В давние архаические времена, на многие тысячелетия раньше каменного века, и ещё раньше , в далёкой Африке обитало племя крупных обезьян.
Среди тропических лесов в благодатном климате они наслаждались безмятежной, вольготной жизнью. Резвясь и прохлаждаясь на верхах, они радовались видом окружающих их плантаций с превосходными многочисленными плодами. Стоило лишь протянуть пятерню, и они могли насладиться бананом, апельсином, мандарином, папайей, манго, и даже нектарином. И вообще любой фруктозой.
Вся жизнь с играми у них протекала на ветвях и среди ветвей, где они показывали чудеса циркового искусства. Часами они могли висеть на хвосте, или совершать прыжки с одного дерева на другое длиной в десяток два саженей, или взобраться на высоту небоскрёба со скоростью курьерского поезда. И везде их ждал тёплый тропический ливень, или жаркое солнце.
А если кто и промахнётся, то к их услугам внизу расстилалась широколистная постель банановых кущ.
И такая жизнь длилась неимоверно долго, неизменно доставляя все радости. Но в одно из тысячелетий случилось, под воздействием гибельной кометы, невероятное. Пара молодых влюблённых красавцев, как всегда свисали на своих хвостах, изображая качели. И хвост пролетавшей рядом кометы разом оборвал два остальных хвоста.
И рухнули молодые на спасительную тропическую подстилку, оставшись в живых. Голодные и промокшие, они зализали друг друга, обуреваемые любовью и состраданием. А когда опомнились, то в горе зарыдали, ибо они лишились возможности взобраться в альма-матер. Без хвостов там нечего делать и просто прожить, ибо вся поддержка, как в играх, так и в еде, проистекает именно от хвостов.
Однако голод взял своё и потерпевшие бедствие пустились в поход на четвереньках. Спас их батат- земляной орех, хотя они, неблагодарные и плевались от горечи безысходности.
А наверху их жалели оставшиеся с носом и хвостом соплеменники. И не догадывались они, несчастные, насколько именно им и не повезло. Они и доселе плодятся там , оставаясь при хвостах.
Пара улетевших манки потихоньку привыкала к изменившейся экологии, всё больше набивая мозоли на трудовых подошвах. Понятие труд для них стало более близким. Тем более , что обогащались не только пища, но и набор боевых кличей в стычках с незнакомой природой и врагами. Утяжелялись и удлинялись извилины в верхней части низкого лба. Чему очень способствовали белки пожираемых червей и прочих пресмыкающихся. В борьбе за выживание росла взаимопомощь и любовь еще с первого взгляда.
И хотя молодожёны ещё не встали на ноги, но уже засели под стволами дерев с визжащим плодом своей любви. Каково же было их изумление, когда пытаясь пожурить дитя подёргиванием, они не обнаружили при нём хвоста. Поиски последнего ничего не дали. А безутешным родителям нечего было ему приклеить взамен, поскольку ЗИП не был предусмотрен.
Долгое время родители не осознавали все будущие радости от наличия отсутствия болтающейся помехи . Особенно нервирующей при беге и бегстве от любопытных зевак. И продолжали выпекать братьев и сестёр. В свою очередь, в соответствии с генной программой, наследники продолжали благородное дело предков. Не прошло каких-нибудь тысяч лет, и парк бесхвостых потомков достиг населения современного посёлка при крупном городе.
На осознание в себе победителя среди животного мира ушли очень многие тысячелетия. И после того, как они встали на обе конечности. Далось это не просто, а посредством миллионов невинных жертв эволюции. И моря пота, пролитого в изнуряющих, но плодотворных трудах.
Когда , через века, каждый член определил своё назначение, пятерня стала рукой, а задняя лапа ногой, внезапно прозвучала и членораздельная речь.
Вожак воскликнул Хомо за пиенс, *что означало : братва запьём дома как люди по случаю удивительного преображения.
С тех пор племена перволюдей стали разрастаться, занимая всё новые территории. И, удаляясь, разделяться. Особенности ландшафта/ не путать с брудершафтом/ и климата за тысячелетия сказались резко. Цвет кожи образины и язык довели их до неузнаваемости и нетерпимости.
А тут как раз каменный век наступил. Камней для войн хватало по горло.
Первый на земном шаре Нобелевкий лауреат премии мира воскликнул-пиис- и все встали в один круг. Он продолжил: взгляните на небо!
И тут же каждое племя стало сооружать истуканов и жертвенники своим Бо- гам, /в переводе с украинского: иначе съем живьём/. Поскольку съедаемых по всем лесам, полям и логовам составляло цифру со многими нулями, то племена на новом уровне зажили мирно. Перестали враждовать , ибо богов было в изобилии, всем хватало с избытком. Избыток даже иногда просто съедали живьём. А тропические, субтропические и потом полярные шаманы устраивали для богов пляски, правда, взамен на их секреты.
