* * *
Моей работой стало - вспоминать
Слова, поступки, облики и лица...
И я, листая старую тетрадь,
Склонюсь над пожелтевшею страницей.
Я вспоминаю то, чего не знал.
Я с памятью живу одной судьбою.
Я в прошлое спускаюсь, как в подвал,
Мысль, как свечу, держа перед собою.
Где ты сейчас? Увы, ответа нет.
Но вспоминать - вот высшее искусство!
От бега неподвластных людям лет
Бумага пожелтеет - но не чувство.
Коль чувство наше настоящим было,
Оно не станет прошлым, друг мой милый!
* * *
Войди в мою любовь, как в дом просторный,
Где комнаты свободны и пусты.
Его я строил долго и упорно
Из слов, хранящих светлые мечты.
На стенах комнат ты повесь картины,
Земным уютом наполняя дом,
И пусть зимой трещит огонь в камине,
И пусть сгорают годы грусти в нем.
И будет дом, как существо живое,
Тебя любить, и помнить, и хранить...
Но ты в свои просторные покои
Жильцов других не вправе приводить.
И, если ты жилище сдашь внаем,
То от огня погибнет этот дом.
* * *
Все стало ясно. Да, я не любим.
Ты камень, а не хлеб, мне подарила.
Но этот камень сердцем был твоим -
Холодным, гордым, полным твёрдой силы.
Но верю я, что холод этот - ложь.
В тебе живёт неистовое пламя:
Ты по сердцам, как по камням, идёшь
И камни жжёшь горячими стопами!
Как много надо было мне огня,
Чтоб понял я, о боли не жалея:
Да, ты сильна. Да, ты сильней меня.
Склонись же перед слабостью моею!
Но все же - как несхожи мы с тобой:
Твоя любовь - скала, моя - прибой!
* * *
Спасибо, что простила ты меня
Легко, без слёз... как раньше - разлюбила.
Спасибо, что от прежнего огня
Лишь уголёк остался в сердце милом.
Спасибо, что унижен я и слаб,
Спасибо, что ярмо надел на шею,
Спасибо, что тебе я - жалкий раб,
Спасибо, что об этом не жалею,
Спасибо, что в глаза мне ночь зашла,
Когда я ждал тебя в потемках мая,
Спасибо - я шепчу, не помня зла,
Но вот кого благодарить - не знаю...
И что же? Не порвав надежды нить,
Все больше я хочу - благодарить.
* * *
Когда в последний день придёт ко мне
Мгновение невыносимой муки,
Мне на лицо пусть лягут в тишине
Твои живые, любящие руки...
Так, провожая душу в вечный дом,
Кладбищенские опускают плиты.
По надписям на них мы не поймем,
Какие души, жизни ими скрыты.
Но только в этот миг узнаешь ты,
Что можно, не оставив веры в чудо,
Найти меня, забыв мои черты.
Где б ни была ты, где я сам ни буду, -
Воспоминанья обо мне храня,
Лишь потеряв, ты обретёшь меня.
* * *
Я невиновен, но прошу прощенья.
И вот перед тобой грехи мои:
Тебя я видел, но не видел зренья,
Любил тебя, но не любил любви.
От хворей этих излеченья нет,
Как нет у них единственной причины.
Ты болью боль лечила много лет--
Виновен в том не врач, но медицина.
И пусть разбито сердце горьким словом
И сделалось, как зеркало, кривым,-
Но отразить я остаюсь готовым
Твой мир разбитым зеркалом своим:
Когда в кривом кривое отразится,
Оно в прямое сразу превратится.
* * *
Твоя любовь - светла, моя - темна,
Ведь ей в твоей тени стоять приятно.
Меня чаруют тайна и луна,
Тебя - сиянье дня, где всё понятно.
Твоя любовь беспечна и легка,
Как бабочки крылатой трепетанье...
Моя - в раздумьях, и она горька, -
Моя награда, подвиг, наказанье.
Твою любовь постигнет разум мой,
Ты не поймёшь мои живые строки...
Но мы бредем тропинкою одной
И вместе учим горькие уроки.
Я верю: рождены с тобой мы были,
Чтоб день и ночь друг друга полюбили.
* * *
Ты любишь лишь любовь, но не любимых,
И в этом -- твой единственный порок.
Моя любовь к тебе - пожар без дыма,
Твоя - плывущий без огня дымок.
Любовь твоя одна -- любимых много.
Она-- лишь эстафета для тебя.
Свою земную долгую дорогу
Проходишь ты, любя и не любя.
Любовь лелея, ты меня терзаешь.
Люблю тебя, а не любовь в себе.
Но ты о треугольнике не знаешь,
Где я, любовь и ты - всегда в борьбе.
С тобой быть не могу наедине:
Сопутствует любовь тебе и мне.
* * *
С тобой целуюсь я, как с жизнью - смерть.
С тобой целуюсь я, как с болью - счастье...
И мне дано понять, сказать, пропеть,
Что я не властен над своею страстью.
Не выбирал я верного пути
К любви и боли, к счастью и тревоге,
Пока не повелели мне идти
Нас выбравшие трудные дороги.
Я, путь свершив, не окажусь в аду,
Но, вечною виновностью невинный,
В твои глаза бездонные сойду,
Как радостный гуляка - в погреб винный!
И я шагну в бессмертие, - поверь,-
Лишь выломав к нему земную дверь.
