Чухлеб С. Н.
ОТВЕТ ВЕРУЮЩЕМУ - 1.
Полемика относительно моей статьи об отрицании наукой существования Бога.
«Таким образом, кто устраняет разум, чтобы дать дорогу откровению, устраняет оба источника света и действует приблизительно так же, как если бы он убедил кого-нибудь выколоть себе глаза, чтобы лучше воспринимать через телескоп далекий свет невидимой звезды».
Джон Локк: «Опыт о человеческом разумении».
Пояснения к названию текста.
С некоторых пор верующие атакуют меня теоретическими аргументами со всех сторон. Ничего удивительно: Россия стремительно клерикализуется, и количество верующих возрастает! Этот процесс свершается на моих глазах. В 1985 году верующего встретить было трудно. Теперь же уверовали почти все!
Среди моих студентов множество верующих. Многих я невольно раздражаю своими атеистическими и научными взглядами. Другие же недоумевают: «Как такой умный и образованный человек может быть неверующим?!» Естественно, спрашивают об этом студенты не меня, а друг друга. Тем же, кто рассказывает мне об этом, я говорю: «Отвечайте вопрошающим так: «А вот потому и не верит, что умный и образованный человек!» Надеюсь, читатель простит полемический задор этого ответа. Но, признаюсь, я готов и серьезно подписаться под этим заявлением. На том стою, и пусть мне докажут, что дело обстоит иначе! Но в рамках полемики я, безусловно, признаю соблюдение ложных, но при этом полезных церемоний.
Как человек публичной профессии я вынужден вновь и вновь давать ответы на одни и те же вопросы. К счастью, круг аргументов по той или иной проблеме ограничен нашим горизонтом культуры и знаний. Поэтому у меня есть надежда написать некоторое количество текстов, исчерпывающе отвечающих на те или иные вопросы. Это сэкономит время и силы – интересующихся можно будет отослать к этим текстам. Чем и занимаюсь…
Публикуя свои «ответы», я надеюсь, что вопросы новых поколений студентов будут основываться на уже выданных ответах – было бы грустно всё время говорить об одном и том же. Кроме того, я полагаю, что мой ответ, ответ профессионального философа, вполне может рассматриваться как полноценный философский текст. И потому нет никаких причин его утаивать.
Умножение числа вопросов и посланий верующих сделало для меня затруднительным поиск хороших названий для каждого текста. Да к тому же с придумыванием хороших названий у меня всегда была проблема – нет у меня в сем деле таланта! Так что для простоты я решил просто нумеровать свои «ответы».
Предыстория этого текста.
Не так давно один мой студент прочитал мою статью «Может ли наука делать суждения о существовании Бога? О том, кто всегда скрывает во тьме…» и написал на неё критический отзыв. Мой долг - ответить на эти критические замечания.
К сожалению, мой оппонент изъявил желание сохранить анонимность и не разрешил мне опубликовать его текст. По его уверениям причина тому не страх, но скромность. У меня нет оснований ему не верить. Но этот запрет на публикацию и требование анонимности ставит меня в сложное положение. Пытаясь выбраться из этих сложностей, я решил обильно цитировать моего оппонента (имея на то его разрешение) и несколько бесцеремонно дать ему псевдоним. Для простоты буду называть моего уважаемого оппонента господином М.
Уважаемый господин М., я благодарен Вам, что Вы потрудились прочесть мою статью и написать к ней критические замечания – ничто так не угнетает творческого человека, как невнимание к его произведениям.
Свой ответ я начну с комплиментов. Это тем более необходимо, что я склонен к жесткой и даже бесцеремонной дискуссии. Так что вполне уместно подсластить свой ответ искренней похвалой оппоненту.
Вы просите не обращать внимания на «некую ущербность» Вашего языка. Скромничаете. Текст Ваш радует вполне приличным литературным языком. Более того, радует и то, что студент способен достаточно основательно рассуждать на столь сложные темы и создавать столь сложные тексты. Вполне приличный уровень.
Кроме того, выражаю свое восхищение Вашей отвагой. Меня окружает множество теоретиков, каждый из которых важно излагает свою Истину. Но дискутировать они отказываются. Для меня это сущая трагедия и разочарование. Я оказываюсь в положении человека, который много лет готовился к тому, чтобы выступить на чемпионате по борьбе, а в итоге обнаружил, что чемпионат протекает весьма своеобразным образом: каждый борец сражается в своем углу с неким виртуальным противником и при этом совершенно не обращает внимания на других борцов, но громогласно возвещает, что победил всех; побеждает же на чемпионате тот, кто громче рассказывает о своей победе и у кого больше болельщиков. Есть от чего впасть в уныние. Грустно осознавать себя окруженным толпой искренних мошенников. Слово «мошенник» здесь весьма уместно, поскольку тот, кто отказывается от дискуссии, может утверждать всё, что угодно – его невозможно уличить во лжи или глупости. Искренность же их состоит в том, что они не видят в своем мошенничестве ничего предосудительного.
Как ученый я считаю дискуссию своей прямой обязанностью. Наш ум весьма несовершенен и всё время уклоняется от истины. Дискуссия – один из лучших способов этих уклонений избежать. Оппонент не даст себя обморочить и своими настойчивыми вопросами всегда вернет наш интеллект к проблемному месту, которое мы незаметно «благополучно» миновали.
(Дискуссия – серьезное занятие, требующее много времени. Полемика на час – лишь заявка на дискуссию, способ обозначить позицию)
Меня удручает, что люди, формально равные мне по квалификации, как правило, отказываются от дискуссии со мной. Но радует, что некоторые их ученики от дискуссий не бегают. Правда, с учениками дискуссия получается не столь удачной, поскольку силы ученика и профессионала явно не равны.
Но смелость Давида, выходящего против Голиафа, похвальна и достойна уважения. Да и исход не столь очевиден… Помнится, Голиаф проиграл.
Ваши критические замечания составляют пару десятков страниц. Плюс еще некоторое количество страниц, которые вы написали, отвечая на некоторые мои вопросы. Соответственно, развернутый ответ должен был бы занять страниц 50. Мне хотелось бы избежать этого. Поэтому сосредоточусь на паре принципиальных пунктов. В остальном же постараюсь быть кратким.
Проблема противостояния науки и религии.
Действительно, это один из важнейших пунктов. И Вы правы, что начали свои критические замечания именно с него.
Вы заявили, что «существование «незаинтересованной» науки – это по большей части миф». Далее вы попытались доказать, что наука не является непредвзятым, нейтральным, объективным знанием, и что религия, наоборот, таким знанием является (ибо это знание от Бога), и попытались продемонстрировать мне мою предвзятость как ученого и как человека.
Здесь мы сталкиваемся с одной из главных слабостей социального знания. Не имея возможности доказать что-либо математически или экспериментально, мы сражаемся словами. Слова же здесь - весьма слабое оружие. Вы уверены в моей предвзятости и пытаетесь ее продемонстрировать. На мой взгляд, делаете это весьма неудачно. Я уверен в Вашей предвзятости и попытаюсь ее продемонстрировать. Ни секунды не сомневаюсь, что моя демонстрация будет сочтена Вами как неудачная.
Суть предвзятости в том, что ее источник – некая сверхценная идея – почти не поддается атаке аргументов, ибо коренится она не в разуме, а в сердце. Я мог бы привести огромное количество различных сюжетов на этот счет из человеческой практики и социальных наук. Но воздержусь, экономя слова.
Всю свою жизнь социального теоретика я размышляю над этой проблемой. Что делать с когнитивно невменяемыми людьми? Иными словами, что делать с людьми, которым невозможно что-либо доказать? Пока я эту проблему не решил. У меня есть хорошее решение проблемы собственной когнитивной невменяемости. Я регулярно практикую десятки интеллектуальных и психологических процедур, которые должны эту невменяемость сдерживать и преодолевать. И, кстати, один из способов выявить невменяемость другого, спросить: а как вы боретесь со своей когнитивной невменяемостью? Еще ни один «теоретик» не дал мне на этот счет хорошего ответа. Впрочем, этот вопрос я задаю не всем, а лишь тем, чья вменяемость мне кажется проблематичной. А у меня есть уверенность, что тот, кто регулярно и методично сражается со своей невменяемостью, в итоге оказывается более вменяем, чем тот, кто об этой проблеме даже не имеет представления.
Поэтому я вполне мог бы использовать этот прием с Вами и, не получив удовлетворительных ответов, эпистемологически Вас дисквалифицировать, то есть вычеркнуть из списка тех, с кем стоит обсуждать теоретические проблемы.
Но пока я воздержусь от этого, ибо долг вежливости принуждает меня всё же развернуто ответить на Ваше письмо. Но на досуге всё же подумайте над вопросом: что Вы делаете, чтобы преодолеть свою когнитивную невменяемость (а она свойственна всем по природе)?
Что делать с когнитивной невменяемостью? Хорошего ответа у меня нет. Но есть не очень хороший ответ – отчасти я о нем уже упомянул выше. Если человек когнитивно невменяем, то его необходимо эпистемологически дисквалифицировать и вычеркнуть из списка оппонентов. Способ этот не очень хорош тем, что он не делает этого персонажа более умным и не прекращает его пагубной деятельности. С этим пока, видимо, придется смириться.
Кстати, эта проблема Вам как христианину весьма знакома: что делать с людьми, которые не в состоянии узреть свет божественной Истины? Себя в итоге погубит и других на путь погибели сманит.
