Наблюдатель: Расскажите, что произошло с этой цивилизацией. Ведь до того, как произошло это, они были на пике своего могущества.
Хронист: Они, действительно, достигли расцвета к концу третьего тысячелетия по их летоисчислению, или к концу одиннадцатого тысячелетия с момента образования их вида. Тогда их разуму открылись горизонты, о которых они и не могли мечтать до того времени: укрощенный термояд позволил насытить энергией их поселения до конца существования цивилизации, неизлечимые болезни были сокрушены, благодаря проникновению в самые глубокие пласты генетической архитектуры организма, а новый прорыв в теоретической физике подарил надежду на перемещения в неизведанные области Вселенной.
Наблюдатель: Если я не ошибаюсь, это произошло после того, как мир едва на оказался в руинах после масштабного противостояния середины 21-го века.
Хронист: Да, были уничтожены тысячи городов, а экономика большинства стран была разрушена до основания. Но им в очередной удалось выстоять и в ошеломительные сроки воскресить свою цивилизацию. Гении науки, искусства и общественной жизни были рождены в первом и втором поколении после войны. Образовав новую элиту, они все в большей степени подчиняли воле человека природный мир. Перемалывая в жерновах технологии естественные законы, они извлекали из природы все то, что могло послужить пользе человечества, и отсекали все ограничения для неуклонного роста могущества людей.
Но оставалось ещё одно обстоятельство, что не просто вставало на пути человека, но каждый раз "давало пощёчину" его самолюбию в момент достижения определенного возраста. Как Вы уже сами догадываетесь, речь идет о естественной смерти. Кто бы ни встречал её холодные объятия - простой обыватель или глава цветущей державы, никому неизвестный работник или признанный гений науки - все оказывались равны перед неизбежным итогом всех своих малых и больших усилий на Земле. Война со смертью не прекращалась на протяжении нескольких столетий, и каждый раз неведомые внутриклеточные программы задействовали новые механизмы самоуничтожения. В сою очередь программы смерти "поднимали на поверхность", блокировали, заглушали, но лишь для того, чтобы получить очередной удар от природы. В немалой степени живучесть смерти была обусловлена тем, что иные её биологические агенты, ответственные за уничтожение большей части клеток человека, достигшего преклонного возраста, занимались также нейтрализацией вредоносных бактерий на протяжении всей жизни. Таким образом, эти "убийцы" сдерживали натиск друг друга, и образуемый в результате баланс внутренних разрушительных сил медленно, год за годом, подводил человека к роковой черте. Когда же баланс оказывался нарушенным, человека настигали различные болезни, ещё порой задолго до начала старения организма.
И, всё-таки, способ был обнаружен. Источник бессмертия таился в древнейших структурах мозга, которые ведали процессами обмена веществ в организме. Формула бессмертия была раскрыта, и человечество впервые приблизилось к воплощению своей мечты. Казалось бы, открылись новые горизонты для стремительного прогресса и решения насущных проблем.
Сначала технология бессмертия оставалась уделом немногих, так как последствия несвоевременного внедрения достижения в широкие массы населения были очевидны уже тогда. Ведь еще до этого перенаселение грозило истощить среду обитания и обрушить мир людей в пропасть. В то же время программа по искоренению семейного уклада жизни близилась к завершению. Необходимо было вырастить всего лишь 2-3 поколения людей, готовых расстаться с привычкой к размножению.
Понадобилось три столетия на то, чтобы большинство людей уверовали в новый уклад жизни. В этом мире не было места традициям, побуждающих к рождению и воспитанию детей.
Оставалась, правда, часть населения земли – преимущественно, на Востоке -, что не готова была расстаться со старыми убеждениями. Для решения этой проблемы было принято решение развязать руки тем, кого держали на привязи несколько веков. Цепь была разрублена на время, и под флагами новой расовой идеологии подняли голову миллионы жаждущих крови. И теперь сторонники традиционного мира на Западе и Востоке, вместо того, чтобы восстать против новой угрозы, рвали друг друга на полях сражений. Питая то одну, то другую сторону войны, лидеры Нового порядка истощили расколотого противника за считанные месяцы. В последний миг, осознав случившееся, стороны конфликта попытались объединиться, но были уничтожены решительным ударом превосходящих сил Нового порядка. Этот удар был искусственно растянут, чтобы хватило времени для сплочения защитников Порядка. Так, в горниле «последней войны», и была сформирована новая общность людей, готовая воспринять дар бессмертия.
