Московский перманентный жл Наблюдатель жизни102015

Игорь Лебедевъ
Московский перманентный ж-л «Наблюдатель жизни» 10(94)2015г.


Московский перманентный журнал «Наблюдатель жизни».
Десятый выпуск. Октябрь 2015.
№10(94)


Оглавление.


Слово редактора.


Эпиграфы.


Сбежать...
Ирина Фетисова-Мюллерсон

после торнадо
Изабелла Морозова


Главное.


Главные темы октября.


Катастрофа российского Airbus A321 в Египте.


Новости и картинки жизни со всего света.

Чили.

Обыкновенное Чили
Панкрат Антипов

Продолжение.


Русский мир.

Новая Зеландия.

Мы были первыми
Vikingnz

Наши новозеландские друзья.


Соседи.

Беларусь.

Борисовчане в оккупации - 2
Беларуски Куток
Устинович Р. М.

Родны край
Беларуски Куток
Светлана Борновалова

Наши белорусские друзья.


Украина.

Памятi Томаса МакДонаха
Шон Маклех

Планета Секонд-хенд
Ганна Осадко

Наши украинские друзья.


Эстония.

В годы войны.
(Продолжение)

Торпеда
Милла Синиярви


Азербайджан.

О чём спросить меня ты хочешь ветер?
Ариф Туран


Страна.

Удержись, не дрогни!
Ирина Фетисова-Мюллерсон



Недавняя история.

Корзина с розами
Просто Валерия


Авантюра
Аллэд


Прогулки по России.

Дождь над Псковом
Ева Гущина

ПЕЙЗАЖ
Геннадий Рябов

Воробьёвы горы
Вадим Константинов 2

Портрет Москвы
Игорь Лебедевъ


Малая родина. Страна маленьких провинциальных городков, речек и ручейков детства… Это наша Россия…!


Улочки детства
Юлия Нифонтова

Общество.

Куда идёшь?

из слез... былой... России
Некраш Анжела

ТАТЬ
Геннадий Рябов

В плену машин. Рисунок
Илья Бек

Ещё немного о Еве
Ирина Егорова-Крекнина

Эсеровская богородица
Олег Долгов


Толерантность и дружба между народами. Пустой звук или?..
Слачай в Санкт-Петербурге…
Слезинка ребенка!..


Дорогие мои старики…

Праздник Покрова
Николай Тихонович Пидласко

Всмотрись, здесь атлас жизни
Дина Иванова 2


ФРЕСКИ ЖИЗНИ.

Моему поколению
Елена Гвозденко

Традиции
Умрихин Владимир

               
70-летие Великой Победы.

7 выпусков Альманаха «Победа»!
Анонс.


Авторские работы, посвященные Великой отечественной войне и нашей Победе.

Можжевеловый куст
Кушу Аслан

Байки Победы-2
Антоныч3


Против терроризма.
Against terrorism.

Анти Т
Neivanov

Учителю
Игорь Кинг


Армия.

Историческая страничка.

Летчики и аэропланы. ч. 3
Сергей Дроздов

О службе…

До и после смерти друга.
Станислав Бук

Военные авторы.


Столица.

Лица столицы

Укроти
Пoлина Закс

Мосты Москвы
Дария Павлова

Строгино - 35 лет
Улица маршала Катукова
Часть 25
Василий Морозов


О женском…


И каждый вечер... Александру Блоку
Светлана Водолей


Я Вам пишу
Поэзия Для Гурманов


Каприз в Дзинтари
Стабурагс


Пилигримы любви. Поэма
Мир Искусства Елены Грислис               


Я ведь не старая совсем
Хильда Вайман


Чудо
Аллэд


Мечтания... метания...
Ольга Клен


Синяк
Ирина Егорова-Крекнина


Ноктюрн Шопена...
Татьяна Эпп


Всё можно в канун предстоящего года...
Раиса Слободян





Детский уголок.


Первая охота Тигренка сказка
Василий Морозов


Культура.

Зал славы Рок-н-ролла.

Ностальгия. Cierwone Gitary в Москве
Игорь Лебедевъ


Наш вернисаж.

Подмосковный букет
Улекса фон Лу

Загорск. Осень
Улекса фон Лу

Эдуард Мане. 20. На скачках
Дмитрий Ахременко

Эдуард Мане. 19. В концерт-кафе
Дмитрий Ахременко

В. Э. Борисов-Мусатов. Окно. 1886
Иван Есаулков

Б. М. Кустодиев. Ночное. Костёр. 1916
Иван Есаулков

Перезагрузка
Дина Иванова 2


Гитара и поэзия.

Бард из Гамбурга. Ни о чём не жалею
Ирене Крекер

Религия.

Покров
Ольга Степанова 5


Погода и поэзия.

Октябрь.

Авторские этюды.

Month of October - перевод с англ
Елена Дембицкая


О чём сказать...
Московский Воробышек

Шиповник
Лина Эльвеза

Таёжная палитра
Галина Небараковская

Солнечный берег
Юрий Баранов

Оплакиваю каждый павший лист...
Ирина Фетисова (Мullerson)

Улыбнись приветливо, прохожий
Михаил Стихоплётов

я однажды сорвусь...
Ирина Фетисова-Мюллерсон

Октябрьский лес
Игорь Лебедевъ

Хрупкий октябрь и прозрачный
Улекса фон Лу

Первый снег на крыши лег
Улекса фон Лу

поломанным карандашом...
Марианна Вьен


Гороскоп.

Личное в звездном - Скорпион
Владимир Плотников-Самарский

Личное в звездном. Звездное в личном.

СКОРПИОН (24 октября - 22 ноября)

Отзывы наших читателей.

Наша география.

Подписка.

Наши Авторы.

Анонсы.




Слово редактора.

Дорогие друзья!
Перед Вами «десятый» выпуск Московского перманентного журнала «Наблюдатель жизни» в 2015 году.


Приветствуем Вас! Завершился октябрь 2015 года!
Каким он был для всех нас? Что ждет нас в ближайшем будущем? Какие события уходящего месяца нам больше всего запомнятся?
На все эти вопросы попытаемся ответить вместе с авторами Прозы и СтихиРу!

Снова обращаем внимание всех читателей на то, что наш журнал стал настоящим «толстым» литературным журналом современной независимой прозы и поэзии, в котором находят своё отражение те события нашей жизни, которые показались нам наиболее важными и приметными, и рассказано о них посредством художественного слова. Кстати, в 9-м номере «НЖ» приняли участие пятьдесят один автор и сетевые странички! Так что, «НЖ» можно давно уже расшифровывать не только как «Наблюдатель жизни», но и как «Наш Журнал»!

Просим наших читателей также извинить, если Вы не найдете в нашем журнале тех тем и событий, которые, на Ваш взгляд, были достойны внимания! В таком случае Вы можете попробовать осветить тему языком художественных образов и написать нам в виде отзыва со ссылкой на свое произведение!

Приятного чтения!



В качестве эпиграфов  стихи 

Сбежать...
Ирина Фетисова-Мюллерсон

Сбежать от шума, суеты,
туда, где только я и ты,
в края придуманной земли,
куда не ходят корабли,
где вечен только
шум берёз,
да яркость снов,
да ясность слёз...

090413

Авторский плейкаст http://www.playcast.ru/view/9011084/5af07ca1cfd0df...

Ссылка:
(Иллюстрация по ссылке)


после торнадо
Изабелла Морозова

после торнадо
капельки воды
на лепестках ириса

Денвер.
25 мая 2014г.


© Copyright: Изабелла Морозова, 2014
Свидетельство о публикации №114052507784

Ссылка:
http://www.stihi.ru/2014/05/25/7784


Желаем Вам всем крепкого здоровья, счастья, благополучия!
Редактор Игорь Лебедевъ



Главное.

Главные темы октября.

Катастрофа российского Airbus A321 в Египте.

Лайнер «Когалымавиа» (Metrojet), летевший из Шарм-эль-Шейха в Санкт-Петербург, разбился 31 октября на севере Синайского полуострова. Все 224 человека, находившиеся на борту, погибли. Позднее выяснилось, что причиной катастрофы был теракт. Ответственность за нападение взяли на себя боевики группировки «Вилайят Синай», присягнувшей запрещенной в России террористической организации «Исламское государство».


Новости и картинки жизни со всего света.

Чили.

Обыкновенное Чили
Панкрат Антипов

Продолжение.

22. СУМИЁ

        Завтрашний день посвящён поездке в национальный парк Торрес дель Пайне. В микроавтобусе «Форд Транзит» за мной является женщина с загадочным именем Сумиё. И, чувствуя интерес, первым делом даёт разгадку – у неё японские корни, её дед перебрался в Чили после войны.
        Четверть японской крови и три четверти индейщины непередаваемо милы. Сумиё стройная жгучая брюнетка лет тридцати, подвижная и обаятельная. Одновременно и хвастается, что изучает русский язык («привьет, как дьела!»), и извиняется, что пока не может на нём общаться – придётся по-английски, сорри-сорри. Вот, сейчас ещё туристы из Бразилии к нам подсядут, они согласны слушать её на испанском, но проблемы будут – португальский всё ж другой, и она его знает самую малость (пожалуй, это не русский с украинским).
        Сумиё сразу нравится – и обаяние девушки в ней, и мудрость женщины. Всем тридцатилетним желал бы быть именно такими, хотя многое тут зависит и от нас, мужиков, что говорить. Но расспросить о семье, замужестве и детях уже не успеваю – я, действительно, не один в этой поездке.

            23. МИЛОДОН, БРАЗИЛЬЦЫ И АВСТРАЛИЙЦЫ

        Заезжаем в другой отель за попутчиками-бразильцами, сорокалетней парой из Рио-де-Жанейро, вполне европейской внешности. Сумиё начинает повествование уже на двух языках, порой мило подшучивая над собой. Бразильцы то и дело что-то переспрашивают, испанский им и впрямь не всегда понятен, но английским владеют ещё хуже. Я переспрашиваю куда реже, уже овладел «смысловыми контекстами» незнакомых слов. Да и как не облегчить жизнь, насколько можно, столь милой нашей провожатой.
        Рядом с Наталесом, километрах в пяти, находится пещера Милодон – к ней поначалу и направляемся. Собственно, милодон – это вид какого-то ископаемого ящера, по виду похожего на медведя, но гораздо крупнее и с более длинной «мордой лица». Его скелет обнаружили рядом с пещерой, после чего её так и назвали. Пещера огромна, но неглубока – метров 50 в высоту у входа и метров 100 в глубину. Скорее «выщербина» в горе, чем подземелье. Сталактитов немного. У входа высится статуя самого «крёстного» ящера в натуральную величину (метров шесть). Туристы уже проснулись и «понаехали тут», для фотографирования с «Мишей-милодошей» приходится отстоять небольшую очередь. «Мишка, Мишка, где твоя улыбка?»
        Рядом с пещерой межгорная равнина с низкой растительностью и безо всяких признаки жилья. Почти тундра.
        Едем дальше, и вскоре асфальт по доброй чилийской традиции кончается. На скальной грунтовке трясёт немилосердно, к тому же её постоянно ремонтируют, а временные объезды ещё хуже. До Торреса 150 километров. Бедный наш «Форд», ремонт ему светит так же часто, как старому «горбатому Запорожцу».
        Однако под рассказы Сумиё и жажду их понимания, да под окружающие красоты всё это мелочи. Полпути тянется межгорье, потом непродолжительный равнинный участок и пограничный пост Сьерро Кастильо – здесь развилка на Аргентину. «Тэн минат техникал стоп! Пи-пи!» – весело командует Сумиё, и мы с бразильцами рады передышке.
        Пост как пост – флаг, шлагбаумы, таможня. Нейтральная полоса тянется далеко за холмы, аргентинского поста ещё видно. Туристы с других автобусов разминают ноги, две пожилые американки играют с бегающей тут же беременной кошкой, шумно умиляясь: «Беби, беби!» Котята, наверное, будут смешанные, чилийско-аргентинские.
        Разговорился с мужиком-бразильцем, он худо-бедно всё-таки «спикает» в отличие от своей довольно чопорной жены (напоминает не Донну Розу, а школьного завуча). Зовут Александром. Много где побывал, даже в Москве и Питере, восхитился нашим метро («в Рио оно страшное» – охотно верю). Но долго не поговорить, грунтовка вновь углубляется на чилийскую территорию.
        Вновь появляются «вольные» гуанако, одна их пара на обочине вполне натурально целуется. Наш «Форд» им до лампочки, но минуем влюблённых буквально черепахой, чтобы не спугнуть. Поездка начинает походить на сафари, вскоре тормозим у придорожного озера полюбоваться фламинго. Потом дорогу перебегают две местные лисы, «враги гуанако» по словам Сумиё, только какого-то «волчьего» окраса.
        Минутный шок: следы лесного пожара начала 80-х. Ликвидировать последствия, несмотря на хунту, съехалось тогда немало волонтёров-иностранцев. Но до сих пор обугленные деревья на огромной площади наводят тоску. Новая поросль слишком молода.
        Ещё час тряски – и мы у въезда в заповедник, Сумиё оформляет бумаги в хижине у шлагбаума и возвращается ещё с одной парой. «Мистер-миссис Холланд, Острелиа, Брисбен, Квинсленд», – сразу представляются они. У четы солидная разница в возрасте, ей под 50, ему под 70, но выглядят оба весьма спортивно. 
        Сей интернационал из трёх концов Земли, ведомый чилийской японкой, и въезжает, наконец, на территорию парка.

            24. ТОРРЕС ДЕЛЬ ПАЙНЕ

        Национальный парк «Торрес дель Пайне» – северный конец южного Чили. От него начинается тот самый гигантский 500-километровый ледник, что «разрезает» страну, заходя и в Аргентину. Единого имени у ледника нет, разные его «языки» зовутся по-разному. Самый южный зовется Бальмаседа, на его стыке с южной пампой мы и находимся.
        Крупных озер здесь пять: Сармьенто, Норденсхольд, дель Торо, Пехоэ и Грей. Грунтовка вьётся между ними по самым живописным местам. Даже на машине за день всё не объехать, а уж пешком не обойти и за неделю. День пасмурный, тучи висят низко, поэтому мы не заезжаем к знаменитым двухкилометровым скалам-башням Сьерра дель Торо – их всё равно не увидеть. Любуемся «по горизонтали», хотя пейзаж под тучами достаточно мрачен.
        Сперва тормозим между у Сармьенто, на одном из мирадоров. Потом стоянка на краю Норденсхольда, от неё полкилометра пешком – и перед нами величественный водопад Сальто Гранде! Между Норденсхольдом и Пехоэ не больше трёхсот метров в длину и пятнадцати в высоту. Бурный поток шириной метров 50 обрушивается с отвесной скалы, ревёт, вздымая водяную пыль. Уменьшенная копия Ниагары, не иначе! По скалам к нему можно пройти, мы уже тянемся к «первым брызгам», но тут Сумиё не узнать – она решительно гонит нас на безопасное расстояние. Самурайский дух неистребим.
        На Сальто Гранде долго любуемся, уже отъехав и обогнув край Пехоэ. На этом же озере вскоре и обедаем содержимым гостиничных «ланчбоксов» – никакого тут общепита прожорливым гринго. Продолжаем путь, и цвет озера вдруг меняется с примитивно-серого на бирюзовый. Жить становится лучше, жить становится веселее. Впереди озеро Грей, крайняя точка маршрута, несколько в стороне от остальных водоёмов.
        У Грея здесь не алые паруса – у него бирюзовый язык Бальмаседы. Стоянка в километре от озера, по пути пересекаем бурную Рио Пинго по шаткому висячему мостику («Идти не более чем по шестеро», – предупреждает рукописный лист фанеры). Вроде, потеплело, я рискнул оставить куртку в «Форде» и сразу об этом пожалел. Близкий ледяной гигант приветствует не сильным, но именно «ледяным» ветром, пробирающим до костей. Нехорошие мысли о простуде, но возвращаться уже жалко. Ускоряюсь, опережаю всех, первый прибегаю на озеро и первый убегаю с него – но никакой «дубак» не затмит увиденное.
        Озеро полно айсбергов всех форм и размеров, некоторые уже сидят на мели и неспешно тают. Самый близкий к берегу напоминает собаку, с ним все дружно фотографируются. Над серыми тучами и скалами властвует «ледяная бирюза» льда и воды. Песчаный пляж тоже усеян глыбами льда, за одну их них берётся наша австралийка с оказавшимся рядом японцем. Поднимают натужно, держат пару секунд, успевая сделать необходимый «чи-из» для камеры, и с хохотом бросают. А вдали сверкает впадающая в озеро прямо из туч «ледяная река» Бальмаседы – кажется, никакого солнца ей не нужно, чтобы ослепить!
        Убегая, без конца оглядываюсь – такого больше не увижу нигде. Водитель «Форда» сочувственно включает замёрзшему руссо туристо мотор с печкой, пока не приходят неспешно остальные. Простуда в этот раз меня не догонит.
Потом завозим австралийцев в местный приют, снова трясёмся по скальным грунтам и пьём наскоро кофе в Сьерро Кастильо. В Наталес прибываем в семь вечера, ещё светло, меня ждёт новый отель «Индиго», привет-привет-привет Сумиё…

Ссылка:
http://www.proza.ru/2015/02/10/161
(Иллюстрация по ссылке)

(Продолжение следует)


Русский мир.

Новая Зеландия.

Мы были первыми
Vikingnz

Из книги "Новая Зеландия говорит по-русски"

Интересный факт из истории отношений наших стран - России и Новой Зеландии. В этом уходящем году по маорийском телевидению был показан документально-художественный фильм о первых русских, ступивших на землю Новой Зеландии. В мае 1820 года, за 20 лет до первых переселенцев из Англии, в Новой Зеландии сделала остановку экспедиция Фаддея Беллинсгаузена и Михаила Лазарева. Команда высадилась на юго-восточном берегу Северного острова и провела некоторое время, знакомясь с жизнью одного из маорийских племен.

В инструкции морского министра для руководителей экспедиции была такая часть: "Инструкцию для вверяемой вам 1-й дивизии, из шлюпов "Востока" и "Мирного" состоящей, утвержденную государем 22 мая, препровождаю присем к вам для надлежащего исполнения, прилагая вместе с тем в копии и данную капитан-лейтенанту Васильеву для 2-й дивизии.
Сверх сей инструкции и тех, которые получите от государственной Адмиралтейств-коллегии и Адмиралтейского департамента, за нужное считаю сообщить вам к исполнению:
Во всех местах, где будете приставать, должны стараться узнавать: нравы народов, их обычаи, религию, военные орудия, род судов, ими употребляемых, и продукты, какие имеются, также по части натуральной истории и прочее; равно узнавать, какой нации люди посещают более диких народов, кого они более любят, и другие подробности, касающиеся до торговли, мены и выгоды оных."
И об этом думали в те далекие времена.

На верхней фотографии "Начальник Южной Новой Зеландии с женой", правильно его назвать вождем племени.

Следующая статья http://www.proza.ru/2012/12/26/960


© Copyright: Vikingnz, 2013
Свидетельство о публикации №213121602082

Ссылка:
http://www.proza.ru/2013/12/16/2082
(Иллюстрация по ссылке)


Наши новозеландские друзья:
Русскоязычный вестник «Наша Гавань»



Соседи.

Беларусь.
Борисовчане в оккупации - 2
Беларуски Куток
Устинович Р. М.

Андрей Ворошень

Воспоминания Устинович (Колеченок) Раисы Михайловны, уроженки города Борисов, род. 29 февраля 1928 года.

В 1941 году мне исполнилось 13 лет, к тому времени я закончила 6 классов. В оккупации жить было тяжело: еды не было, одевались худо. Мама, Елена Поликарповна,  меняла любые, имеющие ценность вещи, на еду. В 1942 году мама через свою двоюродную сестру (Маевскую) связалась с партизанами и стала выполнять их задания. Часто она занималась тем, что переправляла в партизаны бежавших военнопленных, окруженцев и т.п. Однажды, вернувшись домой, мама увидела во дворе полицаев и немцев. Они устроили обыск, интересовались родственниками Маевскими, жившими по соседству. Мама, конечно, ничего им не сказала. Позже она носила еду Маевским, которые прятались в лесу.

Старший брат, Борис, с детства увлекался машинами. Он часто крутился около немцев, обслуживавших свои грузовики недалеко от нашего дома. Немцы привыкли к нему, доверяли ему определенные работы с техникой. Один из немцев, возивший какого-то офицера,  даже научил Бориса водить машину. Однажды Борис случайно оказался возле ж\д вокзала, где немцы грузили местную молодежь для отправки в Германию. Жандармы схватили его, но потом неожиданно отпустили. Потом выяснилось, что на станции, тоже случайно, оказался тот самый немец-водитель, хорошо знавший Бориса. Он сказал жандармам, что этот парень работает у них шофером, и жандармы отпустили его. Впоследствии Борис действительно некоторое время работал шофером у немцев. Когда город освободили, кто-то донес на него, что он работал на немцев. Борису дали 10 лет. Сначала он сидел в городской тюрьме, потом его отправили в Воркуту. После лагерей Борис жил в г.Молодечно.

Моя мама после войны была признана ее участником, награждена орденом Отечественной войны II степени.


© Copyright: Беларуски Куток, 2010
Свидетельство о публикации №210071000582

Ссылка:
http://www.proza.ru/2010/07/10/582


Родны край
Беларуски Куток
Светлана Борновалова

   Люблю цябе, мой родны край!
   Сасновы бор, і шум дубровы,
   вясенні сад, птушыны грай,
   і даўні парк, і горад новы...


   Люблю цябе, азёрны край
   з адбіткам чысціні блакітнай.
   Плывуць аблокі нібы ў Рай
   пад звон царкоўны старажытны.


   Як птушкам, крылы нам даеш,
   хвалюешся ды наглядаеш,
   каб мы знайшлі свае шляхі.
   І ў цяжкі час дапамагаеш.


   Табою дыхаю, мой край,
   праменным сонейкам сатканы.
   Люблю людзей тваіх святых -
   душой, жыццём табе адданых.


   Край хлебаробаў, мастакоў,
   часін ліхіх, надзеі новай...
   Жыві, красуйся, Беларусь,
   будзь моцна дружбай, верай, мовай!


   -------------------------------------------
   з адбіткам (белорусский язык) - с отражением


© Copyright: Беларуски Куток, 2010
Свидетельство о публикации №210040801634

Ссылка:
http://www.proza.ru/2010/04/08/1634

Наши белорусские друзья
Беларуски Куток
http://www.proza.ru/avtor/belkutok


Украина.

Памятi Томаса МакДонаха
Шон Маклех

                «Доки колір зелений в нас
                Перед поглядами зрина,
                З нами цей і майбутній час:
                Народилась жахлива краса.»
                (Вільям Батлер Єйтс)

Небо калатає дзвоном: «Ерінн!»
Кожен камінь бруківки – дзеркало
В якому ми бачимо не себе, а тіні
Бородатих феніїв, мужів меча і честі.
Це не вулиці Дубліна – це ріки,
Якими пливуть кораблі майбутнього,
Це не будівля пошти – це врата,
У нескінченність часу.
Це не світанок Великодня – це час офіри:
Цієї весни замість квітів
Милуватися будемо листочками шамроку,
Що проростають у зболених душах
Кількох захмарних мрійників
Що вирішили – краще вмерти,
Ніж бачити сутінки кельтів.
Він знав, «коли настане світанок»,
Зробивши крок у темряву,
Сказавши своїм небуттям:
«Прокиньтеся, ґели!
Ми вмерли, щоб Ерінн жила!»

Коли замовкли постріли
Гавкаючих англійських крісів,
Сама Тиша промовила:
«Ерінн го бра...»

Він писав вірші – і останній – своєю кров’ю,
Він писав драми – і зіграв останню – свою,
Він думав стати пастором, а став комбатантом,
Вчив студентів поезії, а навчися тримати рушницю,
Він любив життя, а зустрів сиву гостю – смерть –
Дочасно.

Примітка:
На світлині: Томас МакДонах (Thomas MacDonagh, ірл.- Tomas Mac Donnchadha) (1878 – 1916) за мить до розстрілу.


© Copyright: Шон Маклех, 2015
Свидетельство о публикации №215100501651

Ссылка:
http://www.proza.ru/2015/10/05/1651
(Иллюстрация по ссылке)

Планета Секонд-хенд
Ганна Осадко
  1
"Планета Секонд-хенд!
У вівторок - повне оновлення товару!" –
Чи не на кожній вулиці
Чи не у кожному місті…
Купила собі джинси на секонді,
Класні такі джинси, як я люблю,
А вдома, перед пранням, залізла в кишеню –
Хрестик знайшла і чек із Макдональдса –
Англійською мовою чек,
із Лондона.
Якась невідома мені жінка купувала два роки тому
Мак-Чікен меню і каву.
Як її справи зараз? Чи пам;ятає ці джинси?
Навіщо віддала на секонд?
Схудла?
Поправилась?
Вмерла?
Ношу її хрестик на шворці,
Ходжу на секонд, сподіваючись відшукати ще якісь її речі
Серед безлічі інших життів та смертей,
Знайти потаємні послання в кишенях,
Як колись у пляшках - записки із океану…
2
Чужий одяг на вагу, що дешевшає кожного дня,
Ця третя від Сонця планета,
де життя кожної миті втрачає ціну,
де життя твоє таке коротке, що немає сенсу купувати нових лахів,
де життя твоє таке запране,
що й будинок, в якому живеш,
не встигає запам;ятати твого обличчя…
3
У другі руки, із рук у руки чи по руках,
Із ліжка у ліжко,в порядку живої черги –
Раз-два-три,
Варту здали і варту прийняли,
Раз-два-три,
Планета безпам;ятства,
Де все назагал – спільне,
Де першого дня – дорожче,
Де вічна лише земля,
Де вона і тільки вона –
Оновлюється
Буцім товари на секонді у вівторок…


© Copyright: Ганна Осадко, 2015
Свидетельство о публикации №115113004809

Ссылка:
http://www.stihi.ru/2015/11/30/4809
(Иллюстрация по ссылке)

Наши украинские друзья:

Украинская География Сайта
http://www.proza.ru/avtor/trembita1

Эстония.

В годы войны.
(Продолжение)

Торпеда
Милла Синиярви
Начало: http://www.proza.ru/2015/03/27/728


В порту Роомассаари толпились люди, ожидавшие отправления в Германию. В гавани стояло два транспортных судна и один сторожевой корабль. Илмар Талве не успел толком оглядеться по сторонам, как столкнулся со знакомым по Тарту. Эндель Румма, врач и ученый, был не один. С ним находился доктор Кустас Румма и другие члены этой большой семьи. Они бежали из Пярну в Швецию. Во время бури их небольшое суденышко так же было эвакуировано немцами, как это случилось и с Илмаром. Когда с кораблей прибыли моторные лодки, Илмар Талве держался своих знакомых. Вместе они погрузились на транспортное судно «Nordstern», в то время как прежние товарищи по несчастью оказались на таком же небольшом судне «Nautic». Во вторник 3 октября корабли снялись с рейда и под покровом ночи вышли в Ирбенский пролив. Илмар поднялся на палубу и всматривался в темноту. Он остро почувствовал, что покидает Родину и что начался новый этап в его жизни. Стараясь не думать о прошлом, сконцентрировался на том, что сейчас нужно все силы собрать для того, чтобы выжить. В этот момент он не предчувствовал, что случится большая беда. Потом, через несколько лет, нашел описание катастрофы, происшедшей с судном. В научной литературе «Nordstern» характеризовался так: судно водоизмещением 1127 тонн имело длину 71.62 метра и ширину 10.5 метров. Кто-то из пассажиров сказал, что у немцев это было учебное судно.

Эвакуированных разместили в каюты с двухъярусными койками. Широкие трапы вели с внутренней части наверх, на среднюю палубу. Там находились капитанский мостик, за ним гальюн и душевые, каюты для команды. Орудий на вполне мирном судне не было. На палубе хранились сложенные в стопку оранжевые спасательные плоты с веревками по краям. В носовой надстройке размещался кубрик, человек на 8-10, где также стояли двухъярусные койки. Семья Руммов заняла эту каюту, оснащенную круглыми окошками. Поговаривали, что раньше здесь размещался карцер. Когда судно набилось до отказа, у Илмара спального места не оказалось. Первую ночь он пристроился где-то, временами удавалось заснуть, но в основном тревожное ожидание чего-то неприятного не покидало, и мужчина ходил по палубе, много курил. Никто не знал, куда держали путь.

Утром 4 октября прибыли в латвийский порт Виндава и простояли там до следующего дня. На берег сходить немцы не разрешили. Перед отходом на судно поднялись латвийские беженцы и русские военнопленные в форме с нашивкой военно-строительной организации «Todt». Русские все остались на палубе.

В литературе говорится, что на судне было 600 беженцев, 15 гражданских и 10 военных.

5 октября «Nordstern» взял курс на юг. В открытом море ветер усилился, началась качка. У Талве по-прежнему не было спального места. И эту ночь он провел где-то на палубе. Рано утром он, заядлый курильщик, поднялся на палубу покурить. Времени было около восьми утра. Хмурое пасмурное утро не предвещало ничего хорошего. Огромные волны зыби накатывали друг на друга, раскачивая судно. Рядом оказался приятель  Эндель Румма, предложивший свою койку, чтобы Илмар часок другой вздремнул в рубке. Талве с радостью согласился, спустился в каюту, положил свернутое пальто под голову, а очки рядом с собой. Сапоги не стал снимать, зная, что спать придется недолго. Вытянувшись, заснул мгновенно. Что произошло дальше?

Здесь автор отступает от перевода мемуаров и приводит сведения, почерпнутые на сайте:

”В Германии было изготовлено огромное количество стальных конусов-поплавков, которые по железной дороге отправлялись в Эстонию на берег Финского залива в городок Палдиски. В середине сентября 1944 года капитулировала Финляндия. Это привело к тому, что заграждения, запиравшие Финский залив, потеряли свое значение. Русские подводные лодки вновь появились на Балтийском море. В 1944 году командиры подводных лодок начали использовать новую технику торпедных атак – залповую стрельбу веером. Впервые авиация стала взаимодействовать с подводным флотом, осуществляя разведку и передавая данные на подлодки через береговые командные пункты. Подводная лодка Щ-310 под командованием капитана 3 ранга С. Н. Богорад, совершавшего в этой должности свой первый боевой поход, 5 октября заняла назначенную позицию в районе Ирбенский пролив – Вентспилс. С этого момента началось ее победное шествие. Уже на следующие сутки лодка под покровом ночи выследила немецкий конвой, и выстрелом двух торпед в надводном положении потопила транспортное судно "Nordstern" тоннажом 1127 брт. 8 октября Богорад решил венуться в район недавней победы, рассчитывая на то, что враг не будет ожидать засады в одном и том же месте. Расчет оказался верным, и лодка встретила новую цель – сторожевой корабль. Из надводного положения Щ-310 выпустила две торпеды с временным интервалом. В результате атаки был потоплен германский транспорт "Pumpenbagger III" тоннажом 587 брт. Через короткий промежуток времени лодка натолкнулась на крупный конвой. Боевые суда охранения плотным кольцом окружили транспортные суда, соблюдая повышенную бдительность ввиду недавних потерь. Для атаки транспорта надо миновать корабли охранения, и капитан предпринимает невиданный по своей дерзости, тактический ход. Просчитав расстояние до цели, капитан командует погружение, и лодка на малом ходу, стараясь не шуметь, под днищами кораблей охранения движется к цели.Через некоторое время, исходя из расчетов, лодка должна была оказаться перед транспортом на расстоянии, достаточном для нанесения торпедного удара. Для оценки обстановки капитан приказывает всплыть на перископную глубину”.

Как Илмар Талве описывает погружение транспорта? Как беженцу удалось спастись?

Талве лишь спустя много лет смог восстановить мозаику, выстроив из обрывков воспоминаний  картину катастрофы. Происшедшее еще долгое время мучило его в кошмарных снах, и лишь написав о том событии в автобиографии, ученый смог проанализировать отдельные кадры черно-белой пленки памяти, выделив как яркие вспышки, так и глубокие провалы. Если верить другим историческим источникам, говорящим, что судно было разделено торпедой на две части и затонуло в течение полутора минут, трудно за такое краткое время сообразить, что же произошло. Память Талве отчетливо запечатлела тот момент, когда Илмар стоял посреди маленькой каюты, а вода уже была ему по пояс. Скорее всего взрыв поднял, вернее, швырнул спавшего с кровати на пол. Илмар запомнил очень хорошо свою первую реакцию. Он сразу понял, что судно тонет. Необходимо во что бы то ни стало выбраться из каюты наверх. Проход в каюте вел в сторону носа к трапу из двадцати ступеней. Навсегда запомнилась дверь и доходившая до ее половины вода, пенистая и все время прибывающая. Сначала хотелось любой ценой открыть дверь и вырваться наружу. Но бурлящий поток, шедший прямо на Илмара, воспрепятствовал этому. Напор воды был так силен, что невозможно было сделать и шагу. Временами Илмар оказывался под водой, но поднимался и опять стремился пройти к трапу. Илмар Талве не помнит, видел ли он кого-нибудь еще, слышал ли крики помощи. Все было подчинено одной цели — пробиться к лестнице. После очередной безуспешной попытки подняться, вдруг произошло изменение всей ситуации. Вода вдруг стали идти не против Талве, а наоборот, в другом направлении. Иногда идя, иногда плывя, человек все же попал на палубу. Он не помнит, поднимался ли по лестницам и была ли вообще лестница. По-видимому, изменение течения было вызвано тем, что судно раскололось на две части, и нос высоко поднялся. На палубе беглец встал во весь рост, сильный ветер и вода били в лицо.  Вода была по-прежнему по пояс. Очки остались в рубке, перед глазами плыло облако из воды, среди которого удалось все же различить очертания капитанского мостика, остававшегося еще над поверхностью воды. Изо всех сил Илмар подтянул свое тело туда, к мостику, приблизившись, заметил металлические ступеньки. Вцепился мертвой хваткой в железо, забрался с большим трудом наверх. Там еще не было воды. Долю секунды стоял высоко над морем, но вдруг ноги подвернулись, и мужчина оказался под водой. Скорее всего, пытался плыть. Но тут память отказала — Илмар Талве ничего не помнил, как именно плыл и куда. Гигантская воронка из бурлящего потока захватила его тело, закрутила и, вероятно, потянула на дно. Вдруг все-таки кружение прекратилось, и Талве стал делать круговые движения руками, ногами, пытаясь плыть. Временами оказывался под водой и стремился к поверхности с одной мыслью: «Выплыву!» Тут уже он хорошо понимал, что происходит. Он мог думать, лихорадочно ища спасение. Понимал, что главное — не задохнуться, главное, чтобы хватило воздуха. Временами кашлял, вода успела набраться в легкие. На поверхности видел первое время лишь серое небо и огромные волны. Вокруг проплывали всевозможные предметы, доски, бочки. Выбрал доску подлиннее, больше метра, и пытался положить ее себе под живот. Короткая доска везти тело взрослого мужчины не желала. Держался на поверхности воды из последних сил, понимая, что долго не выдержит. Вдруг на гребне волны  в тридцати-сорока метрах увидел оранжевый плот. Мгновенно оценив ситуацию, понял, что цель достичь можно. Отбросив доску в сторону,  поплыл, задыхаясь, но с твердой решимостью спастись. Сначала плыл брассом, затем кролем, под самый конец по-собачьи, из последних сил. Когда же схватился за веревку, был счастлив, слезы навернулись на глаза. Еще какое-то время находился в воде, и огромная волна приближалась, высота плота составляла целых тридцать сантиметров, которые нужно было преодолеть, чтобы забраться на плот. Это никак не получалось, висеть на одной веревке было тяжело. В любую минуту рука могла бы предательски разжаться. Несколько раз корпус уже был почти на поверхности, но в последний момент тело соскальзывало. Наконец удалось зацепиться левой ногой за круговую веревку. Теперь нужно бочком-бочком, опять усилие и опять мимо... Силы были на исходе, отчаяние охватывало все больше и больше. Вдруг Талве рассмотрел, что на плоту уже кто-то находится. Илмар закричал. Человек зашевелился, повернулся сначала корпусом, потом головой, затем развернул плот и подал руку. Это было самое крепкое рукопожатие за всю жизнь! Илмара Талве сильная мужская рука затащила на спасательный плот. Первое время плыли молча, Илмар хотел отдышаться, потом все же спросил: «Что случилось?» Сосед ответил одним словом: «Торпеда». На этом беседа оборвалась, так как от холода у Илмара зуб на зуб не попадал. Через какое-то время к плоту подплыл еще один человек. Илмар и его спутник вместе подняли пловца. Он оказался эстонцем. Затем обитатели плота спасли немецкого военного, плывшего в сапогах. А потом и русского военнопленного, лицо которого представляло собой кровавую маску от полученной травмы. Так, впятером, они продолжали свой путь по бушующему морю. Мимо проплыл другой плот, на котором находились два пассажира. Слышали крики о помощи на немецком, эстонском, но из-за огромных волн не видели, откуда они доносились. Наконец появилась спасательная шлюпка, забиравшая сначала тех, кто плыл в воде без плота. Затем появилось судно «Nautic», на его палубе было много людей, вероятно, уже спасшихся. Где-то далеко были слышны взрывы. С борта «Nautic» был брошен трос, плот подошел вплотную к судну. Забраться на него оказалось неожиданно трудно, так как плот из-за качки подбрасывало вниз-вверх, у ослабевших пловцов не хватало сил удержать спасательный трос. Тогда Илмар Талве обвязал себя тросом, просунул ногу через круговую веревку, так удалось держать плот наплаву. Илмару было страшно, что ногу оторвет, или он весь свалится в пучину. С борта был спущен шторм-трап, по которому беглецы и поднялись на судно. Последним наверх забрался Илмар. Ему дали две пачки сигарет. Спасенный рухнул на пол и закурил.
 
Народ не хотел идти в трюм, боялись нового удара. Первое время Илмар находился тоже на палубе, хотя в мокрой одежде было холодно, потом все же спустился в каюту. Заметил, что ручные часы остановились на времени 10.03. Когда попал в каюту, было 13.30, значит, два с половиной час Илмар находился в воде. Посмотрев на свое отражение в зеркале, увидел незнакомое лицо совершенно седого человека.

В шведском издании за 1950 год Илмар Талве прочитал: эстонцев погибло 400, из которых было 80 детей, спаслось всего эстонцев 42, из экипажа спаслось только трое, из других беженцев — 2 латыша, 20 русских, всего 67 человек. В издании за 1993 год нашлись такие данные: на судне находилось 560 человек, спаслись 67.


© Copyright: Милла Синиярви, 2015
Свидетельство о публикации №215032901831

Ссылка:
http://www.proza.ru/2015/03/29/1831

Азербайджан.

О чём спросить меня ты хочешь ветер?
Ариф Туран

***
О  чём  спросить меня  ты хочешь ветер?
Куда пристанет мой жизненный ковчег?
Не знаю, что тебе   ответить-
Время завершит мой  финишный забег.
Скоро лето  уйдёт за горизонт,
Настанет осень  -  пора раздумий,
А  там зима  и снежный небосвод,
Смешает серебро с  лазурью.
Ты душу не тревожь мою игривый ветер!
Земли и неба, вдыхаю нежный аромат.
Я счастлив в этот добрый, летний вечер,
Держа в объятии земной, цветущий сад.
Пока живу и рад мгновениям жизни,
И  думать не хочу, что жизнь уходит на закат,
Стараюсь прочь прогнать худые мысли,
Хотя я знаю, что  жизнь дана нам напрокат.


© Copyright: Ариф Туран, 2014
Свидетельство о публикации №114071603601

Ссылка:
http://www.stihi.ru/2014/07/16/3601
(Иллюстрация по ссылке)




Страна.

В качестве эпиграфа стихи…

Удержись, не дрогни!
Ирина Фетисова-Мюллерсон

Облетели листья старых куполов –
Чья они добыча или чей улов?
Лишь крестов молчанье выдаёт беду:
Празднество сегодня у чертей в аду.

Удержись, не дрогни, православный крест!
Виден ты сегодня далеко окрест,
Не сдавайся, милый, проискам зимы:
Русь жива тобою, с нею живы мы.

8 декабря 2015

Вдохновение – Фото Людмилы Денисенко (Ходаченко)
Авторский плейкаст
© Copyright: Ирина Фетисова-Мюллерсон, 2015
Свидетельство о публикации №115120808796

Ссылка:
http://www.stihi.ru/2015/12/08/8796
(Иллюстрация по ссылке)


Недавняя история.

Корзина с розами
Просто Валерия

              Раньше Первомайский праздник назывался Днём Международной солидарности трудящихся, и все трудящиеся выходили в этот день на демонстрацию, шли колоннами – с цветами, плакатами, флагами, пели песни и слушали обращённые к ним призывы партии. На демонстрацию в обязательном порядке ходили школьники, кроме младших. А мы, учащиеся начальных классов, помогали оформлять школьную колонну – делали бумажные цветы и прикрепляли  их на ветки.