Итак, Вы считает науку и меня предвзятыми. Я считаю предвзятым Вас.
1. Ваши аргументы меня не убедили.
Во-первых, невежество (вольное или невольное, но для Вас как студента и молодого человека, вполне простительное). Вы совершенно не представляете, как устроена наука, хотя и много об этом пишете. Восполнять Ваши пробелы в знаниях я здесь не буду, но обращу Ваше внимание на самый важный пункт. Наука подобна рынку, где все конкурируют против всех. Иной раз и здесь составляются заговоры тех или иных групп ученых с целью достичь монополии, но эти заговоры и эти группы быстро распадаются. Именно в этом состоит сила науки. Есть некоторые правила, по которым ученый должен добывать истину. Если эти правила соблюдены, то он получает шанс обменять эту истину на то, что так любят все люди: слава, деньги, успех, почет и прочее. Люди остаются людьми: золотоискатель может перерезать горло более удачливому собрату, чтобы завладеть его самородком. Ученые не сильно отличаются от золотоискателей. Ради толики истины они готовы растоптать любого. Не пожалеют ни матери, ни отца. Поэтому какая-либо политическая, религиозная, этническая и прочая предвзятость в науке поселяется очень ненадолго. Если это нормальная наука, если это не наука российских или афганских аборигенов, религиозных или политических фанатиков, то очень быстро любая предвзятость становится объектом критики и верным способом для критикующего возвыситься.
Так работает наука. Но в такую науку, естественно, не верят те, кому наука не позволяет безмятежно предаваться любимым фантазиям. Именно поэтому из множества лагерей (лженаука, политически ангажированная «наука», этнически или религиозно ангажированная «наука» и т. д.) мы постоянно слышим рассказы о коварном заговоре ученых. Вот и Вы начинаете мне толковать о том, что ученые сговорились принимать лишь такую истину, которая противоречит христианству (именно христианству, непременно христианству, а не какой-нибудь другой религии или социально-политической вере!). Извините, опровергать Вас пока не буду, ибо по опыту знаю, что конспирологические (параноидальные) идеи не опровергаются.
А чуть после, если сочту Вас когнитивно невменяемым, буду развлекаться тем, что начну рассказывать Вам о заговоре христиан против науки. Буду уверять, что каждый христианин в тайне дает кровавую клятву пакостить ученым и всячески их изводить. И факты у меня к этому имеются. Вот, например Ваше послание. Вы знаете, что я человек чести и от дискуссии не бегаю. Написали обширное послание с целью похитить мои силы и время и отвлечь от поиска истины. Всё сходится: христианин пакостит ученому! Черта с два Вы что-либо мне докажете! Фактов и аргументов на этот счет я напложу Вам на 1000 страниц. Параноидальные системы не опровергаются.
Во-вторых, опять же, невежество. В данном случае незнание истории науки. Вы приводите мне некоторое количество ученых 18-19 веков, которые явно или неявно отказались от христианской онтологии. Это достаточно разные люди. Некоторые из них страшно переживали, что их выводы вступают в противоречие с христианскими воззрениями (например, Дарвин). Другие же, (например, Геккель) радовались этому. Но Вы вяжете их скопом и зачисляете в ряды антихристианских заговорщиков: они якобы принимали лишь ту истину, которая противоречила христианству. Таким образом, констатирую: Вам неизвестны реалии науки 19 века и биографические обстоятельства ее творцов. А то, что известно, искажено теми, у кого Вы эту информацию почерпнули.
Вам также неизвестна история науки в целом или вы делаете из нее неправильные выводы. Основатели новейшей науки не мыслили ее без Бога. Бэкон, Декарт, Лейбниц, Ньютон и прочие были религиозными людьми. Лишь прогресс научного знания заставил ученых отказаться от Бога. Большинство совершили этот отказ с трудом и мучениями. И этот отказ грозил им большими или меньшими неприятностями. Согласие же с христианством гарантировало множество приятных бонусов. Антихристианским заговором здесь и не пахнет – не вижу выгоды, которую эти люди могли получить (кроме истины, конечно же…). Если же они стали жертвами моды, нового интеллектуального поветрия, то не вижу причин для возникновения такой моды. Злоупотребления церкви? Так они были всегда, и с ними боролись иначе.… Изучайте историю церкви.
Это «выпадение», «изъятие» Бога из науки любопытно и симптоматично. Когда мне говорят, что наука не делает суждений о Боге и религии, что наука не опровергает существование Бога, то я обычно привожу этот аргумент.
Да, наука не объявляла громогласно о том, что Бога нет. Да и объявить об этом она не могла. Это ведь только в известной шутке: «Бога нет, это медицинский факт», - всё гладко.
В действительности в науке нет хорошей позиции, с которой можно твёрдо заявить о том, что Бога нет. (Да и не это является её прямой и главной задачей) Ведь наука – это не обнажённая прекрасная девица с факелом в руках (а так её любили изображать художники XIX века) и не Молох, таящийся в чуланах академий. Наука – это совокупность множества специалистов, каждый из которых занимается своей довольно частной, очень конкретной когнитивной проблемой.
Химик или историк не имеет возможности заявить, что Бога нет – суждение такого уровня обобщения находится вне их (области, сферы) специализации. Такие заявления может делать философ, претендующий на то, что он опирается на совокупность данных науки (философ-учёный). Но философы и философия всегда выглядели подозрительно в глазах тех, кто и составляет сердцевину науки – в глазах множества учёных, занимающихся частными проблемами. Многие из этих людей не воспринимают философию в качестве науки. «Физика, бойся метафизики!»
Но это обстоятельство не должно ободрять верующих и вселять в них неоправданные надежды.
Косвенно наука уже вынесла суждение о Боге и религии. На излете Средневековья категория Бога повсеместно присутствовала в научном знании. Эта категория считалась важнейшей для понимания природы и человека. Но прогресс научного знания выдворил её из всех научных углов. Это произошло по большей части тихо и незаметно. Учёные изгоняли Бога по ходу дела – они просто перестали использовать эту категорию в своих теориях. Знаменитая фраза Лапласа: «Я не нуждаюсь в этой гипотезе!» - квинтэссенция процесса секуляризации науки. Всякий раз, как возникала новая научная теория, в которой не находилось места Богу и религиозным истинам, учёный именно так и отвечал (или думал) назойливым религиозным теоретикам.
Ведь наука состоит не из философов, а из частных учёных, которые озабочены конкретными научными вопросами (и это хорошо!). У них нет намерений сокрушать основания культуры и подрывать устои общественной морали. И у них нет желания выдерживать яростные наскоки фанатиков. Всё, чего они хотят – понять, как работает тот или иной естественный механизм. Когда-то для этого была необходима категория Бога. Но она уже давно сдана в архив. Ныне теория, полагающая эту категорию в своё основание, просто не будет рассматриваться как научная и не имеет шансов на научное признание. И произошло это не потому, что однажды составился некий заговор учёных. Напротив, учёный рад всему, что может продвинуть его к истине. Если бы категория Бога «работала», если бы религиозные «истины» были полезны для познания, то учёные с радостью их использовали бы и к поощрению за научные открытия получали бы похвалу за добропорядочность и благонадежность. Нет, религиозные идеи «не работают», они не только не способствуют научному познанию, но и убивают его.
И как философ, обозревая путь, пройденный наукой, констатирую: всем ходом своего развития, всей своей логикой, всей массой своих знаний наука не только отбросила в сторону религиозные идеи, но и признала их ложными. Что же касается тех учёных, которые тщатся втащить религию обратно в науку, то замечу, что они заработали свой авторитет и статус не этими усилиями, а вполне конкретными открытиями, не имеющими связи с их верой. Ну, а заработанную репутацию каждый волен расходовать по своему усмотрению! При таком чудовищном давлении мощных и разветвленных религиозных организаций было бы странно, если бы не было таких учёных. Это очень типично! Любая массовая общественная идеология находит себе множество агентов среди учёных: учёные-экологисты или учёные-феминисты – ближайшие тому примеры.
В-третьих, снова невежество. Заявляя о заговоре ученых против христианства, Вы должны объяснить, с чего это вдруг такой заговор возник. Серьезные заговоры всегда имеют серьезные основания. Например, жажда власти или денег.
Весьма симптоматично, что, говоря о причинах этого заговора, Вы отделываетесь шуткой о том, что ученые не смогли простить христианству инквизицию. И далее заявляете, что «после Реформации западная церковь не воюет против науки», не замечая противоречия и нестыковки в хронологии – получается, что возникшая наука мстила за злоупотребления иных веков.
Фраза про шутку вполне уместна, ибо выглядят эти заявления весьма натянуто и нелепо. Ведь инквизицию практиковали не все конфессии, а подробное знание о безобразиях средневековой инквизиции распространились значительно позже появления науки без Бога.
Но в этой шутке есть своя доля правды. И именно этой правды Вы либо не знаете, либо не желаете замечать. Последняя казнь по религиозным основаниям состоялась во Франции в 1762 г. (Вольтер ярко отметился в протестах против нее). А в Испании людей жгли и пытали вплоть до начала 19 века – лишь войска Наполеона прекратили деятельность инквизиции и тем возбудили яростное негодование добрых испанских католиков. В 1738 году в России был сожжён отставной офицер за выход из православия в иудаизм. А ведь репрессии и террор могут состоять не только из казней и пыток. Ещё в конце 19 века явный атеист не мог преподавать в европейском университете. А по законодательству Российской Империи, отмененному в 1905 году, человек, вышедший из православия, получал 10 лет каторги с конфискацией имущества. И отменили все эти репрессии не потому, что церковь потребовала этого. Наоборот, церковь всё это приветствовала. Отменили не благодаря, а вопреки мнению церкви.
