Йоль знает тысячи тысяч сказок. А ещё Йоль беловолосый, высокий, худой и голубоглазый парень, который слишком много времени проводит наедине с человечеством. Но каждый человек для него намного больше частички вселенной, которая, к слову, бесконечна. Он считает, что каждая личность, – вселенная. В любом из бьющихся сердец заключена огромная сила, способная творить невозможные вещи и без разницы какого возраста это сердце.
Йоль не просто знает тысячи тысяч сказок, ведь он их умеет рассказывать и слушать. Но рассказывать он их любит всё же больше. Йоль – сказочник, путешествующий по всему миру в поисках людских желаний. Только вот сам же он одинок до того, что для него есть пока что только небо. А небо не заботит ничто. Небо просто есть и ничего ему не надо. Иногда оно плачет, но плачет, потому что так надо. Сказочник обращается с молитвами к небесам изредка, но обращается. Йоль хочет счастья. А кто его не хочет? Покажите-ка мне этого сумасшедшего!
Сегодня он пришёл в очередной городишко, чтобы рассказать сказки и исполнить чьи-то заветные желания. Желания, которые не должны исполниться, но он постарается помочь каждому человеку, чьи стремления и мечты искренние.
– Подходи! Продаю желания! – выкрикивал юноша, танцуя, прыгая и раскидывая белые листочки.
На него никто не смотрел. Все обходили стороной и крутили пальцем у виска.
Мир слишком изменчив, чтобы жить в равновесии, чтобы существовать в первозданном виде и не испытывать потрясений. Без сомнений, Йоль это понимает и поэтому надеется, что когда-нибудь его снова начнут слушать, когда-нибудь он снова исполнит чью-то мечту.
Пока кто-то верит в него – он существует. Пока хоть одно маленькое человеческое сердечко может мечтать – он не умрёт. Но с каждым годом Йоль всё слабее, с каждым днём он помнит всё меньше сказок.
– Подходи! Меняю ваши плохие воспоминания на желания! – снова запел сказочник, изощренно делая сальто, кувырки и прочее. – На носу Новый Год! Неужели вы не хотите немного больше счастья, чем положено? – не унимался он, подходя к каждому человеку, в глазах которого читались удивление и заинтересованность.
– Прочь отсюда! – выкрикнул мужчина в полицейской форме, быстро подошедший к Йолю. – Чего шумишь на рынке, братец? – полицейский поднял свои чёрные, широкие брови, смотря прямиком в глаза сказочника.
– Я… – Йоль тяжело вздохнул, в горле возник комок, – ничего не делал плохого.
– Воришка, да? – мужчина радостно заулыбался, что стало видно его искусственные позолоченные зубы.
– Я лишь исполняю желания, – юноша пожал плечами.
– Мошенник, значит, – хмыкнул полицейский, не делая из своего умозаключения что-то непременно страшное.
– Это… не так, – удивлённый такой новостью, произнёс сказочник.
Он и забыл, что люди отныне стали такими страшными и злыми, не верящими ни во что по-настоящему прекрасное, чудесное, волшебное и хорошее, забыв даже, что такое любовь.
***
Йоль не знал, куда его везут и зачем. Он и не хотел знать этого. Чем дольше его везут, тем страшнее ему становится.
– Развелось этих наркоманов! Родную мать продадут за дозу! Тьфу, – противно шипел водитель полицейской машины.
– И не говори… Раньше, конечно, тоже хватало этих… Ну, всяких. Теперь их развелось в два раза больше! Всё время одно и то же: деньги ради очередной дури, – отвечал ему второй, тот, что схватил юношу на рынке.
– Мне, вот, в голову не лезет всё это. Зачем?
– Да чёрт их знает!
Йоль сидел молча, даже не шевелясь. Вдохи и выдохи ему давались тяжело, будто его душит кто-то.
Через двадцать минут они прибыли на участок. На улице заметно стемнело и похолодало. На самом деле, должен был давно выпасть снег, но в этом городе снег зимой, да ещё и в декабре, – слишком большая роскошь.