Многие тысячелетия процветала жизнь без войн и раздоров. Однако, продолжал действовать закон природы- Ищите женщину. И нашли и изгнали вместе с телом, /из, с /которого она отребрилась.
Ещё спустя не сосчитанные годы Всемирный потоп навёл порядок на планете Земля, не без помощи, конечно, коварной Луны.
Первый конструктор мирового судостроения- Но- й наделали вы беды, язычники разноязыкие. Остальных оставил в живых вместе с миром животных, пернатых, порхатых выскочек.
Не прошло и тысячи лет, как все Хомосапиенсы расплодились и опять рассорились по пустякам.
Каждый хвалил своего идола, то крокодила, то кошку, а то и вовсе шамана.
Второй в мире Нобелевский лауреат забрался на пирамиду Хеопса и отделившаяся малая часть народа воскликнула- Мой-сей и никаких гвоздей. Вторая часть возмутилась.
Срочно вызвали А-мон, А-тон самозванец и родня Мой-сея. Хватит мутить вОды, орали Омоновцы, воды в Ниле не хватит, чтобы его отмыть. Пусть в Иордане полощется и на четыре стороны к Сиону его, к Хореву.
Сорок лет, сорок недель, сорок часов и сорок минут с секундами, объедаясь манкой вприкуску с росой под горячим солнцем в тени пальм, блуждали свободные от мясной пищи мятежники. Филе куропаток всегда удавалось выпорхнуть из под усталых ног.
Вождь босс, как и его народ, продолжал истирать последние сандалии. А с ремобувью была напряжёнка.
И довёл их до последней капли росы. А тут гора Хорев возвысилась над большим камнем. За ним таился невидимый Творец всего сущего. Н-йе-хова-йся/ в переводе с украинского не прячься/ зарыдал народ. И тогда сбросил он тяжёлый скрежещущий камень на руки болящих. И на нём выписал все необходимые рецепты для сохранения жизни на все века. И доныне несёт его, единого и неделимого, в своём сердце.
Прошло полтора десятка столетий. Оставшаяся часть язычников, высунув от жары языки на берегах Нила и высотах пирамид, продолжали чесать их и другие части вдали от света истины.
А вскоре Х-то ес/ в математике -неизвестный/ открыл глаза языкатым и уши глухим. И призвали они верой и правдой служить одному единому.
Каждое крупное племя не находило по миру кумира, лучше своего, а потому умирало от смеха над чужими единобожниками. Для этого иногда хватало лишь палец руки отрубить при молении или просто кончик завета слегка укоротить.
Новые раздоры разгорались по всему миру античному.
А часть остались при своих интересах и сохранили в целости Незримого, поскольку невозможно дотронуться до такового.
И многие века до сих пор идёт тяжба о лучших богах.
А совсем недавно третий Нобелевский лауреат галактических наук и исследователь Библии, добравшись до Чёрных дыр , тёмной материи и энергии , опубликовал свой пророческий сон. Встретившись совершенно неизбежно с истинным Создателем всего сущего, он получил Откровение.
В нём Творец на совершенно полном серьёзе объявил, что его опыт на планете Земля в Галактике Млечный путь не удался.
Ему до чёртиков надоела эта постыдная возня , прикрываемая его именем. И уже принято решение в Другой Галактике, Альфа –но- Цент- Авра,* провести повторный эксперимент.
*в переводе с английского и иврита- без поклонения центу с долларом,
и с любовью к Отцу народов.
И вот, однажды, проснувшись , на свежую голову Учёный обнаружил на своём рабочем столе диссертацию , с подписью Ан- трахт/ с немецкого языка означает – я передумал./
В ней запутанным научным языком под псевдонимом Майн-Готт / Бог мой и твой с немецкого/ Единый обосновал другоё решение своего неудачного эксперимента: После А-пока-липса остаются в живых две пары африканских манок . Хвостатая комета по всем уточнённым расчётам к Земле никогда не вильнёт своим убийственным хвостом. И в условиях отсутствия конкуренции и врагов, пары хвостатых со скоростью света восстановят налесение африканских лесов до приемлего уровня населения и прожиточного минимума. Изменится и имя Планеты. Вместо пяти атеистических букв имени будет принято семь сакральных -Манкинг, что в неточном переводе с английского означает Обезьянник.
Таким образом , отсутствие на новой планете двуногих приведёт господствующмх четвероногих к полному согласию в теологических науках и в непостроенных Храмах Отца Небесного.
Правда, некоторые учёные настаивают на более точном переводе со значением Человечество, впрочем, понятия ничем не отличяются друг от друга.