуменно пожимают плечами и отходят от меня, как ненормального: их не интересует, что я видел, пережил, передумал. Они уверены: там жить лучше.
27 ноября снялся с консульского учета. В течение месяца ходил по министерствам МВД, МИД, Труда, отлично зная, что это бесполезно, но хотелось видеть и слышать людей, которые добровольно, сознательно служат этому режиму и нарушают основной закон Конституции. В ней ясно сказано: «1. Обладание гражданством является предпосылкой полного распространения на данное лицо всех прав и свобод, признаваемых законом. 2. Гражданство – правовой институт взаимоотношения человека с государством, под юриспруденцией которого он находится, независимого от того, проживает этот человек на территории данного государства или находится вне его пределов. 3. Гражданину РБ гарантируется право на социальное обеспечение в старости.
И все перечеркивает один *7: «Документы, утверждающие личность, возраст, принадлежность к гражданству и подтверждающий место жительства для гражданина является паспорт гражданина РБ. В случае временного жительства гражданина РБ на территории Республики, документ, подтверждающий его проживание в РБ, является адресный листок прибытия установленной формы, содержащий сведения об адресе прописки гражданина и срока прописки (часть 3 п. 7, введена постановлением Минтруда и соцзащиты от 31.10,06 № 137). Указом президента №413 пункт №2 от 07.09. – регистрация паспорта РР не нужна.
Сделал целый список законов и их нарушений.
Результат: пенсия не выплачивается.
После всех хождений по инстанциям собрался хороший материал для повести «Гражданство» или «Здравствуй, родина!» - чувства человека, не покинувшего родину, но осмелившегося ради встречи с детьми и внуками выехать на определенный срок в другую страну, выйдя на пенсию.
В тоталитарном государстве нет Конституции, законов, есть указы. Но вот что выясняется: даже близкие тебе культурные, образованные люди не понимают: почему тебе должны выплачивать пенсию, если ты уехал?
Хочется написать об этом, но…это усталость или все больше убеждаешься, не с возрастом, а проникая в нашу замордованную жизнь, в полную апатию людей, живущих в страхе, с ежедневной возней за выживание. Все напуганы настолько, что уже не скрывают своего страха – это стало удручающей атмосферой жизни всего народа. А был ли он когда народом? И в самые раскрепощенные времена, когда обрушилась перестройка и явилась возможность что-то предпринять для спасения своей страны, народ, обеспокоенной этой паузой растерянности, занимался одним: пробиться, выбиться, устроиться. И наверх выходили самые наглые, без элементарного чувства совести – и сплотились в банду, взмыли наверх и установили указы на страхе. И теперь каждый живет в своей норе, появляются в свет, чтобы заработать на сносную жизнь.
И я живу в норе. Это обстоятельство не случайно: сама судьба являет мне место и время, чтобы писать то, что является осмыслением жизни в своей стране. Это моя судьба – ни для кого она не послужит уроком. Мне должно писать исповедь не смирившейся души, осмысливающей свою историю на земле рождения своего, которой я не изменил.
Материала много: моя прожитая жизнь – и ее осмысление. Но это не должно быть субъективным, хотя всякая история от своего лица тяготит к этому. Здесь важно все видеть со стороны и описывать противоречия одного характера: на какой путь вступил – это и есть ты. Надо принимать как объективную истину все свои сомнения, развитие, осмысление и действия во всем ее объеме и противоречиях – она и определяет, кто ты был в этой жизни. И радоваться главному: тебе была дана жизнь во времени.
Я стал отшельником, чтобы написать созревшую во мне «Книгу судьбы».
1
Родина – вот в чем надо разобраться на крутом повороте нашей многострадальной истории, в которую ввергли ее те, кто силой захватил власть и диктовал всему народу свои уставы, начисто отвергнув общечеловеческие понятия морали, которую открывали миру лучшие представители всех народов, рас и национальностей. Каждый человек имеет свою малую родину, но величие его духа определяется вкладом в мировую культуру – он гражданин вселенной.
Америка – страна эмигрантов со всего мира. Она дает право каждому угнетенному на своей родине жить на ее земле, как в своем доме: человек получает гражданство через пять лет, и, покинув страну, остается ее гражданином – это свято. Для коренного американца родина – это интимная связь с местом его рождения.
- За что Америка так хорошо к нам относится? – удивляются старики – эмигранты. – Мы для нее ничего не сделали, а она взяла нас на свое иждивение. Советский Союз лишил нас не только заработанной нами пенсии, но и гражданства.
Родина! Когда внешний враг напал на тебя, из самой глубины народной души вырвался отчаянный крик: «Родина – мать зовет!» - забыв обиды, унижения, рабство и геноцид, весь народ встал на защиту отечества. И победил. А эта победа придала клике твоих вождей новую силу, и они с удвоенным рвением обрушились угнетать защитивший и ее народ. Теперь от молодого поколения можно услышать упреки своим родителям: «Вы спасли не родину, а тоталитарный режим. Если бы Гитлер понял, как наш народ недоволен этой властью – он бы выиграл эту войну».
Нет! Сыновья шли в бой, спасая Родину – мать от иноземного ига – и это было выше всяких обид и унижений. Чувство независимости родины неистребимо в народе – оно, это святое чувство, а не приказы и смерши, поднимали солдат в атаку. Народ всегда спасает свою родину – мать, вне зависимости от того, кто правит ею в данный период. И это не родина, а антинародная власть присвоила себе незаконное право лишать от имени народа ее сына гражданства. Кем бы ни стал ребенок – мать никогда не откажется от него, и сын никогда не предаст матери – это закон общечеловеческой нравственности. Лишь изуродованная «классовой нравственностью» душа ребенка Павлика Морозова посягнула предать родного отца, который был вынужден под гнетом бесправия и нищеты, спасая своих детей от голода, добывать хлеб насущный тем способом, на который толкнуло его государство с извращенной системой.
Родина! Это те, кто незаконно захватил над тобой власть, и правят от твоего имени, несут тебе разруху, голод, нищету, позор, развал экономики и нравственности, коррупцию в общегосударственном масштабе. Бледнеют преступления фашизма перед «сбродом тонкошеих вождей», у которых «что ни казнь – то малина». Гитлер уничтожал свой народ на чужой земле, при этом вывел экономику своей страны на одно из первых мест в мире. Сталин уничтожал свой народ на своей земле больше, чем все вампиры всех времен и народов, и создал такую экономическую колесницу, которая помчала страну в пропасть. Разве эти выродки рода человеческого – родина?! Они – временщики, пожирающие все святое. В бессильной злобе остановить живую жизнь, они сделали могучее государство нищим, разрушали его экологию, честного гражданина клеймили как «врага народа» - пытались превратить нас в послушное стадо баранов, приарканив позорной «пропиской по месту жительства». Эти они привели великую нацию к критическому моменту исчезновения. Это из-за них мне приходилось опускать глаза перед гражданами Америки: я для них был представителем «империи зла», где, зараженный раковой опухолью вины и страха, брат идет войной на брата, и, бряцая оружием, претендует на мирового господство.
Родина! Первое впечатление, когда я вернулся, было такое, словно я попал в дом без хозяина. Он ушел, убежал, скрылся, исчез… по городам и весям рыщут, суетятся и бранятся по любому поводу какие-то загнанные существа, каждый из которых пытается урвать себе последний огрызок в оголтелой от нищеты толпе. Все в запустении и грязи. Не оттого ли мы «самый читающий в мире народ», что свободное от изнурительного труда время проводим в очередях – чтением спасаемся от мрачной действительности. Наши очереди стали для большинства стран символом нашей страны. И самые огромные очереди, с руганью и драками до убийства, за водкой. Она осталась единственным средством для народа забыться во всеобщей беде. «Мы тоже дети страшных лет России – безвременье вливало водку в нас», - со слезами на глазах вторили мы Высоцкому.