             Дополнительно нашему 2-ому «А» было поручено заполнить бумажными розами корзину, которую понесут старшеклассники. Такое задание было, скорее всего, неслучайным: наша учительница Мария Макаровна умела делать красивые розы из крепированной бумаги и учила этому нас. Но многим эта наука давалась с трудом. Вроде, и лепестки правильно закручены, и проволочки на месте, но на настоящие розы мало похожи. А у меня получилось! Отругав прочих неумех, у которых «руки не оттуда растут», Мария Макаровна выдала мне пустую корзину и поручила заполнить её розами. Это было 29 апреля, а принести корзину в школу требовалось утром 1 Мая. Причём 30 апреля предстоял учебный день.

             Дома я аккуратно сделала несколько роз – красных, белых, розовых и кремовых. Но когда положила их в корзинку, дно оказалось едва прикрытым. Вечером пришёл папа. Оценив объём предстоящей работы, он сделал проволочный каркас, чтобы крепить розы на него, а не заполнять всю корзину. Но всё равно роз требовалось много. На следующий день к работе присоединилась бабушка. Комната стала напоминать цех кустарного производства. По всему столу были разложены бумажные заготовки, готовые лепестки разных цветов и размеров, зелёные бумажные листочки и проволока. Руки устали, глаза слипались, но я ни за что не соглашалась ложиться спать, не выполнив задание. Наконец, всё было готово. Всю ночь перед моими глазами мелькали кусочки цветной бумаги и лепестки. Всю ночь я продолжала мысленно делать эти розы, ощущая пальцами проволоку, ножницы и бумагу.
А к утру поднялась температура, и мама без меня отнесла в школу заполненную розами корзину.
              За активное участие в оформлении праздничной колонны наш класс наградили Почётной грамотой.


© Copyright: Просто Валерия, 2011
Свидетельство о публикации №211051700955

Ссылка:
http://www.proza.ru/2011/05/17/955
(Иллюстрация по ссылке)


Авантюра
Аллэд

«Дорога лесная!
Мне все по плечу,
Я не думаю плакать,
Но снова кричу
В эту зыбкую слякоть...»
Ольга Фокина.

Ссора - это резкое ухудшение взаимоотношений между людьми и жесткий нелицеприятный разговор на повышенных тонах. Все верно, ухудшаются отношения, но часто принося определенные действия, которые потом остаются в памяти.
Вот, в такой вот, на очень повышенных тонах, ссоре, муж крикнул: «Это моя машина, я заработал!» Лялька метнулась схватить канистру бензина, чтобы взорвать, к чертовой матери, его собственность. Ха! Заполыхает как миленькая (машины обожала!)! Была в характере Ляльки одна черта, которую она и сама побаивалась, в ссоре или на подъеме волнений «впадала в нервы» и тут же могла совершать немыслимые поступки. Это осталось с детства. Бывали волнительные моменты, когда приходилось собраться именно на пике тех чувств (защищать брата-кроху от недорослей, маму от разъяренного отца, кому мутило разум спиртное и пр.), тогда у нее пропадал мир, падала в темноту и уже ничего не имело значения, есть цель, тут она пойдет до конца, неважно какого. Слава Богу, случалось это редко!

Ах, твоя машина? У меня будет своя! Вот - мысль, последствие повышенных тонов. Родилась, и ее будет претворять Лялька. Опять же, с рождения, в ней жила ее бабка «полячка» - ведьма и авантюристка, каких свет не видывал. Как и она, сама Лялька жила на чужбине, далеко от своей милой сердцу деревни, где прожила когда-то, отнюдь, не доброе детство «белой вороной». Странной для детворы, мечтающей, почти всегда с книгой в руках. Но это другая история.
Сейчас она готовилась к отъезду в Германию, за своей первой машиной, за своей по праву. События развивались по ее сценарию, так всегда было! Деньги обеспечил друг старинный, кто удивлял ее верностью (друг-то мужа), за что-то уважал Ляльку, иногда жалел. А жалеть себя Лялька не любила, особенно чужим не позволяла. Другой друг (ее всегда окружали прямо-таки рыцари) купил ящик сигарет на «обмен». Сигареты надо продать в Германии, там они стоили почему-то намного дороже, на эти средства и предстояло купить машину.

Поезд мчался в Ригу, приключения, которые всегда прилеплялись к Ляльке, начинаются! А это приключение было - чистейшей воды авантюрное, мало того, глупо опасное (многие ..не вернулись, сгинули!). Пересев с поезда на автобус, приготовилась к дальнейшему. До границы надо спрятать сигареты. Легко сказать, 50 блоков? Штук пять Лялька, пыхтя, пыталась пристроить, спрятать в себя, в тоненькую, как тростинку, росточком крохотную, в гриву рыжую, хоть и шикарную, много не спрячешь. Разместила блоки в рукава и в брючины. Повернувшись, неуклюже, на негнущихся ноженьках, растопыря руки лебедя белого, стала похожа на инопланетянку, причем враскорячку! Представила удивление, от сей марсианки, пограничников, захихикала. Ну, уж нет, юмор хорошо, но не в этой же ситуации! Решительно запихала блоки обратно в сумку, небрежно прикрыв бельем. Нет, ее бабка-«полячка», даже покинув сей бренный мир, осеняла Ляльку, грозно скаля зубы ведьмы, да паутинка волшебная расцветет, невидимо накроет, серебристая спасет бедовую, когда нужно. Все обойдется!

Обошлось. Все автобусы проверяли, а именно тот, где Лялька невозмутимо восседала, пропустили почему-то без проверки. Разноголосый Берлин встретил неласково. Прямо за автобусом «облапошили» мальца, сигареты забрали, а деньги не соизволили отдать, помахав пистолетиком перед носом испуганного, а настоящий ли был пистолетик, кто будет выяснять, и тех турков... «ищи ветра в поле». Как же Лялька справиться?! Кроме рязанского языка, другой Лялька не удосужилась выучить, ну, чуть французский, милостыню на нем, монолог Кисы из любимого фильма, произнесет, да пару-тройку на других языках. Достаточно! Люди, они везде люди, даже в Африке. А мозги на что!? И Лялька напрягла свои мозги, в наличии которых она нисколько не сомневалась, так, так, что мы знаем на немецком (довольно поздно вспомнила куда приехала!)? Но...и в школе она изучала, отнюдь, ни этот язык, а память стыдливо предоставила запас слов: «Ауфидерзейн, русиш швайн, хенде хох и еще что-то!» - но нет, Лялька понимала, что эти слова, ну, никак не могут помочь в ее серьезном бизнесе.
Лялька должна продать сигареты, разумеется, купить машину, приехать на ней домой и со словами: « А это - моя машина!»- бросить ключи на стол. Такая вот задача!

Делать нечего, волоком потащив сумку по такой распрекрасной и долгожданной загранице, Лялька энергично, как и всегда, двинулась вперед, можно сказать в никуда.
А Берлин жил своим миром, предрождественским, «ихнем» праздником. Нарядно мерцали улицы, везде спешили люди, но от Ляльки все вроде отодвинулось, как будто она смотрела телевизор, вот она здесь... и все же ее нет, а наблюдает на себя со стороны. Странное состояние, но факт, так и было всегда!
Деловито направилась на базар, кем-то брошенная фраза «за углом» - подсказала..
Окружающие ее красоты совершенно не интересовали Ляльку, просто стерлись как школьной резинкой. И уже неся свой мир отдельно, мир цели, Лялька подумала, что базары везде, во всех странах одинаковы. Что и подтвердилось тут же. Разноголосый, пестрый встретил ее.

Лялька долго приглядывалась, слушала слаженный шум и выбрала за прилавком шустрого, сильно «черного» мужичка, он должен быть турком. Деловито направилась к нему, остановилась напротив, расставив ноги, куда засунула сумку, а руки уперла в бока, как все бабы на ее любимой рязаньщине. Вот здесь пора было и задействовать свою «паутинку», а как - она всегда знала. Сосредоточившись вся внутри, мысленно приказывая, обратилась громко к выбранному «субъекту»... и торг пошел! На пальцах, жестами, но они действительно понимали друг друга. И Лялька знала, что получит деньги все, хотя до этого дня не видела их в глаза, даже во сне, да и считать всегда не умела. Арифметика была «негласным» врагом, никогда не давалась. Зажав вырученные деньги в потной ладошке, успокоенно подошла к такси, уж, что это - такси определила быстро. Спохватилась: ох, дура, адрес гостиницы записала ручкой, еще в автобусе, на той же ладошке, а от усердия полустерлась запись-то! Сунув ладошку прямо к самому носу ошеломленного таксиста, с чувством развалилась на роскошном сиденье. И лишь тут позволила сквозь волшебную паутинку посмотреть на город за окном. Удовлетворенно отметила вежливость здешних водителей, четкие таблички на углах улиц с странными названиями, что заканчивались обязательно иероглифами «штрассе».
Ничего, все едет по плану! Доехать на автобусе до Берлина, гостиница оплачена, купить машину и своим ходом домой...и всего-то. Приключения продолжаются вполне успешно! Сия беспечная мысль казалась естественной.

Больше всего Ляльку поразила «заграница» в гостинице, где был шведский стол на завтрак, такое обилие продуктов она видела лишь по телеку и вообразить, что взять можно было все, что пожелаешь, ей даже в голову никогда не приходило. Вот тебе нА, братская республика, только-только свободна стала от «ярма» бедных коммунистов, а уже стала прочно «капиталистической», загнивала на обилии.
«Не мудрствуя лукаво», она, радуясь случаю, решила попробовать все, впрок заправиться, чтоб потом с удовольствием рассказывать, как побыла в капитализме уже. Надо было видеть лицо немца, которому посчастливилось разделить завтрак с довольной Лялькой. У него, у бедного, поди привычно, сиротливо на подносе торчала подставка для единственного яйца (яйки) и жиденький тостик. А Лялька деловито хлопнула прогнувшимся подносом со всякой всячиной, названия некоторой она и не знала: разные колбасы, тоненько нарезанные, ветчина, салаты из фруктов, сыры и пр. Немец очень некультурно разинул рот, поперхнувшись, своим культурным хлебцем. Чушь, это нисколько не смутило Ляльку!...
Ей посчастливилось родиться в эпоху советской власти, жить и закаляться... и она гордилась всю жизнь духом коллективизма, гордилась справедливостью, слепо веря всем идеалам. И на своей жратве мы выросли прекрасно, и это мой дом, мой строй, моя страна! Ну и черт с ним, что вот этот распрекрасный напиток горячего шоколада (божественного!) я попробовала впервые. Перед этим, я, впервые увидела аппарат с этим чертовым шоколадом, и, конечно, обмишурилась, не смогла правильно налить в кружку, пялилась беспомощно на ленивую лужу растекающегося «нектара», просто не поместился в емкость, что по ошибки выбрала. Мысленно, вдохновенно поговорив с обалдевшим немцем, Лялька, закончив трапезу, деловито распихала по карманам остатки, тщательно завернув в салфетки. Кормили только раз, пригодится! Решив расслабиться, дать себе поблажку и шикануть, она отправилась в бар. Бар красиво «висел» в фойе, причем его стеклянный пол, позволяя видеть посетителей, создавал иллюзию «семирамидских садов», кстати, пальмы были. Очень эффектно, отметила Лялька, ничего не подозревающая о дальнейших несуразицах. Усевшись пить какой-то, опять же, неземной напиток в высоком бокале, где айсбергом сверху плавал шарик мороженного, Лялька протянула деньги бармену на сигареты, услужливый дал сдачу. Время шло, Лялька незаметно уговорила напиток, наклюкавшись слегка, а сигарет сей «вьюнош» ей так и не подавал. Лялька удовлетворенно обдумала насущные проблемы, деньги есть, но та, что обещала помочь купить машину, «кинула» ее, просветив: «Я смогла, и ты сможешь!» - Ее слова! Стерва знала, что Лялька языка немецкого не знала. Как купит!? Как обыденно, но это не впервой на жизненном пути, и опять же уверенная мысль утешила: « Прорвемся! Не в первой!» Ну, а где же все же сигареты? Она усиленно пускала воображаемый дым в бармена, который недоуменно пялился на нее, потом, аккуратно взяв ее за рукав, подвел к аппарату, чудной ящик послушно сожрав монетку, выплюнул долгожданную пачку. Что ж... и это в диковинку, подумаешь!

Два дня пролетели сумбурно. Все деловито суетились, читая местные газеты, куда-то спешили, ритм напряженный, сроки мизерные, всего три дня. Лялька, привязавшись к кому-нибудь, плыла по течению, наблюдала и ждала. Она пыталась хоть что-то запомнить из «ихних» достопримечательных мест. Вот какие-то Бранденбургские ворота (ворота Мира), Бундестаг (названия исчезали из памяти), магазины чудные, иноземные, улицы, площади и чужие люди, одетые по-другому, проще, но как-то интеллигентно. Почему-то опекать ее стал малец, он-то кумекал на немецком и таскал за собой Ляльку. Это с ним они поздно вечером спустились в метро, где ей подали милостыню! Решив поменять деньги помельче, когда малец куда-то отлучился, она осмелилась самостоятельно купить билет, и не зная языка, просто протянула ладошку с мелочью на обмен... Люди спешили, а сзади где-то надрывалась жалостливо труба, немец виртуозно играл себе, и те же немцы вдруг (не поняв Ляльку, глупцы!) решили, что Лялька с ним, стали сердобольно класть ей монетки в руку. Не сразу и сообразив, та растроганно пожалела, что не может на «ихнем» языке произнести слова благодарности таким добрым людям, обыкновенным во всем мире. Ей даже захотелось петь, чего не умела никогда, но не задаром же получать деньги. Посему раскрыла рот, набрала воздуху, собираясь «взвыть» песенку из застольного репертуара, но вовремя появившись, малец схватил растроганную грубовато и потащил к поезду подземки, опять же вовремя, дверцы распахнулись приветливо, пресекая попытку навязать немцам жалостливую песенку Ляльки. Устроившись на скамейке, она с юмором подумала, что при случае, не пропадет и в этой заморской стране на «кусок» хлеба заработает...
Менялись в «калейдоскопе» места, где они бывали с мальцом, в одном месте Ляльке подарили машину, причем неплохую! Пьяненький немец предоставил ей обследовать свой «лимузин» красного цвета (форд), ленясь отправлять его на стоянку продаж или металлолома, что обязательно делает каждый немец, освобождаясь от ненужного хлама. Лопотал, восхищенно смотря на выбившуюся гриву огненную да оглаживал сальными глазками точеную фигурку, когда та шмыгала вокруг машины-бедолаги. А попутчик, улыбаясь, переводил восторги пьяного. Лялька фыркнула! Хм, мужики везде одинаковые! О, он бы подарил не только машину!

Но отказалась от подарка с неохотой, «форд» был хорош. Все же именно свою машину Лялька почувствовала позже. Прибыв на очередную стоянку с тем же мальцом, который сразу же начал торговаться для себя с немцем насчет желтого «Фольксваген Поло», Лялька, осмотрев ряд бедолаг снежных, тут же заприметила «ее». А уж когда опустила, извините, задницу на мягкие сиденья из шкуры под барашка, но синтетической, поняла – ее машина. Было удобно и комфортно! Лялька маленького роста, а здесь руль был под нее, да и машина «заговорила» с ней. Много муж привозил ее «собратьев» (машин), у каждой было имя. Эта машина, мысленно в мозгах отпечаталось у Ляльке, будет «лягушка»! Почему!? Кто знает, может из-за цвета, а может, что - «Хонда», японская, а японцы все махонькие и едят лягушек. Тьфу, лягушек едят французы! Ну, не важно! Имя важно, это целая философия. Ляльке, порой, казалось, что машины тоже живые, и уж ежели доверяешь им жизнь, отнесись уважительно! В моторах она не разбиралась, так по-мелочи, бензин залить, да и примерно знала, что где работает, изучила теоретически. Но, садясь и руля, она сливалась в одно целое с машиной, слушала ее голос и определяла на звук поломки, иногда и просто интуицией чуяла неисправность. Она была водитель! Может и «не от Бога», но это доставляло ей удовольствие, прямо как в сексе. Может и ни так, но...Лялька любила свою машину. Ей удовольствие доставляло так мало в жизни! А любовь?! Лялька любила, больше жизни, свою дочь, чтение книг, природу, стихотворения и, вот, технику; мотоцикл и машину. Остальное было - влюбленность, долг, просто жизнь наконец!

И вот сидит Лялька в своей «лягушке» у «черта на куличках», даже бензина полбака есть! Бедный немец пытался торговаться и не догадывался, что у него нет ни единого шанса. Цокал языком, суетился, писал на замершем окне цену, хвалил «лягушку» (дурачок, чего-чего, а уж достоинства Лялька уже знала своей машины!), но остановились точно на цене, которая позволяла путешественнице доехать домой, причем впроголодь. Какие пустяки! Подарки были уже закуплены. Подписывая бумаги, немец поинтересовался, мол, куда едем, крутя воображаемый руль руками? «Москва-а-а!» - пропела фальшиво Лялька, так же воображаемо ответно крутя руль и слегка преувеличивая дорогу, а тот закивал, дескать, доедешь обязательно, уже поглядывая на бедовую уважительно.

Выехали далеко за полночь! Огромный город струился сам по себе, немного морозило, ведь декабрь. Падал ленивый снег! Хлопья вечные, им всеравно где танцевать, на земле и все, танцевали красиво и плавно, укрывая белыми снежинками иностранные улицы. А те, расцвеченные, украшенные лампочками, что висели гирляндами на деревьях и домах, так же плавно двигались вдоль окон машины, которая уже выезжала вместе с Лялькой из Берлина. Двигаясь строго «в след, в след» за мальцом, договорившись предварительно о сигналах, Лялька вдруг вспомнила, что сегодня 11 декабря, вот тебе и нА, вчера у нее было день рождение, а она забыла. Редкий случай в мировой практике! Печалиться о сем факте времени не было: «Что ж, день рождений в ее жизни, надеюсь, будет ваалом!» - беспечно отметила и мысленно поблагодарила немца за удачную сделку, а другого, кто дарил машину, похвалила за интуицию, надо же, уж, не всем дарят такие дорогие подарки, а, вот, ей дарили, даже и в будущем, в такой «везучей» жизни. Ведьма, она и есть ведьма!
Успокоенно пробормотав знаменитую фразу горячо любимой бабуси, тайком перекрестилась: «Что Бог не делает, все к лучшему!» - но... в этом она еще будет сомневаться, как хорошо, что не скоро.

Занятая мыслями, Лялька «боковым» зрением все же отметила ... эй, вот эту елочку мы вроде уже проезжали, посигналила попутчику. Остановились на заправке, сошлись, так и есть, мчались по кругу, по кольцевой вокруг города, малец заплутал. И здесь добавилась новая беда. Из «лягушки» повалил из-под капота пар, что скрывать, сильно напугав Ляльку, ведь осталась только-то дорога домой. Склонились в три головы, третья - немца с заправки также присоединилась, над «внутренностями» «лягушки». Пока мужчины что-то лопотали между собой, Лялька удрученно упрекала ее. Обошлось! Просто в радиаторе разогрелась жидкость, остыв, «лягушка», как ни в чем не бывало, могла продолжать путь.

Памятуя о том, что у человека всегда крутятся мысли в башке, сейчас, на удивление, можно возразить, у Ляльки они почти отсутствовали, когда новоявленные бизнесмены в своих машинах, как запряженные «цугом» лошадки, выскочили на автобан, это прямая дорога на границу с Польшей. Ни странное слово «автобан», ни время поздние, ни то, с какой скоростью ехать, нимало не занимало Ляльку, впереди огни пацана и, доверившись ему, мчалась в невесомости, не замечая мир. Конечно же она не знала, что остановка на автобане категорически запрещена, но, когда Ляльке, простите, «приспичило», деловито помигав, подрулила к обочине, за неимением таковой на этом участке дороги, просто прижалась к огромным щитам, с ужасом подумав, как же она перелезет через них к чернеющему невдалеке леску по своим делам. Когда она, пыжась, все же перемахнула «заборчик» (что вы хотите, всегда была спортивной, разряд по гимнастике помогал в жизни) и кинулась в «поля», то все проезжающие машины почему-то хором загудели ей. Ерунда! Лялька уже, не откладывая, справляла «природную необходимость» и тут... никогда в жизни она не испытывала такое, над ней, безмятежной в своем деле, завис вертолет, настоящий, не из телека, огромное пузо которого казалось придавит, сильный прожектор осветил, практически уже сделавшую все дело, Ляльку, но поза была непринужденной, указывала на «преступление». Мало того, эта «стрекоза» выплевывала «тарабарщину» громко, требовательно в усиленный мегафон. Кого угодно хватит «кондрашка»! Быстренько натянув колготки, ничего не соображая, Лялька припустилась обратно, чувствуя себя зайцем в свете трактора, когда в детстве они с отцом охотились на столь милых зверушек. Вертолет некоторое время, нависнув, сопровождал Ляльку, когда она, запрыгнув в машину, мчалась дальше догонять попутчика, который даже и не остановился. Потом «Стрекоза», почему-то не наказав, отстала, круто завернув вираж. Ох, слава Богу! Что за странное проишествия? Лялька нервно рассмеялась, представив все со стороны. Вот немцы потешились, хохотали видно до упаду!

Когда пересекли границу, оказавшись в «родной» Польше, и у «лягушки» закончилась вода в омывателях, Лялька взбунтовалась, ей надоело гнать за мальцом, который не хотел останавливаться на обговоренный сигнал, тут обратилась внушительно: «Слушай, друг, я - женщина, если у меня сломается машина, будь уверен, я доеду домой...и без денег, в силу своей природы. А как ты вот доберешься, еще вопрос! Мы вместе. И, будь, ласка, следи за мной, учитывая это!» - спутник, вылупив глаза, все же согласился, понял неопровержимые факты!

Тю… именно, на почти что, «родине» (вспомним о «бабке-полячке») произошло событие, что, впрочем, неудивительно, вся поездка наполнена происшествиями. Еще в гостинице слышались разговоры, что обратно надо ехать эскортом в несколько машин, дескать, опасно, кто-то рассказывал, что останавливали, отбирали машины с «берлинскими» номерами, были и случаи похуже, исчезали люди... Некоторые хвастались, что у них есть оружие. Лялька несерьезно все это слушала, но почему-то запомнилось и не зря. На просторах Польши, с ее извилистыми дорогами, что, естественно, были намного хуже автобана, скорее походили на «родимые» дороженьки, разговорчики об опасности оправдали себя. Не сразу, опять же благодаря своей интуиции, боковым зрением Лялька заприметила пару машин, набитых справными «мордами» мужиков, мелькая, то впереди, то сзади, все пытались незаметно взять ее, вместе с машиной, в «коробочку». Показалось или нет - Лялька разбираться не стала, но на всякий случай «прилипла» к фуре, которая пыхтящим «демоном» резво преодолевала километры спереди. Малец умчался вперед. Вот так, друг за другом; «ихняя» машина, фура, затем Лялька, замыкающая машина с «мордами», причем задние все пытались втиснуться меж «лягушкой» и фурой, отрезая ее. Славненько! Ехали, мы ехали! Довольно долго! Надо было что-то делать, на дворе темнело, да и малость испугалась все же Лялька, когда точно поняла «грубые» намерения «хлопцев». «Спокойно, Ипполит, спокойно!» - вроде так в одном любимом фильме. Увидев, при изгибе дороги, что первый «сусанин» вырвался все же далеко вперед, увлекшись, Лялька на одном изгибе решила вырваться из «коробочки». По встречной полосе мчалась такая же фура, чуть подождав, и почти «в лоб» ей, «лягушка» ладненько подчинившись и, взвыв с испугу, рванулась вперед. Лялька зажмурилась от такой «авантюры»... «фух- фух!» обдало ветром в открытое окно и оглушил рык сигнала, опешившей неожиданным оборотом, встречной фуры. Но...проскочили. И даже увидела, мельком, Лялька высоко в кабине открытый рот шофера, что, конечно же, матерился.

Но некогда! «Лягушка» напрягаясь и, радуясь простору, рванула изо всех сил, на спидометре стрелка рьяно ползла вправо, миг... и они обошли переднюю, новехонькую машину, сразу же оставляя приличную дистанцию. Сосредоточившись и доверяя « лягушке», закусив губу до крови от своих виражей, Лялька гнала, летела вперед. Не подвела все же та, которой доверила свою жизнь: дрожа от напряжения, колыхаясь, шатаясь, «лягушка» влетела на заправку, что так вовремя подвернулась на дороге, да и малец ждал на обочине. Приткнувшись спереди лихо, как заправский гонщик, Лялька опустила голову на руль отдышаться. Они еще вместе с машиной дрожали от гонки, когда малец постучал удивленно в окно. Отчитывая бедного, ничего не понимающего, она увидела - как те машины пронеслись мимо. На заправке подкрепились, Лялька решила «шикануть» вывалила все денюшки на ладошку продавца, по-царски произнесла «кофе», а на остальное - что есть! Странно, но кофе подали, а на миллионы досталась жвачка. Не густо! У Ляльки из еды была только булка хлеба, да бутылка «Сангрии», видно должна сия бутылка изображать оружие ежели что. Прополоскав кишки, отправились дальше. И, вот, в одном небольшом городке, с чудным костелом на пригорке, когда уже потемнело, Лялька потеряла попутчика, был и как сквозь землю провалился, затерялся в улочках.
Сколько не вертелась она на незнакомых улицах, изчез, тогда тормознула у полиции, чутьем поняла, что полиция, хотя вывеска была. Ворвалась в мирную обстановку как фурия, огорошив трех полицейских «тарабарщиной» (для них!). Славяне! Они поняли ее, бормотали «просто», «просто» (намного позже узнала, что «просто» по-польски означало - прямо!), но поняв, что Лялька ничего не поняла, однако, завели машину и «под ручки» проводили по улочкам, вывезли на прямую, объяснив жестами, вот, мол, дорога на границу, полопотали, отдали честь и исчезли. Звезды мерцали крупные, загадочные, небо бархатное, черное было знакомо, хоть что родное, Лялька закурила последнюю сигарету, закрыла двери на замок, что ж, последний рывок, уж тут, хотя жутко темно, но и танк не остановит их с «лягушкой! Одна, ночью, посреди Европы! Эх, бедовая, поехали! Строго 140 км на спидометре... и плевать, что эта скорость - не по правилам. Мелькало что-то сбоку, спереди, сзади, когда можно они (с «лягушкой» родной») мчались посреди дороги. На границу добрались далеко за полночь, уперлись в тройной ряд машин, где-то в км, в темноте светился пункт, а им придется «кантоваться» в конце и в той же темноте. Встречная полоса одна. Опять «бычок», сигареты закончились, и раздумия. Так, так, Лялька представила, где-то сзади «поспевают» те обормоты толстомордые, с автоматами, прямо к ним...и отбирают, уже теперь родную, машину, это малая беда, которая нарушает все планы, а ведь и сгинуть можно, раз плюнуть. Невеселые мысли! От них отважная путешественница поежилась. Если взять все несуразности, что происходили с ней до этого, то те были просто «шалости», порой смешные; то как мыло не хотело появляться из флакончика в душе, сколько не трясла и не била, ругаясь, Лялька тот флакончик, или как красивый квадратик растаял в кармане джинсов, куда его засунула, подозревая, что это особенная конфета, которая оказалась кусочком сливочного масла, да и покрупнее проишествия, из всех передряг она выходила с честью и с юмором, даже когда вертолет показал ее голый зад, выставив его на обозрение всей Европы! Тогда на автобане только чудом не произошла авария, ведь все, кто мчался в машинах, с удовольствием поди, отвлекаясь, хохотали над позой Ляльки. Увы! Ну, поехали, пробормотала, уже приняв единственное правильное решение, вырулила на встречную полосу.

Тихонько, но ползли вперед к освещенной границы, надеясь на «проведение». Оно не заставило себя ждать. Навстречу появилась машина, обочина крутая, да скользкая, чистый лед - «мне туда не надо» (пелось!), дорога узкая, а куда?! И тут мелькнул просвет между машинами справа, «форд» оказался на привязи, трос болтался на земле, расстояние приличное между двух машин, куда и нырнула «лягушка» резво, вписываясь, насколько позволено, в пролет, замерла, небрежно оттопырив задок. Лялька повертела головой, да, проехать можно, при желании. «Джентельмены» приютили их, но подвинуться больше не могли, да и в окнах машин было темно. Почти в ряду, но ожидая все же неприятностей, Лялька не обратила внимание, что, гудя, встречная машина протиснулась мимо, нет, возражения придут не оттуда. Стоило приготовиться, она тщательно проверила закрытые двери, окна и для надежности подняла «ручник». События вскорости назрели: как «черти из табакерки» повыскакивали из двух машин внушительные мужланы и давай орать, и хватать «лягушку», пытаясь сдвинуть ее с места. Подоспела, чуть спустя, «марсианская тарелка» официальная (поди пограничники, у которых сигнальные лампы светились, мигали или полицейские) услышав шум. Какофония приглушенно звучала на разных языках, а Лялька, как в аквариуме, с неизменным «бычком» сигареты, спокойно наблюдала цирк. Конечно же, чуть поднапрягшись, они могли все вместе на руках унести их с «лягушкой» куда угодно, но не стали, угомонились, «марсианка» унеслась дальше, «соседи» захлопнули двери, приняв мужланов назад. Тихо стало. Лялька, узнав «родной мат» среди польской речи, уже имела план, да и «природные» надобности опять не дремали. Выбравшись, постучала в окно задней машины, зажегся свет, и удивленная заспанная «мордочка» опешила от просящих слов: «Ребята, умоляю, спасите от беды, ужасно хочется пописать, но боюсь, темно!» - поведала Лялька жалобно. В результате все оказалось «на славу»! Мужланы были действительно из России, «туляки», которые первым делом заглянули в машину Ляльки, слегка удивились, что она одна путешествует, уважительно удивились, потом сводили и покараулили, пока «нужду» справляла, услужливо накормили, ведь у Ляльке «маковой росинки» не было с утра во рту. Уминая все, что подали поесть, та рассказала свои приключения. Довольную, сытую ее пригласили с собой, под прикрытие. Нет, не перевелись на Руси мужики! Но отказалась. Вот за границей – пара бывших республик, а там, дальше, родная Эстония, да и другой мальчик, которого «обобрали» в Берлине, утром нашел Ляльку в ряду и попросился в попутчики. Так и поехали, пО светлу пересекли границу, но тут же замело, запуржило, снег плотной стеной падал, но Лялька доверила руль попутчику, проинструктировав его, а сама провалилась в негу, то ли сон, то ли явь. Устала (что вы думаете, почти сутки за рулем!), но в мозгах упрямо крутились картинки «заграницы». Почему-то отметилось, что, вот, в Берлине никто не сушит белье на балконах, не развеваются флаги трусов и простынь, и главное - как вежливы водители, стоя в одном из рядов, слышала, что сзади клаксонила скорая...и все машины спокойно раздвигались, а скорая, словно «нож в масле», неслась свободно. Поразило и то, что, если мигаешь поворотником в любом ряду, тебя спокойно пропускали куда надо, даже не обматерив. Вспоминалось. Все в прошлом.

Окна приглашающе светились, когда «лягушка» устроилась теперь уже на своем законном месте, напротив дома, где проживала Лялька. Она привезла свою первую машину всего за 400 долларов, с подарками, с поездкой, с приключениями и даже десять дол…сдачи! Конечно же она произнесла слова: «А это - моя машина!» - небрежно бросив ключи на стол остолбеневшему мужу, кто распивал винцо с подругами Ляльки. А главное прожила этот отрезок времени очень насыщенно, эта рискованная поездка, глупо опасная, вымела из нее наносное, что таилось в ней, причиняя боль. Авантюрные приключения будут в жизни ваалом, а «серебрянная паутинка» исправно будет помогать, но истончится и порвется. Волшебство тратилось по мелочам! Кажется, у итальянцев, есть поговорка:
«Проси, что хочешь у Бога, но заплати!» Ах, как верно! А заплатить придется. Потом.
Но это, опять же, другая история.

(лихие 90 годы...из старых тетрадей)


Ссылка:
(Иллюстрация по ссылке)



С удовольствием продолжаем публикации по теме "Прогулки по России".


Продолжаем наше путешествие.


Начинаем его с путешествия в древний Псков.
Здесь нашим экскурсоводом будет прекрасная поэтесса Ева Гущина.


Дождь над Псковом
Ева Гущина

Снова дождь над Псковом
С тучами лиловыми.
И река Великая,
И река Пскова
Отражают небо,
Согнутый подковою,
Кром парит над водами,
Видимый едва.

Серебристо – серое
Зыбкое видение.
На мосту на Ольгинском
В пробке мы стоим.
Завеличье ближнее
Солнцем на мгновение
Луч, пронзивший облачность,
Ярко осветил.

Белой колоколенкой
Выплыло Успение,
Словно парус на сквозных
Западных ветрах,
И тогда поверилось –
Близко возрождение,-
Меккой станет город мой,
Славимый в веках.

      5.09.15г.

"Кром парит над водами...", фото из Инета.               


© Copyright: Ева Гущина, 2015
Свидетельство о публикации №115090504941

Ссылка:
http://www.stihi.ru/2015/09/05/4941
(Иллюстрация по ссылке)


Приглашаем в Санкт-Петербург вместе с ленинградским-петербуржским поэтом Геннадим Рябовым.

ПЕЙЗАЖ
Геннадий Рябов

На шершавом холсте я рисую слова.
Чтобы как наяву получилась Нева,
серый камень и воды залива –
из несчётности слов мне достаточно два:
слово «сажа» и слово «белила».

Будто фото: причал, силуэт корабля…
Все – один к одному. Отчего же
сажебелые стены, мосты, тополя,
белосажные небо, вода и земля
на мой город ничуть не похожи?

Рассыпаю пригоршню неправильных слов –
узнаваемо как! – оцените:
изумрудный гранит, и кармин парусов,
и лимонная линия легких дворцов,
и лазурное солнце в зените…


А теперь – в Москву!..

Воробьёвы горы
Вадим Константинов 2

                Точно сказка русская
                Готова   
                Предо мной явиться
                Наяву...
      
                Снова эти горы
                Воробьёвы
                Мне покажут вечную
                Москву!..

                И привидится она в дали
                Туманной,
                Опьяняя видом разум
                Мой,
                Может быть, царевной
                Несмеяной...

                Может быть, Снегурочкой
                Самой!..
                03.12.2015.


Воробьёвы горы (в 1935—1999 — Ленинские горы) — название местности на юго-западе Москвы, представляющей собой высокий правый берег Москвы-реки (крутой обрыв Теплостанской возвышенности, подмытой течением реки), покрытый лесопарком. Расположены напротив Лужников, считаются одним из «семи холмов Москвы». Протягиваются от устья реки Сетуни до Андреевского моста Малого кольца Московской железной дороги. На востоке граничат с Нескучным садом. Возвышаются над Москвой-рекой до 80 метров.

Склон, обращённый к Москве-реке, расчленён глубокими оврагами, по которым раньше сбегали небольшие речки: Чура с притоками, Кровянка и Котловка; встречаются выходы подземных вод (родники), наблюдаются оползневые процессы. Ландшафт Воробьёвых гор формирует одноимённый парк, в составе которого сохранились три пруда, а также массив широколиственного леса.

Воробьёвы горы — одно из красивейших мест в Москве. Высокий правый берег Москвы-реки во все времена привлекал к себе внимание густым лесом, сложным рельефом и чудесным видом, открывающимся на реку. С Воробьёвых гор открывается самая широкая и живописная панорама столицы.
               


© Copyright: Вадим Константинов 2, 2015
Свидетельство о публикации №115120305208

Ссылка:
http://www.stihi.ru/2015/12/03/5208
(Иллюстрация по ссылке)


Портрет Москвы
Игорь Лебедевъ

На «Мысли о Москве» (Вадим Константинов 2)
http://www.stihi.ru/2013/03/25/2159

О ней, о ней, все думы лишь о ней!
И с Боровицкого холма ей всё видней!..
И с площади Болотной в самый раз
Видны Лубянка, Смольный и Кавказ,
Эклектика и строгие черты -
Портрет Москвы - всё ты, всё ты, всё ты!..


© Copyright: Игорь Лебедевъ, 2013
Свидетельство о публикации №113032509887

Ссылка:
http://www.stihi.ru/2013/03/25/9887
(Иллюстрация по ссылке)



Малая родина. Страна маленьких провинциальных городков, речек и ручейков детства… Это наша Россия…!


Продолжает рубрику Автор СтихиРу Юлия Нифонтова

Улочки детства
Юлия Нифонтова

Тёплый ветер вдоль Зелёной Рощи,*
От Меланжевой* до Обводной*
Простыни крахмальные полощет
И вздымает к небу по одной.

По дорожкам, утонувшим в травах,
Стелит ароматные дымы.
Воробьёв весёлые оравы
Разгоняют утренние сны.

На ветвях беременные почки
Скоро к небу вскинут паруса.
Помню здесь все рытвины, все кочки,
Узнаю собак по голосам.

По ночам тут слышен стук колёсный,
Поездов тревожные гудки –
К нам спешат страстей грядущих вёсны,
Жизнь со смертью наперегонки…
________________________________________________
* название улиц одного из старых кварталов г. Барнаула


© Copyright: Юлия Нифонтова, 2012
Свидетельство о публикации №112042502704

Ссылка:
http://www.stihi.ru/2012/04/25/2704
(Иллюстрация по ссылке)




Общество.


 
Что представляет собой наше современное общество? Куда идет наша цивилизация? Что движет современным человеком?
Для ответов на эти вопросы мы открыли в прошлом году в рамках раздела «Общество» рубрику


Куда идёшь?


из слез... былой... России
Некраш Анжела

плесните ~ ка... винa...
из слез'... былой... России...
мне... нечего терять...
и... некому... молить...

России... больше... нет...
ее... "венец двуглавый"...
распятый... /на доске/...
позорного... креста...

пусть... ваш... кровавый след...
растает... в бездорожье...
поруганная... честь...
мужицким... сапогом...

на...\ ржавый штык\... Душа...
пробита... грязной чернью...
и соль... из слез'... моих...
под.../ траурной фатой/...

плесните ~ ка... винa...
из слез'... былой... России...
и~ я... уйду навек...
в вечернюю... Зарю...



p.s. романс  ~ лица в серебре ~

Серебряный век ~(начало XIX века)

  http://youtu.be/kQrXLHvp5_Y

  http://youtu.be/L__jJmjT5yI




 


© Copyright: Некраш Анжела, 2014
Свидетельство о публикации №114101408068

Ссылка:
http://www.stihi.ru/2014/10/14/8068
(Иллюстрация по ссылке)



ТАТЬ
Геннадий Рябов


…он был суетлив, куда-то всегда спешил.
«Привет!» - и, дернув плечом, по лестнице вниз.
О нем говорили, мол, он – добрейшей души.
Наверное, так и было. Да я не вник.

Он жил в параллельном мире: ни муз, ни грез.
Работал курьером, грузчиком, черт те кем.
Растил детей, жену обожал всерьез.
Всю жизнь прожил, синицу ценя в руке.

То деда в больницу, то внучку он вез в кино.
То пьян ворочался, то друга домой волок.
И очень редко – днем – сидел за фоно.
Сочилась музыка сверху, сквозь потолок.

И чудилось мне: подергивая плечом,
он плачет песней, пронзительной, как стилет.
Сегодня слышу: в подъезде нашли вечор –
ни к чёрту сердце в его-то полсотни лет.

Считал, что главнее работа, семья, друзья –
и сам у себя украл свое естество.
Он будет оправдан.
Но, если судил бы я,
пошел бы он по этапу за воровство.



В плену машин. Рисунок
Илья Бек


Рисунок © 2015  Илья Бек
42 см х 59,7 см

_______________________

Машины эротичны, как женщины
Но сами бездушны,
Падают лайнеры,
Взрываются атомные станции,
Опасная любовь к технике
Затянула нас в омут
зависимости


© Copyright: Илья Бек, 2015
Свидетельство о публикации №215111102040

Ссылка:
http://www.proza.ru/2015/11/11/2040
(Иллюстрация по ссылке)

Ещё немного о Еве
Ирина Егорова-Крекнина


Был день, был миг, был год, был век -
Не рассчитаешь.
Был ближний - светлый, человек,
друг и товарищ...

И было время, словно мед:
Густело вязко.
А мы - да кто же нас поймет?..
Ушли из сказки.

Да что ж - не знали от отцов,
Уйдя из рая?
Свободу счастья и дворцов
Не выбирают,

Свобода - это просто шок.
Исход из лета.
Свобода - это... как прыжок
Куда-то к свету

И тьме. И новым синякам
И к новым родам.
И пряникам, и батогам
Ну, с Новым годом!