Я настоятельно рекомендую Вам для развития собственной непредвзятости изучить репрессивную историю христианства (можете начать с церковных авторов – они настолько обворожены своей сверхидеей, что не замечают, как свидетельствуют в этом вопросе против церкви.) У меня же на этот счет фактов превеликое множество, вывод из которых следующий: торжество монотеизма открывает безбрежное море тотального систематического насилия по идеологическим основаниям; крах монотеизма это насилие прекращает. Всю свою историю монотеисты и, в том числе, христиане с увлечением убивали и мучали инакомыслящих. Впрочем, я еще коснусь этой темы.
Таким образом, казалось бы, Ваше объяснение про месть ученых оказывается состоятельным – ученым не нужно было вспоминать давние репрессии, эти репрессии разворачивались, в том числе, и по отношению к ним самим (достаточно вспомнить, какой травле подвергался Дарвин и его книги со стороны общества, приверженного монотеизму). Но уверяю Вас, что подобные объяснения «атеизма» науки не очень хороши. С таким же успехом мы можем утверждать, что ученые, которые не разделяют нацистских антропологических теорий и утверждают их ложность, являются либо евреями, либо имеют примесь еврейской крови, либо находятся на службе у евреев, и что их критика вызвана еврейской местью за холокост. Кроме того, ученые – люди умные и образованные. Что мешало им отнести все эти репрессии на счет «злоупотреблений» и «искажений», обелив религию? Ведь эта нехитрая софистическая процедура доступна любому идиоту.
Подобные объяснения – палка о двух концах. Ведь и я могу утверждать, что Ваше непризнание современных научных теорий вызвано местью христианина за утерянное христианством идеологическое господство – наука в этом деле очень сильно поспособствовала.
Так что я не советовал бы Вам сильно углубляться в параноидальные конспирологические теории. Использование этих теорий - первый признак невежественного архаического ума. Да и к тому же умный человек, человек науки, Вас в конспирологическом бреде легко переиграет.
У меня вообще складывается впечатление, что Вы пользуетесь весьма пагубными источниками. Всё, что Вы написали про историю науки, про научные теории и про то, как устроена наука, очень сильно напоминает бредовые и лженаучные документальные фильмы, которые с некоторых пор во множестве транслирует наше телевидение. А возможно, это какие-то книги или лекции. Вы упоминали в своем послании о видеозаписях публичных диспутов ученых и верующих. Они Вам показались победными для религии. Для меня это – не аргумент. Ведь и Ваши аргументы кажутся Вам хорошими, не являясь, на мой взгляд, таковыми. Я же пока не сталкивался с удачной рациональной защитой дела веры.
2. Вашу предвзятость прекрасно демонстрирует Ваш текст. Вы пишете о предвзятой, идеологичной науке, об атеистически ангажированных ученых. И противопоставляете им «группу идеологически очищенных ученых». И как же выглядят эти идеологически очищенные ученые? Это верующие люди, христиане! Прекрасная непредвзятость! И логика весьма распространенная. Коммунисты сетуют на предвзятую «буржуазную» науку и в качестве образца непредвзятости предъявляют коммунистических ученых. И фашисты поступают так же, и прочие. Вижу критерий один: если ученый подтверждает то, что вам нравится, то он объективен и непредвзят. На мой взгляд, непредвзятостью здесь и не пахнет.
И что же утверждают эти непредвзятые ученые? Удивительные вещи! Признаюсь честно, я глазам своим не поверил, когда дошел до соответствующих мест Вашего текста. Я даже уточнил в отдельных письмах, правильно ли я всё понял. Выяснил, что правильно.
Ваши идеологически «непредвзятые ученые» утверждают, что вопрос о центре Солнечной системы не имеет точного ответа: Солнце вращается вокруг Земли или Земля вокруг Солнца – дело темное и не имеет значения.
Вы спрашиваете меня, почему я выступаю против религии? Да вот потому и выступаю: если религия способна заставить студента 21 века путаться в вопросе о гелиоцентризме и геоцентризме, то я как ученый обязан с религией бороться.
Да и судя по тому списку идеологически ангажированных ученых, который Вы приводите, теории геологической и биологической эволюции Вами также отвергаются. Что же предлагается взамен? Онтология крайне сомнительной книги «Библия». Такая вот непредвзятость! Выбрасываются на помойку сотни тысяч независимых научных изысканий ради сохранения монополии одной древней книги!
Не раз, читая Библию, отмечал ее сумбурный и противоречивый (а местами и нелепый) характер. И вот ради всего этого отказаться от огромного, сложного, необыкновенно интересного научного поиска, осуществляемого несколько столетий умнейшими людьми?! Увольте!
Этот поиск согласуется с теми принципами Разума, которые принимаю и я. Эти принципы прошли многократную проверку во множестве изобретений и открытий. Этими изобретениями и открытиями пользуются с удовольствием все и Вы, в том числе. И всё это вы считаете идеологически предвзятым. На чем же тогда основывается Ваша идеологическая непредвзятость? На вере!
Иными словами, человек, который начинает с абсолютной веры в нечто, называет себя непредвзятым и обвиняет другого человека, который отказывается что-либо принимать на веру, глубоко предвзятым! По-моему, всё очевидно. Не очевидно лишь очень предвзятому человеку. Типичное явление.
Так, например, преступление коммунистических режимов хорошо изучены и описаны. Для меня они очевидны. Но, как только я сталкиваюсь с коммунистом, он заявляет мне о необходимости объективного подхода, непредвзятости и требует фактов и рациональных аргументов. По опыту знаю, что факты и аргументы его устроят лишь те, которые ему будут по нраву, и с этим ничего нельзя поделать. То же и с нацистами и прочей идеологизированной публикой. Так что Ваша «логика» мне хорошо знакома. Часто я просто предлагаю людям с такой «логикой» побеседовать сначала с себе подобными. Например, пусть христианин поспорит с мусульманином или коммунистом, а нацист с сионистом. «Когда вы придете к согласию, то приходите ко мне, бедному ученому, и я с удовольствием вступлю с Вами в дискуссию» - говорю я. Конечно же, это ловушка, ибо я пытаюсь уйти из-под удара и натравить одного фанатика на другого – пусть «непредвзятые» люди беседуют с другими «непредвзятыми» людьми.
Итак, по Вашему мнению, для обретения непредвзятости я должен уверовать в существование Бога. Звучит забавно. Это, как если бы нацист уверял меня, что для обретения непредвзятости я должен уверовать в существование высших и неполноценных рас или вечного непогрешимого Фюрера. Ну хорошо, допустим, именно так выглядит путь к непредвзятости. Но вот одно только плохо: именно здесь и начинается интеллектуальное мошенничество. И именно это мошенничество Вы продемонстрировали своим текстом. Вы везде исходите из посылки, что Бог есть. И как-то не замечаете, что посылок значительно больше.
Когда мне предлагают уверовать в существование Бога, то я как умный человек сразу понимаю, что имею дело либо с обманщиком, либо с глупцом. Он предлагает мне уверовать в одну вещь, а на самом деле этих вещей бесконечное множество.
Допустим, христианин предлагает уверовать мне в существование Бога. Я уверовал. Так он, христианин, проклянет меня после этого, ибо выясниться, что я уверовал не в того Бога. Оказывается, я должен уверовать не только в то, что Бог есть, но и в то, что этот Бог христианский. Это уже вторая вера. Уверовал, но опять всё неладно: теперь надо поверить в третью вещь – в то, что этот христианский Бог дал книгу, наполненную абсолютными истинами. Но и это не конец! Чтобы ублажить моего проповедника, я должен поверить и в четвёртую вещь – в то, что его понимание Библии верно. Тут мне совсем приходится плохо, ибо я понимаю, что мой проповедник дурак, но он мне, умному, говорит, что вся проблема в недостатке моей веры: вот если бы я уверовал так, как он, то и Библию я понял бы так же, как и он. Славная отмазка для глупости и невежества (надо будет с кем-нибудь ее попробовать).
А есть еще и пятая вещь: я должен уверовать, что люди, которые рассказывают мне о Боге и Библии не мошенники, а непосредственно уполномочены Богом – именно через них Он сообщает нам свою волю. А потом я ещё должен уверовать, что разные странные вещи – молитвы, ритуалы, церковная иерархия и много чего еще (а всего этого фактически нет в Библии, а если и есть, то выглядит совсем по другому) – также от Бога.
Таким образом, предлагая мне уверовать в одну вещь, мне на самом деле предлагают уверовать во множество вещей. Обещают какое-то спасение в качестве награды и, самое главное, хорошее мнение проповедующих обо мне. Вот не уверую, и они будут считать меня предвзятой, неумной персоной, обреченной на вечную гибель. А уверую, будут считать меня умным, образованным, непредвзятым и объективным (правда, и здесь тоже мошенничество: во всех церквях имеется ожесточенная борьба партий, и обязательно найдутся те, кто про себя будет называть меня «идиотом» и «еретиком»).