Временщики от твоего имени, Родина, планомерно и сокрушительно вершат свое черное дело, не поступаясь принципами. Голоса тех людей, кто звал нас оглянуться и одуматься, чтобы спасти тебя, Родина, объявлялись отщепенскими, диссидентскими, преступными – их гнали по этапам, гноили в лагерях и тюрьмах, в одиночках и психушках. Если их имена становились достоянием мира, изгоняли из своей империи и требовали от народа их «всеобщего осуждения». А народ говорил: «Кто такой Брежнев? Маленький политический деятель в эпоху Солженицына». Но и в годы «перестройки» вопиющий парадокс: шут от политики покоится в центре страны, на «кремлевском кладбище», так переименовал это святое место на Руси народ, а людям, совесть и честь родины, боровшимся за ее свободу и изгнанным на чужбину, лишенным права личности, так и не возвращают гражданство. Америка дала им дом, сделала своими почетными гражданами, создала все условия, чтобы они могли продолжать борьбу за спасение своей родины. Америка – это та страна, которую один из вождей – временщиков объявил твоим злейшим врагом и заявил от твоего имени, родина, на весь белый свет: «Мы все равно вас всех уничтожим!» У Америки достала ума и мужества не оскорбиться, не озлобиться, не держать обиду. Американцы миролюбивый народ, сами избирают свое правительство гласно. В разговорах они говорили мне: «Настоящее правительство – выразитель дум народа. У вас очень хороший народ, терпеливый и несчастный. Да поможет вам Бог!»
И Бог, наконец, оборотился лицом к нам. Мы подняли головы и различили среди своих бед и страданий его страждущий нам избавления лик. «Купола в России кроют чистым золотом, чтобы чаще Господь замечал», - на этот раз ошибся совесть нашей страны Высоцкий. Господь заметил наши купола, выкрашенные не золотом, а нашими страданиями. Хоть и мало осталось куполов на Руси – их крушили под оголтелым руководством воинствующих атеистов, но все они, чудом еще сохранившиеся, обагрены кровью народной – и запах этот заструился по всему миру.
Родина! Почему, когда люди в Америке узнавали, что я «рашен», на меня смотрели так, словно я попал к ним из ада. Так когда-то в России смотрели на воина, вернувшегося из зарубежного плена. Родина! Я вернулся, и нет помысла уезжать от тебя, хотя там, в штатах, мне сулили хорошую жизнь, покой и благоденствие, о которой наш народ перестал и мечтать.
2
Теперь, когда наступает время гласности, наш истерзанный народ все уверенней поднимает голову – началось брожение такой силы, что стоит хорошо задуматься тем, кто пытается остановить этот процесс: буря народного гнева достигла апогея. Бушующие забастовки и митинги говорят о том, что власти не осознают, что происходит.
Поговаривают о военном перевороте. Неужели мальчики, сидящие в танках, не понимают, что безнравственно идти против своих отцов и матерей – нет ничего губительней братоубийственной войны. Они не могут не понять, что их родители, настрадавшись в этом ужасном эксперименте по «коллективному вталкиванию в обещанный рай», хотят сделать для них человеческую жизнь. Но надо пройти еще слишком трудный путь: дело тут не столько в становлении экономики, сколько в сложном процессе возрождения общечеловеческой нравственности.
Кровавое девятое апреля в Грузии… Мальчик в форме советского солдата саперной лопаткой раскраивает череп шестнадцатилетней девушке. Красивой, очаровательной, полной веры, что этот мальчик, как и весь народ, вместе с ней будет строить счастливую жизнь. А мальчик из танка, который по всем законам природы должен застыть перед красотой этого юного создания, пасть перед ней на колени и поклясться быть на всю жизнь ее верным рыцарем…
Юность уничтожает любовь! Много ли найдется в истории таких примеров? Вот к чему привела страну эта система – вот что она сотворила с сердцем человека.
Для тебя, родина, наступил самый тяжкий час испытания: сможет ли наш народ вернуть себе то, что достойно имени - народ: доброта, любовь, гуманизм. В этот грозный час звучит твой голос: «Родина – мать зовет!» Люди, из которых десятилетиями выбивали силой власти человеческую нравственность, делают первые шаги к демократии, принятой всемирной «Декларацией прав человека». Подписали ее и наши правители, но скрыли от своего народа. Сыновнее чувство к родине не истребит ни один тиран: временщики приходят и уходят – родина остается в сердце человека. В своих корыстных интересах тираны воспитывают в человеке «патриотический инстинкт» - так легче управлять одурманенным народом. Но чувство родины присуще каждому человеку с рождения, оно питается соком его земли, становится генетическим кодом наследственности.
В Нью–Йорке я познакомился с полячкой, несколько лет ездит на заработки в Америку. Она, художник – прикладник, делает любую поденную работу по уборке домов: у нее двое детей, и она хочет купить каждому из них квартиру.
- В Польше на это я за всю свою жизнь не заработаю, - грустно уронила она.
- Почему бы вам не остаться здесь жить, - сказал я.
- Польша – моя родина, - резко, с явным удивлением на мой вопрос, ответила она, и пояснила с радостной улыбкой: - Нет на свете страны лучше и красивее Польши.
Мы разговорились, она рассказывала, как тягостен каждый час пребывания на чужбине. Ее большие тоскующие глаза улыбались моему пониманию. Она была такой же, как и я, изуродованная системой, которая пыталась превратить человека в раба «коммунистической идеи». Но ничто не может убить в человеке многовековой истории морали, без которой невозможно продолжение жизни на земле: она развивается по законам любви и чести.
Как убийственно, целенаправленно вбивалось в наше сознание, что «загнивающий запад» - это мракобесие и попрание прав человека. С каким пафосом и красноречием наши журналисты – международники лгали нам на чужие народы, бесстыдно и ежечасно. Мы видели их на экранах телевизоров, респектабельно одетых во все иностранное – они жили и пользовались всеми благами этих стран, получая за свою ложь «тридцать серебряников». Они не только извращали сознание людей, но и сеяли вражду между нашими народами и странами. Многие из них сейчас числятся в первых рядах «перестройки». Неужели они не понимают, что существует память народа – она неистребима.
Жизнь на земле не противоборство различных систем, а содружество между людьми: все мы, жители единой нашей маленькой планеты, соотечественники. В Америке я увидел людей всех рас и национальностей, и могу с уверенность сказать: нет народа лучше или хуже, если они живут в равноправных условиях. Достоинство народа – в трудолюбии, оно органика живой разумной жизни: хозяин фабрики, миллионер, засучив рукава, трудится вместе со своими рабочими. Дети с молодых ногтей приучаются к труду, хотя нет в программе образования таких, набивших нам оскомину, уроков, как «трудовое воспитание», «трудовые десанты», «субботники». Люди живут обычной трудовой жизнью, они уверены: будет построено настоящее – будет счастливое будущее. От самого человека зависит уровень жизни его семьи: если ты трудишься, имеешь возможность обеспечить себя квартирой, едой, одеждой – всем необходимым. У стариков заработанная пенсия – гарант их нормальной жизни. Не должность, партийность, а старость пользуется привилегиями.
«Уровень жизни страны определяется отношением к детям», - сказал Белинский. Нет, отношение к детям – это животный инстинкт сохранения рода. Истинный уровень жизни – это отношение к старикам и инвалидам. Пособия, фонды милосердия, бесплатные обеды, квартальное выделение продуктов питания и одежды, специальные дома для пожилых людей со всеми видами необходимого обслуживания: в каждом заведение, куда может обратиться инвалид, стоит для него коляска, первыми в самолет сажают стариков. Все это уже вошло в плоть и кровь американцев, хотя я нигде не видел, как у нас, развешенных на стенах «моральных кодексов строителей коммунизма». Как нет и в их повсеместно чистых туалетах наших знаменитых лозунгов «уважайте труд уборщицы».
Казалось бы, что раздельная жизнь членов одной семьи, разрушает родственные связи. Нет. Дети приезжают к родителям с подарками, забирают их на своих машинах, возят по городу, в парки – проводят с ними свободное время. Свобода личности и материальное обеспечение способствуют поддержанию родственных и дружественных связей: главное трудись – и обеспечишь себя всем необходимым. А если ты творческий человек, то получишь дополнительные блага, но не права и привилегии.