С витком, где снова будет грязь
И много судий...
Но грязи (верю, помолясь)
Поменьше будет.


© Copyright: Ирина Егорова-Крекнина, 2015
Свидетельство о публикации №215101900770


Ссылка:
http://www.proza.ru/2015/10/19/770


Эсеровская богородица
Олег Долгов
               
                Они били кулаком, мы растопыренными
                пальцами.
                М. Спиридонова.

Нас,  157 заключенных орловской тюрьмы, гнали через Медведовской лес и расстреливали.  Мы, разумеется, не знали, что наша участь уже была решена.
Накануне Берию  срочно вызвали в кабинет Сталина. Его секретарь  Поскребышев беззвучно открыл дверь кабинета: - Лаврентий Павлович, Вас ждет товарищ Сталин.
     - Что там у тебя, Лаврентий…
     - Товарищ Сталин я разговаривал с Вашим соратником, маршалом…
Его прервал тихий голос вождя:
     - Мне не нужны соратники, у меня есть только исполнители.- От слов вождя веяло могильным холодом.
     - Вы, как всегда, правы, товарищ Сталин. 
     - Там, под Орлом сидит: Спиридонова, кто еще…
     - Ее муж Майоров,  младшая Измайлович …
     - Расстрелять всю эту сволочь. Иди, скажи военным пусть оформят все бумаги…
   
За  несколько мгновений до  смерти вся моя жизнь пронеслась перед глазами. Рядом, после выстрела, споткнулся и упал мой муж Илья Майоров. Его долго пытали, даже грозили отдать на съедение крысам и, наконец, сломали, заставили написать всякую напраслину. Изувер-следователь  Михайлов и меня допрашивал, но сломить  старую, больную  женщину ему так и не удалось.» Я лучше умру стоя, чем буду жить на коленях». Конечно, нам было немного легче, чем мужчинам, нас, по крайней мере, физически не пытали, почти не пытали, - непрерывные, многочасовые допросы, все нравственные издевательства, все это было. Тяжелее всего, для меня, был,  так называемый, «личный досмотр», когда  грязные, заскорузлые руки тюремщиц «шарили» по всему телу и даже лезли в трусы. Во времена царского правительства и, даже при Ильиче, этого все же не было. Я, как могла, боролась за свои права: крики, смешанные с рыданиями, голодовки, неповиновение тюремным правилам, иногда, что-то удавалось передать на волю.
Как все начиналось… Провинциальный город Томск, семья коллежского секретаря, четверо детей. Чем я отличалась от других? Да, пожалуй, ничем особенным. Была задумчивым ребенком, очень рано стала читать. Постепенно образы  Герцена, Чернышевского, Писемского    все больше овладевали моим сознанием, заставляли думать, подражать им. Мы с девочками собирались, спорили, мечтали о подвиге, самопожертвовании во имя свободы.  Конечно, не все.
     - Маруся, а как же без семьи, без детей.- Мне тоже хотелось, любви, маленького сына, который бы капризничал:
     - Есть хочешь…
     - Поеыбы.  Мама, не буду есть манную кашу…
     -  А  если с вареньем.  – Тогда буду. – Душа моя разрывалась, но  все больше и больше  тянулась к высокому и чистому, служению народу.
   Мы с девочками прощались с детством. Настало  время, другое время, совсем, совсем другое. Мы стремились к величию подвига, самопожертвованию во имя свободы. С воодушевлением пели революционные песни: «Замучен тяжелой неволей» и «Весь мир насилия мы разрушим, до основания». Нам очень нравились эти слова,  мы не понимали простую истину, что все разрушать, тем более  « до основания», совсем не нужно.
Папа рано умер,  мне не удалось закончить последний класс гимназии и стать учителем младших классов. Надо было  помогать матери. Я  работала секретарем в управе, бегала по урокам, вечерами мы собирались, составляли и печатали листовки, проводили собрания с рабочими и крестьянами,  сначала  я стала членом партии ПСР ( партии социал революционеров), а через несколько месяцев вступила в боевую организацию (БО)Домой меня часто провожал Владимир, который проводил занятия в нашем кружке.
     -Мне нравится, как ты мыслишь. В твоих выступлениях видна логика мысли,  страстная убежденность будущего революционера.- Конечно, мне было приятно слышать такие слова от старшего товарища. И потом, стыдно признаться, он мне  очень нравился. Через 11лет мы увиделись, это был сытый, преуспевающий адвокат, ничего общего не имеющий с прежним Володей.
      После революции 1905 года начался эсеровский террор, физическое уничтожение, тех, кто активно участвовал в подавлении забастовок и восстаний. У нас в Томской губернии особенно усердствовали  вице-губернатор Богданович    и его помощник Луженовский. Было принято решение приговорить их к смерти. По второй кандидатуре хотели бросить жребий, но я попросила, что бы эту честь предоставили мне. Ходила в лес тренировалась в стрельбе по бутылкам.  Через несколько занятий я стала стрелять вполне прилично – попадала шесть раз из десяти.
     Несколько дней я караулила Луженовского на железнодорожной станции. Наконец, на площадке вагона первого класса показалась его обрюзгшее тело. Я стала стрелять и попала все пять раз.   Еще до выстрелов, я решила, что для дела революции, покончу с собой,  и поднесла пистолет к виску, но стоящий рядом казак вырвал его. Вся охрана, как изголодавшиеся волки набросилась на меня, били и буквально рвали на части. Особенно старались казачий есаул Аврамов и его приятель, собутыльник,  помощник пристава Тихон Жданов. Потом, когда от боли я потеряла сознание, они надругались надо мной. В этом же году оба негодяя были расстреляны членами   БО.
     Я посылала письма  на волю,  петербургская газета «Русь» опубликовала их и серию очерков обо мне журналиста В. Владимирова. Мое имя стало известно многим. Письмо о Марии Спиридоновой, подписанное знаменитыми террористами: Созоновым, Карповичем, создателем БО эсеров  Гершуни, появилось в газете «Мысль».  «Вы, товарищ – символ, воплощение страдающей России.»  Этот газетный листок Мария хранила у себя долгие годы. Прежняя Маруся осталась там, в юности. Теперь она стала Марией Спиридоновой, всегда и везде несгибаемым борцом за свободу, стала такой, какой её хотели видеть. Она соединяла в одном лице заступницу и страдалицу. Наверно поэтому ее прозвали «богородицей» Постыдный суд  приговорил   к смерти, через повешение, но через две недели, из за большого общественного резонанса, смертную казнь заменили бессрочной каторгой и ее отправили вместе с Александрой Измайлович, , Лидой Езерской, Маней Школьник,, Настей  Биценко,  Ревеккой Фиалкой в Нерчинские рудники, в тюрьму деревни Акатуй, туда, где ранее содержали декабристов.
     Настя Биценко убила в Саратове генерала Сахарова участвовавшего в кровавом подавлении крестьянского восстания, Саша Измайлович младшая генеральская дочь, покушалась на жизнь  минского губернатора, Лида Езерская пыталась убить могилевского губернатора, Мария Школьник  участвовала в теракте против черниговского губернатора,  позже ей удалось бежать,Ревекка Фиалка организовала мастерскую   для изготовления бомб. Всех приговорили к смертной казни, замененной бессрочной ссылкой.
      Нас везли через всю страну в арестантском вагоне, мы спали на старых тюфяках или попросту на мешках набитых соломой.  Мы следили за чистотой, ежедневно мыли пол, стенки вагона  украсили ветками деревьев. Когда переехали Урал стало совсем пустынно, но мы, шестеро каторжанок, были молоды и с надеждой смотрели в будущее. На станциях все хотели видеть нас и услышать Спиридонову. Мария болела, кашляла кровью, но каждый раз вставала и говорила зажигательные речи. Часто она заглядывала в старенькую газету, в которой о ней писали руководители эсеров. Отношения между нами были ровные, товарищеские, и только умница Настя Биценко была недовольна, что встречающие слишком большое внимание уделяли Марии.  Она  как-то сказала:
     - Знаешь, какой твой самый крупный недостаток…
     - Слушаю.
     - Ты всерьез веришь в будущее счастье всего человечества. Даже, среди самых счастливых, всегда есть более и менее.
     - Тогда, для чего же жить.
     - Для борьбы. – Я этого не принимала,  и все же ее слова заставляли задуматься.
И вот, наконец, Акатуй- конечный пункт нашего назначения. Товарищи встретили нас радостными возгласами, песнями,   надписью-лозунгом: «В борьбе  обретешь ты право свое», стенами камеры были украшены свежими ветками деревьев.
     Мои друзья, я знала их близко, совсем близко, рядом. Вот они, только протяни руку, отдали жизнь за наше великое дело: Гершуни, наш милый Григорий Андреевич, огромный человек. Широта, размах и громадная духовная сила. Болезнь-саркома легких, унесла его во цвете лет. Егор Созонов – последний, удачный побег в бочке с капустой  и вот он на воле, участник партийного съезда в Финляндии… Он был уже очень болен и скончался. Петро Сидорук, наш Петро, – трепетно горел идеями равенства, справедливости. Каторга, тяжелое испытание  для  идеалиста,  его любви и веры в человека. Его не стало, он утонул.
     Эти  титаны, неправедно и неправильно осужденные, помогли мне выстоять долгие 11 лет каторги. Наступил февраль 1917 года. Нас освободили, и вот я снова в Петрограде, в самой гуще борьбы. Все хотели свободы, но каждый понимал по своему – свободу и дорогу к ней. Большевики, эсеры, эсдеки, анархисты, «все смешалось в доме Облонских» – в конечном итоге главным была борьба за власть. Голод, разруха, поражения на фронте, безвластие…Подготовкой  восстания ведал Военно-революционный комитет (ВРК), созданный по решению Петросовета. Кроме большевиков в него входили эсеры, анархисты.  Член нашей партии П.Лазимир  одно время был формальным председателем, однако фактическим главой был Л. Троцкий.  К тому времени из ПСР выделилось «левое» крыло оформившееся в самостоятельную партию  ПЛСР (партия левых социал революционеров). Два наших товарища П.Лазимир и Г.Сухарьков входили в бюро ВРК,  первый некоторое время руководил комитетом Фактически подготовкой и проведением первого этапа Октябрьского восстания руководил Л.Троцкий. Видный теоретик и практик, один из самых лучших ораторов. Главным делом первого этапа  была пропаганда среди воинских полков Петрограда. Последним воинским подразделением, перешедшим на нашу сторону, стал гарнизон Петропавловской крепости.  Вторым заключительным этапом  руководил  В.И. Ленин. Во время второго этапа было арестовано Временное правительство, банки, почта, телеграф и другие важные предприятия, перешли в руки восставших, создан  Совет Народных Комиссаров, под председательством Владимира Ильича, куда со временем вошли эсеры Прошьян и Карелин. Первого я хорошо знала еще со времен ссылки. Всегда плохо одетый, голодный он отдавал делу революции всего себя. Его назначили министром почт и телеграфа, и когда он явился в министерство швейцар долго не хотел пускать в здание какого-то «оборванца». Прошьян со смехом рассказывал об этом товарищам. Ильич хотел, чтобы  я тоже вошла в правительство, но я решительно отказалась. Но, постепенно, наши пути с большевиками все более расходились. Продразверстка, Брест-Литовский мир… Мы были против и решили выступить против большевиков. Организовали убийство германского посла Мирбаха. Наше выступление было подавлено, партия практически распущена, ее главари преданы суду.  Всю вину за организацию покушения я взяла на себя. Учитывая мои заслуги  перед революцией меня осудили на год, досрочно выпустили, но с этих пор НКВД  не спускало с меня глаз и я, то сидела в тюрьме, то отдыхала на воле. Один раз даже побывала в Большом Театре на балетном спектакле, где наслаждалась божественной Семеновой. Вышла замуж за товарища по партии Илью Майорова. Любовь куда то ушла, когда его на допросах «сломали», осталось сочувствие, но без уважения не может быть любви. Я перестала участвовать в активной борьбе, ведь это влекло к неисчислимым жертвам. Если при царе «батюшке» наказывали только тех, кто преступил закон, теперь тысячами расстреливали всех, кто хотя бы что-то слышал, знал и не донес. Меня все время  мучает мысль, почему мы проиграли большевикам. Вот только некоторые соображения: 1.Мы, в основном, опирались на крестьян, они на рабочих, которые более организованы и сплочены.
     2. Мы больше говорили, они делали, не считаясь ни с чем. Когда я упрекнула Ильича за разгон Учредительного собрания он ответил, что «в политике  нет хороших и плохих действий, а есть только политическая целесообразность».
    3. Надо честно признать, у нас не было политических лидеров равных Ленину и Троцкому, позднее Сталину.
 Я мысленно попрощалась с товарищами. Земная моя жизнь заканчивалась. Сзади треснул сухой выстрел прямо в этот беспомощный затылок, чуть прикрытый редкими волосами. Лейтенант перешагнул через  труп и скорым шагом пошел догонять остальных заключенных, мелькавших между редкими деревьями. Молодые ребята из похоронной команды сноровисто хватали отяжелевшие трупы, тащили к машинам и бросали, как дрова, друг на друга. Многие из этих ребят, не все, конечно, хотели перейти в расстрельную команду. - Ходишь с пистолетиком, трах, трах, после акции каждому полный, до краев, граненый стакан водки и котелок гречневой каши с мясными консервами, можно и добавки. Живи, радуйся. А этих то, которых пошинковали, чего жалеть, вон о них во всех газетах  - «враги  народа», не могут же все газеты писать неправду. Лежат  жмурики, отдыхают.
 Всех их туда, в безвестный ров.
    Могила Марии Спиридоновой неизвестна…


© Copyright: Олег Долгов, 2015
Свидетельство о публикации №215032601853


Ссылка:
http://www.proza.ru/2015/03/26/1853



Толерантность и дружба между народами. Пустой звук или?..


Слезинка ребенка!..
Случай в Санкт-Петербурге…


(Вольное изложение событий, бывших на самом деле).

«Даже счастье всего мира не стоит слезинки ребенка»
(Ф.М.Достоевский)

Вот говорят: «понаехали!..» Таджики, узбеки, киргизы… Гастарбайтеры, в общем… Известное дело… А, тут - такое!..
В общем, в городе на Неве дело было. Пришли, как водится, выселять таджикскую семью из подсобки представители власти. Может, пожаловался кто, а может – так, случай такой выпал несчастный для этой семьи. Тем не менее, пришли. Взяли «под белы руки» и в участок. Двоих взрослых и ребёнка - младенца,  5 месяцев от роду, с небольшим…  У таджика с таджичкой документы оказались не те, что нужно. А  у ребенка не спросили, мал еще слишком. Его просто забрали у матери, не смотря на её протесты слабые и даже слёзы, да и унесли куда-то.  Ну, вот, таджик с таджичкой стали дожидаться  своей «законной участи» в «обезьяннике», а где был их сынок-младенец им было неведомо. Назавтра повели несчастных  в суд, где им вынесли единственное и гуманное, с точки зрения закона, решение: «выдворить с территории РФ в такой-то срок…», да велели идти собирать пожитки и двигать к дому, т.е в солнечный Таджикистан. «А где мой ребенок родной»? – спрашивает слуг закона мать-таджичка. Те только помалкивают в ответ. В общем, до ночи несчастная мать пыталась найти своё дитя, да так и не нашла нигде… А назавтра, с утра приходят в их каморку снова представители той самой власти, дают им в руки какой-то сверток и говорят: «Вот вам ваш ребенок. Только он умер. Можете похоронить…» «Как умер?» - удивились мать с отцом. «Он же был у нас здоровым и веселым мальчиком!.. Что вы с ним сделали?..» А в ответ – тишина…
Что, вы думаете, потом сделали несчастные родители? Да, правильно. Они обратились к своим землякам за помощью. Те – в посольство своей солнечной родины в Москве.  Те – к высоким властям российским в Москве-столице.  А в ответ – тишина… Пресса малось пошумела, да и то – негромко…
Только игрушки зачем-то люди несли к портрету несчастного погибшего младенца у посольства Таджикистана в Москве, и свечи жгли!.. К чему бы это, как думаете?..
А в ответ (правильно) – тишина…




Дорогие мои старики…


Праздник Покрова
Николай Тихонович Пидласко


Кровать и стол,
                и стульев ряд,   
Извёсткой выбелены стены.               
И руки женщины лежат
На хрупких старческих коленях.

Она давно живёт одна,               
Живёт назло судьбе немилой.               
Всех забрала родных война –               
Ни похоронок,
Ни могилок…            
               
И завтра праздник Покрова,               
И вечер свеж,               
И воздух тонок.               
В дому нарядно.               
Кружева.               
И тишина,
И свет иконок...


© Copyright: Николай Тихонович Пидласко, 2015
Свидетельство о публикации №115060503496

Ссылка:
http://www.stihi.ru/2015/06/05/3496



Всмотрись, здесь атлас жизни
Дина Иванова 2


Вот опять ты мне вспомнилась, мама.
И глаза твои, полные слёз…  /Ярослав Смеляков/


Евдокия Фёдоровна очень любила эти часы раннего утра.
Домашние ещё спят, можно в турке сварить кофе и неспешно, наслаждаясь ароматом и чуть обжигая губы, погрузиться в свои думы.
Думы, думы…
Как-то потяжелели они за последнее время.
Слишком часто стали встречаться с друзьями по событиям нерадостным.
Уходят близкие.
Вот так, как в песочных часах, спешат песчинки жизни, охлаждая душу.

Евдокия Фёдоровна оптимистка по натуре, тяжело вздохнула.
Она менее всего в эти минуты думала о себе, о своём возрасте.
Вспоминалась мама, её лицо.
Навещая родителей, она  всё чаще отмечала новые мамины глубокие морщинки, понимая, что каждая из них это тревога…
 
Волновал дочь и какой-то её нерадостный  взгляд.  В последние дни постоянно «она была исполнена печали…».
Эта печаль так и осталась неразгаданной…

Как не любила мама слово  старуха…
Она, которая менее всего заботилась о своей внешности, улавливала  в  нём, что-то  вызывающее, зловещее.
«Вот и я стала старухой, - с какой-то иронией она говорила теперь, останавливаясь у зеркала. - Вот только не пойму, это наказание или награда?».

    - Мамуля, каждый заслуживает свой возраст. А старуха  это не про тебя. Ты у нас заслуженная пожилая дама. - Шутка дочери удавалась с трудом.

Днями сама Евдокия Фёдоровна ощутила резкость этого слова. Его неуважительные оттенки.
Перед ней в очереди две слегка пожилые дамы отбирали помидоры и спокойно, с приятным юмором шутили по поводу их свежести.
И вдруг так грубо брошенные слова  продавщицы: - «Старушки, не место на кладбище выбираете, поторопитесь».
Немая сцена. Очередь притихла.
Дамы с достоинством, протянули ей пакет и ответили всем: - «Нас уважать учитесь, детки, ведь каждый может постареть…».

«Вот такая у нас  этика, -  с грустью подумала  Евдокия Фёдоровна».
Эти мысли не покидали её долго и сейчас вновь напомнили о себе. - «Здесь  не столько хамство продавщицы, сколько состояние общественной морали.  Не зря ведь по отношению общества к старикам и детям судят о его  культуре. Но почему, почему так часто в обращении к старшим проскальзывает такое неуважительное – дед, бабка, э….? Не выработалась у нас вообще культура обращения. А это очень чувствительная область, за которой возникает либо доверие, либо раздражение».

Она вспомнила, что друг художник на днях приглашал поспорить, что есть красиво, а что красивенькое. Говорил что-то вроде о женских лицах, о загадочности их красоты. Любоваться красивыми лицами он умел.
Не зря многие дамы заказывали ему свои портреты. Художник писал их всегда с откровенными  комплиментами.

С последним глотком кофе  Евдокия Фёдоровна, отстав чашку, набрала номер телефона художника.

   - Не разбудила? Вспомнила, что чем-то меня хотел удивить. Желание не пропало?
   - Привет, родимая. Почти не спал. Замучили меня мои «старухи». Утопаю в фотографиях. Какие лица! Эта сущий атлас жизни, пройденных ими дорог. Как хочется передать, что стоит за каждой морщинкой, за каждым взглядом. Какой это кладезь мудрости и красоты. Приезжай.

Улыбнулась Евдокия Фёдоровна. – «Что это за напасть сегодня – старуха, старушки».
Уже на выходе получает от него СМС: «Прихвати что-либо из рассказов о старушках, чтобы почитать для вдохновения».

Художник сам себя называл – «бытовой эстет». Перед работой всегда тщательно убирал мастерскую.
А нынче здесь мамаево побоище…
Вдоль всей мастерской  растяжка с прищепленными фотографиями.
На полу обрывки газет с фотографиями лиц преклонного возраста.
Неубранные бутылки  свидетельствовали о недавних затяжных спорах.

   - Извини за этот бедлам. Не успел смыть следы мужских ораторских посиделок, - лукаво усмехается. - Днями посетили презентацию одного гламурного журнала. Галерея красоток: и 90-60-90, и ноги от ушей.  Полный антураж внешнего блески и роскоши. А лица… штамповка. Заело страшно. Красота называется. Мужики не поняли моего негодования. Даже намекнули на некое затухание мужского начала, - смеётся, - люблю красивые женские лица и женщин тоже. А вот эти красотки - игрушки раздражают. Мне жалко их. Кто-то из более умных, чем я, заметил, - « нет ничего печальнее жизни женщин, которые умели быть только красивыми». Не согласна?

Наша героиня молчала.

   - Знаешь, с моей женской точки зрения возможны и варианты. Но для меня  неоспоримо, что прекрасны те лица, которые одухотворены. Бездушие смывает глянец с любого лица.

 Художник нервно зашагал по мастерской, задевая то один, то другой висящий портрет.

   - Голуба, ты моя родная, посмотри на эти фото. Истинная красота не исчезает с годами. Она сохраняется светом, добром в каждой морщинке. Эти лица, как карта шоссейных дорог. Эти пути-дороги говорят на что потрачена жизнь…
   - А как ты объяснишь эту печаль, эту боль в глазах многих на этих портретах. Уже много лет нет мамы рядом, а я помню эту печаль в её глазах. И ищу ответ. Не моя ли в этом вина?
   - У всех нас есть вина перед родителями и многие их морщины  нами протоптаны. Недоглядели, недолюбили.  - И с хрипотцой прочел: «Как скульптуры из ветра и стали, на откосах железных путей… днём и ночью бессменно стояли батальоны седых матерей…», - не помню чьё это.
   - Это – Ярослав Смеляков. А ты помнишь рассказ Распутина – «Последний срок»?
Вот принесла, полистай.

Пока художник читал рассказ, гостья внимательно рассматривала фотографии.
А он с книгой* в руках подходил то к одной, то к другой фотографии.

   - Вот!! - Художник цитатами подкреплял своё понимание этих лиц. - «Сперва на ребят на своих погляжу, а уж после помру – боле мне ничё-то не надо». – Смотри, чем эта не  Мирониха, - он  всё более и более увлекался, разворачивая фотографии. – Вся искрится добротой.  - А слово-то какое у Распутина – старуня. Нет больше в моём лексиконе слова старухи. Они все старуни.

Евдокия Фёдоровна наблюдала за художником и радовалась: нужный рассказ принесла.

   - Вот тебе и ответ, - продолжал разгорячённый художник, - откуда печаль в глазах у наших матерей. Они знают, как без них сиротеют даже великовозрастные дети. - Зачитывает: - «…старуха шепотом, одними губами произносила обращенное к ней «мама моя!» и слышала в нем такой сиротливый стон, такую боль, что ей становилось жутко и она втихомолку от себя плакала…». - Помолчал и добавил, - все мои героини, как Анна. 
«… В последние годы все чаще и чаще думала о солнце, земле, траве, о птичках, деревьях, дожде и снеге – обо всем, что живет рядом с человеком», а главное о детях…»

Помолчав, художник как бы себе проговорил: «Никто из нас не вековечный, все изживаются», и продолжил чуточку патетически, - какие же это святые мамаши. А Анна – «…она не жаловалась на свою жизнь, ей никогда бы не пришло это в голову…». Вот в чём красота и боль на этих лицах. Им дано было увидеть и понять, то, что так часто пробегает мимо нас. Радость жизни, прожитой в труде, в хлопотах о семье, детях. А мы? Как часто мы мелочно бубним, забываем о своих родителях, о своих, трудно иногда понимаемых детях.  Бежим.… Куда? - Он захлопнул книгу и протянул её хозяйке.

Евдокия Фёдоровна хорошо помнила этот удивительный рассказ Распутина. И сейчас,  в мастерской, в этом естественном возбуждении художника, ей показалась, что она нашла много ответов для себя, и почувствовала эту святую материнскую печаль.

Наугад раскрыла книгу,  улыбнулась.
   - Валентиныч, послушай: - «Смеются: старый да малый, имея в виду, что один выжил из ума, а второй его еще не нажил. Правильно, старый да малый – только они как следует и способны ежедневно и остро удивляться своему существованию, тому, что окружает их на каждом шагу…». – Значит, друг, у нас с тобой ещё не всё потеряно.

Хорошо было обоим. И родных вспомнили. И себя чуточку почистили перед их памятью.

На том и закончилась эта встреча у портретов замечательных старунь...

---
*В.Распутин – «Последний срок».


© Copyright: Дина Иванова 2, 2015
Свидетельство о публикации №215102901167


Ссылка:
http://www.proza.ru/2015/10/29/1167
(Иллюстрация по ссылке)



Продолжаем нашу рубрику

ФРЕСКИ ЖИЗНИ.

Моему поколению
Елена Гвозденко

Моему поколению 60-х, 70-х…

«Песен ещё ненаписанных сколько, скажи кукушка…»

Кладбище небольшого городка несколько лет назад.  Хмурый осенний день пугает ледяным дождём. Пробираемся с подругой по узким дорожкам густо заселённого мира ушедших, читая таблички. Статистика ужасает.
- Это К., - вдруг останавливается  спутница, - одноклассник, третий год как…
 А рядом  бывший сосед, на год младше. А через ряд, видишь, училась в параллельном классе. Красавица была, все мальчишки за ней бегали. Врачи неправильный диагноз поставили…
Считаем. Страшная арифметика. Из десяти могил – в девяти совсем молодые.

****

«Он не помнит слово "да" и слово "нет",
Он не помнит ни чинов, ни имен.
И способен дотянуться до звезд,
Не считая, что это сон,
И упасть, опаленным Звездой
По имени Солнце»…

***

Рождённые от свободного духа шестидесятых и надежд семидесятых, умеющие верить, слишком наивные, слишком ранимые, последние, помнящие о чести и достоинстве, последние, для которых цена важнее результата, мечтатели, вечные дети, вам не было места в нашем времени…

****

Из беседы с одноклассницей.
- К. умер семь лет назад. Сердце.
- Пил?
- Не больше, чем другие. Работал, жена, двое детишек. Б. утонул, это ты знаешь, вероятно. М. ушёл лет пять назад.

Список на треть класса, многие не дожили до сорока.

- Д. совсем спился, как-то встретила – не узнала. Стоит, побирается.
- Д.? Не может быть, самая светлая голова класса. Он же учился на Физмате?
- Красный диплом университета, сразу после окончания работал в бюро, какими-то разработками занимались. Ты же знаешь Д., для него кроме науки ничего не существовало. Так и не женился. Потом бюро прикрыли, естественно…

В шестом классе Д. сорвал уроки во всей школе. Сбежав с ботаники, пробрался в физическую лабораторию с прибором, который мастерил, под пиджачком, что-то к чему-то подсоединил и включил в сеть…  В школе два дня не было света. В восьмом классе довёл физичку до истерики полемикой в духе Эйнштейна. В девятом всерьёз занялся исследованием магнитных полей как альтернативного источника энергии.

***

«Я чувствую, закрывая глаза, весь мир идёт на меня войной…»

***


«Тюльпаны заволжских степей, ее старинные мельницы, гагаринские места, Волга, хвалынские холмы – все это наше достояние, которое делает комфортным жизненное пространство, дает стимул к труду и отдыху», - губернатор Саратовской области.

***


Из разговора с одноклассницей.

- И. торгует на рынке бельём.
- Не может быть. И.? Ты не путаешь? Золотая медаль, красный диплом университета. За все десять лет всего одна текущая «четвёрка» и море слёз. Перфекционистка.
- Работала вместе с Д. Новейшие разработки, а потом кончилось всё, а уже семья и двое детей, и муж, такой же ненормальный, учёный.

***


По народной легенде, ниже по Волге близ дач села Даниловки есть круглый бугор с прорытыми тремя канавами. В средней канаве - курган Стеньки Разина. Там и было жилище атамана. Покои его в алом бархате, а рядом вырыта большая яма, где он держал пленных. На том бугре стояло кресло из слоновьей кости, на нем сидел сам атаман и глядел в сторону Волги. Заметит  корабль, махнет платком - корабль тут же к берегу пристает, чтобы дань заплатить. А кто не послушает,  откуда ни возьмись, двенадцать лодок с удальцами. Тогда прощайся, купец, со всем своим товаром, да и с жизнью тоже.

***


 Председатель Общественной палаты Саратовского региона Александр Ландо о туристах, проплывающих мимо города по Волге: «Давайте представим, что если этот турист оставит по тысяче в нашей Саратовской области, сколько миллионов рублей инвестиций появятся в бюджете нашей области, они появятся у бизнеса».

***


«Но всё что мне нужно – это несколько слов и место для шага вперёд…»

***


Август 90-го. В тот август казалось, что из воздуха выкачали надежду. Стены, исписанные в желании удержать… Не удержали, многие задохнулись. Кто-то ушёл в свою собственную робинзонаду, экономный режим, в последнем желании сохранить в себе веру с милосердием, невозможность компромисса с совестью, сохранить понятия справедливости, совести, чести. Вернутся ли?

***

«Закрой за мной дверь, я ухожу…»

***
Использованы цитаты из песен Виктора Цоя.


© Copyright: Елена Гвозденко, 2015
Свидетельство о публикации №215121000964

Ссылка:
http://www.proza.ru/2015/12/10/964


Традиции
Умрихин Владимир

Пролегла магистралью дорога
Дарит лица знакомых, друзей
Вот с "форда" кивнул мне Серёга
Помахал с "жигулёнка" Андрей
 
Посигналил там кто-то с "газели"
Поморгал мне фарой "газон"
С сиреной менты пролетели
Подавай им родимым обгон
 
Разнаряжена свадьба колонной
Облюбовали мост над рекой
Не меняют традиции модной
По старинке с вуалью, фатой
 
Пролегла магистралью дорога
По родным, знакомым местам
Живут, где Андрюха с Серёгой,
Где кивнут непременно друзьям.
 
        6 09 2012г.


© Copyright: Умрихин Владимир, 2015
Свидетельство о публикации №115121808081

Ссылка:
http://www.stihi.ru/2015/12/18/8081





70-летие Великой Победы.

7 выпусков Альманаха «Победа»!
Анонс.

1-й выпуск Альманаха «Победа»:
http://www.proza.ru/2010/05/08/518

2-й выпуск Альманаха «Победа»:
Ссылка:
http://www.proza.ru/2010/12/28/1411

3-й выпуск Альманаха «Победа» вышел  9 мая 2011 года.

Ссылка:
http://www.proza.ru/2011/05/08/1613

4-й выпуск Альманаха «Победа» вышел в декабре 2011 года.

Ссылка:
http://www.proza.ru/2011/12/11/1375

5-й выпуск Альманаха «Победа»
Ссылка:
http://www.proza.ru/2012/05/09/437

6-й выпуск Альманаха «Победа» вышел  9 мая 2013 года.
Ссылка:
http://www.proza.ru/2013/05/09/679

7-й выпуск Альманаха «Победа» вышел  9 мая 2014 года.
Ссылка:
http://www.proza.ru/2014/05/09/527




Авторские работы, посвященные Великой отечественной войне и нашей Победе.