* * *
Из каменного сердца скульптор может
Прекрасный женский образ изваять,
Но, коль любовь творца не потревожит,
Живою плотью мрамору не стать.
А если камень, словно Галатея,
Вдруг оживёт, наперекор судьбе,
То скульптор сам, от славы холодея,
Преобразится в памятник себе.
В твой образ превратил я сердца камень,
Но не хотел я, чтоб живым он стал, -
И сокрушил своими же руками
Свою мечту, свой труд, свой идеал.
Резец я поднял, чтоб разбить тебя -
И в этот миг ты ожила, любя.
* * *
Живое тело, боль моя и благо!
Скажи мне, сколько силы надо мне
И сколько веры, воли и отваги,
Чтоб победил тебя я на войне?
Да! Я веду войну с тобою, тело.
Я отступаю сам перед собой:
Болят глаза; рука дрожит несмело;
Немеют ноги; мозг слабеет мой;
Горит ребро, и сердце плачет снова...
Душе так тесно в теле у меня!
Когда же тело - всех страстей основа-
Сгорит в клубах мятежного огня?
Оно сгорит, а где останусь я -
Тень жалкая земного бытия?
* * *
Да, зря со смертью спорил я, страдая,
Ведь смерть своим безумием мудра,
Но паспорт, что мне выдал страж из рая,
Весь в чётких строчках моего пера.
Я объявлял войну земному миру,
Я заключал позорный мир с войной...
Готовился я к песне, словно к пиру,
В стране - пустой, измученной, чумной...
Но лишь любовь всегда меня спасала
И находила верные пути.
Но вот - душа терпеть себя устала...
Как трудно от себя любовь спасти!
Но, если я спасу мою любовь,
Спасёт она меня... и Землю - вновь.
* * *
Да, ты любима. Но... ты не бессмертна.
Чем жизнь короче, тем длиннее миг.
Ты хочешь жизнь измерить мерой верной
И ищешь смысл в реченьях пыльных книг.
Бессмертие - нет тяжелей загадки!
Его мы ищем каждый день и час.
Как поиск горек, а находки - сладки!
А я бессмертье вижу без прикрас:
Оно - не счастье, но и не страданье.
Оно - в продленье нас за гранью дней
Словами, кистью и воспоминаньем,
А также - вечной красотой твоей.
Ты можешь в сердце у меня прочесть:
"Ты будешь, ты была, ты вечно - есть".
* * *
Слепая осень нищенкой крадется
Вдоль стен, взывает, милостыни ждёт...
Лишь горстка желтых листьев вместо солнца
Тепло мгновений летних бережёт.
Ты, осень, - поводырь любви незрячий...
Я вижу всё, но за тобой иду,
Свой взор суровый от прохожих пряча.
Я выйду к свету. Я не пропаду...
Ведь я хочу, чтоб, осень, ты прозрела,
Увидела, открыв глаза, сама,
Как пестрый мир пургой заносит белой
Огромная, суровая зима.
Слепая осень - лучший проводник
Для тех, кто к свету лета не привык.
* * *
Ноябрь стоит, как скоморох на сцене,
В отрепьях жалких из листвы своей,
А сам - хохочет, чтобы представленье
Прошло быстрей, смешнее, веселей.
Да как тут не смеяться, если голод
Тебя толкает на пустой помост,
Где ты один, - силен, и свеж, и молод, -
Обязан всех смешить, смешить до слёз?
Смешно страдать, смешно мечтать о счастье,
Смешно любовь и веру обретать,
Когда увяли, словно листья, страсти,
И боль ушла, и скрылась благодать!
Но шутка есть, всех злее и смешней -
Серьёзным стать пред гибелью своей.
* * *
Ты видела во мне осенний день.
Но я, увы, стал горькою зимою.
Я - снег, покрывший мир, я - ночи тень,
Я - иней, лёгший белой бахромою.
По снегу пролегли твои следы.
Снег падает - все вкрадчивей и строже...
Здесь летом повстречались я и ты...
Как мы - сейчас и прежде - непохожи!
Но счастье - не мираж и не обман,
Ведь память - наше внутреннее лето,
И жаркой крови след из свежих ран
Остался на листе в столе поэта -
Там строгого графита черной кровью
Судьба суровой пишется любовью.
* * *
Я в прошлое спускаюсь, как в подвал,
Я опускаюсь в темные глубины...
И всё, что я любил, что прежде знал,
Слила со мною память в плоть едину.
Вперед и вниз я сделал первый шаг -
Свеча погасла от порыва ветра.
Быть может, жизнь мне посылает знак,
Чтоб стал я тенью, серой, неприметной?
Твой поцелуй, твой взор, твои черты -
Они живут во мне своею жизнью.
Не различить теперь, где я, где ты,
Над кем когда справляли люди тризну.
Но там, где ты, всегда останусь я -
Прощальным отголоском бытия.
* * *
Кочевники, мои живые строки,
Вы от меня ушли в иной простор.
Вас так влекут пески пустынь далеких,
Жар солнца, холод неприступных гор.
Кочевники, вы шли от песни к песне,
Всё прирастая в силе молодой...
Теперь вы рвётесь вдаль, в простор небесный,
Необозримый, чистый и пустой.
Я - ваш отец, и жертва, и хранитель,
Я провожаю в путь далекий вас...
И, прослезившись, вновь иду в обитель,
Где провожу года - за часом час.
И вы, - я верю, - совершив свой путь,
Вернётесь в мой приют когда-нибудь.