В Америке все подвижно, американцы любят путешествовать – это у них не столько потребность (Америка – страна эмигрантов), но есть для этого возможности. У них любовь не к абстрактной родине, а к месту своего проживания.
Одинокая старушка живет на своем участке земли в обветшалом домике. Прокладывали новую скоростную дорогу, которая должна была проходить по ее участку. Ей предлагали квартиру, деньги – она отказалась, сказала: «Здесь я родилась – здесь хочу и умереть». И пришлось государственную дорогу искривить, обойти ее участок. Уважение к частной собственности – величайшее достижение цивилизации: хозяин бережет свое – а вместе с тем всем народом берегут свою землю.
3
Наши правители до сих пор убеждают народ, что только под их руководством мы построим прекрасное будущее, в котором каждый будет хозяином всей страны. Но еще древние философы говорили: нельзя любить все человечество – полюби человека рядом с тобой.
В погоне за абстрактным счастьем они уничтожали хозяина – собственника, убивали личность: пропагандировали всемирную революцию для блага всех людей мира – а наш народ завис над бездной крушения жизни. И вот парадокс: называя себя материалистами, проповедовали абстрактное будущее – и идея рухнула. Народ, насильно обманутый этой идей, оказался на задворках цивилизованного мира. Отвергнув человеческий опыт, наши вожди сделали нас жертвой своих преступлений: развалилась богатейшая в мире страна. И никто до сих пор не понес персональной ответственности: имея изощренный опыт борьбы за власть, система сваливает все беды на мертвецов – до какого же безнравственного уровня должно дойти общество. А еще древние предупреждали: «О мертвых или ничего или хорошо». Порочность такой однопартийной системы очевидна – круг замкнулся. Но губительный бег этой системы продолжается: предупредительный гонг Всевышнего не послужил поучительным уроком: Чернобыльская АЭС была введена раньше положенного срока – так отрапортовали подданные чиновники свою преданность этой системе на 27 съезде партии.
Партия торжественно объявила, что она начала перестройку – это ее заслуга. Но и она же завела страну в эту бездну разрухи. Как вы отнесетесь к преступнику, который избил вас и ограбил, и, зашагав с вами рядом, заявил: «Давай жить дружно». Из века в век люди строят, улучшают, совершенствуют. Мы же перестраиваем…
В стране, лишенной демократии, на корню гибнет разумность бытия: ум, творчество, конкуренция, нравственность. Люди, как кроты, зарываются по норам – и в научно-техническом прогрессе мы оказались в хвосте цивилизованного мира. Наш человек спросил на международной выставке у американцев: «Если у нас хорошо пойдет перестройка – мы сможем вас догнать за сто лет?» - «Сможете, - ответили они. – Но поймите: за это время насколько мы сами продвинемся».
Великий дух рождается в муках: томящийся в глубинах израненной души, горит страстным желанием вырваться из обстоятельств, в которые его загнала наша извращенная система власти.
Чаадаев писал: «Для правильного суждения о народах следует изучать общий дух, составляющий их жизненное начало, ибо только он, а не та или иная черта характера, может вывести их на путь нравственного совершенства и развития. Самой глубокой чертой нашего исторического облика является отсутствие свободного почина в нашем социальном развитии. У нас сначала дикое варварство, потом глубокое невежество, затем свирепое и унизительное чужеземное владычество, дух которого позднее унаследовала наша национальная власть – такова печальная история нашей юности. Эпоха нашей социальной жизни, соответствующая этому возрасту, была заполнена тусклым и мрачным существованием, лишенным силы и энергии, которое ничто не оживляло, кроме злодеяний, ничто не смягчало, кроме рабства. Истинное развитие в общество еще не началось для народа, если жизнь его не сделалась более благоустроенной, более легкой и приятной, чем в неустойчивых условиях первобытной эпохи. Как вы хотите, чтобы семена добра созревали в каком-нибудь обществе, пока оно еще колеблется без убеждений и правил даже в отношении повседневных дел и жизнь еще совершенно не упорядочена? Это – хаотическое брожение в мире духовном, подобное тем переворотам в истории земли, которые предшествовали современному состоянию нашей планеты. Мы до сих пор находимся в этой стадии. Что у других народов превратилось в привычку, в инстинкт, то нам приходится вдалбливать в голову ударами молота. Запад – это больше, нежели история, больше, чем психология: это физиология европейского человека».
Вопреки прогнозу нашего великого мыслителя, я смею утверждать, что такой расклад событий в мировой истории народов есть проявление божественного созидания жизни человека на земле. ХХ век обнажил ясно две системы развития человечества, они есть закономерность в мировом порядке: это единство и борьба противоположностей для поиска и утверждения верного пути к истине - каждая из сторон доводит свой путь до логического конца. Как показало время, мы оказались в теневой стороне: судьба избрала нас трагическим полигоном для испытания по закону отрицания отрицания – со знаком минус. От неустроенности телесной жизни наш дух ищет убежище в заоблачной выси.
4
Истина познается в сравнении.
Этой возможности наш народ был лишен все годы правления Системы – идеологи тоталитаризма разделили мир непроницаемым железным занавесом. И во мраке забаррикадированного подземелья нам долбили, что «учение марксизма вечно, потому что оно верно». Только один этот голос было дозволено слушать народу. Нарисовав нам картину будущей справедливой и счастливой жизни, нас силились втиснуть в обещанный рай. Закабаленный народ, в начале безропотно, но с годами с возрастающим ужасом, взирал на редеющие ряды свои в этом крестовом походе к обещанному коммунизму и, теряя веру и энтузиазм, воздвигал «великие проекты века», намеченные партией, которая приковала человека, как галерного раба, указами и пропиской по месту жительства, к отмерянному ему месту в стойле. Шла беспрецедентная в истории цивилизации битва за урожай, за очередь на жилье, за право работать по призванию, за воплощение научных открытий, за право иметь собственное мнение, за право жить по велению совести – все живое, что шло вразрез с генеральной линией партии, подвергалось гонениям, преследованию, уничтожению. В сознании человека прочно утверждался всеобщий страх – каждый в любой момент мог быть объявлен «врагом народа».
Два гения русской литературы провидчески предсказали, что нас ждет, когда люди, забывшие о Боге, захватят власть: Достоевский в «Бесах» и Платонов в «Котловане». Но нет пророка в своем отечестве: с ними поступили так, как поступают в истории все варвары, кому ненавистен свет истины – распяли. Люди молятся лишь на распятого Христа.
И все это сотворилось от имени народа. Но народ, и безмолвствуя, мыслит. Мы осознавали: что-то не то совершается в нашей жизни, если в других странах люди живут и процветают. Но не было возможности увидеть и сравнить: оголтелая пропаганда чернила все и вся, что происходит за пределами наших «священных» рубежей. Был нарушен один из основных законов развития жизни: истина познается в сравнении – одно из самых страшных преступлений наших правителей. Временщики с тупым упорством способствовали разложению страны и народа: все лучшее, что накопила наша история, гнило и разлагалось в этот застойный период. Народ становился глухонемым. Гласность вернула народу зрение и слух. Возможность увидеть мир, сравнить и осознавать еще робко входит в нашу жизнь: поездка за границу – одно из самых фантастических желаний нашего человека.
Я никогда не смел мечтать, что смогу увидеть Америку. Подобное в нашем сознании было равносильно тому, как побывать на том свете и вернуться. Правда, все годы была у меня одна робкая мечта: я был влюблен в Родена – готов был пройти по местам его жизни и умереть счастливым. Фантазируя, я говорил своим друзьям:
- Если бы мне сказали сейчас: «Разрешаем!» - я бы тут же встал и отправился, в чем мать родила: пешком, без одежды и еды, без копейки. Я уверен, что не сдохну в пути, и никто не убьет меня. Увижу то, что питало французского гения – и тогда пусть они делает со мной что угодно.