Если бы я был деревенщиной или подростком, или просто глупым и невежественным человеком, то такие нехитрые «разводы» на меня бы действовали безотказно. Но, «к несчастью», я умный, образованный житель современного мегаполиса. В мегаполисе без критичности нельзя – тут на каждом шагу разные жулики так и норовят «развести» прохожего на деньги или на его душу.
В этом бесконечном наивном скатывании от одной веры к другой можно дойти до крайности. Мне запрещают останавливаться на втором или пятом шаге. А на каком шаге я должен остановиться? На том, на котором от меня потребуют уверовать в благотворность убийства инакомыслящих или в благотворность принесения в жертву собственных родственников (есть в Библии и такой сюжет)? И почему я должен остановиться в своей доверчивости в этот момент, а не раньше или позже?
Уверен, что все эти рассуждения Вас не смутят. Естественно. Ведь Вы уже скатились по этой горке и знаете, что ничего плохого с Вами не случилось. Но не стоит доверять этому знанию. Палачи нацистских и коммунистических лагерей тоже были уверены, что с ними ничего плохого не произошло. (Любопытна в этом отношении глава «Голубые канты» из книги «Архипелаг ГУЛАГ» Солженицына). И маньяки, и сумасшедшие также уверены, что с ними всё в порядке. Почти все люди уверены, что с их мировоззрением все нормально. Но каждый из нас лишь грустно качает головой, взирая на состояние ума большей части человечества.
На мой же взгляд, человек, который засорил свою голову древними сказками, называемыми «религия», уже находится на опасном пути.
3. Я мог бы долго иллюстрировать и доказывать Вашу предвзятость, но ограничусь лишь еще одним аргументом.
Предвзятость делает человека слепым. Именно это слепоту Вы и Ваши единомышленники демонстрируете постоянно. Вы не замечаете, что в Ваших доказательствах постоянно присутствует круг. Исследуя вопрос о существовании Бога, Вы в процессе этого исследования постоянно исходите из того, что Бог есть. То есть доказываемый Вами тезис уже содержится в самом доказательстве. И лишь слепота, порожденная предвзятостью, не позволяет Вам этого заметить.
Так, например, Вы постоянно ссылаетесь на текст Священного Писания и утверждаете достоверность этих ссылок, поскольку текст исходит от самого Бога. Но при правильном мышлении мы не может этого делать, пока не доказали: 1. Бог есть; 2. Священное Писание является истиной, исходящей от Него.
Этим недопустимым приемом Вы пользуетесь почти во всех обсуждаемых вопросах. Например, в вопросе об истории религии Вы опираетесь на якобы достоверные сведения, поставляемые Библией. Естественно, невозможно рассмотреть Библию как продукт естественной эволюции религии, если изначально исходить из посылки, что эта книга есть собрание вневременных абсолютных божественных истин.
Но почему мы должны так (эволюционно) рассматривать Библию? Во-первых, к этому нас принуждают факты – тексты этой книги написаны различными людьми в разные времена. Во-вторых, эволюционный подход (он же – естественно-исторический) – метод, хорошо и плодотворно зарекомендовавший себя в науке. В-третьих, пока научно не доказано существование Бога и божественный характер Писания, мы можем и должны не принимать эти «гипотезы» в своих исследованиях (логический закон «достаточного основания»).
Для верующего Ваш подход вполне законен – верующий начинает и заканчивает Богом. Для науки же подобный подход неприемлем. И что прикажете делать мне, ученому, в ситуации, когда Вы, проделывая подобные кунштюки, с невинным видом вопрошаете: «В чем же заключается наша ненаучность в доказательстве бытия Бога? Всё очень даже научно»?
Здесь мы вновь упираемся в проблему когнитивной невменяемости. Что делать в ситуации, когда оппоненту предлагаешь аргумент, а он говорит, что нет никакого аргумента, или указываешь на противоречие, а он говорит, что нет никакого противоречия? Ума не приложу, что делать!
Отдельные вопросы.
Теперь же перейду к рассмотрению отдельных вопросов.
1. Вы пишете: «Христиане никогда не будут против научного метода познания с их принципами наблюдения, моделей, гипотез, экспериментов и т.д. Но, к сожалению, во многих случаях этими правилами ученые пренебрегали. На словах утверждают одно, а на практике порой видно совсем другое… Вы прекрасно знаете, что есть ученые-христиане, которые движутся путем научного познания и, соблюдая известную научную методологию, нисколько не входят в конфликт с написанным в Библии. Вы, конечно, можете сказать, что креационистская теория это полнейшая чепуха, не выдерживающая никакой критики, что это сплошные шарлатаны. (Причем Вы так скажете, скорее всего, не потому, что с этим подробно знакомились и серьезно изучали все их множественные аргументы, а потому что так сказало научное сообщество). Есть огромные тома литературы, посвященной этой теории, есть множество ученых, преподающих в видных вузах…»
«Христиане никогда не будут против научного метода познания с их принципами наблюдения, моделей, гипотез, экспериментов и т.д.» - звучит как обещание. Но это обещание сомнительно, поскольку репутация у христиан крайне подмочена. История науки демонстрирует множество печальных сюжетов, когда христиане давили науку или некоторые научные методы. Например, можно вспомнить запреты и преследования в деле изучения анатомии человека. Да и сегодня многие христиане гонят эволюционную методологию. Вы же сами на нее и покушаетесь в своем послании.
Искажения? Злоупотребления? Ошибки? – при помощи этих классических отговорок можно «отмазаться» от чего угодно. Нет, это - систематическая практика, вытекающая из сути монотеистической религии! Преступления столь многочисленны, очевидны и систематичны, что ни реабилитации, ни нового шанса монотеизм не достоин. Его можно терпеть лишь при условии приличного поведения в рамках общей свободы слова и совести – любой человек имеет право на самые дикие заблуждения, если они не несут прямой и непосредственной опасности для других.
Далее. Я не силен в естественных науках. Поэтому мне трудно оценить с этой позиции качество аргументов креационистов. Но я могу оценить их качество как эпистемолог и на одном этом основании сделать вывод о научной обоснованности их аргументов. И эта оценка – приговор креационизму. (Как выглядит эта процедура, я уже продемонстрировал выше и продемонстрирую далее.)
В свою очередь, я выскажу уверенность, что Вы не изучали литературу эволюционистов, а знаете о ней из пересказов креационистов. Я читал достаточно много таких пересказов в критических статьях религиозных теоретиков. Жалкое зрелище! Чудовищные искажения и непонимание оппонентов.
2. Вы пишете: «…объяснить веру средствами достижений психиатрии усиленно пытались в Советском Союзе. И к превеликому их сожалению, не получилось, хотя для того, чтобы упрятать в психлечебницу «социально опасных» представителей христианства, выдумывали много всего. Но сейчас почитать эти документы и диагнозы – это поднять на смех (если б не было все так грустно). Так что приводить Вашу интерпретацию истории с апостолом Павлом я бы студентам медицинского института не стал. Уж больно она ненаучна. (Библейский текст очень подробно описывает события и его обращения, и его дальнейшей жизни, и под шизофрению это никак не подходит). Впрочем психиатрия – это та замечательная наука, которая, с одной стороны, за свою пока еще относительно непродолжительную историю накопила множество полезных наблюдений и даже сделала немало правильных выводов (хотя правильных выводов, как известно, всегда в разы меньше, чем правильных наблюдений), а с другой стороны, не нашла ответ на главный вопрос: что же есть сознание (и соответственно бессознательное). При этом все равно оперирует этими понятиями как умеет.»
Моя вина. Вина в том, что попытался в рамках относительно небольшой статьи говорить о вещах, которые требуют десятка обширных монографий. Вот и получаю в ответ такие легкомысленные заявления!
О шизофрении в интерпретации случая с апостолом Павлом помянул для простоты. Жаль, что Вы не уловили суть риторического приема, использованного в том месте. Там есть некоторая доля иронического усиления. Но интерпретация через термин «шизофрения» в том случае тоже возможна. Можем на этот счет подискутировать. Вот только одно плохо: специалисты не могут сойтись в определении, что такое «шизофрения». Скорее всего, это достаточно грубый, предварительный термин, лишь приблизительно очерчивающий предполагаемую область исследований.
Упоминание советской психиатрии не очень уместно – не встречал у серьезных специалистов ссылок на нее как на высшее достижение психиатрии. Скорее, наоборот. Что же касается серьезной психиатрии и не только психиатрии, то Вы напрасно ерничаете на этот счет и напрасно так уверенно заявляете, что психологии неизвестно, что такое сознание. Подобное ерничество допустимо лишь в том случае, если Вы достаточно хорошо знакомы с психиатрией, психологией, психотерапией, социальной психологией или хотя бы с одной из этих дисциплин. У меня есть сильное подозрение, что Ваши знания в этой области весьма поверхностны.