Можжевеловый куст
Кушу Аслан


Шел 1983 год, июль, пора моих последних летних  студенческих каникул. Как и прежде в это время, мой старший  брат, который руководил одним из местных  леспромхозов, определил меня для подработки в помощники лесоруба.  Шефом мне достался человек бывалый в лесу. С жилистыми руками-крючьями, широкоплечий, коренастый и  колченогий, он,  казалось, весь был заточен под это дело, под бензопилу, которой, играючи, валил  деревья одно за другим, что  я едва успевал зачищать за ним топором стволы от веток и сучьев. А прозвищем этого  доки дела было грозное Атаман.  В ту пору ему уже было за шестьдесят. От многолетних тяжелых физических  нагрузок у него  болела спина, но и это не являлось помехой для работы. Он придумал  и смастерил  для  себя  приспособление из кожи, которое надевал на плечи и грудь,  а от него к рукам  пилы тянулись два  ремня.  В редкие секунды перебоев при  распиле очищенных мной деревьев, он расслаблял руки,  и вся нагрузка  от бензопилы мгновенно перекатывалась на ремни, а с них на плечи и  грудь, а спина при этом отдыхала.
На соседнем горном склоне валила лес целая бригада и там,  то и дело, так же жужжали  бензопилы, а потом смолкали, и под протяжные крики и эхо «Поберегись!» с треском и грохотом падали  наземь  рослые   кавказские дубы и грабы.
В полдень в летнем лесу, в котором  и так было трудно дышать, стало невыносимо душно. Мой «патрон» с тревогой  изредка посматривал сквозь макушки деревьев в небо, на котором сгущались серые тучи, но работу не останавливал.  Однако у матушки-природы свои законы, она никогда не ждет – закончил ли ты дело или нет, и, как говорится, «разверзлись небесные хляби» в тот полдень и хлынул сначала  крупными каплями, а потом единым и непрерывным  потоком, как из пожарного шланга, летний дождь.
- Баста! – забросил на плечо бензопилу Атаман. – В Подвислу пойдем, к Луше, там переждем дождь, - и направился в гору.
Шли мы недолго,   и я увидел небольшой каменный домик, что приютился под нависающей  над ним скалой. «И впрямь, подвисла!» - подумал я, не переставая удивляться даже в эту  летнюю стихию умению людей выразительно,  с простонародной точностью давать названия  той или иной местности или природному  объекту.
На пороге домика нас встретила, будто бы ждала с минуты на минуту, высокая и согбенная старуха в черных платке и платье и провела в комнату, говоря при этом:
- Первый день в лесу, что ли, Степан Никифорович. Все руки зудят, наработаться не можешь. Нет, чтобы остановиться и уйти пораньше, видел же,  тучи к дождю собираются.
- Есть, есть, Луша, такой  грех, - согласился с ней тот. – Заведусь с утра, как юла, а потом остановиться не могу. И так,  боюсь, будет до гроба.
Старуха вышла в другую комнату и принесла  нам две сухие и чистые спецовки, которыми, вероятно, разжилась у  тех же лесорубов для их  же пользы, и сказала:
- Переоденьтесь!
Когда же мы переоделись, она снова вошла в комнату, взяла всю нашу мокрую одежду,  развесила на террасе дома, и только затем напоила нас крепким  диким чаем с хлебом и брынзой.
А дождь все  шел и шел до самых  сумерек, но когда перестал, я поднялся.
- Куда? – одернул меня мой «патрон» с кровати.
- Не век же нам здесь вековать!
- Не  знаю, как с веком, а эту ночку  заночевать  нам у Луши  придется. Реки в округе от такого дождя, как пить дай, разлились, не выбраться к дороге.
Сказав это, отвернувшись на бочок к стенке, он, посапывая, крепко уснул, а мне не спалось, я вышел  на террасу, и, как узник стихии, с томлением  и тоской бросился  мысленно туда, за горы, где  меня ждала мать с больным сердцем, и отец, который имел привычку  не спать, если кто-то из нас, трех его сыновей, без видимой причины не возвращался на ночь домой. Так я и просидел,  пока не стемнело, а потом еще и еще, слушая невообразимую музыку гор, чья  природа - живая и неживая  впервые  жадно вздохнула полной грудью после дней палящего зноя.
- Ну, что ж тебе не спится, внучок? -  вышла и присела на лавку на террасе рядом Луша.
- Да так, не спится и все, - пожал плечами я.
- Для твоего возраста это совсем негоже,  - сказала она. – Не выспишься в молодости, не  жалуйся на сон в старости, потому как бессонница ее верная спутница.
- Зовут-то тебя, как?
- Асланом.
- Меня Аршалуйс зовут,  а Лушей солдаты, что  стояли в войну на нашем перевале, нарекли, - сказал она, а затем задумчиво, в невольном продолжении своих мыслей, добавила о ком-то  неведомом мне. – А он  звал меня Айшой…
Она смолкла, а я спросил:
- Ну и как вы, Аршалуйс, столько лет тут одна живете?
- Как?! А так, - ответила она. – Другой-то  жизни у меня и не было. В 1915 году  в эти места мой отец Аршак и мать Лусинэ из  Трабзона  бежали, спасаясь от резни армян турками. В 20-м году я у них родилась, а мать умерла при этом. Отец  меня растил и воспитывал все те годы, пока не отдал  богу  душу перед самой войной.
А потом, словно предтеча той истории, которую она собиралась рассказать, где-то там, у подножья горы, затрещала  цикада и треск от нее, как автоматная очередь,  гулко разнесся по долам и ущельям. Некоторое время Аршалуйс  слушала эту дробь, потом отвлеклась и продолжила:
-  А  когда пришла в эти места война,  мне уже вовсе было не до себя, потому что стала для добрых трех  сотен солдат  матерью и сестрой, верным другом, а кое-кто из них меня даже величал  своей лесной невестушкой. Бои здесь шли  жаркие, а потому раненых  всегда  было не счесть.  Я с первого дня боев пошла работать в госпиталь и стала ухаживать за ранеными,  убирала за ними, кормила немощных с руки,  до поздней ночи кипятила и стирала их окровавленное белье, одежду и бинты, потому как последних всегда не хватало. Спала по три часа в сутки,  если  это, конечно, можно назвать сном, потому как в голове никогда не смолкали  стоны и мольба о помощи покалеченных войной людей. Как выдерживала все это?  А так, сначала по-бабьи – плакала. Всяко  бывало, вот, например, только-только привезли раненого с поля боя, а он умоляет меня, весь горя: «Лушенька пить, пить!...» А ему воды нельзя, вот я и отойду в уголок, спрячусь ото всех, и от беспомощности плачу навзрыд. А бывало и другое – оторвет человеку в бою руку иль ногу, а  он после операции зовет и тоже  умоляет: «Христом богом  прошу тебя, Лушенька, помоги, нет сил моих, болит…» А я ему по неграмотности своей: «Да как же она, миленький мой, родненький,  может у тебя  болеть, если ее уже нет, ноги-то иль руки?»  И снова плачу от беспомощности…  И так  было до тех пор, пока доктор наш,  майор Полетаев не одернул меня и не приказал: «Отставить слезы и больше не плакать, санитарка Маркарьян! Война идет, на всех слез не напасешься! А насчет оторванной руки иль ноги, уверяю вас, может она болеть – фантомной болью у нас это в медицине называется».
После этих ее слов в низине снова застрекотали цикады, и уже не одна,  а целым  хором, и снова, как автоматная очередь, их стрекот  гулко  разнесся по ущельям и долам, будто бы салют в память о  тех,  кто намертво врос в этот перевал и стоял перед врагом насмерть.
- С того дня я плакала только тогда, когда кого-то из них хоронили, - задумчиво продолжила Аршалуйс. – Там, в низине,  их кладбище, сто двадцать три солдата в нем упокоились – русских и нерусских,  поживших немного и совсем молодых, безусых, нецелованных из разных городов  и весей  нашей бескрайней страны. Я до сих пор помню их лица и поименно, могу указать на могилы, кто  и где похоронен. А потому, убираясь на кладбище, я разговариваю с каждым из них, как с живым.
- А где же у вас братские могилы?
- Их у этого перевала нет! – ответила она. - Я так перед командиром Омельченко настояла, чтобы  каждого отдельно похоронили,   и у каждого  был свой уголок,  нередких из которых жизнь удостоить его не успела.
Она снова смолкла и, устремив свой  взор во мрак ночи,  словно в вечность, в которую когда-то  проводила свой  бессмертный полк, глубоко вздохнула и развела руками:
- Что же я все о смерти, да  о смерти. Нет, чтобы за жизнь поговорить. В то лето 1942 года,  когда  наши пришли сюда, а доктор Полетаев уже давал мне денек-другой для отдыха, я принималась за заготовки   сухофруктов, ягод, дикого чая, трав и кореньев целебных – всего, чем был богат наш лес, и занималась  этим до  самой глубокой осени, до первых заморозков. Моих  припасов в ту суровую зиму хватило солдатам на компоты, чай, настойки  лечебные  вплоть до  их наступления в конце февраля 1943 года. «Что бы мы  без тебя делали, Луша, - как-то, попивая холодный компот из дички,  похвалил меня командир Александр Иванович Омельченко, который был на постое в моем доме. - С такими, как ты, женщинами, нас никогда не сломить немцу».
- И еще мох,  который всегда зелеными коврами лежит в нашем лесу, - дополнила она, -  «Чудодейственную силу имеет этот мох  в лечении ран», - как-то сказал мне отец. И я этого не забыла, и предложила его нашему доктору Полетаеву, который всегда испытывал недостаток   в лекарствах и мазях всяких. Он  попробовал, прикладывая мох к солдатским ранам, и был поражен увиденным, и сказал: «Йода в избытке,   наверное, в нем, этим и силен мох».
- Неужели, Аршалуйс, из множества молодых людей, которые вас окружали в те полгода, вам так никто  и не понравился? – спросил я, воспользовавшись тем, когда она  снова смолкла.
- Ухаживал  за мной политрук Петр Олешко, который также у меня  был на постое, как и командир, - ответила она. – С самого начала  пребывания их здесь красиво ухаживал, но это была не любовь, которую я ждала. А когда ее ждешь, она обязательно придет, и он пришел…
После непродолжительной  паузы Аршалуйс сказала:
 - В тот вечер командир Омельченко вернулся  позже Петра и был чем-то очень расстроен. «Разведка из дивизии сообщила, что к нашему перевалу десять горных  стрелков-снайперов хваленного «Эдельвейса» из-за Майкопа перебросили, - сообщил он политруку. – Принесла их сюда неладная! В обед они половину нашей разведгруппы, что  возвращалась на перевал,  расстреляли,  а потом еще трех бойцов, что бдительность  потеряли. Как теперь  быть, не знаю?» - озадаченно развел он руками.
Олешко же спокойно  ответил ему:
- Да не переживайте вы, Александр Иванович, так сильно. Есть у меня на примете   один человечек, которому по силам справиться с этими хваленными «эдельвейсами» .
- И кто он? – поторопился Омельченко.
- После училища тыла перед войной меня  как  лучшего  выпускника определили на службу в отдел продовольственного  обеспечения  высшего военного руководства страны и генералитета при Наркомате обороны , – опять же спокойно повел разговор Олешко. – Так вот, был у нашего отдела небольшой  завод тут в Туапсе, который зверье всякое  съедобное и дичь консервировал. А при заводе том, в охотничьей  артели один адыг работал – Рашидом  его звали. Приезжая сюда, я не раз ходил с ним на охоту. И скажу вам,  Александр Иванович, непревзойденный  он в этом деле мастер-  знаток местности,  следопыт, слухач и нюхач в одном лице.
- А может, его уже нет там, призвали на войну? – с загоревшимися глазами, но желая, чтобы все это  было не так, спросил Омельченко.
- В том-то и дело, товарищ подполковник, что не призвали, - ответил Петр. – В самом начале войны я ездил  в Туапсе с приказом начальника своего отдела о переводе завода на консервирование  солдатских  каш с мясом. Видел там и Рашида, которого против его воли директор  по брони оставил.
- Так чего ты тогда  ждешь! – оживился Омельченко. – Бери нашу «полуторку» и поспеши за ним!
Петр Олешко вышел и под утро вернулся с молодым и статным красавцем с цыганской смолью черных волос и карими глазами с поволокой.
- Я влюбилась в него с первого взгляда, - улыбнулась Аршалуйс. – Голова пошла  кругом, а мое девичье  сердце так  застучало, что  казалось, готово вот-вот, как кузнечик, раз и выскочить из груди. А ноженьки мои, ноженьки, стали, как ватные! А он так посмотрел на меня, будто бы  тутовый шелкопряд, взял да и завил вокруг  сияющий, теплый  и уютный кокон…  Прилив такого счастья я испытала только дважды. Первый раз, когде мне было лет семнадцать, и я возвращалась из станицы, в которую спускалась за сахаром и солью. Устав по дороге,  прилегла, чтобы отдохнуть,  под  можжевеловый куст и быстро уснула,  то ли от усыпляющего аромата, источаемого  им, то ли от усталости, которая вконец разбила. И приснился мне удивительный  сон – с небес спустились две девицы в   лучезарных  белых одеждах, обмыли мое тело чудодейственной водой, которое сделало его легким  до неосязаемости,  натерли ароматами и одели  в такую  же, как у них,  одежду, а затем, превратились в райских птичек, взлетели и уселись на ветках можжевельника. За ними  спустились с небес два ангела и, взяв меня за руки, повели по дороге из сизого тумана… А птички чирикали мне вслед: «Божья невеста, чик-чирик! Божья невеста, чик-чирик!». А я была невероятно счастлива…
- Не знаю, чем бы завершилось все это, если бы не отец, обеспокоенный тем, что меня  так долго  нет,  не пошел бы по той тропе, не нашел и не разбудил, -  закончила про свой сон Аршалуйс.
Я поселила  Рашида в пристройке, которую за несколько лет до войны сложил отец, а потом они втроем с командиром и политруком, закрывшись в комнате, о чем-то  долго говорили. А когда солнце уже поднялось из-за гор, Рашид взял винтовку, которую принесли ему с перевала, и уверенно вступил в лес.  Странное ощущение тревоги за  этого еще совсем  незнакомого  человека охватило меня и не отпускало весь день,  иногда бросая в   жар,  пока он не вернулся.  А вечером я услышала, как Рашид сказал Омельченко:
- Не скрою, командир, трудно было  впервые стрелять в человека, хоть и враг он. Но я его выследил и убил.
- Ничего, обвыкнешься! – успокоил его Омельченко.
Потом Рашид вышел на эту террасу,  где тогда стояли жернова, и я переламывала кукурузу на мамалыгу для  раненых и некоторое время смотрел на то, как я работаю. Другая бы при этом, наверное, смутилась, а я вот была  рада.
Потом отвлеклась, чтобы пересыпать размолотое  зерно в большую  кадку, а он,  указав  на жернова,  сказал:
- Я, Айша, всегда  любил смотреть в детстве, как  это же делала моя мать.
- Айша? – улыбнулась я тому, как мое  имя легко  перекладывается на любой лад. – Аршалуйс, Луша, а вот теперь и Айша.
- Айша! – продолжил он. – Можно я  буду вас так называть?
- Называйте, - потупилась я.
- Так звали мою маму, на которую вы чем-то мимолетным похожи, - грустно сказал он.
- Мы обе – кавказские  женщины, - ответила я, -  и в этом  нет ничего удивительного.
- Нет, нет, - встрепенулся он. – Это мимолетное  не в облике, а похожи чем-то, что в  душе…
Зная, что мужчины, подбирая себе спутницу жизни, невольно ищут в женщинах черты своей матери, а женщины в мужчинах – черты отца,  я пришла в доселе  неиспытанный  восторг от этого сравнения  - значит, и он ко мне  неравнодушен,  значит, приглянулась ему!
 В утро второго дня  он ушел чуть свет, снова оставив меня наедине со своей  тревогой и треволнениями. Когда же вернулся вечером живым и здоровым, я уже  была готова броситься ему на шею и целовать до скончания  времен, но едва сдержалась. А потом был третий день,  также наполненный муками томительного  и гнетущего  неопределенностью ожидания, а после четвертого  Омельченко сказал ему:
- Сегодня эти «эдельвейсы» не произвели ни одного выстрела по нашим позициям, учуяли они после трех убитых тобой их товарища, что непростой человек за ними начал охоту, притаились, стараются  не выдать места своих  лежек.
- Вот и хорошо! – воскликнул Рашид.
- Хорошо-то оно хорошо, - протянул Омельченко, - но вот  одного  только боюсь, не начали ли они против  ответную  охоту. Может, лучше тебе  повременить с выходами в лес?
- Кто же оружие в разгар охоты вешает на стену? – не согласился Рашид. – И  потом, я повременю, а они за  старое возьмутся, солдат своих снова не досчитаешься.
- А  справишься за раз со всеми оставшимися  семерыми?
-  Почему  за раз, командир! Не травить же они меня скопом собрались.  Справлюсь с ними, как и прежде, поодиночке.
 Так они и решили, и он выходил в лес в пятый, шестой, седьмой, восьмой и девятый разы, и возвращаясь, непременно делал на прикладе  винтовки зарубку, отмечая каждого убитого  фашиста. А я  по этим вечерам кормила его горячим ужином и всегда думала: «О господи, так и просидела бы рядом с ним всю жизнь, только  бы он остался  живой!».
-Диву даюсь я, Рашид, - сказал ему в ту зимнюю ночь Омельченко, - они ведь серьезно обучены в Альпах – эти горные стрелки, а ты их перещелкал, как белка орешки.
- Обучить можно и медведя  ездить на велосипеде, - усмехнулся Рашид, а потом без улыбки добавил, - а вот от его звериных повадок отучить нельзя.
- Ты это о чем?
- А я  о том, командир, что в каждом  человеке сидит тот или иной  зверь. Вот я и вел их всегда от лагеря, выискивал его в намеченной на сегодня  жертве, чтобы потом охотиться на человека, как на  того зверя со свойственными ему   норовом, качествами и повадками.
- И кто же, по-твоему, сидит в этом  последнем, десятом  стрелке?
- В этом-то, несомненно, волк, - ответил,  не медля,  Рашид. - Вот я его и оставил напоследок.
- М-да,- немного озадаченно протянул Омельченко и с теплившейся  надеждой в глазах  добавил, - а может, не отважится завтра этот «волк» да возьмет и не придет.
- Этот-то? – снова усмехнулся Рашид. – Этот обязательно придет! Да и не  расстраивайтесь вы прежде времени, командир. Адыги, как говорят: «Бесстрашен волк только при нападении, но не дай Аллах, испугаться ему и сделать хоть один шаг назад, он становится подобен трусливой женщине».
- В ту  ночь, мучимая плохими  предчувствиями, я долго не могла уснуть, - грустно продолжила свое повествование  Аршалуйс, -  все волк мне какой-то мерещился. Покажется, оскалится да исчезнет…  Я не выдержала этих мук и, забыв о своей девичьей чести и гордости, переступила порог пристройки… Рашид тоже не спал, и на мгновенье показалось, что он  ждал меня.
- Я люблю тебя, Айша! – тихо прошептал  он.
- И я  люблю тебя, Рашид! – ответила я.
И мы любили друг другу ту зимнюю  ночь трепетно  и страстно, как в первый и последний раз…
А утром, перед его уходом, поклявшись друг другу  в любви и верности, обручились  кольцами, что остались от моих отца  с матерью…
В тот день за перевал не было боев и мы разделили участь ожидания на двоих с Александром Ивановичем  Омельченко, который,  как и я,  не дождавшись Рашида  к вечеру, стал сокрушаться?
- И дался мне  этот «волк» и, чтобы он теперь один  смог серьезно  изменить в существующей ситуации, зачем я отпустил Рашида к нему?
- Рашид бы все равно ушел. Такой человек! – ответила я. – И нет в том вашей  вины.
Поздно ночью кто-то выбрался на  нашу террасу и, задев лопату, которой я   расчищала у дома снег, с шумом  упал. Догадавшись кто этот «кто-то», я поднялась и выбежала за дверь. На террасе, придерживая двумя сцепленными руками  живот, лежал Рашид… Омельченко вызвал  свою «полуторку» и мы отвезли его в госпиталь.
- Крови много потерял, да и органы  каким-то режущим предметом, предполагаю, что ножом, сильно задеты, - пояснил нам после осмотра Рашида доктор Полетаев. – Но положение его не совсем безнадежно. Постараюсь вытянуть.
- Вы уж постарайтесь, постарайтесь, Лев Сергеевич! – попросил Омельченко.
Более десяти дней Рашид пролежал в госпитале без сознания, а я денно и нощно  не отходила от его кровати, -  продолжила Аршалуйс. – И представь,  насколько была счастлива, когда он  впервые за все это время  открыл глаза и прошептал имя,  которым меня называл: «Айша»… Узнав  об этом, пришел в госпиталь и Омельченко, которому Рашид, тяжело дыша, рассказал: « В тот день, командир, он трижды менял места своей лежки, сам охотясь на меня, но я опередил, обнаружив его последнее  прибежище.  Матерый оказался фашист, долго  мне пришлось  повозиться  с ним, пока не убил, но и он успел при этом подрезать меня»…
- В конце февраля 1943 года, - сказала  с нотками большой гордости в голосе Аршалуйс, -  наши войска, как снежная лавина, сорвались с этих гор и, сметая на своем пути укрепления врага,  погнали его со всей Кубани, но перед тем  Омельченко снова зашел к нам в госпиталь и, склонив  поседевшую голову, поблагодарил Рашида:
- Спасибо тебе, солдат!
- Солдат? – усмехнулся Рашид.
- Солдат! – настоял  командир.
Вслед за ними к местам новых сражений отправился и наш госпиталь, а я перевезла Рашида из него  к себе.
А потом в горы, как-то тихо пришла весна, наполнив их радостным ликованием птиц, усеяв лужайки и лес цветами, вселяя в наши молодые сердца новые надежды. Как-то в конце марта я вывела Рашида из дома и усадила на солнышке, еще не распалившемся  и ласковом, а сама занялась работой по хозяйству.
- Смотри, смотри же, Айша! -  окликнул он меня через минуту-другую и указал на соседний утес, на котором стоял огромный дикий кабан.
- Это Султан! - обрадовалась я. – Война  все зверье в округе распугала, а теперь вот они возвращаются.
- Что еще за Султан? – спросил он.
- Отец его совсем маленьким и больным  подобрал в лесу, а через несколько месяцев, когда он подрос и выздоровел, отвел  обратно, сказав при этом, что зверь должен жить среди зверей. Вот Султан с тех пор часто приходит на этот утес и подолгу смотрит  в наш двор.
- Чтобы собака или какая-другая дворовая скотина помнила своего хозяина и тосковала по нему, видеть мне доводилось, но чтобы дикая свинья – никогда! – удивился Рашид и добавил пораженно. - А смотрит-то, смотрит, как! С тоской, как на потерянный  некогда рай,  из которого ушел в свой  звериный мир, полный тревог и опасностей. Смотрит, как человек, оглядывающийся с тоской на свое беззаботное и безвозвратное  детство…
В ту ночь ему стало совсем  плохо, видно, так и не срослось что-то там, под раной. Я дала ему лекарства, которые мне оставил доктор Полетаев, но и они не помогли, и он умер во сне… Высох мой  можжевеловый  куст, под которым я  приютилась и испытала безграничное счастье, свою  первую и единственную любовь…
На следующий день я отвезла его на своей «одноконке» в горный аул, в котором он  родился и вырос, и похоронила там с оставшимися в нем в войну стариками и женщинами. В тот же день одела этот вдовий черный траурный наряд, чтобы не снимать его с себя никогда!
Она опять смолкла, будто снова и снова  глубоко переживая ту давнюю утрату, а потом продолжила:
- А политрук тот, Петр Олешко сразу после войны ко мне приехал и позвал с собой в Москву, где он жил без семьи. Но я отказала ему, указав на  могилы его однополчан: «Не обижайся, Петр Семенович, не могу оставить, предать их!». «Нельзя  все время жить прошлым, Лушенька, нельзя,  невозможно и мертвых предать!» - не согласился он, а я ему ответила: «Предать погибших легко и проще просто, стоит только подвергнуть  забвению  память о них и их подвигах, а могилы запустить, чтобы быльем поросли».
Закончив свое повествование, она обратилась ко мне:
- Вот ты спросил в начале нашего разговора, как я здесь одна живу, на что отвечу тебе – одной-то я никогда и не была – души Рашида и тех, кто упокоился тут, всегда незримо  присутствуют рядом.  Я чувствую, а иногда, кажется, что  даже вижу их тени. Да и живые не оставляют меня  без внимания, то охотник или рыбак какой, или ваш брат, лесоруб, заглянет на огонек, посидим, чайку попьем, покалякаем и на  душе станет спокойней,  и нет места одиночеству.  В другой раз кто-нибудь из тех, кто остался в живых с войны, и зовет меня  однополчанкой, в гости  приедет, побудет тут денек-другой, повспоминаем с ним о былом. А на  День Победы в моем саду яблоку негде упасть, собираются многие из выживших, вдовы, сыновья, дочери и внуки тех, кто похоронен на этом кладбище, и мне снова не до одиночества. Вот так и живу!
Утром мы ушли с Атаманом на работу, а вечером за нами пришел вахтовый автомобиль и мы уехали домой, но в будущем, в дни  постигавших меня, сопутствующих  каждому  человеку в жизни невзгод и неудач, я спешил к этой  неунывающей  героической женщине, чтобы почерпнуть у нее  заряд жизнестойкости и жизнелюбия,  и жить дальше. В  один из таких приездов  я был глубоко разочарован, найдя ее дом с заколоченными ставнями и дверью. Проходивший мимо  охотник сказал мне:
- Если вы к Луше, то ее нет.
- И где она?
- Померла Луша месяц назад. Свезли  ее  в станицу и схоронили.
От неожиданной вести  и растерянности, последовавшей за ней, я присел на валун, что был рядом, а когда охотник ушел, поднялся,  приложил ко рту  ладони и, будто бы там, на небесах, она могла услышать меня,  громко  позвал: «Ар-ша-луйс! Лу-ша! Ай-ша!»  И горное  эхо раскатисто, царственно, и, как она говорила,  на все лады,  ответило эти три имени, которыми звали ее при жизни  любившие  люди…

Аслан Кушу.


© Copyright: Кушу Аслан, 2015
Свидетельство о публикации №215102001442

Ссылка:
http://www.proza.ru/2015/10/20/1442



Байки Победы-2
Антоныч3

           ВИВА КУБА!

    Недавно довелось мне оформлять книжку на тему, весьма непопулярную в наше время- о табаке. И вовсе не о его вреде, а об истории. Автор книги Андрей Малинин- латиноамериканист, специалист в области внешнеэкономических связей, преподаватель университета в Перу, переводчик, публицист, член Московского сигарного клуба и т.д.
    В одной из глав книги речь идет об участии Кубы во Второй мировой войне. Оказывается, кубинцы активно воевали в рядах армии США против Японии и Германии и многие из них сложили головы в борьбе с фашизмом. Но кроме регулярной армии были еще и добровольцы. Помните, Хэмингуэй рассказывал в "Островах в океане", как кубинские рыбаки бороздили Карибское море в поисках немецких подводных лодок?
    В книге Малинина приводится статья из газеты "Правда" от 25 июля 1941 года: "Подарок кубинских рабочих красноармейцам. По сообщению гаванской газеты "Нотисиас-де-Ой", центральный комитет федерации рабочих табачной промышленности отправляет 1 млн. сигар в подарок храбрым советским солдатам, рабочим и крестьянам, которые защищают СССР - будущее и надежду всего человечества".
    Андрея Малинина заинтересовало: кому же достались заморские сигары? И выяснилось, что тогдашние органы распорядились заморским даром весьма разумно. Сигары посылались в партизанские отряды как приложение к взрывчатке для подрывников, ведь сигара удобна тем, что горит очень долго и не гаснет на ветру. Что может быть лучше такой "поджигалки" для фитиля?
    Среди получателей стратегических сигар были отряды Белоруссии, Украины, Брянской и Смоленской областей. Кстати, упоминались отряды, действовавшие на территориях нынешней Калужской области, в частности в районе нашего пушкинского Полотняного Завода. Эшелоны под откос они не пускали, но танки, бронемашины и грузовики на воздух точно взлетали.
    К сожалению, версию о кубинских сигарах в деятельности калужских партизан я ничем подтвердить не могу. Но ведь только представьте себе: партизан с окладистой бородой, в телогрейке и ушанке, с трофейным немецким автоматом на животе, а в зубах - кубинская сигара. Красиво!


Рисунок автора


© Copyright: Антоныч3, 2012
Свидетельство о публикации №212050501256

Ссылка:
http://www.proza.ru/2012/05/05/1256
(Иллюстрация по ссылке)





Против терроризма.
Against terrorism.



Анти Т
Neivanov


Итак, свершилось! Европа, Америка и Азия, а точнее — всё цивилизованное человечество объединилось, наконец против общего врага, коим за последние годы безоговорочно стал террор. Взрывы на вокзалах, в самолётах, в театрах достали уже всех до печёнок!
Конечно же, как всегда принято в хороших домах, особенно, когда выделяются нешуточные средства, был объявлен конкурс программ по борьбе с террором, в дальнейшем — Т.
Соискатели должны были представить самые эффективные технологии. Международная комиссия готова была рассмотреть даже такие проекты, которые выходили за и так уже оговоренный, хоть и заоблачный уровень цен. Посыпались грандиозные проекты, которые планировалось реализовать через запуск новой серии спутников, космических сканеров и т.д, и т. п.
 
Однако больше иных всех удивил некий проект с весьма скромным бюджетом. Собственно, поразил  он не этим, вернее, не только этим, а формой. Конкурсанты предложили неслыханный вариант: они начинают действовать немедленно, обязуются за месяц достигнуть ощутимых результатов, а в случае подтверждения резко позитивной статистики, просят начать финансирование, включая и оплату прошедшего месяца. Имена соискателей, как вы догадываетесь, были зашифрованы.
Комиссия решила пустить этот проект как бы вне конкурса.
 
Что мы теряем? - решили они, - нет результатов — нет денег!
Прошёл месяц, рассмотрение масштабных проектов основных претендентов было в самом разгаре, конкуренция чувствовалась нешуточная! В конкурсе проектов принимали участие как самые старые, так  новейшие службы, группы, разведки и пр. Не исключено, что принимали участие проектанты и от противной стороны. А как вы думали! Там тоже не дураки сидят! Один проект с "близнецам" чего стоит! Но тут на стол председателя комиссии, австралийца Джо Арлингтона лег лаконичный листок из отдела статистики. В нём была всего одна фраза: «По необъяснимым причинам число акций Т снизилось на 35,6%.

Таким образом, продолжение конкурса не имело никакого смысла. Победитель уже доказал своё право без всяких уговоров. Цифры убедили комиссию.
Что тут началось! Представьте себе состояние могучих разведок, обширных организаций и прочих дармоедов, уже пришивших на свою одежду дополнительные карманы для щедрых поступлений! Корреспонденты всех газет начали круглосуточную охоту за победителями, не говоря уже о негласной охоте тех, кого обставили скромные в своих запросах победители, причём последних интересовало явно не интервью!

А в это время в одном из беднейших аулов Афганистана исчезла моментально и поголовно многодетная семья. У них совсем недавно был большой праздник — Аллах, видя их нищету,  прислал им 5 тысяч баксов, бывает же такое!
Одна из соседок, добрая вдова Зухра рассказывала потом, что слышала за столом такой диалог между супругами:
А помнишь, когда мы были совсем нищими, ты всё время хваталась за голову и кричала, что делать? Что делать?
Да-да, Абдула, помню — подхватила привычный уже разговор его жена, толстуха Лейла, - я помню, что ты тогда сказал!
И что я сказал? - спросил цветущий от счастья и сытости Абдула.
Надо рожать сыновей!

И все сидящие за столом закивали головами, не забывая при этом закидывать полные горсти жирного плова в жующие рты.
Потом исчезла одна семья в Палестине, одна — в Ираке... И что любопытно — всегда после поступления круглой суммы!

Прошло ещё пару месяцев, и два Т- акта удалось предотвратить. Как объяснил схваченный террорист — неудачник, на акцию не хватило людей. Были даже такие, которые скрылись без всякого предупреждения уже накануне операции. Незадолго до этого они долго и безуспешно пытались связаться с роднёй...

Потом начались финансовые чудеса: вдруг стали пропадать успешные предприниматели, вернее так: сначала аннулировались счета, а потом исчезал и их хозяин. Что явилось причиной этой цепи  событий никто не знал, кроме некоторых членов организации, скандально победившей в вышеупомянутом конкурсе. Иногда просто непонятно отчего, буквально на ровном месте, вдруг, разорялись некоторые мелкие или средние фирмы. А у крупных так же внезапно возникали неприятности, как, например, сейчас у Фольксвагена, а несколько лет назад у Филипа Морриса...

Вскоре случаев Т стало ещё меньше, но всё же до полного искоренения было ещё далеко. Иногда мне даже кажется, что искоренить его невозможно, и ещё думается, что он всегда был, даже до рождения моих родителей. Ещё добрый дедушка — Ленин, кажись, объявил красный террор, а может железный Феликс? Запамятовал я. Впрочем, мир и останется у этих бандитов вечным заложником, если над задачей не подумают ещё некоторые, а лучше — весь цивилизованный мир. Почему, собственно, нет? Ведь у нас есть такие гении! Давайте соберём их в один зал и пусть хоть один раз противопоставят бандитам мозговой штурм гениев!

Я понимаю, многие с умным видом заявят, что я всё примитивизирую, а на самом деле всё гораздо сложнее, всё в мире взаимосвязано...
- Знаю, знаю! А ещё — что рука руку моет...
И всё же, неужели так-таки ничего нельзя сделать? Подумайте, быть может и у Вас есть идеи?


© Copyright: Neivanov, 2015
Свидетельство о публикации №215112700277

Ссылка:
http://www.proza.ru/2015/11/27/277
(Иллюстрация по ссылке)



Учителю
Игорь Кинг

Посвящается памяти детей, погибших в теракте у дискотеки «Дельфинариум»
 Тель-Авив 01.06.01. День Защиты Детей.
*******

Грустное это дело,
Если помочь не в силах.
Надо же -- не успела...
Надо же -- не дожила...
А в юности дышится тонко,
Денёк  был такой погожий...
Идут в дискотеку девчонки...
Юной была она... Тоже.


© Copyright: Игорь Кинг, 2004
Свидетельство о публикации №104060100268

Ссылка:
http://www.stihi.ru/2004/06/01-268
(Иллюстрация по ссылке)




Армия.


Следующая страничка нашей рубрики «Армия» посвящается памяти жертв страшной трагедии, которая получила название «Первой мировой войны». В прошлом году исполнилось ровно 100 лет со дня её начала, и ровно 100 лет назад она бушевала кровавым пожаром, пожирая всё новые страны, города и души…

…11 ноября 1918 года Компьенским перемирием, означавшим капитуляцию Германии, Первая мировая война закончилась. Её продолжительность была четыре года и три месяца. В её огне погибло почти 10 миллионов человек, около 20 миллионов было ранено.
 Таких потерь человечество еще не знало…


Историческая страничка.

Летчики и аэропланы. ч. 3
Сергей Дроздов

Летчики и аэропланы.

Начнем с  самолетов. 
В 1913 году в Российской империи насчитывалось всего 4 небольших завода и 2 мастерские по производству и сборке самолётов. (Китанина Т. М. Россия в Первой мировой войне 1914-1917 гг. Экономика и экономическая политика. СПб., изд-во СПбГУ, 2003. стр.73).

Вот перечень  ВСЕХ этих заводов:
1. ПРТВ «С.С.  Щетинин и Ко» («Гамаюн»)
Завод имел,  в 1914 году, 400 рабочих и 43 станка.

2. РБВЗ «Авиабалт» Рига

Завод  имел в 1914 году  270 рабочих и 36 станков

3.«Дукс», Москва.
Завод  имел в 1914 году  550 рабочих и 195 станков. Это было КРУПНЕЙШЕЕ авиастроительное предприятие царской России. В 1916-17г.г. он, после своего расширения, мог производить до 39 самолетов в месяц.

4.Завод В.В. Слюсаренко, Рига. 30 рабочих и 16 станков в 1914 году.

5. АО воздухоплавания «В.А. Лебедев» 300 рабочих и 35 станков в 1914 г.

6. Завод аэропланов А.А. Анатра в Одессе 100 рабочих и 131 станок в 1914 году.

 В  мае 1914 (в самый канун войны) года военное министерство разместило на этих заводах  заказ на производство 292 самолётов.
 
С началом войны быстро выяснилось, что мощностей этих русских авиазаводов не хватало даже для  восполнения потерь  аэропланов.
Всего с начала войны до 1 января 1915 г. они отправили в действующую армию 157 самолетов.
Причем часто эти машины имели дефекты и забраковывались при сборке в отрядах и ротах.
Особые нарекания вызывали самолеты завода Щетинина. Так, монопланы "Ньюпор" имели отрицательный угол установки крыла (!!!), что вызвало ряд аварий.
Французские самолеты, сделанные на русских авиазаводах, отличались большей массой и низким качеством изготовления по сравнению с импортными "собратьями".
Причины этого понятны: более низкая квалификация рабочих, слабая культура производства, несоблюдение технологии производства и сборки и т.д.
Но все это – только «полбеды».

Как известно, без двигателей самолеты не летает.
А именно авиационных двигателей-то чахлая промышленность царской России почти и не производила,  если не считать отделения завода Гнома в Москве, дававшего не более 5 авиадвигателей в месяц.     (H.H. Головин. «Россия в Первой мировой войне». Париж, 1939.)
Поэтому ВСЕ  производство аэропланов в России было рассчитано на завоз и использование  зарубежных авиадвигателей.

Например, знаменитые аэропланы И. Сикорского «Илья Муромец» были спроектированы под мощные германские моторы «Argus», которые, к слову, прекрасно себя зарекомендовали и, закупленные еще до войны, несколько этих двигателей использовали до 1917 года, переставляя их с одного «Муромца» на другой. 
Четыре мотора автомобильного типа, немецкой марки «Argus» (по 100 лошадиных сил каждый), были расположены  еще на прототипе «Ильи Муромца», который имел название «Русский Витязь». Этот самолет  мог поднимать 45 пудов груза и имел скорость 90 верст в час.
«К весне 1914 года был выстроен второй «Илья Муромец» на котором установлены были уже более сильные моторы: средние по 140 л. сил, и боковые по 125 л. сил каждый.
Таким образом, общая мощность моторов доведена была до 530 л. сил, т.е. на 130 сил больше чем у «Русского Витязя» и первого «Ильи Муромца». Увеличение мощности двигателей дало этому аэроплану несколько большую грузоподъемность, увеличило скорость и позволило ему подняться на высоту 2100 метров». (Финне К.Н. Русские воздушные богатыри И.И. Сикорского. Белград, 1930).

Понятно, что в связи с началом  войны  получать немецкие двигатели «Аргус», под которые и был спроектирован «Муромец», стало  невозможно.
 «Замена их на французские звездообразные «Сальмсоны», создающие при установке их на крыле большое дополнительное сопротивление, привела к снижению летных качеств.
В 1915 г. в Англии приобрели 55 двигателей «Санбим» с V-образным расположением цилиндров, но и они по надежности и характеристикам мощности уступали «Аргусам».
Впрочем, об истории и боевом применении «Ильи Муромца» мы подробно поговорим в других главах.

Не лучше обстояли дела и с обеспечением двигателями других, более легких самолетов русской армии.
С началом войны Франция, напрягавшая все силы в схватке с германскими армиями, «отказалась продавать двигатели частным заводам и ввела временное эмбарго на экспорт своего самого мощного ротативного мотора «Гном-Моносупап» 100 л. с, а ведь именно под него были разработаны такие  самолеты,  как монопланы С-10 и С-11 И.И. Сикорского, биплан «Фарман-22 бис». С декабря 1914 г. прекратился экспорт моторов «Сальмсон».
Все это затрудняло выполнение контрактов, и с начала  войны  до 1 января 1915 г. из 271 заказанных аэропланов на фронт поступило только 157. Между тем сражающейся армии требовалось значительно больше: только для восполнения потерь нужно было около 70  самолетов  в месяц».

Кстати о потерях.
Считается, что к  началу боевых действий в составе воздушного флота России насчитывался 221 летчик: 170 офицеров, 35 нижних чинов и 16 вольноопределяющихся (добровольцев).
Впрочем, уже говорилось, что  цифры потерь, боевого состава и производства самолетов в России очень сильно различаются в различных источниках, и у различных авторов.  Так что к ним надо относиться критически, и не воспринимать за «истину в последней инстанции».
К примеру, известный русский историк-эмигрант  Н.Н. Головин приводит совсем другие цифры боевого  состава авиации России к началу войны: 129 летчиков, 100 наблюдателей, 263 аэроплана  и 12 воздухоплавательных рот.  Зная дотошность и добросовестность Н.Н. Головина, полагаю,  что его сведения  более точны.

Потери среди аэропланов и летчиков, еще  в самом начале войны,  неожиданно оказались очень высокими.
При этом надо иметь в виду, что в 1914 году аэропланы ВООБЩЕ не имели вооружения, воздушных боев практически не было, и основная масса потерь была связана с техническим состоянием самолетов и моторов, ошибками пилотирования и погодными условиями.
«Исследование динамики убыли и поступления самолетов в целом по русской армии показывает, что потери аэропланов были значительными и составляли не менее 45,8% за 2 месяца. Большая часть (иногда 90%) этой убыли была вызвана выходом из строя изношенных аэропланов и моторов».
Н. Корниш в работе «Русская армия 1914-1918г.г.» утверждает, что «…русские ВВС к осени 1914 г. потеряли около 140 самолетов; численность машин только на Юго Западном фронте сократилась с 99 до 8».
Цифры потерь среди летного состава были значительно меньшими.
А. А. Дёмин в своей книге «Ходынка: взлетная полоса русской авиации» (ч. 2  «Великая война» зовет авиаторов») пишет:
«На 1 января 1915 г. потери летчиков составили 33 человека или 14,9% от общего состава. Из них 6 погибли от действий неприятеля, 5 - в авариях, 22 попали в плен и пропали без вести».

Подробный разбор некоторых вопросов тактики действий авиации в годы Первой мировой войны, ждет нас впереди,  а завершат эту главу слова известного русского историка Н.Н. Головина:
«В еще более печальном положении находилось удовлетворение потребностей Русской армии в авиации. Производство авиационных моторов в мирное время в России отсутствовало, если не считать отделения завода Гнома в Москве, дававшего не более 5 двигателей этого рода в месяц. Вследствие этого снабжение нашего воздушного флота авиационными моторами могло основываться главным образом на привозе из-за границы. Но наши союзники, занятые чрезвычайным усилением своих воздушных войск, очень скупо уступали нам эти двигатели. В воспоминаниях председателя Государственной думы М. В. Родзянко упоминается о записке, поданной им осенью 1916 г. Государю Императору, в которой обрисовывалось критическое положение нашей авиации...
В момент объявления войны на вооружении русской авиации состояли главным образом «ньюпоры» в 70 сил, в некоторых отрядах «фарманы» типа XVI и XXII (учебные аппараты). Материальная часть во многих отрядах была совершенно изношена, и отряды выступили на войну с самолетами, пролетавшими два года.
На войну были отправлены даже «ньюпоры» постройки завода Щетинина. Эти «ньюпоры», построенные хотя и по утвержденным, но совершенно неправильным чертежам, имели отрицательные углы атаки крыльев, что повлекло за собой целый ряд смертельных аварий; несмотря на это, аппараты оставались на службе и были посланы на войну». ( Головин H. H. Россия в Первой мировой войне. — Париж, 1939).

К сожалению, Н.Н. Головин не написал, КТО же именно УТВЕРДИЛ чертежи этих самых «ньюпоров» с отрицательными углами атаки крыльев (!!!) на которых пытались летать и разбивались русские авиаторы в начале Первой мировой войны.

«Через несколько месяцев после начала войны, т.е. в зиму 1914–1915 гг., многие отряды (эскадрильи) очутились в совершенно критическом положении вследствие полной изношенности аэропланов и моторов. Пришлось эти отряды отвести в тыл для перевооружения аппаратами и для переучивания летчиков полетам на новых системах. Часть отрядов, имевших «ньюпоры», перевооружились «моранами-парасоль». Некоторые отряды получили отремонтированные, захваченные нами немецкие и австрийские аппараты; еще позже появились «вуазены» с 130-сильными моторами. Но все это перевооружение производилось без плана и хаотично. К весне 1915 г. большая часть отрядов была перевооружена  и вновь появилась на фронте. Начали работать и авиационные школы, но все снабжение материальной частью по-прежнему было неудовлетворительным: мы получали из Франции только те образцы, которые считались там устарелыми».

Как видим, никаких бравурных  заявлений о том, что Россия-де «имела самую сильную авиацию в начале Первой мировой войны» Н.Н. Головин, будучи ее участником и добросовестным историком, НЕ ДЕЛАЕТ.
Да и, прямо скажем, НИКАКИХ оснований для этих заявлений НЕТ.


На фото: аэроплан над Балканами

Продолжение: http://www.proza.ru/2014/08/01/405


© Copyright: Сергей Дроздов, 2014
Свидетельство о публикации №214072800353

Ссылка:
http://www.proza.ru/2014/07/28/353
(Иллюстрация по ссылке)



О службе…


До и после смерти друга.
Станислав Бук

1.

Изрядно выпили…
Сколько я проспал? Смотрю на часы. Всего-то? Меньше часа?
Лежу на диване, не открывая глаз. Вовсю работает «подхалим» – маленький вентилятор, который Лёша заботливо устроил на журнальном столике. Июльский вечер. Жара не спадает, хотя не такая душная, как днём.
Не открывая глаз, вслушиваюсь в тихий голос Лёши Клюева.
Он рассказывает о своей службе в Чехословакии, о том, как жена его там блаженствовала, каждый раз уезжала в Союз, нагруженная богемским хрусталём, приоделась сама и не забыла про сына Женьку… а вот в Среднюю Азию не поехала, не те условия… словом, не оправдывает термин «боевая подруга»…
Разговорился мой молчун.
Вино меня сморило, а Лёха – он силён. Да и подготовка у него – диверсанта… ему бы в десантуре, в глубинной фронтовой… и как это его занесло в радиоразведку?
Комбриг Гадалов пристроил его ко мне в ЛИР (лабораторию исследования радиоизлучений) на капитанскую должность. Мне Виктор Алексеевич тогда сказал: «Станислав, ненадолго, потерпи». Конечно, у Клюева его военное образование – не для ЛИР.
Он оказался исполнительным и сметливым офицером, меня устраивал. Были кадры и похуже. ЛИР – не добывающее подразделение, за работу которого Москва гладит по головке. ЛИР – это на перспективу, вот такую – смутную и далёкую от конкретного задания полка, из которого год тому назад слепили бригаду.
И с дальнейшим продвижением у нас трудно. Мы ждали, что придут штаты на бригаду, – такие как в ГДР, Грузии, Одессе,  или в Ленинграде, но кадровики ГРУ поскупились: моя должность так и осталась майорской, а Лёшина, соответственно – капитанской.
Сейчас вот (опять Гадалов!) Лёхе подфартило: начальник разведки КТУРКВО послал на него представление на должность заместителя начальника разведки дивизии в Кушку. Конечно, Кушка – не Ташкент, но всё же – майорская должность… Правда, Москва может и отказать. Но если даст «добро», то к Новому 1980-му году будет и приказ.

На титульной странице повести «Ошибка Святого Петра» я поместил эпиграф:

«Посвящаю моему другу майору Алексею Клюеву, сложившему голову в бою под Кандагаром в мае 1980 года».

Мария, моя жена и семнадцатилетняя дочь Юля внимают Лёше.
Теперь Лёша рассказывает про визит в больницу, про то, как Ромка острит, или конфликтует с другим мальчиком, соседом по палате. Мой сон совсем убежал, и я присоединяюсь к компании.
Сын Рома, для которого Лёха – кумир, сейчас в больнице после инфаркта, и его двенадцатилетие мы вот так отмечаем без него. И Юля, и Мария, и я ездим к нему, но последний автобус вынуждает нас к семи часам вечера возвращаться в часть.  Только Лёша каждый вечер на попутных машинах, а то и пешком, бывает у Ромы, на руках выносит его со второго этажа больницы на улицу, где они час-полтора дышат вечерним воздухом Ташкента…

Сейчас за окном подходит к концу 2015 год. Всё больше лет отдаляют нас от того времени.  В июле 1979 года, отмечая день рождения сына, мы конечно, не загадывали на будущее через тридцать пять с лишком лет. Но если бы нам кто-то предрёк, что всего через десять месяцев Лёша погибнет на юге Афганистана, мы бы посмотрели на него, как на идиота…
Я не знаю о дальнейшей судьбе его жены и сына Женьки. В эти дни Жене где-то под пятьдесят, и слишком мала вероятность, что он прочтёт мои записки и поссорится с матерью. И всё же это постоянно останавливало мою руку: написать о Лёше и не написать о его семейной трагедии, это как?
А сейчас я думаю; вот, больше меня знал о Лёше мой сын, и теперь его тоже не стало; дочь и жена? они погружены в работу, они не напишут; а я отметил своё 80-летие, и если буду дальше оттягивать, то о Лёхе не напишет уже никто, и не состоится ещё один пазл в трагической панораме той Афганской эпопеи…

А потом… может быть, кто-то имеет право на  жестокую правду, а кто-то на хоть какое возмездие за свою жестокость.
Но рука моя опять повисает над клавиатурой: а сам Лёша, если бы я его сегодня спросил, что бы он посоветовал? И опять – нет ответа!