А в мыслях все время сверлило: «По какому праву они повелевает мной? Кто они?» Ощущение было одно: где-то за облачными высями сидят в креслах бесплотные, лишенные мозга существа, и не видит меня: я для них всегда и на веки веков проситель. Они именовали себя «слугами народа», жили за кремлевской стеной, а их послушные прислужники доносили, утверждали, разъясняли, кто мы такие и как нам должно жить – за это они сытно кормились у служебных кормушек и бдительно исполняли свою службу. Все, кто не был слугами у «слуг народа», несли на себе клеймо «враг народа».
И вот появилась возможность увидеть собственными глазами иной мир. Оказалось, что там живут нормальные люди: капиталист ничем не отличается от рабочего человека. Мне приходилось бывать в компаниях, где на равных общались рабочий и миллионер, профессор и уборщица. Они вели обычный житейский разговор, не поучали, и понимали друг друга. Никто ни кичился своими правами, возможностями и доходами. Все были обоюдно вежливы и доброжелательны. Когда разговор касался России, смотрели на меня участливо и приговаривали: «Да поможет вам Бог». Каждый из них живет своей жизнью и хорошо понимает: то, чего ты достиг – зависит только от тебя самого. Твои способности и твой труд на свободной земле характеризуют тебя, как личность.
Мне рассказал инженер, из наших эмигрантов. Он с другом устраивался на работу, им заказали выполнить необходимую проверочную, как специалистам - не справились. Они, воспитанные нашей системой, предложили сделку проверяющему, тоже эмигранту, их бывшему земляку: «Ты нас возьми, а мы будем отдавать тебе часть нашей зарплаты». Тот ответил: «Нам нужны работники для производства – и свои деньги каждый должен зарабатывать своим трудом». Они не поняли его, и ушли обиженные. И вот, прожив 15 лет в этой стране, он, познав законы новой для себя родины, уважает их: они дали ему возможность реализовать свои способности и жить, без взяток, на высоком уровне. Те из наших эмигрантов, кто пытается жить здесь по извращенным понятиям своей бывшей родины, скатываются на дно жизни: изуродованные системой взяток, блата, семейственности, обманом, они не способны жить так, как диктует ему общество свободной конкуренции по законам рынка. Известное дело с Нью-Йоркской мафией по продаже разбавленного водой бензина насторожило американцев: они не понимали, как возможно подобное, и потребовали от сената пересмотреть допуск эмигрантов в свою страну. Спасая человека нашей тоталитарной системы, они щедро и добродушно открыли для него двери своей страны, дали ему статус беженца и помогали стать на ноги – и не представляли себе такого, что к ним прибудут люди разложившейся системы. Американская практичность быстро нашла выход - сенат постановил: допуск в страну дается только классным специалистам и ближайшим родственникам для воссоединения семей, но при этом человек обязан взять своего родственника не только на гарант, но и сам несет за него ответственность перед государством.
Многие беженцы бастуют, когда им не дается виза в Америку. Но справедливы ли их требования? Кто виноват? Пусть и не повинны они в том, что вынуждены были покинуть свою страну, но они вместе с собой несут бациллу гниения, обильно культивируемую на земле, откуда они родом. Американцы сами построили свою страну и достигли того уровня жизни, на который с завистью взирают многие народы и страны.
Истина познается в сравнении.
5
Мы все годы жилы, не имея возможность ни слышать, ни видеть правду о том, как живут люди в других странах. Мой товарищ, коммунист, талантливый инженер жил с двумя детьми в маленькой комнатке на частной квартире, ожидая в очереди получения жилья. Он искренне считал, что надо терпеть до построения коммунизма – пока так живут все советские люди. Это был честный человек, верящий в эту идею. При нем никто из нас не решался рассказывать политические, крамольные анекдоты. Нет, он никогда бы не стал сексотом. Могучий двухметровый мужик - спортсмен, мастер спорта, подносил свой огромный кулак к лицу говорящего – это был веский аргумент его веры в строительство коммунизма. И вот подошла очередь на его первый взнос на кооперативную квартиру – должной суммы у него не было. Он отправляется работать помощником капитана рыбного флота, попадает в зарубежные страны. Вернувшись из первого рейса, зашел ко мне, поставил на стол бутылку водки и сказал: «Выпьем за мое прозрение». Заработал на квартиру, сдал партбилет и ушел работать вольным шабашником.
Советский человек был лишен возможности познавать истину единственно верным путем – сравнением. Государство тратило миллиарды на установки, заглушающие все иные голоса, кроме советского – изолгавшегося. И чем тягостней становилась жизнь в стране, тем громче и раскатистей разносился этот монотонный голос. Людей лишали права и на тишину: громкоговорители устанавливали в каждом помещении, даже в дошкольных учреждениях, на всех углах и перекрестках – каждому вменялось принимать эту единственную правду. Во время съездов партии в школе прекращались уроки, и дети были обязаны слушать невнятное бормотание бессменного секретаря руководящей партии. Они не понимали, о чем идет речь, но с живым интересом, как в цирке, ждали забавного номера: выпадет ли у него вставная челюсть. Но он умер, не выронив своей державной челюсти. Система, способная культивировать лишь культ личности, казалась им прочной – на века: на личных делах безвинно расстрелянных стоял гриф: «Хранить вечно». Когда умирал очередной правитель, народ силком гнали смотреть державные похороны, а в народе шутили: «Ты был на похоронах Х…?» - «У меня абонемент».
Люди просиживали ночами у приемников (ночью ослабевал контроль над «вражескими голосами»), передавали друг другу запрещенные издания – росла самиздатская литература, спорили в кулуарах, на кухнях, отключив подслушивающее устройство – телефон, в лесу и в поле – вдали от государственных ушей. Ни угрозы, ни насилие уже не могли сдержать этот разрастающий процесс узнавания правды: пусть крохами, но все различимей доносились голоса тех, кого «по настоянию трудящихся» выдворили из страны – для честных людей уже не хватало лагерей и тюрем. Рушилась экономика, голодал народ – и в обмен на хлеб наши правители вынуждены были менять на него живых людей. В народе пели: «Обменяли хулигана (Буковского) на Луиса Корвалана».
Во все века у всех народов существует одно общее понятие: лучше раз увидеть, чем сто раз услышать. Но для нас слух стал нашим зрением.
С древних времен люди путешествуют и изучают обычаи и нравы других народов – идет обмен опытом: от этого выигрывают обе стороны. Развитие своей страны возможно лишь на уровне общей цивилизации: земля – планета людей, ее величие зависит от того, насколько налажен непосредственный общечеловеческий контакт между странами и народами. Каждый из них несет в мир свою значимую информацию: мысли, чувства – опыт. Нас преступно лишали не только передвижения в масштабах планеты, но и масштабах собственной родины. В какой еще стране мира существует паспортный режим, который превращает человека в раба, в пса на цепи – все это тормозит распределение трудовых ресурсов для ее полнокровного развития. Люди – это кровеносная системы страны: подвижность их дает ей жизнь.
Во всех странах дается возможность человеку не только бывать в других, но и содействуют этому. Так было и у нас в царской России. Лучшие студенты получали поощрительные путевки для повышения своего образования, молодые люди сами уезжали за границу учиться в лучших вузах мира: каждый человек волен решать для себя этот важный жизненный вопрос становления личности. Петр 1 отправлялся в другие страны, чтобы учиться и учить свой народ – польза от этого незамедлила сказаться на благе России: было прорублено окно в Европу.
6
Вспоминаю, анализирую, сопоставляю увиденное – и меня невольно точит мысль: не перебрал ли я черных красок, накладывая тень на свою родину. Но мы невольны в своих выводах: истина выше слепой любви, когда есть открытая возможность увидеть свет. Мы слишком долго жили в неведении мира, извращенного по вине наших идеологов. Выпущенный на свободу раб бежит, как собака, спущенная с цепи: все, что он видит теперь, кажется ему многозначительным и приемлемым. Вдали от засиженного и загаженного места, измученная душа тянется к простору, свету, чистому воздуху – и каждая мелочь желанная новизна. Ощущение свободы вызывает непредсказуемые поступки и влечет за собой хаос размышлений, противоречивые выводы, разноголосицу мнений.