Уверяю Вас, что в этих дисциплинах наработан огромнейший материал для понимания причин возникновения и существования ментальных феноменов, на которых основывается религия. И про сознание тоже многое известно. Лучшим подтверждением адекватности этих знаний являются успешные практики по созданию таких комплексов, в которых машины управляются посредством человеческой мысли. Другое интересное подтверждение верности этих теорий – успешное восстановление слуха и зрения у людей посредством соединения аппарата с головным мозгом. Вживленные в мозг нейроинтерфейсы позволяют парализованным или лишенным конечностей людям восстановить двигательные навыки, а значит, обрести возможность быть активными. Это лишь первые, весьма несовершенные шаги в данном направлении, но они говорят о том, что движение осуществляется в правильном направлении. Специалисты совершенно серьезно говорят о том, что через некоторое время будет создан искусственный интеллект. Дух захватывает, когда обозреваешь подобные чудеса науки и техники! В этом отношении ерничество боговеров выглядит весьма жалко, а если вспомнить об их предыдущих ерничествах, то еще жальче. Из столетия в столетие, из десятилетия в десятилетие их ерничества наукой посрамляются, но характер их разума таков, что они не помнят о своих предыдущих банкротствах и вновь, как ни в чем не бывало, продолжают глумиться над наукой.
Существует множество эпизодов, когда наука посрамляла утверждение религии. И ни один из этих эпизодов не был фальсифицирован – ни разу учёным не приходилось брать свои слова обратно, признавая очевидность божественного вмешательства. Эпизодов же когнитивного банкротства религиозных теоретиков множество.
Из столетия в столетия плодятся книги, в которых верующие с торжеством объявляют, что наука наконец достигла своих пределов и уперлась в непознаваемое Божественное. Ну, а потом, когда наука успешно двигается далее, эти книги забывают и потихоньку выбрасывают на свалку. И ни разу верующие не признали своего банкротства. Безответственные люди! Они просто забывают о своих поражениях и атакуют вновь как ни в чём не бывало, легко при этом открещиваясь от «авторитетов», перед которыми преклонялись их предшественники.
С каждым новым шагом науки религии приходится «переформатироваться», чтобы не выглядеть уж очень глупо. Но после каждой такой модернизации религия вновь с апломбом подаёт себя как абсолютно неизменное знание. Чтобы убедиться в этом, достаточно сравнить религиозные тексты различных столетий.
3. Еще раз об эволюции религии. Вы пишете: «…Вы, как добропорядочный приверженец атеизма, верите не библейскому тексту, а верите гипотезе ученых и соглашаетесь с их идеологией. Разница между мной и Вами не велика. С точки зрения людей, доверяющих Библии как правдивому историческому документу, таких времен, когда не верили в Единого Бога, просто-напросто не было. Доказать ни Вашу точку зрения, ни мою невозможно. Фактов, косвенно свидетельствующих о правдоподобности и одного и другого, огромное количество. Остальное - вопрос интерпретации».
Библии я не верю не потому, что атеист, а потому, что ученый. Учёный не может просто так воспринимать некий текст как истинный. Сначала текст должен подвергнуться научной критике. И эта критика определяет, что в тексте достоверно, а что – нет. Учёный (а не атеист!) не может воспринимать Библию как совершенно достоверный документ, истинность которого гарантируется Богом. Подобное требование убивает науку! И после таких требований Вы удивляетесь тому, что я говорю о противоположности науки и религии?!
Кроме того, спешу еще раз указать Вам на следующее обстоятельство: стоит ученому принять Библию как истину, так тотчас появится множество людей, которые потребуют от него принять и остальные священные книги, книги иных религий. Что это будет? Это будет распад единой науки по религиозному и конфессиональному признаку. Все это мы уже наблюдали в Средние века. Та наука и гроша ломанного не стоила.
Если мне будет суждено дожить до таких печальных времён, когда религия наконец образумит науку, и я буду вынужден подстраиваться под деспотические требования победившей религиозной партии, то обязательно заделаюсь поклонником мезоамериканских культов и буду требовать, чтобы наука исходила из истин, сообщённых нам в священной книге Пополь-Вух.
Далее, монополию на религиозную истину сохраняют и защищают жрецы. Если наука примет священные религиозные тексты, то главными экспертами в научных делах окажутся жрецы! И после подобных требований Вы серьезно уверяете меня, что религия и Вы не боретесь с наукой, что между религией и наукой царит гармония?!!! И серьезно говорите о непредвзятости? И где пребывает Ваша непредвзятость, когда Вы забываете о правах верующих иных религий?
Вы утверждаете, что, согласно Библии, не существовало таких времен, когда не верили в Единого Бога, и весьма смело заявляете, что доказательств нет ни у меня, ни у Вас, и всё есть интерпретация. Это НЕ ТАК! Прием для верующих классический: 1) смело утверждать то, что истиной не является; 2) сначала напустить релятивистского и скептического тумана, а потом, разъев скепсисом науку, выставить свои блистающие религиозные Абсолюты.
Мы имеем множество научных исследований в различных областях социального знания, которые свидетельствуют об эволюции идеи Бога. Множество исследователей прямо или косвенно указывают на это. Указывают, не сговариваясь, ибо чаще всего ни желания, ни возможности для этого не имеют. У Вас же один источник – Библия. Как учёный я предпочитаю множество разнообразных источников одному сомнительному.
Он не сомнителен, поскольку за ним стоит Бог? Это круг в доказательстве. Обсуждая существование Бога, Вы используете Библию, а Библия истинна, потому что за ней стоит Бог. Доказываемое содержится в доказательстве!
И понятно, почему Вам не нравится эволюционный подход к идее Бога и к религии в целом. Косвенно этот подход релятивизирует идею Бога и делает её крайне сомнительной.
4. Бог как метафизическая сущность. Прекрасная тема! Здесь мы оказываемся на твердой почве и исторической филологических фактов. И здесь те же проблемы, что присутствуют и в предыдущих Ваших суждениях. Очевидно, что Вам не нравится идея эволюции концепции Бога от натуралистичности к метафизичности. Эта идея ставит под сомнение очень многое и в Библии, и в христианстве. И Вы указываете места в Писании, которые якобы подтверждают изначальное знание верующих о метафизической природе Бога. Из желания быть объективным я процитирую список этих мест, чтобы читающий мой текст мог лично исследовать их. «О метафизической сущности Бога свидетельствуют такие Его атрибуты как всеведение, вездесущность и бытие, независимое от времени и соответственное каких-либо перемен (см. Пс. 138, Ис. 9:6, Иер. 23:23-24, Мал. 3:6, Пс. 101:27-28, Деян. 17:24–28, Иак. 1:17, Евр. 13:8). «Бог есть дух», - говорит Христос (Ин. 4:21). Именно по причине метафизической сущности в Пятикнижии Моиссевом так много говорится о том, что нельзя Бога изображать, что Он ни на что не похож и нечему Его уподобить (потом эта мысль будет рефреном повторяться у пророка Исаии). В последней же книге Моисея…».
Я просмотрел все указанные Вами места Библии. Просмотрел с некоторым беспокойством, обдумывая, что я должен буду предпринять, если выяснится, что моя позиция была ошибочной. Ошибочной не в вопросе о существовании Бога, а в вопросе об эволюции культур и их взаимодействии. Изобретение метафизики вне развитой философии – это то же, что изобретение компьютера аграрной цивилизацией. Подобный факт способен заставить ученого пересмотреть очень многое в своем мировоззрении и в своих теориях.
К счастью, Ваши аргументы оказались неубедительными. Все характеристики, атрибуты, свидетельствующие, по Вашему мнению, о метафизической сущности Бога, не указывают прямо на метафизичность. Почти все эти атрибуты использовали и античные натурфилософы для характеристики первоначала. Но они о метафизике не ведали. Атрибут «всеведения» применяет Ксенофан для описания Единого. Кажется, Ксенофан и Парменид вплотную приближаются к метафизике. Но окончательного шага не делают.
Эти характеристики входят в понятие «метафизика», но свидетельствуют они о метафизичности лишь в сочетании и на основе понятия «нетелесности» (идеальности, нематериальности бытия). Этого понятия я в указанных Вами местах не обнаружил. Впрочем, надо отдать должное иудейским богословам: сосредоточившись столь основательно на этой теме, они достигли неплохих результатов.
Идея метафизики становится возможной лишь при четком различении материального и идеального. А такое различение возможно лишь на базе достаточно зрелого развития философии. Но и в последующем мы наблюдаем дальнейшую эволюцию идеи метафизики. Мы можем видеть, что у Платона – ее создателя – она присутствует еще в весьма грубом и неразвитом виде. Достигает же зрелости эта идея у его последователей. Определенный итог в этом развитии подводит Гегель в XIX веке.
Таким образом, Ваши аргументы в пользу понимания метафизической сущности Бога древними евреями неубедительны. Я уверен, что убедительными они кажутся тем, кто изначально исходит из того, что Бог метафизичен. Иными словами, здесь мы имеем методологическую ошибку модернизации - приписывание прошлому очевидностей современности.
Например, модернизацией является обозначение кареты как древнего автомобиля. Или другой, более сложный пример. В середине VIII века франки разбили мусульман в битве при Пуатье (при Туре) и остановили их завоевание Европы. Незадачливый историк может написать, что эта битва есть величайшее торжество Франции и национальной идеи французов. Это будет модернизация, поскольку Франции тогда не было, франки французами не являются, а национальная идея была изобретена тысячу лет спустя.
Так и здесь. Определение Бога как метафизической сущности очевидно для современного просвещенного (именно просвещенного!) ума верующего. По логике религиозного сознания все известные нам божественные «истины» были открыты Богом людям изначально (и можно лишь говорить о постепенном постижении человечеством божественных Истин – «архаическое богословие»). Следовательно, идея метафизики должна присутствовать в Ветхом Завете. Ее только надо найти. А если верующий хочет что-то найти, то он обязательно найдет.
