После армии

               
        ВТМЭИ
               
Почему я ушёл из семьи? Потому что стало плохо, очень плохо.
Мы прожили 24 года и 6 месяцев, не дотянув до серебрянной свадьбы полгода.
А начиналось...  Я пришёл из армии, прослужив три года, немного отдохнул и стал задумываться чем заняться, как дальше жить. В цирковое училище мне было не резон возвращаться, это было бы просто потерянным временем.
 
Мой выбор определила моя мама, она предложила мне поступить в ВТМЭИ (Всеросийская творческая мастерская эстрадного искусства) У меня были и другие предложения, например из одной хитрой организации пришла повестка с предложением немедленно явиться такого-то числа, в такую-ту комнату.
 
Мне эта повестка сразу не понравилась своим жлобским указанием, что мне немедленно надо делать, как будто я в чём-то провинился или кому нибудь был чем-то обязан. Но я, как законопослушный гражданин, сходил в эту организацию и мне там предложили поехать учиться в город Волгоград в школу КГБ.
 
Они расписывали заманчивые условия и радужные перспективы на будущее, давили на патриотичность и важность служения Родине. Такая патриотичность оплачивается постучно - подумал тогда я. И сумел их убедить, что не гожусь для этого дела, а когда вышел из этой конторы, на душе остался неприятный осадок и я сказал сам себе: Слава богу, что отвалили, уж больно я не любил все эти портяночные, солдафонские организации.
 
А ВТМЭИ оказалась родная моему сердцу, здесь царила свобода духа и радость творчества. Эту мастерскую возглавлял Леонид Семёнович Маслюков, замечательный артист, большая умница и очень обаятельный человек.

Его жена Тамара Абрамовна Птицина (фамилия по первому мужу) была подругой моей мамы, они знали друг друга очень много лет. Эта творческая мастерская находилась на территории ВДНХ в помещении Зелёного театра. Обучение в этой мастерской было для меня невероятной удачей, здесь готовились уникальные номера и целые программы, отсюда выпускались самые знаменитые артисты эстрады разных жанров.
Это были вокалисты, музыканты, танцоры, чтецы, конферансье, акробаты, жонглёры, фокусники и т. д.
 
А педагоги, целое созвездие! Георгий Виноградов и Ирма Яунзем занимались с певцами, Леонид Маслюков и Тамара Птицына подготавливали оригинальные номера, Михаил Хрусталёв и Анна Редель, танцы. На постановки программ и номеров приглашались известные и талантливые режиссёры, балетмейстеры, композиторы, художники. Чтобы поступить в эту мастерскую нужно было выдержать большой конкурс и тот, кто сюда попадал, в будущем, как правило, имел интересную, творческую, артистическую жизнь.

Репетировал я с огромным удовольствием и старанием, меня окружали очень талантливые артисты, которые работали на эстраде и многие из них уже имели звания лауреатов всевозможных конкурсов.
 
Дело в том, что студия была не просто учебным заведением, а мастерской и репетиционной базой по подготовке номеров для уже работающих артистов.
Занимаясь рядом с ними можно было многому научиться.
 
Леонид Семёнович Маслюков, народный артист, директор и художественный руководитель этой студии был личностью незаурядной, великим организатором и талантливым человеком. Как все гениальные люди он умел очень многое и интересовался всем, что предстовляло для него значение.
 
А интересы его были обширны и разнообразны, и он при всей своей занятости, для всего находил время. Он увлекался киносьёмкой и у него дома была целая лаборатория для монтажа и просмотра любительских фильмов. И друзья у него были замечательные, такие знаменитости, как Сергей Бондарчук и Григорий Чухрай – супер кинорежиссёры того советского времени. Из рассказов моей мамы я знаю интересные подробности жизни этих людей, о которых в свою очередь поведала ей Тамара Птицина.
 
У Маслюкова были большие, сильные и очень умелые руки, он мог и послесарничать и постолярничать, для этого в Зелёном театре в подвальном помещении у него была профессиональная мастерская, с токарными станками, всевозможными инструментами и прочими причиндалами, ему это всё было нужно для претворения в жизнь уникальных задумок своей неуёмной фантазии. Там изготавливалась аппаратура и реквизит, которые артисты использовали в своих оригинальных номерах. Я потом тоже делал там свой реквизит для эквилибра на катушках.
 
В этой мастерской работал один “Кулибин”, его звали Игорь Козырев, помимо того, что он был мастер золотые руки, он запомнился мне несколькими штрихами своей личности, я не буду рассказывать о нём много, просто опишу его: Небольшого роста, но очень плотного телосложения, молчун, но улыбчивый, заядлый картёжник-проферансист и, как оказалось человек необыкновенной физической силы.
 
Мы, те кто учились в студии, даже этого и не подозревали пока не попались на своей же шутке. Не знаю получится это описать на бумаге, но попробую.
 У нас была такая игра, мы останавливали кого нибудь из учащихся и предлагали показать ему свою силу, и если он соглашался, то один из нас ставил его лицом к себе, просовывал свои вытянутые руки ему под мышки и на прямых руках поднимал от пола.
 
Не каждый силач это сможет сделать, слишком длинный рычаг, и поднять человека килограммов на восемьдесят на вытянутых руках не представляется возможным для простого смертного. Этим мы и удивляли доверчивых людей, они восторженно таращили глаза, а мы заливались смехом.
 
Вся хохма была в том, что пока “клиент” стоял лицом к “силачу” он просунув руки ему подмышки, показывал на своём лице невероятное усилие. А за его спиной, незаметно пристраивался один человек из нашей весёлой компании и брал “силача” за торчащие из подмышек кисти рук и они совместно, то есть вдвоём, отрывали от пола испытуемого, который конечно не замечал этого подвоха. Некоторые потом пробовали повторить это упражнение на нас, но тут же убеждались, что их усилия тщетны и они очень удивлённые удалялись, восторженно качая головой.
 
И вот мы как-то идём по коридору, а навстречу неспеша плывёт Игорь Козырев,
мы его остановили и предложили показать ему наше упражнение. Ничего не подозревая он добродушно согласился, и когда мы его таким манером приподняли от пола, надо сказать с большим усилием, потому что он оказался довольно-таки тяжёленким. Он очень удивился и восторженно заулыбался, затем сунул свои руки подмышки одному из нас и играючи, запросто приподнял его от пола на вытянутых руках, это упражнение он проделал с каждым из нас и затем сказав: ''Хорошая разминка'' удалился.
Мы стояли с разинутыми ртами, а в нашей компании были очень не слабые ребята.
 
Ещё меня тогда Игорь удивил, что каким-то образом ухитрился жениться на очень молоденькой девочке, она была акробатка-эквилибрист и он делал ей реквизит.
Ей было лет семнадцать, а ему около сорока, её прислали из какой-то филармонии делать номер. И вот Козырев подсуетился и сделал её беременной, но москвичкой. Вот и всё, что я хотел о нём рассказать.
 
В ВТМЭИ вообще было не соскучишься, все репетировали, ну если не сказать с остервинением, то во всяком случае с вдохновением и куражом, важно было стараться вырепетировать какое либо упражнение или трюк так, чтобы это было лучше чем у других, чтобы никто не смог повторить так хорошо, как это сможешь сделать ты.       
 
Было такое выражение: “Сделать заявочку” – это значит показать какой-нибудь трюк
и предложить другим желающим повторить его, они в свою очередь могли предложить свои “Заявочки” и тут разгоралось целое соревнование и впоследствии этого нередко рождался новый оригинальный трюк, который можно было использовать в номере.   
 Мастерская оригинального жанра, где репетировали акробаты, жонглёры, эквилибристы, гимнасты была переполнена артистами, ну просто супер талантливыми, они выделывали такие трюки, что просто дух захватывало и глаза разгорались от восхищения. Потом, когда они выступали на сцене, их номера вызывали восторг у зрителей. К сожалению этого сейчас не увидишь на концертах, разве что только в цирке.
 
Я не тянул в своей акробатической подготовке до их уровня, такие трюки мне уже было не вырепетировать, сказывались пропущенные три года службы в армии, да и вообще в этом деле нужен особый природный талант. Но, занимаясь и репетируя рядом с такими ассами, волей-неволей тоже станешь стараться быть на их уровне. И что было очень здорово, они всегда подсказывали всякие хитрости и помогали, у них можно было многому научиться.
 
Тамара Абрамовна спуску никому не давала, она постоянно всех подзадоривала, при ней ото всех пар валил и все лезли из кожи, чтобы чем либо её удивить, она и сама запросто могла сделать какую нибудь акробатическую поддержку, не смотря на то, что уже давно не выступала и годы уже были не те, ей было за пятьдесят.
А когда в зал заходил Леонид Маслюков, то тут начинался целый показательный концерт, все выдавали “На гора” всё что вырепетировали за последнее время. Маслюкова трудно было чем удивить, но у него занимались такие идивидумы, что и он восхищался.
 
Прошло много времени с тех пор, но с уверенностью могу сказать, что сейчас не делают таких номеров и нет таких трюков на эстраде, одни рокк, поп и жоп группы от которых уже тошнит, эстрадные концерты потеряли свою самобытность. Это очень большой и отдельный разговор.
 
Леонид Семёнович Маслюков, на базе своей мастерской, создавал уникальные концертные программы, на уровне мюзикхолла, и с огромным успехом гастролировал по стране и заграницей. А по тем временам попасть на гастроли заграницу было практически невозможно, Советский союз тогда жил за “Железным зановесом.”
Но Маслюкову удалось перепрыгнуть этот барьер.
 
Гастроли его коллектива во Францию произвели невероятный фужер, то есть фураж, нет всё-таки фурор, на французкую публику. А один из его артистов, Генадий Попов, акробат-эквилибрист экстра класса, ухитрился даже устроить небольшое представление на знаменитой Эйфелевой башне.
 
Там, на глазах у всего честного народа он сделал стойку на одной руке на краю смотровой площадки. На следующий день многие французкие газеты пестрели уникальными фотографиями и коментариями к ним.
 Вдохновлённый успешными гастролями во Франции Леонид Маслюков, приехав на родину принялся подготавливать новую концертную программу. Его фантазиям не было границ, при своём таланте он мог сделать из чего угодно конфетку.
 
В новом концерте участвовали певцы, музыканты, танцоры, акробаты, фокусники, жонглёры. Были пошиты невероятно красочные и красивые костюмы – всё блестело, горело и сверкало, на сцене был феерверк и настоящий праздник, а в зрительном зале восхищение, восторг и радость.
 
И с этим замечательным представлением Маслюков укатил в Японию. И всё бы было хорошо и прекрасно не случись непредвиденного казуса. Во время гастролей сбежали два музыканта, они решили не возвращаться в Советский союз и попросили политического убежища...
 
Для Леонида Семёновича это была просто катострофа. Через некоторое время я слышал выступление этих музыкантов по радио “Голос Америки” они рассказывали, как им неплохо живётся и работается в Америке. А у Маслюкова по приезду на родину наступили чёрные дни, его начали прессовать со всех сторон, он был виноват в случившимся, не досмотрел, не проявил бдительность и дальновидность.
 
Вобщем его терзали и мутузили по разным инстанциям, исключили из партии и чуть не отобрали студию. Лучшие “друзья” исчезли моментально, а некоторые злорадствовали от удовольствия, бывшие завистники и недруги вцепились когтями и зубами.
 Но свою студию он отстоять сумел, правда с тех пор на него навалилась целая гора проблем.
 
Во-первых денежные субсидии уменьшились, а это естественно повлияло на качество выпускаемых номеров и программ, он уже не мог адекватно оплачивать работу режиссёров, балетмейстеров, художников и т. д. Ещё надо учитывать, что студенты или стажёры получали очень приличную по тем временам стипендию (70 рублей), да и рент такого большого помещения, как “Зелёный театр” на ВДНХ стоил не малых денег.   
 
Со временем Леонид Семёнович всё-таки нашёл верный ход, умная голова сделала своё дело, он заинтересовал некоторые филармонии из разных регионов Советского союза и те стали присылать к нему своих артистов на стажировку и подготовку               
номеров и програм, конечно оплачивая этот сервис. Таким образом Маслюков хоть как-то решил свои проблемы. И даже, у него появилась новая возможность для своих творческих изысканий и фантазий. Он быстро сообразил и вычислил, что может использовать материальные ресурсы других регионов страны, прибавив к ним свой талант, и в результате получить произведение эстрадного искусства. Что он и сделал.
 
На эстраде, на сценических площадках страны стали появляться новые замечательные номера и программы, даже можно сказать супер представления. Леониду Семёновичу Маслюкову в этом деле не было равных. С размахом и красочностью мюзик-холла была создана программа “Омичи на эстраде” это его лебединая песня. Ведущей и супер звездой этой программы была Люба Полищук, впоследствии известная актриса кино.   
Почему-то Люба мне запомнилась именно одним жизненным эпизодом, можно сказать любовно-трагическим.
 
Расскажу об этом подробнее: В результате творческих поисков Маслюкова и Тамары Абрамовны в студии ВТМЭИ появилась целая группа артистов из города Омска. Впервые я их увидел на танцевальном класс-уроке, который входил в обязательную программу для всех учащихся студии. Классом занимались абсолютно все, и певцы, и чтецы, и акробаты и т.д. Зрелище было очень забавное.
 
Среди участников этой полезной экзекуции присутствовали и пузатенькие,
и толстенькие, и худосочные, и маленькие, и длиненькие. Все карячились
кто как мог, но увильнуть от этого мероприятия было невозможно, Леонид Семёнович был строг в этом отношении и все очень старались поддерживать форму, иначе могли запросто вылететь из студии.
 
Толик, его звали Толик, вот фамилии к сожалению не помню, он был не большого роста, но очень акуратненько сложенный, спокойный и доброжелательный по характеру, и обладал очень красивым голосом, когда он пел я просто заслушивался.
Он был безумно влюблён в Любу Полищук и она отвечала ему взаимностью,
но пожив немного в Москве что-то изменилось в её сознании и она решила
его “отшить” - для него это оказалось концом света.
 
Раньше я видел весёлого, улыбающегося человека с влюблёнными блестящими глазами, а тут он стал темнее тучи, лицо его даже посерело и вид стал несчастный, скрыть свои переживания ему никак не удавалось. У меня с ним были хорошие отношения он часто посещал наш акробатический зал, просто посмотреть, как репетируют.
 
И вот, как-то раз он зашёл в зал, весь в расстроенных чувствах и я спросил у него: Ну, что у тебя случилось, что ты нос повесил? Ему вероятно нужно было высказаться, я даже помню зрительно этот разговор. Он ответил, что Люба
его бросила, отказалась от него. Я теперь ей не подхожу, у неё другие планы
и возможности, а раньше мы так любили друг друга - добавил он. Потом вдруг запел на весь зал. Я подумал, что у него “Крыша поехала”, мне его было очень жалко. 
После этого разговора я его больше никогда не видел, вероятно он уехал из Москвы и что с ним случилось дальше я не знаю.

А из Любы выросло... Ну, что выросло, то выросло. Кстати, Толик был ей ростом по плечо. Любы сейчас уже нет в живых, она получила травму головы во время съёмок фильма "Золотой телёнок", где её партнёром был знаменитый артист театра и кино, Андрей Миронов. Он её нечаенно уронил и последствия этой травмы оказались трагичными. Но всё произошло не сразу, она прожила ещё несколько лет лечась
и мучаясь, а потом... Мне её очень жаль, она была замечательный человек, с доброй душой и с очень не простой судьбой. Думаю, что она была и счастлива и несчастна одновременно.
 
В студии было много забавных любовных историй, вот могу рассказать ещё одну, тоже очень похожую на предыдущую, видно сценарий где-то пишется чуть ли не по одним и тем же правилам. Влюблённого звали Стасом, он был прекрасный акробат и появился в студии уже отработав несколько лет в цирке, там он выступал воздушным гимнастом, парень молодой и симпатичный, но немножко замкнутый и простоват. Простоват не в смысле глупый, нет он был даже очень сообразительный и разумный, но видно воспитан в рабочей или крестьянской семье. Из цирка он пришёл не просто так, у него была травма и гимнастом он уже работать не мог. Но это не самая главная причина. Вместе с ним из цирка пришла очень молоденькая и красивая девочка. Потом я сообразил, что сначала она пришла в студию, а он уже за ней сбежал из цирка. Стас её очень любил и боготворил, но увы... безответно.
 
Она тогда ещё не доросла до состояния влюблённости. У всех по разному приходит это чувство. Но забегая вперёд могу сказать, что эта девочка, её звали Валя Кирюшкина, видимо так никогда и не познала этого прекрасного ощущения, она оказалась очень расчётлива и рациональна в своих чувствах и эмоциях. Она многим вскружила голову, но сама почему-то всегда оставалась у разбитого корыта.
 
В студии учился и её брат Олег Кирюшкин, очень способный и творческий артист в жанре пантомимы, кстати его судьба и его любовные похождения тоже заслуживают внимания, но всё по порядку.
 
Валя, Стас и ещё один их партнёр Витя, тоже цирковой парень и очень способный артист, репетировали очень сложный, но эффектный номер, называлось подкидные палки. Попробую объяснить, что это такое: Два партнёра держат за концы длинную металлическую трубу диаметром в шесть-семь сантиметров, а девочка встаёт на середину этой трубы и её подкидывают высоко в воздух, там она исполняет разнообразные акробатические трюки, сальто, пируэты, и снова возвращается на узенькую площадку. Не каждый смельчак согласится на такой полёт, но Вале приходилось играючи и с улыбкой идти на этот подвиг.
 
Были конечно слёзы, сопли и травмы, да и частые выяснение отношений
во время репетиций. Всё у них складывалось не просто, любовь перемешалась
с тяжёлым, рискованным творчеством, а это оказалось очень сложным и неразрешимым препятствием для них. В репетициях, так или иначе приходится о чём-то спорить, что-то может не нравиться, не получаться, иногда сотни раз повторять одно и тоже, и большое счастье, когда партнёры без обид могут объясниться, договориться, а если нет, то это просто катастрофа. На их жизнь влияла определённая неустроенность, непривычная для цирковых артистов самостоятельность.
 
В цирке всё расписанно, накатанно: Выступления, репетиции, гастроли, дружный коллектив, режиссёры, администраторы, костюмеры, художники, мягкий манеж, да и многое другое. А в Москонцерте каждый сам за себя, здесь нужно быть и артистом,
и администратором и абсолютно самостоятельным во всём, иначе вам удачи не видать.   
 
Ребята оказались не готовы к таким испытаниям. Концертов у них было мало, и денег соответственно, и это обостряло их и без того сложные взаимоотношения.   
Валя, молодая красивая девочка, конечно хотела жить более достойно, более успешно, но что-то у них не получалось, не складывалось. Стас из кожи лез, в полном смысле этого слова, чтобы как-то её ублажить.
 
Мне запомнился его очень трогательный, но вобщем-то безнадёжный и глупый поступок. Как-то после репетиции мы со Стасом вместе вышли на улицу, был март месяц и на улице очень не тепло. Я заметил, что он одет довольно-таки легкомысленно и странно, без головного убора и в кожанном пиджаке на голое тело. 
Ты что так одет? – спросил я его, и он ответил, что продал свой свитер и андатровую шапку, купленные ещё в цирковую бытность, и на вырученные деньги купил Вале подарок на праздник 8 Марта. На губе у него вздулась болячка от простуды, которую он нервно покусывал зубами, таким он мне запомнился до сих пор.
Я помню, как он репетировал, как виртуозно исполнял сложнейшие прыжки, он был ловкий и сильный, как пантера, но совершенно беззащитный перед маленькой, красивой девочкой. Через некоторое время Валя отказалась работать с ним в номере и опять ушла в цирк. Стас было пошёл за ней, но Валя не захотела поддерживать с ним дальнейшею дружбу и не оставила ему никаких шансов и надежд, она решила выйти замуж за другого.
 
Другого звали Шуйдин Слава, он тоже был из цирка, я его немного знал, учился с ним в цирковом училище, только он был на два курса старше меня. Это был сын известного клоуна Шуйдина, незабвенного партнёра знаменитого клоуна Юрия Никулина.
 
Слава был мальчик маленький, худенький, гнойно-прыщавый, с гавнистым, предательским и подхалимным характером. Хотя я с ним никогда особо не соприкасался, но почему-то он мне именно таким всегда представлялся, и не спроста.
 
Ещё в училище, я замечал, что этот Слава был очень заносчивый, наглый и вредный малый. Видно лавры отца затмили его чувство совести. Он тогда репетировал номер клоунов эксцентриков вместе со своим партнёром Рушатом. Рушат был симпатичный, элегантный парень, в него была влюблена Наташа Варлей, будущая кинозвезда, (“Кавказкая пленица“, “Вий” и т. д.) которая тогда тоже училась в цирковом училище. И между ними был кратковременный, но бурный роман. Она впоследствии вышла замуж за сына известных киноактёров Вячеслава Тихонова(Штирлиц) и Ноны Мардюковой, но этот брак оказался не очень счастливый.
 
Ну,чувствую, что меня сейчас понесёт совсем в другую сторону, остановлюсь, а то всё перепутается. Хотя очень хочется рассказать про Варлей-Бармалей, так её звали в нашей компании.
 
Но продолжу про Валю. Собственно в этой истории нет ничего особенного и заслуживает она моего внимания лишь из-за того, что я всегда сожалею, когда некоторые люди продают себя за мнимые материальные блага и в результате оказываются у разбитого корыта. Брак по расчёту хорош лишь тогда, когда расчёт верен, но в основном многие ошибаются и награда им за это несчастная судьба, а это очень дорогое удовольствие.
 
Я тогда тоже встречался с девочкой из балетного отдела, Томой Кирюткиной. Она и Валя дружили. Впоследствии Тома стала моей женой и матерью моих двух сыновей. Как-то я пригласил Тому и Валю в гости, на Ново-Алексеевскую улицу, это рядом с метро “Щербаковкая” проспект Мира. Мама и Бельды купили там кооперативную квартиру. Когда они уезжали на гастроли я иногда мог себе позволить приглашать туда гостей. Валя пришла со своим новым ухажёром. Как только я его увидел, то сразу вспомнил это прыщавое существо, он внешне совсем не изменился, я его не видел лет семь. Слава был очень вежлив и даже галантен со всеми, комплименты расточал и вообще вёл себя, как джентельмен. Если бы я его не знал раньше, то мог бы подумать: Какой вежливый, обаятельный и интересный парень. Может быть это и на самом деле было так, но я относился к нему предвзято, хотя внешне никак это не выказывал, он же был мой гость.
 
Слава рассказывал о своих гастролях в разные страны о всевозможных приключениях и забавных случаях. Козырной его картой было, как бы между прочим сообщить, что он владеет значительной суммой денег, и вот какая жалость, не знает с кем бы ему поделиться своим богатством. Объектом его внимания была конечно Валя, которой он недвусмысленно предложил выйти за него замуж, и тогда она сможет освободить его от бремени, поможет потратить его деньги. Для начала он предложил ей купить машину: Я хочу тебе Валя купить “Волгу”, лучше фургон, ты в машине будешь выглядеть очень привлекательно! У Вали зрачки расширились – она клюнула.
 
Потом, уже работая в Москонцерте, я много раз видел этот жлобский приём, когда опытные, циничные мужики обрабатывают дурочек, рассказывая какие они богатые, показывая пачку денег, или сберегательную книжку, как бы случайно оставляют на столе. Причём, сумму денег впечатывали туда сами. Желающих поживиться оказывалось много.
 
Но самым простым и верным способом заморочить голову девушке было всего-навсего заявить ей, что женешься. Это магическое слово действовало безотказно. Они начинали обслуживать клиента по полной программе, наивно думая, что вот как ловко обработали богатенького дурачка. В конечном результате надурачены оставались сами. Их “трахали” и потом посмеявшись до слёз говорили: До свидания! Или вообще выкидывали за шкирку. Но желавших быть обманутыми и униженными от этого не убавлялось, многие вероятно надеялись, что вот именно с ними этого не произойдёт. Но увы...! На такие штуки в основном попадались девочки из провинции, им очень хотелось поймать “Богатенького Буратино”, и вырваться в Москву. Хотя и в самой Москве таких желающих тоже было предостаточно, как правило это были девочки из бедных, неустроенных семей. Я знаю много подобных историй. Это было ещё в советские времена, но думаю и сейчас мало что изменилось, только наверное цинизма стало ещё больше и более откровеннее продаётся любовь. А результат в конечном счёте тот же.
 
Валя Кирюшкина была девочкой проблематичной вот она и попалась на эту дешёвую удочку. Тут уместно вспомнить любимую поговорку незабвенного моего друга Ганса: “Я не пью дешёвых компотов...!”
 
После этого вечера Валю я очень долго не видел, но от её брата и от Стаса слышал, что она какое-то время повстречалась со Славой Шуйдиным “пообслуживала” его, но машину естественно не получила. И потеряв время, совесть и честь продолжала существовать дальше. Через несколько лет я её случайно встретил на Калининском проспекте, она выглядела очень не плохо и шла с очередным ухажёром, парень тоже был из цирка. Мы поговорили минут пять о том о сём и разошлись. Но даже за это мгновение я понял, что у неё “Процесс поиска” всё ещё продолжается. Как она сейчас, что и где я не знаю. История банальная и не поучительная, но лучше об этом знать и хорошо бы понимать. Как ни странно, но зачастую красивые, хорошие девчёнки попадаются в руки придуркам и те, навешивая им “Лапшу на уши”, или даже угрожая, заставляют обслуживать себя. И если они женятся, то ничего не меняется в лучшую сторону, только наоборот, девчёнки попадают в ещё большую кабалу и зависимость. Унижение их чести и достоинства происходит уже на законных правах.
 
К огромному сожалению, но ребята воспитанные, как правило остаются в стороне.
Их беда в том, что они скромные и порядочные люди и им неудобно проявлять черезмерную активность, тем более пускать в ход арсенал дешёвых приёмов. Мораль: Девочки, если хотите быть счастливыми, если не хотите попадать в беду и портить себе всю жизнь, научитесь разбираться в людях и будьте благоразумными. Не верьте трепачам и наглецам. Умейте говорить, Нет! Как впрочем, нужно хорошо знать, когда и кому говорить, Да! От этого зависит ваша судьба.
 
В подтверждение сказанного могу ещё рассказать историю, тоже имевшую место в нашей студии: Вдруг в студии появилась неизвестно откуда, необыкновенной красоты девушка. Ей было на вид лет двадцать. Великолепная фигура, красивые ноги, грудь, тонкая талия, бархатистая слегка смуглая кожа, холёные каштановые волосы, блестящие, маслянистые глаза... Ну, сплошное совершенство, глаз отвести невозможно.
 
Я её впервые увидел на класс-уроке у Анны Аркадьевны Редель и в этот же день, когда после репетиции случайно заглянул в балетный зал, застал её танцующую.
 Это было потрясающее зрелище. Она танцевала испанский танец. Её движения были грациозны, пластичны и азартны. Хорошо, что ко мне подошла Аннушка и взяв меня под руку потащила в зал, а то бы я так и стоял с открытым ртом.
 Аннушка всегда была заинтересованна, чтобы её работу посмотрели со стороны, она любила показывать и рассказывать о своих творческих фантазиях. Она так могла затащить любого, кто в это время оказался в поле её зрения, но на этот раз повезло мне.
 
Аннушка представила нас друг другу, эту красавицу звали Ольга. После танца она была вся мокрая и от неё пахло страстью, солнцем и ещё каким-то неуловимым запахом горькой травы. Её тёмные глаза блестели и сияли. Ну просто богиня сошедшая с Олимпа! Она была совершенство женской красоты и грациозности. От такой девушки немудренно было и с ума сойти. Но я сильно не размечтался на её счёт, потому что был абсолютно не уверен в своей значимости, я реально оценивал свои силы и возможности и хорошо понимал, что на данный момент не потяну ни марально ни материально такую женщину. Но поговорить и немного пообщаться с ней мне удалось.
 
Оля оказалась девушкой очень обаятельной и необычайно доброжелательной и вежливой. Что меня, должен признаться, очень удивило, я никогда ещё не встречал таких девушек. Она была приятна в разговоре, у неё был лёгкий акцент, который украшал её речь и будоражил мне душу. В этот же день, когда мы после репетиций вместе пошли до метро, я предложил ей по пути зайти в кафе, немного перекусить и выпить кофе, это прямо на территрории ВДНХ.
 
И пока мы сидели она мне рассказала чуть ли ни про всю свою жизнь. Я удивлялся и восхищался её истории и слушал с большим интересом. Оказалось, что она родилась и жила в Бельгии, была бельгийка русского происхождения. По русски она говорила очень чисто и грамотно. У её родителей была балетная академия в которой Ольга училась танцам. И вот теперь судьба её забросила в Россию, можно сказать на историческую родину.

Каким-то образом она познакомилась с русским артистом и вышла за него замуж.
Этим счастливчиком оказался Гена Попов, тот самый, который на Эфелевой башне на одной руке стоял. Познакомились они в Бельгии, когда Гена был там на гастролях. Вот такое романтическое знакомство!
 Можно подумать, вроде бы с чего это ей вдруг рассказывать мне, вобщем-то первому встречному человеку, свою историю. Но видно ей было так надо.
 
Сейчас, я бы хорошо сообразил, что к чему и почему. А тогда увы. Я был молодой и не разбирался в тонкостях женской психологии. А ей в тот момент видно было очень плохо и надо было кому-то высказаться и вылить свою душу.
И тут как раз я и подвернулся. Но я был не готов к роли исповедника, а лишь восторженно смотрел на неё и заворожённо слушал. Правда, я почувствовал в нашем разговоре некоторую странность с её стороны и меня смущала её откровенность. Уж больно доверчиво она рассказывала мне подробности своей интимной жизни. Например, как её ревнует муж к другим мужчинам.

Она заметила, с возмущением и непониманием, что если она с кем-то заговорит или даже посмотрит на кого-то, то это значит, что дома будет невероятный скандал.
А что же мне теперь повязку на глаза надеть и рот заклеить?- спросила она меня. Честно говоря, я не знал что ей на это ответить. Я не анализировал её поступки и не рассуждал, но где-то внутренне догадался, что ей нужна помощь и она её ищет, может быть и у меня. Но я тогда не мог взять на себя такую ответственность, для этого нужно было решиться на многое. И хотя мне девушка очень нравилась и я ей сочувствовал, но я понимал, что прояви я какую-либо инициативу и на меня сразу же обрушится масса проблем и забот. Во-первых придётся заниматься разборками с её законным мужем, а за этим потянется... Вобщем, я тогда не был настроен на такие подвиги.
 
Оля походила в студию на занятия не больше месяца, а потом неожиданно пропала и я её больше никогда не видел. Я потом узнал, что она уехала к себе в Бельгию, потому что здесь ей стало очень тяжело жить.
 
Мне Аннушка доверительно рассказала в чём дело. В студию её привёл Гена Попов, чтобы она танцами позанималась. Но оказывается он был страшно ревнивым человеком и постоянно её прессовал и следил за каждым движением. Шаг вправо, шаг влево - расстрел. Вобщем дошло до того, что он начал её бить.
Акробат он был великолепный, но видно не очень сильно воспитан, да и с психикой у него было явно не всё впорядке. А вообще наверное не мне судить, как и что там у них происходило, для этого нужно побывать в чужой шкуре. Только могу сказать, что эта Бельгийская красавица оказалась ему не по зубам и быстро упорхнула от него. 
 
Может быть нашу русскую Матрёну он бы и обломал, и заставил подчинятся себе, в России жлобские традиции процветают и пользуются спросом, а вот для иностранки это явление оказалось диким. Хорошо, что ей было куда отступать. Вероятно, когда замуж выходила строила всякие радужные, романтические планы. Но увы, не сужденно было им сбыться.
 
А почему? Ответ очень простой. Я его сформулирую так: “Первое впечатление обманчиво” – сказал ёжик слезая с сапожной щётки. Так что лучше “Смотреть у корень” – как мудро говаривал Козьма Прутков.
Кто не понял о чём я, тому и не надо понимать, все равно ничего не поможет
и не изменится. Хоть кол на голове чеши. Я это всё говорю со знанием дела, потому что множество раз видел, как люди сами себе делали плохо и ничего с этим не могли поделать. А почему так? У меня есть и на это оригинальный ответ: Потому что они, Дураки беспомощные. Ну, да ладно – каждому своё.
 
А вспомнив сейчас об акробате Гене Попове, параллельно вспомнил и об
одном нашумевшем деле связанном с криминальными разборками между соперниками акробатами.
 
Дело было так: Один очень способный акробат-эквелибрист, вырепетировал очень сложный и эффектный трюк, а другой, не менее способный акробат, подсмотрел у него, как и что надо делать, поднапрягся, и у него тоже получилось. Это нельзя назвать плагиатом, или пиратством, или промышленным шпионажем, или нарушением авторских прав, ведь не было заявки в патентное бюро на изобретение. И я говорил,
что во время репетиций артисты часто повторяют и заимствуют друг у друга разнообразные трюки и упражнения, и ничего в этом плохого нет, это считается в порядке вещей. Ведь нельзя же музыкантам запретить нажимать те же ноты и играть те же произведения, что до них нажимали и играли другие – это же абсурд.
 Так же и здесь, никто не может запретить исполнять те же трюки, важно до какого совершенства ты их доведёшь и насколько уместно они будут вписываться в твой номер.
 Но вероятно в этой ситуации артисту показалось не справедливо такое наглое заимствование. Получается: делал, придумывал, мучился-репетировал, а тут другой просто раз, и стибрил.
 На готовенькое позарился гад! Слюсай, абидна, да?! И заело это его до смерти,
в полном смысле слова. Не посвящённому не понять в чём собственно дело. Просто цена этому трюку поездки заграницу, а это приличные деньги.
 Так вот изобретатель решил наказать соперника, и всего-навсего нанял киллера, чтобы тот ручку отрубил сопернику. И такой человек-палач нашёлся.
 За определённое денежное вознаграждение он заявился к плагиатору домой с острым топориком для экзекуции, и позвонив в дверь приготовился совершить страшную кару.
Но не тут-то было, жертва оказалась не из робкого десятка и не согласилась быть наказанной. Она тут же в дверях задвинула незванному гостю по морде, своим крепким натруженным кулачком. А затем, сняла со стены охотничье ружьё, которое на счастье находилось у неё дома, и направила его в пузо нерасторопному киллеру.
Тот сдался не приходя в сознание. Потом приехала милиция и забрала клиента.
Был суд над заказчиком и исполнителем и оба получили тюремный срок. Вот так печально закончилась карьера вобщем-то способного артиста-акробата, но глупого и злого человека. Я знаю его имя и фамилию, но не хочу называть – бог ему судья.   
 
                ***
 
После армии я проводил время не только в творческих поисках, меня инстинктивно волновало моё устройство личной жизни. Не мог же я всё время сидеть на маминой шее и держаться за её юбку, пора было задуматься и о самостоятельном плавании.
Но легко сказать, а выполнить всё это не представлялось возможным. Как не крути не верти, а жить отдельно от мамы никак не получалось. Это сейчас можно снять квартиру и самостоятельно подзаработать денег, а тогда в условиях Советского союза это была абсолютно нереальная вещь, разве что на Север податься и жить в общежитии. Но у меня были другие планы, и честно говоря жениться мне совсем не хотелось, я об этом деле предпологал задуматься, когда мне стукнет годков тридцать, когда я смогу самостоятельно содержать свою семью. А пока... “Гуляй парниша, отрубляй и выше...” – так певал Генка Баскаков.
 