Люди задыхались в рабстве – теперь они обезумели от глотка свободы. Каждый человек, в меру своей воспитанности, ума, интеллекта пытается выразить то, что несет в себе, как понимает свое отношение к миру, к людям, к событиям. Все закричали, вслушиваясь в собственный освобожденный голос. Мгновенно начали создаваться группы, течения, объединения, партии – и каждая из них выдвигает свою программу, слепо уверенная, что именно она единственный путь развития – дорога к храму.
Понять – значит, простить. Но простить не для того, чтобы слепо примкнуть. А надо всем вместе разобраться, не укоряя друг друга, и прислушиваясь к голосу собеседника – и тогда, в согласии, можно отыскивать верный путь развития. Чем раньше мы все усядемся за круглым столом переговоров, тем раньше отыщем свою дорогу к храму. Для этого важно главное: выдержка и благоразумие. И в первую очередь от тех, кто формирует общественное мнение.
Идут и идут «годы перестройки». Но страсти все еще не утихают и в верхних интеллектуальных слоях общества – а наш народ хронически болен вождизмом: во главе ставится не поиск истины, а самолюбивое желание утвердить собственное мнение. Истина всегда объективна. Но мы были так надолго отключены от нормального поиска ее, что для нас это стало самой сложной задачей. Вот живой пример.
7
В Минске состоялась встреча с редколлегией журнала «Наш современник». Кстати о названии. Современник может быть только наш: какое бы мнение не высказывал человек в данную эпоху – он наш современник. По названию журнала получается, что современник лишь тот, кто высказывает мнение, которое проповедует его издатели. Они претендует быть вожаком общественного мнения – выразителем души всего народа. Но народ – это не масса, как нас приучали думать, а сообщество разноликих индивидуальностей. И чем разнообразнее каждая личность – тем богаче и могущественней народ. Народ – не принадлежность к одной национальности, это соотечественники, родовичи, населяющие общую территорию, где каждый человек является носителем духа страны. И только все вместе мы характеризуем нравственный, культурный, экономический, общественный потенциал государства - выступаем эквивалентом пробы, по которой можно оценить уровень нашего развития на фоне всечеловеческой цивилизации. Журнал, как явствует на титульном листе, орган союза писателей РСФСР. В состав этой республики входят 16 автономных республик, 5 автономных областей, всего языковых групп – 38 из 126 национальностей. Журнал выходит на русском языке, но по своей сути он предназначен олицетворять интересы всех народов, живущих на территории данной страны.
На чем же построили свои выступления главные представители журнала? На спасении русской культуры. От кого? От жидомасонов. Кто входит в эту незримую организацию? Хотя и не говорилось это прямо, но перечень имен, которые произносились со знаком порицания и осуждения, говорит прямым текстом: Гроссман, Пастернак, Синявский, Даниэль, Войнович, Коротич, Мандельштам, Троцкий, Зиновьев, Свердлов - и в том же духе. Нетрудно догадаться, что главный грех этих людей заключается в их национальности – евреи. Даже Сталин назывался не иначе, как ученик Троцкого. И вот их открытый вывод: все они – палачи русского народа. Рефреном во всех выступлениях звучала одна мысль: эти инакомыслящие – угроза для него. Свободный обмен культурными ценностями между странами и народами именовался, как посягательство на богатую русскую культуру. И даже договорились до того, что все это – проявление империалистического мышления, которое не дремлет, не сложило оружия: главная их цель – уничтожить ее. Нет, читатель, это не пародия – это открытый текст их выступлений. Вывод у них однозначен: надо оградить свои границы железным занавесом ради спасения на территории России русской культуры.
Как вела себя публика? Вызвать ее симпатию к себе было рассчитано тем же шовинизмом: каждый выступающий сопровождал свою речь одним повтором: «И вы, белорусы, находитесь в таком же положении. Русские и белорусы принадлежат к одной и той же славянской культуре - мы сообща должны противостоять этой космополитической угрозе». Им виделось спасение в славянофильстве: вся территория РСФСР именовалась не иначе, как исконные русские земли, которые должны, наконец-то, очиститься от всего нерусского, инакомыслящего. И ни слова не было сказано о тех народах, для которых эта территория является исконной, и их границы законодательно определены вновь созданным государством «рабочих и крестьян».
8
Вспомним немного историю развития и расширения границ России.
Киевская Русь – отсюда есть и пошла земля русская. В учебниках истории об этом сейчас говорится мельком: идет новый отсчет границ земли русской – Московское княжество.
Ладно, давайте начнем с этого. Татаро–монгольское нашествие, на триста лет обрушившееся на Русь, послужило, бесспорно, началом нового исчисления русских границ. Раздробленная на полтора десятка самостоятельных княжеств, живущих в братоубийственных раздорах и стремившихся к полной самостоятельности, не смотря на то, что все они были представителями одной нации. Русь погрязла в убийствах, войнах и деспотизме. И эти раздоры привели к тому, что низшие по своему развитию татаро-монгольские племена сумели так быстро и легко разбить некогда могучее Киевское княжество и надолго диктовать русскому народу свои права.
Трехсотлетнее иго научило Русь, что только в единении ее мощь - под гнетом темной силы нашествия излечивалось русское сознание. В закабаленной стране росло самосознание народа, и копилась сила, способная свергнуть иноземное иго. Упорная борьба за независимость привела Русь к созданию великого Московского государства. Образовалась крупнейшая в Европе страна, которая к концу 15 века стала называться Россия. «Изумленная Европа в начале княжества Ивана 3, едва ли даже подозревавшая о существовании Московии, зажатой между Литвой и татарами, была ошеломлена внезапным появлением огромной империи на своих восточных окраинах», - писал Маркс. («История дипломатии» М. 1941, т.1, стр. 197)
Образование этого государства имело прогрессивное значение, так как оно обеспечивало безопасность страны и от внешних захватчиков, давало в условиях тогдашнего уровня производительных сил простор для развития феодального способа производства. Но, в то же время, установление крепостничества в России тормозило буржуазное развитие страны – это способствовало отставанию от передовых государств Европы, где начали складываться капиталистические отношении.
Чем же занялась Россия, в отличие от стремительно развивающихся европейских стран? Воодушевленная своими победами и наученная опытом своих недавних победителей, Россия, вместо того, чтобы двигаться естественным путем своего внутреннего развития, как это сложилось в европейских странах, безудержно начала завоевывать чужие земли. Начиная с Ивана Грозного и почти до октябрьской революции путь России – планомерный захват новых территорий. Неисчислимые владения ширились во все стороны. Россия все рвалась на новые земли, пробивали пути к морям и океанам, подминая на своем пути все страны и государства. И на базе этих войн сложилась оправдательная философия именно такого пути ее развития. Ленин назвал Россию жандармом Европы: всюду, где возникали на ее территории междоусобные войны, вмешивалась Россия. Гений полководца Суворова был использован для войн за утверждение великого державного шовинизма. Тем же занялась и Советская Россия. К сожалению, у многих людей такая политика, которая началась после освобождения Руси от татаро-монгольского ига, находит поддержку и оправдание.
Вот как об этом восторженно пишет современный писатель Валентин Распутин в книге «Сибирь без романтики»: «После свержения татарского ига и до Петра Великого не было в судьбе России ничего более огромного, важного, более счастливого и исторического, чем присоединение Сибири, на просторы которой старую Русь можно было уложить несколько раз. Только перед этим одним фактом наше воображение в растерянности замирает – словно бы застревает сразу же за Уралом в глубоких снегах…»
Нет, Валентин Григорьевич, не этим надо гордиться русскому писателю, не в этом заслуга вашей родины. Такая многовековая политика захвата и послужила вторжению в Афганистан. Не величиной территории, а уровнем жизни людей должна определяться ценность государства и его социальной системы.