В этом отношении не перестаю изумляться схожести эволюции христианства и коммунистической партии СССР. Знание эволюции коммунизма (процесс хорошо изученный) дает многое в понимании эволюции христианства (процесс малоизвестный из-за скудости источников). И там и там мы видим идеологическое и организационное движение от группки фанатиков-идеалистов, одержимых справедливостью и добром, к мощнейшей организации, осуществляющий тотальный террор с целью достижения и сохранения господства. Для коммунистов тексты классиков играли роль Священного Писания. И при любых, даже случайных колебаниях линии партии они находили соответствующие места у классиков марксизма-ленинизма, подтверждающих истинность и правильность этих колебаний. Выходило, что классики не только предвидели все зигзаги коммунистического движения, но требовали идти именно этой дорогой.
Ссылки на Новый Завет также неубедительны. Кроме того, Новый Завет находится под огромным влиянием эллинистической философии. Особенно Евангелие от Иоанна, из которого Вы приводите столь "очевидную" фразу "Бог есть дух". "Очевидную" в том смысле, что и перевод также может сильно искажать смысл фразы. А здесь мы имеем двойной перевод: 1 - на греческий; 2 - на русский. "Дух" - может означать физическую субстанцию, а может - нетелесность. Впрочем, влияние платонизма на Новый Завет очевидно и хорошо отслежено учёными.
Кроме того, обращаю Ваше внимание, что античная мысль влияла и на иудеев. По крайней мере, в последние столетия до нашей эры это влияние очевидно.
Конечно, иудеи потратили очень много усилий для понимания сущности Бога. Но тотально религиозное и почти теократическое общество не в состоянии изобрести те интеллектуальные конструкции, которые порождает общество светское.
Если с пониманием метафизической сущности Бога было всё так хорошо у иудеев и первых христиан, то почему тогда христианская церковь с таким трудом искала и отшлифовывала эту идею несколько столетий? Обратитесь к истории создания христианской философии, и Вы обнаружите множество неудачных философских попыток в понимании природы Бога.
Вы пишете: «Не стоит забывать, что библейское откровение говорило на том языке, на котором это можно было хоть как-то приблизительно понять людям того времени. Даже невозможно себе представить, чтобы Библия научным способом обосновывала и доказывала метафизическую сущность Бога. По сути у Моисея, как и у Иова и у пророков, мы видим большой элемент апофатического богословия. Нет смысла народу, в культуре которого не было философии и науки, пытаться философскими или научными методами что-либо обосновывать».
Забавно, что эти слова Вы считаете хорошим аргументом. Это примерно то же самое, как если бы некто заявил: «Месопотамские жрецы общались между собой и обращались к народу на аккадском языке. Но это вовсе не свидетельствует о том, что жрецы не знали английского». Строго говоря, прямо это не свидетельствует о незнании английского, но ни один разумный человек не будет рассматривать подобные возможности.
Вы, конечно, можете поймать меня на искажении и заявить, что у Вас ничего не сказано об иудейских жрецах. Вы написали: «библейское откровение говорило…». И Вы можете заявить, что устами авторов библейских текстов говорил Бог. А Бог, вне всякого сомнения, знает философию.
Но так еще хуже. В обсуждении частного вопроса, связанного с исследованием: «Существует ли Бог?» - у Вас возникает Бог. Опять круг в доказательстве. И опять непримиримое противостояние религиозной и научной методологии.
Неприемлемость с научной точки зрения Вашей методологии состоит, прежде всего, в следующем.
Исследуя раннюю историю христианства, учёный не имеет посылки «Бог существует». Следовательно, он должен рассматривать Иисуса и апостола Павла как людей, укорененных в социокультурном контексте Ближнего Востока I века нашей эры. И эти люди обладают различными характеристиками. Они мыслят в понятиях своей культуры и работают со смыслами, имеющимися в этом культурном горизонте. С иными понятиями и смыслами они могут познакомиться лишь при контакте с иной культурой. В разуме есть лишь то, что есть в культуре, которой этот разум принадлежит. Но идеи в разуме, конечно, могут мутировать.
При таком подходе возникают очень интересные и очень важные вопросы: например, умел ли Иисус писать и знал ли он греческий? Или знал ли апостол Павел греческую философию?
Но если мы исходим из того, что Бог существует, что Иисус – Бог, а Павел – апостол Его, то никаких вопросов у нас не возникает. Бог знает все философии, все письменности и вполне может всё это сообщить Павлу.
Удручает не то, что на место обширных и увлекательных научных исследований религия ставит нелепые сказочные ответы. Удручает вот это «ВСЁ». При допущении существовании Бога ВСЁ становится возможным. Подобный безграничный произвол наука никогда не принимала и принять не может, ибо при таком произволе логика теряет всякий смысл.
Отсутствие у иудеев философии и науки, на которое Вы указываете, как раз и означает, что у них не было четкого осознания противостояния физического и метафизического, материального и идеального, телесного и нетелесного. Вы полагаете, что это знание было им сообщено Богом в иной, не философской форме. Оснований для этого утверждения нет, кроме религиозных постулатов. Но наука не может руководствоваться этими постулатами. Ведь в противном случае набежит целая толпа «сказочников», каждый из которых будет требовать от науки, чтобы она приняла и его милые сердцу иллюзии.
Если внимательно просмотреть указанные Вами места, то мы обнаружим там следующие характеристики Бога: Бог везде и во всем (Пс. 13: 8.); Отец вечности (Ис. 9: 6), наполняет небо и землю (Иер. 23: 23-24.); неизменность - «ибо Я Господь, Я не изменяюсь» (Мал. 3:6), или «Иисус Христос вчера, и сегодня, и вовеки тот же» (Евр. 13:8).
И из этих мест Вы делаете выводы: «… Бог как метафизическая сущность пронизывает собой весь мир, не являясь его частью». Весьма смелый вывод, плохо согласующийся с указанными Вами местами. Современное богословие эти места толкует именно так, но прямых указаний в тексте Библии именно на такое толкование нет. Это лишь позднейшая интерпретация, базирующаяся на достижениях античной философии.
Кроме того, как я уже указал, все эти характеристики не свидетельствуют в пользу наличия у древних евреев идеи метафизики. В противном случае мы должны приписать и древнему язычеству метафизический образ мысли.
Так, в частности, в древнем индуизме верховный бог Брахма интерпретируется следующим образом: Творец, Установитель, Распределитель, Наставник мира, Высочайший, Владыка сущего, Перворожденный, Вечно древен, Создатель богов. При желании мы также можем интерпретировать эти характеристики как метафизические.
Вы настаиваете, что существование вне времени и создание времени – это главная метафизическая характеристика. Но это не так. Брахма также может претендовать на существование вне времени и на создание времени.
Вы указываете на другой признак метафизичности Бога: «Он ни на что не похож и нечему Его уподобить». В таком случае, и другой, менее главный, бог Вишну также может претендовать на метафизическую природу. Один из эпитетов Вишну - «тот, чьё тело не описать». Этимология имени Вишну: проникающий во всё, всеобъемлющий. В ряде индуистских мифов мир предстает как форма существования Вишну.
Но возможно, стоит допустить, что древний индуизм также был знаком с идеей метафизики – эта идея была сообщена ему самим Брахмой или Вишну. В таком случае нам следует допустить, что и самые ранние формы первобытного сознания также были знакомы с метафизикой.
Так, в частности, учёные, занимающиеся древней мифологией, отмечают, что миф предполагает два времени: начальное, раннее, первое время (правремя) и эмпирическое (историческое), «профанное» время. Миф строится на дихотомии: «начальное сакральное время» (эмпирическое время), время первопричин последующих действительных эмпирических событий и, собственно, повседневное время, наше время (Мифы народов мира. Энциклопедия. В 2 томах. – М.: «Советская энциклопедия», 1980.). Учитывая подобную дихотомию, мы вполне можем интерпретировать, что речь идёт о метафизическом «времени» и эмпирическом времени.
И эта интерпретация может быть применена к христианскому мифу. Здесь «метафизическое время» может рассматриваться, как человеческий способ понять и описать действия Бога до и во время Творения.
Вот только одно плохо: это совершенно произвольная интерпретация, то есть ненаучная интерпретация.
Но разве это плохо? Какая разница, знали первобытные люди метафизику или не знали, известен был им двигатель левитации или нет? Какая разница: эволюционирует религия или нет? В конце концов, некоторыми истинами можно поступиться ради спасения человечества! И Вы ими поступаетесь. В Ваших писаниях отчетливо прослеживается страстное желание утвердить христианские идеи и полное равнодушие к судьбе идей научных: "Так что вокруг чего вращается: земля вокруг солнца или солнце вокруг земли?" - доподлинно неизвестно. Был проведен ряд экспериментов с целью склонить чашу весов в сторону гелиоцентризма. В науке, как правило, если ставится какая-то принципиальная цель, то со временем она достигается (в определенной степени). Я не знаю, занимался ли кто-нибудь основательно доказательством обратного. Но это, по сути, никому и не нужно. Просто ученые знают, что здесь вопрос не доказательства, а убеждения. Ученое сообщество решило принять за основу гелиоцентрическую теорию. Мне лично абсолютно все равно, что вокруг чего вращается».