Кстати, о моих друзьях. Получилось так, что после армии все мои контакты с бывшими закадычными друзьями постепенно оборвались. У меня уже были другие интересы и просто шататься по компаниям и праздно проводить время, как бывало раньше до армии, уже не получалось. Только немного, первое время, я как бы
обошёл всех по кругу и понял, что меня это уже мало интересует и впечатляет.
 
Я встретился с некоторыми девочками с которыми дружил до армии, но к своему изумлению обнаружил, что они уже не те, что были раньше. Я на них посмотрел совсем другими глазами, и многих просто не узнал, они меня все разочаровали,
а про некоторых даже подумал: Да неужели я с тобой мог встречаться?
Поменялись мои ценности и ощущения.
 
Правда, были пара девчёнок с которыми я мог бы повстречаться, но одна неприменно замуж стремилась, а другая, как я догадался, трахалась с кем попало, ни тот ни
другой вариант меня не устраивал. И я немного подумав, сделал очень верное движение. Помню, как сейчас. Я достал свою записную книжку набитую всевозможными телефонами и... выкинул её в мусоропровод. Так закончилась моя до армейская эпоха. Я решил всё начать заново с нуля и никогда не возвращаться в прошлое, это в отношении девушек.
 
С некоторыми друзьями, с которыми служил в армии, я встретился. Но всё было уже не то, у нас не было взаимных интересов, всё сводилось к банальной пьянке, а я не по этому делу, поэтому и с этими встречами я быстро завязал.
Хотя, есть немного, что можно рассказать об этих встречах. Дело в том, что в армии всё выглядело совсем по другому, там мы все были равны, как в бане,
и жили в одном измерении. А на гражданке каждый из нас представлял определённый социальный слой и соответственно этому и вели себя. Высказывание, что быт определяет сознание, здесь явно очень актуально. Некоторых из своих бывших сослуживцев я неожиданно увидел совсем в другом свете, они жили так, как мне очень не хотелось бы. В основном они были любителями пьянства и к этому сводились все их помыслы и разговоры. В армии это всё было как-бы случайными эпизодами, а здесь можно сказать образом жизни.
 
Однажды я попал в гости к армейскому приятелю. От увиденного у него дома
я просто ужаснулся, с такой дикостью и примитивизмом я не ожидал столкнуться. Моего бывшего сослуживца звали Толик Усов, в армии его почему-то окрестили ПУС. Он был очень не плохим парнем с добродушным характером, физически сильным и на гитаре бренькал, с удовольствием исполняя задушевные песенки. В армии я к нему относился с большой симпатией. И вот, когда я пришёл к нему домой, он жил где-то на окраине Москвы, то меня очень удивил его быт. Квартира была хоть и большая по советским меркам, но ужасно замызганная с неопрятной мебелью и с каким-то неприятным запахом, видно вина и сигарет.
 
Я себя не причисляю к особам голубых кровей, но после посещения этого дома на моей душе остался очень нехорошый осадок. Народу там собралось не мало, человек десять было, и усе мужского пола. Из присутствующих я знал двоих, остальные были друзья и знакомые Толика, вернее его собутыльники. Ну, мы конечно сели выпили, закусили – всё путём. Затем вдогонку, ещё по одной выпили, как полагается во всех нормальных компаниях. Пили водку. Кстати, когда меня приглашали, то Толик попросил бутылочку водки с собой принести.
 
Я не против, я принёс. Закуска была незатейливая, картошка варёная и немного колбаски, но она мгновенно исчезла после первого же стакана. Должен тут заметить, что в армии с закусоном было побогаче. Ну да ладно, не князья и так сойдёт.
Через некоторое время все с тоской заметили, что запасы алкоголя уже закончились. Ведь страждующих было много. Тут же начались разговоры, где бы достать ещё денег на выпивку. Толик, может быть гитару? Споёшь, как бывало? – попросил я.
Гитара есть, сейчас сбацаем! – ответил Толик.
И принёс гитару, и запел заунывную и печальную песню. Кто смог подпевал, а кто в вакале был не силён тот просто слушал.
 Но причитания: Эх жаль, выпивка закончилось, сейчас бы ещё по стаканчику пропустить, нарастали, как снежный ком и вскоре это гудение заполнило всю комнату и всё сознание присутствующих.
 У меня деньги были, и я достал десять рублей, а это бутылки три можно купить с плавленным сырком впридачу. На меня посмотрели, как на сошедшего с Олимпа бога,
и тут же кто-то выхватил из моих рук купюру и в мгновение ока исчез за дверью.   
 Через очень короткое время, самое выдающееся, которое только можно установить на международных соревнованиях по бегу, в дверях появился запыхавшийся гонец с бутылками Родимой, Несравненной и Желанной. ''Хуже водки, лучше нет!!!'' - В. Черненко.
 
Все воспряли духом и с радостными возгласами и невероятным восторгом принялись разливать драгоценную жидкость по гранёным стаканам.
 И тут произошло некое событие. В дверях  квартиры появилась молодая и очень симпатичная девушка.
 А Ирка, заходи! – Воскликнул Толик. Девушка вошла и вежливо со всеми поздарововалась. Ну, Ирке штрафную налить! - Выкрикнул кто-то. Да, хер ей между ног, только добро переводить на бабу! – мрачно заметил какой-то хмырь, вразвалку сидевший на диване. Я и то покраснел и растерялся от такой наглости и хамства по отношению к этой молодой и очень симпатичной девушке.
 
Но Ирка даже не обратила внимания на жлобскую реплику, а просто подошла
к столу и взяв наполненный водкой стакан, приложила его к устам и жидкость находившаяся там стала потихонечку убывать.
Ну, даёт сука! Полож на место – выкрикнул всё тот же гнусавый голос.
И хмырь встал с дивана и протянул руку к Ирке. Она отпрянула в сторону, но стакан не выпустила. А я взял, да ткнул хмыря в грудь и он снова плюхнулся на диван, удивлённо и озлобленно вытаращив на меня глаза.

Тут мой сослуживец, Витя Сарычев, тот самый, которого я в первые дни службы кинул на пол замечательным борцовским приёмчиком, заметил этому хмырю: Ты бы паря лучше на него рыпайся, а то не ровён час в зубах промежутки получатся, или мозги вылетят. Понял, всё понял – униженно заблеял хмырь. И потом сидел и больше его не было слышно. А все ребята отнеслись ко мне с пониманием и уважением, хоть я был и не из их компании. А Ирка восторженно посмотрела на меня, но ничего не сказала.
Но сказал Толик, сказал мне, с добродушной улыбочкой и по товарищески: Хочешь Ирку натянуть? Она даст, без проблем.
 
Честно говоря я даже и не знал, как мне повести себя в такой ситуации, я как-то сразу не врубился во всё происходящее, да и выпил некоторое количество водки, поэтому моё поведение и сознание были не очень адекватные. Но от сутенёрского предложения Пуса отказался, сказав ему: Спасибо, но я как нибудь сам определюсь с этим делом, без помошников. Я знал Пуса, как облупленного, и поэтому не придавал значения его выходкам, между нами обид или каких либо недразумений не могло быть. 
Как не странно, но с приходом Ирки наша вечеринка приукрасилась, из простой заунывной пьянки она превратилась в некое весёлое развлечение.
 
Все ребята относились к ней достаточно доброжелательно. А Ирка, хоть и была одна девушка среди десяти мужиков, надо добавить пьяных мужиков, но совсем не смущалась этим обстоятельством. Она была весела и разговорчива. Кстати заметить, что на меня она особо не обращала внимания, я для неё был такой же как и все, и даже не так, она на меня вообще не обращала внимания. Вот тогда, когда я толкнул хмыря она посмотрела на меня, а потом, как бы и не замечала. Она разговаривала со многими, а со мной почему-то нет, вероятно, что для неё я был чужак. Да и я не лез к ней с разговорами. У меня и в мыслях не было кадриться с ней. Но то, что произошло через некоторое время, меня сильно потрясло и оставило ужасно неприятное чувство.
 
Выпивка снова закончилась и вроде бы надо было уже расходиться, но это так
я рассуждал. А ребята начали прикидывать, что если сдать пустую тару, то можно ещё на бутылку набрать, правда немного денег не хватало. Я сказал Толику, что ухожу и был намерен так и поступить. И тут он спросил меня, нет ли у меня немного денег, на бутылку добавить. У меня деньги были, но выпивать больше не хотел, но добавить на бутылку согласился.
Когда я вытащил своё портмане, то Толик заметил там некоторое количество денежных купюр, глаза его загорелись и он возбуждённо и неожиданно предложил мне: Валер, дай ещё на пару бутылок, а я для тебя такое представление устрою... Обалдеешь! 
Какое ещё представление? - спросил удивлённо я. А стриптиз хочешь? И ещё чего получше и попикантнее?
 
Это слово, попикантнее, он добавил очень многозначительно и заговочески.
Я ещё по армии заметил, что он любил использовать в своём лексиконе всякие заковыристые слова и иногда вести себя несколько экстравагантно.
Мне помнится, это когда мы только что прибыли в армию и находились в карантине, Толик приставал к одному сослуживцу с предложением трахнуть его в “Карее очко”- как он говорил. Это он говорил во всеуслышание и в шутливой форме. Правда, сослуживец был явно не той ориентации с которой в армии положенно служить и Толик его сразу вычислил и доставал своими шутками. Потом его куда-то убрали и на этом всё закончилось.
 
Толик был парень не шибко образованый, из рабочей семьи, но весёлый и обаятельный. В армии к нему все хорошо относились, от сослуживцев до командира. Так вот этот Толик предложил мне посмотреть стриптиз прямо у него на дому.
Честно говоря, стриптизов я никогда не видел и мало себе представлял, как это может выглядеть. Я спросил у него: Ты что Ирку раздеть хочешь? Или сам обнажишся? Я это всё сказал в шутку, а он мне очень серьёзно ответил: Хочешь, Ирка голая перед тобой станцует на столе, а если пожелаешь, то можешь исполнить её, ну как только хочешь, во все дыры. Это всё он говорил в её присутствии, а она даже глазом не моргнула и не возмутилась ничуть.
 
Вот дела! Такого фокуса я не ожидал и представить себе не мог. Такое откровенное и вобщем-то достаточно циничное заявление меня сильно шокировало. Но я вдруг понял, что отступать мне нельзя, это будет всеми расценено, как трусость. Я уже не мог повернуться и уйти домой. Я даже внутренне собрался и обозлился на всех, и на Толика и на Ирку и на этих ребят, которые выжидательно следили за мной, видно им было интересно, чем это всё дело закончится.
 
И я решил, да нет не решил, я просто закусил удила и зло подумал: Ну, если Вы захотели меня так подставить и раскрутить, то я тоже вас помурыжу зачуток. Я Вас тоже поставлю в неудобное положение. Я это всё только подумал, а вслух сказал им: А чё, давай стриптиз! Толик, а ты тоже голым раздевайся и лезь на стол вместе с Иркой.
 
Но я тут же проиграл это психологическое и моральное соревнование, мне казалось, что я смогу их смутить таким заявлением, но фига два, это для меня было что-то невероятное и кошмарное в таком действии, а для присутствующих такое мероприятие видно было не в новинку.
 
А нет проблем, заявил Толик и стал стягивать с себя штаны. Ирка залезла на стол, вернее её туда подсадили, и все начали дружно хлопать ей в ладоши и выкрикивать: Давай, давай девка, покажи на что ты способна! Честно говоря, я на самом деле обалдел от увиденного, как и обещал Толик. Ирка стала медленно двигаться на середине стола, как бы танцуя, и также медленно начала раздеваться. Одежды на ней было не мало, кофточка, под ней белая мужская рубашка, туфли, юбка, колготки и так далее. Толик стоял около стола уже в одних трусах и подбадривал Ирку выкриками.
 
И всё может быть было и ничего, я не ханжа, и для меня вот такое массовое мероприятие хоть и в новинку было, но это даже интересно, всё происходило достаточно забавно, без пошлости и насилия, по взаимному согласию. Так в чём же дело? Почему меня это так покоробило и оставило неприятный осадок? А вот в чём:   
 
Когда Ирка сбросила с себя кофточку, а затем расстегнула пуговицы на рубашке и медленно её стянула с себя, то я увидел... Все-то это видели наверное не первый раз и вероятно уже привыкли, а я... Меня потрясло, неприятно потрясло, то что я вдруг увидел. Ирка была без руки!? У неё не было кисти левой руки, а та часть которая осталась была разделена надвое и была похожа на щупальцы. Два толстых пальца без ногтей. Вот тут я и обалдел! Меня чуть не вырвало. Я конечно не раз видел разных инвалидов, но как-то стараюсь не смотреть на них, я всегда увожу взгляд в сторону, мне неудобно наблюдать за ними. Я хорошо понимаю, что это для них большая трагедия и очень сочувственно отношусь к таким людям, но стараюсь не останавливать на них свой взгляд, не люблю их рассматривать, мне всегда кажется что и им не приятно, когда слишком обращают внимание на их инвалидность.
 
А тут ситуация такая сложилась, что мне необходимо было наблюдать за безрукой Иркой, да ещё я за это и денег дал на водку. А Ирка чувствовала себя абсолютно не ущербной, ну и молодец, она даже очень грациозно и без стеснения продолжала свой эротический танец и раздевшись догола немного покрутила своими крутыми бёдрами, затем спокойно слезла со стола и взяв свои вещи пошла одеваться в ванную комнату. Помню, что Толик нагнулся и поцеловал её в попу, при этом упал на пол. Вот такое кино я увидел в гостях у своего сослуживца по армии.
Сейчас, всё это можно представить по другому, рассуждать и понимать задним числом всегда легче, но тогда это представление меня больше удручило чем развлекло.
Я сказал Толику спасибо за показанный стриптиз и дал ему денег на водку, но мне почему-то было очень неудобно смотреть ему в глаза, и затем с огромным облегчением вышел на улицу и решил больше никогда в этот дом не приходить.
 Я встретился ещё с одним сослуживцем, Володей Карасёвым, он служил в штабе части и играл в нашей армейской самодеятельности на гитаре и ударных инструментах.
Я про него вроде бы упоминал, он встречался с девушкой-прапорщиком, она тоже работала в штабе, и у них были очень серьёзные отношения. Володя намеревался на ней жениться, но в последний момент передумал, и незаметненько слинял от армейской Пенелопы. Моя встреча с Володей хоть и была прилична, по сравнению с предыдущей, но не принесла никакого удовольствия ни мне ни вероятно ему, всё было банально и очень не интересно. Мы посидели в кафе, выпили по коктейлю, потрепались о том о сём и разошлись и больше никогда не виделись. Помниться этот Володя был должен мне некую сумму денег, он у меня перед отъездом из армии занял на электробритву, сказав, что по приезде домой в Москву обязательно отдаст, но видно забыл, а я напоминать не стал. Хочу заметить, что на гражданке все очень изменились и это понятно, другие условия жизни и быт другой.
 
Я понял, что встречаться с бывшими сослуживцами просто потерянное, не интересное и не нужное дело, мы все стали жить в разных измерениях и нам уже не быть вместе. Конечно, это всё может быть относится только ко мне, но я знаю, что и другие ребята не очень-то продолжали общение. Первое время повстречались, а потом разбежались, каждый по своим интересам и образу жизни. Армейские ребята мне звонили, но я всегда отказывался от встреч. Потом, на протяжении жизни у меня были случайные встречи на улице с бывшими сослуживцами.               
 
                ***

Юру Пухова я не застал в Москве, он работал в Союзгосцирке, был руководителем большого акробатического аттракциона, и как раз укатил на гастроли на очень длительное время, куда-то в Латинскую Америку на полгода.
Но со Славиком Петрушенковым я увиделся, он ещё дослуживал армию и в своё увольнение позвонил и застал меня дома. Наша встреча была знаменательна одним замечательным событием. Я познакомился с очень симпатичной и интересной девушкой. Это знакомство было первое после армии, всё произошло неожиданно, удивительно и впечатляюще.
 
Получилось так: Встретившись со Славиком на Пушкинской площади, это всегда было нашим традиционным местом встречи, мы направились в кафе “Лира”, сейчас на этом месте имеет место быть кафе “Макдональдс”.
Славик был в военной форме, он был сержантом, но я ему принёс свою курточку и он надел её поверх гимнастёрки и таким образом не привлекал внимание патрулей, хотя там, где мы были, военных не наблюдалось.
 
Мы сели за столик заказали вина... Нет, сначала надо было попасть в это самое кафе, что из-за большой очереди в дверях было не так просто. Но чётко сработал наш старый, проверенный приём. Надо постучать монеткой в стеклянную дверь и таким образом привлечь внимание швейцара. Затем, когда он медленно приблизится к двери и уставится на тебя вопросительным взглядом, надо многозначительно состроить гримасу, при этом сделать известное движение пальцами, указательным и большим.
И как по моновению волшебной палочки отворялась дверь и нас пропускали без очереди. Швейцар бросал в толпу извечный свой текст: Это мой племянник с товарищем. И толпа не роптала, так почему-то тогда было принято.

Попав в кафе надо было сунуть рублик швейцару и все формальности улажены. Так вот, мы сели за столик заказали вина и покушать, и завели незатейливый разговор, о том о сём, о службе в армии, о жизне на гражданке. Оркестр играл очень модную и бодрящую музыку. Немного выпив и закусив, мы начали осматриваться по сторонам, нет ли поблизости какой нибудь кандидатуры на предмет потанцевать. И заметили, недалеко от нас сидели две девушки, но... Они были такие... Ну, вобщем к ним нам было не подступиться. Потому что они были очень модно одеты, даже можно сказать не стандартно по тем советским временам. А это говорило о том, что они знают себе цену и соответственно и знакомство заводят с равными. А мы со Славиком лоском
не отличались, поэтому даже и не попытались к ним подойти, не хотелось получить отказ и опозориться перед всеми. Правда, в тот вечер с какими-то девушками мы всё-таки потанцевали, может быть без особого энтузиазма, но всё равно не плохо. Славику долго нельзя было задерживаться, ему ещё надо было добираться до войсковой части, увольнение его заканчивалось в полночь, как у Золушки.

А служил он аж в городе Наро-Фоминске, это на электричке больше часа пиликать.
И мы немного посидев направились в гардерб за своими пальто и курточкой. И тут видим стоят эти самые модные девочки и получают свои... нет не пальтишки, а меховые шубки. Эх! Вздохнул я. И тут меня что-то подтолкнуло, и я, не знаю как и зачем, взял да и подхватил шубку из рук гардеробщика и предложил одной из девушек запрыгнуть в неё. У Славика челюсть отвалилась от моей наглости или смелости, не знаю как точнее будет. Гардеробщик тоже выпучился на меня, ведь таким образом я его лишал чаевых. Но видно он понял ситуацию и подавая мне пальто, одёжной щёточкой почистил мои плечи, таким образом выказывая уважение к моей персоне.
За это я ему отвалил царские чаевые. Он меня поблагодарил как важного гостя и предложил почаще посещать это кафе. Вместе с девушками мы вышли на улицу и направились в сторону метро Пушкинская. Нам оказалось по пути.
 
Вот как не странно, но между нами завязался разговор, хотя помнится, что
одна из девушек не очень-то стремилась с нами пообщаться и недвусмысленно предложила своей подруге пойти отдельно от нас. Но, уж не знаю почему и как, но другая девушка наперекор пожеланию своей подруге заявила, что ей даже очень приятно и интересно наше присутствие. Я уже потом узнал, что между ними всегда было принципиальное соперничество во всём, их объединяло и разъединяло это противостояние. Они, как оказалось, работали в одной и той же организации и там их интересы были очень переплетены. Они и в кафе пошли не просто так, здесь между ними происходили переговоры, споры и обсуждения о том, как надо устраивать свою жизнь. Девушки работали в...

Нет, потом расскажу где они работали. Когда мы вошли в метро, то та девушка, которая была против нашего присутствия, сказала своей подруге: Ну, дорогая, ты со мной поедешь или с этими... Я лучше с этими дорогая, дальше нам не по пути! – ответила её подруга. Та недоумённо посмотрела на неё, презрительно фыркнула и повернувшись ко всем спиной продефилировала в противоположную сторону и скрылась с наших глаз. Это моя лучшая подруга! – сообщила нам оставшаяся девушка. Затем она с нами попрощалась, и сказав: Ну мальчики, спасибо что проводили, всего вам хорошего, мне пора домой, и приготовилась запрыгнуть в подходящую электричку.
 Но она очень заинтриговала меня, и вот так просто расстаться и вероятно больше никогда не увидется мне совсем не хотелось. И я спросил её: А может быть мы ещё немного погуляем и поговорим о жизни нашей бренной?! А что о ней говорить, она сама за себя скажет, со временем – филосовски ответила девушка.
Но она может ответить каждому по разному, и тогда, как мы узнаем, что кому будет сказано, а если мы поддержим наше знакомство, то тогда у нас появится шанс взаимно полюбопытствовать, что и как у кого вырисовывается – глубокомысленно заявил я.
 
После этого моего высказывания девушка посмотрела на меня с интересом и сказала: Ну тогда может быть и стоит немного погулять, я очень любопытная. Наш разговор не был серьёзным, мы всё это говорили полушутя, вероятно нам нужен был просто повод, чтобы как-то более-менее прилично обосновать вобщем-то наше уличное знакомство.
Славик всё это время стоял рядом со мной, как часовой, и молчал, словно воды в рот набрал. Но когда он сообразил, что я завяз и не собираюсь дальше вместе с ним передвигаться, то жалобно запричитал: Валер, да мне надо уже поторапливаться, я и так опаздываю, ты давай возьми телефончик, что ли, и пойдём...
Славик, прости, я тебя бросаю на произвол судьбы, но ты не обижайся, ситуация неординарная, ты меня пойми правильно, вобщем ты гони к себе, потом увидемся и обо всём поговорим – попросил я его.

Но он почему-то не послушал моего совета, а остался вместе с нами, но в разговоре участия не принимал, лишь слушал о чём мы говорили и иногда ныл, мол вот теперь он совсем опоздал и ему влетит за это в части, что на губу уж точно посадят.
 
 
Девушку звали Лена, ей на вид было лет двадцать с хвостиком, она была симпатичной, стройной и вызывающе модной. От неё пахло дорогими, вкусными духами, она была одета в меховую шубку, на ней были высокие сапожки, мягкий шерстяной шарф был повязан вокруг её шеи и вся она сияла благополучием и уверенностью. А от меня и Славы вероятно ещё несло керзовыми сапогами, вот от него уж точно, он из них ещё не выбрался.

Мне непонятно, что её заставило снизойти до общения с нами, но тогда я не задумывался об этом, я просто говорил с ней и ощущал, что что-то происходит между нами необычное, как во сне. Я даже не замечал присутствие своего друга Славика, он какое-то время бродил рядом с нами как тень, а потом обидевшись запрыгнул в проходящую электричку и уехал.

Лена мне сказала об этом. А я ей заметил по этому поводу: От тебя убежала подруга в растроенных чувствах и меня покинул друг, обидевшись безмерно, вот мы и остались одни на всём белом свете...
Лена как-то странно посмотрела на меня. Да, всем не угодишь, но надо же и о себе когда-то подумать – заметила она и вздохнула. Она стояла прижавшись спиной к колонне, а я напротив её.

Я внимательно посмотрел ей в глаза и подумал: Если я сейчас её не поцелую,
то об этом буду жалеть всю жизнь. И я, неожиданно даже для самого себя, прижался к её губам долгим поцелуем. А она вся обмякла и обняла меня за шею. А вокруг шли люди и с удивлением и с завистью смотрели на нас.
Потом мне Лена говорила, что вот тогда, когда мы стояли в метро у колонны, то у неё было страстное и страшное желание, чтобы я её поцеловал. А когда я это сделал она чуть в обморок не упала. В тот вечер я проводил её до дома, до подъезда, она жила на Ленинском проспекте, а потом как на крыльях летел к себе домой под впечатлением этого сказочного вечера.
 
Мы начали часто встречаться, да практически чуть ли не каждый день. Мы гуляли по улицам, ходили в кино, в театры, на концерты, иногда посещали ресторан ВТО. (всероссийское театральное общество) Запомнился один очень забавный случай, мы как-то гуляли по центру Москвы и забрели в сад Эрмитаж, это там, где много лет назад моя мама впервые вышла на сцену к артисту фокуснику Георгию Дюалиму.
 В Эрмитаже и на сей раз шёл концерт, но билеты уже не продавались и в зрительный зал не пускали. Жаль, сказал я, а хорошо бы сейчас концерт посмотреть, музыка очень задорная слышна и зрители смеються...
А давай через забор махнём - предложила Лена. Да куда уж там, забор-то метров пять высотой, ты же не сможешь на него залезть – сказал я. 
Я не смогу залезть?! – возмутилась Лена. А ну давай, догоняй – сказала она и очень ловко начала взбираться по старому трухлявому забору. Благо на сей раз на ней была одежда не очень театральная, но и не соответствующая для альпинистких упражнений.

Но, как бы то ни было через некоторое мгновение она уже сидела на верху забора и весело приглашала меня последовать её примеру. Мне ничего не оставалось, как вспорхнуть вслед за ней. Мы удачно приземлились с другой стороны забора и незаметно для администрации разместились в зале и с большим удовольствием просмотрели замечательный концерт. Это было впечатляющее событие.
 Лена приходила ко мне домой и я несколько раз был у неё и даже познакомился с её родителями, они меня встретили очень доброжелательно. Мою маму ей не удалось увидеть, она была тогда на гастролях, а вот с моим отчим Колла Бельды Лена познакомилась.

Она даже несколько раз приготавливала нам очень вкусные обеды из первых
и вторых блюд. Она с удовольствием и очень ловко умела готовить. Ну чем
не жена? И у меня невольно эта мысль стала возникать. Как я понял, мысли
Лены тоже следовали в этом же направлении.
 Да, чуть не забыл, я тут как раз встретился со своим бывшим сослуживцем по армии Серёжей Шишковым. Серёжа был мне значительно ближе чем другие, и по интересам и по духу, хотя выпить он тоже был “Не любитель” - кавычки более чем уместны. Но Серёжа интеллигентный и воспитанный парень и с ним всегда было интересно и познавательно поговорить на разные темы. А в области политики и литературы он был просто ходячая энциклопедия.

Так вот, в гости к Серёже я пришёл с Леной и впоследствии мы стали очень часто у него бывать. Меня каждый раз потрясали наряды Лены, она всегда одевалась очень изысканно и модно. Платья, сапожки, кофточки, даже шубки менялись постоянно, и откуда и зачем у неё столько этих дорогих вещей, иногда думал я. И когда узнал, то приятно удивился. Оказывается Лена была модельером-дизайнером и работала в мастерских театра Станиславского. И её подружка, та самая которая от нас нос кривила, тоже работала в тех же палатах.
Лена изобретала модели одежды, как для театральной так и для повседневной жизни, сама могла и сшить. Вот с таким талантливым и замечательным человеком свела меня тогда судьба. Но забегая вперёд, могу сказать, что я отказался от неё. Почему? Потом объясню.   
 
                ***

Сейчас расскажу как я встретился с Гансом, своим дружком по цирковому училищу,
и должен сразу заметить, что после этой встречи очень разочаровался в нём.
За время моего отсутствия он просто опустился и практически ничем не занимался. Хотя возможности жить достойно и хорошо у него были не плохие, но он оказался лентяй и пофигист. Это ещё пока мы пацанами бегали с нас спрос был никакой, а теперь изините, мы стали взрослыми мужиками и надо было и за ум взяться и что-то предпринимать, в смысле устройства личной жизни и карьеры. Нельзя же всё время в носу ковырять и жить за чужой счёт. В этом духе меня всё-таки воспитала армия, там на халяву не очень проживёшь.
 
А с дружком Гансом получилось так. Я ему позвонил и сообщил, что прибыл из армии и конечно увидеться бы было не плохо. Он обрадовался, мы с ним долго трепались
по телефону он как всегда шутил, но его разговор был какой-то сложный и сбивчивый, и через некоторое время я сообразил, что он пьяный поэтому так и разговаривает.
Я у него спросил: Ты что, поддатый что ли? Да, есть немного, житуха такая Валер.., когда встретимся я тебе всё расскажу – ответил он. Хорошо, сказал я, ты мне позвони, когда в форме будешь... Да я нормально, ты не волнуйся... – сказал Генка.
 
Но мне не захотелось встречаться с ним, когда он был пьяный, я хотел с ним пообщаться на равных, ведь я не употреблял алкоголя просто так без причин и повода. И мы договорились с ним созвониться как нибудь потом. Это было уже не очень нормально.
 
Подсознательно я понимал, что что-то уже стало не то в наших отношениях. 
Да и в армию он мне не писал, так что мы как-то уже и не дружили особо, как бывало раньше. Но через некоторое время он мне позвонил и пригласил к себе в гости. Сказал, что вместе с женой будет ждать меня и дал мне свой новый адрес, он теперь жил у своего деда. А я и не знал, что он женат.
Я спросил у него, что коль он теперь женат, то можно ли я приду к нему со своей девушкой. Он сказал конечно, так будет даже лучше.
 
И вот я вместе с Леной заявился к нему в гости. Лена выглядела так, будто только что из Парижа приехала с международной выставки мод. Ганс как увидел её так и закаменел в дверях и даже охрип от удивления. Потом, когда пришёл в себя от шока, засуетился и расшаркался, приглашая нас в квартиру. Его жена тоже встречала нас, очень симпатичная блондиночка, но чересчур скромная и тихенькая, это её совсем не украшало, наоборот, в этом ощущался какой-то комплекс неполноценности.
Я даже тогда подумал: Наверное Ганс её затюкал до такого состояния. А он с его характером и отношением к женщинам запросто мог такое сделать. И я не ошибся.

Ганс мне потом объяснил, каким образом он вообще женился. Это его мама поженила, девочка была дочкой подруги мамы, она беспокоясь за своё чадо, то бишь за Геночку, и в надежде что таким образом он как-то остепенится и за ум возьмётся, совершила такую вот сделку или махинацию. Лучшего определения для этого случая не подберу, потому что девочка оказалась несчастлива, если не сказать больше.
Я это точно знаю, поэтому так и говорю. Я потом расскажу, чем и как закончилась жизнь и судьба Генки Баскакова.

А в этот вечер мы посидели вместе, выпили вина, откушали всякие фирменные угощения, а вот здесь надо справедливо заметить, что еда была превосходная, его жена умела замечательно готовить. Мне запомнились специфические деликатесы. Например: кровяная колбаса, бастурма, сациви, суп харчо, и даже шашлыки пожарили на домашнем электрическом мангале, было много зелени и салатов. Так-что Ганс встретил гостей во всеоружии и с почестями.

На какое-то время к нам подсоеденился дед Генки, двухметровый, лысый гигант,
он был в своё время легендарной личностью, телохранителем у самого Феликса Эдмундовича Дзержинского.
 
Наши посиделки сначала были даже очень занимательны, мы разговаривали и о прошлой житухе, и о настоящей, и о будущей, слушали музыку, у Ганса всегда были интересные записи песен в том числе и эмигрантские: Реброва, Рубашкина, Лещенко, он и сам был любитель попеть под гитару и пел очень не плохо.
Досиделись до поздна, уже ночь наступила, и Ганс предложил нам остаться у него переночевать и выделил комнату, квартира была большая в добротном Сталинском доме на Кутузовском проспекте.

И мы остались у него ночевать. Ганс был прилично выпившим, но как всегда держал над собой контроль. Ему бы в шпионы записаться! У него была удивительная способность, он мог выпить большое количество алкоголя, но рассудка не терял.

И всё бы было ничего, если бы не один прецедент, который меня сильно покоробил. Мы с Леной уже залегли в кроватку, а Ганс всё продолжал бродить по квартире, слышались стуки бутылки об рюмку, невнятные разговоры с самим собой, потом на какое-то время всё стихало, но через несколько минут начиналось снова.
А потом он постучал к нам в комнату и вежливо меня позвал: Валера, можно тебя на минуточку...

Я вышел к нему. Ну, что там у тебя случилось, ты чего бродишь? Ложись спать – сказал я ему. Он закатил глаза и с пьяной неприятной ухмылкой, облизывая слюнявые губы полушопотом сказал мне: Валер, а давай ченьчь, ты мою жену поебёшь, а я твою девушку...

Ганс, ты что? Белены объелся? Кто же свою жену подставляет?
Да и потом нахрена она мне нужна? И ещё, ты что думаешь, что моя девушка вот так тебе и даст, ни с того ни с сего? Как ты вообще это всё себе представляешь? – ответил я ему.

У нас до армии были такие случаи, когда я передавал Гансу своих знакомых девушек, но это были совсем другие ситуации и в данный момент это было бы совершенным абсурдом и большим жлобством.

Ганс пожал плечами как-то весь сник, и побрёл на кухню. Я пошёл за ним.
Мы сели за стол, налили по рюмочке водки и выпили.

Мы сидели курили и Ганс рассказал мне про свою невесёлую житуху.
Всё перессказывать долгое время займёт, но немного расскажу, хотя наверное в этом нет ничего интересного. Когда я ушёл в армию у него практически не осталось друзей, приятели на предмет выпить попадались, а вот чтобы поговорить по душам не получалось. Парень он был заносчивый по отношению к другим людям, и ни с кем не мог дружить на равных, и от него естественно все отшатнулись, да и он особенно ни к кому не тянулся. У него всегда водились деньги, родители подкидывали, да и сам где-то время от времени прихватывал, посредством так называемой спекуляции, в одном месте что-то покупал, в другом продавал подороже. Сейчас его назвали бы бизнесменом, а тогда презренным спекулянтом-фарцовщиком.
Кстати заметить, что вот фарцовкой, то-есть скупкой у иностранных граждан вещей, Ганс никогда не занимался.

И я знаю почему: Он был слишком гордый, чтобы попрошайничать у кого либо. Одевался он всегда модно и дорого, многие его за это тоже не любили.
Это надо понимать менталитет людей того советского образа жизни, когда зависть и примитивность мышления преобладали над разумом. Тогда было: Чем хуже, тем лучше. Чем ты беднее, глупее и наивнее, тем больше советский.

А Ганс был совсем не советский и ненавидел этот строй, но бороться с ветряными мельницами не собирался, он существовал сам по себе. И он в этой системе был обречён на вымирание. “С волками жить, по волчьи выть”. Он выл сам по себе.

Помню он всё время напевал песенку: “... эх душа, моя душа, ты как кошка чёрная...” Ганс не имел никакой профессии, цирковое училище он так и не закончил, его отчислили со второго курса за частые прогулы и неуспеваемость. Он мне поведал, что какое-то время поработал в скорняжной мастерской, кожу да меха выделывал, и это приносило не малый доход, по тем временам изделия из кожи и меха были большим дефицитом.

Но это вонючее ремесло ему быстро опостылело и он опять ушёл пастись на свободные хлеба. Свою жену он не любил, он вообще не понимал, что это такое. Мне подсунули её, как куклу младенцу, а я не знаю, что мне с ней делать. Зачем она мне? Живу одним днём, не знаю, что со мной будет завтра, да и не хочу знать – сказал он.
 
Я ушёл от Ганса с очень тяжёлм чувством, я понимал, что никак не смогу ему помочь, его невозможно было переставить на другие рельсы. Долгое время мы не виделись, потом он как-то появился в студии ВТМЭИ, где я тогда репетировал,
он поработал там помошником тренера по акробатике, но через пару недель исчез.
Я с ним тогда общался только на уровне: Привет-привет.
 