     Продолжение следует


© Copyright: Станислав Бук, 2015
Свидетельство о публикации №215120501894
Ссылка:
http://www.proza.ru/2015/12/05/1894
(Иллюстрация по ссылке)


Военные авторы.

Для популяризации творчества военных авторов  несколько лет назад мы открыли эту рубрику.

"Огненное офицерство!
Сердце — ваш беспроигрышный бой,
Амбразуры закрывает сердце.
Гибнет от булавки болевой…"
(Андрей Вознесенский)

Для всех, по нашей традиции, предлагаем послушать хорошую песню:
Алекс Сидоров:
http://www.youtube.com/watch?v=EfY0RO0qxhc
- видеоклип на стихи "Путь домой", исполняет Виктор Кутырь

Владимир Николаевич Тюрин
http://www.stihi.ru/avtor/eppppp16
Александр Павлович Васильченко
http://www.stihi.ru/avtor/alexaher2
Петр Чванов
http://www.proza.ru/avtor/pchvanov
Владимир Калабухов
http://www.proza.ru/avtor/elektron4082
Борис Бочаров
http://www.proza.ru/avtor/boribocharov
Владимир Шевченко
http://www.proza.ru/avtor/glinscii
Шудский Павел
http://stihi.ru/avtor/07sarhad
Сергей Литовкин
http://www.litovkin.ru/
Анд-Рей
http://www.proza.ru/avtor/chab0
Игорь Срибный
http://www.proza.ru/avtor/270856
Виктор Кутырь
http://www.proza.ru/avtor/andrisvic
Виталий Агафонов
http://www.stihi.ru/avtor/77599017831
Станислав Бук
http://www.proza.ru/avtor/grustasiv
Андрей Ворошень
http://www.proza.ru/avtor/236astra
Олег Шах-Гусейнов
http://www.proza.ru/avtor/schgus
Николаев Владимир Константинович
http://www.proza.ru/avtor/balda
Сергей Герасименко
http://www.stihi.ru/avtor/sherifyunas
Александр Карелин
http://www.proza.ru/avtor/alexkar
Иван Паршиков
http://www.proza.ru/avtor/tedak
Алекс Сидоров
http://www.proza.ru/avtor/alexsidorov88
Игорь Гашин –Егор
http://www.proza.ru/avtor/igorcpb
Ванико
http://www.proza.ru/avtor/kvn1952
Олег Борисенко
http://www.proza.ru/avtor/voennii
Владимир Лобода
http://www.proza.ru/avtor/nikolaicz
Юрий Соловьёв
http://www.stihi.ru/avtor/wiow8420
Семен Басов
http://www.proza.ru/avtor/sebasov
Стабурагс Кактус
http://www.stihi.ru/avtor/kaktus64
Владимир Сысун
http://www.proza.ru/avtor/sysun
Валерий Латынин
http://www.proza.ru/avtor/latvaleru
Геннадий Рябов
http://www.netslova.ru/ryabov/index.html
Андрей Небалконский
http://www.proza.ru/avtor/pashunya
Анатолий Комаристов
http://www.proza.ru/avtor/ana54041641
Абдульмахмуд Рахимов
http://www.stihi.ru/avtor/stihi34
Игорь Дяченко
http://www.stihi.ru/avtor/rurikov12
Николай Иванович Кирсанов
http://www.proza.ru/avtor/kni41
Сергей Даштамиров
https://www.stihi.ru/avtor/dashtamirovss2
Владимир Войтенко
http://www.stihi.ru/avtor/vladimirvoyt
Анатолий Юнна
http://www.stihi.ru/avtor/tsyurmasto
Валентин Брилев
http://www.stihi.ru/avtor/megapolis1
Дмитрий Васильевич Толстой
http://www.stihi.ru/avtor/dmi82301
Станислав Пенявский
http://www.stihi.ru/avtor/stihi25
Иван Кожемяко 3
http://www.proza.ru/avtor/wladislawlewiw
Ширшов Евгений
http://www.stihi.ru/avtor/shrshevgenii
Ольшанский Юрий
http://www.stihi.ru/avtor/belayavorona1
Сергей Климов
http://www.proza.ru/avtor/klim1959
Георгий Холин
http://www.stihi.ru/avtor/holingeorge
Виталий Голышев
http://www.proza.ru/avtor/dimsash
Роман Романов 9
http://www.stihi.ru/avtor/rromanov
Владимир Войтенко
http://www.stihi.ru/avtor/vladimirvoyt
Михаил Стронгин
http://www.stihi.ru/avtor/mist74

 (Продолжение следует)



Столица.

Продолжаем нашу постоянную рубрику
Лица столицы

Укроти
Пoлина Закс

Укротить строптивую столицу...
Г.З.

Укроти строптивую столицу,
Если ты готов к турниру-блицу.
Но сидит на сумрачном мосту,
Не давая отдохнуть хвосту,
В ожидании вечном, старый лев
И рычит сердито - Всё здесь блеф!
Прав он, потому что у столиц
Сто голов драконьих, тыщи лиц.

Ссылка:

Мосты Москвы
Дария Павлова

В расцветающем цветке зари
Прозвучат песни мостов Москвы
Мелодией искристых фонтанов мечты,
Словно звучанием дальней звезды.
Звезды, поющей без нот,
А только светом любви.

18.10.2015 г.


© Copyright: Дария Павлова, 2015
Свидетельство о публикации №215101801563

Ссылка:
http://www.proza.ru/2015/10/18/1563
(Иллюстрация по ссылке)

Продолжаем путешествие по московскому району Строгино вместе с Автором ПрозыРу Василием Морозовым.
«Строгино - 35 лет»
Улица маршала Катукова
Часть 25
Василий Морозов
Итак, если обратно спуститься на набережную к пристани «Троице –Лыково», то можно двигаться дальше. После небольшого оврага – ближе к заливу начинается весьма красивая парковая местность, пейзаж которой уходит весьма далеко. Местные жители называют ее – «Строгинская коса»…

Вначале путь идет по асфальтовой дороге, на которой через некоторое время появляется шлагбаум для машин – проезда дальше нет. А как раз и надо идти медленно – по обеим сторонам есть, на что посмотреть. К сожалению, на «Строгинской косе» я сам, в основном, бывал только весной или осенью, но именно в эти времена года здесь наиболее яркие пейзажи – это нужно видеть своими глазами…

Весной по «Строгинской косе» лучше всего гулять в апреле или мае – когда снега уже практически нет, но и трава еще не совсем выросла. Но, когда все постепенно становится зеленым, пейзаж в этих краях меняется буквально на глазах – и становится очень красиво. Здесь много мест около воды – по выходным отдыхают люди; в менее людных местах плавают утки. Вода в реке в это время еще холодная, но однажды – дело было в конце апреля – я был очевидцем того, как один товарищ лет сорока – залез в воду и заплыл весьма далеко, показывая пример смелости своему маленькому сыну, стоявшему рядом с мамой на берегу – ребенок должен гордиться таким отцом, подающим более чем позитивный пример смелости и решительности в жизни – ничего не бояться, даже лезть в холодную воду – мало ли, что пригодится в дальнейшем…

Красиво на «Строгинской косе» и летом, но больше всего всегда запоминаются пейзажи в осеннее время года. Именно здесь все деревья становятся разноцветными – с желтыми и красными листьями, именно здесь пейзажи становятся даже какими–то загадочными. Часто создается такое впечатление, что именно в этих краях снималась часть видеоклипа на песню группы «Алиса» «Веретено» - где речь как раз идет об осени; именно пейзажи «Строгинской косы» мною использовались при написании первой главы повести «Листья на стекле» - в момент романтического свидания главных героев на незнакомом им – в 1973-м году – полуострове, куда они приплывают по реке из района «Щукино» на железной лодке «Казанка»…

В любое время года – как и в любом парке – отдыхающие на берегу сидят с шашлыками, гуляют компаниями разного возраста – с детскими колясками, влюбленными парочками; кто–то гуляет с собаками – те норовят перезнакомиться между собой, гавкая и виляя хвостами – некоторые бегают друг за другом, распугивая птиц, ходящих рядом…К сожалению, после людей раньше по кустам всегда оставалось много мусора – контейнеры и урны появились лишь совсем недавно…

По берегам – а вода вокруг «Строгинской косы» почти с трех сторон - расхаживают утки разного цвета, желая найти еду или людей, которые бы их покормили, - но не всегда их поиски завершаются результативно. Каждую весну, тем не менее, рождаются новые утята, позже – летом или осенью – родители пытаются научить плавать свои юные выводки. Смотрится все это весьма красиво…

Иногда здесь пасутся и лошади из Строгинского конно–спортивного клуба – на берегу реки, в зарослях или кустах они, особенно жующие растущую траву под ногами, выглядят особенно живописно – прямо, как на картинах – пейзажах известных художников. Даже на фотографиях это зрелище выглядит весьма эффектно…

Мы же покидаем «Строгинскую косу» и идем дальше – вдоль водной акватории «Строгинской поймы» -но про нее расскажем уже в дальнейшем…


(с) 2015-й год


© Copyright: Василий Морозов, 2015
Свидетельство о публикации №215122800722

Ссылка:
http://www.proza.ru/2015/12/28/722



Некоторое время назад появилась новая рубрика, надеемся, прекрасной половине наших читателей она пришлась по душе, и Вам будет приятно в неё заглядывать…

О женском…

И каждый вечер... Александру Блоку
Светлана Водолей

Чтобы растаять в чреве нимфы,
где Век Серебряный из грёз
блуждал как призрак в лабиринте,
был эхом рос и цветом роз...

Чтоб увлекаясь и стеная
полночной мглой, ища Луну
в оранже облачном вмещая
закатной дали глубину...

И приголубив Свет под сумерк,
когда из дома выйдет Блок,-
горящий алостью окурок
светила - строчкой в потолок

плеснул. А та ждала как Бога
в ночи врачующей руки.
Хоть и была как Недотрога
в канун беременной строки.

На блюде - маки* как из Сада.
Поляны простыня травой
зелёной выросла в ограду
веков за гранью роковой.

И снег пред лампой обуянной
своим не вымершим теплом
над Петроградом в тьме туманной
затмил не пыльное стекло.

У ресторана Свет нездешний
и так пригублено вино,
что сам бокал с улыбкой лешей
в окне мелькает кимоно...

У Незнакомки голос дивный,-
меццо сопрано водоём.
И я пишу в листке стерильном
о брачной ночи с бранным днём.


                18декабря 2015года


* В Петрограде, на стене в комнате Блока
  висело блюдо с красными маками.
  Это была единственная памятная вещь,
  вывезенная Блоком из имения Шахматово.

                /из устных воспоминаний Н.А.Павлович/

© Copyright: Светлана Водолей, 2015
Свидетельство о публикации №115121800979

Ссылка:
http://www.stihi.ru/2015/12/18/979
(Иллюстрация по ссылке)

Я Вам пишу
Поэзия Для Гурманов

Я Вам пишу,  под стук колёс,
в пути дождливо-моросящем,
мотивом юности, щемящим
в окне мелькающих берёз.

Я Вам пишу, листая память,
и в мимолётном озаренье,
через разлуку смея ранить
скользящим в рифме откровеньем.

Писать Вам прозой, -  нереально,
в плену неровного дыханья,
сентиментально согрешив,
срываю запонки души.

Строка чуть дрогнула, волнуясь
в вагоне пасмурного дня,
напротив - ветреная юность
украдкой смотрит на меня.

Из-под ресниц её зеркально
плыл отраженьем образ Ваш,
как неразгаданная тайна
вернувший молодость мираж.


© Copyright: Поэзия Для Гурманов, 2015
Свидетельство о публикации №115121800697

Ссылка:
http://www.stihi.ru/2015/12/18/697

Каприз в Дзинтари
Стабурагс

Дует с моря тёплый бриз
У тебя опять каприз.
Я хочу идти на пляж,
Ты зовёшь меня в пассаж...
Сосны, дюны и песок,
Не исчезнут на часок.
Или ты иди один,
Или сходим в магазин.
Что поделаешь ведь я
Очень уж люблю тебя.
И придётся мне опять
Твою прихоть исполнять...
К обеду завершив вояж
Попали всё же мы на пляж.
И тут ты сразу поняла,
Как глупо ты себя вела.

                17.10.2003. Волоколамск

© Copyright: Стабурагс, 2010
Свидетельство о публикации №110072805620

Ссылка:
http://www.stihi.ru/2010/07/28/5620
(Иллюстрация по ссылке)


Пилигримы любви. Поэма
Мир Искусства Елены Грислис               
               
Как написать о том,
Что жизнь итожит?
Я не пойму никак...
Сравнения не в счёт.
И, кажется, с пелён
Тоска мне сердце гложет:
Так время испокон
Ведёт души отсчёт.
В ней разом улеглись
И рай, и наказанье.
И, кажется, есть то,
Что сутью всей зовём:
Любви иконный лик -
Небесное созданье!
С пророчеством в устах:
Нет, вам не быть вдвоём.


                1. Жила любовь...
 

                Только где же мне взять трезвость,
                если пьян от любви ветер...
                Л.Истомина"У меня не наступает утро..."

Жила любовь: светили звёзды,
Дышали зноем небеса...
А ненасытные глаза
За мною следовали грозно.

И, опьянённая любовью,
Я становилась пластелином...
Не каучуком и не ролью,
А разрыхлённой клейкой глиной.

Так, в наслаждениях теряя,
Свои усилья и попытки,
Ждала лишь чувственного рая,
Не ожидая скорой пытки.

Беда пришла, как... заточенье!
Как бумеранг из многоточий,
Чтоб продлевать мое мученье
На пиках мрачных средоточий.

Была любовь, пропав в ненастье.
Но запах страсти не забуду.
И жалко мне до сладострастья...
Его - несчастного иуду.


                2. Встречаться не надо.   

Встречаться не надо...
Ни слова, ни взгляда.

Наверное... было.
Щемило, знобило...
Над пропастью страшной
Когда-то носило...

Случилось однажды:
Что было... разбила.
Потом... воспарила -
Жизнь прожита дважды!


Встречаться не надо...
Ни слова, ни взгляда.


               


                3. Два в одном.
               

Любовь, ты мучаешь меня!..
Роптанье  лишних  за  спиною...
То неподвластною судьбою
Живём  раздельно: Ты и Я.

Я – шар наполненный! Узрев
Хотя бы  вздох твой..  разбиваюсь!..
Флюидной связи перегрев
Жизнь опрокидывает...  Маюсь

Частицами у тех миров,
Где неземное откровенье
Доносит тихий, нежный зов -
Луч твоего прикосновенья.

Мы два - в одном! ВнемлИ и слушай…
Тебе назначен мой удел:
Быть эхом, вновь связавшим души...
Упрёком : «О, как  мог и смел...

Оставить!.. что для сердца мило...»
Тебя - тревожащего боль –
Отныне наделяю  силой,
Чтоб внове обрести  любовь.
               
               
 
                4. Неизбитые истины

   
Поверь, что главное  - ЛЮБОВЬ.
Всё прочее –  второстепенно.
Любви  не знавший – будь  король!–
Мёртв…  несомненно.

И если  знатен и  богат …
Не полюбив –  не купишь  взгляда !
Лишь  сытой жизни  маска-рад  -
В чём  развращённость и  бравада.
               
Но чувства истинно  живые
Не  вылетят, как сор, в окно.               
И  дышит выдержкой  вино,
Даруя свежесть, как впервые!

Воспоминаний  сладок  гнёт.
Мечты опять родят мгновенья:
Их не похитит  ржа забвенья…
И…  не  убъёт!               



                5. Странники любви

               
                "Проводник мой билет отбирает,
                Нашей связи ломает прибор".
                Андрей Чекмарёв "Ориентир".


Вот так и грезим наяву
Мы о любви непреходящей.
Я тоже в облаках плыву
По амплитуде, столь манящей.
И просыпаться не хочу...
Ведь не найду твоей улыбки.
Лишь в отрешённости молчу,
Приняв былое за ошибки.

Но засыпая в сотый раз,
Я управляю вновь судьбою...
Подальше от сует и глаз,
Что разлучили нас с тобою.
А ты  такой же, как вчера.
И я - такая же,  как прежде.
В московском сквере детвора
Шумит, потворствуя надежде.

Поныне  грезят и бредут
Два странника судьбе навстречу,
Хоть проводник... пяти минут
Им не даёт в холодный вечер.
И вдруг прыжок! - "Я здесь, поверь!..
Я понял, что такое счастье".
А я - открою настежь дверь
Вне времени и без причастья.


                6. Свет благодаренья

   
                Среди секунд и дней немых
                Лишь тишина глядит из окон,
                Она звучит в душе жестоко.
                Разлука – кара для двоих.
               
                Дмитрий Ахременко.

Я думаю, что это так.
Для любящих... разлука - кара.
И как бы не везло... Впотьмах
Бредёшь и чувствуешь удары
Какой-то силы неземной,
Которая кричит и вОпит...
А ты проходишь стороной
И время лишь тебя торопит.

Пройдут года, и ты уснёшь
Для чувств, которые далече...
И всё ж разлуки страшной нож
Как рок незримо сдавит  плечи.
- Ты счастлив, многое свершив?
Ответ: нет, без любви нет счастья.
Оно, как ветер, не спросив
Затихло, требуя участья.

Не забывай свою любовь -
Ту, что единственной назвал.
Она двоим согреет кровь
Через божественный астрал.
- В воспоминаньях умереть?..
Какое страшное похмелье!
Нет, знай: любовь сильней, чем смерть -
В ней жизнь и свет благодаренья!
               

                _____________


Ко мне сегодня ангел прилетал
Или... ментальный бес, даря объятье?..
Мои ладони намертво сжимал,
А я стонала и слала заклятье.
Гламурный сон с победою... моей!
Ведь я не поддалася плотской страсти,
Не опалил предатель-прометей
Моих очей и бронзовых запястий.
Тот сон растаял в крике и хворьбе.
Мои запясться снова побелели.
О, как живется, милый мой, тебе?
По-новому, иль так же - еле-еле...


                Елена Грислис  2013 г.


________________________

Поэма "Плигримы любви"  представляет собой цикл из стихов, написанных,в основном, сентябре-декабре 2013 года. Здесь отклики, а также  чувственные переживания и размышления самого автора - все объединено темой любви, которая  продолжает жить вне времени. Каждое стихотворение несет свою самостоятельную нагрузку и может рассматриваться, как отдельное. - прим. автора.


© Copyright: Мир Искусства Елены Грислис, 2015
Свидетельство о публикации №115121901460

Ссылка:
http://www.stihi.ru/2015/12/19/1460
(Иллюстрация по ссылке)


Я ведь не старая совсем
Хильда Вайман
******************************
Я хочу принарядиться,
И в кого-нибудь влюбиться,
Надеть высоки каблуки,
Завить на волосы бигуди.

Как надоел мне огород,
А также тяпка и лопата.
Мне давно пора в народ,
Позвать в гости депутата.

Покажу ему свой дом,
Крышу, - что течёт ручьём.
Между прочим, и потом,
От бражоночки споём.

Я ведь не старая совсем,
Нравлюсь старичкам я всем,
Могу и петь, и танцевать,
И в постели зажигать.

Замётано-иду гулять,
Пошла туфли покупать,
Моя хоть пенсия мала,
Но душа то молода.

Бабка думала мечтала,
На печке задремала,
Огурцы во сне сажала,
И кота всё обнимала.

******************************


© Copyright: Хильда Вайман, 2015
Свидетельство о публикации №115060405996

Ссылка:
http://www.stihi.ru/2015/06/04/5996

Чудо
Аллэд

Вот пространство ночи
тайну открывает!
Жизни цель пророча,
женщина рожает!
Время, как в воронку,
струйкой утекает,
слышно капли звонко!
Женщина рожает!

Вся натянутой струной,
душу извергает -
так заказано судьбой!
Женщина рожает!
Пот - из бисера, росой,
боль черты меняет.
Треплет влажною косой.
Женщина рожает!

Жуткий крик от муки,
губы в кровь кусает!
В такт взлетают руки.
Женщина рожает!
И пошла... волна волной,
будто в мир дитё звала!
Тельцем плюхнулся...ЖИВОЙ!
Вот уж чудо! Родила!

(из старых тетрадей)

Ссылка:
(Иллюстрация по ссылке)

Мечтания... метания...
Ольга Клен

Мечтания... Мечтания...
Как льдов весенних таянье.
Умчались в реку жизненных растаявших надежд.
Полвека в этом стане я.
Метания... Метания...
Мечты в реальность канули без радужных одежд.

Навеяло... Навеяло...
Пластинки старой веером?
А ветра бестелесного дворовый тарарам
Кричал мне:"Ты поверила,
Что победит феерия
Мечтаний детских солнечных? Откуда свежий шрам?"

Надежда безнаказанна...
О ней немало сказано.
Питается надеждою несбыточность мечты.
Вещает ночью сказ она,
Реальностью несмазана:
Живущие мечтательны, мечтай всегда и ты.


© Copyright: Ольга Клен, 2015
Свидетельство о публикации №115121711591

Ссылка:
http://www.stihi.ru/2015/12/17/11591

Синяк
Ирина Егорова-Крекнина

Поживаю плавно: устала - замри и ляг.
Силы есть: пущусь в гопак или краковяк,
Предаюсь мечтам о газонах своей усадьбы.
А синяк на плече как будто - такой пустяк.
На ноге, на дворе, на свадьбе…
И все не так. Ничего, не страшно - синяк заживет до свадьбы.

На дворе - знаменье, затменье, моленья, бес.
Где дышали колосья - вырос тяжелый лес.
И рубить его несподручно - ущербен месяц.
Понимая это, лущу мозговой горох,
Обнимаю тебя за шею. Не вижу блох
В своей шкуре ("поэт - диагноз" - бесспорный тезис).

Синяки и блохи - жизнь (не Европа, чай),
Здесь на дне "ложись" совсем не равно "кончай",
И улитки, раки свои синяки лелеют.
да и то сказать - не бит, всё одно - дурак,
А воздушный замок продай за кривой пятак,
А молочные реки - как просто река - мелеют.


© Copyright: Ирина Егорова-Крекнина, 2015
Свидетельство о публикации №215100201714

Ссылка:
http://www.proza.ru/2015/10/02/1714

Ноктюрн Шопена...
Татьяна Эпп

Тихая  таинственная  ночь.
Она шла,  вдыхая свежий  морозный  воздух.
Вспомнила  весну  и  запах  первых  цветов,  а  ночь  была  полна  звуков  музыки  Шопена.
И  вспомнила  ту  мартовскую  оттепель  и  ноктюрн  Шопена.
Музыка  грустная,  но  полная  глубочайшей  силы…
Грустная,  но  не  заключающая  в  себе  ни  покорности, ни  отречения…
Грустью  и  покоем  веяло  от  этой  божественной  музыки.

Он  пил  чай  с хлебцами  в  одном  из  кафе,  а  она  залюбовалась  его  прекрасными  длинными  пальцами…
Была  весна… 
Была    безумная  и  страстная  любовь…
Он  для  неё   играл  музыку  Шопена…
Просила  чаще  любимый  ноктюрн  Шопена…
Никогда  прежде  она  не  получала  такого  наслаждения…
Он  играл  только  для  неё…
Он  говорил  с  ней  устами  музыки,  как  поэт    устами  поэзии…
Её  глаза  сияли,  озарённые  внутренним  светом  глубокой  радости…
С  глазами,  залитыми  слезами  вспомнила,  что  только  море  так  поёт  свои  весенние песни…
Она подошла  к  нему,  и  он  перестал  играть.
Повернулся  к  ней,  руки  её  взял  в  свои…
Она  не  убрала  руки  и  не  отвела  взгляда…
-Уйдём  отсюда,  - сказал  он,  порывисто  вставая  с места.
Они  шли  по  пустынной  аллее.
Кругом  не  было   видно   ни  души…
Холодное,  искрящееся  небо,  всё  ещё  снежные  деревья,  всё  как  во  сне…
Потекли  дни  счастливой  любви…
Свершилось  отдание  сердца,  души  и  тела…
Он  должен  был  уехать…

Между  днями  счастливой  любви  и  днями  одиночества    простёрлась  большая    пропасть.
Она  всё  чаще   вспоминала  упоительные  ночные  восторги,  о  которых знали  только  они…
Поплыла  чудная  проникновенная   печальная   мелодия…
Она    в  концертном  зале  консерватории…
Звуки  неожиданно и  сразу  оплели  её  всю…
Она  чувствовала  полное  бессилие,  будто  её  связали по рукам  и ногам. 
Было  трудно  дышать…
Она  видела  его… 
Он  играл,  как  обезумевший…
Она  встала  и    пошла  к  выходу…


© Copyright: Татьяна Эпп, 2011
Свидетельство о публикации №211021300067

Ссылка:
http://www.proza.ru/2011/02/13/67

Всё можно в канун предстоящего года...
Раиса Слободян

             Любите, цените,
             Друг другу дарите,
             По нежности светлой,
             И много любви,
             Как счастливы все,
             Когда их, кто-то любит,
             Обнимет, прижмёт,
             Заласкает всего,
             Всем надо немного,
             Стоять у порога,
             И шаг, лишь один,
             Всего сделать дано,
             Я крепко прижмусь,
             Хоть сама недотрога,
             Я просто влюблюсь,
             Как и прежде в тебя,
             Всё можно в канун,
             Предстоящего года,
             Простите, Всевышний,
             Но, я - влюблена!


© Copyright: Раиса Слободян, 2015
Свидетельство о публикации №115122001269

Ссылка:
http://www.stihi.ru/2015/12/20/1269
(Иллюстрация по ссылке)


Детский уголок.

Первая охота Тигренка сказка
Василий Морозов

В начале лета, когда в тайге уже было все зеленое и красивое, Маленького Тигренка его родители – Большой Тигр и Полосатая Тигрица – все–таки взяли с собой – на первую в его жизни охоту. Вставать пришлось рано утром –солнечные лучи еще только начинали освещать все вокруг…

…Ну, нам порррра…- начал Большой Тигр. – Маленький Тигррррренок, ты теперррь пойдешь с нами… - тот в ответ издал короткое одобрительное «Рррр!», и последним выскочил из домика, стараясь не отставать от родителей…

Маленький Тигренок оглядывался по сторонам – ему все было интересно – особенно, понравились большие и острые листья папоротника – он их прежде никогда в жизни не видел, поэтому даже остановился…

…Это – папоррррротник, ррррастение такое… - объяснила Маленькому Тигренку его мама – Полосатая Тигрица. – Пойдем, нам надо дальше идти…

Путь Маленькому Тигренку показался очень долгим – еще бы, первый раз в жизни. Наконец, его родители – Большой Тигр и Полосатая Тигрица – остановились, огляделись по сторонам, и забрались в заросли, прихватив Маленького Тигренка с собой – тот очень удивленно продолжал смотреть по сторонам, немного хлопая глазками…

…Вот здесь, - объяснил Большой Тигр. – И надо ждать. Когда кто–то прррроходит мимо, срррразу прррыгать надо…

И Маленький Тигренок еще глубже спрятался в заросли, ожидая того самого момента, когда ему удастся впервые в жизни кого–либо поймать. Но очень долго ничего не было – только над головой летала маленькая бабочка, которую Маленький Тигренок отпугивал лапой, когда та пыталась сесть ему на ухо…

Наконец, на тропинке что–то зашевелилось – Маленький Тигренок насторожился, и приготовился к прыжку. И вот – момент настал: он прыгнул сверху, как учили родители, на жертву, и плотно прижал ее к земле, довольно прорычав «Ррррр!». Казалось, что все было отлично –первая охота состоялась, но, каково же было удивление Большого Тигра и Полосатой Тигрицы, когда они увидели, что их Маленький Тигренок…поймал обыкновенную полевую мышку, причем лапами только прижал к земле ее хвост, отчего она слегка визжала…

…Отпусти мышку, она – совсем маленькая… - сказала Полосатая Тигрица. – Это – совсем не то, что мы должны ловить на охоте. Этого слишком мало, хотя на перррвый рррраз нам понррравилась твоя охота – все сделал пррррравильно. Теперррррь будешь зато знать, кого нам ловить нужно, чтобы мясом потом корррмиться…

Но Маленький Тигренок, когда возвращался с родителями домой, все равно был доволен – ведь первая охота в его жизни все–таки состоялась…

(с) июль 2010 года


© Copyright: Василий Морозов, 2010
Свидетельство о публикации №210070500858

Ссылка:
http://proza.ru/2010/07/05/858


Культура.


Зал славы Рок-н-ролла.


Поворяем статью, посвященную концерту группы Cierwone Gitary в Москве (ноябрь 2010г.)
В этом году коллективу исполняется 50 лет! Поздравляем!

Ностальгия. Cierwone Gitary в Москве
Игорь Лебедевъ

 Cierwone Gitary / Червоны Гитары* в Москве.

Минувший ноябрь порадовал меломанов со стажем визитом в Москву ветеранов польского рока, «польских битлов» - группы  Cierwone Gitary / Червоны Гитары. Состоялся единственный концерт, который был организован в честь 45-летия коллектива.

Первый концерт Гитар состоялся в Москве ровно 40 лет назад. Тогда, в ноябре 1970 года «Червоны Гитары» стали откровением для отечественной публики, которые тут же окрестила группу польскими «битлами».

Молодые, задорные, доброжелательные парни с красными гитарами прославились на весь мир, завоевав множество престижных международных премий и наград. А вокалистка Червоных гитар, Марыля, была внесена в список самых эпатажных женщин мировой эстрады, заняв место подле Дженис Джоплин и Мерлин Монро. В годы своего расцвета Червоны гитары отыграли более трех тысяч концертов по всему миру и записали тридцать пластинок.

В те годы гремел международный музыкальный фестиваль в польском городе Сопоте,  привлекая внимание фанатов всей Восточной Европы, а польские музыканты выдавали гитарные рифы не хуже своих западных коллег, находящихся по ту сторону «железного занавеса».

Совершенно не случайно музыканты «Червоных гитар» оказались в январе 1969 года в Каннах, где вручались престижные музыкальные награды «Мидем» за наибольшее количество проданных пластинок в своей стране. «Червоны Гитары» получили «мраморную пластинку», а вместе с ними свой приз получали их кумиры - легендарные «Битлз». Это была «историческая» встреча «английских» и «Польских» «битлов».

В 70-е годы концерты «Червоных Гитар» проходили в самых крупных концертных залах Польши и мира, группа трижды получала гран-при фестиваля в Сопоте и за свою карьеру выпустила 30 альбомов.

Нынешний концерт «Червоных Гитар» состоялся 17 ноября 2010 года на сцене концертного зала Крокус Сити Холл. Специально для этого выступления самые знаменитые хиты польского коллектива были переведены на русский язык.

На концерте ностальгически звучала спустя много лет знаменитая когда-то в СССР песня «Не задИрай носа», которая в своё время была выпущена на маленькой виниловой пластинке фирмы «Мелодия». Записанная в классической «битловской» манере, эта композиция приобрела огромную популярность среди советских меломанов. И сейчас зал с удовольствием подпевал...

Концерт «Червоны Гитары» получил название «45 хитовых лет», и на нем прозвучали песни, написанные легендарной польской группой за все время своей музыкальной карьеры.

Завершился концерт исполнением знаменитой песни "Небо моих родных мест". От  прозвучавших со сцены в тот хмурый ноябрьский вечер песен веяло какой-то ностальгией и теплом…

Czerwone gitary* (польск. Czerwone gitary — Красные гитары) — известнейшая и популярнейшая польская рок-группа.

Czerwone gitary были основаны 3 января 1965 года в городе Гданьске Ежи Косселей (Jerzy Kossela) и Хенриком Зомерским (Henryk Zomerski), позже к ним присоединились Бернард Дорновский (Bernard Dornowski), Кшиштоф Кленчон (Krzysztof Klenczon) и Ежи Скшипчик (Jerzy Skrzypczyk). В этом составе они записали свою первую пластинку. На ней были записаны 4 песни: «Bo ty si; boisz myszy» («Ведь ты боишься мыши»), «Такая, как ты», «Считай до ста» и «Плюшевые мишки». Они назвали себя «Czerwone gitary» («Красные гитары») — потому что играли они на гитарах именно такого цвета. С ними вместе выступал, с так называемым «своим окошком» в их программе Северин Краевский (Seweryn Krajewski).
В апреле 1965 года они впервые делают запись для Польского радио, а осенью отправляются в свое первое концертное турне под лозунгом: «Мы играем и поем громче всех в Польше». В декабре из группы уходит Зомерский и его место занимает Северин Краевский.

Таким составом в конце 1966 года музыканты записывают свой первый альбом «To w;a;nie my» («Это именно мы»). Первый тираж пластинки достигает 160 тыс. экземпляров. Однако в марте 1967-го группу покидает её музыкальный руководитель — Ежи Косселя. Его место занимает Кленчон.

В мае группа записывает свой новый альбом, названный Czerwone gitary 2. Альбом расходится огромным для Польши тиражом в 240 тысяч экземпляров.

В 1968 группа выпускает альбом Czerwone gitary 3, разошедшийся тоже немалым тиражом в 220 тысяч.

Наиболее популярные песни из репертуара «Червоных Гитар»:
"Матура" (Matura), "Не задирай нос" (Nie zadzieraj nosa), "Ведь ты боишься мышь" (Bo ty sie boisz myszy), "Никто на свете не знает" (Nikt na swiecie nie wie), "Белый крест" (Bialy krzyz), "Анна Мария" (Anna Maria), "Цветы в волосах" (Kwiaty we wlosach), "Разрешено с 18 лет" (Dozwolone od lat 18-tu).
   
В 1968 песня "Такие прекрасные глаза" (Takie ladne oczy) получила награду Комитета по делам Радио и Телевидения (Przewodniczacy Komitet d.s. PR i TV), а в 1969 "Белый крест" (Bialy Krzyz) получила награду Министра Культуры и Искусства (Ministr Kultury i Sztuki).

"Червоны гитары" после небольших изменений в составе в 1977 году в Сопоте завоевали вторую награду на конкурсе "Евровидения" с песней "Не успокоимся" (Nie spoczniemy).


    Дискография:

"To wlasnie my" (1996), "Czerwone Gitary 2" (1967), "Czerwone Gitary 3" (1968), "Na fujarce" (1970), "Consuela" (1971), "Czerwone Gitary - Warszawa" (1971), "Spokoj serca" (1971), "Rytm ziemi" (1974), "Dzien jeden w roku" (1976), "Port piratow" (1977), "Rote Gitarren" (1978), "The Best Of Czerwone Gitary" (1978), "The Best Of Czerwone Gitary" (1991), "The Best Of Czerwone Gitary 2" (1991), "The Best Of Czerwone Gitary 3" (1991), "Czerwone Gitary (1)" (1991), "Czerwone Gitary (2)" (1991), "Czerwone Gitary" (1994), "Ballady" (1994), "Koniec - Czerwone Gitary by Seweryn Krajewski" (1995), "Gold" (1996).

Послушаем:

Czerwone gitary 

http://www.youtube.com/watch?v=9rpROcWursI&feature=related

Ностальгия...

© Copyright: Игорь Лебедевъ, 2010
Свидетельство о публикации №210121500932

Ссылка:
http://www.proza.ru/2010/12/15/932
(Иллюстрация по ссылке)




Наш вернисаж.


Подмосковный букет
Улекса фон Лу

Букет подмосковный! Как много цветов в нем-
гвоздики и астры, "шары золотые",
и краски играют в штрихах, многоточьях,
цветы дышат, плещутся, словно живые!

Стеклянная ваза легка и прекрасна,
прозрачна вода и, должно быть, прохладна,
сияют цветы в ней, в букет собираясь,
а солнышка луч - словно нить Ариадны.

Из мыслей и чувств лабиринта выводит,
и дышится снова легко и привольно.
Мы, радуясь, видим букет подмосковный,
проходят тревоги, тоска, даже боли!

Фальк Роберт Рафаилович.
«Подмосковный букет»


© Copyright: Улекса фон Лу, 2015
Свидетельство о публикации №115102702159

Ссылка:
http://www.stihi.ru/2015/10/27/2159
(Иллюстрация по ссылке)


Загорск. Осень
Улекса фон Лу

Осень в дымке сиреневой,
небо бледно-лазурно,
трепет памяти, времени,
слышишь тихие звуки?

Это листики кружатся,
шелестят тихо травы,
инея нежно кружево,
скорби, боли утраты?

Нет, сердца полны радости
и умиротворенья,
и елейно, и сладостно
каждое здесь мгновенье.

И звенит тихо церковка
в дымке яблонь, березок,
переулочек серпиком.
осень нежная в грезах.

Фальк Роберт Рафаилович.
«Загорск. Осень»

Роберт Фальк российский живописец
27 октября 1886 — 1 октября 1958


© Copyright: Улекса фон Лу, 2015
Свидетельство о публикации №115102702170


Ссылка:
http://www.stihi.ru/2015/10/27/2170
(Иллюстрация по ссылке)


Эдуард Мане. 20. На скачках
Дмитрий Ахременко

И снова скачки, вечный ипподром,
А лошади летят, как будто птицы
И целый мир, что кажется знаком,
В одно мгновенье может измениться.

А люди смотрят, кто придёт быстрей
И ставят ставки, как не раз бывало,
Но только время- истинный злодей
Людские лица тихо изменяло.

И тот кто был мальчишкой молодым
Придёт сюда под старость непременно,
И не понять ему, что слава – дым,
Его душе нельзя сбежать от плена.

И скачки в сотый раз его влекут
Какой-то первозданной высшей силой.
К чему семья, к чему ему уют,
Ведь страсть к игре ему судьба дарила.

Здесь кони, будто все его года,
Что так жестоко унеслись куда-то,
Живёт он в скачках раз и навсегда,
Не знает он, придёт в судьбе расплата.

Не видит больше в мире ничего,
Лишь ипподром влечёт его, как прежде
И скачки для него, как волшебство,
А может быть, последняя Надежда.

Он, как другие, вновь сюда придёт,
Чтобы в движенье окунуться смело,
Коней и жизни призрачный полёт
Остановить – немыслимое дело.


© Copyright: Дмитрий Ахременко, 2015
Свидетельство о публикации №115103101589

Ссылка:
http://www.stihi.ru/2015/10/31/1589
(Иллюстрация по ссылке)


Эдуард Мане. 19. В концерт-кафе
Дмитрий Ахременко

В концерт-кафе и музыка и смех,
Кому-то радость и слеза кому-то,
Так средь ненужных жизненных утех
Текут песком застывшие минуты.

И никогда никто не объяснит
Зачем сюда приходит в час заката,
Быть может поменять всей жизни вид,
А, может быть, вернуть всё то что свято.

Забыться кто-то хочет в этот раз
А кто-то не спеша заходит снова,
В ком свет души уже давно погас,
Кому-то нужно высказать хоть слово.

Но все они опять придут сюда,
Послушать песни или выпить пива,
Для них поёт забытая звезда
Немного томно и чуть-чуть фальшиво.

Но не поймут, что это мишура,
Лишь только тень искусства золотого,
Но вот придёт вечерняя пора
Они в концерт-кафе приходят снова.

Понять, быть может, просто не дано
В чём нашей жизни милая услада,
Туманит разум крепкое вино,
И женщина, что здесь присела рядом.

Здесь жизни нет, лишь только пустота,
Никто здесь не найдёт того, что хочет,
Но здесь душа прекрасна и чиста
Становиться опять темнее ночи.


© Copyright: Дмитрий Ахременко, 2015
Свидетельство о публикации №115103001435

Ссылка:
http://www.stihi.ru/2015/10/30/1435
(Иллюстрация по ссылке)


В. Э. Борисов-Мусатов. Окно. 1886
Иван Есаулков

2-й вариант

Хотя в мусатовском этюде
Отсутствуют как будто люди,
Но ощущается их след...
Всего шестнадцать было лет

Художнику, но как серьёзно
И даже очень скрупулёзно
Он взял и написал окно.
Как обрисовано оно! -

Пред нами будто оживает,
Из планок ставни обрамляют
Его. Деревья и цветы
Там небывалой красоты,

Их ароматы очень резки.
А тюлевые занавески
Картине этой придают
И настроенье, и уют.

Написано всё очень зрело,
И поэтично, и умело...
Мне кажется: сейчас в саду
Вечерний ветерок подул,

И сразу ветра дуновеньем
Как будто бы в одно мгновенье
Овеян сумрак за окном,
Где всё объято будто сном

И кажется какой-то тайной...
В холсте детали нет случайной,
И тщательно подобран цвет…
Так написать мог лишь поэт!

1-й вариант:
http://www.stihi.ru/2014/02/01/2344


© Copyright: Иван Есаулков, 2015
Свидетельство о публикации №115122501955

Ссылка:
http://www.stihi.ru/2015/12/25/1955
(Иллюстрация по ссылке)


Б. М. Кустодиев. Ночное. Костёр. 1916
Иван Есаулков

Прекрасно это полотно!..
Ночное. Летняя пора.
И светит яркое пятно
В ночи горящего костра.

