К Юле пришел одноклассник. В школе они хорошо сидели за одной партой. Теперь он жил далеко, и, приехав навестить родителей, решил зайти - посмотреть на Юрочку...
Ребенку он вручил говорящую табуретку. Скорее кричащую, чем говорящую. Диким визгливым голосом табуретка истерически орала, стоило лишь прикоснуться к клапанам соответственного цвета:
- Красный!!! Желтый!!! Зеленый!!!
Тамара Петровна знала Артема еще до школы. Хорошенький нежный ангельчик с пухлыми губками, каштановыми локонами, длинными ресницами - мимо не пройдешь, залюбуешься.
- Тамара Петровна! Рад вас видеть в добром здравии! -
басом прогудел дядька, волосатыми руками схватил Юрочку и несколько раз подбросил
к потолку.
От детских округлостей не осталось и следа - худое жесткое лицо с длинным носом, длинные темные брови, на голове густой короткий ежик.
- Что общего у этого здоровенного детинушки
и того милого крошки с атласными розовыми щечками, с пальчиками в ямочках...? -
подумала Тамара Петровна.
А светленького голубоглазого Юрочку
даже сфотографировали в ангельских крылышках, сделанных из натуральных
белых куриных перьев.
- Вырастет, станет грубым мужиком,
и куда улетит этот прелестный, добрый ангел? Что от него останется? Что общего у бабочки
с личинкой, гусеницей?
На мысли о переселении душ человека навели, несомненно, насекомые.
Вот бабочка - что в ее натуре осталось
от прежних существ, которыми она долго
была?
Яичко, прожорливая личинка, гусеница, куколка, наконец, последнее воплощение,
конечная стадия развития - бабочка. Имаго.
Вспомнила Тамара Петровна себяа озорной, непослушной, веселой девчонкой, которая проснувшись летом на каникулах умела радоваться раннему яркому солнечному свету, профильтрованному сквозь белые задергушки на окнах. Разве она бесследно исчезла?
И с удивлением поняла,
как мало она изменилась!