Больше года я его не видел. И как-то случайно встретил на Цветном Бульваре, недалеко от цирка. Это была зима, но на улице слякоть и лужи. Смотрю, какой-то пьяный человек, весь грязный и мокрый, пробирается вдоль домов цепляясь за стены грязными и содранными в кровь пальцами.

Я его узнал, это был Ганс, пьяный вдребодан. Я подошёл к нему и подхватил подмышку. Он сначала отдёрнулся, а когда поднял глаза, то узнал меня.
А Валера... ну, вот видишь какой я... Но ничего, я этих гадов ещё поймаю,
я им пересчитаю кости... И тут я увидел, что у него нет передних двух зубов.
А у Ганса были красивые, белые зубы, он всегда славился своей великолепной улыбкой. Ты Ген, куда и откуда пробираешься? – спросил я его. А мне надо тут к одной девушке попась, а эти козлы ****ые меня поймали в подворотне и отмудохали, ну я их тоже выловлю, поодному... – шепеляво ответил он.
 
Из его рассказа я понял, что он уже долгое время ходит тут к одной девушке,
а какой-то парень из её двора запретил ему это делать, а Ганс ему надавал по морде, когда тот набросился на него с кулаками. И вот теперь его подловили целой кодлой и избили до полусмерти. Но Ганс не собирался идти домой, он попросил меня проводить его до этой девушки, она жила совсем рядом. И я с ним пошёл. Довёл его до дверей, он позвонил.

Открыла очень приятная девушка, но присмотревшись к ней я понял, что она тоже пьёт. Девушка заохала, запричитала: Геночка, милый, что же с тобой случилось? Кто же тебя так? Она подхватила его и повела в квартиру, а я остался на лестнечной клетке, за ними я не пошёл, у меня были другие важные дела.
 
После этой встречи я Ганса больше никогда в жизни не видел. Через несколько лет, когда я уже работал в москонцерте, как-то на концерте я встретил его отца, он был артистом-иллюзионистом, и он мне сообщил, что Гена умер, как и что он подробно не знал, потому что не жил с ним уже много лет, но он сказал, что что-то произошло по пьяному делу. Я точно не знаю сколько лет было тогда Генке, но где-то за тридцать. Конечно, это всё ужасно. Собственно, молодой, красивый и сильный парень сгорел ни за что, ни про что, не оставив и следа.
А всё могло бы быть иначе... Но говорят, история не любит сослогательных наклонений. Пусть земля тебе будет пухом Генка.

                ***

Продолжу свою историю. Я репетировал в студии ВТМЭИ, старался во всю и ломал себе голову над тем, какой бы оригинальный номер смастерить. Но то, что мне хотелось, врядли бы я смог сотворить на высоком уровне. А именно, мне нравился номер: “Силовые акробаты.” В нашей студии были такие ребята-акробаты, но мне до них было не допрыгнуть, а делать что нибудь попроще не хотелось. Мне педагоги говорили: Ты репетируй старательно, а со временем обязательно, что нибудь да вырисуется. Я тоже очень надеялся и практически был уверен, что обязательно смастерю себе что нибудь оригинальное, во всяком случае интересное. У меня были кое-какие задумки и фантазии.

Одна девушка предложила сделать номер вместе с ней, она уже работала в москонцерте. Но я не чувствовал, что это то, что мне надо. Я думал, что мне ещё надо набрать хорошую спортивную форму, а уж потом мастерить.
 
И тут меня очень заинтересовала Тамара Абрамовна Птицина, она хорошо ко мне относилась и ежедневно загружала меня всякими акробатическими упражнениями, гоняла до седьмого пота. И она мне предложила: Знаешь что, Валерочка, у меня есть хорошая идея для тебя, давай попробуй порепетировать номер с балансом на катушках.

В москонцерте уже был такой номер, очень замечательный, красивый и игровой номер, я его сотни раз видел и каждый раз восхищался. Выступали с этим номером братья Рыжовы, Лёня и Владимир, виртуозно работали. И ещё из студии выпускался такой же номер, только там участвовали парень с девушкой, Татьяна и Михаил Трефиловы.
Я сказал Тамаре Абрамовне, что мол такие номера уже есть, на что она мне резонно ответила: Ну так и что? И акробатов, и жонглёров, и фокусников, и так далее, на сцене несчётное количество. И что из этого? Ведь каждый номер отличается друг от друга, а мы постараемся сделать ещё лучше, будешь из-за границы не вылезать, ты давай возьми у нас в кладовке катушки и репетируй, а там посмотрим, что из этого получится.
 
Я так и поступил, и у меня начало не плохо получаться, видно у меня было природное чувство баланса. Не зря я в детстве по карнизам домов, да по крышам лазил – пригодилось, однако. 
Моя мама была очень довольна, ей Тамара Абрамовна рассказала, что она собирается для меня сделать. С десяти утра до шести вечера я репетировал каждый день, кроме воскресенья, но по вечерам ухитрялся встречаться с девушкой Леной.

                ***

Но видно не всё вечно в этом мире, произошло одно неприятное для меня событие, которое мне сильно не понравилось и я решил с ней больше не встречаться.
Как-то мы сидели в ресторане ВТО, а перед этим побывали на концерте в этом же здании, только на пятом этаже. Настроение было замечательное, мы хорошо беседовали, вкусно кушали и пили вино. И вдруг Лена буквально изменилась в лице и вся засуетилась, начала сбивчиво отвечать на вопросы и вообще повела себя как-то неадекватно. Я спросил у неё в чём дело, что такое случилось? Но она ничего толком не ответила, а лишь сказала, что ей нужно выйти.
Я сказал, что да, конечно иди... Она встала из-за стола и быстро вышла в холл. Через некоторое время она вернулась, извинилась и сказала, что сейчас всё обьяснит.

И объяснила. Она мне рассказала достаточно банальную историю, банальную для меня, а для неё это вероятно была трагедия. Оказывается, до меня она встречалась с мужчиной... Нет, она мне объяснила так: Я тебе не говорила, но вот тогда, когда мы с тобой встретились, я только что сделала аборт. У меня было очень тяжёлоё состояние, я ходила просто в трансе и чуть не покончила с собой. И вот неожиданно появился ты, и в моей жизне коренным образом всё изменилось, я воспряла духом и у меня зародилась надежда, что всё будет хорошо. А потом я в тебя просто влюбилась. Мне с тобой легко и надёжно...
Ну так и что? Почему ты сейчас мечешся по ресторану и ведёшь себя странно? - спросил я её.
Потому что он здесь – ответила Лена. И она продолжила: Сначала я увидела его друга и он издалека поздоровался со мной, потом он сделал мне знак, чтобы я вышла. А когда я вышла в холл ко мне подошёл он и предложил сесть к нему за стол, они сидят в соседнем зале. Он сказал, что у него ко мне очень серьёзный разговор – ну вот и всё... Ты поступай как знаешь, как тебе будет удобнее – ответил я.
А я не знаю как мне быть, он принёс мне столько мучений и страданий, я от него ждала ребёнка, он обещал на мне жениться, а потом стал уговаривать сделать аборт, денег давал на это дело, но я не взяла – говорила Лена. Она была вся возбуждённая и растеренная.

И тут к нашему столу подошла её подруга, та самая которая была с ней в кафе, и подруга ей сказала: Привет, Григорович! Может быть пойдёшь посидишь с нами, Юра тебя очень просит. Лена ответила ей, что не пойдёт и подруга хмыкнув удалилась.
А Лена мне начала объяснять: Вообще-то моя фамилия Григорьева, но в театре меня уже давно заглаза называли Леной Григорович, потому что Он... Григорович, Юрий Григорович – главный балетмейстер Большого театра.
У меня с ним был бурный роман и мы должны были пожениться, но потом он начал затягивать с этим делом, а затем и вовсе стал говорить: Ну зачем нам это надо, в смысле штамп в паспорте, ведь и так всё замечательно.

А потом я забеременела и он стал категорически против того, чтобы я рожала.
И я сделала аборт, хотя очень не хотела этого делать... 

Я предложил ей уйти из ресторана, потому что вечер конечно был испорчен,
во всяком случае сидеть и жевать пищу в таком настроении уже не хотелось.
Я толком не понимал всего происходящего, для меня это было как во сне,
как будто не со мной и мне хотелось побыстрее уйти из этого места, а потом собраться с мыслями и во всём разобраться.
 
Мы вышли на улицу, было уже поздно, наверное первый час ночи. На улице стояло некоторое количество людей, они тоже вышли из ресторана и пытались поймать такси. Я заметил, что вслед за нами вышла компания в которой была подруга Лены и Григорович со своими друзьями.
Я предложил Лене пойтив метро, и тут она мне сказала: Извини, но мне надо подойти к нему, он хочет мне что-то сказать, я не надолго, ты подожди пожалуйста...
Иди – ответил я. И Лена направилась к той компании.
 
А я не стал её ждать, просто повернул за угол дома и ушёл. Долго гулял по ночным московским улицам и пешком дошёл до своего дома. Я тогда жил вместе с мамой и Бельды на Ново-Алексеевской улице, за метро Щербаковская.
 
На следующий день Лена мне позвонила и попросила встретиться. Она сказала, что вчера везде искала меня, но не нашла. Сказала, что ей обязательно надо со мной объясниться.
Мы встретились у меня дома. Лена попросила у меня извинения за вчерашнюю выходку, затем долго и скомкано объясняла свою жизненную ситуацию.
Затем она рассказала, что Григорович умолял её вернуться, обещал жениться и всё такое, но она ему отказала. Сказала, что любит другого.
Мы с ней потрахались, а я всё это время думал, что после всего происшедшего я уже не смогу к ней относиться как прежде, мне было ужасно муторно и неприятно.
И я ей сказал: Знаешь что Лена, я не смогу больше с тобой встречаться, мы должны расстаться, ты больше мне не звони, вобщем прощай дорогая...
Лена растерялась и начала было объясняться, что так сразу нельзя, что надо подумать, надо время, чтобы всё взвесилось и утреслось. Ведь в жизни всякое бывает и надо это понимать.

Я это всё прекрасно понимал и никакого зла или неприязни к ней не имел, но видеть её и находиться с ней рядом мне было невмоготу. И я ей снова сказал, что всё, больше между нами нет ничего и что я её не хочу видеть.
Лена молча оделась, слёзы были на её глазах, она подошла к двери постояла там немного и потом обернувшись ко мне сказала: Я хочу, чтобы тебе было в сто раз хуже чем мне сейчас. И с этими словами ушла из моей жизни навсегда.
 
Злые слова, я ещё тогда подумал, что если она так может зло сказать, то и правильно, что я с ней прекратил все отношения, этим своим высказыванием она сняла с меня сомнения в правильности моего поступка.

Некоторое время она мне звонила, но каждый раз я ей отвечал, что не могу
с ней разговаривать. Удивительное дело, она даже позвонила мне через несколько лет, когда я уже был женат, не знаю каким образом она узнала мой номер телефона, я тогда жил уже в другом месте. Вероятно она заприметила меня, когда я шил концертные костюмы в мастерских Большого театра, наверное там в каких-то бумажках и нашла мой новый телефон. Но я не стал с ней разговаривать и через несколько лет, сказал что занят и говорить не могу, и повесил трубку.

Ну, да ладно, бог с ней, с Леной, я желаю ей всего самого хорошего и доброго, думаю что жизнь её всё-таки удалась. Она красивая, умная и талантливая девушка и при определённых жизненных обстоятельствах у неё должно всё сложиться хорошо. Надеюсь, что так и случилось.

                ***

Какое-то время я ходил и даже не смотрел в сторону девушек, история с Леной отбила у меня всякое желание в подобном общении, зато я усердно репетировал не тратя сил на всякие пустяки и прекрасно себя чувствовал.
И я наверное не суетился бы по этому поводу, но дорогой друг Славик мне подсуропил, он как раз дембельнулся из армии и был птичкой уже свободной. Он ехал в электричке к себе домой и там увидел Любу, ту самую с которой я встречался до армии, и он сообщил ей что я тоже дембельнулся.
 
Люба мне позвонила и мы с ней встретились. Но должен сказать, что это была уже не та Люба, которую я знал раньше, она очень сильно изменилась.
По ней было видно, что она уже успела побывать в разных переделках.
 
Я объясню, почему так подумал. В ней появилось что-то профессиональное, она вела себя со мной, как опытная проститутка при обслуживании клиента. Внешне она осталась такая же красивая и стройная, но её поведение и даже одежда меня шокировали и заставляли задуматься.
В первую нашу встречу, за неимением другой альтернативы, мы пошли погулять по московским улочкам и забрели в кафе. Немного там посидев, выпив кофе и вина и съев по порции мороженного мы снова вышли на улицу.
И что дальше делать? Куда податься? Хаты не было. И Люба предложила мне зайти в подъезд какого-то дома, прямо в центре Москвы.
 
Я-то, по простоте своей душевной, зашёл с ней в подъезд не для того чтобы...
Я думал просто пообниматься, поцеловаться, чтобы не светиться на глазах у прохожих. Мы с ней забрались на последний этаж и там она, не мудрвствуя лукаво, не дав мне вздонуть и выдохнуть, ловко  расстегнула мои штаны и со знанием дела сделала мне минет. Там же мы приспособились и потрахаться. Так что в конечном результате все остались довольны и счастливы. А что? Нормально! Романтика юношеских дней!

Потом я её проводил до метро и мы расстались, договорившись созвониться. Но, когда я шёл домой, то почему-то невольно думал: Ну надо же... раньше она была скромная девочка, а теперь вот как... Я хорошо помнил, что в своё время
у меня были мысли на ней жениться, и может быть при определённых обстоятельствах так бы и случилось. Но, увы! Жизнь диктует свои правила и законы и всё ставит на свои места.
 
Какое-то время мы встречались и в подъезды заходили ещё, мне даже это понравилось, ведь это лучше чем ничего. Я у неё не расспрашивал, чем она занимается и как живёт, потому что по некоторым фразам понял, что ей не очень хотелось бы обсуждать эту тему.
Я знал, что у неё с родителями большой напряг и она бывает дома только из-за неоходимости где-то жить. А так мотается не поймёшь где и с кем.
Но после одного случая всё тайное стало явным. Как-то мамы и Бельды не было дома, они вместе куда-то укатили на гастроли. И квартира оказалась в моём полном распоряжении. А тут как раз и Люба позвонила, и я её пригласил к себе в гости.
 
И она приехала. Это надо было видеть! Намокияженна так, что была похожа на вампира. От неё пахло дорогими духами. А когда она сбросила с себя плащ,
то под ним оказалась.., нет не голая, а наоборот, даже очень одетая. Но как?! Такое представление я в жизни не видел. Порнухи и других экзотических кадров тогда ещё не существовало в моём не испорченном воображении, а тут пожалуйста Вам, с доставкой на дом.

Когда она сбросила с себя плащ, то под ним оказался такой наряд, что у меня рот открылся от удивления и я замер, вернее обмер, в ожидании по меньшей мере грома и молнии. На ней было блестящее, красное платье с вырезами на груди, как у кормящей матери, и её голые сиськи с торчащими сосками смотрели на меня, как два пулемёта. На шее висели большие бусы, а на руках браслеты.

Люба была черезвычайно рада, что произвела на меня такое ошеломляющее впечатление. Обняв и поцеловав меня, она предложила посмотреть своё показательное выступление. Но перед этим сказала: Помнишь, я обещала тебе стриптиз показать, это было, когда мы только что с тобой познакомились.
И я вспомнил, на самом деле был такой эпизод. Это ещё в Напрудном переулке.
Как-то Люба пришла ко мне со своей подругой и ночью они устроили танцы на спинке моей большой деревянной кровати, но особо не оголялись. Я им тогда предложил, чтобы они на достигнутом успехе не останавливались и разделись бы до конца.
Но Люба сказала, что не всё сразу, чтобы я немного подождал. Она тогда была девочкой-недотрогой, но она мне обещала, что потом как нибудь обязательно исполнит мою просьбу. Я ей тогда ответил: Ну, что же подожду до лучших времён.
И вот вероятно, что те самые лучшие времена настали сейчас и она решила выполнить данное мне давно обещание.
 
Люба очень профессионально, со знанием дела исполнила эротический танец, одновременно избавляясь от одежды, и доведя меня до состояния эйфории, занялась со мною любовными утехами. Не могу сказать, что мне это не нравилось, нет всё было впорядке. Но вероятно я не был готов к такому обороту дела и определённый напряг от такой её активной деятельности у меня всё-таки присутствовал.
Мне надо было бы расслабиться и получить удовольствие, но что-то мешало, что-то во всём этом действии меня коробило. Было такое ощущение, что меня имеют помимо моей воли. Насилуют!!! Насилуют!!! – надо было закричать, тогда наверное всё стало бы на свои места.
 
А так, я как бы оказался соучастником некого режиссёрски поставленного представления, в роли статиста. И я не ошибся в своих ощущениях. Через некоторое время я получил ответ на все свои ощущения и предположения.
В дверь квартиры неожиданно раздался звонок. Я подошёл и спросил: Кто там?
Это я, Слава – ответил радостный голос. Я открыл дверь и впустил нежданного гостя. Он появился, как чёрт из шкатулки.

Увидив Любу, да ещё в таком экзотическом виде, Славик, как и я вначале, вытаращил глаза. Потом они у него засверкали и замасленнились. Ну, вы тут даёте ребята! - сказал он восторженно. И добавил: Не помешаю? Я был не против присутствия Славы, тем более что наши любовные утехи с Любой подошли к концу и мы уже находились
в благодатном, расслабленном состоянии.

Но Славик-то был свеженький, как огурчик, и в его возбуждённом мозгу зародилось непреодолимое желание тоже поучавствовать в этом представлении, и тоже в качестве статиста. Тем более, что между Любой и им уже случались сексуальные отношения, пока я был в армии. Я рассказывал, что это именно он лишил её девственности, и потом они время от времени встречались. Так что он был для неё не чужой человек, а даже с некоторыми притензиями. И он их заявил.

Через некоторое время, когда мы выпили по рюмочке по другой, он попросил меня выйти c ним на кухню покурить, и там спросил: Валер, ты не против если я Любу тоже потрахаю? Собственно, я не был против такого развития дела, Люба не представляла для меня никакой особой ценности, я за неё не держался, как впрочем и за всех остальных своих знакомых девушек, для меня все они были свободны от всяких обязательств передо мной и я тоже никому не был ничего должен. Поэтому я ответил Славику так: Если Люба будет не против этого, то пожалуйста дерзай, я не возражаю.

И я остался на кухне, а Славик пошёл в комнату, где была Люба. Но буквально через мгновение оттуда раздался шум и громкие возгласы.
В такой ситуации я не мог остаться безучастным, и я вошёл в комнату и увидел, что Люба стоит в оборонительной позе, а Славик возбуждённый и разозлённый требует, чтобы она ему немедленно дала...
Ну и дурак же ты, подумал я. Неужели нужно вот так нагло напирать в этом деле и чего-то требовать. Можно же было договориться как-то по другому, ведь между ними уже всё было...

Но это же был Славик, со всеми своими комплексами и маразмом, он всегда лез напролом, не учитывая ничьё желание. Я хорошо знал, что он может и ударить, он уже так поступал с девушками. А мне совсем не хотелось быть соучастником этой мерзкой сцены и я сказал ему: Славик, в чём тут проблема? Разве ты не видишь, что она не хочет с тобой иметь никаких дел. Чего же ты требуешь? И он мне ответил: Валер, ты же про неё ничего не знаешь. Да, кто её суку будет спрашивать, она падла, она ****ся со всеми черножопыми с рынка, эта ****ь по гостиницам обтирается, её иностранцы натягивают во все дыры, она им за валюту *** отсасывает. Она... Стоп Славик – прервал я его бурное выступление. Поумерь свой пыл, какое мне и тебе дело, чем занимается Люба, это её личное дело и не нам её судить за это.

Да ты знаешь, что она работает на сутенёров, они её за деньги подставляют
под клиентов... – продолжал Славик.
Да ты можешь наконец заткнуться - уже вспылил я. Я же тебе сказал, что мне нет до этого никакого дела и слушать твои гадости мне не хочется. Тебе девушка сказала нет, значит нет – заявил я Славе. Но ему было недостаточно моего слова, он видно во что бы то ни стало решил Любу укротить и оттрахать, помимо её воли, то есть изнасиловать. И может быть не будь меня здесь он так бы и поступил, ведь он лешил её девственности именно таким способом.

Но я не собирался способствовать этой его гнусной затеи и сказал ему: Славик, у тебя есть валюта? Какая валюта? – удивлённо спросил он меня. Ну, доллары, марки, фунты... чем ты будешь расплачиваться? – ответил я ему. Славик немного опешил и недоумённо таращился на меня.

А я продолжал его прессовать: Так что же ты себе думаешь, нахаляву здесь оттянуться? Выпить, закусить, да девушкой попользоваться? Не жирно ли тебе будет? Да, кто ты такой? Нищий с притензиями, вот ты кто! Славик потерял дар речи и никак не мог сообразить к чему я всё это говорю. Люба стояла в стороне со слезами на глазах, вся перепуганная, но когда услышала мой ответ Славе, то невольно улыбнулась. Он это заметил и разозлясь хотел было её ударить и уже замахнулся.
Но я предвидел его поступок и плечём оттеснил его в сторону и сказал: Славик, ещё одно неправильное движение, получишь по морде...
 
Я с ним никогда так не разговаривал, да и вообще со своими друзьями никогда не переходил на угрозы, тем более до драки. Но в данной ситуации меня очень сильно разозлило это его наглое поведение и я на самом деле готов был врезать ему по морде, чтобы выёбываться неповадно было, тут у меня в квартире. Юра Пухов всё-таки треснул ему по морде, кстати из-за этой же Любы.
 
Я сказал Славику, чтобы он убрался из моей квартиры, незамедлительно.
Он попятился к дверям, но видно ему было неудобно казаться перед Любой ничтожеством и трусом, поэтому по дороге к выходу он вдруг заблеял:
Ну давай, ударь меня, ну что же ты.., давай ударь... Да вали ты отсюда, козёл, руки об тебя пачкать не хочу, ты постарайся, чтобы я тебя больше никогда не видел – сказал я ему. И выпроводил его за дверь.

Но, через пару дней он мне позвонил и извинился за испорченный вечер, вернее он не извинился, а просто стал невнятно объясняться почему он так поступил.
Я особо не стал вникать в его рассуждения, просто сказал ему, чтобы он при мне никогда бы больше не выдрючивался. Он ответил, что всё понял, на этом мы и договорились. Некоторое непродолжительное время мы с ним общались, но впоследствии всё-таки разбежались, навсегда. У каждого в этой жизни были свои задачи и интересы.
 
А Люба? Я с ней тоже расстался, ну что мне с ней было делать?
Всё-таки мне нужна была порядочная девушка, а не... Хотя о ней у меня остались самые хорошие воспоминания. Через много лет я её случайно увидел. Она сидела на станции метро на лавочке, а я был в вагоне, она меня не видела, да и не могла видеть при всём желании. Потому что находилась в ужасно пьяном состоянии, а рядом сидели два мужика Кавказкой национальности.
 
Ну вот и все мои воспоминания о замечательной девушке Любе. Правда вот сейчас, вспоминив о ней подумал: Очень жаль, что такая красивая, стройная и вобщем-то хорошая девушка не смогла по разным объективным, да и не по объективным обстоятельствам найти себе достойное место в жизни. Я конечно могу порассуждать на эту тему очень рассудительно и умно. Только толку-то что?

                ***

После того вечера проведённого с девушкой Любой и другом Славиком я невольно задумался: А что мне надо в этом мире и как мне дальше жить? Вопросы конечно риторические, но они бродили в моём сознании, но ответа на них я пока не находил.
Я конечно понимал, что надо бы жениться, но уж если на то пошло, то на ком жениться-то? Не мог же я в загс повести первую попавшуюся на улице. Да и желание к этому действу у меня абсолютно отсутствовало и денег я ещё сам не зарабатывал, так что рано было об этом думать.

А собственно, из загса куда идти? Опять к маме? Мама с Бельды меня не подталкивали к женитьбе, но я сам хорошо понимал, что мешаю им в их маленькой двухкомнатной квартике. Я же был уже здоровенный мужик со всеми вытекающими из меня обстоятельствами. Правда, в Напрудном переулке за мной оставалась комнатка, но она практически была не приспособленна к жилью. Так-что, как не крути не верти, дилема получалась в этом вопросе.
 
Ну да ладно, всему своё время. А тут, нежданно-негаданно, у меня появилась девушка Люся. Люся-Люся я боюся, что тобою увлекусь я!
Люда Москвина – сексопильная женщина, красавица, блондинка, крашенная. Сразу могу сказать, что ничего путёвого из нашего знакомства не вышло, разочарованными и неудовлетворёнными остались мы оба. А всё начиналось, так романтично и многообещающе...
 
Люда работала в москонцерте с номером “Кордапарель.” Объясню, что это такое.
Это толстый канат прикреплённый к чему нибудь под потолком, а по нему передвигается вверх-вниз, красивая стройная девушка, исполняя акробатические трюки. Зрелище эстетичное и сексуальное, в смысле приятное и интригующее.
Люся приходила репетировать в студию, не часто, но приходила. Это было летом, летом, это было знойным летом...(слова из песенки)Не подумайте, что описывая эти события у меня появилось такое игривое настроение, просто вспомнил хорошие, благодатные времена, когда всё получалось и забот было не так много. И жизнь была так прекрасна, что удивительно.
 
Я на Люду особо не засматривался, видел конечно, что красивая девушка, но чтобы подкадриться к ней у меня и в голове не было.
Во-первых Люда была особой приближённой к Леониду Маслюкову, говорили и не без оснований, что она его любовница. Во всяком случае я точно знаю, что она долгое время жила у Маслюковых дома. Во-вторых она была постарше меня, да и вообще, она была уже артисткой, а я так...

Анекдот: Во дворе гуляют собаки и спрашивают друг у друга, кто какой породы. Одна гордо говорит: Я, овчарка! Другая: А я, рейзершнауцер! Следующая: Я, сербернар! Ну и так далее. Дошла очередь до пса, который был простой дворняшкой, и его тоже спросили: Ну, а ты кто? Пёс немного помялся, почесал за ухом и ответил: Да, я так, просто поссать вышел...
Так что, я хвост не задирал и в стойку не вставал и не морочил себе голову на предмет Люды Москвиной. Как впрочем и по остальным студенткам ВТМЭИ.
Но Люда сама “Положила на меня глаз”, а я и не заметил этого. Мне на это настоятельно указал один артист балета, вот забыл его фамилию, вроде бы Фадеев, но помню, что звали Вадик. Он танцевал индийские танцы и был, как мне казалось, “Голубым”. Вадик был паренем симпатичным, если не сказать красавчиком и интеллигентным.

А вот каким был Я, я никак не ощущал и не задумывался на эту тему, даже в зеркале себя не замечал, мне только казалось, что я ещё не готов к полётам на дальние дистанции. Но я очень старался побыстрее приблизить то время, когда сам буду с усами. И для этого репетировал упорно и с энтузиазмом и у меня начало всё получаться.
 
Люда Москвина подошла ко мне на мягких лапках, она стала меня обучать акробатическим поддержкам. Правда, у меня уже была некоторая подготовка в этом деле, Тамара Абрамовна натаскивала меня с упорством невероятным, что мне очень нравилось. Я уже начал делать такие сложные трюки, которые не каждый хороший акробат мог повторить. И вот Люда стала каждый раз, когда приходила порепетировать, заниматься со мной поддержками. Надо заметить, что она была девушка не маленькая и соответственно не очень-то лёгкой, но у меня силы оказалось достаточно, чтобы её подкидывать, подхватывать и ловко переворачивать. Видно ей это доставляло не малое удовольствие. И я с ней совершенствовал своё мастерство, без всяких задних или передних мыслей по поводу Люды.

Несмотря на все мои знакомства с девушками, я был ещё очень наивным и сдержан в этом вопросе, можно сказать не сильно развращённым. Я ещё не дорос до настоящего мужика-мачо, моя голова была занята другими проблемами и заботами: “Первым делом, первым делом самолёты! Ну, а девушки? А девушки потом...”
 Но как-то после репетиции ко мне подошёл Вадик и завёл со мною разговор, такой приватный не навязчивый, он заметил, что я очень сильный и способный, и что Люда очень много обо мне говорит хорошего. Я сказал спасибо и хотел было отправиться в раздевалку, но он меня задержал и заговорчески, с горящими глазами сообщил мне: Да ты что слепой? Hе видишь что ли? Людка в тебя, как кошка втрескалась, она с ума сходит, только о тебе и говорит... Меня аж в жар бросило от этого его заявления.

Ты что придумываешь, зачем ей это надо? – ответил я ему. Валерочка, вот богом тебе клянусь – сказал он и перекрестился. Собственно, это она меня и попросила поговорить с тобой, ей самой как-то неудобно – продолжил он.
Ну и дела... – подумал я. А что со мной говорить? Я что, должен что-то сделать? – спросил я его. Ну конечно, ты же мужчина прояви инициативу, женщину приласкай, с кокетливым смешком посоветовал мне Вадик.
 
Но получилось так, что инициативу мне не пришлось проявлять, всё произошло само собой. На следующий день я как всегда репетировал в акробатическом зале и во время каких-то упражнений засадил себе занозу в палец ноги.
И тут как раз в зал вошла Люда. Увидев, что я получил страшную травму, не совместимую с жизнью, она подошла ко мне и предложила вытащить занозу. Вообще-то я отказался, мне было как-то неудобно, чтобы девушка ковырялась у меня в подмётке, надо заметить не первой свежести. Но девушка Люда не послушала моих увещеваний и взяла своими холёными ручками мою пострадавшую ножку и принялась извлекать занозу. Все в зале с удивлением и восторгом следили за этой сценой.
А я аж весь сконфузился, но сопротивляться против такой замечательной экзекуции не было сил да и желания. Мужественно терпел все невзгоды. Кульминацией этой процедуры было то, что Люда вынула из своей сумочки дорогие французкие духи... Это же надо понимать, в то время такие духи были большой диковинкой и привозились только из-за границы, и вот этими духами она смазала мою рану.

Публика возликовала, а я пошутил: Ну вот, теперь придётся ногу год не мыть.
Тут к нам подскочил один из местных артистов-акробатов и со страдальческим видом заявил: Ох Людочка, у меня тоже огромная заноза торчит, смажь пожалуйста вот здесь, и показал на область сердца. Люда посмотрела на него и ответила с очаровательной улыбкой: Не судьба тебе дорогой, французкими духами попахнуть, тебя жена дома ждёт, опять таки же скандал и разборки будут, так что ты не ломай своё семейное счастье. В зале все засмеялись, и даже заопладировали, а Люда помогла мне встать с пола и поддерживая под руку повела в сторону раздевалки,
как будто я на самом деле был тяжело раненый. Доведя меня до места Люда спросила: Ну, как нога, ходить сможешь? Да я и забыл про ногу, могу тебя на танец пригласить – ответил я.

Ну и пригласи! – сказала она, и вдруг обняла меня за шею и поцеловала в губы.
А я? Я вобщем-то растерялся и не знал, что надо делать. Несмотря на разговор
с Вадиком, у меня не было никаких планов и мыслей по поводу Люды.
Я ещё не решил для себя, как поступать и что делать. А тут вдруг такая ситуация. Но, чтобы не ставить девушку в неудобное положение, да и самому не выглядеть совсем уж дураком, я тоже её поцеловал и сказал: Ну, я пойду, переоденусь...
Я тебя подожду у выхода из театра, на улице – ответила Люда. Пока я переодевался, в моей голове пронеслись десятки всяких мыслей, я никак не мог определиться, как мне поступить и что делать. Конечно, можно было сходить в ресторанчик, а потом и потрахаться не грех, Люда девушка взрослая и для неё это вероятно естественное дело, а может быть и вполне желанное.

Но вот так сразу мне не хотелось, у меня как-то душа не лежала, вернее не было удобно. По разным причинам. Во-первых она была любовница Маслюкова, во-вторых заводить шуры-муры в студии не считал правильным, были и другие причины. Конечно, Люда женщина очень красивая и шарахаться от неё было бы глупо, и потом, она сама проявила инициативу... Вобщем, у меня возникла дилемма. Будь я такой разумный как сейчас, без проблем определился бы, что и как надо делать в подобной ситуации, но задним умом всегда легче рассуждать. А вот тогда я стушевался, но не настолько, чтобы дать задний ход и позорно бежать с поля боя. Нет, я обрубил швартовые и смело отправился в бурное плавание, благо что сирена, уже подала свой призывный голос.
 
Выйдя на улицу я встретил Люду и она предложила мне погулять по ВДНХ.
И мы пошли в сторону ботанического сада. Погода была замечательная, цветочки торчали и благоухали, а мы держась за ручки, как влюблённая парочка, очень приятно и интересно разговаривали. Мы впервые поцеловались полчаса тому назад,
а между нами уже было что-то связывающее.
 
Это ощущение было благодаря радостному, даже можно сказать азартному поведению Люды. Она была вся возбужденна и от неё шли сильные любовные флюиды. И разговор между нами был очень интересный и забавный, я и сейчас хорошо помню, что тогда говорила и о чём рассуждала Люда. Она говорила о роли женщины в жизни мужчины, и вообще в истории, в глобальном масштабе. У неё была целая филосовская теория на этот счёт. Она разделяла человечество на несколько категорий и не все однозначно и поровну получали её царское благославление на счастливое существование. Красивые и умные люди были высшей кастой, они должны были оберегаться обществом и во всём иметь преимущество, как раритетная ценность. Самые умные, красивые и сильные мужчины должны выбираться такими же женщинами, тогда разум, красота и сила будут профелирующими понятиями на этом свете. Женщины не должны портить генофонд земли, плодя никчёмных уродов. Вот так рассуждала Люда. Я у неё спросил: А куда же деваться например не очень симпатичным, но умным? Конечно, они тоже имеют право на существование, но в другой категории – ответила она. Она многое что говорила на эту тему и некоторые её рассуждения были для меня не очень понятны, но я её не перебивал и не вступал с ней в споры, а только слушал.
 
И надо сказать, что слушал с большим интересом, хотя для меня было странно, что она так озабоченна этой проблемой. Но видно, я ещё многого чего не понимал и не знал в этой жизни. Оказывается, что люди думают на разные темы и не только о хлебе насущном. Пока мы с ней гуляли я обратил внимание на то, что проходящие мимо мужчины шеи себе скрутили заглядываясь на мою спутницу, и она мне тоже заметила: Вот видишь, как на нас смотрят? Да нет, это на тебя смотрят– ответил я. Ошибаешся Валерочка, смотрят на нас, сначала на меня, а потом на тебя, потому что мы вместе. Если бы я шла одна на меня смотрели бы по другому, ну например с такой мыслью: Вот какая красивая девушка, мне б такую! Но подойти и познакомиться со мной страшно для простого обывателя. А на тебя они смотрят с завистью и думают, как же этому парню повезло с такой красивой женщиной – резюмировала Люда.
А ты что, моя женщина? – спросил я у неё. Ну я думаю, что да, если ты конечно не против – ответила Люда. Глаза её затуманились, она обняла меня и прижалась губами к моим губам. Тут я уже точно понял, что обратного хода у меня уже нет.
Ну и будь, что будет – решил я. Но моей решимости всё-таки не хватило на то, чтобы куда нибудь забуриться в этот же день, да собственно и некуда было пойти. Домой ко мне нельзя, там мама с Бельды в засаде, а ещё куда у меня вот так сразу на ум не приходило. И я проводил Люду до метро и мы расстались с ней до следующего дня.
 
