Когда-то, бесцельно гуляя по улочкам и тупичкам Старого Арбата, летом, я натолкнулся на белый старинный особняк с колоннами по фасаду. Он, как всё в это время, утопал в зелени деревьев. Было безлюдно и тихо, посвистывали синички.
Моё внимание привлекла мраморная (я подумал, что мемориальная) доска справа от входа в здание. Я подошёл и прочитал: "Религия - это опиум для народа" и подпись: Карл Маркс. Слева от хода находилась такая же мраморная доска. На ней было золотыми буквами, как и на первой, вытеснено: "Опиум - это не яд, а болеутоляющее средство" и подпись, уже не помню фамилии, но кого-то из известных религиозных деятелей. Вот когда меня так ярко поразил дуализм мира. Я отошёл назад и увидел надпись над входом здания - "ЦЕНТРАЛЬНЫЙ ДОМ БАПТИСТОВ СССР". Я долго гулял по Старому Арбату в раздумьях. Ведь до этого я искренне считал, что баптизм в СССР запрещён. Видимо, такую мысль у нас на периферии поддерживали и распространяли наши православные священники. Не знаю. Я не очень-то тогда обращался к религии. И мне было всё равно - баптист, православный или ещё какой-нибудь религии принадлежит встреченный мной человек. Но надписи на Доме баптистов СССР надолго врезались в мою память.
К чему я об этом? Вот осилил я эту ветку Снежаны Малышевой. Сколько умных и не очень мыслей, сколько слов, разглагольствований, споров и доказательств, исторических ракурсов и проч. А в памяти всплыла одна фраза, сказанная командиром разведвзвода сапёрного батальона, где мы жили, находясь на спортивных сборах в Молдавии. Запомни Слава, сказал он, любая власть - насилие!
Даже Божья! Пока существует слово "власть" будет существовать и слово "насилие" И не только существовать. К чему я об этом?? А к тому, что все красноречие авторов этого поста - есть только иллюстрация этой простой мысли молодого старлея, моего сверстника.
Что-то на воспоминания пробило.
Где-то в конце 80-ых начале 90-ых сидели мы в кафешке, тоже летом, в районе "Речного вокзала" или "Войковской". Мы - это Сергей Новиков, Володя Коробов, Женя Блажиеский, Людмила Абаева, кто-то еще из москвичей и я. Пили крымский Портвейн Таврический и Массандровскую Мадеру, привезенные мной и Сергеем Новиковым в Москву. Читали стихи. Было всё пристойно. И Женя Блажиевский прочёл своё "Московское воспоминание". После смерти Евгения Блажиеского его друзья и сокурсники (кажется, он тогда посещал лекции Литинститута им. Горького)
издали его посмертную книгу под эгидой СРП. МОНОЛОГ. Пр. Л. Абаевой, сост. В. Коробов, Москва.2005 г. У меня есть этот сборник с дарственной надписью и подписями составителя и автора проекта. Боже, уже никого из них нет в живых. Воистину - лучшие уходят рано.
МОСКОВСКОЕ ВОСПОМИНАНИЕ
В морозный вечер мимо гастронома
Рысцой веселой до пристройки низкой
Затерянного в переулках дома
Спешили мы с подругой по Мясницкой.
Малиново-сиреневые тени
Сгущались и, как помнится теперь,
Вели в пристройку стертые ступени,
И старую обшарпанную дверь
Нам открывала странная хозяйка -
Огромная, на тоненьких ногах.
Кипели щи. На кухне сохла байка
Ее рубах и кофточек, но, ах!..
Как хорошо картошкою печеной
Закусывать и верить, закурив
В компании бухой и обреченной,
Что это только краткий перерыв,
Что не оставит пьяное подполье
В твоей душе тоски и синяков,
Что впереди раскидистое поле
И горы ненаписанных стихов,
Что женщина, которую привел ты,
Минуя долгий темный коридор,
Войдет с тобою в комнату, где желтый
Огонь страстей ворвется в разговор.
И ты - студент, гуляка и бездомник -
Рукой рассеешь дыма пелену,
Чтоб трепетные груди, как приёмник,
Настроить на безумную волну...
О, молодость!.. Давно совсем другие
Жильцы в пристройке каменной, но вот
Кривая тень внезапной ностальгии
Ползет за мной от Кировских ворот...