Пора… Женщина никогда такого не скажет, потому как имя женщине – сама жизнь. Женщина дает, дарит жизнь. Она не может думать о смерти. Зачем жизнь, почему жизнь, какая жизнь? – это ей второстепенно. Главное – жизнь. Жизнь любой ценой, жизнь не глядя ни на что, жизнь в шелках, жизнь в подвале, жизнь в клоаке… - только бы жизнь. Утратив с возрастом функцию деторождения, она думает о внуках, о правнуках… Она всегда думает о жизни и никогда о смерти.
Мужчина? Мужчина, особенно после сорока…, он думает только о смерти. Даже восторженный юноша мечтает умереть героем. Именно умереть. Героем? – это навряд, а вот умереть… Смерть…, она будто второе имя мужчины. Откуда столько Пушкиных, Лермонтовых, Блоков, Есениных, когда если бы не думали они о смерти? А Достоевский? Сократ говорил: «Философствовать – значит готовить себя к смерти» и умер, выпив яд. Таракан, паук в смысле, «Черная вдова» убивает самца, как только лишь он выполнит свою детородную функцию. Умница. Ну просто умница. Мужчин нужно убивать сразу, лишь только они сделали то, что надо жизни. Потому как дальше они думают только смерти. Мужчины - не женщины устраивают войны, геноцид, выдумывают вирусы, бомбы… Мы – сама смерть. Мы с разных планет. Они с Венеры, мы с Марса. Нас нужно истреблять. Надо бы…, кабы не Пушкин, не Лермонтов, не Блок, не Есенин, не Достоевский… Как же без таких-то? Чтобы просто жить, Лермонтовы не нужны, разумеется. Но как же жить без…
Выхожу один я на дорогу;
Сквозь туман кремнистый путь блестит;
Ночь тиха. Пустыня внемлет богу,
И звезда с звездою говорит.
В небесах торжественно и чудно!
Спит земля в сияньи голубом...
Что же мне так больно и так трудно?
Жду ль чего? жалею ли о чём?
Уж не жду от жизни ничего я,
И не жаль мне прошлого ничуть;
Я ищу свободы и покоя!
Я б хотел забыться и заснуть!
Но не тем холодным сном могилы...
Я б желал навеки так заснуть,
Чтоб в груди дремали жизни силы,
Чтоб дыша вздымалась тихо грудь;
Чтоб всю ночь, весь день мой слух лелея,
Про любовь мне сладкий голос пел,
Надо мной чтоб вечно зеленея
Тёмный дуб склонялся и шумел.
Может…, женщине это и не нужно, жизни это не нужно… Но какая ж тогда это жизнь, девочки?