На следующий день во время репетиции ко мне подошёл Вадик и сказал: Ну, ты настоящий  мужчина, такую красивую женщину с ума свёл, я Людку знаю много лет,
мы большие друзья, но в таком состоянии и возбуждении я её вижу впервые. Надо же, чтобы Людка страдала, как мартовская кошка – востоженно поведал мне Вадик. И ещё он предложил общаться с Людой, здесь в студии, через него. Это будет удобно вам обоим, чтобы не было всяких лишних и не нужных разговоров. Ты понимаешь? – спросил он меня.
Нет, не понимаю, почему я должен таиться и прятаться, я не собираюсь при всех заниматься с ней любовью, а потискать её во время репетиции я не откажусь – с наигранной страстью заявил я Вадику.
Он испуганно и удивлённо на меня потаращился, а потом что-то сообразив закатился невероятным смехом до слёз, приговаривая: Ну Валерочка, ты меня просто убил, я это запомню на всю жизнь, ты меня прости, это я за Людку радуюсь.
А тебе-то, что с этого? Ты-то, что о ней так печёшься? – спросил я его удивлённо.   
 
Ой, ты знаешь, это долгая история, но я тебе её как нибудь расскажу, только не подумай что-то плохое. Могу только сказать, что мы дальние родственники, я её очень давно знаю, и я для неё, ну, как бы опекун, она много настрадалась и я хочу ей помочь.
 
Эта вся фигня была для меня не понятна, но я всё принял как есть. Пусть будет так, опекун, так опекун – подумал я. А Вадик мне предложил: Давай сегодня после репетиции все вместе поедем в бассейн на Крапоткинскую, сегодня такая жара, искупаться будет очень не плохо.
Хорошая идея – согласился я. Потом подошла Люда, она до этого была в балетном классе, и мы с ней занялись отработкой акробатических и балетных поддержек.
Для окружающих, ничего особенного не изменилось в нашем поведении, но между нами разряды электрического тока явно ощущались.

После репетиции мы втроём поехали в бассейн на Крапоткинскую, это там, где сейчас стоит храм Христа Спасителя. Погда была очень жаркая и остудиться в холодной воде было просто замечательно. Вадик совсем не мешал нам, даже наоборот, он был как бы связывающим звеном. Он вёл себя очень тактично и забавлял нас разными светскими разговорами. Обсуждал москонцертовские сплетни, кто с кем, как и где, сообщал театральные новости, в основном на балетные темы. Плавал он не много, старался принимать только солнечные ванны, стоя на пантусе, как Аполлон Бельведерский. Надо сказать, что Вадик обладал очень стройной фигурой, профессионал сразу мог бы опозать в нём артиста классического балета. А мы с Людой бултыхались в воде, иногда подплывали к Вадику, чтобы ему не было скучно. После бассейна Вадик пригласил нас к себе домой, оказывается он жил совсем не далеко отсюда.
Своё приглашение он мотивировал тем, что обязательно хочет показать нам альбом со своми фотографиями, где он танцует с разными знаменитостями.
Мы согласились и пешком пошли до его дома. Он жил в старинных арбатских улочках-переулочках, где обитает вся московская интеллигенция.
 
К моему удивлению, нас встретила его жена, тоже артистка балета, но совсем не похожую на таковую. Она выглядела странно и неказисто, она была очень толстая, вернее с большим животом, но вроде бы не беременная, и на тонюсеньких ножках. Казалось, что живот вот-вот её перевесит и она кувыркнётся на пол и закачается, как пресспапье. Но слава богу всё обошлось. Разговаривали они между собой довольно-таки занятно, очень вежливо и подчёркнуто уважительно, чуть ли не на Вы. Мне здесь совсем не понравилось, я не люблю всякой вычурности и нафталина, такая обстановка казалась мне противоестественной. Но уж попал, так попал, приходилось делать вид, что всё просто замечательно и терпеть. Но мысль побыстрее бы смыться отсюда не переставала покидать моё сознание. Нас напоили чаем, вроде бы с бубликами. А потом Вадик предложил просмотреть альбом с фотографиями, что было на самом деле интересным. Оказывается, он был знаком со знаменитым артистом балета Рудольфом Нуриевым, у него были фотографии где они стояли вместе, и вырезки из разных газет и журналов со статьями об этом трагическом и фантастическом артисте.   
 Поздно вечером, наконец-то оставив затхлые стены старинного дома, мы с Людой вышли на улицу и пошли пешком по улочкам, жадно вдыхая московский воздух, наслаждаясь летним теплом и уютной красотой арбатских развалюх. Я проводил её до дома, это было недалеко от Вадика, несколько остановок на троллейбусе. Люда жила на Ленинском проспекте ближе к его началу. Мы немного постояли у подъезда дома и я уж было собрался попрощаться, как вдруг Люда предложила мне зайти к ней, на чашечку кофе. Чашечка кофе, это хорошо – согласился я.
 
Её квартира была двухкомнатная, но одна комната была закрыта, а в другой располагалась... кровать и небольшой шкафчик, ну и всё.
Правда, на стенках висели несколько портретов, очень хороших портретов, нарисованных пастелью, исполненных талантливым художником, на них была изображенна Люда в обнажённом виде. Я не спросил, кто художник, который её нарисовал. Но она сама рассказала, что это один её бывший друг.
Не помню, было ли кофе, что-то мне этот факт не запомнился, но в кровати, вместе с обнажённой натурой, я очутился довольно-таки быстро. Но тут произошёл некоторый конфуз, нет это не то, о чём можно подумать суетясь мыслью. Со мной было всё впорядке, в смысле мужской потенции, дело было совсем в другом. Я услышал, что кто-то ходит по коридору квартиры.

Я прислушался, а Люда мне спокойно сообщила: Дорогой, ты не обращай внимание,
это там... мой муж бродит. Ну, не фига себе, час от часу не легче – подумал я.
А Люда продолжила: Ты знаешь, кого называют соломенной вдовой? Нет, мы в школе этого не проходили – наивно ответил я.

Она засмеялась и постаралась объяснить мне, кто такая соломенная вдова. Оказывается, что это женщина состоящая в браке, но по каким-то причинам не живущая со своим мужем. Почему соломенная, я так и не понял. Может быть потому, что он, будучи живым и здоровым, на стог соломы её уже не заваливает. Но тогда это было для меня не суть важно. Но мне было как-то не всё равно, что её муж шатается по коридору и вероятно слышит и понимает, что тут между нами происходит.
Я спросил об этом Люду, а она ответила, чтобы я не брал это себе в голову.
Затем она включила музычку, у неё был ещё портативный проигрыватель, и приняв соблазнительную позу, пригласила меня заняться непосредственно тем делом, ради которого собственно мы сюда и пришли.
 
И всё было бы наверное замечательно если бы не её муж в соседней комнате.
Он у меня не выходил из головы и вобщем-то мешал, гад.
Мешал не только своим присутствием, но и тем что я не мог выйти в ванную или в туалет, Люда меня попросила этого не делать.
Сказала, что не хочет его травмировать окончательно. Чушь какая-то, но тем не менее мне пришлось прокантоваться в её комнатке всю ночь безвылазно.
 
Солнце всходит и заходит, а сикать хочется всегда – филосовски рассуждал я.
Так что получается, что у меня был секс с препятствиями, что не доставляло мне особого удовольствия. Утром меня покормили прямо в кроватке, наконец-то угостили кофе и принесли на подносе яичницу.
 
Когда я выпорхнул на улицу, то был несказанно рад этому. Пописав в ближайших кустиках я получил не меньшее удовольствие чем за всю ночь. Солнышко светило, было тепло и мухи не кусались. Вот такие замечатальные впечатления остались у меня после посещении квартиры Люды, больше туда я никогда не заглядывал.
 
Правда для этого появились и другие причины, более значительные. Догадайтесь с трёх раз какие? Ну, если не с трёх раз, то хотя бы после трёх дней. Ганс бы понял меня с пол оборота, он в этом деле был профессор. Вобщем, через три дня у меня, как говориться, закапало с конца... 
Я не на шутку заволновался, такого у меня никогда в жизни не было. С Гансом я тогда уже не общался и обратиться по этому вопросу мне было не к кому и с кем посоветоваться о таком экстримальном деле я не знал.
 
                ***

С дуру я рассказал об этом Бельды, но он растерялся ещё больше чем я, и весь стушевавшись и часто заморгав глазами сказал: Так это же триппер... поздравляю?!
 
Делать было нечего и я побежал в кожновенерологический диспансер.
Место замечательное и весёлое, особенно для новичков. Здесь, пока сидишь в коридоре в ожидании приёма врача, услышишь столько интересного, что потом будешь долго ходить под впечатлением. Я понаслушался столько историй и весёлых, и кошмарных, что стало как-то не по себе.

А экзекуции и муки, которые предполагались для клиентов диспасера заставляли содрогнуться и покрыться холодным потом.
Но почему-то завсегдатые этого заведения относились с юмором ко всему происходящему, они бравадно шутили и с удовольствием проводили консультаци с новичками и давали им дельные советы. Беда объединяет людей и сплачивает их ряды – мудро подумал я.
 
И тут вызвали меня. Сынок, ты не робей, настоящий мужчина должен пройти любые испытания – напутствовал меня один из завсегдатаев.
Врач был мужчина, а вот его ассистентка была женщина, довольно молодая.
И что её заставило пойти работать в такую клоаку? подумал я.
Но долго в раздумье я не находился. Видно заметив моё замешательство она с усмешкой сказала мне: Ну давай, снимай штаны, показывай и рассказывай, что там у тебя произошло.

А что здесь смешного, вот, вроде бы триппер подхватил – ответил я ей.
Ты парня не смущай – одёрнул её доктор. Ну, что там у тебя? – спроил он и спустив с меня штаны начал осмотр.
 Со мной особо не церемонились, всё происходило чётко, быстро, но всё-таки с какими-то подъёбочками. Это вероятно у них было профессиональное. У меня взяли всякие мазки и анализы, и к моей великой радости уколы не назначили, только выписали какие-то таблетки, а то в коридоре пугали, что сотни уколов могут засодить, так что ни встать ни сесть будет невозможно. Ещё врач мне порекомендовал, чтобы моя девушка тоже обследовалась.

Результаты моих анализов должны были быть готовы дней через пять, а пока я находился в тревожном неведении, что же за инфекция забралась в мой организм.
Но выйдя от врача в приёмную тут же получил бесплатную консультацию от местных аборигенов, они меня распросили что и как говорил доктор и на основании этого просветили меня, сказав: А, это ***ня, нету триппера, просто засорение канала, подмываться надо парень, после этого дела... И они оказались правы, через несколько дней мне это же заключение высказал и врач. Так что я, можно сказать, отделался лёгким испугом.

Люде я сообщил о моём визите к врачу и передал его совет тоже обследоваться.
Она сильно удивилась и сказала, что быть такого не может, что это просто какое-то недразумение. И через пару дней принесла мне справку от своего врача, где указывалось, что она абсолютно чиста и невинна. Но наши любовные отношения на этом прекратились и поддержками мы больше не занимались.
У меня пропало всякое желание и больше не тянуло на подобные подвиги. Вероятно, что это всё получилось в связи с тем, что я не имел возможность помыться, когда был в гостях у Люды, зато её мужа не потравмировал. Лучше было бы дать ему по рогам, чтобы он не пасся в коридоре, и принять ванну. Не всегда хорошо быть скромным и учтивым.
 
Как не странно, но у Люды ко мне осталось нормальное отношение, хотя она в акробатический зал уже не заходила, стала посещать только балетный класс.
Но при встрече всегда мило мне улыбалась. А я старался по мере возможности с ней не пересекаться.

Один раз я встретил её прямо около своего дома, я вышел из подъезда и увидел Люду вместе с очень симпатичной девушкой. Она поздоровалась со мной и сказала, что рада меня увидеть и познакомила с девушкой, это оказалась её сестра. Она была стюардессой на международных линиях.
Мы постояли, потрепались о чём-то и Люда вдруг пригласила меня на вечер в какую-то очень весёлую компанию. Там будут интересные люди, в основном артисты театра
и мы проведём хорошее время – сказала она.

Я не был готов к такому обороту событий и поспешил отказаться. Извини, но к сожалению, твоим предложением не смогу воспользоваться - ответил я.
Я не был занят, но возобнавлять наши прерванные отношения мне не хотелось.
Люда грустно улыбнулась и сказала: Ну что ж, тогда как нибудь в другой раз.
Мы попрощались и разошлись в разные стороны.
 
Я не жалел, что так ответил Люде, мне протвоестественно было ответить ей согласием и я не стал себя ломать. Хотя долго думал об этой встрече и у меня были самые добрые мысли о ней, но...
 
Потом у нас были всякие случайные, мимолётные встречи, но больше никогда мы не тянулись друг к другу. У меня было такое ощущение, что между нами ничего и не было. А на самом деле, было ли?
 
Только ещё один единственный раз между нами произошёл разговор, но это совсем другая история. Я её расскажу.
 
Можно подумать, ну зачем я это всё пишу и рассказываю всякие подробности моей жизни, даже интимные, и у меня есть ответ. Я хочу быть таким, какой я есть на самом деле, без лицемерия и ханжества. Конечно, можно всё написать по другому, упуская всякие нюансы и представиться таким белым и пушистым, но тогда это будет не правда. Это моя жизнь и из неё нельзя ничего выбросить, и изменить тоже невозможно, она такая, какая есть.
 
Может быть кто-то, когда-то прочитав мои записи задумается и задаст вопросы сам себе: А как я прожил своё время? Что я смогу рассказать о себе? И если будет что сказать, то этот человек вероятно поймёт меня, а если нет, то пусть хотя бы послушает, как жили некоторые люди в тот отрезок времени, который я описываю, это может пригодиться для собственной оценки и принятия решений. Думаю, что это не плохо и даже полезно. Афоризм: На пути к себе есть вероятность встретиться с самим собой.
 
После всех этих событий произошедших со мной, я стал задумываться: Ну, и сколько это всё может и будет продолжаться? В смысле мои амурные похождения, вольные и невольные, потому что помимо описанных случаев присутствовали и другие мимолётные или случайные встречи с женским полом. БОЙТЕСЬ СЛУЧАЙНЫХ СВЯЗЕЙ! – гласит народно-медицинская мудрость.

И в душе я был готов внять этому лозунгу, я понимал, что пора бы и остепениться. Но моё сердце или какой-то другой орган чувства, категорически отказывались принимать это разумное соображение, и я не мог их переубедить никакими логическими довыдами. Им хотелось вечной свободы, а не хомута семейной жизни, и я с ними был полностью солидарен в этом. У меня было задуманно не жениться лет до тридцати, пока самостоятельно не смогу зарабатывать на жизнь, а пока у меня такой возможности не было, то и нечего было думать по этому поводу. Я и не думал.
Но человек предполагает, а жизнь располагает, то есть события стали развиваться сами по себе, не могу сказать, что независимо от меня, но во всяком случае не так, как я планировал раньше.

И в этом моём продвижении к счастливой семейной жизни мне подсуропила незабвенная мамина подружка Алла Ширяева. Она в то время постоянно бывала у нас дома и обсуждала с моей мамой всякие насущные проблемы, свои и чужие. Видно в моё отсутствие они перемалывали мои косточки и решили, что мне не плохо бы было жениться, а то мотаюсь, неизвестно с кем и где.
 
И вот как-то мы вместе обедали, сидя на кухне, я как раз только что пришёл с репетиции из студии. И Алла завела со мной разговор о том, что в студии происходит, хотя сама не раз приходила туда порепетировать и прекрасно знала,
кто чем там дышит.
 
Алла вообще была не промах во всех ситуациях связанных со сплетнями и интригами
в москонцерте, и в этом плане у неё всегда была хорошая информация, она умела располагать к себе людей и вытягивать из них всё полезное для себя. Она умела жить за чужой счёт, видно сказывалась её детдомовская закалка выживать в любой сложной ситуации. Я к ней всегда относился с большой симпатией, но с небольшой иронией, отношения между нами были, как у брата и сестры.
 
Как я понял, Алла узнала о том, что я встречался с Людой Москвиной и завела со мной разговор на эту тему. Это надо же знать Аллу Ширяеву, она умела, очень мило не выбирать выражения, и могла открытым текстом высказывать свои досужие мысли и рассуждения.
 
И она, не мудрствуя лукаво, сходу заявила мне следующее: Валерочка, что же ты с этой ****ью связался? Да на ней же пробы негде ставить! Ну и всё в этом духе про Люду Москвину.
Надо здесь заметить, что они терпеть друг друга не могли и были в москонцерте соперницы и враги. Они знали не малые подробности из жизни друг друга, но это другая история, сейчас не об этом, хотя тоже забавно и интересно.   
 
Только ещё хочу здесь заметить, что Алла была на этот момент уже не Ширяева, а носила фамилию своего второго мужа и теперь звучала как: Алла Бокар. Её первый муж был артист москонцерта Михаил Котляр, он был певец и выступал в дуэте с известной в то время певицей Екатериной Шавриной. Брак между Мишей и Аллой не долго просуществовал, Миша как-то быстро поприуныл от первых впечатлений и поприосунулся на голодном пойке, ведь Алла совершенно не умела готовить и сама питалась исключительно шоколадками или тем, кто чем угостит. Она была большой любительницей ходить по гостям, тем и жила.
 
С Мишей она прожила не больше года, сделала от него аборт и отпустила на все четыре стороны, правда он ей за это купил однокомнатную, кооперативную квартиру, на окраине Москвы. И вероятно несказанно был этим счастлив, считая, что ещё так легко отделался, потому что дорогая Алла могла бы и скандальчик приличный устроить, что мало не показалось бы. Миша хорошо знал об этой её замечательный способности.
 
Был дикий случай, когда Алла схватилась в рукопашной драке с Катей Шавриной.
Это произошло прямо в буфете москонцерта, девушки катались по полу и рвали друг
у друга волосы на голове, выкрикивая всякие, не для мужских ушей слова.
А начала драку Алла, она приревновала Катю к своему мужу и при всех оскорбила её сказав, что у неё один ребёнок от Гришки, а другой от Мишки (мужа у Кати звали Гриша, он играл на саксофоне и замечательно рассказывал анекдоты) Вот такие дела.
 
Алла, с момента своего рождения, была обделена заботой родных и близких, как я говорил ранее она воспитывалась в детском доме города Куйбышева, но дальше по жизни ей много везло, у неё были просто невероятные, даже можно сказать чудесные возможности зажить в достатке и уважении.
 На какое-то время она схватывала фортуну за лапки, но удержать её не умела, она не могла постичь момента истины, у неё все проскальзывало между пальцами, как песок. Я хорошо знаю, что за ней ухаживали очень известные, знаменитые и богатые мужчины, но она никогда не могла удержать их надолго, в лучшем случае оставалась их любовницей. По ней тогда вздыхали многие мужики.
 
В их число входили и простые смертные, всякие Лёвчики и Вовчики, я их не видел, знал только по разговорам между мамой и Аллой. Но были и такие, которых я сам наблюдал. Например: замечательный актёр театра и кино Александр Збруев. Околачивался у нашего дома и артист Коренев(не помню как его величают, но в фильме “Человек Амфибия” он снялся в роли, Ихтиандра) Тогда этот Ихтиандр был очень популярным в Советском союзе, по нему сохли тысячи девчёнок, а он пасся на верёвочке у Аллы.
 
Потом пошли величины более значительные, в смысле побогаче и известнее, это композитор Таривердиев Микаэл, он написал музыку к фильму “Семнадцать мгновений весны.” Руководитель и главный режиссёр театра Вахтангова, Симонов Рубен Николаевич, затем его сын Евгений Рубенович, а потом, шутила Алла, на очереди стоит и сын Жени Симонова. За ней ухаживал известный человек в мире автомобилей, кто-то из семейства Мерседесов-Бенсов, звали его Генри Вебер. Карбюратор Вебера стоял на западногерманских автомобилях. Помню, что этот Генри смущал весь наш двор, он каждый раз подъезжал на новых машинах и таким образом устраивал целое автомобильное шоу. А Алка выскакивала из подъезда в красивых пышных, утянутых в талии платьицах, их ей шила моя мама, и с очаровательной улыбкой садилась в машину под восторженные или возмущённые взгляды жильцов дома.

Были у неё знакомые спортсмены и художники, они обрывали телефон, в надежде с ней встретиться. В москонцерте клеилось к ней всякое начальство, от администраторов до директоров, но им она не уделяла своё благосклонное внимание и из-за этого нажила себе там не мало врагов. Про неё там говорили всякие неподобающее тексты, но я хорошо знаю, что это не соответствовало действительности. 
 Можно подумать, что Алка пархала как мотылёк, от одного к другому, но это было не совсем так. Она всегда встречалась только с одним мужчиной, но только до того момента, пока они по каким либо причинам не расставались, это зависило от него или от неё. После этого она не считала себя связанной какими-либо обязательствами. А в тот отрезок времени, когда они встречалась, она была абсолютно недоступна для других. У неё в этом был свой кодекс чести.

Да и потом, что ей оставалось делать? Не сидеть же ей красной девице у окна и ждать, когда королевич Елисей прискачет к ней на белом коне. Нет, такие чудеса только в сказках бывают. Она могла надеяться лишь сама на себя. Её жизненный успех зависел только от неё самой, вот она и старалась устроиться в этом мире, как могла. Но это у неё не всегда получалось. Вздыхатели пропадали, так же неожиданно, как и появлялись.
 
А почему так происходило? Да по разным причинам, но впервую очередь потому что
Алла была наивной, несмотря на всю свою хватку. Пока она была молодая её непосредственность прощалась, даже в этом была какая-то изюменка.
Но всему своё время. Потом, когда она стала постарше, это явление стало больше раздрожать, но Алла не контролировала своё поведение, она привыкла к тому, что все должны пристраиваться к ней и входить в её положение, а так не бывает, и получалось, как в сказке Александра Пушкина о золотой рыбке, девушка оставалась
у разбитого корыта.
 
Один раз ей баснословно повезло, можно сказать, что она вытащила счастливый лотерейный билет, она удачно вышла замуж за гражданина Венгрии, Поля Бокара. Поль был журналистом международником, корреспондентом венгерского телевидения в СССР.
 
Алла познакомилась с ним на каком-то приёме, куда попала совершенно случайно, подружка пригласила, и ухитрилась очаровать корреспондента настолько, что через некоторое время он оставил свою жену и двух детей, девочек, и женился на Алёне – так она любила называть себя.
 
Я знал Поля, он приходил к нам домой и произвёл на меня очень хорошее впечатление. Он не плохо говорил по русски, был остроумен и выглядел солидно. Такой весь в костюмчике с галстуком и приезжал на машине “Волга”, что по тем временам было не слабо. В Алёну он втрескался поуши, можно сказать, что потерял рассудок. Романтика загадочной русской души, артистка цирка, да и вообще она тогда смотрелась очень привлекательно и сексуально.

Кстати заметить, Алла всегда носила с собой журнал “Советская женщина”, где на обложке красовалась её эффектная фотография. Здесь ей тоже повезло, случайно на улице её встретил фотокорреспондент из этого журнала и предложил сняться.
И Алла не упустила такого замечательного случая. Потом, при помощи этого журнала, она извлекла много всяких полезных дивидентов в свою пользу. Во всяком случае поклонников у неё увеличилось на порядок.
 
Вероятно, что Поль тоже клюнул на эту обложку. Алла рассказывала моей маме,
что тогда на первой встрече с Полем она, как бы невзначай, достала из сумочки журнальчик и дала ему взглянуть на Советскую женщину. А что? Молодец Алка!
"Куй железо пока горячо!"(можно читать через Х)
 
Помню, вся эта история, когда про неё разнюхали в москонцерте, вызвала неимоверную зависть у Алкиных подружек и знакомых, какие только лейболы ей не наклеивали. Проститутка было самым приличным названием. Но ей было на всех тьфу, для местных обывателей и злопыхателей она была уже недосягаема.
 
Несмотря на то, что её муж был иностранным гражданином, тогда это не сильно поощрялось властями, ей не строили особых припонов, Поль был коммунистом, а это уже другой коленкор.
 
В те времена карьеры было не сделать если не состоять в партии. Венгрия тогда была страна социалистическая и очень зависима от советского режима. Так что можно сказать: Кто деньги платит, тот тебя и танцует. Я ещё расскажу историю Аллы Бокар, она заслуживает внимания.

                ***

А пока продолжу свою сагу. Итак, перекрестив Люду Москвину всеми недозволенными эпитетами, Алла поведала мне, что там в Зелёном театре, где я репетирую, в балетном отделе, есть очень симпатичная девочка. Ну такая хорошенькая, глаз не отвести – сказала она. Кито же это такая? – спросил я.

Да такая блондиночка, кудрявая, фигурка у неё, как у статуэтки – ответила Алла. Вобщем, она предложила мне обратить на неё внимание. Я знал эту девочку, вернее видел её, когда посещал балетный класс урок, но не был с ней особо знаком.
Я как-то не лез в балетный отдел, мне там было не совсем уютно, по сравнению с этими легко порхающими существами я чувствовал себя полной раскорячкой.
 
Кудрявую блондинку, звали Тома Кирюткина, она на самом деле была очень симпатичная и имела весёленький, задорный характер. Она танцевала русские народные танцы, всякие дробушки-топотушки, в паре с очень хорошим парнем, Колей Макаровым. Коля был совсем молодой парнишка, ещё без усый, но как танцор он был очень способный. Он обладал замечательным прыжком и был невероятно гибкий в спине. Танцевальная пара Томы и Коли смотрелась просто великолепно. Я видел их выступления на сцене и мне очень нравилось, как они танцуют.
На следующий день, после нашего разговора с Аллой, когда утром шёл на репетицию, я заметил выбегающую из метро Ново-Алексеевская запыхавшуюся, раскрасневшуюся девушку - это была Тома Кирюткина. Она встретилась с другой девчёнкой, тоже из балетного отдела, Леной Литошко, и они побежали к остановке троллейбуса.
Вслед за ними запрыгнул в троллейбус и я, но чтобы подойти и заговорить у меня
и в мыслях не было.
 
Мы занимались балетным классом вместе, но я как-то не считал себя их близким знакомым. Анна Аркадьевна иногда ставила меня в пару с девочками, в том числе и
с Томой и с Леной, но я это воспринимал, как урок танца и не более.

Этот день, как специально, оказался полным всяких событий для меня. Ну во-первых, пока я шёл от троллейбуса к Зелёному театру, то повстречал Мишу Качалова он работал в нашей студии концертмейстером и на класс уроках аккомпанировал нам сидя за роялем. Он был замечательный пионист и парень не плохой. Да ещё и из знаменитой актёрской плеяды, его дед был великий Качалов, актёр драматического театра.
 
Вот идём мы с Мишей по Хаванской улице, а впереди нас на некотором расстоянии, балетной походкой спешили Тома Кирюткина с Леной Литошко. И вдруг Миша указывая на этих двух девочек сказал мне: Вон видишь, пара проституточек на класс торопятся, наверное из чъей-то тёпленькой постельки только что выпорхнули.

Почему ты так думаешь о них? – спросил я его. Да были они у меня как-то в гостях, такие оторвы, не приведи господи... – ответил мне Миша с ироничной ухмылкой.
Ну, час от часу не легче, подумал я, вспомнив дружескую рекомендацию Аллы Ширяевой-Бокар, насчёт хорошенькой, кудрявой девушки.
Частушка: Кудри вьются, кудри вьются, кудри вьются у ****ей! Почему они не вьются
у порядочных людей?!
 
Собственно, на этом можно было бы мне и успокоиться, насчёт топотушки кудрявой,
и не суетиться попусту, но не привык я доверяться чужим мнениям, люблю сам проверить и убедиться в правоте высказанного.

Да и потом, мне-то какое дело, чем занимаются в своё свободное время эти девочки. Я никогда не был против девушек лёгкого поведения. Я всегда считал, что они даже очень нужны. А что? Разве это плохо для страждующих мужиков? Ведь с ними меньше проблем и головной боли, не надо долго ухаживать и обхаживать. Таких мы называли: "Берём и едем." Тома и Лена оказались из этого состава.

Как специально, в этот же день после репетиции ко мне в студию заявился Слава Петрушенков. А пришёл он ко мне для того, чтобы сегодня вечерком вместе куда нибудь забуриться и хорошо провести время.
 
У нас всё произошло совершенно стихийно, без подготовки и вынашивания стратегических планов. Но, как по писанному. Мы стояли с ним в коридорчике студии, я ещё был в репетиционной одежде, как вдруг мимо нас прошли Тома и Лена, в балетной форме, купальнике и трико. Они улыбнулись нам.
Слава съел их глазами, весь подтянулся и встал в стойку, а я возьми да брякни: Девочки, можно Вас познакомить с моим другом, он танцевать не умеет, но зато обнимается крепко. Девчёнки засмеялись и тормознулись около нас. Ну дальше, слово за слово и мы договорились поити вечером в ресторан.

Для меня это было вполне доступно. Дело в том, что накануне мне мама дала некоторую сумму денег на покупку новых ботинок, вот я и подумал, что их можно будет потратить и на более насущные цели.
 
Вечером мы встретились у памятника А.С. Пушкина, что на улице М. Горького (Тверская) Девушки выглядели великолепно, я помню, что Тома была в ярком бирюзовом платье, выгодно обтягивающим её стройную фигуру, а Лена в короткой юбочке с кофточкой и модном пиджачке. Мы со Славой тоже соответствовали моменту. Встретившись, мы пошли в ресторан “Минск”, в тот самый в котором ещё до армии Генка Баскаков накуралесил, упав со второго этажа, а потом бегал между колонн от санитаров скорой помощи. Мы со Славиком об этом случае помянули.

Не буду описывать, что мы заказали покушать и выпить, но всё было по высшему разряду (это тоже выражение Ганса) Один ананас со свечкой внутри чего стоил! Играл оркестр, были танцы-обжиманцы и настроение у всех было сильно приподнятое. Важно здесь заметить, что мы со Славой предварительно договорились, кто с какой девушкой будет.., чего будет мы ещё не знали. И Слава выбрал Тому Кирюткину,
а я не возражал, мне было абсолютно всё равно с кем вечер провести.
 
Слава танцевал с Томой и сидел с ней рядом, а я с Леной. Лена была мне очень симпатична, она была девушка с юмором и хорошо воспитана. Правда, могла в приватном разговоре или в анекдоте и слово матерное употребить, но это у неё получалось совершенно не грубо, а даже очень забавно.
Но наступило время, когда наш вечер подошёл к концу и нам пришлось закругляться. Выйдя из ресторана мы погуляли по улице Горького. К сожалению, пригласить девушек к себе в гости мы не могли. У нас на этот благоприятный момент не было квартиры. И нам пришлось поступить, как добропорядочным джентельменам, то есть, проводить девушек до дома в целости и сохранности, хотя в голове было совсем другое желание. Но увы!

Мне повезло больше чем Славе. Лена жила на улице Правда, а это совсем недалеко от улицы Горького, можно было дойти пешком. А вот Славику пришлось провожать свою девушку, аж в конец Ленинского проспекта, да на такси, чему он был “Несказанно рад!” - это было видно по его лицу.

А я с удовольствием прогулялся с Леной до её дома, мы немножко потискались в подъезде и я благополучно, к середине ночи, добрался до своего дома.
А Славик отвёз Тому, до дому, и затем рванул на вокзал на этой же машине, ведь ему нужно было добираться до своего дома на электричке на станцию Мамонтовская. Надо сказать, что этот его марш бросок был сродни героическому подвигу, ведь Слава был “Не любитель” выпить и в ресторане отдуплился от всей души, поэтому далее передвигался просто на автопилоте. Это надо понимать!
Через день он мне позвонил и сказал, что смутно помнит, как добрался до своего дома, да ещё в электричке заснул и проехал дальше своей станции, потом пришлось возвращаться. Он долго причитал, но я перевёл разговор на другую тему.
Я его спросил: Ну, как тебе Тома, понравилась?

Да, “Динамистка” она, только жопой повертела и всё – ответил он с огорчением.
А чего же ты ожидал? Ведь от нас никаких дальнейших предложений не поступило,
так что это наша проблема – возразил я ему. Но Славик был тупо упёртый в своём маразме, он пожаловался, что Тома категорически не захотела, чтобы он её поцеловал. Ломалась, балерина... Ну нахрена мне нужен такой подарок? – заныл он. Он меня начал раздрожать и я ему посоветовал: Славик, ты не расстраивайся, пойди в угол и подрочи, легче станет.
 
А что? Я правильно ему ответил. Кто виноват, что так получилось? И нечего мне ныть в трубку, он что думал, если мы сводили девочек в ресторан, то они должны были так сразу и ноги развести? Он был всегда козёл, в этом своём отношении к женщинам, он действовал грубо и нагло. Ну да ладно, бог с ним, только могу сказать, что в дальнейшей своей жизни он постоянно получал со стороны женщин: “Полный отлуп”– как говаривал герой рассказа Шолохова, дед Макар.

Внешне Славик был галантным и лощёным, но ему ненадолго хватало выдержки, порода брала своё. Как только девушки узнавали его поближе, то бежали от него, как чёрт от ладана. Точно его Ганс прозвал: “Луковка”, то есть парень с грядки. С ним и Пушок расстался из-за его жлобского поведения. Но я некоторое время после армии по энерции общался со Славиком, он прилип ко мне, как банный лист к жопе.
Да и потом у него был загородный дом, вроде бы как дача, и туда можно было с девочками заезжать, а это удобно за неимением лучшего варианта.
 
Так вот, о даче. На следующие выходные, после посещения ресторана, я завалился
на дачу к Славику, вместе с Томой...?! Кирюткиной. Это было неожиданно для него, но он встретил нас со всеми почестями, то есть, накормил, напоил и спать уложил.. 
 
Но до этой поездки между мной и Томой произошли некоторые события. Когда на следующий день, после нашего совместного похода в ресторан, я встретился на класс-уроке с Леной и Томой, то они приветствовали меня очень радостно и общались со мной, как со старым закадычным другом. До этого они меня и не замечали в зале, как будто меня и не было. А тут, такое неожиданное внимание и почёт. Все конечно обратили на это внимание, а Миша Качалов даже спросил: Чем же это ты их так? Я потупился взглядом в пол и как бы засмущавшись, ответил: Стыдно сказать, чем...! Тут раздался такой смех, что у многих появились слёзы на глазах. И это весёлое настроение раскатилось по всему залу. Тома с Леной покраснели от такого моего заявления, но развеселились больше всех. Миша Качалов сел за фано и виртуозно заиграл незамысловатые, весёлые мелодии, а мы окружили рояль со всех сторон и дружно запели:
               
                На морском песочке я Марусю встретил
                В розовых чулочках, в кожанном корсете
                Тра-ля-ля, тра-ля-ля в розовых чулочках
                Тра-ля-ля, тра-ля-ля в кожанном корсете
               
                Расскажи Маруся, с кем же ты гуляешь
                Ты его целуешь, а меня кусаешь 
                Тра-ля-ля, тра-ля-ля, ты его целуешь
                Тра-ля-ля, тра-ля-ля, а меня кусаешь...

Ну и так далее. Кстати, такие концерты в студии были не редкостью, иногда Миша садился за рояль, а девчёнки и ребята окружали его со всех сторон и задорно исполняли озорные песенки и частушки, с определённым подтекстом. И от этого возникала приятная и весёлая атмосфера.

Тома в этой компании была самая заметная, она орала эти песенки с необыкновенным возбуждением и темпераментом. Я заметил, что Мише она очень нравится, он весь сиял глядя на неё, и думаю, что если бы не она, то и не было бы в нашей студии таких музыкальных заставок.