Странно, что Вы не замечаете, что именно эта логика, этот подход, являемый Вами, как раз и лежит в основе подавления науки религией. Сегодня вас раздражает эволюция, завтра – гелиоцентризм, а послезавтра – изучение анатомии. А там и до сожжения врачей и ученых рукой подать. Сжигать, естественно, будете не Вы – и мысли не допускаю о подобной злонамеренности. Но Вы идеологически сделаете возможным движение в эту сторону. И вот мы вновь погружаемся в Средние века!
Вы скажете, что то были времена невежества и дикости, и именно поэтому происходили столь ужасные церковные злоупотребления. Но «просвещенность» современных верующих образовалась не благодаря религии – в Средние века религии было предостаточно, в Средние века религия господствовала тотально, а просвещенностью и гуманизмом и не пахло. Это «просвещенность» образовалась благодаря победе модернизированного общества, одним из важнейших компонентов которого является наука. Атакуя науку и «пагубу» современной цивилизации, верующие фактически разрушают основу просвещенности. Без этой просвещенности и без этой основы мы стремительно одичаем.
Одна из главных проблем социальной реальности – кратковременность человеческой жизни. Именно это обстоятельство позволяет людям совершать как благо то, что благом не является. И самое лучшее доказательство – последствия – таковым не является, поскольку совершающие деяние до них, как правило, не доживают, а значит, и не осознают и не раскаиваются в ошибочности и преступности своих действий.
Впрочем, человеческий ум столь скуден, что и зримые, близкие последствия не принимаются на свой счет. Все население Европы жаждало войны и рукоплескало ее началу. Но по завершении Великой войны (Первой мировой) люди возложили всю ответственность за катастрофу на политиков и генералов и забыли, что именно они подталкивали их к агрессивным действиям.
В заключение этого раздела отмечу избирательный характер Вашего цитирования. Вы охотно цитировали те места в Библии, которые подтверждают Вашу позицию. Но почему-то проигнорировали тексты, её опровергающие – таких мест в Библии много. Сделаю лишь два указания.
Первое. Далеко ходить не надо - первый стих Библии: « В начале сотворил Бог небо и землю. Земля же была безвидна и пуста, и тьма над бездною, и Дух Божий носился над водою» (Быт. 1: 2). Здесь никакой метафизикой и не пахнет – метафизическая сущность не может носиться над водой, а «дух» понимается как особая физическая субстанция, что весьма характерно для древних. Здесь чистый натурализм! И не надо говорить, что место это следует понимать метафорически. «Ваши» места нужно понимать буквально, а «мои» - метафорически. Однако!
Второе. Во множестве мест Священного Писания небеса обозначаются как место обитания Бога. Так, например, в Евангелии от Матфея читаем: «… один у вас Отец, который на небесах» (Мф. 23: 9). И существует превеликое множество фактов, указующих на буквальное понимание этих строк. Но после того как наука «добралась» до небес, верующие стали заявлять, что и эти указания нужно понимать метафорически. То есть, как и положено верующим, они не признали публично свои заблуждения, а просто потихоньку их поменяли. Вот и Вы идёте той же циничной дорогой: «… Бога Библии никто никогда не прятал…». Как видим, прятали – на небе, а потом тихонько задвинули туда, куда наука еще не добралась. Впрочем, я вообще сейчас усомнился в перспективах нашей полемики: если вы настоящий верующий, то ни в чём Вас уличить не удастся – верующие ошибок не признают.
5. Государство и религия.
Вы пишете: «… нужно перестать церкви иметь какие-либо политические отношения с государством. Поэтому я против политики православной и католических церквей. Церковь и светская власть вещи несовместимые. Библия это четко показывает, но поскольку соблазн велик для людей, то во времена Константина церковь пошла на этот роковой шаг: она стала государственным институтом. Моё (и не только мое) отношение к этому отрицательное, и история Ветхого завета (далее «ВЗ») и учение Нового завета (далее «НЗ») лишний раз подтверждает пагубность такой позиции церкви. То есть проблема не в том, что церковь ничего путного в очередной раз построить не может - всё какие-то «косяки» - а в том, что она строить ничего и не должна. У нее роль совсем другая».
Подобные заявления я часто слышу от просвещенных верующих. Но эти заявления мне представляются беспочвенными благими пожеланиями, нелепыми утопическими фантазиями.
Во-первых, Ветхий Завет демонстрирует горячее одобрение соединения религии и государства. Если Вы считаете, что история, описанная там, говорит о пагубности этого соединения, то как тогда совместить подобное мнение с идеей «образцовости» для христиан Ветхого Завета? И как совместить эту идею с тем, что Отцы церкви весьма охотно основывали свои теократические идеи на Ветхом Завете. А если Вам Отцы – не указ, то почему Вы тогда используете их идеи как Божественные Истины? Ведь большая часть того, что вы называете христианством и принимаете как Истину, восходит именно к их писаниям и интерпретациям.
Во-вторых, меня крайне изумляет, что сначала христиане подают свою веру как некое абсолютное благо, способное изменить к лучшему ситуацию в любой сфере человеческой жизни, а затем вдруг выясняется, что государство сильнее христианства – государство превращает абсолютное христианское благо во зло! Где логика?!
При этом здесь верующие исходят из неявной посылки, что государство - зло, а христианство - благо. Неверная, на мой взгляд, посылка. Более правильная: государство – институт с нравственной точки зрения опасный, монотеистическая религия – очень опасная идеология. Соответственно, сочетание опасного института и очень опасной идеологии порождает крайне пагубные последствия.
Здесь, как в химии: сочетаем различные субстанции и смотрим, каков эффект. В языческих государствах идеологическое и религиозное насилие минимально – такова сущность язычества (плюрализм). В монотеистических государствах идеологическое и религиозное насилие тотально – такова сущность монотеизма (абсолютизм). В светских государствах идеологическое и религиозное насилие практически отсутствует. Светские, либеральные государства исходят из плюрализма идеологических позиций и пытаются уравновесить все интересы.
В-третьих, я буду изумлён, если услышу от христианина, что он против того, чтобы все люди стали христианами. Думаю, и Вы желаете для всех (добровольного) обращения в истинную веру. Но если все стали христианами (мусульманами или иудеями), то тогда отделение церкви от государства – фикция! Президент христианин, министры христиане, все чиновники и полицейские христиане, и все избиратели христиане. И все они имеют в качестве духовного отца священника. Вот мы и получили соединение церкви и государства.
Либерализм модернизированного общества базируется на плюрализме идеологий и интересов. Каждая идеология, каждый социальный класс и каждая партия понимают, что у них есть конкуренты, которые не позволят им осуществить абсолютное господство. И они понимают, что, создавая репрессивный аппарат, они рискуют после очередных выборов оказаться в ситуации, когда иные силы могут завладеть этим аппаратом и обратить его против создателей.
Но при этом есть идеологии, более склонные к тоталитаризму и менее склонные к тоталитаризму. Атеистам, агностикам, язычникам и либералам тоталитарное насилие не нужно. Монотеистам и абсолютистским политическим партиям (коммунистам, фашистам и пр.) оно весьма соблазнительно. Я убежден, что тоталитарные абсолютистские политические идеологии являются светским аналогом монотеизма. Обращаю Ваше внимание, что коммунизм и фашизм были изобретены в постхристианских странах, имеющих богатый опыт тысячелетнего господства бюрократической идеологической организации (церкви). Тот же абсолютизм, те же непримиримость и нетерпимость, то же тотальное идеологическое насилие. Но при желании и ценностной ослеплённости можно не замечать сходства и родства.
Вы, естественно, укажете на мои ценностные предпочтения и мою ослеплённость. Не соглашусь. Один из самых больших изъянов в суждениях верующих состоит в том, что они не замечают существенной разницы между утверждением чего-либо и отрицанием чего-либо.
Когда мы утверждаем определенные вещи, мы должны их учитывать. Но если мы отрицаем существование чего-либо, то мы можем это не учитывать и даже забыть об этом.
Находясь в аудитории на занятиях, мы фактически отрицаем множество вещей: наличие здесь бомбы, чумы, опасного маньяка, готовой обвалиться балки потолка, злобного духа Сократа, который навредит нам всем, недовольный нашим вторжением в его место обитания, и многое, многое другое. Мы просто не думаем об этом! Но утверждение одной из этих вещей и принятие ее тотчас жестко определяет наше поведение и направляет его в заранее заданный алгоритм – мы спешно покидаем аудиторию.
Не признавая существование Бога, я могу просто забыть о нем. У меня нет ценностного, предвзятого отношения к розовому единорогу или летающему макаронному монстру. Но если мне постоянно надоедать с этими сущностями, то у меня появится четкая научная и ценностная позиция на этот счет. В результате появляется возможность обвинить меня в предвзятости.
Именно в этом и состоит основная манипуляция верующих: сначала они изведут разговорами о Боге, потом напугают убийствами и пытками во имя Его и наконец, получив сильную реакцию в ответ, начинают вопить: «Вы предвзяты! Вы ослеплены своей ценностной позицией! Вы идеологически ангажированы!»
Подобную ангажированность можно создать по любому вопросу, по любой иллюзии. Но здесь явно причина подменяется следствием.
6. Вы совсем не поняли мой аргумент, основанный на указании когнитивной, социальной и экзистенциальной невменяемости человека. Это довольно новая идея, пока затруднительная для понимания. Я о ней пока писать не буду, ибо намерен представить со временем развернутое исследование на сей счет.
И про «социальную матрицу» Вы также не поняли. Но здесь необходимо знание определенных социологических учений, например, для начала, марксистской социологии.
