Постепенно новый брак Клары затрещал по всем швам. Клара вспыхивала тоскливой злобой, муж был тоже на взводе.
Клара не сердилась на него что он в сущности взял ее в так называемые жены именно за неделю до увольнения с работы. И она ведь спасалась, потому что в квартире не только визжала Живое, там не закрывалась балконная дверь и не работало отопление, а уже начиналась новая осень.
Клара вовремя сбежала, она бы не выдержала там еще одну зиму. Можно было, конечно, отсиживаться в подъезде, там было намного теплее, чем в квартире, но Клара собиралась эту квартиру продать и не стоило посвящать окружающих в такие коммерческие тайны. А врать Клара не умела, ее простодушие было на грани слабоумия.
Но где же любовь? Была и любовь, если бы не было чувств, возможно, жилось бы легче, зачем ждать от кого-то больше чем ты уже выиграл - одному сытно и экономно, а другому тепло и тихо. Но хотелось чего-то еще, черт знает чего, в самом деле. Не нравилось, что муж лишь один раз подарил ей одну розу да и то на упаковку у нее же и попросил деньги. Противно это было.
И однажды произошло то, после чего чувств уже не осталось. Во время крупной ссоры Клара крикнула, что он живет на ее деньги.
-"Ах, так"! И муж демонстративно выложил семь тысяч.
Клара взъелась еще пуще прежнего:" не надо мне никаких твоих денег, живешь на мои живи, а в такой ситуации мне тем более ни копейки не надо".
"Пусть лежат на полке, будешь брать когда нужно на хозяйство" -сказал муж. Деньги лежали на полке, Клара принципиально к ним не прикасалась.
Прошло несколько дней, и муж неожиданно спросил:" а куда девалась тысяча, там было семь, а теперь уже шесть?".
Клара не брала и поэтому только развелa руками. Но муж стал настойчиво, каждый день , криво улыбаясь, выспрашивать:" но как же так, у нас никто не бывает и раз я не брал, тогда кто"?
Ссоры участились, но в этот период появились покупатели на бабушкину квартиру.
После очередного семейного скандала Клара и муж так называемый плюнули и решили расстаться к обоюдной радости. Клара повторяла судьбу своих подруг, у каждой из которых к тридцати годам имелось по два брака, один несколько лет , а второй не больше года.
Клара собрала свои вещи и выкатилась в бабушкину квартиру. Была уже весна. Живое снова плотно заседала в туалете, Клара снова вместо туалета использовала кастрюлю.
Но наконец сделка сдвинулась с мертвой точки. После страшного дня, когда Живое освидетельствовал психиатр на предмет дееспособности, все остальное было уже просто ерундой.
И вот настал день, Великий День, когда Клара, новоявленная владелица двух однокомнатных квартир,погрузила свои бебехи в такси и поехала Домой.
Машина тяжко выезжала задним ходом из двора, где прошло детство с девяти лет до восемнадцати, из двора дома, где умирала бабушка после того, как Живое искалечила ее, из двора, где дедушка удавился на железном столбе для сушки белья, доведенный метастазами и диким визгом Живое и мамаши. Запуганный их постоянным визгом и не умевший противостоять, потому что они получили власть очень легко - чтоб тебя боялся отец и дед, нужно не давать ему спать постоянным криком и скандалом.
Ветки деревьев цеплялись за боковые стекла, и водитель сказал:" дерево прощается и не отпускает".
Клара охнула от ужаса , услышав слова "не отпускает". Держит! Она полтора года пыталась продать эту квартиру и через полгода уже не надеялась вырваться из этого проклятого места. По району бродила бывшая одноклассница, даже через пятнадцать лет после школы люто ненавидевшая Клару. По двору бродил мальчик Витя, теперь мужик, на два года моложе Клары, но все такой же субтильный, небольшой и в шортиках на тонких белых ногах, он словно и не повзрослел за эти годы. Клара помахала ему рукой, но как он не узнавал ее все это время, так и не вспомнил детскую дружбу. Маленький Витя остался там становиться стареньким Витей.
Машина выехала на шоссе. Позади остался ужас этой трясины, этой адской беспомощности перед всем этим, незнания как вообще наладить отопление и на какие деньги все чинить в этом непригодном для жилья месте. Покрылись туманом лица еще троих одноклассников, тоже по-прежнему живших в том районе. Позади остался исходивший от соседних домов туман злобы и безысходности, постоянный страх, окровавленные люди, один живой, от которого Клара почти бежала в неизъяснимом ужасе и второй, убитый недалеко от этого дома.
Позади осталось кошмарное ощущение, что она намертво привязана к мамаше и к Живое.
Наконец приехали. Оставшись одна в новой квартире, Клара открыла дверь туалета. Там никого не было. Закрыла дверь туалета, снова открыла, опасаясь, что оттуда выскочит Живое, визгливо крича:" занято". Никого. Это было потрясающе - возможность пользоваться туалетом когда нужно, а не когда возможно.
Через год Клара совершит невероятную ошибку.
Продолжение http://www.proza.ru/2015/12/30/2059