Тома вообще очень выделялась в балетном цехе, она была любимицей Анны Аркадьевны Редель, а уж её муж, Михал Михалыч Хрусталёв, весь млел увидев её.
 Мих-Мих, так его звали в студии, очень любил обучать девочек всевозможным танцевальным па и поддержкам. Он мог подолгу не выпускать из рук зазевавшуюся танцовщицу и долго ей показывать, как и за что надо держать, чтобы поддержка выглядела эффектно. Видно было не вооруженным глазом, что это действо доставляет ему огромное удовольствие. Во время показа, он пыхтел, кряхтел, чмокал губами и весь трясся, было такое ощущение, что он вот-вот кончит.

Девушкам было неудобно вырываться от него, им приходилось терпеть и делать вид, что всё впорядке, чтобы не создавать глупую ситуацию. Хотя потом в раздевалке, они этим возмущались, но некоторые просто посмеивались или шутили по этому поводу.

Иногда Аннушка вмешивалась в это действо и вежливо отгоняла своего мужа от жертвы, лишая его замедленного онанизма. Но зачастую она старалась не обращать или вернее не заострять на этом своего внимания, наверное она думала: Пусть Мишенька побалуется с молоденькими девочками.
 
Мих-Мих любил медленно барожировать на своей машине по территории ВДНХ и кадриться с прохожими девочками, мы его не раз замечали за этим делом.
Кстати и смерть его была лёгкая и прекрасная. Он закончил свои счастливые дни прямо на молодой девушке, во время полового акта. Та девочка, на которой помер незабвенный Мих- Мих, была ещё абитуриенткой, но так-как во время основного экзамена она сильно перестаралась, то её естественно не приняли.
 
А вот Тому и её партнёра Колю в своё время приняли по отборочному конкурсу, который проходил в театре эстрады на Берсеньевской набережной, до этого они занимались танцами в кружке художественной самодеятельности. Почему называется  кружок, да ещё художественной, мне непонятно.

Анекдот: По улице идут мужчина и женщина, она постоянно здоровается с проходящими мужчинами. Её спутник замечает это и удивлённо спрашивает: У тебя так много знакомых?! Да, это члены моего кружка – гордо отвечает женщина. Они сворачивают за угол и идут по другой улице, и теперь уже его приветствуют проходящие женщины. Его спутница тоже удивлённо его спрашивает: Так и у тебя не мало знакомых?! Ну да, а это кружки моего члена... – скромно ответил мужчина.
 
Тома танцевала и порхала, как весенняя бабочка, не зная забот и проблем.
Всё у неё хорошо получалось и она была счастлива этим. И наверное она так и протанцевала бы всю свою жизнь, или в паре с партнёром, или в какой нибудь ансамбль устроилась работать. Но тут на её горизонте, нежданно-негаданно появился... Иванов, то есть Я.
 
Честное слово, у меня и в мыслях тогда не было сбивать девушку с пути истинного. Но говорят, что пути господни неисповедимы. События складывались независимо от меня, я к этому не приложил никаких усилий. Тома сама подошла ко мне, когда я выходил из студии и направлялся домой, она догнала меня уже на улице и спросила не помешает ли если пойдёт со мною вместе. Я был конечно не против, мне было даже очень приятно, что такая симпатичная девушка будет меня сопровождать. Помню, что пошли мы тогда не традиционным путём через Хаванские ворота, а свернули в сторону Останкинского парка и стали гулять по нему, беседуя о том о сём. И ещё помню, что там произошёл некоторый казус. Уже в парке нас догнал Миша Качалов, он был запыхавшийся и с растерянным видом, видно бежал долго. Подойдя он попросил Тому отойти с ним в сторону, чтобы поговорить.

Тома извинилась передо мной и отошла с ним на несколько шагов. Миша ей о чём-то возбуждённо говорил и что-то объяснял. Это происходило очень короткое время, минуты две, затем Тома подошла ко мне и сказала, что мы можем идти дальше.
А как же Миша? Что там с ним случилось? – спросил я её. Ничего страшного, просто он не хочет, чтобы я шла с тобой – ответила она.

Миша стоял в стороне и смотрел на нас. Я конечно догадался, что между ними какие-то свои разборки, но не стал её расспрашивать, мне совсем не хотелось вникать в это дело. Эта наша прогулка по парку была случайна и не несла никаких обязательств ни с чьей стороны. Поэтому я предложил Томе: А может быть тебе лучше пойти с Мишей? А то он так сильно расстроился. Ну нет, перебъётся, я ему ничем не обязана, я хочу с тобой идти, если ты не против  - ответила мне Тома. Ну, тогда гуляем дальше - предложил я ей. И мы пошли, не обращая внимания на Мишу, который остался стоять на месте, как присохший к земле. Мне его было совершенно не жалко, но всё равно как-то неудобно, я чувствовал, что невольно стал яблоком раздора между ними. Но Тома, как бы услышав мои мысли сказала: Ты не думай, между нами ничего нет и не было, просто он сам не знает чего хочет от меня, вот и мается.
Я тогда не придал значения этим её словам, мне это было как-то всё равно, кто
с кем, как и где, это их личное дело и я не вникал в эти подробности.

Мы пешком дошли до метро, по дороге вели очень доверительный разговор о всяких забавных ситуациях происходящих в нашей студии. Наша прогулка была приятна, интересна и даже интригующая. У метро мы расстались, до завтрешнего дня.
 
Я думал об этой неожиданной нашей прогулке, но в моей голове ничего серьёзного не возникло. Правда, мысль о том, что может быть с этой девочкой можно немножко повстречаться, коль уж она сама это предлагает, у меня возникла. Подумал я и про Лену Литошко, но она как-то особого энтузиазма у меня не вызывала, Тома была посимпатичнее и стройнее.
 
Не знаю важно или нет сейчас это описывать, но тогда для меня было даже очень
не плохо. Дело в том, что мама мне купила некоторое количество модной одежды: Джинсы, рубашки, замшевую курточку, обувь и ещё что-то. Ей специально для меня
из заграницы, привезла одна её знакомая. Так что, по тем дефицитным временам
я был одет очень даже модно, что для молодого парня тоже немаловажно.
 
На следующий день мы с Томой опять вместе вышли из студии, и я возьми, да и пригласи её к себе домой, благо в это время моей мамы не было дома. И она согласилась зайти ко мне в гости, на чашечку кофе...
Кофе мы попили, а затем получилось так, что мы оказались на диване в нежных объятиях и со страстными поцелуями. Но, для дальнейшего развития событий меня тормозили некоторые сомнения. Во-первых, для меня было важно, девочка она или у неё уже были связи с мужчинами? Потому что если девочка, то мне как-то не хотелось в данный момент лишать её этого почётного звания и брать на себя некоторые обязательства. Я всегда шарахался от девочек и считал, нафига мне нужна такая головная боль. А то, что говорил про неё и Лену Литошко, Миша Качалов, я не сильно принимал во внимание, мало ли кто, что болтает.

Я был в некотором раздумье, как мне поступить, а спросить прямо в лоб, как-то
не решался. И ещё в моём сознании неожиданно промелькнула мысль: А ведь мне же нельзя заниматься сексом, я ещё пью эти таблетки, которые мне доктор прописал.
А вдруг я её заражу? Вот тогда весёлые дела будут, не оберёшся позора... 
Меня, как холодной водой обдало. И я резко прекратил дальнейшие действия и отвалил в сторону, чем вероятно вызвал у девушки некоторое изумление.
Но всё произошло достаточно нормально, я не объяснил, почему так поступаю, а она не спросила. Единственное, что я сказал, что мама может скоро появиться. Поэтому мы быстро собрались и я проводил Тому до метро. Мы расстались не плохо, то есть, пообнимались, поцеловались на прощание, и сказав: До завтра! Разошлись.
 
А на следующий день я с утра пораньше рванул в диспансер, мне надо было точно убедиться, что там у меня происходит с моими органами и можно ли уже заниматься сексом. Когда мне выписывали таблетки, то предупредили, что временно нельзя. Но времени уже прошло много, почти что месяц и вобщем-то процедура подошла к концу, надо было только сдать последние анализы. Вот я и прискакал в кожновенерический диспансер, ни свет ни заря. Что удивительно, в приёмной сидели некоторые товарищи, которых я видел в прошлый раз. Видно они были завсегдатаи. Они меня поприветствовали, как старого знакомого и поинтересовались: Ну, как? Ещё держится...? Не отвалился? Я им сказал, что всё впорядке, только не знаю, когда можно проверить на практике. И тут же получил бесплатную, профессианальную консультацию по всем меня волнующим вопросам. Мне сказали, что у меня тьфу да и только, можно ****ься не боясь, сколько угодно.

Затем вышла медсестра, та же самая которая была в прошлый раз и пригласила меня
в кабинет врача. Я пришёл на приём на неделю раньше назначенного срока. И она заметила мне об этом. Тебе что, уже невтерпёж? – спросила она.

Да ситуация такая сложилась, может быть жениться придёться, а я и не знаю, можно ли в моём положении идти на такой серьёзный шаг.
Жениться это хорошо, даже очень замечательно – ответила она.
И доктор тут же подхватил её совет и посмотрев мои бумажки с анализами сказал: Всё у тебя парень впорядке, осложнений нет никаких, можешь смело жениться.

И ещё он мне сказал: Видно, ты нормальный человек, не такой, как те за дверями...  Я для тебя сделаю исключение, не буду посылать на твою работу письмо о том, что ты посещал наш диспансер, зачем тебе портить жизнь молодую. А я тогда и не знал, что могут “Телегу” на работу или в учебное заведение накатать. Правда мне и катать собственно некуда было, я не говорил что учусь в студии, сказал, что только пришёл из армии и ещё нигде не работаю.
Но всё равно поблагодарил доктора за прекрасный порыв души.

Когда я уже выходил из кабинета медсестра меня спросила: А когда жениться-то собираешся?
Да, как только найду подходящую невесту, так и сразу... – ответил я. Ну, удачи тебе в этом деле сказала она, почему-то смеясь. А что здесь собственно смешного?
спросил я её. Да так, просто смешно - ответила она.

А ты бы пошла за меня замуж? – неожиданно спросил я её. Доктор слушал наш разговор молча, но с интересом и с широко открытыми глазами. Он явно ждал, что же ответит его сотрудница. Медсестра не заставила нас долго ждать и опять со смехом,
но достаточно серьёзно сказала: Это что предложение? Я подумаю над...

Тут доктор её перебил и вставил: А что Наталия, ты правда подумай... потом он щёлкнул руку об руку и тоже смеясь сказал: Ну вы меня просто уморили ребята, никогда в моём кабинете не делали таких предложений.

Я посмотрел в глаза Наталии и открывая дверь сказал ей: До свидания!
До свидания, ответила она мне и глаза её сияли и улыбались, как у доброй феи.   
 
Выйдя на улицу я немного задумался о том, что может быть поприударить мне за этой сестричкой-венеричкой. Но, как только я представил, что она целыми днями рассматривает мужские члены и изучает всякие там микробы и бактерии, мне сразу стало как-то не по себе, и желание общаться с этой феей отпало моментально.
 
                ***

А вот кандидатура Томы Кирюткиной была для меня значительно реальнее, в смысле приятного общения, тем более, что “Таможня дала добро” Я не стал долго тянуть и откладывать это мероприятие в глубокий ящик. В этот же день, когда с опозданием, но всё-таки я появился в студии, то увидив Тому я предложил ей в ближайшие выходные поехать со мной на дачу к Славику. Тома с удовольствием согласилась.
 
И вот мы на даче. Как я говорил, Славик встретил нас с чувством глубокого удовлетворения и полным осмыслением данного исторического момента. Кстати заметить, что даже если бы мы его на даче не застали, то это была бы не беда, потому что я знал, куда он кладёт ключи и он мне всегда разрешал в его отсутствие пользоваться здесь всем, как у себя дома.
 
День был солнечный и тёплый. Мы сходили все вместе на речку Истру и искупались
в её холодной воде. Славик нас тут удивил и приятно позабавил, причём не только нас, но и всех присутствующих в этот момент у реки. Когда мы подошли к реке, то заметили там несколько рыбаков сидящих с удочками и грустно смотревших на свои недвижимые поплавки, рыбка ни у кого не клевала. Славик подошёл к одному рыбаку у которого торчало несколько удочек воткнутых в землю, и попросил у него одну на некоторое время. Рыбак оказался парнем не жадным и дал удочку Славику.

И тут началось просто цирковое представление. Насадив на крючок шарик из мякоти белого хлеба, а все надо заметить ловили на червяка, Славик начал таскать одну рыбёшку за другой, как будто они там в воде в очереди стояли за хлебом.
Все рыбаки рты пооткрывали от удивления, они с раннего утра маятся здесь и ничего, а тут пришёл какой-то пацан и за десять минут наловил целое ведро.
Чудеса да и только! Удивлённые рыбаки начали бурно обсуждать между собой это аномальное явление. А Славик, закончив процесс извлечения рыбки из воды, отложил немного экземпляров для себя, а остальную отдал рыбаку, который ему удочку дал.
И мы вернулись на дачу.

Тут Славик приготовил нам вкуснейшую жаренную рыбку, причём на столе были и другие фирменные блюда, это солёные и маринованные грибочки, квашенная капуста
и изумительно пожаренная картошечка, Славик очень хорошо и изысканно умел приготавливать подобную пищу.

За столом он нам открыл секрет своего феноменального успеха на реке Истре.
В этом деле у него была некоторая хитрость, как у фокусника, можно ещё сказать народная смекалка. Трюк заключался в том, что он заранее приготовил реквизит дома, а именно, в мякоть белого хлеба он намешал анисовые капли, а оказывается, рыбка просто торчит от этого запаха и отталкивая друг друга стремится сцапать лакомую добычу и в результате оказывается на столе у народных умельцев.
 
Вкусно покушав и выпив вина, которое мы привезли с собой, я с девушкой Томой направился в опочевальню, где находилась огромная, старинная, деревянная кровать, наследственная гордость Славиной семьи, на ней ещё его дедушка с бабушкой делали детей. Да и я не раз, ещё до армии, пользовался услугами этой замечательной мебели.

Кровать обладала такой периной, что в ней можно было просто утонуть, к ней прилагалось безразмерное, мягкое и тёплое одеяло, и большущие пуховые подушки. Эта спальня была просто антикварным местом, на стенах висели красивые, большие ковры и пол тоже устилали толстые и мягкие ковры. Вся мебель: диваны, комоды, кресла, стол и стулья были изготовленны в начале века. Старинная чайная и столовая посуда тоже имела здесь место, она важно красовалась за стеклянными витринами сервантов. Тяжёлые, тёмнобордовые шторы на окнах дополняли интерьер. Было похоже на исторический музей.
 
И вот в эту антикварную кроватку мы с Томой и залегли, предвкушая блаженные минуты или часы. И уж было... Как вдруг...?! Опять, двадцать пять!!! Не судьба мне была её трахнуть и в этот раз, в самый ответственный момент что-то должно обязательно помешать. Вобщем, в этот момент в дверь раздался громкий стук и Славик нам закричал: Атас ребята, спасайся, кто может! Моя сестра с семьёй приехала.., одевайтесь быстрее и выходите.

Мы быстро, как могли, вскочили с кровати, оделись и выползли на свет божий, потому что в нашей опочевальне с задёрнутыми шторами было темно.
Двоюрная Славикина сестра с детьми и ещё со своей подругой и её детьми, неожиданно прибыли на дачу, провести хорошее время на выходные дни. Уж мы были так этому рады, что слов не найти...

Не солоно нахлебавшись, но откушав вкусной рыбки мы с Томой уехали в Москву, так и не согрешив. Пришлось оставить это важное мероприятие на неопределённое будущее.
 
                ***

Мы занимались в студии каждый в своём цехе, только на классе встречались,
а после репетиции постоянно шли домой вместе, как сладкая парочка. У нас даже в одной из аллей, недалеко от Зелёного театра, появилась своя лавочка, где мы присаживались и целовались. Эту аллею мы торжественно назвали: “Аллея любви!” Часто после занятий мы любили погулять по территории ВДНХ, заходили в магазинчики посмотреть на разные товары, иногда сидели в кафе и кушали вкусную пищу, здесь были очень хорошие кафе с прекрасной кухней.

Мне очень запомнилось, как я купил Томе в каком-то магазинчике простые белые носочки, ничего особенного, но у неё был такой восторг и счастье от моего подарка, что мне запомнился этот момент на всю жизнь.

Однажды, во время репетиции, Тома неожиданно появилась в акробатическом зале, она была чем-то очень расстроена и чуть ли не плакала. Я спросил у неё: В чём дело? Что случилось? И Тома мне сказала, что только что, сильно поругалась с Людой Москвиной?! Это произошло в балетном зале. Люда ей недвусмысленно и в жесткой форме предложила отвалить от меня. Девочки вступили в перебранку и чуть было не перешли к рукопашному бою. Их кто-то там разнял. И вот Тома прибежала ко мне с этим сообщением.

Что мне было делать? Но я решил, тут же пойти и поговорить с Людой.
Так и поступил. Я её застал в балетном зале, хорошо что она была одна и никто
нас не слышал и не видел во время разговора. Я спросил Люду, что это всё значит
и почему она таким образом себя повела? Конечно, ей было очень неудобно отвечать на мои вопросы, я видел по ней, что она сильно волнуется и переживает, на её глазах слёзы навернулись. Но она ответила на мой вопрос, она мне сказала так:
Да ты посмотри внимательно на эту... девочку, она же простушка и глупая, что ты
в ней нашёл? Я не стал долго обсуждать с ней этот вопрос, а просто поросил больше не вмешиваться в мою личную жизнь и оставить меня в покое. Я уж сам как-нибудь определюсь, с кем мне дружить и как поступать – сказал я Люде. Да, конечно, извини я не буду больше... – ответила мне Люда. И прошла мимо меня в раздевалку.   
 
Больше она никогда ко мне не подходила и вообще не обращала на меня внимания, она меня вычеркнула из своей жизни. Да и в студию перестала ходить. У нас были мимолётные, случайные встречи, но мы как бы не замечали друг друга и проходили мимо, даже не здоровались. Мне Вадик, её близкий друг, как-то при встрече сказал, что она, да и он, очень расстроенны, что так между нами всё ужасно получилось и что Люда очень переживала по этому поводу, и даже хотела сделать с собой страшную глупость. Вадик мне сказал, что она собиралась отравиться...

А мне тогда казалось, что ничего особенного между нами и не произошло, ну повстречались немного, ну что-то не получилось по каким-то объективным причинам, ну и разошлись мирно в разные стороны.
 
Но видно я всё воспринимал по другому, не так серьёзно как она.
Как-то я её увидил в ЦДРИ, она была не одна, а с целой компанией балетных ребят из Моисеевского ансамбля. Она сделала вид, что не замечает меня, хотя иногда посматривала в мою сторону и нарочито активно общалась с одним балетным мальчиком. А я, честно говоря, никак не реагировал, у меня абсолютно ничего не ёкнуло, мне было как-то всё: “До лампочки”. Не было у меня любви к девушке Люде.   
Ещё мы с ней встретились на похоронах Тамары Абрамовны Птициной, до этого мы года два не видились.

На кладбище, когда опускали гроб в могилу, мне так поплохело, что я чуть в обморок не бабахнулся. Люда стояла недалеко от меня и заметив моё состояние подошла и молча сунула мне под нос ватку с нашатырным спиртом. Я ей кивнул, в знак благодарности. На этом наше общение и закончилось.

Но я обратил внимание на то, что Люда похудела и выглядела очень красивой и привлекательной, все это тогда заметили, она была в чёрном костюме с чёрным платком на голове. А её белая, холёная кожа и такие же волосы выгодно смотрелись на этом траурном фоне.
 
А заметили её потому, что по москонцертовским сплетням и версиям, именно Люду Москвину все упорно пророчили в приемницы на место Тамары Абрамовны, то есть в новые жёны Леонида Маслюкова. Но видно что-то там у них не сложилось, не срослось. Никому не известны закулисные тайны и интриги Мадридского двора.
Через некоторое, короткое время, Леонид Маслюков женился на другой актрисе-акробатке, Ирине Осинцовой. В москонцерте долго обсуждали и говорили по этому поводу, рассуждали, что достались этой женщине большие богатства.
 
И это правда, Маслюков по тем временам был очень не бедным человеком. Забегая вперёд могу сказать, что Ирина очень хватко и со знанием дела взяла в свои руки бразды управления студией и была хорошей помошницей Маслюкову.
Но потом, когда умер и Леонид Семёнович, то многое что изменилось в студии, и надо сказать, что не в лучшую сторону, правда и времена тоже очень изменились. Как и что произошло, сейчас обсуждать долгое дело, хотя тоже очень интересно,
но не хочу терять на это время.
 
А Люда через некоторое время вышла замуж, за иностранца, вроде бы за немца,
и уехала жить в Германию. Прошло ещё лет десять, я и забыл про её сущесвование, как вдруг неожиданно встретил. Я ехал на машине по Ленинскому проспекту и остановившись на светофоре, повернул голову в сторону, и вижу, в стоящей рядом машине сидит за рулём Люда. Она тоже заметила меня, мы посмотрели друг на друга
и слегка кивнули головами. Тут загорелся зелёный свет и я резко угнал вперёд,
а девушка безнадёжно отстала. Больше мы никогда не видились. Что с ней и как,
я не знаю.
 
                ***

Но продолжу своё повествование дальше. После инцидента между девочками в балетном зале и после того, как я поговорил с Людой, у Томы вроде бы как соперниц в студии больше не оказалось. С Леной Литошко мы были просто хорошие друзья и не больше. Конечно, при определённых обстоятельствах я мог бы и за ней поприударить, но не собирался этого делать, потому что просто не хотел этого.
Но один мой старый знакомый всё-таки меня заподозрил в том, что я положил глаз
на Лену и он серьёзно разволновался по этому поводу.
 
Этим страдальцем был Саша Жеромский, он тогда работал в жанре пантомимы в какой-то концертной организации. У него был номер назывался: “Бумажный человечек.” Номер ему поставил известный и талантливый режиссёр Сергей Каштелян, который умел делать из чего угодно конфетку. Я хорошо знаю, что Саша, как раз тот самый иградиент и был, из которого конфетки получаются.
 
Человек он был очень завистливый, жадный и вообще скользкий тип.
Когда ему что-то было от тебя надо, то он мог без мыла в жопу влезть, а когда ему
не нужно, не выгодно, то он и не замечал никого.

Я его знал ещё до армии по “Синей птичке” мы иногда вместе бывали в компаниях,
он у меня бывал дома и я к нему как-то заходил. Но это было всё давно, после армии я его не встречал и как бы забыл про его существование. Да и он ностальгией по мне явно не страдал и вспомнил лишь потому, что ему показалось, что я могу быть его соперником в отношениях с Леной Литошко. Как я узнал, он намеревался
на ней жениться и усердно ухаживал. Определённо могу сказать, что эти его подозрения были совершенно безпочвенны. Но, чтобы обезопасить себя и не допустить моего общения с Леной, он наговорил ей про меня бог знает какие гадости и приписал мне невероятные проступки и преступления. Мне потом Лена сама всё рассказала.
 
Я просто обалдел, когда услышал всё это. Как же так? Неужели можно ни за что
ни про что, вот так запросто и бессовестно оговорить человека? - думал я.
По версии Саши Жеромского я был злостный наркоман, валютчик, насильник и вообще тёмная личность, со всеми вытекающими отсюда уголовными статьями. Таким образом он намеревался напугать девушку до потери сознания, чтобы она шарахнулась от такого монстра, как я, куда подальше. И он добился результата...

Только совсем не того, на какой расчитывал. Всё получилось ровно наоборот. Лена стала неровно дышать в мою сторону и смотреть на меня восхищёнными и страстными глазами. А мне это надо? Нет, мне это было совсем не надо. И я всем своим видом явственно давал ей понять, что я занят. Например, Томой Кирюткиной.
А Тома подруга Лены, так что извините, я же не могу сразу со всеми.? Я не такая! 
 
Помню, как-то я пришёл на концерт в ЦДРИ и там увидел Лену и мы с ней поцеловались, у нас было так принято при встрече хороших друзей. А оказывается,
в стороне стоял Саша и он увидел наши лобызания, и его заклинило по этому поводу, и он устроил Лене невероятный скандал, но не в ЦДРИ, а потом, когда провожал
её домой. Лена, Томе говорила, что такого от него понаслушалась, что готова была дать ему по физиономии, но сдержалась. Она была воспитанная девочка из интеллигентной семьи.

Для Жеромского, Лена была очень лакомым кусочком, я могу объяснить почему так считаю. Он сам был не местный, а приезжий из какой-то российской затутыровки и снимал в Москве квартиру, я у него там был, трущёба называется. Саша был мальчиком очень тщеславным и обидчивым, такой нищий с притензиями. Мне помнится, что он любил выдавать себя за сына дипломата, всем говорил, что его папа посол
в Польше. Но судя по его манерам и разговорам это не очень-то было похоже на правду, хотя кто его знает, точно утверждать не могу. Но то, что он приложил все свои усилия, чтобы войти в семью Лены Литошко, это я знаю точно.
 
Папа Лены был известный журналист-международник,(Евгений Литошко, лауреат
Сталинской премии)они всей семьёй много лет прожили в Америке, а по тем временам это было очень значимо.

Лена жила со своей семьёй, в хорошем кирпичном доме на улице Правда, это рядом с издательством газеты Правда. Их квартира была обставленна дорогой мебелью со всякими заграничными прибамбасами, например, в одной из комнат стоял большой музыкальный агрегат заряженный множеством пластинок, такие аппараты тогда можно было увидеть только в зарубежном кино. Всё это соответствовало хорошему уровню жизни и говорило о богатстве и достатке.

И в эту семью рвался Саша Жеромский. И он добился своего, Лена вышла за него замуж. Я хорошо знаю, почему она тогда так поступила. Потом, через несколько лет, она мне подробно рассказала, что и как у неё там произошло. Если без всяких подробностей, то могу лишь сказать, что в семье Лены, внешне такой благополучной и сытой, происходило полное разложение нравов и всяких человеческих устоев. Бардак был в семье Литошко, по всем статьям и весям.

Её мама, завела себе любовника и совершенно откровенно водила его в дом. Она была увлечена только собой, такая гламурная женщина, и не принимала во внимание никого из окружающих её людей, включая и собственных детей.

В связи с этим папа Лены тоже куда-то слинял и дома не появлялся, его карьера журналиста дала глубокую трещину и он ушёл в забытьё, если не сказать большего. По словам Лены, её брат был не рыба не мясо, просто размазня какая-то. Он учился в институте иностранных языков, итальянский пытался освоить. У него была девочка, обладательница ужасно писклявого голоса, она тогда снялась в фильме “Морозко” в главной роли. Лена про неё говорила: У меня просто горло болит от её писчащего голоска.
 
Лена закончила хореографическое училище Большого театра, где заправляла незабвенная Софья Головкина. Но сразу было видно и понятно, что поступила она туда по великому блату, потому что явно не обладала ни способностями к танцам
ни соответствующей фигурой. И студию она посещала только для фана или времяпрепровождения, а может быть и в надежде найти партнёра и сделать с ним хоть какой нибудь танцевальный номер. Ей нужно было убить время, это была её защита от домашнего маразма.

И тут, на её горизонте неожиданно и объявился ухожёр, в лице Саши Жеромского, “Бумажного человечка”, и она прониклась надеждой на изменения в своей жизни, конечно к лучшему.

Но прожила она с этим человечком меньше года и развелась, глубоко вздохнув и выдохнув. Да и он вероятно тоже не жалел о разводе, потому что надеялся получить от этой семьи определённые привелегии и льготы, но попал как раз к шапочному разбору, выдача дивидентов там уже закончилось.
Лена жаловалась, что он её даже бить начал, постоянно устраивал невероятные скандалы и всегда истерично орал на всю квартиру.

Помню, что как-то заметил у неё припудренный синяк на щеке, я не спросил откуда
у неё это. Но она заметив мой взгляд сама рассказала, причём очень весело, без причитаний и жалоб: Да я пошутила только, увидила фотографию актрисы Софи Лорен
и сказала: Я её знаю, это Соси Лорен! А он идиот, взял да и ударил меня за это
по щеке, воспитывать так решил. Дальнейшая судьба Лены Литошко оказалась очень трагическая, она попадала в такие передряги, что не приведи господь. Я потом расскажу, что с ней произошло.

А про Жеромского закончу. Через несколько лет он неожиданно помер, ещё в молодом возрасте. Мне знакомые ребята говорили, что он был стукачёк КГБэшный, сливал информацию конторе на своих знакомых. Но зато по заграницам ездил постоянно и другие блага получал, в виде тридцати серебренников. Ну да ладно, хрен с ним, таких типов в те времена было пруд пруди.

                ***

Продолжу свою эпопею про ползущую лавину событий, которые вольно-невольно, но подтолкнули меня к решительному и коренному изменению моей жизни, то есть к женитьбе.
 
Тома Кирюткина неожиданно пригласила меня к себе в гости домой, на чай с пирожками, и я не отказался. Она жила в конце Ленинского проспекта дом №94а на пятнадцатом этаже, двадцатиэтажного дома. Она встретила меня у метро Проспект Вернадцкого, мы сели на автобус и проехав несколько остановок наконец-то добрались до её дома.

Мне тогда казалось, что я забрался на самую окраину Москвы. Уж больно долго ехал-ехал, пока доехал до места. Когда мы зашли в подъезд, то из лифта навстречу нам выскочил какой-то парень и картавым языком сказал Томе: Сдхаствуй. И проскочил мимо нас. Она ничего ему не ответила, лишь слегка засмущалась. Твой ухажёр? – спросил я её. Да нет, так знакомый – ответила она мне. Почему-то я тут же вспомнил славный город Красноярск и Галю Гороховик, её “Так знакомый” тоже жил этажом выше...

Но это так, к слову. Когда мы вошли в квартиру, то там находилась вся её семья в полном сборе. Честно говоря, я не ожидал такого приёма. Встретили меня её мама, папа, сестра и муж сестры, да ещё шустрая маленькая собачка по кличке Артошка. Квартира была просторная, трёхкомнатная, с окнами во всю стену и обставленна мебелью чёрного цвета с красной обивкой. Меня усадили на диванчик и ненавязчиво начали пытать, кто я и что.
 
Особенно уделила мне внимание мама Томы, её звали Елена Викторовна. Узнав, что
я отслужил армию, да ещё и то, что служил в Красноярском крае, она расположилась
ко мне всей душой и глаза её залучились. Оказалось, что она тоже служила в армии, практически в тех же местах что и я, но конечно в своё время. Мы нашли много общих тем для обсуждения.

Папа Томы, Михаил Васильевич, был мужичёк небольшого роста, белобрысенький, чистенький и акуратненький. Он в основном сидел и помалкивал, лишь иногда улыбался, неизвестно чему.

Как я понял, в семье царствовал матриархат. Сестра Томы, Таня, мелко суетилась и незаметно стреляла глазками в мою сторону. Её муж появился попозже. Проходя мимо комнаты в которой мы сидели, он невнятно буркнул: Здрасте... и сразу прошмыгнул к себе в комнату и больше оттуда не выходил.
Я заметил, что Елена Викторовна перекосилась от этого, а Таня зарделась красным цветом.

Мужа Тани звали Валера Чередниченко. А собачку звали Артошка. На удивление всем, Артошка начал со мной играть. Все заметили, что это очень знаменательно, потому что он никогда к чужим не подходит, да и некоторых своих недолюбливает, например мужа Тани. Как я потом узнал, между ними была целая война, они просто ненавидили друг друга, и было за что. Оба были с большим прибабахом.

Мы хорошо сидели, балтали, чай пили, а потом Елена Викторовна решила показать мне всю квартиру, на предмет того, что она давно мечтает сотворить здесь грандиозную перестановку. Да мужиков подходящих нету, у всех руки растут из...  – заявила она с сожалением. Ну, я возьми да брякни: А что собственно тут переставлять? Может быть я помогу? Вот это разговор! – Встрепенулась мама Томы. Да вот хотя бы начать со шкафа, он здоровенный такой, трёхстворчатый, старинный. Выбрасывать жалко,
а вот если бы его как нибудь запихнуть в нишу в прихожей, было бы очень здорово
- азартно произнесла Елена Викторовна, с надеждой поглядывая на меня.

Осмотрев предлагаемую нишу я глубокомысленно произнёс: Так просто его не запихнуть, здесь научный подход надобен... Кувалдой помахать придётся- добавил я. Как это кувалдой? – встрял в разговор Михаил Васильевич. До этого он сидел на диванчике и вроде бы ничего не слышал и не видел, а тут встрепенулся.
Ну, если не кувалдой так пилой шкаф пилить надо, напополам – продолжил я со знанием дела.

Эка, чего при... было начал он, но сердитый голос жены его строго одёрнул: Да ты, сиди уж, помалкивай, кого не спросили... И муженёк встал с диванчика и что-то  шепча себе под нос удалился в другую комнату и до конца вечера я его больше не видел.

Вот такие нравы и порядки были в семье Кирюткиных. А Елена Викторовна махнула вслед ему рукой и сказала мне: Правильно Валера говоришь, и я так же думала, распилить его надо к чертям собачьим и дело с концом. Она тут же сбегала за сантиметром и мы с ней всё обмерили и оговорили, как и что можно сделать с этим шкафом и по нашим расчётам должно было хорошо получиться. Так значит замётано, сделаем? – спросила она меня. А то! – ответил я ей по Красноярски. И она была очень довольна моим ответом.
 
Так-что здесь можно сказать, что у меня с первых же минут знакомства с этой женщиной, сложились прекрасные отношения, и забегая вперёд могу смело заявить, что на протяжении последующих двадцати пяти лет жизни в этой семье между нами так и остались эти добрые отношения, но это всё потом, а пока... А пока я смотрел и думал: Надо же, как живут эти люди, их так много в одной квартире и все такие разные, как они все вместе здесь уживаются.

Мне всегда было любопытно, как живут другие люди, чем они занимаются, о чём беседуют и как проводят своё свободное время.
В гостях у Томы мне было вобщем-то интересно, я как заграницей побывал, пообщался с другими людьми, узнал их нравы и порядки, на их жильё посмотрел и попробовал вкус их пищи. Кстати, меня там не только чаем напоили, но и угостили жаренным мясом, эскалопчиками, и я их с прибольшим удовольствием скушал. А Елена Викторовна при этом всем заметила: Кто, как кушает, то так и работает! Так что получалось, что авансов я надавал сполна. А вот когда отрабатывать-то их?   
Подстава это! – сказал бы я сейчас. Но тогда ушами прохлопал, всё за чистую монету принял, и попался, как кур во щи.

Во время всего моего прибывания в гостях у Томы, её самой было практически незаметно. Она где-то крутилась по делам, то на кухне, то у Тани в комнате, то ещё где-то, а когда заходила в залу, так странно они называли свою самую большую комнату, то скромно сидела на диванчике, ну почти что, как её папа.

Я тогда обратил внимание на то, что при Елене Викторовне все обитатели квартиры старались особо не возникать и держали язык за зубами. А не то, могли попасть под строжайшую критику партийного функционера. Её боялись, уважали и очень считались с ней, она была полновластным хозяином всего прайда Кирюткиных.

Елена Викторовна работала в Комитете Народного Контроля при ЦК КПСС, заместителем начальника отдела кадров. Эта должность давала ей возможность жить не бедно и пользоваться многими благами, которые тогда не могли себе позволить остальные смертные граждане СССР. Я потом подробнее опишу, как и что там происходило – это очень интересно.
 
