Ворота школы. Во дворе шумят первоклашки, у которых уже закончились уроки. Одни бегают, словно угорелые, по белоснежному снегу друг за дружкой; другие что-то очень бурно обсуждают, разводя руками в разные стороны. Впрочем, как и всегда.
Сам не заметив того, я подошёл к входной двери. Голубой, обшарпанной, краска на которой уже давно осыпалась. Открываю её и захожу в светлый школьный коридор.
Старшеклассники уже стоят каждый возле своего кабинета, усердно что-то повторяют, бубнят неразборчивые слова. Я по обыкновению, даже не осознавая своих действий, прошел в раздевалку, снял с себя массивный пуховик и отороченные мехом сапоги. «Так, сначала у нас русский язык», - подумал я и отправился на первый урок, до которого оставалось ещё около двадцати минут. Не успел я дойти до кабинета, как ко мне подлетел Славик.
- Витя! Витя! – кричал он. – Покажи-ка ребятам свой новый резной ножик, который ты мне вчера показал!
Я тяжело вздохнул и достал тот самый ножик из своего огромного портфеля.
- Вот… - успел только сказать я, и тут же подлетели остальные мальчишки.
Один из них выхватил предмет из моих рук и стал рассматривать. Остальные столпились возле него и попытались вырвать ножик, но парень уворачивался.
- Хороший он у тебя, - наконец заговорил мальчик, голосок его был писклявый и даже немного противный. – Что за него в обмен хочешь?
Этот вопрос меня немного озадачил, мне даже в голову не пришло бы, что кто-то захочет поменяться. Да, он был очень красивым – вырезанные на ручке олени, дубовые листочки являлись, наверняка, работой какого-нибудь мастера.
- Извини, но я не поменяю этот ножик ни на что на свете. Мне его подарил мой папа, и этот подарок для меня много значит.
Со всех сторон посыпались предложения. «Хочешь то, хочешь это», - галдели ребята. Каждый предлагал что-то своё. А я стоял с ножиком в руках, и смотрел на мальчика, что стоял неподалёку, облокотившись о стенку. К пальцу его была привязана белая ниточка, другой конец обвивал лапку маленького живого снегиря. Мальчик то отпускал снегиря, то притягивал его снова к себе, злобно смеясь при этом. Сердце моё сжалось. Я прекрасно понимал, что снегирь – ещё совсем птенчик, и, возможно, его сейчас ищет взволнованная мама-птичка.
Уже не обращая внимания на выкрики ребят, я подбежал к нему.
- Петь, а Петь, хочешь мой ножик в обмен на снегиря? – тихо спросил. Я боялся отказа.
- Ха, ещё чего! – хмыкнул он и отвернулся.
- Пожалуйста! Ну посмотри, какой он хороший! – попытался я его уговорить.
Он кинул на него оценивающий взгляд и выпалил:
- Хорошо, возьму я твой ножик. Со снегирём всё равно не очень интересно было.
Петя снял со своего пальца нитку и передал её мне. Я же отдал ему обещанное. Снегирь испуганно съёжился в комочек. Ему было страшно.
- Не бойся, малыш, я тебя сейчас выпущу, - прошептал я и зашёл в класс. Открыл форточку и выпустил маленькую птичку.
Я видел, как быстро и немного неуклюже, неумело он улетает из этой тюрьмы. Слышал, как радостно он пищал, видимо, звал маму. Я заворожено смотрел на его чудесное спасение, а с разных сторон сыпались не слышимые мной вопросы.