Хотя даром такое бессмертие можно было назвать весьма условно: об этом речь пойдет далее. А в первые месяцы известие о победе над смертью было встречено с ликованием. Радость от осознания необозримых возможностей человека придало силы, и побудило к новым свершениям многих людей.
Но вскоре выяснилось, что далеко не все люди готовы использовать открывшиеся возможности с пользой. Понимание того, что теперь жизнь не имеет границ, стала источником величайшего соблазна, и напитало новой силой стремление людей отложить насущные дела на завтрашний день. Если раньше люди откладывали решение важнейших вопросов на десять-двадцать лет, и со временем понимание конечности жизни подстегивало их к реализации планов развития, обеспечения быта и построения карьеры, то теперь многие получили стимул откладывать дела до бесконечности.
Реакция правящих кругов не заставила себя ждать. Были свернуты все социальные программы помощи безработным: не работающих людей фактически поставили на грань выживания. Кроме того, технология продления жизни теперь перестала быть общедоступной. Под предлогом повышенного спроса на технологию, цена ее приобретения выросла до такой величины, что приобрести ее теперь можно только в кредит с периодом погашения в сотню лет.
Теперь так называемая либертарианская система обрела абсолютную власть над человечеством. Такие пережитки прошлого, как пенсионная система и поддержка безработных и малоимущих канули в лету, а финансово-кредитная система определяла возможность существования самой жизни.
Решив эту проблему, человечество столкнулось с новой. Страх потерять свою бесконечную жизнь парализовал волю миллионов людей. Чем дольше люди жили, тем больше они боялись лишиться приятной перспективы встретить смерть вместе с Вселенной, если таковая вообще наступит. И в результате, общность, которой надлежало развивать самые смелые планы развития, стала превращаться в совокупность скованных паранойей индивидов.
Решение этой проблемы лежало в плоскости уже обсуждаемой ранее в узких кругах программы «Ноос». Сторонников проекта считали почти безумцами, но в нынешних условиях к ним снова стали прислушиваться. Предлагалось внедрить систему тотального общественного контроля над всеми сферами жизни. В конечном итоге – стремление к полной прозрачности действий каждого человека для всех, а на первоначальном этапе – отслеживание перемещения, совершения покупок, встреч и так далее. Каждому желающему был определен свой сектор контроля, куда входили случайно отобранные люди. Эти люди также могли заниматься контролем. Потеря части личной свободы стала той платой, которую многие оказались готовы заплатить за бессмертие.
Кроме того, в помощь в борьбе со страхом людям была предложена новая технология релаксации. Специальная аппаратура стимулировала участки мозга, отвечающие за удовольствие, и в то же время стимулировала визуализацию самых приятных фантазий. Такой способ погружения в мир прекрасных иллюзий постепенно вытеснил все иные способы, которые весьма некстати сокращали человеческую жизнь: алкоголь, наркотики и другие сомнительные радости.
Но авторы проекта умолчали о том, что истинной целью является контроль не только над действиями, но и над мыслями человека. И этот заменитель наркотика должен был помочь проникнуть в сферу разума человека. По замыслу, каждый человек когда-нибудь должен иметь полное представление о мыслях другого, и быть готовым к тому, что его мысли станут достоянием общественности. Внедрение этого порядка предваряло наступление этапа окончательного преобразования человеческой природы. Предполагалось освободить разум человека от его биологической оболочки, и дать ему бессмертие, позволив выбрать тот носитель, какой он пожелает. Хрупкую биологическую сущность заменить на более прочную машинную оболочку. Более того, помещенное в техносферу сознание отдельного существа уже не имело очевидных границ с сознанием других существ. И в конечном итоге, сознания всех людей, если их можно уже будет таковыми назвать, сольются в единый сверхразум – «Ноос».
Уже тогда эти мысли казались безумием, но первые шаги на пути к намеченной цели почти не встречали серьезных препятствий. А проблемы решались легко. По удивительному совпадению, с теми, кто не желал участвовать в программе контроля всех за всеми или не пользовался нейростимуляцией, случались всякие неприятности. Иногда они даже влекли за собой гибель человека.