А с Томой мы встретились на следующий день в студии и она мне торжественно и удивлённо сообщила, что я произвёл на её маму очень хорошее впечатление, что практически никогда не бывало ни с кем. Мало того, она принесла мне бутерброды
с эскалопчиками, с чёрным хлебом и с солёным огурцом. Ну, что мне оставалось делать? Я их съел, и сделал это с удовольствием и без зазрения совести. Говорят, что путь к сердцу мужчины лежит через его желудок. Так-что Тома оказалась на правильном пути, вероятно с подачи своей мамы.

После репитиции мы как всегда гуляли по территории ВДНХ, сидели на лавочке в алее любви, целовались-обжимались, а затем шли к метро.

В один из дней Тома предложила мне пойти в Большой Театр, там шёл международный конкурс артистов балета. Билеты на такое значимое мероприятие достать было очень сложно, но мама Томы достала. Заказала у себя на работе, специально для нас.
И мы с Томой ходили. Это был конец августа 1969 года. Конкурс артистов балета из разных стран мира был просто замачательным, впечатления об этом событии у меня осталось на всю жизнь, я до сих пор помню, что и как там происходило.
 
И вот, как-то после спектакля, мы с Томой заехали ко мне домой, а там никого не оказалось на этот момент. И на этот раз мы не упустили возможности и быстренько оказались в кроватке и всё произошло. Наконец-то! Для меня это событие было, ну если не естественным, то как бы само собой разумеющимся. Ведь когда нибудь это должно было произойти, не ходить же нам всё время держась за ручку. А вот Тома, после того как мы потрахались, неожиданно оказалась в расстерянном состоянии.
Она сидела на кроватке и чуть не плакала. Конечно я спросил её, что случилось?

И она начала мне рассказывать историю о её взаимоотношениях с мужчинами.
Их, по её версии, было двое. Честно говоря, мне было всё равно с кем и когда она имела сексуальные отношения. Что мне до этого? Какое моё дело?
Я её не расспрашивал и не собирался этого делать. Мне её исповедь была по крайне мере странна. Зачем мне знать о ней всякие такие подробности?

Если я начну рассказывать про свои похождения, то месяца не хватит слушать.
И я остановил её и сказал, что не надо мне это всё рассказывать. Зачем сейчас обсуждать то, что было с ней когда-то и с кем-то. Я сказал ей, что для меня
это абсолютно неважно. Правда? – воскликнула Тома, и явно повеселела.
Только... продолжила она потупясь взором, у меня к тебе большая просьба... Сможешь её выполнить? Ну говори, что у тебя за просьба – ответил я.
И Тома меня попросила: Очень тебя прошу, не говори моей маме, что я уже не девочка... Если она об этом узнает, то просто представить себе не могу, что
она со мной сделает.

И я конечно пообещал не сообщать об этом печальном, или радостном факте, её маме. Я сказал: Собственно, мне-то зачем это надо? Можно было даже и не обращаться ко мне с подобной просьбой. Я что идиот, обсуждать с твоей мамой такие вопросы?
И Тома, после этих моих слов, успокоилась.
 
Не знаю, к месту или нет, но вспомнил анекдот: Встречаются две подруги и одна другой говорит: У меня сегодня важная встреча с моим женихом и может всё произойти... А я уже не девочка, и если он об этом узнает, то точно не женится. Что мне делать? Да ничего страшного, я тебя научу как надо себя вести, ведь мужчины такие глупые и доверчивые их обвести вокруг пальца ничего не стоит.
Всё будет впорядке, не боися, заверила её подруга и дала такой совет: Когда ты ляжешь с ним в постель и дело дойдёт до этого... Ты кричи: Ой! Ой! Ой! – Больно, больно!!! Поняла подруга, спасибо, я так и сделаю – ответила ей невеста.
Когда на следующий день они снова встретились, то у невесты под глазом светился огромный синяк. Что это? Кто это тебя так? – испуганно спросила её подруга.
Да накладка получилась, я помнила, что ты мне сказала, но когда он мне воткнул,
я всё забыла, и вместо Ой! Крикнула... Оп-па! Ну, и в глаз получила...
Но я-то женихом себя не считал, и не собирался делать такую глупость, я просто так, хвостом крутил. Поэтому, все переживания Томы и предположения на мой счёт, были бессмысленны и мне непонятны.
 
                ***

А через недельку после всего этого я вообще на юга укатил, к Чёрному морю. Мне мама денег дала и сказала: Поезжай сыночек, отдохни, погрейся на морском песочке. Хотя в студии в это время занятия продолжались, но я не мог отказался от такого царского подарка и отпросился на пару недель. Тем более, что всё складывалось так, что мне лучше было поехать отдохнуть. Потому что мама с Коллой тоже уезжали в отпуск и не хотели оставлять меня одного. Они ехали в Прибалтику, в санаторий лечиться, а мне ехать вместе с ними что-то не очень хотелось, я так им и сказал. И мама предложила мне альтернативу. И ещё один фактор был для меня интересен,
Юра Пухов как раз в это время был в Сочи на гастролях и я надеялся там с ним встретиться, мы очень долго не виделись.
 
И я распрощавшись с Томой сел на самолёт и... В городе Сочи, тёмные ночи... Прилетев в Сочи, я за небольшую взятку снял номер в гостинице “Жемчужная” и рванул на пляж, искупаться в морской водичке и немного позагорать.

А вечером направился в цирк в надежде увидеться с Юрой Пуховым. Но увы, не суждено было нам на этот раз встретится. Несколько дней назад Пушок укатил заграницу, на длительные гастроли в Латинскую Америку. Я его не предупреждал о своём приезде, хотел сюрпризом оказаться, но к сожалению не получилось.
 
В цирке я встретил знакомых ребят, даже тех с кем когда-то учился вместе, но с ними у меня как-то не было особых дружеских отношений. Всё на уровне: Привет-привет, как живёшь, где работаешь, чем занимаешся, ну и всё. Они были для меня интересны только с позиции актёрской, я посмотрел их замечательное выступление, но вот проводить вместе с ними свободное время мне было не интересно. Почему? Объясню. Потому что я знал весь сценарий наперёд: Для начала надо было вместе выпить много водки, затем побуянить слегка, ну а дальше как уж получится, может быть и потрахаться по пьянке с какой нибудь солисткой кардебалета, не говоря уж об акробатках и гимнастках находящихся в свободном полёте, то есть никем не занятых. Я это говорю не голословно, а со знанием дела, опыт таких встреч у меня уже был. Хорошо помню, как в подобной ситуации попал в очень неудобное положение.

Это было в ещё Москве. Как-то я зашёл в Измайловском парке в цирк Шапито, посмотреть программу, и там встретил своих знакомых по цирковому училищу.
Ну, слово за слово, поговорили о том о сём, и вроде бы надо отметить встречу.
Ведь не сидеть же с сухим горлом в такую жару, сказали мне ребята. И кто-то уже сбегал в магазин и притащил неимоверное количество водки и пива, и закуска была, что-то вроде воблы и немного колбаски. Ну дёрнули по одной, по второй, по третий и так далее...

Потом в компании появилась очень симпатичная девушка, спортсменка, комсомолка,
и меня с ней познакомили. Мне запомнилось, что когда она подала мне руку, то я почувствовал жёсткие мазоли на её ладошке. Когда-то и у меня были такие же, это от упражнений на кольцах и турнике.

Девушку звали... Нет, не буду называть её имя и фамилию, потому что она оказалось жена моего сокурсника. Об этом я не сразу узнал. Сначала она сказала только своё имя, которое мне ничего не говорило, и мы с ней сели рядом, и между нами завязалось нечто вроде взаимного интереса. Находясь в неведении кто она, я уж было договорился с ней поехать ко мне в гости, и она была не против. Но тут её кто-то назвал по фамилии и я сразу вспомнил, что с такой фамилией на моём курсе учился один парень...

Я спросил у ребят имет ли она какое-то отношение к нему? И мне ответили, что да, так оно и есть. Эта девушка оказывается была его жена. Просто в этот момент они были в очередной ссоре и она ему под это дело решила наставить рога, а тут и я как раз подвернулся. Но, когда я узнал, что она жена моего бывшего сокурсника, к которому я хорошо относился и он всегда был со мной очень дружелюбен, мне как-то сразу расхотелось флиртовать с этой девушкой. И я дал ход назад, чем, как не странно, разочаровал... ребят. Они меня начали уговаривать: Да ты зря так поступаешь, хорошая девочка, а этот... её муж, козёл, мы его здесь не уважаем.
Он стукач, лизожоп, да и вообще тип весьма неприятный. Она от него всё равно скоро уйдёт, жалко только номер хороший развалится... Да, жалко конечно, но я уже не мог и не хотел иметь с ней никаких отношений. Мне было явно не по себе. Я ещё посидел немножко и ушёл не попращавшись.
 
Так вот Сочи, где тёмные ночи – это так в песне поётся. А вообще-то в городе Сочи ночи даже очень звёздные и поэтому совсем не тёмные.

Не встретив Пушка я остался один, тихо сам с собою я веду беседу... Ходил на пляж, купался, загорал, ни с кем не знакомился, да и денег у меня было совсем в обрез, только на скромно покушать, так что, не на что было особо разгуляться. Через недельку я скис и мне уже надоело купаться и загорать, но оставалось ещё дней десять, которые я должен был провести здесь, на море-окияне. Мама и Бельды ещё не приехали, а без них я не мог появиться дома и ключей от квартиры у меня не было.

Я позвонил в Москву Томе и рассказал ей, как тут маюсь в Сочах, да ещё я немного простудился и на глазках моих образовался коньюктивид и чихал я постоянно.
Так-что отдых оказался мне не в радость. А Тома возьми, да и посоветуй мне: А ты приезжай в Москву, поживёшь у меня на Ленинском, пока твои родители не приедут... Да, как же я буду у тебя жить? А твои мама с папой, что на это скажут? – спросил я у неё. Ты не волнуйся, всё будет впорядке, мы что нибудь придумаем, приезжай пожалуйста побыстрее, я скучаю по тебе – ответила мне Тома. Вот дела, что же делать? – задумался я и почесал свою солёную макушку. И на следующий день вылетел в Москву.
 
                ***

С аэропорта позвонил Томе и сообщил ей, что на подходе. Готовь эскалопчики, я ужастно голоден – добавил я, и это не было шуткой. Меня встретили очень радостно, даже больше, меня встретили, как родного. Накормили, напоили и в ванной помыли. Нет, всё было в обратном порядке.

А когда вечером мама Томы пришла с работы, то совсем не удивилась моему присутствию, а даже очень хорошо к этому отнеслась. Тома постаралась. Оказывается она придумала для меня целую легенду, то есть лапши навешала на уши своей маме. 
 
Получалось так, что я прилетел из отпуска, а мои родители вроде бы как на гастроли неожиданно уехали, а у меня ключей от квартиры нет, и куда же мне бедному, несчастному, голодному, бездомному податься?
И Елена Викторовна. Вот человек! Добродушно мне предложила пожить у них, пока мои родители не появятся.

А я что? Я не отказался, я парень простой, без предрассудков, мне и на красном диваньчике хорошо. Да меня хоть с собачкой Артошкой положите на коврик, я не против, только кормите и выгуливайте регулярно. На этом и договорились.
 
Вот сейчас пишу об этом и мне странно, даже более чем странно, это получалось, как пустить козла в огород. Я же всё-таки парень молодой, уже армию отслужил,
и Томе был никто, не муж и даже не жених. Так возникает вопрос: Какого хрена, родителям Томы надо было пускать меня пожить у них? Что они совсем дураки, не понимали что ли, что я с их дочкой...? Или просто делали вид? Но тогда я об этом абсолютно не задумывался и не мучился угрызениями совести. Мне было даже очень хорошо и удобно, когда утром все уходили на работу, то мы с Томой выделывали всё что только можно, а затем шли куда нибудь погулять, а вечером собиралась вся семья Кирюткиных и Чередниченко и мы дружно ужинали, и пили чай с вареньем сидя на кухне, и так каждый день.
 
Прожил я в этой семье целую неделю, за это время совместно с Еленой Викторовной шкаф распилили и водрузили его в прихожей. Уж она так была рада этому событию, чего нельзя было сказать о Михаиле Васильевиче, он как бы и не заметил изменений в интерьере собственной квартиры.

Валера Чередниченко тоже очень смущался моим присутствием и не стремился к общению со мной. Зато его жена Таня азартно стреляла в меня глазками и рдела,
как помидор, когда мы встречались с ней взглядами. Мне тогда казалось, что она скромная и стеснительная девочка, даже слегка закомплексованная. Я сначала не понимал, но потом сообразил от чего она особенно комплексует. До меня это дошло после задушевных и откровенных разговоров на кухне во время вечерних чаепитий.
 
Но про все эти посиделки расскажу потом, когда меня захомутают и окольцуют по полной программе. А пока я был вольной птичкой и всё это меня не касалось и я не грузил себе голову всякими-разными житейскобытовыми заморочками.
Через неделю я благополучно вернулся домой к маме и всё пошло как и прежде. Репетиции в ВТМЭИ и встречи с Томой во время перерывов на покушать, эскалопчики
с чёрным хлебом и солёные огурчики продолжали поступать бесперебойно. После репетиции мы вместе шли до метро и там расставались до следующего дня.

А по выходным дням я частенько стал ездить к дорогой Томе через всю Москву, от метро Ново-Алексеевская до метро Проспект Вернадского. Меня там всегда с радостью принимали. После традиционного вечернего чая всей семьёй, Тома провожала меня до лифта, а там мы заходили на лестничную клетку и трахались в позе собачек.
По гороскопу я собака, так что для меня это было просто замечательно. Затем, по дороге к метро я писал в попутных кустиках, получая от этого дополнительное удовольствие.
 
И такие посещения Томы на дому продолжались в течении нескольких месяцев.
Иногда мы гуляли по улицам, мне запомнилась одна такая наша встреча.
Во время прогулки мы зашли в комиссионный магазин, у метро Фрунзенская,
и купили там Томе туфли, фиолетового цвета, и она их тут же одела, выбросив старые в ближайшую урну. Затем мы вышли на набержную Москвы-реки и забрели на Красную площадь. И у Кремля между нами произошёл странный разговор, а может быть и не такой уж и странный. Во всяком случае для меня он был, можно сказать, значимым. Тома неожиданно заявила мне, что готова выполнить любое моё пожелание, любую мою просьбу безприкословно.

А зачем это тебе надо? – спросил я у неё удивлённо. Я хочу, чтобы ты знал,
что я тебя настолько люблю, что готова на всё... Вот хочешь, проверь меня прямо сейчас, пожелай что нибудь и я это выполню... Таким неожиданным заявлением она меня просто шокировала, я не знал, что ей ответить на это.
А Тома продолжала: Ты знаешь, до тебя для меня были самыми главными мои родители, а сейчас я думаю, что вот если встанет выбор, Ты или Они, то я выберу тебя...
Мне показалось, что она сама испугалась своих слов, но она это сказала. Вероятно, это её заявление или души изливание, было для неё важно, она как бы, что-то отрывала от себя и хотела заменить чем-то новым.
 
И этим новым вероятно был Я. Во время этого разговора мы снова подошли к набережной Москвы-реки и заметили, что по воде плывёт маленький бумажный кораблик. Кто его спустил на воду и откуда он приплыл не было заметно.

Глядя на этот кораблик я подумал, что это может быть какой-то знак, во всяком случае наблюдать за ним было интересно и тревожно, не знаю почему, но у меня было именно такое ощущение. А Тома, прервав мои мысли, ну совсем не в том направлении о чём я думал, спросила: Ну что, будешь желание загадывать? И я ей ответил:
А сможешь сбегать в ГУМ и купить батон хлеба?!

Не знаю почему, но я выбрал именно такое несуразное пожелание. И Тома не задумываясь повернулась и пошла в сторону этого магазина под названием ГУМ и через некоторое время принесла мне батон горячего хлеба и мы его с удовольствием ели. А когда уже поздно вечером мы возвращались к Томе домой, то мне пришлось нести её на руках, она уже не могла передвигаться без моей помощи, новые туфли нещадно натёрли ей ноги. Вот такое забавное происшествие с нами произошло. 
 
Удивительно вот что. Через несколько лет, когда мы уже были мужем и женой,
я вспомнил эту историю Томе, но она ответила, что не помнит такого события..?! Как же так? Я то всё помню до малейших деталей, даже вижу картинку, как всё происходило, а она не помнит? Ну да ладно, девичья память не долга и выборочна. Но разве такое можно было забыть? Для меня это странно и непонятно.
 
Могу заметить, что впоследствии у Томы многое вылетело из головы, и наши договорённости, и её обещания, и мои пожелания... А я хорошо всё помнил и мучился, меня, как бы обманули.   
 
Вплоть до нового 1970 года мы встречались с завидным постоянством.
За это время произошли некоторые значимые события, которые подготавливали и определяли наше совместное будущее. Например: Между нами состоялся серьёзный разговор относительно её курения. Мне не нравилось, что Тома курит.
Она была любительницей затянуться сигареткой и уделяла этому пороку значительное время. А я можно сказать совсем не курил, разве что иногда, за компанию, но очень редко.
 
                ***

И вот, мы как-то сидели во время перерыва между репитициями в зале зелёного театра и Тома не тратя время даром, наяривала свою порцию никотина, вероятно думая, что она таким образом выглядит более независимо и привлекательно.
Но у меня на этот счёт было другое мнение. И я ей сказал об этом.
Ещё у меня был с ней один разговор, на счёт её подружек и друзей. Расскажу всё по порядку.
 
Так-как отношения между нами складывались всё более тесные и доверительные, то мне хотелось бы поставить точки над i , хотя бы над теми вопросами, которые меня волновали. И я ей всё высказал чётко и откровенно.

По поводу курения поставил буквально ультиматум: Тома, если ещё раз увижу тебя с сигаретой, то больше к тебе не подойду, так что выбирай... Вот так сказал я ей.
И она дала обещание, что больше никогда не будет курить. Затем я поговорил по поводу некоторых её подруг. Были у неё такие знакомые, из нашей студии, которые своим поведением вызывали у меня неприятные ощущения, они курили как паровозы
и были очень проблематичны, все их разговоры в основном зацикливались на том:
Кто где, с кем и как. Тома согласилась со мной и по этому вопросу и сказала, что она пересмотрит свои отношения с подругами и что ей самой давно это хотелось,
да как-то не получалось отойти от них, а тут есть повод, да и желание.

А что касалось её друзей мужского пола... Вернее, друзья меня не волновали,
я имел ввиду её бывших любовников, а таких на данный момент двое насчитывалось. 
 
Первым был брат Валеры Чередниченко, мужа Тани, его звали Слава. Тот самый картавый мальчик с которым мы повстречались у лифта, когда я впервые провожал Тому домой. То-то он мне тогда напомнил соседа, этажом выше, Красноярской Гали. Так вот, этот Слава похаживал к Томе, когда только ему взбрендится. И делал он это на вполне легальных основаниях, ведь его брат родной там жил, и вообще, он там давно обосновался. Тома сама рассказала мне, как и что там у них было. А Елена Викторовна и не догадывалась о том, что она со Славой уже давно трахается. Ой ли?

Тома говорила, что Слава ей никогда не нравился, но уж так получилось...
На праздник 1мая её под Славу подложила родная сестра Таня, напоив перед этим вином. Можно здесь заметить, что 1мая впервые отметили в 1886 году
в американском городе Чикаго он озноменовался, как день солидарности проституток, так что время для лишения невинности было выбранно в самый раз.

А уж потом терять, вроде бы как, нечего уже было. Мне Тома так и сказала: Я ни о чём не жалею и никого в этом не обвиняю.., что было, то было.
 
Вообще-то странная позиция, сказал я ей тогда, всё произошло помимо твоей воли,
а ты говоришь, что не жалеешь? А что ворошить-то? Ведь ничего уже не исправить – ответила она. Да, конечно, но всё-таки чудно как-то, тебя родная сестра вместо того, чтобы оберегать, подложила.., как надувную куклу, или я чего-то не понимаю – сказал я ей.

Я действительно, толком ничего не понял, да и не было желания разбираться, мне было болезненно капаться во всём этом. Только через некоторое время я невольно вспомнил этот разговор.

Тома показала мне письмо от Славы в котором он писал ей буквально те же слова, что она мне и говорила. Письмо было довольно примитивное и даже пошлое. Он там писал: Что не надо ни о чём жалеть, со всеми девушками это когда-то случается и ещё какие-то банальности. Было похоже, что он ей такие идеи втюхивает на тот случай, если она вдруг в милицию подумает заявить. Рассуждая об их сексуальных отношениях он советовал, как и что ей следует делать впоследствии, чтобы всем было хорошо. Он филосовствовал на эту тему и даже писал для неё инструкции, например: “Заниматься любовью в презервативе это всё равно, что нюхать цветок через противогаз...“ 
 
Вот так рассуждал этот Слава. И всё бы было наверное ничего, если бы ни один нюанс, если бы она его любила, и всё бы произошло по взаимному согласию.
Но в том то и дело, что он был ей неприятен и ей не нравилось заниматься с ним сексом. Она сама мне об этом говорила. А как же так? Почему же тогда..? Это мне было не понятно.

А впрочем, я знаю, почему и как это всё произошло. Здесь, помимо всего прочего была и Танина “забота” о своей родной сестре. Это всё так просто не объяснить, здесь надо знать и понимать всю интригу. Зависть и подлость её сестрички сыграли здесь не последнию роль. Во всём этом я розобрался и понял только потом, когда пожил в этой семье некоторое время. А Тома, когда с ней всё это случилось, даже и не подумала заявлять в милицию, ведь её сестричка пела ей те же самые слова, что и Слава, что не надо ни о чём жалеть и так далее, ведь она тоже была замазана в этом деле.

Да и ужас перед мамой, если она узнает... Эти довыды ей Таня тоже привела.
Так что всё, что произошло с ней, Тома приняла на свою совесть и никого не винила и ни о чём не жалела. Вроде бы?
Но, после разговоров со мной она кое о чём задумалась и на многое посмотрела совсем другими глазами, вероятно я заставил её засомневаться в правильности её отношения к этому факту. Она мне так и сказала. А я всего-навсего порассуждал, прочитав это письмо. 

Я сказал ей: Это ему не о чём жалеть. Ему то что, кроме удовольствия? Он слил в тебя сперму и гуляй себе. А ты.., разве ты на самом деле не сожалеешь, что с тобою вот так произошло, помимо твоей воли? Или ты совершенно безвольный, безправный и безпомощный человек?

В таком случае, тобою может кто угодно пользоваться и делать всё, что только ему заблагорассудиться. Стакан вина и ты не откажешся... Так что ли получается?
И Тома задумалась над моими словами и через некоторое время сказала: Нет, я сейчас очень сожалею, что со мною так произошло... Но, что мне делать?
А делать нечего, с этим придётся жить... Но важно, чтобы ты сделала для себя правильные выводы - ответил я.
 
Можно ещё здесь заметить, что этот Слава был наркоман. Когда он женился,
у него родился сын, мягко говоря с неадекватным поведением, а попросту дыбила.
А через несколько лет, будучи ещё молодым человеком Слава умер от передозировки наркотика. И весь этот “подарочный букет” мог бы достаться  дорогой Томе...   
 
Другой любовник Томы был значительно старше её и женат. Как сказала Тома, ему было чуть за сорок лет. А ей ещё восемнадцати не было. Звали его Лёня, он был журналистом. Подцепил он её во время выступления студентов студии ВТМЭИ в ВТО.
 
Я помню тот концерт. Я сидел в зрительном зале и оттуда наблюдал за действием на сцене. Тогда я не принимал участия в выступлениях студии и с Томой практически
не был знаком. А она вместе со своим партнёром Колей Макаровым, танцевала русский народный танец, дробушки-топотушки, и надо сказать, что это у них замечательно получалось. Лёня тоже сидел в зале и ему вероятно приглянулась молодая танцовщица и он, будучи опытным мужиком, да ещё и журналистом, не долго думая, зашёл после концерта за кулисы и напел всяких деферамбов молодой танцевальной паре, в лице раскрасневшейся Томы. И Тома клюнула на него. А что? Всё правильно. Куда же ей было деваться? Надо же ловить миг удачи? Только конечно вопрос: Как это можно определить, что это удача? Ну если не хватает мозгов, то можно методом тыка,
как говорят некоторые острословы. Тома естественно выбрала второй вариант.
 Лёня предложил ей пойти в ресторан и отметить выступление, да и за знакомство пропустить рюмочку-другую винца. И девушка Тома не устояла от соблазна и согласилась. А потом он её отвёз домой на своей машине, у него был старенький “Москвич”, и оттрахал расслабившуюся девушку прямо в машине не далеко от подъезда
её дома. Я это не предполагаю и не придумываю, мне Тома сама рассказала.
Вот такое романтическое знакомство неожиданно свалилось на Кирюткину Тому.
 
Сейчас подумал: Это я дурак ходил с ней, за ручку держался, на лавочке сидел в нашей "Алее любви" с невинными поцелуйчиками, всякие хорошие слова говорил, думал, что она приличная девушка. А с ней надо было короче, как этот Лёня или Слава. Для неё это было естественнее. Но я лапухом был. Вероятно она смотрела на меня, как на малолетку неопытного и ухмылялась. Ведь в то же самое время, она продолжала встречаться со своими хахолями и там были совсем другие отношения.
С Лёней она постоянно совокуплялась у него в машине, за неимением другого подходящего места.

Помню, что я задал Томе глупый вопрос: А как же вы в машине? Вы что же не подмывались? На что получил не менее глупый ответ в подробностях и разъяснениях:
Ну, это совсем не так, он такой чистюля, он возил с собой специальную тряпочку, которой потом вытирал себя и меня. Вот так мне ответила Тома на мой вопрос.   
 
Должен заметить, что мне было очень неприятно слышать все эти подробности, но в то же время я считал, что лучше мне знать всё, как было на самом деле, чем она будет вешать мне лапшу на уши и строить из себя светскую даму.
 
Для меня всегда важна правда, какая бы она не была, тогда я могу сделать правильные выводы и соответственно совершить поступки. А как я поступлю
и отреагирую на всё это, было неизвестно. Но я должен всё понять и переварить в своём сознании, тогда я счатал себя не обманутым, а это важно.

С этим Лёней Тома встречалась не регулярно, ведь у него была семья, да и другие заботы. Но когда он ей звонил, она тут же вылетала на обслуживание клиента.
На что она надеялась и как ко всему этому относилась, я не знаю. Вероятно, как и все наивные и премитивные девушки думала, что вот этот принц, не смотря ни на что, достанется именно ей. Она не прилагала к этому никаких особых усилий
и действий, думала, что всё само собой сложится. Один раз он свозил её к себе на дачу и они там трахались в жутком холоде и в совершенно антисанитарных условиях. Как я понял, после этой поездки у них что-то расстроилось и Лёня пропал. Но через некоторое время неожиданно опять позвонил и пригласил её вместе с подругой в гости к приятелю.
 
Как мне это понятно. Когда по каким либо причинам с нормальными девушками происходит облом, то идёт запасной вариант, по телефонной книжечке, менее качественный и значимый, но более надёжный и простой.
Для этого Лёни, Тома явно была не первосортный товар, он вращался совершенно в другом обществе, а в свободное от других занятий время нашёл себе дешёвый способ удовлетворяния своих похотей.
 
Ну, а девушка Тома очень даже подходила ему для этих процедур. Может быть она этого не понимала и не осознавала, принимала всё за чистую монету. Ну, как говорится: Флаг ей в руки!
 
Доказательством всему мною сказанного одна вечеринка, куда её пригласили вместе с Леной Литошко. Тома сама мне рассказала, как всё там происходило.
Встреча состоялась в мастерской очень известного и скандально нашумевшего художника Ильи Глазунова, он был приятелем этого Лёни. Тома потом своим подругам и просто знакомым с восторгом и значимостью рассказывала о том, как ей удалось побывать в студии знаменитого художника. Она говорила, что художник показывал ей
свои работы, да и вообще попросту обсуждал свои насущные дела, даже о своей жене высказывался, что мол она не понимает и не ценит в нём таланта и что у него с ней множество серьёзных разногласий.

Кстати здесь заметить, вероятно у Ильи Глазунова на самом деле были какие-то проблемы со своей женой, я знаю, что она закончила свою жизнь странным образом, выбросилась в окно, предварительно обмотав свою голову чернобурой лисой, чтобы при падении не изуродовать лицо. Эту байку Тома рассказывала своим знакомым, со знанием дела. Якобы.

Ну, а мне поведала эту историю немного по другому, более приближённую к правде. Сначала её и Лену Литошку напоили вином, потом предложили потанцевать на столе, ведь они же профессиональные танцовщицы, а затем потрахав в углу на старом диванчике выпроводили. На этом их посещение мастерской и окончилось. Как я понял, Тома и Лена обидились на Лёню и Илью за такое вульгарное использование их прелестей и больше с ними не встречались Вернее сказать: Их больше не приглашали.
 
Через несколько лет я узнал несколько другие подробности о той встрече в мастерской Ильи Глазунова. Мне рассказала Лена Литошко о том, как там всё происходило. Это не было для меня каким-то новым открытием, только добавились некоторые пикантные подробности, но они говорят о многом.
 
Я случайно оказался с Леной в одной компании, естественно без Томы.
Почему естественно станет понятно попозже, когда буду описывать мою супружескую жизнь. Лена была рада нашей неожиданной встрече и будучи прилично выпившей, решила мне поведать о своей жизни и вспомнить былое...

Вспомнилась ей и вечеринка у Ильи Глазунова. И всё было почти так, как и рассказывала мне Тома, за исключением маленьких ньюансов. После того, как их угостили вином, им предложили голыми потанцевать на столе, но не просто так, а за награду. Призом за лучшее исполнение были красные лакированные сапожки, дефицит и мечта тогдашних модниц. Тома и Лена купились на такое предложение, как дикари на красную ленточку, и извивались на столе, как только могли...

Но! Сапожек им не дали!? Сказали, что экспрессии было маловато, предложили ещё порепетировать и показаться в следующий раз. И выпроводили девушек на волю, конечно предворительно потрахав их, без всякого удовольствия.
Вот козлы, сраные! - резюмировала свои воспоминания Лена Литошко и пропустила очередную рюмочку винца.

Всё это я узнал уже будучи женатым на Томе, это всё было потом, а сейчас я ничего не знал и не ведал, и пребывал в благодушном состоянии влюблённого, дурака.   
 
Получилось так, что Новый 1970 год мы справляли в компании незнакомых для нас людей. Пригласил Юра Пухов, это были его знакомые, но не цирковые. Смутно помню как и что там происходило, но было шумно и весело. Гостей собралось очень много. Квартира была не большая, но комнат было несколько. Как оказалось, обитатель этой квартиры был личностью знаменитой, если не ошибаюсь, фамилия его была Стеклов.
А известен он был тем, что его папа, будучи ещё маленьким ребёнком, посидел на руках у самого Ленина, Владимира Ильича. И доказательством этому была фотография, гордо висевшая на стене, где вождь мирового пролетариата держит на руках маленького мальчика.

Помнится, что Юра Пухов пришёл на встречу Нового года сразу с двумя девушками, сказав, что это хорошая примета, и обе были очень модные и красивые.
Удивительно, но женился он потом на такой кочерыжке, что не приведи господи,
я об этом напишу позже, а пока он блистал в обществе прекрасных дам и пользовался
у всех невероятным успехом. Мы пили, ели, веселились всю ночь, а уже под утро легли спать, кто где смог пристроиться. Мы с Томой легли в одной из комнат прямо на полу, правда всё необходимое в виде одеяла, простыни, подушки и т.д. у нас было, Пушок позаботился о нас.

                Женитьба (слово-то какое?!)

 Наши любовные отношения развивались по восходящей линии, мы и дня не находились друг без друга, с утра до вечера репетировали в студии, а по выходным я как правило посещал её дома.
 
И вот в один прекрасный день, сразу же после Нового года, мы сидели с Томой у неё на кухне, пили чай и болтали о том о сём. И доболтались до того, что возник вопрос: А не пожениться ли нам?! Не долго думая мы направились в гостинную комнату, где Елена Викторовна с супругом Михаилом Васильевичем смотрели телевизор, и объявили им о нашем намерении.

Для Елены Викторовны это оказалась долгожданная и желанная новость, она просияла от уха до уха, хотя очень старалась напустить строгости на своё лицо в такой ответственный момент. Но ей это с трудом удавалось.
А Михаил Васильевич, как всегда молчал, ему было абсолютно пофигу за кого выйдет замуж его дочь.

Елена Викторовна, для порядку, порасспрашивала нас, где и как мы собираемся жить, но это была только формальность, потому что она тут же сама и ответила на свой вопрос, она предложила нам жить у неё, и сразу же стала прикидывать, что и куда переставить, чтобы освободить для нас комнату. Я понял, что заднего хода для меня уже нет, да собственно я его и не искал, я добровольно при ясном сознании и памяти подписал свой приговор.
 
В этот же вечер я сообщил маме о желании жениться на Томе Кирюткиной.
Для мамы это была неожиданная, но приятная новость. Она немного меня порасспросила про Тому, про её родителей и вобщем-то одобрила моё решение.
 
Я уже давно знал и понимал, что маме и Колле я в обузу своим присутствием, парень я уже большой, со своими закидонами, а их двухкомнатная квартирка, была явно маловата для нас всех. А когда я сказал, что могу жить у Томы, что её мама мне это предложила сама... Вобщем это всё моей маме и Бельды понравилось, можно сказать их устраивало, и они благословили меня на этот подвиг. И не расстягивая удовольствия, от сказанного и услышанного, все перешли к решительным действиям.
А именно. Было договоренно, что в ближашие выходные моя мама и Колла нанесут дружественный визит в семью Кирюткиных, на предмет познакомиться и обсудить дальнейшие действия.
 
И торжественная встреча состоялась. В назначенное время, моя мама, Колла
и я прибыли в резиденцию Кирюткиных, что на Ленинском проспекте дом 94а на пятнадцатом этаже. В сборе были все, Таня и Валера тоже присутствовали, но почему-то сидели в своей комнате. Правда, Таня прошмыгнула по коридору и как бы невзначай заглянула в гостинную, быстро поздоровалась и удалилась, зардевшись во всё лицо. Но вероятно успела всех разглядеть.
 
Моя мама женщина очень приятная в общении и она не могла не понравиться кому-либо. Её беседа с семейством Кирюткиных, сразу приняла доброжелательный и конструктивный характер. Колла сидел, как свадебный генерал, и покарял всех своей очаровательной улыбкой. Лишь иногда, заикаясь, задавал наводящие вопросы, например: Нет ли в буфете, Комитета народного контроля, хорошего кофе? Или, обращаясь к Михаилу Васильевичу: Как он считает, развернёт ли Рейган ПРО в космосе? Или: В предстоящем футбольном матче, наколотит ли Спартак, голов ЦСКА? На все вопросы Михаил Васильевич успевал только растянуть рот в улыбке, а ответы находил сам себе Бельды. Только, когда дело коснулось футбола, Михаил Васильевич оживился и довольно-таки азартно, принялся отстаивать интересы ЦСКА. А Колла конечно был болельщиком Спартака, и у них тут же начался спор, кто кого важнее,
с подтруниваем друг друга в стиле: ЦСКА-КОНЮШНЯ, а СПАРТАК-МЯСОКОМБИНАТ и т. д. 
 