Сказочник редко проводил Новый Год в этом городе, хоть и считал его родным; он не любил этот сырой, вечно мокрый и серый город, отдающий запахом речной воды. Но он всегда считал, что именно в этом городе существуют самые искренние люди, но он просто ещё их не сумел найти. Хороших людей всегда видно гораздо хуже, чем заносчивых, лживых и злых, которых с большим трудом можно назвать людьми (они, скорее, людишки).
Он всегда одет в старые вещи: рваные джинсы, изношенные сапоги, старая и мятая рубашка, покрытая тысячей и одним пятном, дырявая куртка, выцветшая сине-серая шапка. Йоль должен так выглядеть, ведь так завещал Создатель, тот, кто смотрит на него с седьмого неба, тот, кто кладёт на его плечи ночь и укрывает его зимой на лавочке тёплым снегом, чтобы тот не замёрз. Только вот Создатель не может исправить свои другие творения ради него. Йоль – один, людей – миллиарды. Зачем ради него изменять весь мир? Одним меньше, другим больше…
***
– Говори, что ты делал на рынке?! – в очередной раз прокричал участковый.
– Я хотел показать людям настоящий мир, а не тот, в котором они живут, – произнёс тихо юноша. – Вы забыли, что вы – люди. Вы должны любить и мечтать, плакать и смеяться, хвастаться и отчаиваться… Может быть, вы считаете меня сумасшедшим, что, в принципе, правильно. Я бы тоже посчитал так, если бы не одно «но».
– Что же? – с усмешкой прошипел пухлый мужчина, сидящий напротив Йоля.
– Я – сказочник. Я исполняю, продаю, обмениваю желания, – голубоглазый заулыбался.
– Дурак ты! – участковый почесал затылок и сплюнул. – Знаешь, судя по всему, ты не воришка и не мошенник, а просто местный сумасшедший беспризорник. Жаль, что скоро Новый Год, не хочется с тобой разбираться…
– Так отпустите, пожалуйста, – Йоль посмотрел умоляюще на мужчину.
– Э-э-э, не-ет, Миролюбов Юлиан Владимирович, – он усмехнулся, взглянув на сказочника.
– Что тогда? – испугался тот.
– Пятнадцать суток и делай, что хочешь! – радостно сообщил участковый.
***
Время, как на зло, шло медленно-медленно, настенные часы противно тикали, а Йоль сидел один в ИВС. Первый раз он попал в такую странную историю, которую непременно бы он рассказал своему лучшему другу, если бы он у него был.
Всей душой сказочник чувствовал приближение Нового Года, но вместе с тем, он также чувствовал, что время уходит. Если он не исполнит желание – сил на следующий год будет ничтожно мало. Именно в предновогоднее время желания наиболее сильны, что позволяет юноше нормально просуществовать до следующего Нового Года.
Кто-то хлопнул дверью. Йоль даже не обратил своё внимание на это, лишь только повернулся спиной к решетке.
– Миролюбов Юлиан? – послышался мелодичный и ещё немного детский голосок, без сомнений, принадлежащий молоденькой девушке.
– Йоль, а не Юлиан, – безрадостно отозвался юноша.
– Хорошо, Йоль. Лена, – девушка подошла ближе.
– Что ты тут забыла?
– Я жду отца.
– Как ты сюда попала?
– Я взяла ключ… Ну и вот! – она подошла впритык к камере.
Сказочник повернулся к ней, чтобы рассмотреть её получше. Как оказалось, это не тихая и миловидная девушка в возрасте шестнадцати лет. Одежда, которая оказалась на ней в предновогоднюю ночь, далека от повседневной и уж подавно от праздничной: чёрная рубашка, чёрные облегающие джинсы, чёрные кеды. Волосы же её чёрные с синими кончиками, длинные, до поясницы, на губах ярко-красная помада, глаза цвета океана при штиле, а на носу, на губе, на брови пирсинг.