Напоминают «Бежин луг»
Огонь костра и пацаны...
Негромкий звук раздастся вдруг
Средь предрассветной тишины.

Слышны потрескиванье дров
И храп пасущихся коней.
Восток уже чуть-чуть багров,
И небеса уже ясней...

Как сочна росная трава!
Как лес темнеет вдалеке!
Ещё раз подложить дрова,
Спуститься за водой к реке.

Прослушан не один рассказ –
Им тайну придаёт огонь.
Кто это движется на нас
Из темноты?.. Да это конь!

Его нам виден силуэт,
Слегка колеблемый огнём...
Уж близок, кажется, рассвет -
Давай-ка, чуточку соснём!


© Copyright: Иван Есаулков, 2015
Свидетельство о публикации №115122701931

Ссылка:
http://www.stihi.ru/2015/12/27/1931
(Иллюстрация по ссылке)


Перезагрузка
Дина Иванова 2


«Нас тайны неизвестности манят,
Ужасного тревожные призывы…».
/Байрон/

                Всматриваясь в картины…


      Известная истина: перезагрузка, как для компьютера, так и для другой системы процесс очищения, восстановления памяти.

Для человека  перезагрузка - это катарсис души.

Само понятие катарсис, как эстетическую категорию, чаще всего связывается с психологией восприятия искусства.

Вряд ли встретишь человека, который, выходя из концертного зала, музея не ощущал бы перемен в своём настроении.
Диапазон этих перемен даже трудно охватить.
Здесь и восторг, и разочарование;
погружение в себя и поиск ответов, в чём секрет бессмертия  творений великих  мастеров.

Справедливости ради надо признаться, что круг людей, для которых потребность в такой «перезагрузке» не столь уж велик, как хотелось бы.
Причин много.
Непростые нынче времена,  как говорится, быть бы живым.
Да и многие удовлетворяют свои духовные потребности в зрелищах попроще.
Как там у Пелевина: «Всё искусство сегодня определяется ценой, все другие факторы не имеют роли для «ценителя».

Однако жизнь, в которой вроде бы не до искусства, преподносит большие сюрпризы.

Минчанам вновь повезло.
Жители столицы получили к новому году роскошный подарок – встречу с подлинниками испанских мастеров -  Франсиско де Гойя и Пабло Пикассо.

Вот и спешишь в музей, предчувствуя и понимая, что зачастую один художественный образ позволяет  глубже узнать суть происходящего, чем накопленные знания и личный опыт, ибо подлинное искусство опережает время.

Представленные зрителям 60 офортов Гойи, из серии – «Капричос», «Тавромахия»,
«Диспаратес» и  15 работ Пикассо из серии «Сюита Воллара"
дают ощущение – Свет Разума.

Эти мастера создают искусство, полное таинственности и фантастической ауры.
В нем образность, метафора действительности и глубокие мысли.

Организаторы выставки позаботились о том, чтобы зритель смог максимально погрузиться в смыслы, сопереживая, размышлял…

Выделенный под экспозицию зал, был  специально перекрашен в разные цвета.
Общеизвестно, что цвет несёт в себе определённое содержание.
Гёте высказал такое отношение к цвету: «Цвета действуют на душу, они могут пробуждать эмоции и мысли…».

Разные цвета и разные эмоции.

Работы Гойи  на стенах светло-синих, фиолетовых оттенков.
И восприятие его раздражения, гнева, обиды усиливается.

Пикассо размещён на стене с ярко желтым колером. Так полнее раскрываются  отраженные в его работах  разочарование, сомнение…

Тихая музыка и ненавязчивый видеоряд позволяют не только вникать в содержание работ, но и ощущать состояние творца.

Пабло Пикассо.
Человек удивительной трудоспособности. Им создано более 2000 работ. Они столь разнообразны в стилистических приёмах, что диву даёшься: всё это создано одним человеком?

Пикассо постоянно подтверждает своё кредо: художник не имитирует зримый мир; его произведения – это плод его сознания, его эмоций.
И что особо интересно, языком графики мастер подчеркивает – художник зритель своих творений, они развиваются спонтанно, зачастую помимо его воли.

Останавливаешься у экрана, где на твоих глазах графической линией пульсирует мысль мастера, обретая всё новые и новые выражения, застывая пластической метафорой.

Так возникают образы  «Бык», «Бык и лошадь», «Побеждённый кентавр»…
Образ быка, как бы сквозной символ многих работ художника.
И этот образ в зависимости от контекста может трактоваться как символ испанского народа, как символ мужественности и силы и как символ жестокости.

Но чаще всего образы быка, Минотавра Пикассо предъявляет как разрушительные силы войны и смерти. Вершиной развития этой темы стала его знаменитая «Герника».

Искусство Пикассо глубоко гуманистично.
Даже несколько работ позволяют почувствовать бунтарство мастера, столкновение в его произведениях сил добра и враждебности.
Иносказательный язык Пикассо иногда бывает недоступен свой невнятицей, но он столь эмоционально заряжен, что достигает своей цели.
Замираешь от беспощадной правдивости жесткости жизни, от сострадания к человеческому горю.

Это ли не актуально сегодня??

Ощущение актуальности проблем вне времени и места, позволяет естественно перейти к работам другого Великого испанца.

Все представленные офорты Гойя имеют историческую достоверность.
Но как они удивительно остро резонируют с сегодняшними чувствами и думами.

Художник концентрирует  внимание зрителя на вневременных аспектах жизни: насилия и жестокости, бедствиях войн.
 
На столь живучих в человеке пороков - лицемерие,жадность, ложь, невежество…

Без прикрас, в свойственной ему графической  манере, выразительными линиями, с глубоким подтекстом Гойя показывает ужасы войны, высмеивает человеческие слабости.

Творчество этого мастера отличается сложным многообразием образов, тем, настроений.

Очень справедливо подчёркивают критики – «Интерес к творчеству Гойи объясняется не только выдающимися художественными качествами, но далеко не в последнюю очередь и тем, что оно представляет собой человеческий документ исключительной силы, смысла и значения».

Каждая работа - это «гротесковый реализм», где важную роль играет не только фантазия автора, но и способность зрителя откликаться.

Вот, и  «читаешь» каждый офорт, содрогаясь, сжимаясь в комочек от таких понятных ужасов войны.
Усмехаешься над человеческими слабостями…

Офорт – Осёл в роли врача:
«От какой болезни он умрёт?».
Комментарий Гойи:
«Врач отменный сосредоточенный, способный к размышлению. Неторопливый, серьёзный. Чего ещё можно желать?».

Многие офорты из  «Дома глухого»… - мрачные.
Это, как бы апогей обличения зла.

Но вот… «Способность летать»…
В этом видит художник суть человека.

И уже совсем по-другому ложится на душу – «Сон разума рождает чудовищ».
Комментарий художника:
«Воображение, покинутое разумом порождает немыслимых чудовищ,  но в союзе с разумом оно – мать искусства, источник творческих чудес».

Нам были подарены этой выставкой чудеса.
Чудеса творческой фантазии,
глубоких эмоций и раздумий… где мы? кто мы?


© Copyright: Дина Иванова 2, 2015
Свидетельство о публикации №215122401682

Ссылка:
http://www.proza.ru/2015/12/24/1682
(Иллюстрация по ссылке)





Гитара и поэзия.


Бард из Гамбурга. Ни о чём не жалею
Ирене Крекер


     В средние века по дорогам Франции, Англии, Германии бродили менестрели, миннезингеры – в одном лице поэты, композиторы, певцы, музыканты, которых можно было встретить в трактирах и харчевнях, в рыцарских замках и на площадях больших городов и малых селений. Они пели о героизме и мужестве, воспевали подвиги отважных героев, рассказывали о любви и разлуке, печалях и радостях. Такие бродячие музыканты были и в России. И пели они не заработка ради, а для души.   

   В процессе работы над книгой "Вспомним песни бардов" я открываю для себя всё новые и новые имена менестрелей, бардов двадцатого века, и не перестаю удивляться   своеобразию их творчества. Каждый из них наделён талантом, имеет свою жизненную историю, индивидуальное авторское кредо, манеру поэтического исполнения.

    В один из июльских дней 2015-го года случайно узнаю, что на севере Германии, в городе Гамбурге, проживает Александр Соломонов – удивительный человек необычной судьбы – альпинист, кандидат физико-математических наук, бард, сочинитель музыки, исполнитель авторских песен.

   Обращаю внимание на фамилию – Соломонов.  О чём-то она мне говорит? Что-то напоминает?  Ах, да! Притчи о царе Соломоне... В детстве я принимала их за сказки. В юности – поражалась их таинственности. С годами – восхищаюсь мудростью. Одну из таких притч-легенд о необычном кольце я услышала в поезде от незнакомой пожилой женщины. Она тогда верно подметила моё настроение, прочитав грусть в глазах, и сказала в утешение лишь несколько слов: "Всё пройдёт. Запомни эти слова. Они из притчи иудейского царя Соломона". Эта встреча забылась, а слова в памяти остались: "Соломон",
"притча", кольцо с надписью "всё пройдёт". Впоследствии эти слова помогали мне пережить трудные времена. "Всё пройдёт", – твердила я многократно, и становилось легче, и боль уходила, и надежда появлялась, и трудности отступали, и жизнь продолжалась.

   Читаю стихотворение Александра Соломонова "Недоумение" и пониманию, что оно обо мне: о моей боли, испытанной в юности, о моём внутреннем одиночестве, страданиях юной души.

"Не дай тебе Господь изведать эту боль,
Носить её в себе, ни с кем не разделивши.
Пусть каждый по себе свою играет роль,
Но упаси Господь от роли "третий лишний".

Пусть истина стара о том, что всё пройдёт,
Что жизнь возьмёт своё, пусть боле или мене...
Не дай тебе Господь познать солёный лёд
Застывшего навек в глазах недоуменья".

  Да, это было, было и прошло, но осталось недоумение. Почему он не услышал зов моего сердца? Почему выбрал одноклассницу? Виновата ли сама? Так было пусто тогда, и жить   не хотелось, и в себя ушла, и на всю жизнь отметина осталась.

   Прошли годы, десятилетия. И вот виртуальное знакомство с бардом Александром Соломоновым – человеком особой крепкой породы и удивительной судьбы.  Слушая его песни, поражаюсь их музыкальности и лирическим интонациям.  В течение недели не   могу оторваться от их прослушивания. Слова завораживают и запоминаются с первого раза. Уже пою вместе с бардом. Мелодии песен звучат во мне и в последующие дни, волнуя, возбуждая, уводят в мир прошлого.

    На сайте Александра Исаевича Соломонова знакомлюсь с его биографией и творчеством. А ещё через несколько дней на моём письменном столе лежит диск с записями песен и книга стихов талантливого барда из Гамбурга "Едва коснутся пальцы струн".
 
   Книга издана в 2010-ом году друзьями Александра Соломонова – Евгенией Авериной, составителем сборника, и Исааком Фельдманом, художником. В неё вошли произведения, которые ранее нигде не публиковались. Издатели книги говорят слова благодарности   друзьям поэта, принявшим участие в подготовке книги к печати, и выражают особую признательность Аркадию Кофману, близкому другу Александра Соломонова, оплатившему частично тираж книги. Это было с его стороны подарком Александру к 60-летнему юбилею.
 
   Погружаюсь постепенно в мир поэзии Александра Соломонова, изучаю его биографию. От самого барда узнаю, что он родился 16 ноября 1950 года в творческой семье. Частые переезды, связанные с работой матери в разных театрах, изменение обстановки и атмосферы во время проживания в различных точках страны не помешали ему успешно окончить среднюю общеобразовательную школу.  Получил он и музыкальное образование по классу фортепиано.

   Лишь с годами осознаётся, что и кто оказал влияние на становление характера, выбор профессии, развитие способностей.  Для Александра Соломонова – это, прежде всего, родители. Песня "Матушке" посвящена Павлине Васильевне Конопчук, матери поэта, которая в свои 84 года ещё выступала в Санкт-Петербургском драматическом Театре на Васильевском острове. 4-го октября 2015-го ей исполнилось 87 лет. Любовь и уважение к матери звучат в каждом слове сына. Они читаются и между строк:

"Здравствуй, матушка моя,
дорогая!
Видишь, листья октября
догорают…
Сколько листьев мимо нас
облетело?
Время пишет без прикрас
наше "Дело".
Тело старит, а душа
только в росте,
вот и седина пришла,
видишь, в гости.
Время-время, не спеши,
мы не дети,
дай ещё чуть-чуть пожить
нам на свете.
Потому что этот свет –
наша сцена.
Фальши не было и нет,
всё бесценно.
Эта сцена – с давних пор
нам обитель.
Каждый сам себе актёр,
сам и зритель".
   Друг Александра Соломонова по школьным годам вспоминает: "Мама Сани – очень приятный и интересный человек. Она была ведущей актрисой Казанского академического русского Большого драматического театра имени В.И. Качалова. Павлина Васильевна рассказывала нам о театральной жизни, актёрах, о смешных случаях в театре. Помню рассказ о том, как она в юности играла юношу-боксёра в спектакле "Золотой мальчик".  Ей наняли индивидуального тренера, и он обучал актрису премудростям бокса.  Она так "театрально" сказала, что ещё помнит, что такое хук, свинг и правый прямой! Не знаю, как Саша, а я был в полном восторге".
   Мало кому известно, что отец барда, Соломонов Исай Матвеевич, начинал работу на Ижевском телевидении, был первым режиссёром Государственной телерадиовещательной компании Удмуртии. Позже много лет проработал в Мурманске, был режиссёром драматической редакции мурманского телевидения. Выйдя на пенсию, он вернулся в Ижевск. Там и случилось непоправимое: в 1986-ом году он умер после операции. Александр Соломонов вспоминает: "Я был на Кавказе, сообщили поздно, пока я сбежал вниз и добрался до Минеральных Вод, пока долетел до Ижевска – я опоздал на похороны... " И в этом откровении Александра я слышу боль от потери, которую ничто не может заменить, и горечь, чувство вины, потому что не успел.

    В то же время, когда Александр Соломонов "сбегал" к отцу с гор Кавказа, я летела к своему отцу с северных просторов Красноярского края, куда уехала с мужем за романтикой на строительство Богучанской ГЭС. Я тоже не успела проститься с ним. Это был жуткий случай, когда ничего нельзя изменить, исправить. В то лето я была с учениками в Шушенском, и не просто в городе, а в палаточном туристическом лагере, да ещё в последний день пребывания в нём.  Получив телеграмму от мужа из села Проспихино Красноярского края, что отцу плохо, я привезла туда учеников, а потом полетела к отцу с пересадками на трёх самолётах в Новокузнецк.  И – не у-спе-ла...

    Вот такие ассоциации возникают у меня во время знакомства с биографией и песнями барда из Гамбурга.   

                *  *  *
 
   Александр Исаевич Соломонов неоднократно в своих прежних интервью отмечал, что   сидит на четырёх стульях: "Семья, Работа, Гитара, Альпинизм. Семья останется в семейной хронике. Работа... мало кто из моих коллег продолжает заниматься тем же самым, то есть наукой... Гитара – это уже пока руки будут держать гитару, а голос звучать".
 
   Сегодня, в свои 65 лет, он говорит, что эти слова уже не так актуальны: "Работы настоящей нет. Альпинизм тоже становится лично для меня ненастоящим". Он – реалист, Александр Исаевич Соломонов. И пусть ему в связи с возрастом остались доступными лишь не слишком сложные восхождения, его жизненные принципы остаются прежними. Лишь акценты несколько сместились. И в сегодняшнем дне главное для него – гитара, семья, работа, альпинизм.

     Бард из Гамбурга так говорит о значении альпинизма в своей жизни:
   "Как известно, миром правит Его Величество Случай. Позаботился он обо мне и на этот раз. Я учился в Кишинёвском политехническом институте на первом курсе, когда случайно от товарища получил путёвку в Карпаты в поход с одесскими альпинистами. Он почему-то не мог тогда поехать и вместе с путёвкой отдал мне и лыжи, и всё снаряжение, которое у него было приготовлено к этой поездке. Зимой 1969 года после сессии я отправился в Карпаты. И счастлив, что затем всю жизнь отдал альпинизму.
    В школьные годы я был довольно сильным легкоатлетом. Занимался под руководством такого высококвалифицированного тренера как Виталий Миронович Хоменко. И у меня было второе место среди школьников в Кишинёве в беге на 400 метров. А в эстафете 4 по 100 метров результат, которого я достиг вместе с Толей Радулом, Славой Лысенко и Валей Шапоревым, некоторое время продержался в качестве всесоюзного рекорда среди школьников! Мой этап был четвёртым. Я, наверное, не улучшил результат, достигнутый друзьями, но, кажется, и не испортил. Эти ребята затем стали известными легкоатлетами. Тогда же я понял, что в спорте главное даже не результат, а твоё внутреннее отношение к делу. И то физическое и духовное здоровье, которое спорт человеку даёт. Увлечение альпинизмом подтвердило правоту этого открытия. В результате горы во многом и сформировали меня как личность. Потому что альпинизм – это образ жизни, это образ мысли, это особая философия.

   Я побывал на Кавказе, Памире, Тянь-Шане, в Альпах, на американских горах Сьерра-Невада. В Гималаях был не как горовосходитель, а как путешественник. На Кавказе – любимый мой район – Узункол. Там практически все вершины мною исхожены. Это замечательный, скальный, очень красивый район. На Эльбрусе я был дважды. В 1989 году совершил памятное восхождение на одну из самых романтических вершин Тянь-Шаня – пик Хан-Тенгри. Это – символ Тянь-Шаня, правильная пирамида с ровными гранями мраморного цвета, совершенно потрясающая внешне гора. Тогда же мне удалось сходить и на пик Победы. И я стал "Снежным барсом". А первым семитысячником, который я покорил вместе с друзьями по сборной Молдовы, был пик Ленина. Случилось это в 1980 году, в год 110-летия вождя. Не стыжусь признаться и теперь, какая гордость переполняла меня в те дни. Мой послужной список – это около 140 восхождений, многие из которых были высшей категории сложности".

"Уезжаю, уезжаю,
покидаю Узункол...
И уже сейчас скучаю,
что так быстро он прошёл,
что за встречами, горами
не успели, как всегда,
разобрать, как меж камнями
что-то шепчет нам вода.

До свиданья, до свиданья,
до свиданья, вам друзья!
Кто-то крикнет на прощанье,
чтобы не был грустен я,
что за встречами, делами,
быстро время прокрутив,
зазвучит промежду нами
добрый старенький мотив.

Провожайте, провожайте,
пожелайте мне удач!
Писем зря не обещайте,
что-то грустно мне –  хоть плачь!
Опускаюсь в пыльный город,
растворяю грусть в тоске –
вот вам, братцы, вечный повод,
чтобы билась боль в виске".
    Александр Исаевич Соломонов в 1991-ом году награждён Федерацией альпинистов СССР Почётным знаком "Покоритель высочайших гор СССР" номер 336 за восхождение на вершины: пик Ленина (7134 метров), пик Коммунизма (7495 метров), пик Е.Корженевской (7105 метров), пик Победы (7439 метров), пик Хан-Тенгри (6995метров).  Занимаясь альпинизмом, Соломонов побывал на всех семитысячниках Союза, за что и получил почётное народное звание – "Снежный барс".
    А когда я узнала, что эту высочайшую награду, позволяющую называть их почётным званием "Снежный барс", имеют только 567 альпинистов мира, я решила непременно рассказать об этом читателям. Моё уважение к Александру Соломонову как личности растёт с каждым днём. Это действительно удивительный человек, вполне оправдывающий значение своей фамилии – цельный, совершенный, но в то же время дружелюбный, мирный и любящий людей и жизнь во всех её проявлениях.    

   Вероятно, поэтому ему везло в жизни на хороших людей. Он очень благодарен своим наставникам Александру Владимировичу Блещунову, бывшему руководителю Федерации альпинизма Одессы, который был у него первым учителем по альпинизму, Якову Григорьевичу Аркину, заслуженному мастеру спорта, Владимиру Дмитриевичу Кавуненко, одесситу, выдающемуся альпинисту Украины и Советского Союза. "Общение с такими людьми – это великая удача, счастье, радость", – скажет Александр Соломонов позже. Видимо, от них он научился общению с молодыми людьми, умению видеть в них стержень и помогать его развитию и в альпинизме, и в песне, и по жизни. Он умеет разглядеть способности, уделяет им особое внимание, окружает заботой, помогает поверить в себя, свои силы.  В концертной программе Александра Соломонова есть его любимая песня "Уходя, оставьте свет" Альфреда Тальковского на слова Петра Вегина, которая стала своеобразным эпиграфом ко многим его концертам. Она о дорогих его сердцу людях, интеллигентах, наставниках:

"Уходя, оставлю свет
В комнатушке обветшалой.
Невзирая на запрет
Правил противопожарных.
 
У любви гарантий нет –   
Это очень скверно, братцы.
Но, уходя, оставьте свет
В тех, с кем выпадет расстаться!

Жаль, что неизбежна смерть,
Но возможна сатисфакция:
Уходя, оставить свет –   
Это больше, чем остаться".

   Песня Александра Соломонова на стихи Игоря Виноградского "Крокусы" передаёт атмосферу тех лет, в основе которых – увлечение альпинизмом, горы, песня, друзья, первые потери, гитара, возмужание, одним словом, – становление личности.

"Снова с погодой какие-то фокусы:
Медленный дождь, словно тягостный сон.
Из-под земли рвутся синие крокусы –
Видно, и вправду окончен сезон.

Рвутся они в непроглядные полночи,
Рвутся сквозь полдень, забыв обо всём,
Рвутся к нам в душу, как крики о помощи
Тех, кто навек свой окончил сезон.

Крокусы чистые, хрупкие, светлые,
Вы – словно письма от тех, кого нет,
Вы – словно песни их недопетые
Иль на снегу оборвавшийся след!

Кто от друзей и дорог не отрёкся,
Кто ещё помнит, как вьюга поёт,
Я вас прошу: вы не трогайте крокусы –
В каждом из них чья-то память живёт!

Чьи-то вершины непокорённые,
Чьи-то несбывшиеся мечты,
Чьи-то невесты, не ставшие жёнами,
Чьи-то сожжённые жизнью мосты...

Снова с погодой какие-то фокусы:
Медленный дождь, словно тягостный сон.
Из-под земли рвутся синие крокусы –
Ты не грусти, будет новый сезон!

Будут вершины в серебряном инее
Выше звезды и прекрасней мечты,
А если что, так ведь крокусы синие, –
Самые лучшие в мире цветы".
                *  *  *

  Это – только некоторые факты биографии Александра Соломонова. А песни? Вспоминаются слова барда из Гамбурга: "Гитара – это уже пока руки будут держать, а голос звучать". Его песни и стихи рассказывают о жизни мелодиями, интонациями, переборами гитары, волнующими звуками:

"Душа опалённая ляжет стихами, 
пространству бумаги доверясь вполне.
Нехитрые строчки проклюнутся сами,
как робкий подснежник, сквозь снег, по весне.

– Ошибка, дружок, в январе не до цвета,
и робкий росток заметает метель…
– Возможно, мой друг. Только сердце Поэта
не знает, январь на дворе иль апрель.

Любовь – состоянье души, а не года,
и если подснежник расцвёл в январе,
теряет значенье, какая погода,
И, значит, Весна на январском дворе.

И эта Весна нам дарована Богом,
студёной зимой нам поют соловьи.
Мы, за руки взявшись, бредём по дорогам,
дорогам Надежды, дорогам Любви".
   "Гитара и песня стали одной из важных и крупных составляющих моего "я", – скажет Александр Соломонов позже. – Без этого я уже себя не представляю. Всегда считал, что лучше петь хорошие чужие песни, чем посредственные свои. 20 лет занятий альпинизмом, концертной деятельностью убедили, что этот жанр нужен, даже если в наше тяжёлое время это не очевидно. Появились свои песни и стихи. Я их пою и читаю на концертах".
"Мы уходим из-под снега,
Опускаемся в дожди.
Где ж ты, солнечная нега
И безоблачная жизнь?
Из зимы уходим в лето,
Осень встретив по пути,
И назад, как киноленту,
Время года возвратим.

Совершили восхожденье,
И зачем же нам оно?
Это просто наважденье,
Это как в плохом кино!
Не нашли опять ответа
На незаданный вопрос,
Просто, видимо, от ветра
На ресницах льдинки слёз.

Где ж ты, тайная частица,
Капля смысла бытия –
Коль нам выпало родиться,
Коль уже на свете я?
Это всё-таки немало,
Если хочется найти.
Вот вам песня и гитара,
Вот вам горы и стихи".

   О вхождении Александра Соломонова в бардовскую песню читаю и на странице его сайта в интернете: "Авторскую песню впервые услышал от актёров, и были это песни Александра Галича, тогда запрещённые. Мне было 15 лет. Тогда и начал пробовать петь сам. Папа показал аккорды и подарил гитару. Тогда же зазвучали для меня Окуджава, Высоцкий, позже Визбор и другие представители цеха авторской песни. В школе – участие в Клубах весёлых и находчивых с песнями, в институте – тоже программы и вечера самодеятельности. Студенческий театр эстрадных миниатюр. Фестивали авторской песни, где я сначала – зритель, потом – участник, потом – член жюри".

 "Эта книга твоя – моя жизнь", – скажет Александр Соломонов позже в одной из своих песен.
 
"Твою книгу читаю всю жизнь –
не прочесть мне её до конца.
И такие там есть виражи,
что порой замирают сердца.
Когда бьются они в унисон,
затихает в истоме планета,
и несёт удивительный сон
нас на крыльях любви или света".

  "Актёрская судьба моей мамы носила нас по Союзу, – пишет мне Александр Исаевич. – Родился я в Сарапуле. Осознал себя в Ижевске. Помню, как отец обнял меня, попрощавшись. Детство проходило на улице Горького, 66. Жили в деревянном доме на втором этаже с соседями. Две комнаты. Самовар, русская печь. Мама работала в драмтеатре. Начал учиться в 25-ой школе. Первая учительница – Александра Анатольевна. Я её любил, как Первую. Потом получили квартиру на улице Коммунаров, дом 220, квартира 8. Перешёл в школу № 24. Недавно я был с концертом в Ижевске – прошёл по этим точкам.

   Помню первый искусственный спутник земли, запущенный в день маминого рождения 4 октября 1957-го года и полёт Юрия Гагарина в космос 12-го апреля 1961-го года. Помню поездку по Каме и Волге на пароходе "Капитан Кресанов" от Сарапула до Астрахани и обратно. Тогда впервые увидел Сталинград. И когда маму пригласили работать в этот город, я его уже немного знал.  Там начал учиться в школе № 73. Помню, что в первой четверти 4-го класса стал отличником. Больше таких успехов не было. В то время город стал Волгоградом. Потом переехали в Калининград. Жили первое время в гостинице "Москва" напротив замечательного немецкого зоопарка, куда я бегал юннатом. Потом получили квартиру недалеко от развалин королевского замка и могилы Канта на острове реки Преголь. С театром летом ездил на гастроли в Черновцы, Кишинёв, Одессу. Потом Казань. К началу девятого класса переехали в Кишинёв. Окончив там математическую школу № 4, поступил в 1968-ом году в Политех.  По окончании его в 1973-ем году работал там же в научной лаборатории.

   Накануне нового 1974-го года встретился со своей будущей женой Ириной. В 1977-ом родилась дочь Ксения. Несколько раз меняли место жительства.  В 1991-ом году защитил кандидатскую диссертацию в Академии наук Молдавии. В 1992-ом родилась младшая – Алёна".

     Так в несколько строк вместилась жизнь в Союзе барда из Гамбурга. А сколько за ними событий и незабываемых мгновений, чувств и эмоций, творческих взлётов и мучительных раздумий...  Там – истоки его творческого вдохновения и осознание своего музыкального таланта, там он до сих пор получает энергию для его развития и черпает силу для дальнейших творческих побед.

   Теперь я, наконец-то, понимаю, почему выступления барда Александра Соломонова проходят в определённых точках бывшего Союза. В какой-то момент у меня появилось желание нанести на карту его творческие маршруты, и не только по России, но и по всему миру.
 
   А началась его поэтическо-музыкальная биография в Кишинёве. И именно там, в 1979-ом году, был основан песенный клуб "Товарищ гитара". Александр Исаевич вспоминает об этом событии так: "Олег Ильич Харитонов, режиссёр массовых программ в Кишинёве, предложил мне организовать клуб самодеятельной песни, и название он предложил – "Товарищ гитара". А чтоб это было действенно – он организовал мне концерт и сразу заявил, что после концерта предлагает остаться инициативной группе для создания клуба. Так всё и произошло. Я отпел концерт, мы остались, обсудили, выбрали правление, кажется, я был избран председателем. Продержался на этом посту недолго. Но я был в центре авторской песни Кишинёва, организатором фестивалей и членом жюри".

   Читаю в одной из кишинёвских газет воспоминания Юлиана Владимировича Киркина, одного из создателей клуба и долгие годы его бессменного президента: "Вскоре удалось организовать своеобразную, как теперь принято выражаться, презентацию недавно созданного КСП (Клуба самодеятельной песни): концерт одного из "отцов-основателей" клуба Александра Соломонова в ныне, увы, уже не существующем Дворце культуры "Современник" на Ботанике. Первый "блин" не оказался "комом": публика с интересом внимала талантливому барду, прежде известному лишь в узком кругу".

    Александр Соломонов вспоминает: "Лет 35-40 тому назад в Кишинёве проходил фестиваль самодеятельной песни. У нас была большая квартира в полуподвале. Все барды, приехавшие на фестиваль, собрались там. А я всё бегал по организационным делам. И вот прихожу – дома гости, где только не сидят. И навстречу мне поднимается с дивана тощий рыжий парень, это известный бард Саша Медведенко (в настоящее время проживающий в Израиле –Александр Дов – "Медведь", в переводе с иврита), так многозначительно протягивает мне руку и говорит: "Александр Аркадьевич", а я ему в ответ: "Александр Исаевич". Все рухнули. Эти имена тогда произносить было нельзя, потому что существовали неугодные Александр Аркадьевич Галич и Александр Исаевич Солженицын. Вот такая история".

    Один из друзей Александра рассказывает, что в конце 1988-го года Владимир Шкуратов занялся новой литературно-музыкальной композицией "Александр Солженицын. Архипелаг ГУЛАГ". Велась большая работа по её созданию. Тогда-то и вспомнили об учёном-физике Александре Соломонове, который в то время мощным красивым баритоном пел Галича и лагерные песни, аккомпанируя себе на гитаре, и пригласили его для участия в этом проекте.

   В 1989-1990-ые годы показывали эту программу в Москве, Ленинграде, Риге, Таллине, в Крыму. Всю географию выступлений даже её участники восстановить уже не могут, но вспоминают, что самый большой аншлаг был на Украине, в Харькове.

                *  *  *

   90-ые годы прошлого века. Они памятны каждому. Прокатились они и по судьбе Александра Исаевича. "Работа в институте закончилась с Союзом, – пишет он. – Начал заниматься, чем придётся: на бирже, потом частными делами, потом попал в правление
Трастовой компании. Некоторое время был её председателем. Всё это – смутное время. В Молдавии было сложно. Уехал на заработки в Москву. Четыре года, с 1996-го по 2000-ый, проработал там. Семья оставалась в Кишинёве. Вернулся. Друзья надоумили подать документы для переезда в Германию. Немного позже, в мае 2002-го года, получили разрешение и выехали".

"Я проживу ещё одну шальную жизнь!
Я прочитаю вам стихи и пропою вам песни...
И птица в клетке будет биться и кружить,
И будет птице в клетке тесно, тесно, тесно!

И что со мною было, всё, что не со мной, –
Всё переплавится в сплав самой странной пробы.
С тобою летом было, а со мной весной,
Когда и с кем всё было – разбери, попробуй!

И тут уж память оживит былую боль,
И жизнь забьётся птицей сквозь стихи и песни.
И не бальзам на душу, а на рану соль –
Терпите, братцы, жизнь не бывает пресной!"

   Не знаю, в каком году написаны эти стихи под названием "Преломление", но думаю, что не ошибусь, сказав, что это были годы интеграции физика-барда в новую жизнь в незнакомой стране среди чужой речи. Мне знакомо это чувство внутренней боли и горечи, когда не знаешь, что принесёт тебе завтрашний день, в который нужно принимать решения, начиная жить с нуля. Мне вспоминаются слова барда Евгения Клячкина, написанные примерно в это же время:

"Ты же знал, что начинать с нуля придётся!"
– Да, конечно! Но не знал, что значит "ноль".

   В своих интервью с журналистами Александр Исаевич Соломонов обходит стороной эту больную тему, но его стихи помогают почувствовать состояние души в тот период жизни. Тогда-то и проявился его характер. В течение последующих лет он часто бывает в Москве, даёт там сольные и коллективные концерты.  Его близкий знакомый Николай Гладких вспоминает: "Почти двадцать лет спустя, мы встретились на концерте Александра, посвящённом дню рождения Владимира Высоцкого, в клубе бардовской песни "Гнездо глухаря". В малом зале клуба-кафе 10 столиков, за каждым примерно 5 человек. Несколько человек – друзья-альпинисты из Москвы и Кишинёва. Рядом со мной сидели две альпинистки, пришедшие "на Соломонова", и двое мужчин, пришедших "на Высоцкого". Последние двое были впечатлены даже больше, реагировали с большой отдачей.

   Замечательный, большой, сложный концерт. Исполнитель не копирует Высоцкого и не старается сделать "по-своему". Он очень близко воспроизводит интонации и акценты Владимира Семёновича, вошедшие в "коллективное бессознательное" нашего поколения, только деликатно обозначая надрыв, впадать в который сейчас было бы безвкусно и неуместно. Но я смотрел на реакцию молодежи и видел, что их тоже "пробивало".

   В первом отделении были песни из разных циклов, второе представляло собой цельную композицию из песен, стихов и фрагментов из прозы ("Жизнь без сна") – по составу очень близких к тому, что в нашей программе 80-ых называлось "Моя метрика где-то в России хранится…" (Высоцкий о своей эпохе и своей стране).  Этот же концерт состоялся 25 июня в Московском центре авторской песни".

   Этот перечень выступлений Александра Соломонова можно продолжать долго.
   Так, Дмитрий Бикчентаев, бард из Казани, вспоминает о концертах Александра Соломонова в Казани и Берлине. Для него Александр Соломонов – человек, умеющий радоваться чужим удачам, делиться накопленным опытом, не ожидая ничего взамен.
   Интернет – прекрасное изобретение человечества. Я слышу из космического пространства ещё одного жителя Казани по имени Рафаэль Садыков. На одном из сайтов он обращается ко всему виртуальному миру со словами: "Прочитал стихи Александра Соломонова и совершенно потрясён! Я знал Александра Исаевича, когда он жил в Казани. Мы жили в одном подъезде и учились в одной школе. Я давно пытаюсь его найти. Люди, может, кто-то сможет мне помочь связаться с Александром Исаевичем, хотя бы передать ему от меня привет. Может, он откликнется. Мы не виделись с ним с года 1966-го". Рафаэль указывает в этом письме свой электронный адрес и выставляет в интернет стихи Александра Соломонова под названием "Шизино":
"Много странностей и совпадений
ожидает на каждом шагу.
Я, конечно, ребята, не гений,
но сложить пару строчек могу.
Я ж не нашей романской породы
и почти что совсем не еврей.
Мне моральные чужды уроды, 
а причёска почти из бровей".

  Я выполнила просьбу Рафаэля Садыкова, передав от него привет Александру Исаевичу. Написала и Рафаэлю на электронную почту о том, что пишу очерк о его друге, барде из Гамбурга, и вскоре получила ответ:

  "Александра Соломонова я нашёл тогда же в 2008-ом, через кишинёвскую газету, напечатавшую о нём статью. Надо вам сказать, я был просто потрясён!  "Снежный барс", физик, кандидат физико-математических наук, бард! Ай, молодец!  А что до Казани, то Александр рассказывал, что приехали они в 1963 году и сначала жили в общежитии театра Качалова. А в наш дом номер 18-а на улице Гоголя, переехали, наверное, осенью 1965-го года. Тот дом, кирпичная "хрущёвка", стоит и сейчас. Их двухкомнатная квартира № 6 была над нашей № 2.

   Прекрасно помню, как увиделись первый раз: я стоял, читал книгу, почему-то у подъезда, а он возвращался домой, вот поздоровались и познакомились. Первое впечатление: очень открытый, располагающий к себе, симпатичный парень с хорошей улыбкой.  Учиться в Казани он начал в школе № 3, что на улице Горького, три квартала прямо по Гоголя. Я тогда уже учился в нашей замечательной школе № 131. Школа была тесно связана с Казанским университетом, была с математическим уклоном, в ней было три специальности: программисты, радиомонтажники и химики, но главное – атмосфера в школе. Атмосфера доверия и ответственности, совсем другое отношение учителей к ученикам. Об этом я рассказал Александру и при первой же возможности он перевёлся в 131-ю на специальность программиста. В школе ему понравилось, с ребятами в классе он подружился быстро. В то время Александр учился и в музыкальной школе и посещал секцию лёгкой атлетики. В конце 1966 года они уехали в Кишинёв".

                *  *  *

    В наши дни, когда Александр Соломонов приезжает с концертами из Германии в Кишинёв, его ожидают полные залы любящих и понимающих друзей и поклонников. И когда он исполняет всеми любимые песни, зал поёт вместе с ним. И это стало уже традицией.
 
"Какие нынче Покрова!                Прям лето, а не осень!                И только жёлтая листва   
Да грусть, что в сердце носим".

   Утверждение жизни – главный лейтмотив творчества поэта, идущий от позитивного её восприятия. И, наверное, как раз это пробуждает в душах слушателей ответную волну тепла и света. Его песни запоминаются с первого раза. А классическую манеру исполнения – ни с кем не спутать.

"Роза белая в стакане
до сих пор ещё жива!
Из какой волшебной ткани
этой розы кружева?
Из каких волшебных нитей
связан этот узелок?
Объясните, объясните,
как его найти я смог!"

   Именно в Кишинёве Александр Соломонов написал много песен и несколько песенных моноспектаклей. Он так вспоминает о начале своего творческого пути:

 "Я прослышал, что в Кишинёве есть молодёжный театр "Данко". Его руководителем был Борис Довженко. Помню, что я был занят там в спектакле по Яношу Корчаку. Марк Шор, музыкальный руководитель театра и музыкант, написал к нему музыку. Песни были очень интересные, и я выходил как певец в спектакле и пел эти зонги. В те же годы я вырвался на фестиваль в Казань и спел там одну из этих песен, став лауреатом или дипломантом.

   Помню, что председателем жюри был Борис Вахнюк. Из его рук я и получил диплом. С театром работал и профессиональный режиссёр Арнольд Бродичанский, ученик Товстоногова. Помню, что своё сорокалетие я отмечал в нашем театре "Данко". Был концерт, как обычно, и вдруг ребята говорят: "Ты же альпинист! Под куполом тебе подарок. Вот канат – лезь!". Это был удар "под дых"! Я – в концертной одежде и гладких ботинках. А куда деваться – полез. Лезу и думаю, ну, сейчас только на глазах у изумлённой публики рухнуть! Нет, всё же добрался доверху. Все смотрят, а там большой концерт с золотой пластинкой – "И время жить не истекло" – строка из моей песни. И оформлено классно. Это был замечательный подарок!"   

                *  *  *
                В Кишинёве берёт начало и дружба барда с поэтом Игорем Доминичем. После возвращения Александра Соломонова в 2000-ом году из Москвы, где он записал свои песни на диски, они с Игорем Доминичем решили сделать музыкальную программу. Александр Исаевич вспоминает: "Игорь взял пятнадцать моих песен и подобрал к ним пятнадцать своих стихов. Мы назвали программу "Городской роман". Показали в театре Чехова, на малой сцене, и записали на диск в студии. Эти два года совместной работы сблизили нас. Потом я предложил: "Игорёк, ну что мы всё какие-то школьные монтажи с тобой делаем – стих-песенка, стих-песенка. Напиши цельное либретто, чтоб была одна линия – драматургия". Таков отправной пункт создания мюзикла "Оседлав Росинанта". Он был написан Игорем Доминичем и посвящён своему другу и единомышленнику Александру Соломонову. К тому времени бард уже переехал в Германию.  Но это не помешало их совместной работе по написанию музыки к мюзиклу. Работа длилась в течение года, тому свидетельство многочисленные письма из Германии в Кишинёв и обратно.