Под предлогом обеспечения безопасности полностью роботизировались те сферы, которые ранее предполагали хоть какое-то участие человека: вождение транспорта, приготовление пищи, лечение, преподавание… Истинной же (хотя и плохо осознаваемой) целью этого процесса было ускоренное развитие искусственного интеллекта для подготовки будущей технической оболочки разума («Железо для сознания» - так шутили некоторые)…
Наблюдатель: Вполне естественный путь развития любой цивилизации.
Хронист: Разумеется. Только для этого вида существ характерна одна особенность – роковая черта, которая определяла мотивы их поступков на протяжении всей истории. Некий фундаментальный изъян лежит в основе их душевной организации, и побуждает их стремиться к доминированию над другими вне всякой разумной необходимости. Поначалу защитники проекта по обновлению человеческой природы полагали, что бесконечная жизнь позволит избавиться человеку от неуемного стремления к подавлению окружающих. И не без основания, так скажем. Ведь осознание конечности жизни побуждает вмещать в этот ограниченный отрезок все возможные блага, которые даются в распоряжение живого существа, в том числе, и за счет обирания других людей. А бессмертие, теоретически, предоставляет неограниченные возможности развития каждому существу, которое им обладает.
Наблюдатель: И, все-таки, расчет оказался неверным.
Хронист: Да, не принят во внимание тот факт, что бесконечные возможности в парадоксальном понимании этих существ лишают каждого из них уникальности. Из произведений авторов того времени следует, что людей страшила возможность раствориться в массе бесконечных существ. Так, раньше за 80-100 лет один человек мог проявить какие-либо качества, которые отсутствуют у других, и, тем самым, выделить себя «из однородной массы». Теперь же получается, что все располагают неограниченным потенциалом и в этом плане неотличимы друг от друга.
Наблюдатель: Весьма странная логика, учитывая, что каждое разумное существо является уникальным в любой период своей жизни, и каждый прожитый день углубляет его неповторимые качества, независимо от жизни других.
Хронист: Но я повторяю, этот вид имеет неискоренимый изъян, который предопределял их поступки, как в период, когда они бегали в звериных шкурах, так и в период поразительного прогресса, когда они почти достигли уровня развития, позволяющего им генерировать себе подобных и модифицировать собственную природу.
Кроме того, многие из них, прожив еще только 200-300 лет, ощутили невероятную тоску и прониклись бесцельностью существования. Условия жизни на Земле, несмотря на их стремительные изменения, уже не служили источником новых впечатлений. Они приблизились к созданию искусственного интеллекта, научились манипулировать генетическим кодом существ, начали управлять климатом. Но всего этого оказалось мало… Некоторые окончательно погрузились в мир иллюзий, которые к тому времени уже научились транслировать непосредственно в мозг, и, лишившись связи с реальностью, лишились рассудка. Другие вступили в опасную игру по построению нового порядка, в котором узкая группа людей стремилась окончательного подчинить себе волю других.
Я думаю, слишком рано эта цивилизация получила доступ к технологии бессмертия. К тому времени они еще не научились осваивать космическое пространство, и их безграничное стремление к новым впечатлениям побуждало их развивать экспансию в направлении друг друга.
Наблюдатель: И, мне кажется, очень хорошо, что не научились осваивать космос.
Хронист: Да, наверное, для нас всех хорошо. Хотя они успели понять, что неограниченно долгая жизнь позволит сделать первые шаги на пути к путешествиям за пределы их звездного радиуса (как они это называли, Солнечной системы). Ведь при их уровне развития, на полет к ближайшей звезде пришлось бы потратить до 500 лет. Они так и не решились на реализацию этой цели из-за борьбы вокруг космической программы.
Наблюдатель: В чем причина противостояния?
Хронист: В том, что на реализацию этого проекта планировалось выделить огромные средства. А к тому времени уже окрепла новая элита, вознамерившаяся подчинить себе все процессы на Земле. Им сыграло на руку то, что начались появляться новые болезни, не только подтачивающие иммунитет человека, но, что страшнее всего, вновь запускающие программу клеточной смерти.