Что принесло с собой вторжение Руси на необъятные просторы чужой земли Сибири? И чем оно отличается от татаро–монгольского нашествия на Русь? Имея такой трагический опыт в своей личной судьбе, Русь могла бы понять, каково жить под игом иноземных захватчиков. Историк Н.И.Никитин в своей книге «Сибирская эпопея» пишет: «Режим грубой феодальной эксплуатации обрушился всей тяжестью на плохо подготовленных к нему в большинстве своем сибирских аборигенов. Но, помимо, фискального гнета необузданного произвола новоявленных феодальных правителей, коренные обитатели Сибири испытывали и воздействие таких негативных факторов, которые оказались более пагубными, хотя, в общем и неизбежными, повсеместно выявляясь при соприкосновении европейских народов с жившими долгое время изолированно и сильно отставшими от них в социальном и культурном развитии племенами – аборигены страдали от неизвестных болезней, вредных привычек (к алкоголю, табаку), оскудению промысловых угодий».
Но, словно спохватившись (он русский историк - и обязан держать линию!), Никитин начинает оправдывать эти завоевания тем, что для народов Сибири установилась законность: аборигены для улаживания своих междоусобных распрей обращались к воздействию русской администрации. Спрашивается: к кому было еще обращаться этим народам, которые вместо законной родовой власти получили навязанную силой власть? Сама же русская пословица гласит: «Лучше стоять перед своими виновным, чем перед Москвой невиновным».
Никитин приводит еще много положительных аргументов порабощения Сибири Русью: шло слияние культур, обмен опытом, ускорение социально – экономического развития местных народов и пр. Но все это блекнет в сравнении с тем, какими методами велась оккупация захваченных народов, которых лишили единственно верного, естественного пути развития. Мы хорошо знаем на собственном опыте, к чему приводят скачки революционного развития – мы отстали намного от цивилизованных стран.
Нет, дело не может быть прочным, «когда под ним струится кровь» – история доказала, что не прав наш великий русский поэт, хотя, конечно, он всем сердцем ратовал за улучшение доли своего народа. Одна слезинка убиенного младенца не стоит счастья всего народа – так в горечи воскликнул великий русский пророк Достоевский, видя грядущих на страну варваров революции.
Никитин, все же оставаясь верным исторической правде, невольно заключает свои размышления по поводу покорения Русью Сибири: «За русским государством закрепились чрезвычайно богатые природными ресурсами земли, которые дали в 17 веке колоссальный приток средств в его коренные области, позволив лучше оснастить и реорганизовать армию, укрепить оборону. Русское купечество получило большие возможности для увеличения торговых оборотов и расширения сферы торгового капитала. Произошло общее увеличение продуктивности сельского хозяйства. Усиление торговых связей в целом по стране дало дополнительные стимулы для дальнейшего роста товарного производства и складывания всероссийского рынка, который, в свою очередь, благодаря сибирской пушнине, втягивался в рынок мировой. Россия стала обладательницей несметных и в реальной перспективе неисчерпаемых богатств».
Что мы с ними сделали – об этом кричат сегодня все наши средства информации, и в первых рядах голос самого Распутина. Нет, не может быть дело прочным, когда под ним струится кровь - не о человеке думает государство. Мощь его заключена не в шире полей и лесов, не в природных ресурсах – она в системе, которая ратует о человеческой жизни гражданина своей страны.
В вихре стремительного революционного и захватнического порыва мы все забыли дарованные нам для счастливой жизни наставления Бога, создавшего человека. Не помнят об этом и представители журнала «Наш современник»: ни слова не было сказано о людях, населяющих бескрайние просторы России. А это – 126 национальностей, каждый из которых божий человек. Речь шла о спасении русской культуры, словно это понятие и является выражением его сути! А где все остальные нации, народы, племена, исконные жители этих земель? Родиной человека, вне зависимости от национальности, является та земля, на которой он родился: место, где ты открыл глаза в жизнь, где произошло твое становление как личности.
Американцы дают гражданство иноземцу, если он прожил в их стране пять лет – это право он получает пожизненно и равноправно пользуется ее благами. Всего двести лет существует эта, младенческая в историческом масштабе, страна, но она не отнимает право человека знать, помнить и любить свою историческую родину.
Если мы вспомним вашу историческую родину, Валентин Григорьевич, то она не в Иркутске, а в Киеве, на Украине. Там, как и у вас, в России, разгорелись национальные страсти, а вы считаете себя потомком мудрого князя Владимира Мономаха – и вот оказались чужаком на исторической родине. Вы теперь держитесь за Сибирь – и считаете ее своей исконной землей. Вы правы. Но оглянитесь в гневе своем: здесь живут не только те, кому исторически принадлежит эта земля, но и те, кто прибыл сюда, вложил свой труд – среди них миллионы репрессированных! Живут их дети, которые родились здесь, как и вы, и искренне считают ее своей родиной, не выпячивая при этом своего национального происхождения. Вы же во весь голос кричите лишь о русской культуре на всей территории Сибири – так и ваши друзья из «Нашего современника» провозглашают лишь о русской культуре на всей территории России, которую якобы притесняют и угнетают: вот-вот она может погибнуть от иноземцев.
Русская культура великая и могучая, она смогла пройти сквозь все препоны и царского и извращенного коммунистического режима – и оставила свой значимый след в мировой культуре. Оглянитесь: а что мы знаем о культуре, даже об именах тех народов, которые искони населяют Сибирь? Кто они, и где они: адыгейцы, алтайцы, буряты, коряки, селькупы, якуты, эскимосы… список этот можно долго продолжать. Вам, занимающемуся Сибирью, следует быть объективным в своих выводах и оценках – в этом отправное начало искреннего научного изыскания. Честному человеку и талантливому писателю негоже тянутся к свету в конце туннеля, расталкивая локтями своих соотечественников.
Прошу простить меня за повторяющееся обращение к вашему имени, хотя я веду разговор о представителях журнала «Наш современник». Они, как явствовало из их выступлений, считают вас своим крестным отцом – постоянно ссылались на ваше имя. Вдумайтесь, не оттого ли в наше время, когда гласность обретает право на существование, так обострились национальные отношения. И что греха таить: почти у всех народов, поднимающих голос в этом хаотическом хоре, звучит обвинение русскому народу. Я ни в коем случае не могу с этим согласиться – любой народ по своей сути интернационален. Его делают шовинистом правители, но не те, кто пришел к власти общенародным голосованием (к сожалению, и в наше время перестройки этого не произошло), а те, кто силой, обманом, убийствами, деньгами захватывает власть. Все они обещают народу материальные блага, равноправие и дружбу всех наций. Но, как писал еще Монтень, все эти захватчики власти готовятся на обещании народу лучшей жизни, а заканчивают распределением постов и удовлетворением своих личных интересов за счет эксплуатации своего же обманутого народа.
Теперь я даю возможность представителям журнала «Наш современник» ехидно ухмыляться и завопить во весь голос после прочтений этих записок.
Я – еврей, родился в России, где родились мои отцы и прадеды. Я живу здесь, испытываю, как каждый из нас, все исторические перипетии нашей с вами истории. И вот, когда наконец-то в нашей стране проявились первые проблески гласности, и каждый вправе заявить о себе, я слышу нарастающие крики: «Бей жидов – спасай Россию!»
Может вы, Валентин Григорьевич, знаете, как спасти от меня Россию, в которой истлело тело моего отца, отдавшего свою жизнь за родину в Великой Отечественной войне? Как спасти от меня Россию, по которой моя мать босыми ногами протоптала тропинку от Бреста до Урала, спасая меня, младенца, и двадцать детей разных национальностей - беженцев от фашистского террора? Мой отец защищал не только Брестскую крепость – цитадель западной границы России, но и вас там, в далеком Иркутске – мы ведь с вами ровесники. Не знаю, где и чем занимались в это время ваши родители, но уверен, что и ваш отец был на фронте, и, быть может, воевал рядом с моим отцом. Дай бог, если он остался жить и смог растить и воспитывать вас, зарабатывать на хлеб и портки. Мне этого не пришлось узнать - государство отделалось от меня жалкой пенсией. А когда я стал взрослым семейным человеком, с двумя детьми, учителем, и после затянувшегося ожидания жилья заикнулся в исполкоме, что я сын погибшего за родину воина и, наверное, имею какие-то права на получения квартиры в очереди для ветеранов, мне высокий чиновник ответил: «Это теперь не имеет никакого значения».