   "Потом я приехал в Кишинёв, – вспоминает Александр Исаевич. – Ещё прорепетировали вместе, потом показали программу в "Проходном дворе". Было такое кафе в Кишинёве. Прошло всё успешно. Вернулся домой, начал думать, где сделать запись. Уже когда мюзикл был обкатан и в Кишиневе, и в Гамбурге, я показал работу Александру Паперному. Он порекомендовал мне студию, и оператора, и аранжировщика в одном лице – Герда Бельманна, и сам выступил в качестве музыкального редактора. Мне кажется, работа оказалась на редкость успешной. Игорю она очень нравилась. А это важно!"   

   Ещё в 2004-ом году Александр Исаевич с друзьями публикует первую книгу Игоря Доминича "Зелёное время восхода".  "Спасибо Александру Соломонову, – напишет об этом событии их общий друг, бард Рустам Ахметзянов, – без него её бы не было. Саша – известный в Молдове, России и Германии бард, друг и коллега по театру – увидел в стихах Игоря Доминича мощный поэтический и песенный потенциал. Игорь стал не только другом Александра Соломонова, но и соавтором: через три года после выхода книги Александр Соломонов записал на диск мюзикл "Оседлав Росинанта" по стихам Игоря Доминича и со своей музыкой".

   Приезд Александра Соломонова в Москву в октябре 2015-го и в город Кишинёв в ноябре связан с презентацией книги Игоря Доминича "Неукрощённые мной буквы", в которую наряду с неопубликованными стихами поэта вошёл и мюзикл "Оседлав Росинанта". И эта книга, но уже после смерти талантливого поэта, была выпущена Александром Соломоновым и его друзьями.

   "Что касается Игоря Доминича, – пишет мне Александр Исаевич. – Может, его последние стихи несколько иные, потому что первая опубликованная книга "Зелёное время восхода" сделала своё дело. Она разлетелась по свету. Игоря Доминича узнали тысячи людей. Это же бесконечно важно для Художника. И Игорь был мне за это благодарен, да и я горд собой, что сделал что-то путное в этой жизни. На моём экземпляре Игорь написал: "Саня! Что бы я без тебя делал?".  Это дорогого стоит".

   Александр Соломонов очень требователен к себе и окружающим его людям. В одном из писем ко мне он пишет: "Я себя поэтом не считаю. Поэтов на Век – десяток, если наберётся. Пара удачных строк – это ещё не поэзия! Так, версификатор. Причём, это не ложная скромность, а точка зрения". Игоря Доминича он называет Поэтом. Жизнь покажет, насколько прозорлив бард из Гамбурга.  Как всегда, история расставит свои акценты. А в настоящее время по предложению Александра Соломонова мною написано эссе о поэте под названием "Игорь Доминич. Незавершённая строка". Это – моё посвящение памяти поэта из Кишинёва, написанное при непосредственном участии Александра Соломонова, Рустама Ахметзянова и других людей, знавших его.
               
                *  *  *
   Городу Кишинёв Александр Соломонов посвящает и многие песни. С историей создания одной из них, под названием "Шизино", он часто делится со слушателями на концертах. В основу его положен случай, произошедший с его знакомой во французском аэропорту. Вопрос таможенника: "Мадам, куда Вы летите, что такое Шизино?" – вызвал в ней шквал эмоций. По её просьбе, бард запечатлел её бурную реакцию и дополнил её своими размышлениями.
   При знакомстве с поэзией Александра Соломонова я тоже обратила внимание на это странное название. Стала разбираться, интересоваться. Узнала, что в Молдове отказались от исторической кириллицы и перешли к написанию латиницей, но мне захотелось уточнить: А как теперь Кишинёв пишется латинскими буквами? Может быть, Kishinjov? Или Kichinau, Kichinew, Kishinev?  Посмотрела в Русско-латинском словаре … и – поразилась – Кишинёв, Молдова -  Chisinau, Moldavia! В немецком произношении, прошу поверить мне на слово, оно звучит тоже – "Шизино". Для уточнения попросила одного из знакомых французов прочитать мне это слово. Сомнений не оставалось: и по-французски оно звучит как Шизино. А после того как в парижском аэропорте Шарль-де-Голль объявили посадку на Шизино (Chisinau = Кишинэу, Кишинёв), сомнений уже больше не оставалось.
   Такова разгадка необычного названия этой песни барда из Гамбурга. А вот и сам текст, который поэт Игорь Доминич назвал шедевром.
"Я же "жё нэ сэ па" по-французски,
кроме, там, "жё нэ манж па сис жур".
Я пишу и читаю по-русски.
Два стакана и дым в абажур.
Но однажды, когда за границу
я собрался на мир посмотреть,
опорочил родную столицу,
не на четверть, а сразу на треть.

А я, как завороженный,
смотрел через окно,
а мне червяк таможенный:
"Вы что, из Шизино?"
– Да нет, из Кишинёва я.
И паспорт – в рожу, но:
"Что за столица новая?
Где ваше Шизино?"

Поневоле задумался всё же,
и земля поплыла из-под ног.
Неужели заметно по роже!
Я ж всё время старался, как мог!
Я же сущность убогую прятал
за улыбку, кашне и пиджак!
Но надежду  оттяпал, ребята,
этот подлый таможенник Жак.

И напала до горького вздоха
на меня вековая печаль.
Это как же просёк он, пройдоха,
любознательный ты наш Рошаль,
что на мне, как на всех наших лицах,
неизменно и вечно клеймо –
да такое, что впору напиться –
мы из бывшей страны Шизино!

Не вымолвить ни слова,
весёлое кино!
Выходит так, что снова,
мы все из Шизино!
И ни при чём столица,
обидно, что давно
мелькают наши лица –
и все из Шизино!

За державу обидно мне, братцы!
Ведь над нею смеётся мусью.
Только, кажется мне, может статься,
заклеймили планету мы всю!
Над собою смеёшься, таможня!
Посмотри на всемирный бедлам!
Значит, думаешь ты, вам там можно?
А нам фигу с грехом пополам?

Мы же вместе! Мы все – папуасы!
Мы такой оседлали ковчег.
Нас такие несметные массы!
А который на улице век?
Так что вместе, единой судьбою,
позабыв про простые заветы.
К мировому готовы разбою,
Но, ребята, ни шагу с планеты!

Не люди, а шизоиды, –
под фраком – кимоно.
Мы все тут гуманоиды.
Сплошное гумано!
Не жизнь, а зуд в конечностях,
рулетка в казино!
Летит сквозь вечность вечности
Планета Шизино".

                *  *  *

    Для барда из Гамбурга стало традицией – отмечать свои юбилеи концертными выступлениями. На одном из таких концертов, посвящённых его 60-летию и записанных друзьями Александра Соломонова на видео, я часто присутствую в качестве незримого гостя.

"Я жду, просить не смея,
Когда придёт Весна.
И буду, как во сне, я,
И будет не до сна!
И будет не до песен
До третьих петухов,
И будет мир чудесен,
Под музыку стихов!

Как Солнца жду, не смея
Просить согреть меня.
С долготерпеньем змея
Жду твоего огня.
Мне, вечному паломнику,
Как Мекку, ждать Весну.
Хватаюсь за соломинку,
Как щука за блесну.

Я жду, просить не смея,
Но, душу не щадя.
Так тёмная аллея,
ждёт звёздного дождя.
Чтоб всё, что сокровенно,
Но с исполнением врозь,
Пускай хоть не мгновенно,
Но всё-таки сбылось.

Я жду, просить не смея,
Ты знаешь всё сама,
Как буду рад Весне я
И как сойду с ума,
Лишь только мои руки
Твоих коснутся рук.
Сольются в песню звуки
над пропастью разлук".

   Я слушаю его песни "Я жду, просить не смея", "Любимая", "Спасибо, милая", "Улыбка", "Король с королевой", "Свет моих глаз", "Голос в ночи", "Не спеши, моя любимая", "Тишина", "Молитва", "Повтори", – и думаю, что так возвышенно о женщине может сказать только человек, которому дар любить – дан от Бога:

"Коронована с моих слов она,
 да и нет других королев!"

Кто ещё может так тепло и нежно обратиться к любимой:

 "Я укутаю нежные плечи твои разноцветно-весенними снами", "всякий раз я с тобой умираю, чтобы рядом с тобою воскреснуть", "пусть этот мир нам только снится, где только ты и только я!", "я тебя каждый день возношу к небесам, то чуть-чуть возвращаю на царское место". И аккордом верности и надежды звучат для меня строки:

"Этот день у нас с тобой не отнять!" –
повторяю я опять и опять!
Отпечатала навечно следы
та тропинка, где прошли я и ты.
И остался незатейливый след
этой песенки тысячу лет,
тихим эхом в шумном хоре планет
наш нечаянный осенний рассвет.
Подари мне один день в октябре…
Подари мне один день в ноябре…
Подари мне один день…"

  Олег Рубанский, организатор в Киеве литературно-музыкального салона, отметил, что он слышит в песнях Александра Соломонова "неизменную щемящую ноту любви. Лирические, трогательно-доверительные, мужские и мужественные – образы и настроения песен Александра Соломонова волнуют глубиной чувств, непреходящей мечтой о главном, человеческом, сокровенном, земном".

"Среди множества фраз есть длинней, есть короче -
две готов повторять тебе неутомимо я:
Засыпая, тебе прошептать "Доброй ночи!"
Просыпаясь, шепнуть: "С добрым утром, любимая!"

Вот и всё. Вот и всё, что мне надо.
Просто жить между этих двух фраз.
И единственная мне награда –
свет твоих удивительных глаз.
Невзирая на лунные фазы,
время года! Без фальши и лжи,
пусть звучат между нами две фразы,
согревающие нашу жизнь:

"С добрым утром, любимая!",
"Засыпай! Доброй ночи!"
Мной и Богом хранимая,
я люблю тебя очень.

Поздним вечером и утром ранним,
на границе и яви, и снов
нашей жизни мгновенья ограним
в рамки этих бесхитростных слов.
Ну, а если во времени оном
сцену жизни моей затемнят,
колокольчик малиновым звоном,
может, скажет тебе за меня:

"С добрым утром, любимая!",
"Засыпай, доброй ночи!"
"Мной и Богом, хранимая,
я люблю тебя очень!"

Среди множества фраз есть длинней, есть короче –
две готов повторять тебе неутомимо я:
Засыпая, тебе прошептать "Доброй ночи!"
Просыпаясь, шепнуть: "С добрым утром, любимая!"

     Я думаю, что о поэзии Александра Соломонова ещё будут написаны статьи и книги: о природе его чувств и мыслей, художественных особенностях, о тематике стихов и песен.

   Для меня же, с первых услышанных мною песен, Александр Соломонов стал поэтом Вечной Женственности. Его стихи остаются жить струнами, а, исполняя песни, поэт как будто дотрагивается до каждой и возрождает их к жизни. Никогда не испытывала ничего подобного.  Песни Александра Соломонова – слова, музыка, манера исполнения –   воздействуют на душу, принимающую его мысли и чувства безоглядно и безоговорочно. 

"Я люблю эту женщину, Господи, Боже мой, Боже!
Сохрани и спаси её в мире, и в счастье, и в радости...
Если ты на земле нашей грешной хоть что-нибудь можешь,
Сохрани и спаси её, Господи, а меня прости!"

   Мне не удалось услышать песни царя Соломона, но, когда я слышу песни Александра Соломонова в авторском исполнении, я понимаю, что его предназначение в воспевании, прославлении человеческой любви, союза между мужчиной и женщиной, основанном на этом великом чувстве. Он пишет о любви цельной, незапятнанной, вечной и возвышенной.

"Ты, моё Божество! Восходи на Олимп!
Я не раб – я стою пред тобой на коленях!
Над твоей головой двойной радуги нимб
Освещает мне путь и в мечтах, и в сомненьях.
Ты, моё Божество! Вернопреданный твой,
Я тебя возношу в неземные высоты!
Я шепчу тебе – Господи! – в тысячесотый:
"Воскреси меня, я без тебя неживой!"
    Я однажды прочла, что лучи звезды Соломона помогают в интеллектуальной работе и усиливают талант. Сегодня мне подумалось, может, они помогают поэтам на их творческом пути. Жизненный опыт может служить исходной точкой для пессимизма и оптимизма. У Александра Соломонова он носит ярко выраженный оптимистический характер. Бард не ставит перед собой задачу учить слушателя. Он никого ничему не учит, прекрасно понимая, что быть счастливым – это искусство, требующее не только повседневной душевной работы, но и мудрости, и самопожертвования. "И я, действительно, никого и ничему не учу – по крайней мере, в песнях. Я мог это делать в Политехе на лабораторных работах по физике полупроводников или в горах на занятиях по технике альпинизма. А учить жить и вести за собой... нет, это не я, это не моё. Если вдруг мои строчки кого-то тронули и заставили задуматься о жизни, о себе, то, значит, всё не напрасно! Значит, это кому-нибудь нужно!"   В этих словах – весь Соломонов, его жизненная позиция и творческая философия.
   В стихах и песнях барда рассказ ведётся и от лица героя, и от лица автора. Поэт обращается к своим героям иногда по именам, но чаще вымышленным. Местами трудно определить, от чьего имени идёт текст песен, но хорошо чувствуется позиция автора по отношению к описываемой ситуации, героям, размышлениям.
    Внутренний потенциал, духовный кругозор Александра Соломонова постоянно расширяется. В своих песнях и стихах он исходит из повседневного человеческого опыта о жизни и смерти, любви и дружбе, семье и трудовой жизни, о жизненных коллизиях, которые может переживать каждый человек любой национальности в определённое время.

    Несмотря на жизнеутверждающие мотивы, всё же в некоторых стихах слышатся и грустные лирические ноты, философские мысли о времени дают почву для размышлений и ответов на вопросы бытия: о страданиях, вечности, бессмертии души.

   Жизнь идёт своим чередом. Поэт не посвящает нас в её перипетии, но когда я читаю строки стихотворения "Когда мне жить уже невмочь", мне вспоминается снова притча о Соломоне. Теперь уже не без любопытства читаю о нём в интернете: "Он женился и жил счастливо. Жена стала самым чутким и близким его помощником и советчиком... Без жизненных потерь не обошлось и у него. И приближалась старость. Не веселили его ни танцовщицы, ни певуньи, ни состязания борцов. Печаль и одиночество.  Как с этим жить?" Душевные порывы в какой-то период времени присущи каждому. Являясь частью жизненного процесса, они вечны и неизменны:

"Когда мне жить уже невмочь,
Под звуки старенькой гитары
я разрываю криком ночь,
я разрываю криком ночь
и залетаю под фанфары.

Мой голос глух – кричит душа.
Соседи могут спать спокойно.
И я шепчу, едва дыша,
и я шепчу, едва дыша 
про то, как муторно и больно.

Никто не слышит этот крик –
Кому нужны чужие муки?
А я б к рукам твоим приник,
а я б к рукам твоим приник
и целовал бы твои руки.

А на поставленный вопрос:
"Чего ты в этом мире хочешь?",
Отвечу: "Аромат волос,
безумный аромат волос
твоих вдыхать и днём, и ночью".

А мне б услышать крик: "Воскресни!"
Но ночь осенняя молчит.
Со мной мои стихи и песни,
Со мной твои стихи и песни,
и одиночество в ночи".   

   Царь Соломон взял тогда в руки своё необычное кольцо и прочитал слова, выбитые на нём ювелиром: "Всё проходит". Тоска сдавила его сердце. Царь не хотел мириться с этими словами: с досады бросил кольцо, оно покатилось – и на внутренней поверхности что-то мелькнуло. Царь поднял кольцо, подержал в руках. Почему-то раньше он не видел другой надписи: "ПРОЙДЕТ И ЭТО".

   У Александра Соломонова есть "Песенка лирического героя", в которой он подводит промежуточный итог и исповедуется перед собой и миром. Сам поэт в одном из интервью   сказал: "Я не могу писать вообще. Пишу о том, что происходит со мной. Если бы всё не обо мне, было бы неинтересно. И об этом моя "Песенка лирического героя".

"Рождение – радость, смерть – печаль.
Привычный ход земных событий...
И расставаться мне не жаль,
Едва хлебнув восторг открытий.
Не миновать печальный финиш –
Так будь же первым у черты!
И как награду яд ты выпьешь,
Достойно встретишь вечер ты.

Ничто не вечно под луной,
Не миновать ночей печальных,
Покроют годы пеленой
И равнодушных, и отчаянных.
И в озаренья звёздный миг,
И в миг трагических прозрений
Ты не сломался и не сник,
Не снизошёл до подозрений.

Ты пригубил судьбы бокал,
Осталось меньше половины.
Судьбы улыбки и оскал –
И виноватым, и невинным.
И поражений, и побед
Успел хлебнуть ты в полной мере –
Тебе ещё держать ответ
За все грядущие потери!

Твой предварительный итог
Мне, как петлёй, сжимает шею.
Я сделал столько, сколько смог,
И ни о чём я не жалею.
Сжигаю письма, как мосты,
Не обессудьте, бога ради...
Лишь белоснежные листы –
В моей распахнутой тетради".

                *  *  *   

   Читаю в интернете, что Александр Соломонов участвовал в фестивалях в Киеве, Казани, находился в жюри фестивалей в Кишинёве и в Одессе. Он – участник концертов, посвящённых Юрию Визбору, лауреат конкурса "Ах, Арбат, мой Арбат", участник заключительного концерта конкурса в московском Театре Эстрады, даёт сольный концерт, посвящённый 60-летию со дня рождения Владимира Высоцкого в Музее Маяковского в Москве. Он выступает на сцене таких больших концертных залов, как "Россия" в Москве и "Октябрьский" в Санкт-Петербурге...
   В какой-то момент я вдруг поняла, что совсем не знаю, как Александру Исаевичу живётся в Германии. После некоторых колебаний спросила его об этом лично.
   Ответом послужили многочисленные статьи, высланные по электронной почте. Я так долго искала путь к клубам авторской песни в Германии, и – какое счастье! –   наконец-то, его обрела. Я узнала от Александра Исаевича, что в Гамбурге – даже несколько таких клубов и что один из них – "Причал" – ежегодно отмечает своё создание в третью субботу ноября. Это, как правило, выливается в небольшой фестиваль. В 2015-ом году клуб отметил своё девятнадцатилетние.
   В этом году он открылся после летней паузы песнями Евгения Клячкина. Александр Соломонов был ведущим на этом концерте. Он по-доброму отнёсся к моему эссе "Евгений Клячкин. Возвращение", что даёт мне уверенность в нужности дела, которому я посвящаю время.

    С севера Германии на юг и обратно одно за другим до сих пор летят сообщения, подтверждающие мнение, что для душевного понимания расстояние – не помеха, что люди находят взаимопонимание через пространство и время и что границы между людьми, настроенными на одну волну, не существуют.
   
   Мне вспоминаются слова Дмитрия Сухарева, о том, что если у человека есть дело, он его продолжит в любой точке планеты. Главное – чтобы было то, что возрождать и что продолжать. Эти слова можно отнести и к жизни Александра Соломонова, продолжающего дело бардов в Германии.
     "Не перестал он петь и в Гамбурге – чтобы жизнь для него и окружающих становилась лучше, чтобы легче переносились трудности интеграции в новое общество", – пишет Мария Эпштейн в одной из статей русскоязычной прессы Германии. – Руководитель общества "Лира" Римма Самойленко помогла ему организовать первые концерты. С осени 2002-го года Александр ежемесячно выступал перед гамбургскими любителями авторской песни. Это был цикл концертов, каждый из которых посвящался памяти определённого автора. В программу одного из концертов вошли "Песни нашего века", ещё один вечер был посвящён его собственным песням. Свои выступления Александр Соломонов неслучайно называет театром песни. Имея театральную закваску, он с хорошим актёрским профессионализмом играет на гитаре и поёт очень выразительно, ведя проникновенный разговор с аудиторией".
    Прочитав эти строки, я порадовалась за Александра Соломонова. Его талант пробил себе дорогу, нашёл своих почитателей и в новом окружении. Отрадно слышать, что это произошло в первые же месяцы проживания в Германии. Позже он скажет, что в профессии физика в новой стране он, как и многие его знакомые, не состоялся. Причин этому может быть много. Но главная – в недостаточном знании немецкого языка. Да и возраст в процессе вживания в жизнь другой страны играет определённую роль. А мне подумалось, видимо, звезда Соломона вывела его на тот путь, которым он идёт уже более десятка лет в новой стране своего проживания.
   Может быть, больше, чем другим, мне понятен процесс вживания Александра Соломонова в новую жизнь. Самой пришлось пройти этот путь длиною в двадцатилетие. Здесь главное – самому себя не предать, не сдаться, не испугаться трудностей. Вера в себя, свои способности помогла Александру не растеряться в стремительном потоке жизни, и он – выстоял, нашёл точку опоры в семье и музыке – и выжил.  За что я испытываю к нему искреннее уважение.
   В такой жизненной ситуации каждый делает выбор сам, и Александр Соломонов сделал его в пользу музыки. Она – интернациональна, не подведёт, не предаст, не причинит боли.  Александр – оптимист. И в новом окружении он не только остаётся верен себе, но своей положительной энергией помогает окружающим людям обрести веру в себя.
    Не знаю, о чём думал Александр Соломонов, когда создавал песню "Возвращение", но чувства, вложенные им в уста лирического героя, мне близки и понятны:
"Мне уже не вернуться туда,
Где меня и любили и ждали,
И уносят меня поезда
В бесконечные дальние дали.
Только памяти вечный капкан
Меня мёртвою хваткой сжимает,
Только снов бесконечный канкан
Меня снова туда возвращает!

Туда, туда,
Где пьют до дна
И не играют в прятки.
Туда, туда,
Где ты одна,
И любят без оглядки.

Нам уже не вернуться назад.
Мы другие пути выбираем.
Почему не пугает нас ад?
Потому что не балуют раем!
Почему мы так рвёмся вперёд?
Почему мы остаться не можем?
Почему нас за горло берёт
Одинокий случайный прохожий?

Да, уже возвращаться пора
И второй раз войти в эту реку.
Пусть с горой не сойдётся гора,
Только вдруг повезёт человеку!?
И пусть памяти вечным огнём
Под иконой мерцает лампада,
Где она всегда помнит о нём
И куда ему, в сущности, надо".
   Философские и лирические песни Александра Соломонова, проникнутые мужеством, благородством, верой, надеждой приняты соотечественниками в Германии. Через год он – уже участник фестиваля "Шансон-2004", на который съехались певцы из Ганновера, Бремена, Вольфсбурга, Гамбурга и других городов Германии.
   Журналистка Маргарита Попова пишет об этом фестивале: "Здесь мы встретились с исполнителями, которые начинали петь в стиле "шансон" ещё у себя на родине – Александром Соломоновым, Евгением Башметом, Александром Белинзоном, Славой Иртышским. Ну и, конечно, с теми, кто "заболел" шансоном уже здесь, в эмиграции. Это Жанна и Александр Вайнеры, Олег Таёжный, Вадим Митник, да и сам Александр Потратьев – "Маэстро из Одессы". Именно он и был застрельщиком, идейным организатором и той "тягловой" силой, благодаря которой фестиваль смог состояться. Для барда из Гамбурга – Александра Соломонова такие встречи как бальзам на душу. Он жив ими уже более 30-ти лет!"

    Из одного из сообщений барда из Гамбурга я узнаю, что в Германии он записал мюзикл "Оседлав Росинанта", альбом песен "А время жить не истекло", в 2014-ом году двойной альбом, исполнительский, "Памяти Острова". В настоящее время он работает над новым альбомом, в который войдут песни, написанные в Германии.

     Меня заинтересовал вопрос, какие же песни написаны бардом в Германии? Без помощи автора я не смогла ответить на него. В выпущенной в Германии книге Александра Соломонова "Едва коснутся пальцы струн" тоже не указаны даты создания песен. Это мешает моему заочному знакомству с личностью поэта.  Очень уж хочется проследить путь становления его творческого и духовного развития. Мысли и чувства поэта в тот или иной период времени помогают проникнуть в мир душевных переживаний, связанных с реальными событиями.  Особенно это проявляется в философской и любовной лирике, которой посвящено практически всё творчество барда. Но в случае с поэзией Александра Соломонова этот принцип не срабатывает. Он не впускает слушателя в свои душевные глубины. И это его принципиальная позиция.

                *  *  *

  Я обратилась к Александру Соломонову с вопросом: Какова история создания и опубликования его книги "Едва коснутся пальцы струн".

  Его ответ поразил искренностью и открытостью: "Что касается моей книжки "Едва коснутся пальцы струн ", то мои друзья Женя Аверина и Исаак Фельдман сделали мне сюрприз. Я, в общем-то, знал, что делают книжку, но увидел её только уже напечатанной. Они сделали мне подарок к 60-летию. И как-то летом 2010-го года Женя звонит и спрашивает: "Как называются струны у гитары?" То есть оформление, компоновка, вёрстка, всё-всё было абсолютно без моего участия. Я дал только все тексты и фото. Все вступления друзей они организовывали сами – я ничего не знал. Думаю, что это – самый дорогой подарок!"

  Счастлив тот, кто имеет таких друзей, подумала я, прочитав эти строки.

  Трогательно звучат во вступлении к книге и слова кишинёвского поэта Игоря Доминича: "Многие Сашины песни я знаю наизусть, но всё равно периодически на проигрыватель водружается диск, и у меня дома звучит Сашин голос. Песни разные – лирические, сатирические, а "Шизино" – шедевр! Гражданскую лирику, песни ранней поры сочинительства и песни более поздние… Все, без исключения, несущие добро и тепло".

   А Борис Бурда из Одессы так говорит о творчестве барда: "Песни Соломонова – это классическое для жанра направление, мэйнстрим. Они неразрывно связаны с его немалым альпинистским опытом. Но в то же время они не сводят жизнь к туристским и альпинистским коллизиям, не пытаются упростить её до грубоватых реалий похода. Соломонов говорит со слушателем языком культуры, не опускаясь до него, а поднимая на достойный уровень восприятия мира. Его стилистика не предъявляет необоснованных притязаний, зато ничего лишнего в ней тоже не отыскать. Всё просто и лапидарно, но серьёзно, привлекательно и достаточно глубоко, без вычурного стремления удивить – зачем? Ведь автору действительно важно то, о чём он рассказывает, и это сразу видно".

"Мы живы. Спасибо! Чего там тужить?
Хоть жизнь разбросала далече.
Но знаешь, порою не хочется жить,
Особенно поздно под вечер.

У каждого крепость. У каждого жизнь.
Но мне в этой крепости тесно.
И я продолжаю лепить миражи,
Хотя это вряд ли уместно.

И всё-таки жизнь – это лучше, чем смерть,
Хоть всё в этой жизни непросто,
И каждый без спешки сумеет успеть
Закутаться в белую простынь.

Туда мы успеем. Ещё бы успеть
Увидеть тебя напоследок
И песню тебе колыбельную спеть
Без чутких ушей и соседок.

Увидеть поля колосящейся ржи,
Увидеть тебя в этом поле...
Охапку ромашек у ног положить,
Не боле, ей-богу, не боле!

О, Господи! Благословенная ложь!
Не верь этой праведной роли!
И я на святого совсем не похож...
Конечно же, боле...
Конечно же, боле..."

                *  *  *

    Главный итог последнего пятилетия Александр Исаевич видит в выпуске своей книги "Едва коснутся пальцы струн". Уже в начале чтения меня поразила особенность её построения, размещения материала, иными словами – оригинальная композиция. Разделы в книге называются музыкально и необычно – струнами.  Названия струнам даны глубокие. Я бы даже отметила их вселенский масштаб: так, первая струна включает в себя ми-ры, ми-ги; вторая – о-си, вы-си; третья – соль, ас-соль; четвёртая – ре-ки, ла-рец; пятая – ля-мур, се-ля-ви; шестая струна – до-ля-ми, до-ми-но. Названия струн раскрывают смысл названия этой книги. Сама же книга названа строкой из песни Александра Соломонова:

"Едва коснутся пальцы струн,
душа, израненная птица,
комочком жалким на ветру
лететь не может, но стремится
к тебе – единственно желанной,
к тебе, увы, опять чужой".

    Всё в книге построено очень логично, умно и мудро, органично переплетается с мыслями, чувствами и желаниями автора стихов, музыканта и исполнителя. Всё в книге   – оригинально! Видно, что создатели этого своеобразного произведения искусства – люди умные и добрые, логически мыслящие и тонко понимающие, что всё в окружающем мире – и содержание, и форма – имеет своё значение.

   "Вы – оптимист, – написала я Александру после недели погружения в его лирику. – Ваша поэзия – жизнеутверждающая. Лейтмотивом Ваших песен я называю слова: "Люблю! Счастлив! Принял. Отпускаю. Не жалею!" – И это прекрасно!"

  Позитивная жизненная позиция и друзья, их активная помощь ведут Александра Соломонова по жизни. В каждом её проявлении он видит для себя урок. Опираясь на жизненный опыт, события, ситуации, мгновения, он идёт дальше и ведёт за собой других. Он посылает белые розы любимым. И главное – верит в свою звезду, которая ведёт его и освещает путь света, добра и справедливости. Он сделал когда-то свой выбор и остаётся ему верен.

  В песне "Выбор" Александр Соломонов говорит о глубоко продуманном и пережитом.

"Если выбрал путь,
о другом забудь, 
поднимай свои паруса!
И держи вперёд,
 нынче твой черёд – 
выбираешь дорогу сам.
Будет шторм, беда,
шалая вода
ты покрепче держи штурвал!
 Будет страшной ночь –
все сомненья прочь,
это только девятый вал".

   Читаю в интернете:
"Александр Соломонов – участник многих русскоязычных творческих бардпроектов в странах Западной Европы, один из них – "Песни Снежного барса".

    "Из немецкой прессы мне стало известно, что в 2009-ом году Гамбургским литературным объединением совместно с кафедрой славистики Гамбургского университета проводился конкурс на лучший перевод стихов немецкого поэта и публициста Вольфа Бирмана. Конкурс был посвящён 65-летию окончания войны и 50-летию сотрудничества городов-побратимов Гамбурга и Санкт-Петербурга.  Итоги конкурса были подведены на концерте, в котором принимал участие Александр Соломонов. Он был составителем музыкальной программы и открыл вечер своей песней "Выбор" ("DieWahl"). "Вольф Бирман был гостем вечера, – вспоминает Александр Исаевич. – Моей основной задачей было спеть лучшие переводы его стихов. Для этого мне пришлось заранее прослушать много песен Вольфа Бирмана, познакомиться с его творчеством, чтоб сохранить стилистику исполнения. А поскольку Бирман переводил и пел песни Булата Окуджавы, то я спел и оригиналы Окуджавы для полноты картины". В заключение вечера Александр Соломонов вместе с дочерью Алёной исполнил песню Булата Окуджавы "Возьмёмся за руки, друзья" ("Lasst uns an den H;nden halten, Freunde"). Присутствующие, знавшие слова, пели вместе с ними".

   Александр Соломонов верен себе и авторской песне, которой посвятил всю жизнь. Он верен своим учителям, наставникам: поёт песни, посвящённые Александру Галичу, Булату Окуджаве, активно продолжая начатое ими дело. Александр Исаевич   поддерживает дружеские связи и с родственниками Владимира Ланцберга. В одном из сообщений мне он пишет: "Что касается Володи Ланцберга ... Его семья, жена – Ирина Романовна, и дети – сын и дочь, проживают в Германии, в городе Нюрнберге, где похоронен отец. Они продолжают дело отца. Там ежегодно проводятся слёты, посвящённые творчеству Владимира Ланцберга. В прошлом году его сын Борис стал лауреатом чешского фестиваля "За туманом". Я в своё время отправил Володе Ланцбергу первую книжку поэта Игоря Доминича из Кишинёва "Зелёная ветка восхода", позже и запись мюзикла "Оседлав Росинанта", но, видно, Володя уже был плох, и толком мы об этом не поговорили. Меня поразила и восхитила самоотверженность Владимира. На одном из последних его "Вупперталей", уже будучи совсем больным, он пел песни и рассказывал о своих друзьях, а не свои и не о себе! У меня есть несколько видеоальбомов с его записями, сделанными здесь в Германии".

                *  *  *
   Не ошибусь, если скажу, что бард из Гамбурга всегда в пути. Он активно участвует в фестивалях авторской песни и с гитарой в руках уверенно идёт по земле.
    Так, летом 2011-го года он встретился с бардами в Хакасии, где выступил с концертом на ХIII фестивале авторской песни "Солнцеворот", посвящённом 80-летию города Абакан и творчеству Юрия Визбора. Там он исполнил одну из полюбившихся мне песен "Ассоль" ("Девушка с косой"):
"Где ты, девушка с косой?
Я тебя ищу повсюду,
Я спешу к тебе, Ассоль!
Жди меня! Я скоро буду!
Выходи меня встречать
Ранним утром, поздней ночью,
Вдохновения печать
Нашим душам напророчу.
Наши души в унисон
Будут петь, встречать рассветы!
Жизнь, как чудный вешний сон,
Будет ждать нас! Где ты? Где ты?

А теперь года, как дни, - тают.
Дни текут, как годы,
Потускневшие огни,
Заболоченные воды.
Ничего! Успею! Верю,
Будет сказочная встреча!
Где-то там, за дверью
Мне стучат. Ещё не вечер!
Кто там!?
– "Бабушка с косой!"...
Старая, прости беспечность...
Я готов... Уже босой!
Заходи же!
Здравствуй, Вечность".
   Меня заинтересовало, каким же образом в 2011-ом году Александр Соломонов оказался на этом фестивале в Абакане. Республика Хакасия знакома мне по юношеским годам, когда в поисках романтики, да и слух прошёл, что с продуктами в тех местах получше, мы с подругой отправились из Междуреченска Кемеровской области в те края на поезде. Была зима. Снега навалило – море. Сугробы – в человеческий рост. Мороз – около сорока градусов. А нам – всё нипочём. Две молодые учительницы, гонимые нуждой и страстью к приключениям, посетили тогда те места, которые вспоминаются мне сейчас, когда я слушаю ещё одну песню Александра Соломонова – "Первый снег", исполненную им в тот год на фестивале.
    С ней связаны воспоминания и Олега Игоревича Трофимова, знатока бардовской песни: "Однажды мой приятель, Стас Брагин, зная о моём увлечении авторской песней, спросил: "Это песня Юрия Визбора?" – и процитировал:
"Снежинки бьются о стекло,
Водой стекают, –
И время жить не истекло,
Но истекает".
   Поэтическая сила и красота этих строк пронзили моё сердце, душа замерла... Однако я впервые слышал эти слова.
   "У Юрия Визбора (одного из самых лиричных, самых любимых мною бардов) такой песни нет", – ответил я.
    Разговор этот состоялся поздней весной 2011 года, а в июне у нас в Абакане должен был состояться фестиваль авторской песни "Солнцеворот". Моя задача была приглашать на фестиваль почётных гостей, то есть "звёзд" фестиваля.
    Терзаемый горячим желанием узнать, кто же автор этой песни, я тут же обратился к всезнающему "интернету" и в течение нескольких минут нашёл, что это – бард Александр Соломонов, мне совершенно не известный. Следует заметить, что раньше на выяснение этого вопроса и установление авторства могли уйти десятилетия жизни...
   Вначале мы познакомились с Александром заочно, списались по электронной почте, а вскоре я пригласил его к нам на фестиваль в качестве председателя жюри. Приглашение было для него неожиданным, но он согласился. Концерт его прошёл с успехом, потом была поездка на Ергаки – красивейший горный хребет в Саянах, песни и общение в дружеской компании...
   Когда я позже спросил Стаса Брагина, где он услышал песню Александра Соломонова "Первый снег", он рассказал, что давным-давно, в прошлом веке, переписывался с дочерью Юрия Визбора – Татьяной. Как-то она прислала ему кассету с бардовскими песнями, среди прочих там была и эта песня:

Как рано нынче выпал снег,
похолодало...
Как ускоряет время бег,
ему всё мало.
Уходят ласковые дни –
приходят зимы,
но глаз осенние огни
неотразимы.

Снег – дождь.
Смех – дрожь.
Тень – ночь.
День, прочь.

И рвутся ниточки судьбы,
как паутинки.
И под ногами у толпы
хрустят снежинки.
Осенних листьев суета
и пантомима...
Но где же та, но где же та?
Все мимо, мимо...

Снег – дождь.
Где ждёшь?
Сон – свет.
Стон, бред.

А где же вы, мои друзья?
Вы все далёко.
А мне без вас никак нельзя – 
мне одиноко.
Уходят те, кого люблю,
неудержимо,
и невозможно кораблю
без пассажиров.
Снег – дождь.
Грех – ложь.
Сон – свет.
Стон? – Нет.

Я знаю, этот первый снег
ещё растает,
но вечным холодом в мой век
он всё ж врастает.
Снежинки бьются о стекло,
водой стекают –
и время жить не истекло,
но истекает.

Как рано нынче выпал снег…
    Теперь эта песня Александра Соломонова – моя самая любимая. Благодаря ей мы познакомились. Позже Соломонов открыл мне творчество Игоря Доминича, талантливого поэта из Кишинёва. Абакан и Гамбург теперь связаны невидимой духовной нитью поэзии и дружбы".
                *  *  *
    За Александром Соломоновым не угнаться. В ноябре 2010-го он выступает с концертом по разным городам СНГ. Бард вспоминает: "Под свои 60 я смог сам организовать себе гастроль. Начал с Питера – там матушка, дочь и друзья на концерте. Ночью в поезд – в Минск. Вечером – концерт. Ночью – поезд в Москву. Вечером – концерт, а ночью – поезд в Киев. Вечером концерт – ночью поезд в Запорожье.  Днём – запись на телевидении. Вечером – концерт, ночью – автобус на Одессу. Вечером – концерт, утром – автобус в Тирасполь. Вечером – концерт и, наконец, в день 60-летия – заключительный концерт в Кишиневе. Прилетаю в Гамбург, и с самолёта – на день рождения нашего бардовского клуба "Причал". Девять дней (одного года – был такой фильм!). Девять концертов! Вот это была Гастроль!"
  В октябре 2012-го года Александр Соломонов в Москве – с выступлением в Синем зале книжного клуба-магазина "Гиперион". В этом же году – участник фестиваля "За туманом" в Чехии. От Александра Исаевича узнаю, что он постоянный участник этого фестиваля. И не просто участник, а председатель жюри.
   В октябре 2014-го – с программой "Неразменный золотой" – он даёт концерт в московском бардовском клубе "Шале". Бард из Гамбурга является также соучредителем и организатором международного детского творческого фестиваля "Перекрёсток". Правда, к сожалению барда, он последние два года не проводится.
   Ещё одно сообщение Александра Соломонова – высланная мне афиша с приглашением на концерт авторской песни в Москве 12ноября 2015-го года. 
   Я позавидовала моему другу, московскому писателю, которому посчастливилось побывать на этом концерте. Он поделился со мной своими впечатлениями от увиденного и услышанного на нём: "Соломонов, видимо, ожидал, что в день его выступления в Москве будут "под ногами не то что лужи – не вода и не лёд, а смесь", и поэтому начал с "И зима здесь какая-то странная, и погода под стать зиме". Но прогноз не оправдался: под ногами не было ни луж, ни воды, ни льда, ни смеси, а вечер был сухим и тёплым. Бард из Гамбурга объявил девиз вечера – "Осень и альпинизм". Спел "Как рано нынче выпал снег" и "Здравствуй, матушка моя дорогая", а затем перешёл на альпинистское: "Росу золотую склевали синицы", песня Глеба Агафонова о вертолётах на Памире, "Крокусы", "Узункол" ("Уезжаю, уезжаю, покидаю Узункол"), "Баксанская", "Мы уходим из-под снега, опускаемся в дожди" и другие. Спел триптих (три песни) "Покрова" и "Берегите нас, поэтов" на слова Окуджавы. Затем исполнял песни и других авторов: Александра Смогула, Леонида Семакова, Игоря Доминича ("Чуть качаясь, отплывают пароходы"), Валерия Чечета, Виктора Фёдорова, Елены Гудковой (все из Петербурга), Александра Журбина ("С каждым часом мы стареем от любви и от беды"). Закончил концерт-встречу песней "Не храни на потом, отдавай всё, что есть". Я сам себе позавидовал, что присутствовал на этом концерте. Впечатление от него останется надолго в памяти".
  13 ноября 2015-го года Александр Соломонов уже в Кишинёве в Еврейском культурном центре Кедем, где состоялся концерт-презентация книги стихов поэта Игоря Доминича. 14 ноября концерт в "Кофемолке" – уютное кафе в Кишинёве, 15 ноября бард выступает уже в Одессе.
   По словам Олега Рубанского, герои песен Александра Соломонова "сами зажигают звёзды надежды и доверия и затем на протяжении всего своего пути хранят в себе и несут другим их свет, веря, что это кому-нибудь нужно". А я вспоминаю заключительные слова притчи Соломона, написанной более двух тысяч лет назад: "Что это? Снова какие-то буквы?" "Царь подставил ребро кольца заходящим лучам солнца. И на грани блеснули буквы: "НИЧТО НЕ ПРОХОДИТ".

