1957 год на общем собрании мы решили встретить в студенческом общежитии. Это был наш последний общий Новый год. Таллинский финансово-кредитный техникум готовил банковских клерков и открывал возможности льготного поступления в Ленинградский Финансовый Институт, поэтому там учились увлечённые молодые люди, знающие основы мировой банковской системы и рассчитывающие занять в ней своё достойное место. Ну, а я, поступив в это учебное заведение по рекомендации своих родственников, разрывалась между учёбой, занятиями в литобъединении молодёжной газеты и студией при Русском Драматическом Театре. С вершин своего теперешнего возраста я понимаю, что такой разброс интересов вёл в никуда, но тогда жизнь моя казалась мне интересной, а сама я пользовалась популярностью среди студентов. Последний год обучения в техникуме казался порогом для дальнейшего скачка в большую жизнь, поэтому хотелось в новогодний праздник чего-то необычного.
Кто зимой хоть раз был в Таллинне, тот наверняка унёс в своём сердце сказочную красоту его старого города с узкими мощёными улочками и островерхими крышами домов, покрытыми красной черепицей. Зимой серые каменные стены домов покрывались сказочным снежным налётом, который в солнечный день сверкал искорками радости. И сам древний город становился загадкой из весёлой и счастливой сказки.
В семьях военнослужащих было неприлично покидать дом в праздники. Но военнослужащим у нас был отчим, и по всем вопросам воспитания нас со старшей сестрой главнокомандующим была мама. Ну, а с мамой всегда можно было договориться! Так что в тот вечер, нагруженная всякими деликатесами, я радостно летела на крыльях мечты о первой самостоятельной встрече Нового Года.
Жили мы в то время в районе красивого, прибрежного парка Кадриорг, и до общежития на Вышгороде было минут 30 ходьбы. Но наличие в руках пакетов затрудняло передвижение, и я размечталась о помощи. Неожиданно дорогу мне перегородила группа парней, оживлённо обсуждающая что-то на эстонском.
К своему стыду, язык я знала очень относительно, так что задумалась. подыскивая, какие слова о помощи дойдут до них быстрее. К счастью, ребята оказались воспитанными и на хорошем русском языке спросили меня, не нужна ли мне помощь. Мы быстро познакомились, и с их помощью легко добрались до нужного места. От моего приглашения на праздник они отказались, но предложили увидеться в полночь у городской ёлки на площади Победы.
Общежитие уже во-всю гудело предпраздничной суматохой. Наскоро доделывали праздничный выпуск стенгазеты, в красном уголке самодеятельные актёры доучивали свои роли в капустнике. Я оказалась в самом эпицентре подготовки, счастлива была своей нужностью, и радостно ожидала свершения какого-то чуда. Всё прошло замечательно! И капустник удался, и стенгазета получилась зубастой, озорной, а стол был великолепен, а шампанское настоящее - Советское!
А потом мы всей гурьбой пошли к городской ёлке. Снег празднично кружился над островерхими крышами Вышгорода и устилал спускающиеся к нижнему городу улочки, по которым шло много-много народа, одетого в маскарадные костюмы. Люди обнимались, целовались и поздравляли друг друга на эстонском и русском языках. И казалось, такая радость общения будет теперь всегда, и вот-вот наступит мир во всём мире, а все мы, люди Земли, станем одним целым!
И с моими провожатыми мы встретились у ёлки, и танцевали в одном хороводе, а потом до самого утра бродили по сказочному новогоднему городу, не встретив ни одного озлобленного и недружелюбного человека!
Сейчас, когда так враждебны к России и русским людям страны Прибалтики, я вспоминаю ту встречу 1957го года, добрые, радостные лица и ожидание всеобщего счастья. И не верится, что это всё было наяву, а не в сказочном сне!