Все это правда, и вы, писатель прекрасного романа «Живи и помни», который я люблю, не можете не понять меня: так мог написать только тот человек, который всем своим нутром испытал всю горечь этого проклятого времени в нашей истории. Я написал отзыв о вашей книге и разослал во многие редакции – ответ был однозначный: о вашей книге уже все написано. В своем отзыве я развернул мысль, невысказанную нашей критикой: вы один из первых в новейшей советской литературе коснулись глубоко темы культа личности и судьбы в нашей истории простого рядового солдата. Я понял вас и поверил вам. Много раз порывался написать вам лично письмо, но что-то удерживало меня. И, видимо, не без причины: предчувствие оказалось сильнее того, что вынес из вашей книги. В ней говорил художник – в жизни, оказывается, не так все просто. Вот вы заговорили, как человек – и что-то прояснилось иное в вас. Дай бог, мне ошибиться.
Пока я мучительно собирался отправить вам письмо – пришло сообщение, что Вы, писатель Распутин, народный депутат СССР, член Президентского совета, дали интервью журналу «Нью-Йорк таймс мэгэзин», в котором четко высказали свою позицию: «Я думаю, сегодня евреи у нас должны почувствовать ответственность за грехи революции и за те последствия, к которым она привела. Они должны почувствовать ответственность за террор, который существовал во время революции и особенно после нее. Они сыграли тут большую роль, и вина их велика. Как за убийство Бога, так и за это…»
В свете этих высказываний все стало на свое место: мне придется просить прощения у редакции «Нашего современника», которых я обвинил во лжи, когда они настойчиво ссылались на Вас в своих постулатах о вине евреев в мировой истории.
В годы, когда коммунистическая идеология рухнула и показала свою истинную суть – все больше людей обращается к забытому ими Богу. Для большинства же это пока всего лишь ритуал во имя спасения погрязших в грехах душ. Но когда явится прозрение – человек вспомнит, что не только Христос, но и все апостолы его были евреями. И тогда дойдет до него голос одного из великих русских философов – христиан В. Соловьева: «Иудеи всегда относились к нам по-иудейски; мы же, христиане, напротив, доселе не научились относиться к иудейству по-христиански. Они никогда не нарушали относительно нас своего религиозного закона, мы же постоянно нарушали и нарушаем относительно их заповеди христианской религии. Если иудейский закон дурен, то их упорная верность этому дурному закону есть, конечно, явление печальное. Но если худо быть верным дурному закону, то еще гораздо хуже быть неверным закону хорошему, заповеди безусловно совершенной. Такую заповедь мы имеем в Евангелии».
Истинный гражданин - человек по сути своей интернационален. Примером тому служит гражданский подвиг одного из великих русских людей – Чаадаева. На долгие годы скрываемый нашей историей, он возвращается к нам. Когда наш народ, вне его национального происхождения, проникнется Его духом – вступим на тропу цивилизации и выйдем к свету. Все лучшие представители русской интеллигенции были движимы объективным поиском истины под флагом интернационализма.
9
В пору оголтелой реакции русского правительства на евреев, честный художник Николай Лесков не остался равнодушным к судьбе живущего рядом с ним угнетаемого народа. В своих записках «Еврей в России» он, не боясь преследований, открыто и честно разработал тему с социально – экономической точки зрения, и дал ответ на вопрос, в каком направлении должны быть разрешены споры о положении еврейского населения: Лесков пришел к твердому убеждению о необходимости упразднить правовые ограничения. Это был 1884 год. А через два года, подтверждая свои мысли и убеждения, он пишет «Сказание о Федоре – христианине и его друге Абраме – жидовине» - это гимн братству людей, которое не должно рушиться из-за разномыслия. И заканчивает так: «Повесть эта не есть баснословие, измышленное досугом. Это есть истинная история. Ныне она от старых записей взята и в новом изложении подается для возможного удовольствия друзей мира и человеколюбия, оскорбляемым нестерпимым дыханием братоненавидения и злопомнения».
А вот что написал в 1891 году великий писатель не только России, но и мира, Лев Николаевич Толстой, который изучил все религии мира:
«Что такое еврей? Этот вопрос вовсе не такой странный, каким он может показаться на первый взгляд. Посмотрим же, что это за особое существо, которого все властители и все народы оскорбляли и притесняли, угнетали и гнали, топтали ногами и преследовали, жгли и топили, и который назло всему этому все еще живет и здравствует. Что такое еврей, которого никогда не удалось сманить никакими соблазнами в мире, которые его притеснители и гонители предлагали ему, лишь бы он отрекся от своей религии и отказался от веры отцов.
Еврей – это святое существо, которое добыло с неба вечный огонь и просветило им землю и живущих на ней. Он – родник и источник, из которого все остальные народы и религии почерпнули свои религии и веру.
Еврей – первооткрыватель культуры. Испокон веков невежество было невозможно на святой земле – в еще большей мере, чем нынче даже в цивилизованной Европе. Большего того, в те дикие времена, когда жизнь и смерть человека не ставились ни во что, рабби Акива высказался против смертной казни, которая считается нынче вполне допустимым наказанием в самых культурных странах.
Еврей – первооткрыватель свободы. Даже в те первобытные времена, когда народ делился на два класса, на господ и рабов, Моисеево учение запрещало держать человека в рабстве более шести лет.
Еврей – символ гражданской и религиозной терпимости. «Люби пришельца» - предписывал Моисей, ибо сам был пришельцем в стране Египетской. Эти слова были сказаны в те далекие варварские дни, когда среди народов было общепринято порабощать друг друга. В деле веротерпимости еврейская религия далека не только от того, чтобы веровать себе приверженцев, а напротив – талмуд предписывает, что если нееврей хочет перейти в еврейскую веру, то должен разъяснить ему, как тяжело быть евреем, и что праведники других религий тоже унаследуют царство небесное.
Еврей – символ вечности. Он, которого ни резня, ни пытки не смогли уничтожить; ни огонь, ни меч инквизиции не смогли стереть с лица земли. Он, который первым возвестил слова Господа, он, который так долго хранил пророчество и передал его всему остальному человечеству; такой народ не может исчезнуть. Еврей вечен, он олицетворение вечности».
На всю жизнь запомнился мне разговор со стариком крестьянином. Это было в одну из моих геологических экспедиций. Он сказал: «В мире есть только две нации: умные и дураки. По виду не определишь: у каждого есть глаза, уши, нос. Но стоит открыть ему рот – вся его суть обнажиться, - помолчал и добавил: - Конечно, если ты сам не дурак…»
10
Люди хотят знать правду, но власти - «истинные патриоты» - скрывают ее.
Нас столько лет кормили дежурными общими фразами и помпезными фестивалями культур народов, при этом живой человек был лишен возможности видеть и оценить реальную жизнь народов мира – и это чувство интернационализма атрофировалось в государственном масштабе. Партия вела четкую линию: ассимиляция народов и приведение к общему русскому языку – все просто и ясно, как глупый свет луны на этом глупом небосводе. И только истинное знание говорит о том, что луна светит не своим, а отраженным светом – все в мире имеет собственную природу и свой особенный свет.
Стоило приоткрыть завесу и дать людям глоток свободы – и страна захлебнулась в национальных противоречиях. И оказалось, что такая политика избранности одной нации среди всех остальных оборотилась для нее не меньшей трагедией.
Мне понятны боль и чаяния радетелей за русскую культуру представителей журнала «Наш современник». Но, господа литераторы, оглянитесь в своем праведном гневе: нельзя построить свое счастье на несчастье других. Я говорю вам во всеуслышание: у меня с вами одна родина. Так сложилось исторически. И перекраивать карту мира равносильно тому, как хирургическим путем поменять местами руки и ноги, глаза и уши. Операция может и удастся, но исчезнет созданный Богом по своему образу и подобию человек. Законы природы – естественный путь развития человека, вбирающего в себя все в мировом начале и видоизменяющегося не от наших страстей и обид, а от всего в целом усовершенствующегося мироздания. Будем же благоразумны, если мы хотим выжить в этой атмосфере ядерного века, который с одной стороны показал величие человеческого разума, а с другой стороны поставил все народы перед дилеммой: быть или не быть человеческому роду на планете. Оглянитесь и вдумайтесь: до какого положения доведен у нас человек, если в массе своей люди, вне зависимости от национальности, завидуют тем, кто имеет возможность покинуть страну, навсегда оставить свою родину. А русский человек завидует больше других и еврею, и грузину, и немцу – всем тем, у кого, так уже сложилось, есть своя историческая родина, и по закону объединения семей – он имеет на это полное право. И все это происходит из-за половинчатого решения властей о свободе продвижения и проживания человека на планете земля. И русский человек платит баснословные деньги за фиктивный брак ради возможности вырваться из своей исторической родины. До какого же положения доведен он в своей исконной стране, если готов пойти ради этого и на преступление.