     От этих слов на меня повеяло вековой мудростью. Теперь уже невидимая духовная нить истории и песни связала немецкие города Фрайбург и Гамбург, а в лице их – юг Германии и север, и протянулась через сердца моих соотечественников, знакомя с песнями Александра Соломонова следующие за нами поколения. Так осуществляется связь времён – просто, образно и поэтично.  Этот процесс преемственности, изучения и   восприятия культурного наследия происходит независимо от места проживания людей с   поющими сердцами.

   И я уже представляю, как мы с детьми, родственниками и друзьями соберёмся на нашей поляне, настроим себя на волну песен Александра Соломонова и посреди Европы – в Германии в земле Баден-Вюртемберг – запоём под гитару полюбившиеся нам песни поэта "Давайте делиться добром", "Много странностей и совпадений ожидает на каждом шагу",
 "Ангел Хранитель", "Мы живы", "Я не могу сказать "Прощай!", "Снова осень".

    И это будет ещё одним подарком поэту, говорящим о том, что всё ещё впереди, что его слово живёт, мысли летят песней, чувства раздвигают горизонты и проникают в души во всех уголках планеты.
   
   Пожелаем ему успешного восхождения на новый Эверест, который ждёт его впереди. Я и мои друзья в этом не сомневаемся.

 Ноябрь 2015-го года

Ирене Крекер
Германия

Ссылка:
http://www.proza.ru/2015/11/19/235





Религия.


Покров
Ольга Степанова 5

Твой покров молитвою сияющий,
Над Россией облаком плывёт,
И любовью в души проростающей,
Бережёт незримо наш народ.
Сквозь века бредущий крестный ход,
От грехов бесчисленно прощающе.


© Copyright: Ольга Степанова 5, 2013
Свидетельство о публикации №113052404808

Ссылка:
http://www.stihi.ru/2013/05/24/4808
(Иллюстрация по ссылке)




Погода и поэзия.


Октябрь.


В этом году октябрь нас снова не баловал теплом, был сер и порой - неласков, но для тех, у кого поэзия в душе, осень всегда - источник вдохновения!..

И мы вслед уходящему октябрю предлагаем Вашему вниманию несколько авторских этюдов:


Month of October - перевод с англ
Елена Дембицкая

         Джозеф Хилэр Беллок
            (1870 – 1953)


           Октябрь  [Месяц]

Смотри, как те бескрайние леса на склоне гор
Огнём горят в лучах осеннего заката; холод
Уже и в яркий полдень пробирает: год не молод,
Темнее утро каждое, и каждый вечер скор.
В долине виноград утратил красоту плодов,
И снова белые обломки скал в Форрезе тихом,
Сошлись к холмам таким причудливым изгибом,
И стоны ветра вновь сплелись в печальный хор.

Хозяин-месяц, твой я гость в уютном доме,
Устало ноги протяну к камину, не жалей огня;
Подкинь побольше дров рукой гасконца, стоит
Над непогодой пошутить, испив гасконского вина;
И ветер северный, расправив лёгкие, пусть воет,
Мы песни запоём и выпьем вместе, старина.


      © Елена Дембицкая     2012г.



              [Month of] October
               by Hilaire Belloc

Look, how those steep woods on the mountain's face
Burn, burn against the sunset; now the cold
Invades our very noon: the year's grown old,
Mornings are dark, and evenings come apace.
The vines below have lost their purple grace,
And in Forreze the white wrack backward rolled,
Hangs to the hills tempestuous, fold on fold,
And moaning gusts make desolate all the place.

Mine host the month, at thy good hostelry,
Tired limbs I'll stretch and steaming beast I'll tether;
Pile on great logs with Gascon hand and free,
And pour the Gascon stuff that laughs at weather;
Swell your tough lungs, north wind, no whit care we,
Singing old songs and drinking wine together.


© Copyright: Елена Дембицкая, 2012
Свидетельство о публикации №11210028487

Ссылка:
http://www.stihi.ru/2012/10/02/8487
(Иллюстрация по ссылке)




О чём сказать...
Московский Воробышек

Что говорить о поздней осени
С её сиротскими мехами,
Когда она стволами бОсыми
Под фонарями затихает?

Когда задумываюсь чаще я -
Зачем так близко вьюга белая,
Зачем фальшивит скрипка чахлая,
Что о любви недавно пела мне?

О чём сказать?..  Вся жизнь - ошибками.
Красна рябина, словно кается.
А листья золотыми рыбками
По тротуарам расплываются...


© Copyright: Московский Воробышек, 2014
Свидетельство о публикации №114101108903


Ссылка:
http://www.stihi.ru/2014/10/11/8903
(Иллюстрация по ссылке)


Шиповник
Лина Эльвеза

Сентябрь исчерпал палитру дней,
И золото метёт усталый дворник.
Но для чего, так смело, без затей,
Под окнами расцвёл шиповник?

Его бесплодный, шалый цвет,
Не увенчается успехом,
В его стараньях пользы нет –
Капризной осени потеха.

И первый заморозок утра –
Погубит нежность лепестков.
Но преклонюсь я в ту минуту,
Пред мудрой жертвою цветов.

октябрь 2005


© Copyright: Лина Эльвеза, 2007
Свидетельство о публикации №107081301829

Ссылка:
http://stihi.ru/2007/08/13-1829


Таёжная палитра
Галина Небараковская

Тропинка вьётся средь высоких сосен,
Блеснуло в чаще озерцо лесное.
Сентябрь. Дождит. Блистательная Осень
Уже пришла в тайгу на смену зною.

С деревьев лист цветными мотыльками
Слетает, украшая мир таёжный,
К ногам ковёр нарядный златотканый
Мне расстилает. Просто невозможно

Глаз отвести! Ах, Осень, ты –  колдунья!
Какие краски! Это – упоенье!
Под моросящим дождиком иду я
Тропинкой узкой под сосновой сенью.

Мелькнула тенью в озерце-оконце,
Прибрежной кромкой медленно бредя,
Улыбка остывающего солнца
Сквозь капельки печального дождя.


© Copyright: Галина Небараковская, 2011
Свидетельство о публикации №211092600251

Ссылка:
http://www.proza.ru/2011/09/26/251


Солнечный берег
Юрий Баранов

           На закате осеннего дня возвращался с промысловой охоты.  Весла закручивали за кормой плоскодонки двойные узлы. В их ритмичном скрипе мне слышалось только одно слово
          -Домой, домой, домой!
          Вечерние лучи солнца не могли согреть моих озябших рук, а тут еще и небесное светило скрылось за  тучкой. Но тень облака накрыла не всю ширину равнины, а только ее половину.  Западный  берег озера остался на зависть мне залитый солнечным светом,  и я все чаще и чаще посматривал туда, с ощущением некой несправедливости. У меня тут хлюпают в борта лодки злые черные волны, на дне моего судна, залепленного рыбьей чешуей,  плещется мутная вода, а там вроде опять расположилось счастливое лето. 
          И так вот всегда. Хорошо глядеть на  голубые окна в тучах.  В такие минуты в душе просыпаются  тайные надежды, что все преодолимо  и начинаешь искренне верить, что  впереди еще ужасно много времени и новых  дорог.


© Copyright: Юрий Баранов, 2015
Свидетельство о публикации №215070701098

Ссылка:
http://www.proza.ru/2015/07/07/1098
(Иллюстрация по ссылке)



Оплакиваю каждый павший лист...
Ирина Фетисова (Мullerson)



Кавказский воздух беспредельно чист
И тишина в горах стоит такая,
Что каждый шорох музыкой звучит
По-своему тихонько замолкая.
Оплакиваю каждый павший лист,
Ступить боюсь – ему наверно больно...
На ветке он был собственный солист,
С репертуаром песенным, раздольным.
Отверженным беспомощно лежит,
Полет последний жжет воспоминанья,
Сам – чистота, он не приемлет лжи,
И сказок об апрельском утре раннем...
Смешавшись с терпкой горной тишиной,
Осенний аромат горчит прощально,
И красота мне кажется святой –
Мелодией листвы исповедальной...

22 октября 2015, Сочи, «Поляна 1389»

Авторский плейкаст - http://www.playcast.ru/view/8854558/c8d571d6991cba...
Фото автора


Ссылка:
(Иллюстрация по ссылке)


Улыбнись приветливо, прохожий
Михаил Стихоплётов

Над Москвой легко кружится снег -
Первенец зимы изящно  яркий...
В сказочном  застыли  полусне
Городские  улицы и  парки.

У Кремлёвской каменной стены
Ели принаряжены, как в сказке.
И малыш до будущей  весны
Пересел в скрипучие  салазки.

Первый снег, на белый пух похожий,
Мне щекочет  мокрую  щеку...
Улыбнись  приветливо, прохожий,
Первому  московскому снежку.

26.10.2012.Михаил Стихоплётов.


© Copyright: Михаил Стихоплётов, 2012
Свидетельство о публикации №112102605419

Ссылка:
http://www.stihi.ru/2012/10/26/5419



я однажды сорвусь...
Ирина Фетисова-Мюллерсон

Пролетающий лист на моё загляделся окно –
Начинают деревья тихонько терять одеянье…
Он в свободном кружении счастлив, и мне всё равно,
Что меж мной и тобой нескончаем проём расстоянья.

Я однажды сорвусь, как листочек осенней порой
И, гонимая ветром, отправлюсь поспешно в дорогу.
В ожиданье меня ты окошко слегка приоткрой,
Первый лист, заглянувший к тебе, осторожно потрогай…

Я почувствую соль на раскрытой ладони твоей,
И промокну насквозь, тёплых слёз принимая награду,
Ты дыханьем родным поскорее меня обогрей
И храни меж страниц – и мне большего счастья не надо.

……………………………………………
Раскрываю окно и впускаю озябший листок…
Неужели и ты… из сторонки заморской, далёкой?
Ну, ложись на ладонь, я согрею тебя, как никто –
Мне с тобой хорошо, понимаешь? И не одиноко…

3 сентября 2015

Авторский плейкаст

© Copyright: Ирина Фетисова-Мюллерсон, 2015
Свидетельство о публикации №115121201257


Ссылка:
http://www.stihi.ru/2015/12/12/1257
(Иллюстрация по ссылке)


Октябрьский лес
Игорь Лебедевъ

Вот я и в лесу. Холодный воздух наполняет грудь. Немного непривычно. Всё-таки городскому человеку больше подходит «родной, загазованный»… Вдох, выдох… Вдох, выдох… Потихоньку начинаю оглядываться по сторонам. Может быть, еще есть какие-нибудь грибы?... Тихо. Тишина обступает, но не давит, а как-то бережно укутывает.
Ш-ш-ш-ш…. Ш-ш-ш-ш….
Что это? Я поневоле вздрагиваю. Нет, змей сейчас не может быть, спят они давным-давно в своих норах. А, ясно! Это с высоких елей опадают сухие иголки… 
Ш-ш-ш-ш…. Ш-ш-ш-ш….
Я с минуту стою и, задерживая дыхание, слушаю этот завораживающий звук.
Ш-ш-ш-ш…. Ш-ш-ш-ш….
Через мгновение замечаю первые грибы. Опята. Темные шляпки, коренастые ножки, даже больше подходили бы для более благородных грибов. Но, нет. Опята очень даже пригодятся! Идем дальше! Под ногами листья всех возможных осенних цветов: медь, охра, золото, пурпур… Кое-где на траве замечаю седые клочья инея – ночью был мороз. Да… осень в разгаре! Что и говорить… О, что это под ногами?  Свинушки, да какие красивые!... Берем! Конечно, берем! А это кто такой притаился за корнем могучей ели? Белый! Точно.
Под сапогами потрескивают веточки. Кругом теперь всё в темно-желтых иголках. Они лежат толстым слоем повсюду, создавая какой-то странный, непривычный глазу пейзаж. Темные стволы елей, устремленных куда-то ввысь. И эти темно-желтые осенние ковры…
«Ш-ш-ш-ш…. Ш-ш-ш-ш….», - слышу я уже знакомый звук. Это ветер где-то высоко в вершинах  налетел и сразу же куда-то исчез.
Замечаю под ногами полосатые, освещенные участки. Это солнце пробилось сквозь темную толщу деревьев. Поднимаю лицо вверх. Да здравствует солнце! Да здравствует осень! Да здравствует жизнь!


© Copyright: Игорь Лебедевъ, 2012
Свидетельство о публикации №112101408923

Ссылка:
http://www.stihi.ru/2012/10/14/8923
(Иллюстрация по ссылке)


Хрупкий октябрь и прозрачный
Улекса фон Лу

Хрупкий октябрь и прозрачный
словно плетет кружева,
в лужи жемчужные краски
вписаны неба слова.

Краски слегка потускнели,
и облетела листва,
грустные серые темы,
и кружится голова

от оголтелого ветра,
что птицы-листья несет,
ты одари души светом,
медом тепла души сот.

Мир станет ярче, теплее,
детства частицы найдешь
в свете, в котором нет тленья,
боли, тревоги и слез.


© Copyright: Улекса фон Лу, 2015
Свидетельство о публикации №115102801319

Ссылка:
http://www.stihi.ru/2015/10/28/1319
(Иллюстрация по ссылке)


Первый снег на крыши лег
Улекса фон Лу

Первый снег на крыши лег,
он украсил все дома.
Первозданность создал Бог,
и родился вновь Адам.

Белый Рай октябрь творит,
птицами - трава, кусты,
слышишь снега тихий ритм,
видишь море красоты.

Снег на лапках у сосны,
в нитях бусинок рябин,
в замок белый входят сны
и фантазия любви.

Средь снежинок мир затих,
спрятался в снег шум машин,
белизною высоты
дышит мощно, ярко жизнь.


© Copyright: Улекса фон Лу, 2015
Свидетельство о публикации №115102601321

Ссылка:
http://www.stihi.ru/2015/10/26/1321
(Иллюстрация по ссылке)


поломанным карандашом...
Марианна Вьен

теряю зыбкие следы -
в осенних снах, тепла лишенных.
октябрь далекий не остыл, -
еще живет, давно прощенный.
души коснется, не молчит -
то шелестом, а то дождями, -
так песнь за песней...

излечим?
болели вместе, но до дна ли?

ах сколько их уже прошло
в каком-то терпком ожиданье...
поломанным карандашом
царапаю бумагу...
жадно
глотаю взболтанный настой
из разно-звуков /не последний?../

еще одним глухим пластом
октябрь ложится на колени...

27.10.2015


© Copyright: Марианна Вьен, 2015
Свидетельство о публикации №115102811528

Ссылка:
http://www.stihi.ru/2015/10/28/11528
(Иллюстрация по ссылке)





Гороскоп.


Личное в звездном - Скорпион
Владимир Плотников-Самарский


Личное в звездном. Звездное в личном.


Немножко  гороскопа


СКОРПИОН (24 октября - 22 ноября)


О, Скорпион, паучий кардинал, ты, защищаясь, насмерть награждаешь ядом, что спрятан там, где он никем не ожидаем - в хвосте с ужасным жалом! И в человеке воплощенный Скорпион столь же опасен, мощен и прекрасен.

Образ и сущность

Глаза их, будто сгусток колдовской, имеющий искринки Калиостро. От жала их не скрыться никому. Его правдивость, искренность рентгеном разрежут лживые сердца. Вруна расколет он в мгновенье и не простит уж до конца. Оракул во плоти - и это Скорпион. Он несгибаем, нечувствителен к оценкам, этикету. И кредо личное для Скорпиона - закон и мера всех вещей. Он ради них преступит всё - и нормы и закон...

Коль подл он и коварен, то хуже вам не повстречать врага. Но и взамен всегда вам можно положиться на мудрых, сильных сердцем, преданных и справедливых Скорпионов. Природой сей паук обычно наделен и силой и здоровьем. Немного неуклюж и кряжист. Но аполлонов профиль и анфас. Обычно темнорус иль пепельно-блондинист. А взгляд его (как Сфинкса) враз не разгадать, не тужьтесь понапрасну. Собой владеют внешне долго и умело. Не обольщайтесь их многотерпеньем - обидчика сражает жало побыстрее молний.


Пороки организма

Крепки телесно и духовно. Но “ахиллесова пята” - система органов деторожденья. К тому ж имеются потуги уйти в мир эфемерных идеалов. Отсюда - россыпь скорпионов-наркоманов и просто психопатов.


Скор-пи-он

Обманчивый, опасный тип. Бывает с виду непригож. Но не дай Бог надолго с ним схлестнуться. Прожжет вас, точно кислотою, ожогом общим склеив вас с собою. Против него вам биться бесполезно, ведь Скорпион неодолим. А также и неутолим. Во всем. Нередко очень образован и ровен в дозах умственных атак. Пожалуй, слабость Скорпиона - в стремленье к роскоши и чувственным усладам. Апатия, индифферентность - паучья ловкость, маска и капкан!

Его прекрасная черта - не перекинет своей ноши на чужие плечи. Всегда ответит за себя, подчас - и за другого. Надежен, точно панцирь. Ему всех менее страшны внезапность, лихо. Он все воспринимает, как дарованное свыше для полосы преодолений. Он груб и прям, язвителен и колок. Притом в хвале, хоть прост и не изящен, но безгранично объективен, беспристрастен, а значит - прав и справедлив.

Отец недурственный, но все же больше тренер, наследникам который преподаст сеансы жизненной закалки. Надежен, прочен для семьи, как будто Зевсова эгида. Сумеет из детей слепить борцов и честных малых.


Скор-пи-она

Воспеть ее труднее, чем повидать феерию и чудо. По гордости, красе ей сложно подыскать соперниц. За суженым, как правило, она не побежит. И женские уловки, зачастую, презирает. Зато гипнотизирует походкой и очами, а не воркующе-слезливыми речами.

Наметив жертву, то бишь милого, она его добьется. Страстна - котел клокочущих желаний грозит при разочарованье враз обратиться в жгучий яд. Мудра, честна и справедлива, покуда не упрется на каком-то пункте. Тогда ее ни логикой, ни уговором не своротить с, пускай, и ложного, но навек занятого рубежа.

Ей можно смело выложить секреты. Их сохранит она и даст совет. Но до конца в свой мир, скорее, не допустит никого. Полюбит коль - верней жены и не ищите. Молва, наветы - для нее ничто (Однако помните всегда о свойстве всех паучьих жен!!!). И все-таки куда с их стороны распространенней: любовь и преданность в беде любимым, помощь. И никогда не отчитает вас она вне дома…

Хозяйки очень неплохие. Пристрастье их - уют и чистота. А вкусу Скорпионих завидуют и следуют подруги. Пойдет на жертвы ради мужа и его карьеры. За проницательность и интуицию сих женщин относят часто к ведьмам и знахаркам. Да и ревнуют постоянно, но напрасно. Детей растит она под колпаком опеки и забот, бывает, и чрезмерных. Зато привьет им с детства взгляд кристальный на меру ценностей мирских, внушит клиническую справедливость.


Скор-пи-он-чик

Он явно сверстников всех превосходит, обгоняет: и больше, и рослее и сильнее. Чуть что - готов подраться, доказав на кулаках, что прав и всех разумней. Нелишне вовремя обуздывать борца спартанской дисциплиной. И будьте с ним последовательно строги. Он подчинится и пойдет за тем, кто явно справедливее, умнее и сильнее.

По быстроте взросленья с ними мало кто сравнится. В скорпионятах страсть порывиста, могуча. И потому энергию всегда необходимо вовремя направить в русло, что станется для них стезею. Им лучше предоставить обширный выбор дел, профессий и ремесел. Сугубый мистик и фантаст, ваш скорпиоша предпочтет тогда планиду подостойней.
 

Ведь многие во многом преуспели Скорпионы. 

Вояки, повелители, борцы
Тиберий, Веспасиан, Домициан, Карл Смелый, Мартин Лютер, Альба, Генрих IV Бурбон, Пожарский, Мориц Оранский, Карл 1 Стюарт, Мориц Саксонский, А.Д. Меншиков, Емельян Пугачев, Салтыков, Буонаротти, Немировский, Кобенцль, Карагеоргий, С. Строганов, Мольтке-ст., великий князь Николай Николаевич, Т. Рузвельт, Суньятсен, Воровский, Карбышев, Слащев, Троцкий, Колчак, Д. Неру, Монтгомери, М. Калинин, Орджоникидзе, Н. Махно, А. Егоров, де Голль, Роммель, Шмераль, Георгиу-Деж, Готвальд, Каганович, А. Андреев, Суслов, Устинов, Паулюс, А. Новиков, Стресснер,  Миттеран, Е. Примаков, Индира Ганди, Р. Кеннеди, Сианук, Хасбулатов, Селезнев, Квасьневский...


Светочи разума
Платон, Августин Блаженный, Эразм Роттердамский, Ван Янмин, Бейль, Вольтер, де Аламбер, Бабеф, Авенариус, Даниил Андреев, А. Зиновьев...
и науки:
Парацельс, Ломоносов, Фультон, Гершель-ст., Владимир Даль, Л. Морган, Кавелин, Ломброзо, Луи Блан, Дильтей, Локатос, Маритен,  А. Ковалевский, Дагер, Склодовска-Кюри, Мичурин, Кибальчич, Прянишников, Иоффе, Е. Тарле,  Ферсман, А. Туполев, М. Миль, Янгель, Михаил Калашников...


Волшебники слова
Ганс Сакс, Ретиф де ла Бретон, Дмитрий Кантемир, Шиллер, Китс, Барбье де Оревильи, Петр Негош, И. Тургенев, Налбандян, Ф. Достоевский, Мельников (Печерский), Илья Чавчавадзе, Лагерлеф, Глеб Успенский, Мамин-Сибиряк, Р.Л. Стивенсон, Валери, Арцыбашев, С. Крейн, А. Белый, Колас, Хлебников, И. Солоневич,  Ивлин Во, Зегерс, Фурманов, Н. Погодин, Багрицкий, Сельвинский, Алданов, Н. Носов, Линдгрен, В. Токарева...


Мастера прикладных искусств
Снейдерс, Ан. Карраччи, Вермеер Делфтский, Хогарт, Габриель, Канова, Воронихин, К. Тон, Роден, Верещагин, Сислей, Алтынсарин, Моне, Габашвили, Марк Антокольский, П.Синьяк, Рябушкин, Н. Андреев, Петров-Водкин, Пикассо, Фальк, Св.Рерих, Кербель, К. Клайн, Чуйков...


Лицедеи
Мочалов, Щепкин, Паганини, Семенова-Гагарина, Комиссаржевская, Яблочкина, Ансельми, Ансерме, Е. Гельцер, Хичкок, С.Васильев, Висконти, Бабанова, Вивьен Ли, Ингрид Бергман, Жаров, Астангов, Абрикосов, Г. Милляр, Берт Ланкастер, Р. Бартон, К. Хепберн, А. Райкин, Л. Коган, Ю. Завадский, Папанов, М. Витти, О. Борисов, Э. Рязанов, М. Ульянов, А. Баталов, Ролан Быков,  Юрлов, Г. Вишневская, М. Лиепа, Ю. Соломин, Делон, Дж. Фостер,  ди Каприо...


Создатели мелодий
Д. Скарлатти, В. Бах, Кавос, К. Вебер, И. Штраус-сын, Бородин, Бизе, Кальман, Бриттен, Пахмутова...


Спортсмены-циркачи
Алехин, Заикин, Бесков, Полугаевский, Блохин, Команечи, Романьков, Борис Беккер...

Паладины дорог и морей
Колумб, Дрейк, Крашенинников, Д. Байрон, Кук, Крузенштерн, Норденшельд, Свердруп, Водопьянов...

Печаталось в разных СМИ 1996-98 гг.


© Copyright: Владимир Плотников-Самарский, 2011
Свидетельство о публикации №211102401446

Ссылка:
http://www.proza.ru/2011/10/24/1446
(Иллюстрация по ссылке)




Отзывы наших читателей.

По уже сложившейся традиции публикуем отзывы наших читателей.
Спасибо всем  за поддержку и доброе отношение!

Добрый день, Игорь!
Спасибо Вам за журнал "НЖ", за Ваш труд в подборе материала для журнала.
Поздравляю Вас с наступающим Новым Годом!
Желаю в Новом Году творческих успехов и благодарных читателей!
С уважением к Вам

Александра Колосова-Устькутская   30.12.2015 05:31

Очень интересно...
- Отзываюсь лестно!..

С улыбкой. С Новым годом, Игорь!..

Александр Жданов -Добромыслов   28.12.2015 08:40   

Игорь.
Хороший номер журнала.
Спасибо Вам огромное.

Дмитрий Ахременко   20.12.2015 05:31

Игорь, Вы меня обрадовали!
Большое спасибо, за свежий номер!
Читаю с интересом все подряд, давно доверяю Вашему вкусу!
Во-первых журнал позволяет находиться в гуще современности и не отставать от жизни.
Захватывают, путешествия по всему свету, исторические материалы. Здесь всегда есть хорошая проза и поэзия и многое другое
Спасибо, что опубликовали мою скромную миниатюру с рисунком в этом выпуске.
С уважением и пожеланием всяческих благ!
Илья Бек

Илья Бек   14.12.2015 19:38

Игорь, это ещё одна Ваша победа - такой мощный, полновесный труд!
Как вы справляетесь - удивляюсь...
Прекрасно получилось, очень интересно, достойно высочайше похвалы.
Дальнейших успехов Вам!
С признательностью, Наташа

Наташа Корецкая   13.12.2015 22:58

Игорь, нельзя не отдавать дань уважения твоему трудолюбию, верности памяти нашим ушедшим авторам, особому вниманию и оценкое происходящих в жизни мирового сообщества вопросов. Читала о Копенгагене, споря с автором - я Андерсена люблю не за королей и принцесс, а за ту удивительную любовь к своим персонажам, глубинность мысли и чувства, которые не так часто встречаются в сказках. В душе он был поэтом, несомненно! И короткие вставки в его сказках говорят об этом же. Погрустила о Волонтире, почитала много интересного в твоем новом журнале - нашем, конечно.
И особое спасибо за то, что выбрал мое стихотворение в качестве эпиграфа к этому выпуску "НЖ".
С наступающим Новым Годом, Игорь!
Успехов, счастья и новых интересных работ!
С уважением и добрым сердцем, Ира

Ирина Фетисова-Мюллерсон   12.12.2015 17:20

Спасибо Вам за весь журнал и актуальные темы в нём!

С уважением

Кнарик Хартавакян Виктория-Кнари   12.12.2015 12:59

Добрый день, Игорь! Спасибо Вам! Вы как луч света - добрый, славный и радостный! Спасибо Вам за публикацию стихов Геннадия Шеховцова!
Вы столько интересного размещаете, со столькими события знакомите. Со всего земного шара авторы Журнала! Знакомых авторов встречаю, радуюсь. Ямал, Киев, Сибирь...
Спасибо Вам!

Процветания Журналу!

С наступающим Новым годом!

Наталья Меркушова 2   12.12.2015 08:41   

Многое прочитал с удовольствием!

Вадим Константинов 2   11.12.2015 19:39

Добрый день, Игорь!
Можно мне подписаться на ваш журнал?..
Хочу познакомиться.
Может, из моего что-то вы захотите опубликовать...
Мой эл. адрес:

С уважением, Свет.

Светлана Водолей   08.12.2015 11:00

Большое спасибо, Игорь, за прекрасный номер!
Прочёл с большим удовольствием!
Желаю новых успешных выпусков Нашего Журнала!
С уважением жму руку,

Иван Есаулков   07.12.2015 19:27 

Отлично! Дело живет! Масштабные ребята во главе с Редактором!
С предстоящими праздниками всех, всех, всех. Всем, всем, всем - всего, всего, всего - Самого, самого, самого!!! До встреч в Новом году!

Владимир Плотников-Самарский   30.12.2015 20:41   

Уважаемый Игорь! С позиций моей, не так давно открытой страницы, могу отметить особую полезность Вашего журнала. Меня очень интересуют рубрики текущего "общения со страной", которые Вы неустанно открываете. Так, я черпаю информацию, и собираюсь делать это дальше, через такие тематически выстроенные подразделы, как "Прогулки по России", "Народ и власть", "Общество", "Фрески жизни" и другие. Делаю закладку на интересной статье Дроздова "Подготовка в предвоенные годы. ч. 2" по теме "Армия. 100 лет начала 1-й мировой…" Впервые узнаю имя юбиляра, недавно умершего, Олега Галатина - мастера каменной резной миниатюры. Интересны рассказы и повести о людях и истории нашей страны.

С пожеланием больших творческих успехов в Новом 2016 году,
Елена Грислис.

Страницы Русской Истории   30.12.2015 00:17

Вот, снова осень, а душа за лето так и не согрелась.
И от себя не убежать. Уже не спеть, как раньше пелось.
Когда-то временная грусть, теперь хроническою стала.
И слез моих не видно, пусть, но в горле ком…
Я так устала ждать, когда кончится война.
Когда реальность станет прошлым.
Моя душа сейчас больна. Ее не лечат. Режут. Острым.
И, даже те, кого люблю…(а, может быть, кого любила?)
Не понимают боль мою. И равнодушно смотрят мимо…
Не равнодушно? Может быть… Но нет желанья прикоснуться.
Скорее, хочется забыть. А еще больше, вдруг, проснуться!
И улыбнуться новостям…
Кошмарный сон забыть мгновенно!
Но рвет реальность по частям, как инквизитор...
Постепенно...
От боли хочется кричать! Бежать! Спасать! Закрыть собою…
Кто предал, всех разоблачать. И сделать выдох после боя…

Но завтра внутренняя дрожь не даст забыть про все утраты…
И снова будет плакать дождь, в туман холодный плечи прятать…
Вот, снова осень, но душа за лето так и не согрелась.
И от себя не убежать…
Уже не спеть, как раньше пелось…

Петровна 2   25.12.2015 22:25 

Дело живет, круг ширится. Вот и Новый год не за горами. Всем новых высот и ясного, мирного неба!

Версия Автора   21.12.2015 18:53

Спасибо за труд, уважаемый Игорь!

Любовь Царькова   19.12.2015 13:17

Зравствуйте, Игорь!
Рада очень нашей встрече, хоть я и нечастый гость на сайте и у Вас.
Поздравляю Вас с очень удачным "НЖ"! Это прямо творческо-познавательное кругосветное путешествие!!!
БЛАГОДАРЮ Вас за этот труд!
Успехов Вам, удачи и всех Благ!
Елена

Дама Из Потсдама   16.12.2015 02:07

Дальнейших удач и процветания Журналу, творческого счастья его главному редактору. С ув. ББ

Борис Бочаров   14.12.2015 10:47

Дорогой Игорь, выражаю Вам беспредельную признательность за Ваш труд!
Прочитала всё, честно.
С уважением,

Татьяна Эпп   12.12.2015 17:15

Возвращаюсь, Игорь, дочитываю. Интересно, что тексты отзываются чем-то своим. Обрадовалась Диане Горной. Меняется тон журнала, все больше тревожных, военных тем. Надеюсь, что предновогодние выпуски окажутся более оптимистичными.

Елена Гвозденко   11.12.2015 15:38 

Спасибо, Игорь!

Тронуло стихотворение Сержа-Бродяги "Письмо собрату по судьбе". Письмо камикадзе... Много написано "как бы от имени" японских Гастелло - но так трогает немногое.

Удачи Вам.

Панкрат Антипов   09.12.2015 10:26

Игорь!
********
Спасибо Вам за интересную подборку! Меня ОЧЕНЬ заинтересовали именно:
публикация о фотофестивале в Окленде, где были представлены и работы русского фотографа Валентины Боровик;
"Побывала" в главном храме православной Беларуси - Свято-Духовском кафедральном соборе;
Всколыхнула судьба И.А.Колоченок в публикации "Борисовчане в оккупации";
Автор В.Байков интересно вспомнил о студенческих работах в сентябре;
Юрий Ткачёв замечательно рассказал про "Гулянку по-кубански";
Как любительница кошек не прошла мимо "Мой пушистый розовый друг" Э.Гоник;
Просто Валерия рассказала замечательное ретро "Фонтаны моего детства";
Рубрика "Дорогие мои старики" читается мною всегда - у меня замечательная мамочка в этом возрасте;
Жила когда-то в деревне, да и сейчас в небольшом посёлке живу потому тянет к деревенской теме - Галина Небараковская разбередила душу "Русской деревней";
БАЙКИ. ПОБЕДА-1. Антоныч3 и к 100 летию начала 1 Мировой войны - тоже с интересом читала;
АНАТОЛИЙ КОМАРИСТОВ ++++++++++++ "ЗЕЛЁНОЕ МОРЕ ТАЙГИ" +++++++++++ - великолепное чтение для меня, а ЕГО жизнь!!!!
"Глиптика жизни" для меня НОВИНКА - узнала об замечательном Человеке и Мастере своего дела - Олеге Ивановиче Галатине из Вашей, Игорь, публикации.
Журнал насыщен стихами: Константинова Вадима, Ивана Есаулкова, Якова Баста...
В общем, читать ЕСТЬ что! Каждому найдётся СВОЁ чтиво!
С уважением и большой благодарностью за ВАШЕ ДЕТИЩЕ САЙТА - Журнал "Наблюдатель жизни"

Елена Цыба   09.12.2015 09:19   

Благодарю за 9-й номер журнала...

Кенотрон Загадочный   08.12.2015 07:25

Перед тем, как начал читать НЖ, пролистал последние *Огоньки*- политика, однополярная, как в былые времена, стало скучно. В НЖ - как в *Вокруг света* былых времен - калейдоскоп, обзор, никаких трескучих фраз. Мне понравилось особенно про озеро Сенеж. Огромное спасибо за проделанную работу - и отдельно за интерес к моим скромным поделкам. Спасибо... Сергей

Сергей Линецкий   08.12.2015 01:20

Спасибо большое за очередной выпуск журнала.
Постепенно прочитаю все разделы.
С душевным теплом.
Кира Крузис.

Кира Крузис   07.12.2015 23:35 

С очередным, Игорь!

Олег Шах-Гусейнов   07.12.2015 21:23

Добрый вечер, Игорь!
Поздравляю Вас с очередным номером Журнала!
С интересом прочитала многое и особенно запомнились: рубрика По России, стихи Вадима Константинова, рассказ Сергея Линецкого "В Париже".
Еще понравились стихи об осени, много красивых, пейзажных картин, нарисованных словами талантливых авторов.
Буду еще возвращаться к Журналу, дочитывать,
перечитывать.
Желаю Вам и Журналу удачи во всем!
С уважением и теплом, Дария.

Дария Павлова   07.12.2015 20:25

-- Здравствуйте, Игорь, я уже читаю медленнее, чем выходит НЖ -- старею наверное))

Анатолий Шинкин   07.12.2015 13:20

Уважаемый Игорь!

Только сейчас удалось заглянуть в журнал! Извините - писала повесть. Как всегда оформлен он качественно и интересно! Замечательные авторы! И... случайно... встретила себя...))
http://www.youtube.com/watch?v=I5ARQq7BShY это Вам в подарок моя песня.
Спасибо огромное!
С уважением,
Татьяна.

Пыжьянова Татьяна   07.12.2015 11:54

Все прекрасно! Как всегда:

1. Актуальны темы Сирии и Парижа;
2. Интересно о Дании;
3. Красиво о природе и малой родине многих авторов;
4. Благодарен за свое скромное участие - ждите дальше;
5. Спасибо за память об актере Михае Волонтире - Молдавия в день похорон даже национальный траур объявила;
6. Очень красивы стихи разных авторов
Ждем дальше! Сам тоже буду присылать, спасибо

Василий Морозов   07.12.2015 10:17

Спасибо, Игорь.
Богат материал свежего выпуска.
Дарите прогулку по миру и по родным местам...
Задела публикация Антоныча.
Светлая память!
Доброго пути НАБЛЮДАТЕЛЮ ЖИЗНИ!!!
С уважением,

Дина Иванова 2   07.12.2015 08:51

Спасибо за содержательный выпуск. Как всегда, интересно!

Игорь Федькин   07.12.2015 04:57

 


Наша география.

Напомним нашим читателям, что наш Журнал «НЖ» издаётся восьмой год. За это время мы приобрели множество друзей и корреспондентов. Наши подписчики проживают в следующих странах:

Австралии
Азербайджане
Алжире
Аргентине
Армении
Белоруссии
Болгарии
России
Украине
Узбекистане
Казахстане
Киргизии
Германии
Чехии
Словакии
Греции
США
 Великобритании
 Новой Зеландии
 Польше
 Израиле
 Индии
 Канаде
 Нидерландах
 Финляндии
 Молдавии
 Приднестровье
 Франции
 Литве
 Латвии
 Эстонии

 
Подписка.

 Подписка осуществляется по заявке и рассылается каждому подписчику в виде ссылки на текст  Журнала.

 Заявки можно присылать на электронную почту:
 E-mail: nabljudatelzhizni.zhurnal@rambler.ru



По традиции в конце каждого выпуска нашего журнала мы публикуем список Авторов.

 Наши Авторы:


Альманах "Победа" http://www.proza.ru/avtor/pobeda65
Антоныч3 http://www.proza.ru/avtor/anton58
Ариф Туран http://www.stihi.ru/avtor/arifturan
Беларуски Куток http://www.proza.ru/avtor/belkutok
Вадим Константинов 2 http://www.stihi.ru/avtor/silver61
Василий Морозов http://proza.ru/avtor/laslo5
Владимир Плотников-Самарский http://www.proza.ru/avtor/plotsam1963
Галина Небараковская http://www.proza.ru/avtor/0510
Ганна Осадко http://www.stihi.ru/avtor/anetta1
Геннадий Рябов http://www.netslova.ru/ryabov/index.html
Дария Павлова http://www.proza.ru/avtor/hjpfcjkywf5
Дина Иванова 2 http://www.proza.ru/avtor/divanova08
Дмитрий Ахременко http://www.stihi.ru/avtor/dahremenko
Ева Гущина http://www.stihi.ru/avtor/guseva80
Елена Гвозденко http://www.proza.ru/avtor/elena3
Елена Дембицкая http://www.stihi.ru/avtor/gepardikus
Игорь Кинг http://www.stihi.ru/avtor/ramo
Игорь Лебедевъ http://proza.ru/avtor/lii2008
Изабелла Морозова http://www.stihi.ru/avtor/imorozov
Илья Бек http://www.proza.ru/avtor/ilshbek
Ирина Егорова-Крекнина http://www.proza.ru/avtor/irinakre
Ирина Фетисова-Мюллерсон http://www.stihi.ru/avtor/irianam
Кушу Аслан http://www.proza.ru/avtor/kushuaslan
Лина Эльвеза http://stihi.ru/avtor/lina448
Марианна Вьен http://www.stihi.ru/avtor/masher2005
Милла Синиярви http://www.proza.ru/avtor/milsin
Мир Искусства Елены Грислис http://www.stihi.ru/avtor/grislis1
Михаил Стихоплётов http://www.stihi.ru/avtor/pehas
Московский Воробышек http://www.stihi.ru/avtor/popova1
Некраш Анжела http://www.stihi.ru/avtor/alegna
Николай Тихонович Пидласко http://www.stihi.ru/avtor/pidlaskont
Олег Долгов http://www.proza.ru/avtor/amigos&s=150
Ольга Клен http://www.stihi.ru/avtor/olgaolga6
Ольга Степанова 5 http://www.stihi.ru/avtor/detki33
Панкрат Антипов http://www.proza.ru/avtor/panant
Пoлина Закс Поэзия Для Гурманов http://www.stihi.ru/avtor/gella24
Просто Валерия http://www.proza.ru/avtor/pushkareva1
Раиса Слободян http://www.stihi.ru/avtor/rayaslobodyan
Светлана Водолей http://www.stihi.ru/avtor/svetlanavodolej
Сергей Дроздов http://www.proza.ru/avtor/plot204
Стабурагс http://www.stihi.ru/avtor/kaktus64
Станислав Бук http://www.proza.ru/avtor/grustasiv
Татьяна Эпп http://www.proza.ru/avtor/appen54
Хильда Вайман http://www.stihi.ru/avtor/lidsys
Шон Маклех http://www.proza.ru/avtor/patrik7
Украинская География Сайта http://www.proza.ru/avtor/trembita1
Улекса фон Лу http://www.stihi.ru/avtor/ulexa27
Умрихин Владимир http://www.stihi.ru/avtor/vladimirymrihin
Юлия Нифонтова http://www.stihi.ru/avtor/nifont
Юрий Баранов http://www.proza.ru/avtor/baranow46
Neivanov http://www.proza.ru/avtor/wladisslaw
Vikingnz http://www.proza.ru/avtor/vikman




Анонс.

Следующий номер «НЖ».

Следующий номер «НЖ» выйдет в январе 2016 года. В нём будут продолжены все наши основные темы и освещены текущие события нашей жизни. 


Заглавная иллюстрация -  «Москва. Ул. Б.Бронная. Октябрь 2015»
"Московский перманентный журнал «Наблюдатель жизни» (С).