Иван плохо учился в школе и русским языком владел лишь на разговорном уровне. Однажды от соседа по лестничной клетке, человека грамотного во всех отношениях, он узнал, что слово СВОЛОЧЬ образовалось от слова СВОЛАКИВАТЬ (‘стаскивать’), и, что раньше сволочами называли церковных мальчиков, которые помогали толстому батюшке переоблачаться и освобождаться от ненавистной рясы. Говорят, что в этом церковном одеянии многие попы чувствуют себя как мухи в паутине.
Иван узнал также, что слово СТЕРВА означает "труп животного", т.е. попросту, "падаль" с дурным запахом. Иван с радостью делал для себя языковые открытия, например, понял, почему орлОв называют СТЕРВЯТНИКАМИ. У Ивана, как бы вырисовывалось новое хобби, он стал приобщаться к таинствам русского языка, но жена хотела развить у Ивана иное эстетическое чувство и ПОВОЛОКЛА его на концерт очередной эстрадной звезды. Иван долго сопротивлялся, но уступил и пошел.
Звезда мужского пола появилась на сцене в свете ярких спецэффектов, противоречащих элементарным нормам противопожарной безопасности. На всякий случай Иван поприметил для себя, в какой стороне находятся запасные выходы.
Сначала звезда запела хриплым голосом. Ивану показалось, что это не было запланировано. Потом голос выправился и стал звучать бодрее и чище – по-видимому, звукотехники периодически включали фанеру в виде музыкальных кусков из прошлых, более ранних выступлений угасающего певца. Этим они сглаживали трудные места, когда надо было вытягивать мелодию на должную высоту.
Концерт был подчинен строгому сценарию – звезда изображала свое восхождение в зенит славы, а горячие поклонники рукоплескали. Слова песен Иван не мог понять, все заглушал шум оркестра. Можно было только догадаться, что песни были посвящены большой и сильной человеческой любви на грани жизни и смерти.
Почти в самом начале концерта, когда благодарная публика еще не успела насладиться эстрадным шоу, звезда стала кататься по залу на велосипеде с огромной корзиной, освобождая публику от цветочных букетов. Жена Ивана также внесла свою лепту в массовое почитание и ловко засунула свой букет в переполненную корзину певца. Иван с облегчением вздохнул – цветы покупали на углу, в цветочном магазине и Иван успел заметить, что они не первой свежести, лепестки роз начинали потихоньку отлетать от бутонов, а некоторые цветочки находились на грани увядания.
Потом звезда кланялась и признавалась в любви своим почитателям. Иван заметил, что сильнее всех хлопали, визжали и просто неистовствовали группы фанатов, стоящих в разных местах большого зала. Билеты на эти места распространялись бесплатно организаторами концерта, которые ставили перед халявной публикой одну единственную задачу – изображать восторг. Иван также не покупал билеты, но относился к более почетной категории публики, обеспеченной сидячими местами. Дело в том, что его жена НАФАНАТИЛА в интернете так много хорошего и блистательного в адрес гаснущей эстрадной звезды, что ей соблаговолили два бесплатных билета по почте.
Сначала Иван не мог понять, почему остальная публика так радуется и громко аплодирует, но потом до него дошло – люди действовали по принципу «делай как я, делай вместе с нами». Тем не менее, Иван все же высказал жене свои собственные соображения по поводу того, что эстрадная звезда, по-видимому, терпит финансовые убытки, чтобы хоть как-то удержать в своих руках былую славу. Жена отмахнулась: «Тебе-то какая разница? В кои веки я вытащила тебя на люди, в свет. Смотри, слушай, наслаждайся!».
Иван попытался следовать совету жены, но с наслаждением у него никак не получалось. Ни с первой, ни со второй попытки это чувство не посетило Ивана. Звуковые усилители извергали такой громкий рев, что буквально били по ушам. Иван заткнул уши клочками мятой бумаги от входных билетов, предварительно смочив их собственной слюной, но не помогло. Сиденья и пол резонировали. Создавалось впечатление, что кто-то снизу, на техническом этаже лупил кувалдой по потолку. Иван даже представил себе, как остервенелые, обнаженные по пояс юноши и девушки, мокрые от пота, мерно бьют тяжелыми молотами по гулким потолочным панелям, с которых от жары стекают капли конденсата и капают на их разгоряченные тела.
Через какое-то время Иван почувствовал боль в области сердца. Сердце колотилось в такт музыке, захлестывалось, прилипало на несколько секунд к грудной клетке, снова оживало. Иван сложил из пальцев индуистскую мудру, но сердце уже не подчинялось ему. Он пожаловался жене, но та ничего не расслышала и, кажется, уже поймала кураж – ладонями хлопала себя по бедрам, мотала головой, пританцовывала. На её лице изобразилась широкая и неподвижная улыбка, очерченная толстым слоем помады. Глаза лихорадочно блестели и периодически, как-то странно выкатывались из орбит.
Сознание Ивана помутилось, он, как и находящиеся с ним в зале люди, впал в музыкальное неистовство. Его тело дрыгалось, в висках стучали отбойные молотки. Задыхаясь, он попытался сесть в кресло, но промахнулся – сначала осел на пол, потом лег. Над телом Ивана нависали человеческие зады, переваливающиеся с боку на бок, толстые и дряблые, сотрясающиеся под звук ударных инструментов. В нос проникали потоки плотного воздуха, наполненного сильными запахами духов, обувного крема, пота, несвежих носков и колготок. Теряя силы, Иван выдохнул: «У-у-у, стервы…».
Организм Ивана не выдержал эстетического напряжения. Последняя фраза, сорвавшаяся с его губ, прозвучала так: «За что, б..дь?!». Но Ивана никто не услышал.
........................
Душа Ивана вернулась в тело, когда его вытащили в фойе. Администратор и секьюрити улыбались:
- Бывает!
- Не Вы первый, не Вы последний.
- Так вызывать скорую помощь или не надо?
Супруга Ивана махнула рукой:
- Не надо. Обойдемся...
- Ну, как хотите.
В зале по-прежнему гремела эстрадная музыка. Увядающая звезда пела с надрывом. Иван глубоко вздохнул и подумал: "Если бы голосовые связки у человека находились не в гортани, а в заднице, развитие цивилизации пошло бы другим путём".