Так-что, приятное знакомство состоялось. Тома и я сидели, как зайчики на диванчике, и слушали, как обсуждают и решают нашу дальнейшую судьбу.
 Вобщем договорились, что будем жениться-однако, и после свадьбы жить будем на “Ленинском проспекте”. Что всем и требовалось для полного счастья.
 Когда мы вышли на улицу, мама сказала: Ну, что же, мне они понравились, очень приятные люди... Бельды тоже заметил, что и ему показалось, что  Михаил Васильевич и Елена Викторовна хорошие люди. Вобщем, они были не против, чтобы я женился на Томе.

А затем мама спросила меня, что я думаю по этому поводу? И я их озадачил своим ответом: А мне, что-то не очень хочется жениться... – грустно сказал я.
 Так чего же ты морочишь нам голову? Зачем мы тогда сюда пришли и вели все эти разговоры-переговоры? – спросила мама. Колла молчал и ничего не говорил.
 
А я толком и не знал, что на это ответить. В голове у меня проносилось множество мыслей. Я-то знал и понимал в чём дело, только сказать вслух маме и Колле я не мог. Не мог я рассказать им то, что меня мучило и что мне сильно не нравилось во всём этом деле. Не мог же я им сказать, что у Томы до меня были другие мужчины и что мне это очень тяжело осознавать. Моя мама была уверенна, что Тома девочка, меня как-то, незатейливо, об этом спросила Алла Ширяева и мне пришлось ответить, что мол да... Ведь Тома меня обязала, никому ничего не говорить. Вот я и молчал.   
 
А вот сейчас, когда пишу об этом, то думаю, что это не честно было со стороны Томы повесить мне замок на рот. Ведь я то не скрывал своих похождений, и если меня спрашивали, то говорил правду, отвечал так, как оно есть на самом деле, конечно без всяких подробностей. А по поводу Томы пришлось врать, чего я очень не люблю. Думаю, было бы честней и справедливее, если бы моя мама знала, как и что было на самом деле. А то Тома строила из себя целочку-невидимочку, такую невинную, нетроганную, а я вроде бы как матёрый бабник был. Да и Елене Викторовне не мешало бы лучше знать, что на самом деле происходило с её девочками, а то она выдавала их за подарок, но этого не было на самом деле.
 
Но тогда я конечно не мог сказать своей маме в чём дело, тем более, что только что Елена Викторовна ей рассписывала, в какой строгости и целомудренности воспитала она своих дочек. Так-что набрал я воздуха в грудь побольше и выдохнув сказал: Да не берите мама в голову моих высказываний, всё нормально, свадьба так свадьба, пить-гулять будем, а смерть придёт, помирать будем. Мама внимательно посмотрела на меня и сказала: Ты смотри, если не хочешь жениться, то и не надо,
я тебя не гоню, ты всё взвесь и подумай хорошо, если что не так скажи, ведь не
на один день женишся, а на всю жизнь. Да всё впорядке мама, просто взгрустнулось что-то, успокоил я её и обнял за плечи.

Да так бывает Ларик, поддержал меня Колла, всё пройдёт, всё утрясётся, ты только не волнуйся. Я, когда женился на тебе, тоже волновался... - заметил он обращаясь к маме.
Что, тоже хотел сбежать? – с улыбкой спросила его мама. Да, что ты Ларик!? Да я-то с тобой в загс, быстрее ветра бежал, боялся, что ты передумаешь. Он её тоже обнял и поцеловал в щёчку. На этом мажорном такте все и успокоились.
 
С этого момента всё завертелось, закрутилось в подготовке к свадьбе. Шились костюмы и платья, закупались кольца, обувь, рубашки и множество других вещей. Свой свадебный костюм я пошил в ЦКовских мастерских, из хорошей английской шерсти. Это для любимого зятя, Елена Викторовна расстаралась.

А моя мама, купила у своих знакомых спекулянтов, красивый материал, кружева с рюликсом, привезённый из заграницы и сама сшила Томе замечательное свадебное платье. Колла сходил в Грибоедовский дворец бракасочетаний и договорился там, чтобы нас расписали. Свадебные фанфары должны были зазвучать 17 января 1970 года. Так оно и произошло.

Из дворца бракосочитания все поехали в ресторан “Пекин”, где были накрыты столы по этому торжественному случаю. Народу на свадьбе было человек шестьдесят. Это были мои друзья и Томины, студенты и педагоги из ВТМЭИ. Леонид Семёнович Маслюков с Тамарой Абрамовной Птицыной, Анна Аркадьевна Редель с Михаил Михайловичем Хрусталёвым. Из города Горького приехали многочисленные родственники Кирюткиных. Было весело, интересно, много шуток и забавных мероприятий, вобщем всё замечательно и трогательно.

Настроение у меня было приподнятое, думаю, что и у Томы тоже. Хотя, бог её знает. Она перед свадьбой неимоверно высохла всем телом, можно сказать, как вобла, что для танцовщицы было совсем не плохо. Я чуть позже расскажу, почему у неё было такое тревожное состояние перед свадьбой.
 
После ресторана на машине “Чайка” - это такой правительственный чёрный лимузин, нас отвезли на квартиру к моей маме, чтобы мы там провели первую брачную ночь.
А мама с Коллой куда-то пристроились на это время, вроде бы к своим знакомым. Смешно сказать: “Первая брачная ночь”. Отнюдь, она была не первая, как казалось или хотелось бы некоторым. Ну, да ладно, что было, то было. Конечно, мне хотелось бы, чтобы всё было, как у всех нормальных, порядочных людей. Но, видно не судьба. Да, я по этому поводу переживал, но делать было нечего... Ставки сделаны господа! И назад дороги нет.
Женюсь, женюсь, прощайте милые подружки... Жанета, Эвета, Жоржета...
 
Хоть жениться мне и не хотелось, но в тоже время вроде бы как надо, разные обстоятельства и причины подпёрли меня. У меня есть объяснение такого моего настроения. За то, чтобы жениться, у меня были положительные доводы, но и против этого у меня тоже были веские причины. За, было то, что мы уже давно встречались и Тома мне нравилась, нас многое устраивало в отношениях друг с другом, мы начали репетировать концертный номер, я познакомился с её родителями, да и вообще мне надоело таскаться по женщинам... разным.

Так-что пора было остепениться. Ну, а против, только то, что она была уже б/у - то есть, бывшая в употреблении. Это для меня была основная и важная заморочка.
Но с этим уже ничего поделать было нельзя, так что мне приходилось скушать этот дешовый кампот – как говаривал Генка Баскаков. И я его скушал, но оскомина осталась на всю жизнь.

Вот может кто нибудь подумает: Да чего ты кочевряжешся, сам на себя посмотри. Может быть ты идеал? Или какую-то неимоверную значимость и ценность имеешь?
Или судья тритейский? Нет конечно, я-то себя хорошо знаю и объективно считаю,
что не являюсь ценным подарком. Даже напротив, со мной совсем не просто ужиться, слишком много требований я предъявляю, простым смертным людям.
Не терплю лжи, подлости, предательства, жлобства и другие мерзкие качества, что свойственно “нормальным” людям. Но я их не понимаю и не люблю.

Но я также точно знаю, что со мной абсолютно надёжно и комфортно тому, кто живёт по совести и не лицемерит. Вот такой я Иванов Валерий, так меня воспитали мама и папа.

А вот теперь могу вспомнить, почему Тома перед свадьбой так исхудала.
Вероятно потому, что эта свадьба до последнего момента была под большим вопросом. И причиной этому было как раз то о чём я написал несколькими строками выше.
Я имею ввиду ложь и лицемерие.

Люди пользуются всякими хитростями и заморочками, и думают, что они всех шустрей, но не понимают, что в конечном счёте обманывают и дурят сами себя. Чёрт шельму метит. Всё равно, рано или поздно, правда выскочит наружу, и не всегда удаётся отделаться красной мордой и ушами, можно и судьбу свою сломать, под самый корень. У многих это дело получается с невероятной лёгкостью. А потом, с глупым выражением лица, всю жизнь ищут виноватых в своих неудачах и невзгодах, считают себя обиженными и не понятыми. Я таких знаю великое множество.

Так вот Тома тоже строила свои отношения со мной, да думаю и не только со мной, на таких вот хитростях. Говорят: Хочет рыбку съесть и на х... сесть.(не очень понимаю логики этого высказывания, но красиво и запоминающееся)
 
До свадьбы оставалось совсем немного, меньше месяца, а Тома всё не могла определиться в своих отношениях с бывшими любовниками. Старалась незаметненько, для меня, сохранить с ними некий статус. Почему я так думаю? Да потому что видел своими глазами, а потом слышл своими ушами её объяснения.
Я тогда, по простоте своей душевной, верил ей на слово. А сейчас считаю, что просто дурак был, не понимал, что и как происходит в этом мире паскудном, поэтому мне навешать лапшу на уши было не так уж и сложно.

Приведу несколько примеров: Как-то жду я дорогую Тому около метро “Щербаковская”, чтобы пойти вместе с ней на репетицию в “Зелёный театр” Я её так встречал каждый день. А её всё нет и нет.

Я уже начал волноваться, может быть случилось что? И решил пойти к телефону автомату, чтобы позвонить ей домой. Вышел на площадь перед метро, где стояли телефонные будки, и тут случайно увидел, как подъехал к тротуару автомобиль “Москвич” и из него выпорхнула Тома, и что странно, не пошла по направлению к выходу из метро, где должен я её ждать, а обошла вокруг здания и вошла во вход, совершив этот манёвр появилась из выхода и начала искать глазами, вероятно меня. Я подошёл к ней и спросил: Как доехала? Ох, извени, я опаздала, столько народу... Я не дал ей договорить и сказал, что видел, как она выходила из машины и совершала свой обходной манёвр. Зачем ты это делаешь? - спросил я её.

Она вся пошла красными пятнами и заикаясь, она и без этого заикалась, начала сбивчиво мне объяснять, как и почему такое произошло. По её версии всё получилось совершенно случайно. Она вышла из дома, и уже было направилась к метро, как вдруг откуда не возьмись подкатил Лёня, это оказывается был тот самый журналист-любовник, и предложил подвезти её до метро, аж на другой конец Москвы.

Ну, немножко поломавшись она всё-таки согласилась. Я сначала не хотела ехать с ним, но он так упрашивал... Ты меня извини, но мне было не удобно отказать ему... 
Сказала мне Тома, якобы с сожалением.

Да чего уж там, нормально, на машине конечно комфортнее чем на метро, ты можешь “кататься” с ним и дальше, это твоё право... Но у меня к тебе просьба: Ты ко мне больше не подходи, мне неприятно с тобой общаться – сказал я ей и направился к троллейбусу, чтобы поехать на репетицию. Она побежала за мной, стала что-то говорить, оправдываться, но слушать её у меня не было ни какого желания.

Мне неимоверно хотелось побыстрее отделаться от неё и уйти. И я перебежал через “Проспект Мира”, лавируя между проходящим транспортом, вскочил в троллейбус и уехл на нём, но не в студию, а совсем в другом направлении.
 
На репетицию в этот день я не пошёл, бродил по улицам и раздумывал, что мне делать и как поступить. Я рассуждал, что может быть эта их встреча на самом деле просто случайное совпадение. Тома мне сказала, что этот Лёня ехал по своим делам и случайно увидел её и предложил подвезти, ну она и согласилась.

Конечно, как на это дело посмотреть. Может быть и нет ничего плохого в том, что некий мужчина предложил подвезти на машине девушку, тем более свою близко знакомую, и ей с какой стати отказываться от такого сервиса? Может быть я не прав в своём возмущении по отношению к ней, к её поступку?

Если бы я не заметил её выходящей из машины, то всё было бы нормально? Да, всё может быть. Но только это мне не очень нравилось и подходило.
Я рассуждал так: Нафига мне такая жена, которая не может отказать, тем более, что мы уже с ней говорили на эту тему и она обещала все свои старые связи прекратить. А тут получается, что не удобно отказать... В таком случае и всё прочее тоже будет неудобно отказать, ну, по старой дружбе... и таких клиентов наберётся не один. Есть поговорка: Жена должна быть проституткой для мужа, а для всех остальных королевой – важно не перепутать наоборот.

И Тома уже до этого случая совершала всякие неприятные для меня ляпсусы, но для неё вероятно это было нормально, а для меня довольно болезненно.
 
Например, под Новый год она вдруг заблаухала хорошими духами... Нравится этот запах? - спросила она меня. Очень приятно пахнут- ответил я ей. И она продолжала, так наивно: Это арабские очень дорогие и модные духи, мне их подарил один мой поклонник... потом запнулась, видно догадалась, что ляпнула лишнего, но всё-таки похвалиться для неё было важнее и она докончила: Это Лёня мне подарил на Новый год... А я-то дурак думал, что только я могу теперь дарить ей подарки, но видно ошибался.
 
Похвалилась она и другим подарком, его ей притащил прямо на квартиру другой хахарь, Слава Чередниченко. Подарил он ей один цветок, рохзочку, и она этим очень восхищалась. Когда я её спросил зачем она это всё рассказывает, мне же это неприятно слушать. Она ответила: А что здесь такого? Я же не просила их об этом, они сами принесли... Она была такая простая, наивная и не понятливая. И эта её простота, наивность и вроде бы как непонятливость, мне очень не нравились. 
 Неужели не ясно, что давая ей эти подарки они в свою очередь расчитывали на определённую компенсацию с её стороны, а компенсация была очень простая: Ножки шире расставляй и все в расчёте. И если она принимала от них подарки, то значит соглашалась на эту сделку. Да если даже и не так, то просто своим поведением, она давала понять, что между ними не всё законченно и у них есть шанс продолжить отношения... Тем более, что между ними уже всё было. И ладно бы, если она была свободной женщиной на данный момент, тогда бы было её полное право поступать так, как ей заблагорассудиться. Но она вроде бы замуж собралась за меня выходить?
А каково мне было кушать все эти компоты?

                ***

Сейчас я хорошо знаю и понимаю, что почём, почему и как, и могу правильно оценить поступки людей. А тогда я не разбирался в примудростях женской логики и совершал непростительные глупости. Самая большая та, что женился на Томе Кирюткиной.
Мы с ней совершенно разные люди и по взглядам, и по желаниям, и по интеллекту.
Да по очень многим параметрам. Только к сожалению, поздно пришёл я к этому выводу.
 
Я понимаю, что причитать задним числом бессмысленное дело, ведь уже ничего не изменить. Но правильный вывод сделать никогда не поздно. У меня получилось, как из песни Владимира Высоцкого я её постоянно слышал в армии: Ну и дела же с этой Нинкою, она спала со всей Ордынкаю, кому с такою жить захочется... А мне плевать, мне очень хо-чет-ся! Кстати, мне эта песня всегда очень не нравилась.
 
И ещё могу заметить, как бы в оправдание самого себя: А на ком вообще-то надо жениться? Мне за всё то время моего существования на белом свете, ещё ни разу не встречалась такая девушка, которая абсолютно подходила бы моим требованиям и понятиям. Может таких вообще не бывает? В таком случае получается, что жениться можно и нужно, практически на первой встречной, ничего от этого не изменится. Наверное я так и сделал, немножко покочевряжась. А потом моей задачей стало, как говорят артисты балета: “Воспитать из ****ей лебедей.” Думаю, что в случае с Томой мне это удалось.
 
Но это уже будет потом, а сейчас... На следующий день мне пришлось идти на репетицию в студию, не мог же я из-за этого забросить все занятия. Тома встретила меня у раздевалки, и с глазами мокрыми от слёз, умоляла простить её за глупый проступок и обещала, что больше никогда в жизни не позволит себе такого. Ещё она достала из сумки бутерброды с эскалопчиками, да с солёными огурчиками... И я её простил.
 
Не знаю, может быть некстати, но сейчас вспомнился анекдот рассказанный мне Славиком. Встречаются два друга и один с удивлением спрашивает другого: Слушай,
а зачем ты женился на такой? Ведь она страшная, одна нога короче другой,
глаза косые, зубы гнилые.., да просто ужас какой-то! Ничего ты не понимаешь приятель, ведь ты же знаешь, что я рыбак заядлый, а у моей жёнушки глисты водятся...!!! А на них, знаешь, как рыбка клюёт?! – ответил, зажмурившись от удовольствия друг.

Так что, как посмотреть... Вероятно можно и в негативном примере найти полезное для себя. А с Томой у нас со временем всё наладилось и в дальнейшем мы жили даже очень не плохо и практически больше никогда никаких эксцесов между нами не происходило, по поводу её старых знакомых.
Есть филосовское высказывание: Не познав плохого не оценишь хорошее.

И можно добавить: Истина не только в вине, но и в сравнении. Очень важно
из всего сделать правильный вывод, извлечь урок и не наступать на грабли дважды. Если это я уже говорил, то и не грех повторить.

Только следует здесь заметить, что все эти высказывания, размышления и благие пожелания хороши лишь для тех людей, которые умеют анализировать и размышлять и хотят изменить свою жизнь в лучшую сторону. У Томы с этим делом была проблема. Она не любила напрягать свои мозги, и процессы связанные с умственной деятельностью у неё отсутствовали. Чему либо учиться было не в её силах.
Она и среднюю школу не закончила, всего семь классов осилила с грехом пополам, на большее у неё не хватило терпения и ума. 

                Филармония (первые гастроли)

 После свадьбы мы начали упорно репетировать номер, я осваивал эквилибр на катушках, изучал танцевальные движения и трудился с Томой над акробатическими поддержками и со временем у нас стало неплохо получаться. И к августу месяцу
1970 года наш номер был готов. Конечно ещё в сыром виде, но смотрелся просто замечательно.

Номер был очень игровой, с виртуозными акробатическими трюками с элементами танца и поддержками. Длился шесть минут. А это совсем не мало для акробатического жанра, приходилось, что называется, выкладываться по полной программе.
Но я от этого получал только удовольствие. Тома тоже была довольна, что у нас получился такой красивый номер, хотя вначале очень скептически относилась к акробатическому жанру, она говорила: Это не моё дело, я танцовщица и акробатика мне не нужна.

Но, когда все стали нас хвалить за красивый номер и особенно её, за то, что она освоила такие сложные акробатические элименты и украшает номер, то ей это польстило и она уже ходила с гордо поднятой головой и довольная успехом. Танцевальную часть с нами репетировала Анна Аркадьевна Редель и МихМих Хрусталёв, а трюки с катушками и акробатику подготавливали с Тамарой Абрамовной Птициной. Эскизы костюмов нам сделал художник Г.Дандурян, шились костюмы в мастерских Большого театра. О музыке тоже важно сказать, её нам написал вертуозный пианист Давид Ашкенази. Должен здесь с удовольствием заметить, что такие мэтры своего дела, как Дандурян и Ашкенази были для нас большим везением. В артистических кругах они были очень известные и уважаемые люди.

Дандурян работал над сценическими костюмами в ГАБТ его работы выставлялись на международных выставках и были оценены очень высоко.
А Давид Ашкенази это просто легенда, такого пианиста, непревзойдённого виртуоза, было не сыскать. Он аккомпанировал самым известным и талантливым артистам того времени, например Клавдии Шульженко.

Заполучить таких известностей ним помог просто случай. Они пришли в ВТМЭИ по каким-то своим делам к Леониду Семёновичу, и между делом зашли на репетицию к Анне Аркадьевне, а мы как раз в это время репетировали свой номер, прогоняли от начала до конца. Аннушка тут же взяла их в оборот и усадила смотреть наш номер. 
 Как я уже говорил, она обожала, чтобы кто нибудь сидел и смотрел её работу.
И видно мы им очень понравились. Аннушка нам на следующий день радостно и восторженно сказала, что вечером ей позвонили и Дандурян и Ашкенази и предложили свои услуги, то есть, Дандурян придумал для нас концертные костюмы, а Ашкенази готов был специально для нашего номера написать музыку.

Мы конечно приняли их предложение и не прогадали. Костюмы и музыка получились просто замечательные, это было удачей.

Наш номер был практически готов, но надо было ещё куда-то устроиться на работу, мы же не могли выступать сами от себя, надо было определиться с концертной организацией. И таких организаций было несколько. Во-первых Москонцерт, далее Госконцерт, Росконцерт, Московская Филармония и другие филармонии по всей территории России, от Москвы до Камчатки, так что выбор у нас был огромный.
Чуть бы раньше и мы без проблем смогли бы оформиться в Москонцерт, сюда мы и стремились попасть.

И всё бы было хорошо и замечательно, если бы, как раз в это время, у Леонида Семёновича не происходили бы крупные разборки и неприятности с министерством культуры и партийными структурами. Они плотно сдавили его железными клещами и взяли в оборот, и это за то, что на гастролях в Японии из его коллектива сбежали два музыканта, они попросили политическое убежище в США.
Так вот студия оказалась под угрозой закрытия и расформирования, её трясло и колотило, и если бы не мужество и разум Леонида Маслюкова, то всё полетело бы в тар-та-ра-ры.

Но он был гений, во всём. Ему всё таки удалось сохранить студию и утереть нос своим “Доброжелателям”- уродам. Я уже об этом рассказывал.
Так вот, в связи с этими разборками, нам путь в Москонцерт был “Заказан”, то есть, из студии никого туда не брали, как было раньше. Но нас пригласил к себе работать директор Московской филармонии Астахов Сергей.., не помню его отчества, он был давним и хорошим.., здесь правильнее будет сказать, верным другом, Леонида Семёновича.

И он после просмотра нашего номера, это было прямо в студии, с удовольствием принял нас к себе на работу в Московскую филармонию. Оплатив за нас все расходы по обучению в студии и подготовке номера и тут же назначил нам концертную ставку, это было 6 рублей 50 копеек за выступление. И мы конечно согласились. У нас началась новая жизнь, жизнь артистов!!! Для меня это было знаменательно и очень интересно.
 
Учась в студии, да и вообще придя после армии, я всё никак не мог осознать,
а что будет дальше, смогу ли я найти себя в чём-то? Всё тянулось бесконечно долго. И вот всё позади, я уже самостоятельный человек, могу сам себе деньги зарабатывать на жизнь, и женился уже... А что? Семья это тоже хорошо, вроде как знак стабильности и уверенности. И это на самом деле было так.
 
Здесь ещё могу заметить, что кроме Московской филармонии у нас были и другие альтернативы, например нас приглашала к себе работать известная танцовщица и балетмейстер Тамара Голованова, она тогда была руководителем танцевального коллектива “Ритмы планеты”. В то лето она готовила новую программу, в помещении Зелёного театра, и видно заприметила нас во время репетиций и как-то подошла к нам и предложила поработать у неё. Но мы отказались. Работать в постоянном коллективе мне совсем не хотелось, мне всегда нравилась самостоятельность и независимость. По этим же причинам отпадали такие организации, как Росконцерт и Госконцерт, там все программы были построенны на массовых зрелищах и постоянных коллективах, типа Мюзик-холлов. Мы туда даже не совались, а может быть нас туда бы и не взяли, не знаю.

Мы закончили своё обучение в ВТМЭИ, но репетировать продолжали. Даже, когда стали работать в филормонии, то всё равно, по возможности, ходили в студию отрабатывать трюки и просто для поддержания формы.
 
Как-то в один из дней там произошёл кошмарный случай: В это лето на сцене Зелёного театра работали артисты цирка, программа была замечательная и разнообразная. Выступали акробаты, жонглёры, подкидные доски, гимнасты воздушные и дрессированные медведи под руководством знаменитого дрессировщика Калинина, имя его не помню.
 
Так вот эти медведи и наделали шоруху, да ещё какого... Было утро, я с Томой и ещё некоторые ребята из студии сидели в зрительном зале после балетного класс урока и загорали на солнышке. Вдруг видим, как из танцевального зала выбежала большая группа девчёнок и ребят из коллектива Головановой, у них тоже был класс урок, но после нас. Они с шумом и криком пробежали по сцене подталкивая друг друга в спины и скрылись в противоположном помещении, спешно закрыв за собой дверь. И вслед им услышали дикий рёв медведя...

Сначала мы подумали, что это цирковые рабочие выводят своих мишек погулять и искупать их под шлангами с водой, они так поступали, когда солнышко припекало жарко.

Но через некоторое мгновение поняли, что здесь, что-то не то. Мишки не появились, а дикий рёв и человеческие крики нарастали... Я и некоторые ребята бросились из зрительного зала на сцену, а вернее за кулисы, откуда доносились человеческие крики и страшный рёв медведей. Забежав за кулисы, а там вдоль стены были расположенны клетки с медведями, я увидел дикую картину...

Одна из клеток была открыта и в ней происходила кровавая схватка между дрессировщиком Калининым и огромным медведем. Калинин лежал под медведем, а тот быстрыми, злыми движениями рвал его на части своими могучими лапами с длинными когтями. Я обратил внимание на то, что медведь пытается пробраться своей мордой к шее дрессировщика, а тот, неведомо каким образом, держит его за язык и не даёт закрыть пасть. У клетки суетились цирковые рабочии и один из них был с кувалдой в руках. И он начал долбить этой кувалдой по башке медведю. А тому, хоть бы что!? Он даже не обращал на это внимания и продолжал терзать Калинина. Кувалда отскакивала от его головы, как от пенька деревянного не пренося никакого эффекта. Но вдруг медведь встал и спокойно отошёл в угол клетки и там сел. Он больше ни
на кого не набросился, а мог бы, он просто сидел, дико сопел и оглядывался вокруг своими маленькими злыми глазками.
 
И тут произошло чудо... Калинин сам встал на ноги, смотреть на него было невозможно без содрагания, его торс был обнажен по пояс и из ран нанесённых когтями медведя, булькала и текла кровь. Бицепс на его руке был оторван и болтался на сухожильях кусом мяса, всё тело было кровавым месивом. Но он сам встал и вышел из клетки!? Затем закрыл клетку на засов и толко потом рухнул без сознания.

Цирковые ребята подхватили его на руки и потащили в санчасть, а рабочий, тот, который бил кувалдой, теперь откуда-то раздобыл длинную железную трубу и стал ею через решотку шпырять медведя в брюхо, вероятно пытаясь таким образом убить его или поранить. Медведь ревел утробным голосом и лениво отмахивался лапами, мне показалось, что он не сопротивлялся.

Приехала машина скорой помощи и увезла дрессировщика в Сквалифосовскую больницу. Когда его несли на носилках к машине, он пришёл в себя и еле прошептал: Медведя не убивать...

Вот такая дикая история. Я потом узнал, что медведь нанёс ему сорок с чем-то ранений, и к счастью Калинин выжил, но что странно, продолжал работать с этим медведем, хотя многие сведующие люди говорили, что если хищник уже попробовал человеческой крови, то в таком случае его убивают, потому что он уже не работник и может опять напасть. Но понять дрессировщика Калинина можно, ведь он выпестовал этого медведя с малых лет и проработал вместе с ним на манеже уже восемь лет.
И аттракцион был просто восхитительным. Мишка был гигантом, красавцем, он самостоятельно катался на мотоцикле и управлял машиной, сконструированной специально для него, безприкословно подчинялся дрессировщику и всегда вёл себя дружелюбно, а тут вдруг такой страшный случай... 

Я потом спросил у цирковых ребят, как и почему такое произошло и они мне объяснили. Оказывается, мишка долгое время сидел без самки, у неё была течка.
Он видно был сильно  расстроен по этому поводу.

И вот, когда Калинин вошёл к нему в клетку, чтобы что-то там убрать, медведь спокойно сидел в углу и посасывал лапу. Потом он встал и полез обниматься и толкаться, а Калинин, чтобы он отвязался от него, взял да и стукнул его по морде щёткой и попал по носу и видно это получилось больно и обидно.
Медведь отошёл и сел в угол клетки, а когда Калинин выходил и повернулся к нему спиной, то он неожиданно напал на него сзади и начал мутузить по полной медвежьей программе и закончилось всё это трагедией. Вот что значит долгое отсутствие любви, даже у медведя, и грубость он тоже не потерпел.   

                ***

Но продолжу своё повествование о искусстве... Когда собираются в компании некоторые артисты, то иногда звучит такая тирада: Ну, о чём говорить будем,
о пиз... или о искусстве? Так вот я сейчас о искусстве.

Концертная деятельность Московской филармонии в основном строилась на гостролях по Советскому союзу и выступлениях в подмосковных городках, в домах отдыха и дворцах культуры, иногда были концерты и в Москве и на очень хороших площадках, но основным доходом филармонии были гастроли, от края и до края.

Честно говоря, мне это даже очень нравилось, я катался по Российским просторам
с большим удовольствием и любознательностью, мне это было интересно и занимательно, я люблю путешествовать и наблюдать. Вдобавок это служило хорошей обкаткой для нашего номера. Нам сделали большие, красочные афиши-плакаты с фотографиями, что далеко не каждый артист мог себе позволить, такое право было дано только солистам и то не всем, а только тем, кто делал сборы и привлекал публику. А номер такого класса какой был у нас, украшал любую программу и пользовался большим успехом у зрителей, мы всегда проходили, на Ура!!!

На гастроли мы ездили большим коллективом, человек двадцать, и за время наших путешествий происходило неимоверное колличество всяких приключений и забавных случаев, как на сцене так и в обыденной жизни. Я обязательно расскажу о некоторых самых забавных и примечательных.

Вот сейчас, когда пишу свои воспоминания о тех временах, то тёплая волна плещется в моей душе, насыщенная и интересная была тогда у меня житуха... Эх!
Да вообще-то грех мне жаловаться, и сейчас у меня хватает приключений и событий, только в другом аспекте, но они достаточно важны и значительны, вобщем, адренолин продолжает выделяться. Ну, да ладно...

Первая моя гастрольная поездка была в город Ленинград, очень интерестная была поездка, я как заграницу съездил, столько осталось впечатлений.
Наша группа остановились в гостинице, рядом с вокзалом “Московский”. Несколько дней у нас концерты были в Питере, по дворцам культуры и клубам, а затем мы поехали в удивительно красивый, исторический город Выборг. Добирались до него несколько часов на электричке. Чтобы как-то скоротать время музыканты играли в карты, в проферанс. На досуге у них это было основное развлечение, а те кто был “Пас”, просто глазели в окно или дремали. В электричке у нас неожиданно завязался целый спектакль, с продолжением и кульминацией уже в городе Выборге.

Расскажу: Сидим мы, дуемся в картишки, никому не мешаем, положили между сидениями чемоданчики, на них сверху водрузили гитару, естественно в футляре, получился очень удобный стол. Надо заметить, что эликтричка была практически пустая, сидело несколько человек, и они как-то не касались нас. Но оказалось, что не все.
 
Один экземпляр расположился как раз за нашим сидением сзади и с любопытством развернул своё ухо в нашу сторону и внимательно улавливал всё что мы говорили.
Наши артисты, конферансье Саша Литвиненко и ещё один балетный парень, Коля Сапожников, заметили это и от нечего делать, решили поприкалываться над ним.
И затеяли между собой блатной разговор. А нас предупреждали, что город Выборг является пограничным городом между Россией и Финляндией, и там действуют соответствующие правила и законы.
 
Так вот на эту тему и пошёл разговор между Сашей и Колей. Они прикинулись матёрыми бандитами-контробандистами, и приняв соответствующий вид начали шопотом, но так, чтобы “клиент”слышал, следующий разговор: Господин штабс-капитан, я всё сделал, как Вы мне приказали, Кривого замочил, а тело закопал в лесу, портфельчик с “рыжьём” прибрал себе – сообщил бандит Сапожников, штабс-капитану Литвиненко. Добро, Сивый... свою долю получишь, не сомневайся, надо только дело довести до конца, без шухера, ты понял... Да, я внатуре, зуб отдам, сделаю всё, как прикажите. Ладно Сивый, не гони фуфло, слушай сюда. Я тебе сейчас выдам телефончик, а ты, как только приедем в Выборг звякнешь по нему, там на проводе будет наш человек, скажешь ему пароль: У Вас продаётся славянский шкаф, с тумбочкой? Он тебе ответ: Шкаф продан, есть тумбочка – сечёшь Сивый? Не боися, шеф, усё будет в ажуре... Ну лады, а телефончик такой: 03-17, ты запомнил? А то! у меня мёртво, за базар отвечаю. Тогда слушай дальше, как только перейдём границу, проводника замочишь, нам свидетели не нужны... Замётано шеф, у меня не завянет...

Вот примерно такой был разговор был между Колей Сапожниковым и Сашей Литвиненко. Мужику, сидевшему сзади нас, видно поплохело от услышанного и он бледный, как полотно, приподнялся со своего места и на полусогнутых ногах, боком выскочил в тамбур электрички. Там он достал из кармана блокнот и карандаш и стал что-то писать в нём. Наши музыканты в это время стояли в тамбуре и курили, они всё видели.

На следующей остановке, когда двери электрички открылись, этот мужик вырвал из блокнота исписанные листы и размахивая ими стал подзывать к себе стоящих на платформе людей. Какая-то тётка подвалила к нему он ей вручил записку и что-то нашептал в ухо. Тётка аж присела от страха, затем бросилась куда-то бежать, зажав записку в кулаке...

А мы через некоторое время благополучно добрались до города Выборга, здесь нас уже ждал автобус от местной филармонии, мы в него загрузились вместе со всем реквизитом и чемоданами и поехали в гостиницу.

Гостиница была небольшая, но очень уютная, видно недавно построенная. Мы стояли
в холле, заполнили всякие бумажки на предмет вселения в гостиницу и ждали, когда нам выдадут ключи от номеров. И тут! Произошло!? Светопредставление!!!
К гостинице, подкатили две чёрные машины “Волга” и оттуда выскочили люди в серых костюмах. Они бегом влетели в холл, и с ними дядька “Черномор”, тот самый мужечёк, которого Саша с Колей напугали в электричке своими уголовными разговорами. Он подскочил к нашей группе и показал пальцем на Сапожникова и Литвиненко, сказав при этом: Вот этот и этот.

Этого оказалось достаточно, чтобы люди в серых костюмах их тут же схватили, заломали руки за спину и повели к машинам. Мы все аж опешили от увиденного и содеянного. Наш администратор было начал спрашивать в чём дело? Ведь это артисты из самой Москвы приехали. Но один из серых костюмов сунул ему в нос красную книжечку на которой было вытеснено три золотых буквы КГБ и этот ответ оказался исчерпывающим. Сашу и Колю посадили в машину и увезли... У нас у всех лица вытянулись от недоумения.

В чём дело? Что случилось? Никто толком не мог понять. Наш администратор бросился к телефону и начал куда-то названивать, а мы получив ключи от номеров побрели размещаться. В этот же день, вечером, у нас должен быть концерт в местном дворце культуры, а как же без конферансье? Да и Колю тоже было жалко. Ведь на рудники в Сибирь теперь их сошлют, а то и десять лет расстрела назначат, ни за что ни про что.

Чуть позже к гостинице подкатил филармонический автобус и мы начали загружаться на концерт. А кто же будет вести программу? И что вообще случилось с нашими ребятами? – спрашивали мы у местного администратора. Но он только пожимал плечами и говорил: Поехали товарищи артисты на площадку, там люди ждут, на месте резберёмся, что и как будем делать.

Приехав во дворец культуры мы разместились в своих гримёрных и начали приготавливаться к концерту, музыканты устанавливали свою аппаратуру на сцене.
Но все конечно были в недоумении, как же всё будет происходить? Не можем же мы объявлять сами себя, да и без конферанса концерт не концерт, не говоря уже о том, что программа сокращается чуть ли не наполовину. В зрительном зале слышались голоса зрителей, до начала концерта оставалось менее пол часа, а мы всё ждали чуда.