Наблюдатель: Нетрудно догадаться, что они сознательно препятствовали развитию методов лечения этих болезней, в то время как сами пользовались самыми последними достижениями медицины.
Хронист: В общем и целом, да. Они, скорее, использовали эти болезни, как предлог для того, чтобы продавать новые препараты, продлевающие жизнь в условиях новых угроз здоровью (Так называемые, периодические вакцины бессмертия).
Но было еще одно обстоятельство. Начали развиваться болезни, природа которых так и осталась невыясненной. Часть из них была обусловлена нарушением обмена веществ, вызванного курсами гормональной терапии у женщин. Эти курсы были направлены на подавление стремления женщин иметь детей (Подавить сексуальные инстинкты мужчин оказалось гораздо проще). Кроме того, выключение программ, ответственных за клеточную смерть, так изменило организм человека, что новым вирусам потребовались сотни лет, чтобы выработать устойчивость к лекарствам; но за сотни лет жизни человека они, все-таки, их выработали!
Проблема состояла в том, что основные научно-медицинские центры действительно не знали, как лечить некоторые из этих болезней. А причина этой немощи крылась в организации жизни людей, которая так и не претерпела изменений за тысячи лет.
Дало в том, что их мысль, в том числе и научная, всегда развивалась в условиях конфронтации групп, которые отстаивали ту или иную теорию. Победа одной из этих групп влекла за собой господство той или иной точки зрения на протяжении длительного периода времени. Когда человечество было разделено на государства, эти образования нередко уничтожали друг друга в борьбе за право утвердить собственный порядок вещей. И подчас только смерть правителей того государства, которое захватило власть над другими, позволяла изменить расстановку сил. То же касалось и научных школ. Как заметил один из основателей их теоретической физики в 20 веке: «Новая истина побеждает обычно не так, что ее противников удается переубедить, и они осознают свою неправоту. Дело, попросту говоря, в том, что они вымирают, а подрастающая научная смена сразу усваивает новое». И события того времени лишь подтвердили справедливость его высказывания. Сформировавшаяся за 300 лет научная элита не пропускала новые теории в области медицины, которые не соответствовали их убеждениям. А некоторые из этих теорий правильно объясняли природу происхождения новых заболеваний. Переубедить адептов господствующих научных школ было невозможно. Дожидаться их смерти по естественным причинам тоже, как понимаете, не имело смысла.
Наблюдатель: Вы ведь не случайно сделали уточнение о естественных причинах смерти?
Хронист: Отнюдь не случайно. Более того, мысли о физическом устранении противников начали появляться в других сферах жизни задолго до того, как они получили распространение в научной среде. Вся новая элита, включающая в себя политические, деловые и научные круги, стала объектом ненависти миллиардов людей во всем мире.
Наблюдатель: И эти настроения остались незамеченными в условиях тотального проникновения в сознание людей?
Хронист: Находили, конечно, недовольных и принимали к ним меры. Но постепенно общество выработало средства защиты от контролирующего воздействия. Они научились делать виртуальные копии собственного сознания (ментальные фантомы). Заговорщики выгружали эти фантомы в программную среду, которая участвовала в контроле над сознанием, а сами в это время готовили свои чудовищные замыслы. Им удалось узнать, что в ходе «последней войны» были уничтожены или обезврежены не все приверженцы старых, традиционных порядков. Новая элита сознательно сохранила этих людей – на всякий случай. Но теперь именно эти существа были призваны уничтожить доминирующую группу. Преимущество использования традиционалистов состояло в том, что они не участвовали в программах нейроконтроля. Их мысли были непроницаемы для самых изощренных средств мониторинга сознания.
И именно эти люди, преимущественно религиозные фанатики, подняли первую волну террора. Они с радостью отдавали свою конечную жизнь за идеи, в которые верили свято. В так называемую черную среду тысячи зданий во всем мире обратились в руины. Сотни тысяч людей были погребены под обломками.