И куда стремятся в основном люди? В Америку. Десятки лет наша советская пропаганда усиленно хаяла и проклинала эту ведущую страну «загнивающего запада», обличала ее во всех человеческих пороках. Изо дня в день мы слышали это. Но стоило один раз взглянуть – и наша, доведенная до критического положения страна, наши политики, замерли в покорном ожидании с протянутой рукой перед дверями этой цитадели империализма.
- У советских собственная гордость - на буржуев смотрим с высока, - насмешливо процитировал в разговоре со мной один из наших соотечественников, и заключил с сарказмом: - Так долго смотрели свысока, что на штаны не заработали.
Спорить с ним было сложно. Он человек дела. Даже в Союзе, при всех наших запретах на индивидуальную деятельность, сумел вести свой бизнес, устроил свою материальную жизнь. А в Америке, которая дала ему развернуть его деловую жилку, быстро стал президентом фирмы.
- Вот, - протянул он мне какие-то бумаги. – Хотел было начать деловые отношения с Россией, но оплату мне предложили не валютой, а рублем. А что на него купишь. Я бы и рад оказать помощь своей стране, но с вашими торговыми представителями невозможно договориться: охотно принимают мои услуги, а как только доходит до конкретного дела – полный завал. Будто ни я им помогаю, а они мне. Слишком много уходит времени с ними на разговоры, а время деньги.
Многие люди с нетерпением ждут обещанный закон о свободном выезде в другую страну: строят планы, догадки, аппелируют к декларации прав человека, готовятся уехать. Это право каждого человека.
Американцы люди, как и мы, сами построили свою страну, достигли высокого уровня жизни – это их дом. Они гостеприимны, охотно принимают каждого. Однако, хорошо в гостях, а дума лучше. Неужели мы настолько бездарный народ, что не способны построить свой собственный дом, в котором хочется жить, и покинуть который – равносильно духовной смерти. И какого же это: приехать на готовенькое в чужую страну, жить там, пользуясь благами, которые ты сам не произвел. Пусть тебя никто и не попрекнет, но в человеке не может исчезнуть память об оставленной в несчастье родине. Тем более, сейчас, когда наш народ словно очнулась от кошмарного сна, и пробудилось самосознание…
Нет, я не скажу ни одного грубого слова тем, кто уезжает: этот выбор - право человека. Продолжается исторический процесс формирования нации одной страны. В каждом человеке есть предел терпению и вере. Будем же терпеливы и не злопамятны. Будем милосердны. Это не их вина в том, что они устали и изверились: век человека краток, а исторические процессы движутся веками.
11
Познакомившись в Америке со многими своими соотечественниками, я понял: большинство из них уехало из нашей страны не спасать свою собственную шкуру - им двигал родительский инстинкт спасения своего рода – это заложено в человеке самой природой. Они, приехав сюда, смирялись с тяжким трудом, упорно завоевывая свое место в чужой стране – и она не обманула их ожидания. Но видел я и другое: как бы ни хорохорились эти люди, как бы ни оправдывали свой отъезд, как бы хорошо здесь ни устроились, но в душе они мучаются оттого, что вынуждены были это сделать. Да, они получили здесь многое из того, о чем и не мечтали на своей родине: свободу, материальный достаток, уверенность в завтрашнем дне своих детей. Но души их остались на земле своих предков – это неизлечимо. Внешне они кажутся довольными своим выбором, но то, как они навязчиво доказывают его правильность, сравнивают и оценивают, что они имели и что приобрели – не может их успокоить. Ибо связь с родиной имеет иную точку отсчета. Они – материально обеспеченные чужаки на этой земле. Американцы принимают их гостеприимно, но держатся на расстоянии: среди эмигрантов есть немало таких, кто привез в эту страну нашу извращенную психологию совка, которая красноречиво отражена в ходячих выражениях: «На одну зарплату не проживешь. Не своруешь – не проживешь. Чтобы тебе жить на одной зарплате. Надо иметь маленький оклад и большой склад. Рука руку моет». Говорят, что само первое лицо нашей страны, когда-то пошутило: «Раз у наших людей маленькие зарплаты, пусть они понемногу подворовывают – у нас самая богатая по ресурсам страна». В народе ходила шутка про Сталина, который произнес тост во время победы над Германией: «Выпьем за самую богатую в мире страну: все годы советской власти воруют, а разворовать не могут».
«Каждый народ достоин своего правительства», - сказал еще в 18 веке немецкий философ Зюйм. Но мы тогда лишь станем достойными своего правительства – когда будем избирать его демократическим путем. Первая проба у нас прошла, и мы воочию убедились: те из депутатов, кто избран народом, резко разнятся от тех, кто был выдвинут от общественных организаций – они и есть истинные представители ума и совести народа, и «может собственных Платонов и быстрых разумом Невтонов российская земля рождать».
Только в атмосфере гласности и плюрализма мнений можно быть уверенным, что перестройка в стране победит, и наша родина займет достойное место в строю цивилизованных народов. Порука тому: всенародное осознание нашей горькой истории и страх оказаться вновь в том положении, из которого мы все еще так трудно выходим.
И новое поколение не будет покидать свою страну – родину: всякий мыслящий человек осознает, что нет ничего лучше, чем построить своими руками свой дом на своей исконной земле, и тогда можно с гордостью сказать: я – хозяин. Не Сибирью будет прирастать российское могущество, как провозгласил вначале становления на европейский путь развития Ломоносов, а свободным творческим трудом свободных людей. И не надо догонять, и обгонять другие страны: народы не рысаки на ипподроме, которыми управляет наездник. Народ – это каждый отдельный человек со своими традициями, психологией, культурой, своим пониманием счастливой жизни - это я увидел в Америке, ее построил сам народ.
Не будем открывать новых Америк. Давайте строить свою страну, чтобы она стала истинной Родиной каждого человека вне зависимости от национальности и вероисповедования. И не будем заглядывать с завистью за чужой забор, а вглядываться сами в себя: если мы народ - способны построить своими руками счастливую родину.
Быть патриотом – быть человеком среди людей, а не доказывать свою избранность среди других народов. «Такой патриотизм – это последнее прибежище среди негодяев», - сказал доктор Самуэль Джонсон в литературном клубе 7 апреля 1775 года, имея в виду тех, кто во все времена во всех странах прикрывали свои личные интересы.
И с ним согласился великий русский писатель, совесть России, Лев Толстой: «Патриотизм в самом простом, ясном и несомненном значении своем есть не что иное для правителей, как орудие для достижения властолюбивых и корыстных целей, а для управляемых – отречение от человеческого достоинства, разума, совести и рабского подчинения себя тем, кто во власти. Так он пропагандируется везде, где проповедуют патриотизм…В руках правящих классов войска, деньги, школа, религия, пресса. В школах они разжигают в детях патриотизм историями, описывая свой народ лучшим из всех народов и всегда правым; во взрослых разжигают эти же чувства зрелищами, торжествами, памятниками, патриотической лживой прессой; главное же, разжигают патриотизм тем, что, совершая всякого рода несправедливости и жестокости против других народов, возбуждают в них вражду к своему народу, и потом этой враждой пользуются для возбуждения вражды и в своем народе. («Патриотизм и правительство», том 90, Москва 1958 г.).
...Верю: мы поймем это, построим свою свободную от них родину – и тогда осуществиться предсказание нашего гения: «Все флаги в гости будут к нам!».