– Забавный у тебя видок, – усмехнулся юноша.
– У тебя не лучше, – съязвила в ответ Лена. – Юлиан, какими судьбами здесь?
– Йоль, – поправил сказочник. – Случайно загремел, забыл, как изменился мир.
– Расскажи, и как же он изменился? – она широко раскрыла синие глаза и начала с интересом наблюдать за реакцией парня.
– Не в лучшую сторону, – он вздохнул. – Люди не верят больше мне, не хотят говорить правду и забыли про мечты, – Йоль приподнялся со скамейки.
– Смешно это слышать от бродяги.
– Ты обо мне ничего не знаешь, но при этом уже осуждаешь. Понимаешь, Елена, я всего лишь один из немногих, кто может за символическую плату исполнить самое заветное желание.
– Что-то вроде джинна?
– Нет, что-то вроде сказочника. Никогда не слышала легенду?
– Какая-то дичь, вот честно, – девушка засмеялась, но продолжала смотреть прямо в глаза юноше.
– Ха! Очень смешно. Ты никогда не мечтала? – он был слегка зол на Лену. – Знаю, ты и сейчас мечтаешь, я это чувствую. Чего ты хочешь?
– А что, если снега? – девушка повеселела. – Прям, чтоб пушистый, чтоб его выпало много-много! Хочу настоящий Новый Год!
– Позволь прикоснуться к тебе, – попросил Йоль, подойдя ближе.
Лена кивнула, недоверчиво смотря на действия парня. Он взял её ладонь в свою, закрыл глаза и окунулся в мысли девушки. Они оказались слишком сумбурные, запутанные, холодные и в них было слишком много плохого, что непременно надо забыть: авария, обидные прозвища в школе, нецензурную лексику в её сторону, ненависть любимого человека.
– Ты уверена в своём желании или хочешь его изменить? – спросил сказочник, окунаясь в омут глаз Елены.
– Нет. Со всем остальным я справлюсь, – девушка выдохнула полной грудью и по-доброму улыбнулась.
– Я забираю у тебя самое плохое воспоминание в благодарность за веру в меня, – сказал он и щёлкнул пальцами.
У синеглазой особы вмиг пролетели воспоминания в голове; на душе стало так легко, что ей захотелось летать и петь, сердце застучало быстро-быстро.
Йоль щёлкнул второй раз. Лена открыла глаза.
– Подойди к окну и посмотри.
Лена улыбнулась, но никуда не пошла.
– Почему не идёшь смотреть? – удивлённо посмотрел сказочник.
– Я верю тебе. Не знаю почему, но верю. Как будто я встретила Деда Мороза в Новый Год, и он мне подарил самый лучший подарок в моей жизни.
– Снег?
– Да, а почему нет? – девушка взяла парня за руку.
От её рук исходило тепло, вмиг согревающее душу Йоля. В него, наконец, поверили в предновогоднюю ночь.
– Твоё желание искреннее – значит, я выживу, – на глазах сказочника появились прозрачные капельки.
– Хоть кому-то я оказалась полезна.
– Теперь я могу идти…
– То есть?
– Прости, я исполнил своё предназначение на этот год, поэтому могу идти и делать всё, что угодно, пока часы не пробьют полночь, – он пожал плечами.
– Не оставляй меня, прошу тебя, – Лена сжала сильнее ладонь юноши.
Он аккуратно разжал ладонь девушки и отошёл от неё вглубь камеры заключения. Послышался щелчок пальцев, Йоль начал испаряться. Висящие шторы на окнах внезапно распахнулись, но на улице не было видно снега. Он не шёл. Йоль испуганно прекратил шептать магические слова, уставившись в окно.
– Невозможно! – он удивлённо воскликнул. – Что-то не так… Не может быть!
– Это, – начала Лена, – не ты виноват, – девушка опустила глаза в пол. – Я виновата.