Расчет был поразительно верным. Это блестяще организованная акция террора вернула людей с небес на землю, и заставила еще раз осознать свою смертную природу. Лидеры пытались использовать эти события для еще большего проникновения в сферу разума людей. Но новая волна взрывов смела эти попытки, «подобно тому, как прилив смывает замок, построенный на песке» (их расхожее выражение). С каждым днем все больше людей отказывалось от участия в программе тотального контроля. С другой стороны возрастал спрос на прямые меры жесткого воздействия и контроля. Но беда в том, что к тому моменту человечество разучилось применять соразмерное силовое воздействие на террор. И новые полицейские меры еще больше возмутили и раскололи встревоженное общество.
Положение дел усугубилась тем, что именно в это время из под контроля вышли болезни, с которыми человечество так и не научилось справляться. За считанные дни развития эпидемий умерли миллионы людей.
Наблюдатель: Как я понимаю, это бедствие приписали сознательным действиям элиты. Ведь на протяжении веков людям внушали мысль о том, что болезни под полным контролем.
Хронист: Да, во всеобщей атмосфере нарастающего умопомешательства, такой ход рассуждений был вполне естественным. Это спровоцировало новую волну насилия, которая начала перерастать в настоящую войну.
И эта война была самой страшной в истории человечества. Во-первых, к тому времени уже не существовало полноценных государств. А государства, как известно, несмотря на насильственный характер своего происхождения и развития, обладали сдерживающими механизмами. Выстраивая натянутые отношения друг с другом, эти образования устанавливали правила игры, которые ограничивали средства уничтожения разумными рамками. Новая война велась не между хорошо организованными образованиями, имеющими вековые традиции развития, а между кишащими кланами потерявших рассудок существ. Вторая причина заключалась в том, что теперь люди в еще большей степени боялись потерять свою жизнь. Страх, выросший в десятки раз, умножал агрессию тысячекратно. Если раньше человек мог поколебаться в применении средств уничтожения, не располагая точными сведениями о нахождении военных сил и мирного населения, то теперь он уничтожал все то, что у него вызывало подозрения, всем доступными способами. Ожесточение достигло наивысшей меры. Тем более, что в этом обществе не было детей, которые ранее самим своим существованием хоть как-то сдерживали агрессию сторон. А третья причина в том, что за истекшие триста лет стремительного развития человечество создало техническую базу для развития вооружений невиданной разрушающей силы. Разрушительная мощь некоторых образцов была так высока, что была способна изменить природную среду. Более того, в ходе той войны впервые применили климатическое оружие - пример подлинного безумия людей.
Что же в итоге. В условиях тотального хаоса не только новые, но и обычные болезни выкашивали десятки миллионов людей в день. Война с использованием всех видов оружия массового поражения, в числе которого термоядерное было не самым страшным по силе, стирало города с лица земли. А воздействие на климат настолько разбалансировало природную среду человечества, что катаклизмы природы теперь происходили не только по воле обезумевших людей. Более того, они участились многократно, а их мощь превзошла силу самых разрушительных видов оружия. Волны километровой высоты обрушивались на берега континентов, смывая остатки уцелевших в войне людей. Земля разламывалась, и раскаленное содержимое ее недр затапливало поверхность планеты. Смерчи диаметром с десяток километров приходили с океана и пересекали сушу, подобно исполинским рукавам смерти, перемалывающим в своих жерновах останки человеческой цивилизации. Солнечный свет уже не проникал на землю, отражаясь от пылевой завесы, которая раньше когда-то была городами людей.
Чудовищные пандемии, война до полного уничтожения и неисчислимые природные бедствия – во всех этих обличиях смерть торжествовала победу над жалким видом существ, осмелившимся бросить ей вызов. Теперь я могу с полной уверенностью утверждать, что смерть как таковая лежит в самой основе человеческого существа. Она, подобно тени, сопровождает зримо или незримо каждое движение его души, и, сопровождая, направляет…
Наблюдатель: Это очень печально, конечно, но давайте вернемся к фактам.
Хронист: Да, в последние дни человеческой цивилизации немногие оставшиеся люди представляли собой жалких трясущихся существ, которые смирились с мыслью о неминуемом исходе и просто ждали своего часа. На обломках суши Земли нам удалось обнаружить и подобрать всего несколько представителей этого вида. Они пребывают в шоковом безотчетном состоянии и пока не способны вести полноценную беседу. Но нам удалось узнать, по крайней мере, об их насущных потребностях.
Наблюдатель: Чего же они хотят?
Хронист: Смерти.