7. Про уникальность монотеизма.
Вы пишете: «… христианство - это та религия, которая с самого начала в своем учении (в Библии) уже содержит определенную саморефлексию и некие суждения о том, почему, например, люди не знают Бога христианства, как и почему появилось язычество, почему люди не хотят уверовать в истинного Бога. Ни в какой другой религии такого Вы не встретите (если есть, то покажите мне). В какой еще религии Вы найдете деление на язычников, идолопоклонников и поклонников истинного Бога (я сейчас мусульманство не беру, потому что это авраамическая религия, позаимствовавшая многое из христианства и иудаизма)? Библия, не называя поименно никакие мировые религии (по понятным причинам), так раскрывает образ человека, образ его мышления и действия, а также духовную историю человечества, что христианину ничего не стоит объяснить, чем детерминирована та или иная религия. То есть буддизм, индуизм, синтоизм для иудаизма и христианства не является чем-то неожиданным и непредвиденным, а вот для тех религий христианство является именно чем-то неожиданным и необъяснимым. Христиане могут объяснить суть других религий, исходя из библейского откровения, а буддисты не могут. Они могут лишь отвергнуть Библию, как то, что расходится с их пониманием, но они не смогут понять суть христианства на основании своих религиозных трудов... Т.е. я хочу сказать, что христианское учение с онтологической точки зрения самое завершенное и всеобъемлющее. Но чтобы совсем не выглядеть куликом, хвалящим свое болото, я готов принять ошибочность своего убеждения, если Вы в религиозных текстах неавраамических религий найдете такого уровня рефлексию, т..е. где религиозный текст способен показать, почему именно христианская вера неверна».
Логика Ваша мне кажется весьма забавной. Вы увлеклись и выдали публично порцию чванства, которому обычно верующие предаются только в кругу своих. Подозреваю, что вы наслушались неких лекторов, которые знали, что обращаются к «своей» аудитории и потому не боялись получить достойный отпор. Не раз имел возможность созерцать, какие глупости люди заочно приписывают оппонентам, полагая, что находятся в кругу «своих» и не рискуют быть тотчас уличенными в нелепых фантазиях.
Монотеизм развивался на базе язычества. Именно поэтому нет ничего удивительного в том, что он содержит в себе набор неких суждений, которые Вы почему-то называете рефлексией, относительно других религий. Но рассказ о том, почему другие заблуждаются, не является доказательством истинности воззрений рассказчика. У коммунистов есть куча теорий, которые объясняют, почему многие не могут признать истинность коммунистических идей. И нацисты с фашистами также много и «хорошо» объясняют, почему не все способны признать истинность их идеологии. Но это не доказывает истинность или совершенство коммунизма или фашизма.
Далее. Судя по всему, Вы не знакомы с античными критиками христианства. Их тексты были уничтожены церковью, но, к счастью, мы можем составить представление об их аргументах на основе обширных цитат, содержащихся в текстах христианских авторов. Аргументы античных критиков весьма сильны и содержат объяснения, почему и как распространилась такая пагуба как христианство. Согласно Вашей логике, наличие этих объяснений указывает на истинность позиции античных критиков христианства.
Я не знаю, что думают о христианстве буддизм и индуизм, но мысленно ставя себя в позицию язычника, с ходу одну умную вещь сказать могу: «Богов много! У каждого народа и каждого человека свои боги. Христиане – глупые и опасные люди. Они вообразили, что Бог – один, и собираются навязать этого Бога всем остальным людям».
Подобная «рефлексия» при всей её простоте (а можно добавить еще и рассказ о злом, возгордившемся христианском Боге, который решил присвоить молитвы, жертвы и прочие религиозные усилия всех людей и тем обездолить своих собратьев богов) ничем не хуже библейских рассказов о помрачении человеческого ума вследствие грехопадения и происках бесов.
Ислам, как Вы справедливо указываете, возник после христианства, и у мусульман есть обширное и основательное объяснение, почему христиане остановились на полпути и не приняли окончательную истину. Опираясь на Коран, мусульмане могут объяснить христианскую «полуистину». И они также могли бы заявить, что для христиан ислам является чем-то неожиданным и необъяснимым. Согласно Вашей логике, на этом основании можно утверждать, что ислам действительно истинная и совершенная религия, а христианство – лишь приближение к ней.
Я не собираюсь указывать Вам «рефлексии» других религий: сделать это, означало бы лишить Вас благотворной терапевтической процедуры. Я настоятельно рекомендую Вам начать общение на этот счет с идеологами иных религий и конфессий. И Вы обнаружите, как мало имеется оснований для столь надоевших всем христианского чванства и гордыни. Представители иных религий не дети и не дураки - такими простенькими понтами их не смутишь.
Но всё же, должен в очередной раз указать на проблематичность Вашей аргументации. Это довод содержит уже в самом себе большой порок: говоря об уникальности деления христианством людей на «язычников, идолопоклонников и поклонников истинного Бога», Вы разумно выводите за скобки ислам и иудаизм. Но подобное выведение сразу релятивизирует и лишает смысла весь Ваш пассаж, так что Вы могли его и вовсе не выписывать. Уникальность «рефлексии», разделенная между тремя религиями, из которых одна «истинная», а две других «ложные», ничего не доказывают и ничего не стоят!
Я затем упомянул об этом, чтобы продемонстрировать Вам проблематичность Вашего мышления: Вы просто не замечаете множество противоречий и произвольностей в том, что Вам кажется очень основательным и логичным.
С мышлением дело обстоит примерно так же, как и с пением: нужно иметь талант и долго и упорно учиться. Я вот, например, иной раз с удовольствием пою. Некоторые окружающие при этом морщатся, ибо находят в моём пении изрядные пороки. А я сам ничего не сомнительного не слышу – мне нравится моё пение. При этом я могу набраться наглости и утверждать, что отлично разбираюсь в вокале – я с детства слышу, как поют и уже более тридцати лет являюсь большим поклонником оперы.
То же и с мышлением. Многие с детства слышат рассуждения о тех или иных социальных или мировоззренческих проблемах и даже сами пространно высказываются на этот счёт. Но это не означает, что высказывания их логически выверены и истинны. Но очевидность хорошего укоренения в «теме» у них есть.
Таков мой ответ на Ваше послание.
Мы обменялись аргументами и теперь разумно выбрать один, частный пункт для рассмотрения. В противном случае наша полемика замрет, ибо мы будем обмениваться все более обширными текстами. Я и так писал этот текст почти всю осень – мудрые начальники на моей работе, требуя от меня интенсивной научной деятельности, не оставили для нее времени. И, к сожалению, этот текст они не сочтут произведением научного ума. В современной России признаком научной истины являются не идеи и доказательства, а библиография, ссылки и публикация в утвержденном государством журнале. Так что, сообразно этой логике, отвечая Вам, я всю осень бездельничал и уклонялся от научной работы. Вот такое вышло трудоемкое развлечение!
Выбрав один из частных вопросов, мы имеем возможность хорошо его рассмотреть. Выбор оставляю за Вами, но сохраняю право на возражения. При рассмотрении вопроса будем выставлять очки победы. Я уверен в Вашей когнитивной невменяемости, уж простите за это, и потому не собираюсь дискутировать до бесконечности. Наберу несколько очков убедительной победы и прекращу полемику.
Прошу не обижаться на мое суждение о когнитивной невменяемости. Умение мыслить – это искусство. Если человек не умеет профессионально играть на музыкальном инструменте или профессионально делать хирургические операции, то он не должен обижаться, когда ему говорят об этом. Вполне допускаю, что и я могу оказать невменяемым. Мне часто говорят, что самолюбие не позволит мне признать ложность моих идей. Заблуждаются!
Во-первых, я профессионально работаю над этим и всякий раз радуюсь, когда в частном вопросе имею возможность признать, что был не прав. Это дает мне гарантию, что я открыт для истины и выгодно отличает от окружающих. Я - тот, кто готов признать собственную неправоту! Но для такого горделивого мнения о себе постоянно требуются доказательства и подтверждения.
Во-вторых, просто мечтаю, чтобы мне продемонстрировали мою полную когнитивную невменяемость.
Признаюсь честно, я устал от научной деятельности. Она мне интересна, очень интересна! Но у меня накопился слишком большой груз обид и разочарований. Выяснилось, что научная деятельность не дает и не даст мне ни денег, ни славы, ни уважения. Ее результаты никому не нужны. А наше научное сообщество состоит по большей части из мошенников, глупцов и честолюбцев, желающих остаться в истории науки любой ценой. Истина их не интересует и просто раздражает. Для нее у этих людей всегда готов дурацкий колпак. А об остальных (профанах) и говорить не буду.
Так что работаю лишь из чувства долга. Работаю в том смысле, что пишу. Очень тяжелая работа! Читаю и думаю я по склонности и удовольствию, пишу же из чувства долга. Ведь создание текста – это работа для других: знания и новые истины и без того покойно и комфортно оседают в моей голове.
Так что, как только мне продемонстрируют мою когнитивную невменяемость, я расслаблюсь, тотчас брошу трудоемкое писательство и погружусь в пучину удовольствий: буду читать, играть в компьютерные стратегии, смотреть телевизор, пировать с друзьями и т. д. Подобная демонстрация меня освободит из неволи и вернет свободу!
С уважением, Чухлеб С. Н.!
14.12.15.