«29»
В субботу первыми пришли Лыжин и Васнецова. Королев курил, стоя у форточки, и увидел, как они, взявшись под руку, подошли к крыльцу общежития.
- Во, Михалыч, дает! – раздался за его спиной голос Котяткина, он тоже смотрел в окно. – Видать уже объездил Гальку!
Королев усмехнулся:
- Коля, я когда тебя слушаю, то все время думаю об одном…
- Об чём?
- Как же беден язык Мопассана!
- Это чё за язык?
- Не заморачивайся, Коля! С тебя хватит того, что ты познал говяжий язык.
Подошел Валерик Стручков и решил поддержать разговор:
- А вот у нас в деревне, когда корову колют…
Королев оборвал его:
- Так, молодой, ты где должен быть? Ты уже должен быть в магазине вместе с Котярой…Извиняюсь, с гвардии мотористом Котяткиным! Зина с Васнецовой сейчас стол накрывать будут, а у нас ничего не закуплено. Давайте, одна нога здесь – другая там!
Через два часа стол был накрыт. Как раз приближалось обеденное время и Королев, на правах хозяина комнаты, произнес клич: «К столу!» Загремели стульями, рассаживаясь. В это время вошел Шевченко в летной куртке и норковой шапке-формовке. Все его встретили радостным гулом.
- Вот и Алексеич с нами! Понял свою ошибку – нельзя отрываться от коллектива! Механик разделся, подошел к столу и торжественно, со стуком поставил на стол бутылку коньяку:
- Поздравляю вас, морские волки, с праздником и с окончанием навигации!
- Вот тебе, Алексеич, и право первого тоста предоставляем! – подставляя механику стул, сказал Лёнька.
- Ну, тосты я говорить не мастер. Но, все-таки, скажу. Давайте, выпьем за удачу. Команда у нас хорошая, коллектив дружный. Производственные показатели, опять же, в норме. Все это хорошо. Но, вот, чтобы удача нас не оставляла – за это надо выпить!
Все встали и дружно чокнулись: «За удачу! За удачу!» Настроение было совсем другое, чем во время дружеских посиделок на судне. Все еще были в состоянии некоторой эйфории от того, что на берегу и дома. В то же время успели за неделю отдохнуть друг от друга и даже где-то немного соскучиться. Так что разговор шел за столом теплый и сердечный. Зина Нариманова постаралась, чтобы закуски на столе не напоминали пищу на теплоходе. Лыжин пришел без гармошки. А Лёнька не брал в руки гитару. Второй тост предложил Королев за здоровье капитана. Выпили и стали высказывать сожаление, что Романыча здесь нет.
- Погодите, еще не вечер,- сказал Шевченко и поглядел на часы. Из чего все заключили, что механик что-то знает и Старовойтов, наверное, придет.
И точно, раздался громкий стук в дверь и на пороге появился капитан, обветренный, как скалы, с красными щеками и красным носом, в черном дубленом полушубке, в красном мохеровом шарфе и ондатровой шапке. Его встретили громкими возгласами радости и приветствий.
- Ну, чисто, Дед Мороз! – сказал Лёнька, помогая Старовойтову раздеться. Михаил Романыч, так же как механик, подойдя к столу, поставил бутылку коньяку.
- Сговорились они, что ли?- Засмеялся Мазовецкий. – Оба коньяк терпеть не могут, а тут вона сколько набрали!
Романыча усадили во главе стола, разлили коньяк по граненым стаканам и потребовали капитанский тост.
- Меня семья сегодня не хотела отпускать,- начал с предисловия Старовойтов,- но, поскольку команда вся собралась, я не мог дома усидеть. Приехал поблагодарить вас всех за ваш труд, за то, что выдержали все трудности нашей речной работы. Никто не сбежал в середине навигации – а это частенько бывает. Поэтому хочу сказать вам спасибо и пожелать хорошей погоды на воде и на суше, а самое главное, благополучия в доме и в семье. А у кого нет семьи, - тут Старовойтов поглядел на мотористов, - чтоб обязательно обзавелись. Хотя, с нашей профессией это не просто, но… Ну, за ваше здоровье!
Когда сел, повернулся к Шевченко и, смеясь, сказал:
- С нашей профессией и с семьей не просто – моя опять меня уговаривает.
- Только не говори, что на берег переходишь! – отозвался механик.
- Нет, следующую навигацию обязательно отработаю, а вот потом, когда пятьдесят стукнет…
Шевченко захохотал, засмеялись и мотористы.