Она заплакала. Сердце сменило ритм и теперь почему-то застучало хаотично: то быстро, то замедляя темп. Её начало бросать то в жар, то в холод.
– Ты загадала что-то другое.
– Чтобы ты стал человеком и больше никогда не ушёл от меня, – Лена покраснела.
– Глупышка, милая и наивная глупышка, я не могу исполнять желания, которые касаются меня. Таков закон.
– Почему ты не сказал? – она вытерла слёзы.
– Я не знал, что ты загадаешь именно это, прости…
Йоль испугался. Неужели его кто-то смог полюбить, понять, поверить в него? Ему захотелось разрыдаться, поплакаться кому-то в жилетку и рассказать, что только что он, скорее всего, обрёл и потерял то самое чувство, от которого много лет бежал и которое много лет искал.
– Я люблю тебя, Йоль! – выкрикнула девушка, открывая замок на двери, ведущей в камеру заключения. – Я хочу быть с тобой, всегда с тобой.
– Зачем тебе это? – он ухмыльнулся, непонимая, что произошло.
На другом конце вселенной мир начал меняться. Любовь, что пропала несколько десятков лет назад, вновь зародилась в сердцах смертных. Искреннее и неповторимое чувство, которое рушит преграды, чинит мосты и сводит их, испепеляет всё плохое, снова обрело жизнь.
– Потому что… я люблю тебя. Как только я услышала твоё имя, я поняла, что это очень важный шаг для меня, что случится что-то великолепное… И услышав твой голос, я влюбилась сначала в него, а после твоих фраз – в тебя, – Лена подбежала к юноше, крепко заключив его в объятиях.
Перед глазами Йоля проносились тысячи лет его скитаний, сотни веков глотания воздуха в последний момент, десятки лет бесчувственности и ужасы нового поколения, пока он не увидел эти синие и до боли в сердце замечательные, волшебные глаза такой, казалось бы, нетипичной особы, как Елена.
– Ты готова вместе со мной исполнять желания людей?
– Готова вечность быть с тобой рядом, несмотря ни на что.
– Ты готова покинуть родные края и раз в один век возвращаться?
– И на это готова...
– Ты готова, – он не успел договорить, как девушка прильнула к его губам.
Юноша нежно коснулся своими сухими губами желанных, мягких, матовых и отчего-то холодных губ девушки, убрав, мешающие их слиянию, чёрные локоны за ушко. Она перестала волноваться, трепетно перебирая одежду чёрного цвета. На её душе больше не роились снежинки-пчёлки и мороз не окутывал глубину души, не отвлекали её и мурашки по телу, которые бегали при касании Йоля. Лишь поцелуй, их губы, нежность – ничего лишнего. Хоть они и целовались несмело, язык парня всё же виртуозно проник в уста Лены, от чего девушка слегка предалась краскам.
– Готова, – прошептала она, отстранившись буквально на пару секунд, чтобы произнести это слово.
Последнее «готова», произнесённое Леной, значило, что она отныне такая же городская сумасшедшая, продающая, обменивающая и отдающая за бесплатно желания, как и её, теперь уже, вечный спутник по имени Йоль, что так сильно желал не испариться в забвении, идущему по пятам. Отныне его никогда не забудут, ведь рядом та, чьё сердце отдано навсегда ему, чьё сердце стучит ради него, чьё сердце не способно дать умереть любимому.
[И лишь сумасшедший,
Что в новогоднюю ночь
Слетает с крыши,
Гонит ужасы прочь,
Способен вмиг желание
Самое заветное,
Поделив с мирозданием,
Исполнить забавное.
И лишь его любимая,
Что в Новый Год
Зачастую незримая,
Делает ход,
Способна вмиг мечту
Самую безумную,
Забыв про темноту,
Начертать не сказкою.]
Мечты, загаданные искренне, способны сбыться не только в Новый Год, предновогоднюю ночь или в День Рождения, но и в любой другой день, ведь главное не числа, а настоящая вера в волшебство.