Когда мы ехали в гостиницу, то видели, что весь город был обклеен нашими афишами и администратор нам говорил, что все билеты проданы подчистую, аж на несколько дней вперёд. Значит, после концерта побьют... многозначительно заявил наш барабанщик “Сурсайчик”, его фамилия была Сурсаев Боря, но его почему-то все звали именно так. Да уж, несдобравать нам наверняка, придётся смываться, как Остап Бендер после шахматного матча в Васюках, добавил другой музыкант, совсем без юмора. И тут, чудо всё-таки произошло.

Двери гримёрной растворились и в них показались Саша и Коля, живые и невридимые, правда, в сопровождении товарища в сером костюме. Он нам всем торжественно сообщил: Вот привели, ваших артистов, на концерт... До полного выяснения обстоятельства дела я должен быть рядом с ними. ??? Выразилось на наших лицах.
Ну да ладно, хоть отпустили на концерт и то хорошо. Мы стали расспрашивать ребят, что Там с ними происходило. Они нам рассказали, что их мурыжили по полной программе, как врагов народа. Им пришлось отвечать на кучу несуразных вопросов и написать горы объяснительных записок. Я в жизни столько не писал, как за этот день – жаловался Саша Литвененко. У нас допытывались, где мы добыли золото и куда его спрятали, кто наши соучастники, кто такой проводник и куда мы дели его труп. Что это за пароль: У Вас продаётся славянский шкаф. Откуда мы знаем номер телефона местного секретного объекта? Мы старательно пытались объяснить им, что это всё была только шутка, хотели просто розыграть любопытного соседа, и откуда нам было знать, что он бывший пограничник и проявит такую бдительность  профессиональную – говорили нам Саша и Коля.

Мы-то конечно понимали и знали, как всё было на самом деле. Но вот объяснить это товарищам из КГБ было задачей очень не лёгкой, если не сказать невозможной.
Они видят врага насквозь, и никому не уйти от их справедливой кары. Так что Саша и Коля просто трепетали и содрогались перед неотвратимым возмездием, за ужасные совершенные ими преступления против советского народа и общества в целом.
Я старался успокоить ребят и говорил им, что мы надемся на справедливость советского суда, потому что: “Советский суд, самый гуманный в мире.” Не верите? Посмотрите художественный фильм “Кавказкая пленница” там говорят тоже самое.
В таком духе мы немного подоставали ребят, заверяли их, что будем помнить о них до конца своей жизни, но чтобы на передачки даже и не надеялись, а может быть их сразу расстреляют, чтобы не мучились долго, так зачем продукты переводить.
Как не странно, но настроение у всех было достаточно хорошее, ведь ребят всё-таки отпустили, а может быть всё уладится, надеялись мы.

И концерт начался. Зрительный зал был набит битком, как говорится: Некуда яблоку упасть. Каждый номер принимали очень хорошо, а Саша Литвененко был просто в “ударе” он коламбурил и шутил... Я ему даже заметил: Выступаешь, как в последний раз! Да уж, стараюсь – ответил он.

Ребята из “Конторы” сидели в первом ряду и по их лицам было видно, что им нравится концерт, они усердно хлопали и смеялись до слёз.
А после концерта зашли за кулисы и сказали всем: Ну молодцы, спасибо за хороший концерт, товарищи Москвичи...Так и сказали: “Товарищи Москвичи.” А это говорило
о том, что для них это что-то значило. Затем один из них, вероятно начальник, торжественно нам сообщил, ну просто, как Коба Джугошвили, не иначе: Мы тоже умеем шутить товарищи, так что можете считать, что задержание артистов Литвененко и Сапожникова, нашим ответом на ваши забавы. И с этими приятными словами он пожелал нам творческих успехов, на этом мы и попрощались. А Саша и Коля вытянув свои лица от приятного изумления, расплылись в радостных и очаровательных улыбках.
На этом их злоключения в городе Выборг, ко всеобщей радости закончились.
 
А по приезду после концерта в гостиницу, был объявлен банкет по случаю освобождения Саши и Коли из вражеского плена. Мы им конечно говорили, что так и надеялись, что ещё увидим их живыми и в добром здравии. Правда сказали, что мы немного поторопились и отправили их жёнам телеграммы, в которых сообщалось о постигшей их трагедии. И они уже ближайшим рейсом вероятно прибудут сюда...
Да ещё и на работу тоже сообщили, так что их вероятно уже уволили... И вот этот сегодняшний концерт, им уже не зачтут, но можно его считать, как шевский, для органов внутренних дел.

Вы что!? Это всё правда, что вы говорите тут? Заволновался Саша Литвененко. Он хоть и был юморист, но чуство юмора его иногда подводило. А Коля Сапожников, был стойкий боец, его на мякине не проведёшь, у него до этого была школа Моисеевского ансамбля, а там шутки и всякие достачи были и покруче. Кстати сказать, я знаю великое множество всяких забавных историй связанных с этим знаменитым танцевальным ансамблем. Надо обязательно об этом рассказать, пропускать такие сюжеты грех. Но не сейчас, попозже расскажу.

А город Выборг был просто прекрасен, его старинные дома и крепости завораживали взгляд и люди там жили очень приятные и вежливые. Я бродил по городу с открытым ртом и рассматривал его архитектуру и по возможности узнавал историю.

После победы в войне со шведами, это ещё при царе Петре1, Выборг стал русским владением, но до сих пор сохранил дух и традиции прибалтийских народностей.
Мы, как заграницу приехали, везде ощущалась совершенно другая культура, говор был другой и быт людей. Мне этот город очень понравился, приятное осталось о нём впечатление. Красивая набережная Финского залива, отороченная гранитом и чугунными резными решётками.

Мы туда повадились ходить ловить рыбу, это прямо в центре города, совсем недалеко от нашей гостиницы. Собственно, там всё было не далеко.
Мне запомнилось, как мы, вернее один наш музыкант, Шорников Лёня, а я
с удовольствием наблюдал за его действиями, поймал практически золотую рыбку,
это был замечательный угорь весом в один киллограм двести грам, мы его потом взвешивали. Ещё там ловились замечательные щуки и другая, вкусная и красивая рыбёшка.

Помимо концертов и прогулок по городу у нас было ещё одно развлечение, это игра в карты, в проферанс, конечно на деньги. Мы играли не по крупному, по копеечке, так что проиграть или выиграть можно было не больше трёшника, хотя по тем временам это тоже были деньги. Мне, как оказалось, в карты даже очень везло. Я до этого практически никогда не играл в проферанс, но множество раз наблюдал эту игру, можно сказать на самом высоком уровне.

Ну во-первых, в юношеском возрасте я ездил на пляж в "Серебренный бор", где мои старшие друзья Эдик и Вовуля участвовали в карточных баталиях, а там играли очень серьёзные товарищи и ставки были не малые. Я знаю несколько драматических эпизодов, когда дело доходило до выбора жизни или смерти. Ну, а позже, уже в более зрелом возрасте, я не раз наблюдал игру в проферанс, можно сказать, у мастеров экстра класса. Такая компания собиралась на Ново-Алексеевской улице у маминого соседа по этажу. Его звали Саша Крупник, он был преподователем математеки в Плехановском институте. А игроки... да стоит назвать только одного
и этого будет достаточно, чтобы понять об уровне играющих. Анатолий Карпов - чемпион мира по шахматам. Правда тогда, он ещё не был чемпионом мира, но уже находился на пороге к этому. Анатолий Карпов жил в Ленинграде, но приезжая в Москву часто останавливался у своего друга Саши Крупника.

Я знаю, что как-то Кола Бельды даже сыграл с Карповым в шахматы и в этом турнире занял почётное второе место. Саша меня познакомил с Карповым, но это можно сказать было мимолётноё знакомство, я как-то тогда не придал особого значения этому знакомству. Ну играет человек в шахматы, даже очень хорошо играет...
Ну и что с этого? Меня тогда это не очень волновало, я был занят своими делами и проблемами. А вот, когда он стал чемпионом мира, да ещё в таких драматических и значимых матчах с Борисом Спаским, а затем с Гариком Каспаровым, вот тогда я пожалел, что не узнал поближе этого человека и упустил хорошую возможность пообщаться с неординарной личностью. Ушами прохлопал, не оказался дальновыдным,
к сожалению.

Но меня понять можно, это хорошо рассуждать потом, что правильно и важно, а тогда у Саши Крупника ребята собирались просто в карты поиграть да за жизнь поговорить. Играли на кухне, в две колоды, четыре человека. Во время игры пили кофе и очень вкусный ликёрчик. Иногда я сидел рядом с ними и наблюдал за этой стремительной и виртуозной игрой. Играли они очень быстро и просчитывали разнообразные комбинации просто моментально.

Я всегда удивлялся этой скорости мышления. Я только прикидывал, как и что, а они уже смешивали карты для новой сдачи. Но кое чему я всё равно у них научился, например: пить кофе с ликёром.

Коль помянул Сашу Крупника, немного расскажу о нём, да впрочём можно и о всех соседях по этажу, где проживала моя мама и Кола Бельды, потому что моя мама хорошо дружила со всеми, а Бельды хоть и был значимая фигура, но всегда оставался на втором плане, он был не очень общительным с людьми. Он любезный лишь с теми, кто ему в данный момент нужен. А соседи его не очень интересовали, он в основном лишь здоровался с ними и мило улыбался.

А вот мама на самом деле дружила, она всегда это замечательно делала, у неё была удивительная способность дружить с людьми и быть им полезной. Все соседи, это были ещё четыре квартиры, дом замечу был кооперативный, были интелигентными и образованными людьми и ещё можно добавить очень симпатичными и приятными. Рядом жил Андрей, он был врач нейрохирург, о нём тоже можно что-то рассказать, но не буду. Могу лишь сказать, что он был спортивным, интелигентным и симпатичным человеком. Соседи напротив, семья из трёх человек, муж с женой и их дочка-красавица Марина. Мужа звали Лев Моисеевич, а жену Ира. Это были очень приятные, интересные и хорошие люди. А про Сашу могу немного рассказать, потому что я с
ним больше общался, да и мама про него хорошо всё знала, так-как он сам был необыкновенно общительным человеком и зачастую заходил к нам просто о чём-то поговорить или посоветоваться.

А рассказать про него хочу вот что, чисто житейское: Жил Саша с женой, её тоже звали Марина, очень красивая была девочка с фигурой такой апетитной, в смысле, грудь, попа, узкая талия, красивые густые волосы и тёмные глаза. Жили они так, что приятно было на них смотреть, их глаза лучились любовью и счастьем.
И казалось, что этому счастью конца-края не будет.

Но случилась совершенно банальная история. Саша как-то уехал в командировку, а его жена Марина к себе в это время мужичка привела, а тут ненароком, мама Саши зашла на квартиру к сыночку, у неё были свои ключи, и застукала сладкую парочку прямо в постели. Ну, конечно рассказала об этом своему сыну... Марина собрала свой чемоданчик и больше мы её никогда не видили. Саша очень переживал о случившимся, ходил весь потемневший, как присмерти. Все соседи узнав эту историю были просто в шоке, потому что всегда хорошо относились и к Саше и к Марине, а тут такое дело... Помню, что мне самому поплохело, когда мама рассказала об этом, жалко было Сашу и Марину тоже жалко. Было очень обидно, что вот так несуразно расспалась красивая и вроде бы счастливая семья. Они так хорошо смотрелись вместе. Эх!

Правда, через некоторое время Саша снова женился, на болгарке или полячке, сейчас точно не припомню, но на квартире этой уже не появлялся, он куда-то уехал и из института тоже ушёл. Вот так из-за одного идиотского поступка изменилась жизнь, а может быть и всё мировозрение человека. А сколько таких случаев везде и повсюду?! 
 
Но вернусь к описанию своих первых гастролей в городе Выборг. Я остановился на картёжной игре. Поначалу я не играл с ребятами-музыкантами, а только наблюдал за их игрой, но как-то они мне предложили сыграть и я согласился.

Как оказалось, играю я не очень плохо, а через некоторое время заметил, что просчитываю такие нюансы о которых мои партнёры и не догадываются. Вобщем, через пару дней мой кошелёк значительно поправился. А через неделю я уже купил в местных магазинах некоторое количество товаров, например ботинки и рубашки. И это всё на выигранные деньги в проферанс.

Мне даже стало как-то неудобно с ними играть и всё время выигрывать, наверное они  смотрели на меня, как на картёжного шулера или в лучшем случае, как на невероятного везунчика. Они так и говорили: Новичкам всегда везёт! Хорошо, что ставки были не такие уж большие, а то бы они просто разорились. Эти деньги были для них значимы, я видел, как некоторые ребята экономили даже копейки, в основном на еде. И я перестал с ними играть и до конца поездки снова вернулся к роли наблюдателя. Но мой статус невероятно вырос, ко мне стали обращаться в спорных вопросах и спрашивали: Так ли нужно было сходить?
 
И ещё все заметили одну странную особенность. Вот если я садился с кем-то рядом и просто смотрел в его карты, ничего естественно не говоря, то этому человеку начинало невероятно везти в игре. ”Пёр пошёл” - говорили они.
И это было настолько серьёзно, что некоторые ребята стали меня упрашивать, чтобы я посидел с ними рядом во время игры. Я подсаживался к самым невезучим и они начинали пожинать лавры победителя, глаза их сияли и они смотрели на меня, как на волшебника. А те, которые раньше выигрывали, лишь тоскливо улыбались и наверное злились.
 
Эту мою способность помогать другим, переживая внутри себя за них, я почему-то называл: Погипнотизировать или Помагнитить! Хотя естественно никакого гипноза здесь не было. Но результат был, как не странно. И это не только в карты. Я давно заметил, что если я начинаю за кого-то переживать и желать ему удачи, то как правило это и случалось. Не сразу, но и надолго не затягивалось. На меня самого эти волшебные чары не распространяются, я могу помогать лишь другим. Эх, поймать бы мне рыбку золотую, у меня есть три желания!
 
Гастроли наши подходили к концу, очень приятное и забавное получилось это путешествие. Я не упомянул, но в нашем коллективе были ещё артисты, которые заслуживают некоторого внимания. Это Юра Чернов со своей партнёршей, вот не помню как её зовут, они пели вместе замечательные частушки и брынькали на балалайке. Даже сейчас помню одну фразу, которую говорил Юра выходя на сцену, он мечтательно смотрел в зрительный зал и произносил: Холостой!.. Значит, не женатый!..
И начинал брынькать на балалайке и петь весёлые песенки с многозначительным содержанием. Впоследствии он много снимался в кино и в главных и в эпизодических ролях.
 
Ещё у нас была интересная парочка музыкальных эксцентриков - это Орбакас и Морозов. Они были просто великолепны и в своём виртуозном исполнении музыкальных пьес на стаканчиках, колокольчиках и бутылочках. Орбакас был высокий и худой, как Дон-Кихот Ламанческий, а Морозов был ему ростом подмышку. На сцене они выглядели серьёзными и невозмутимыми, а весь зал давился от слёз и смеха. Номер был замечательный, я его мог смотреть бесконечное количество раз. Можно здесь заметить, что Орбакас, был первым мужем знаменитой примадонны Аллы Пугачёвой и отцом замечательной певицы и актрисы Кристины Орбакайте. Но все эти знаменитости проявились потом, в другие времена, а тогда всё было попроще и менее значительно.
 
Ещё с нами была симпатичная девушка, чтица. Они читала фельетоны и смешные рассказы, звали её Наташа. Она какое-то время работала на московском телевидении дикторшей и рассказывала нам всякие пикантные истории и сплетни из того мира.
 
В концерте участвовали певица и два певца. Света Полевая (она была жена руководителя оркестра Лёни Шорникова) очень профессиональная певица с приятным голосом. Певец Равиль Кудюсов тоже отличался великолепным мастерством исполнения песен и был воспитанным человеком. Вроде бы он ещё был и парторгом в филармонии. 
 
И ещё один певец Серёжа Вельчинский, он выпускник студии ВТМЭИ, обладал приятным баритоном и был мужик добротный, от него просто веяло силой и... дубом. И не надо смеяться над этим определением, это всё в хорошем смысле. Здесь слово дуб, как сила, красота и надёжность. Я Серёжу очень уважал. Ему бы не певцом быть, хотя голос у него очень красивый, ему бы директором завода подошло бы больше.
 
А Лёня Шорников руководитель оркестра был музыкант экстра класса, очень талантливый человек. Он писал музыкальные пьесы и музыку к песням, делал замечательные оркестровки и был главным и заядлым проферансистом.
 
Борис Каневский был бас гитаристом. По образованию он учитель физики, но с содроганием отзывался об этой профессии. В школе денег не заработаешь, да и находиться среди этих гнилых мухоморов (так он называл школьных учителей) и выслушивать их дурацкие и ущербные разговоры - это просто каторга. Объяснять каждый день одно и тоже бестолковым ученикам, крыша поедет... - так отзывался он о школе. После института у него была двухгодичная практика в школе и он считал деньки, когда это мучение для него закончится. И как только, то он сбежал оттуда, как чёрт от ладана. Научиться играть на бас гитаре, каждый дурак сможет - говорил он. Благо его отец сидел в оркестре Большого театра. Справедливости ради нужно сказать, что и профессия музыканта ему тоже не очень нравилась, он всем свом видом показывал, что брынькая на гитаре делает большое одолжение всем и только денежное вознаграждение хоть как-то компенсировало его страдания и муки.
 
Я знаю множество артистов и музыкантов для которых творчество является важным, любимым занятием, а для некоторых высшим наслождением и способом самовыражения. Это талантливые и трудолюбивые люди, от них на земле жить лучше, веселее и интереснее. Это относится не только к людям искусства, о многих профессиях можно сказать тоже самое. На таких людях мир держится. А про Борю Каневского, при всех его проблемах, я не могу ничего сказать плохого, просто он тогда ещё не нашёл себя, не нашёл того дела которым мог бы заняться, вложив в это всю свою душу и свои способности. А человек он безусловно очень не плохой, хорошо воспитанный и приятный в разговоре. Но по жизни всё случается и происходит, пока найдёшь путь истинный.
 
У Бори был друг, тоже наш музыкант, его звали Серёжа Шиповский, они с Борей жили в одном доме на Беговой улице и на гастролях тоже всегда селились в одном номере. По нынешним меркам и взглядам может кто подумает: Два мужика, в одном номере?... Да нет, ничего такого. Тогда не было у людей всё так испорченно и в сознании и в быту, как сейчас. Просто зачастую не было возможности селиться каждому в отдельном номере, могли разместить и в многосемейном шалаше, кроватей на десять, и такое бывало не редко.
 
Так вот, Серёжа Шиповский. Это ещё одна не простая судьба человеческая. Мне про него рассказал Боря в доверительной беседе, сам Серёжа про себя никогда, ничего и никому не рассказывал, он вообще был молчун и замкнутый человек. Но не настолько, чтобы уж совсем, нет он отвечал, разговаривал если его о чём-то спрашивали. Он был худой, высокий и длинноволосый, но на хиппи не похож. Наоборот, он всегда был опрятно одет, ходил в костюме с галстуком, по возможности не мятом и по возможности в чистой белой рубашке. Почему по возможности? Потому что в условиях поездки трудно сохранить престижный вид, если конечно у тебя нет личного костюмера, гримёра и массажиста. Но мы как-то тогда обходились без этого сервиса.
 
У музыкантов есть такая шутка, они задают вопрос: Сколько стадий носки имеет концертная рубашка? И ответ такой: Сначала рубашка носится так, как ей положенно, затем, когда она подпачкатся, её одевают наизнанку и она снова беленькая, а когда уже и здесь придёт в неприемлемый вид, то её одевают на ту сторону какая чище. Вот такая незатейливая хитрость.
 
А Серёжина история такая: Жил он в своё время припеваючи и радостно, в хорошей квартире, в престижном районе Москвы. Мама с папой были рядом и очень его любили и баловали. Папа был незаурядная личность, он был очень хорошим художником, настолько хорошим, что его картины стоили больших денег и каждый знаток искусства считал за честь приобрести работу этого художника. Он выставлялся на выставках и имел большой успех. Но случилось страшное несчастье, папа скоропостижно умер.
И в семье всё обрушилось, обвалилось. Оказалось, что жизнь без отца потеряла для него всякий смысл и значение. Серёжа очень любил своего отца, гордился им и учился у него писать картины. Боря мне говорил, что Серёжины картины были очень интересными и талантливо написаны, из него получился бы замечательный художник. Но отца не стало и Серёжа забросил холсты, кисти и краски в угол и больше к ним не прикасался, никогда. На его такое состояние повлияло не только смерть отца, произошло ещё одно событие, не менее трагическое. Оказалось, что у его мамы есть мужчина и она быстро утешилась с ним и даже переехала к нему жить. Чего только на свете не бывает?! А Серёжа запил... Тут же появились друзья-собутыльники, они знали, что у Серёжи есть деньги оставленные отцом. А когда деньги закончились,
то пошли на продажу отцовские картины, которые были проданны за бесценок.
Большую часть картин взяла себе мама, так-что ненадолго хватило Серёже средств к существованию. Когда продавать уже было нечего и квартира опустела, то и друзья-собутыльники тоже исчезли и остался он один в голых стенах.
 
И неизвестно чем бы всё это дело закончилось, только вовремя появился Боря Каневский и предложил ему подзаработать играя на электро гитаре. Оказывается они вместе занимались в музыкальной школе, ещё в детстве, и вот сейчас это могло бы пригодиться. Серёжа согласился на предложение Бори и они сняли свои пыльные гитары со стен, подкупили кое-какой звуковой аппаратуры и немного порепетировав просмотрелись в филармонию. Конечно их уровень был очень не высокий, но на их счастье как раз формировался музыкальный ансамбль Шорникова Лёни.
 
Гастроли были уже запланированны, а с музыкантами напряг, им нужно было отрепетировать репертуар певцов, да несколько музыкальных пьес написанных самим Лёней. Их временно взяли, а потом они и совсем прижились в этом ансамбле, это ещё было до наших гастролей в Выборг. Вот и вся история Серёжи Шиповского.
Можно конечно ещё что-то рассказать, были с ним и Борей несколько забавных приключений, но это уже в других поездках. Я хочу здесь помянуть не только про гастроли в город Выборг, у меня потом были ещё две совместные поездки с этим коллективом, по городам Урала и Кавказким республикам, это тоже заслуживает внимания, очень много тогда получилось приключений и осталось масса впечатлений. 
 
Но всё по порядку, а вернее всё в одну кучу. В коллективе был ещё один замечательный и удивительный человек - это Борис Сагитов.
 
Он был волшебник-чародей, ясновидящий, фокусник-иллюзионист, гипнотизёр, невероятный бабник, человек воспитанный и вежливый, большая смурь, можно сказать с прибабахами, но интересный в общении. Все относились к нему с иронией, как к чудаку или сумашедшему, в нём конечно это было, но он был человек явно неординарный. Он выступал с атракционом: "Психологические опыты и фокусы". Выходил на сцену в чёрном фраке с блестящей чалмой на голове и вытворял всякие чудеса. Например: С завязанными глазами находил предметы спрятанные зрителями в любом месте зала. Для этого ему нужно было только взять человека за руку и попросить его думать, где находится этот предмет и всегда безошибочно шёл в правильном направлении и к изумлению зрителей чётко указывал где он находится. Также с завязанными глазами мог узнавать цвет разнообразных предметов, только прикасаясь к ним пальцами.

Но самой феноменальной его способностью было, совершать математические действия с цифрами. Он складывал и умножал, делил и отнимал многозначные цифры с невероятной быстротой и точностью. Причём, стоял с завязанными глазами лицом к залу, а за его спиной на доске кто-то из зрителей писал семизначные-восьмизначные числа и их нужно было сложить, умножить и т.д. Он моментально находил ответ, задумавшись буквально на секунду. На калькуляторе не сосчитаешь с такой скоростью.
 Боря мне показал газету, где писали о нём, как о невероятном феномене. В статье был описан опыт произведённый с ним на одной из выставок электронного оборудования. Он соревновался с элекронновычислительной машиной на скорость математической операции.

Вобщем, пока в машину закладывали данные, он уже давал правильный ответ. Помимо этих, как он называл, психологических опытов, Боря показывал просто обыкновенные фокусы, он был и хорошим манипулятором и иллюзионистом. Правда, его фокусы не отличались особой оригинальностью, я-то в этом разбираюсь, моя мамка тоже была фокусница и я знаю многие секреты этого жанра, но это не так важно, Боря был интересен своим актёрским мастерством и зрители сидели с открытым ртом и в большом изумлении, а потом неистово хлопали ему в ладоши.
 
Это всё было на сцене, а в быту Боря Сагитов был совсем другой. Он был тихим и спокойным  человеком, каждый мог подшутить над ним совершенно безнаказанно.
Что и делали. И я тоже иногда принимал в этом участие, но он никогда не обижался на это, только мог покачать головой и чуть заикаясь сказать: Ну, и что?
Он был так хорош в своём изумлении и расстерянности от произведённой над ним шуткой, что волей-неволей хотелось ещё что-нибудь над ним отхохмить.
Шутки наши были не злые, так нам казалось, и мы просто умирали со смеху от нашей изобретательности и его реакции на это.
 
Расскажу о некоторых наших шутках над ним. Он был большим ходоком, то-есть любителем женского пола и уделял этому вопросу всё своё свободное время, не пропускал ни одной юбки. Он умел забалтывать или заинтересовывать доверчивых и наивных девушек, для этого у него были приготовленны определённые тексты и приёмы и он ими пользовался с большим успехом.

Он приглашал девушек на свой концерт, усаживал их в первом ряду, бесплатно конечно, предварительно договорившись об этом с администратором концерта.
А если мест не хватало, то ставили стульчики в проход. Практически на каждом концерте в зрительном зале сидели его дорогие девушки и не в единственном экземпляре. А уж после концерта он выбирал из них самую такую, которая была больше очарованна его выступлением и готова была на всё... Лишь бы волшебник её оплодотворил. Или может быть даже взял бы с собой на дальнейшие гастроли, в качестве асистентки, он им и такой шанс предварительно разрисовывал. Так-что девочки старались, очень старались.
 
Вот на эту тему мы и подшучивали над ним. На одном концерте наш конферансье, тоже кстати ещё тот ходок, решил подшутить над Борей. В зале, как всегда, сидели приглашённые им девушки, а наш конферансье положил на кого-то из них глаз и сказал об этом Боре, мол поделись, не жадничай. Но Боря заортачился и ответил ему что-то вроде: Самому надо закадрить, а не пользоваться готовеньким. Ну, и получил от него в ответ шутку-подлянку.
Во время Бориного выступления он вышел на сцену с телеграммой в руках и сказал следуюшее: Уважаемые зрители, извините меня, но я должен прервать на несколько секунд выступление нашего замечательного мага и волшебника, произошло важное событие в его жизни...

Весь зал замер и перестал дышать, все вероятно подумали: Что же такое случилось, если даже концерт прервали. Боря стоял в недоумении и хлопал глазами. А конферансье развернув телеграмму продолжил: Вот здесь написано, что у уважаемого мага и волшебника родилась двойня, мальчик и девочка! Зал взвизгнул и разрозился бурными и продолжительными аплодисментами. Надо здесь сказать, что Боря не был женат, никогда. А когда аплодисменты стихли конферансье добавил: Обе матери чувствуют себя хорошо... Тут все зрители повалились с кресел и невероятный смех обрушился на бедного Борю.

Зачастую, в провинции самую простую шутку или байку принимают на веру и ничто не может разубедить людей, потому что так им интересней и веселей жить. И поэтому, всё что сказал наш конферансье было принято на веру безоговорочно.
Так что наш Боря был просто обречён на успех и триумф. Впринципе он мог дальше и не продолжать своё выступление, но как профессионал, он конечно довёл свой атракцион до конца и получил огромное колличество аплодисментов, ему даже букет цветов вынесли на сцену по такому знаменательному случаю. Но вот девушки после концерта незаметненько смылись не поздравив его и не дав ничего сказать. Боря был очень разочарован и расстроен по этому поводу.

А конферансье был о-о-очень доволен и злорадно веселился. Да честно говоря, и нам всем было очень смешно от этой шутки. Мы за кулисами просто корчились от смеха.
А Боря махнул на нас рукой и заикаясь, как всегда сказал: Ну, и что?
 
Над ним были и ещё, менее оригинальные шутки, например зрителям сообщали, что у него сегодня юбилей, ему исполнилось 65 лет или что у него родились внуки. Пoздравим нашего юбиляра Бориса Сагитова - говорил конферансье и зал разрождался аплодисментами, но девушки после такого сообщения исчезали. Кстати, Борю на вид трудно было определить сколько ему лет, можно было дать от 45 до 50, но сколько на самом деле никто не знал. Как-то перед выступлением ему туго завязали на узел носки и он второпях развязывал их зубами. Один раз испортили фокус с надувным шариком. Он прокалывал шарик длинной металической спицей, но этот прокол нужно было делать в определённом месте и он фламастером отмечал эту точку на шарике,
а мы стёрли его метку и поставили в другом месте. И во время выступления он как всегда с таинственным и заговоческим видом ткнул спицей в шарик, а шарик БАХ!!!
и лопнул... У Бори челюсть отпала, он растерялся и не знал что делать дальше, такого у него никогда не случалось. Назревал инфаркт. Но мы не были настолько жестокими к нему, мы заранее подготовили другой шарик, уже с меткой в нужном месте и конферансье торжественно вынес ему на сцену новый шарик и сказал: Это была шутка, попробуй ещё раз, должно получится. И у Бори со второго раза всё получилось и зрители остались довольны, а Боря нам потом покрутил пальцем у виска и заикаясь сказал: Ну, и что?
 
Один раз, это было в каком-то уральском городке, наши музыканты разыграли с ним целый спектакль, не смертельный вариант, но для Бори неприятный.
У нас выдался выходной день, концертов не было и музыканты маялись от скуки, и тут кто-то из них заметил, что Боря повёл к себе в номер гостиницы девушку, местного разлива, как они говорили. И у них зародился коварный план.
Номер Бори находился на втором этаже, как раз над входом в гостиницу, и над входом был большой карниз. Было лето, жарко и поэтому его окно было открыто, в те времена о кондиционерах там и не слышали. Ребята притащили откуда-то лестницу приставили её к карнизу и залезая по очереди входили через окно в его номер.
Я в этом мероприятии участия не принимал, но потом мне ребята рассказали, как и что там было.

А было так: Сначала залез один человек и через окно вошёл в Борин номер, а там... Весёлая компания в кроваточке лежит и напевая песенки усами шевелит... Нет, это из другого репертуара, там было вот что: Боря сидел на кровате голенький, прикрыв полотенцем своё мужское достоинство, а девушка только что выскочила из ванной и была тоже не одетая. Увидев непрошенного гостя появившегося из окна они опешили, девушка сразу же шмыганула в кровать и закрылась одеялом, а Боря молчал и недоумённо таращил глаза. Но наш музыкант тут же всё им объяснил, он сказал: Извините ради бога, накладочка получилась, я не знал, что...  Дело в том, что я потерял пропуск в гостиницу, а швейцар внизу меня не пропускает, вот я и решил таким способом пробраться. Он ещё раз извинился и пройдя через номер вышел в дверь.

А через пять минут в окне Бориного номера появился ещё один музыкант и он спросил у сладкой парочки, а не проходил ли здесь его товарищ, дело в том, что тот оказывается прихватил его ключи от номера и теперь он не может попасть к себе. Боря заикаясь показал на дверь и сказал, что он только что был здесь и ушёл. Музыкант извинился перед ними за беспокойство и вышел через дверь.
А через несколько минут в окно влез третий участник розыграша и он сказал, обалдевшим от нашествия ползущих через окно музыкантов, Боре и его девушке:
А что тут собственно происходит? Я с улицы видел, как к вам зашли через окно уже два человека и подумал, что наверное тут какая-то тусовка происходит без меня,
а я тоже хочу поучаствовать...

Тут Боря рассердился не на шутку и заикаясь наговорил этому музыканту всякие неприятные слова и выставил его за дверь. После этого он выглянул в окно и осмотрелся вокруг, но никого не увидел, потому что вся компания пряталась под карнизом давясь от смеха, затем Боря закрыл своё окно. Но через некоторое время он снова открыл, видно в номере было жарко и душно. И тут к нему полез следующий участник розыграша.

Он появился в проёме окна и громко заявил: Только пожалуйста не бейте по морде, я к вам с миром и с извинениями за своих товарищей, вы простите этих придурков, мне за них стыдно, больше такого не повториться. И с этими словами он продефилировал через комнату и вышел через дверь. Боря и его девушка смотрели на него молча, укрывшись под одеялом.

Вобщем весь кайф испортили ребятам, а межет быть и наоборот им понравилось это развлечение. Во всяком случае, когда Боря появился на обед в ресторане, у него было отличное настроение, он и бровью не повёл в сторону музыкантов, а они ждали его реакции. Но он им даже, Ну и что? не сказал.
 
У меня с Борей были особые отношения, все его держали за чудака и смурь, я конечно тоже замечал это в нём, но относился к нему с уважением, мне он был интересен и даже чем-то нравился. Он был очень вежливым человеком, воспитанным и его неадекватное поведение можно было понять если несколько подумать над этим.
А я подумал и понял, что он не похож на других лишь тем, что мыслил и вёл себя не так как они. Он был просто индивидуальность. А ещё мне стало многое понятно после одного задушевного разговора с ним, потом такие разговоры у нас происходили ещё не раз. Получилось всё случайно. Как-то у меня разболелся зуб, Боря это заметил и сказал: Хочешь, после концерта заходи ко мне в номер и я тебе помогу снять боль, это очень просто. А я, как говориться, уже на стенку лез. Пойти к врачу не было возможности, да и вообще на гастролях это было не совсем удобно.

И я покряхтев, поохав, после концерта заявился к нему в номер и сказал: Спасай благодетель от неминуемой смерти, готов на любые пытки и истязания. А он очень спокойно и серьёзно предложил сесть мне на стул и открыть рот. Посмотрел на мой болевший зуб и поставил диагноз. Боря рассказал, что у меня происходит с этим зубом, где какие трещенки и какие внутри зуба потемнения, да и про остальную полость моего рта поведал мне много интересного. И я понял, что он не шутит и не шарлатаничает, потому что у меня на самом деле были проблемы с зубами и я много раз обращался к врачам, делал ренгены и разные другие процедуры и знал, что у меня и как.

А он заглянул мне в рот на несколько секунд и выдал точную информацию, где и что у меня и почему, и что надо предпринять по этому поводу. И самое забавное то,
что пока он мне это всё говорил. Зуб болеть перестал!
Я сначала и не обратил на это внимания, думал что может быть сейчас будет колдовать или какие-то другие процедуры проделывать, а он просто сказал: Ну, всё впорядке, теперь долго болеть не будет, но к врачу по возможности обратись, там надо почистить и пломбу поставить.

Кстати сказать, к врачу после этого я обратился где-то через пол года и то для профилактики. Я врачу рассказал, как мне зубы заговорили, но он только усмехнулся и пожал плечами. Не поверил.

Я потом поведал об этом исцелении своим друзьям-музыкантам и один из них рассказал мне ещё один забавный случай, который сотворил Боря Сагитов, это было ещё до моего появления в этом коллективе. Они были на гастролях, где-то на югах
у чёрного моря, и в одной с ними гостинице жили артисты из другого концертного коллектива, тоже гастролируещего в тёплых краях.

И вот как-то после концертов они решили собраться все вместе и посидеть-поболтать о жизни за дружеским столом, естественно с возлияниями. И к ним на огонёк зашёл Боря Сагитов, а там тоже оказался иллюзионист-фокусник. И он, со знанием дела, стал обсуждать Борины способности в области телекинеза и все его психологические опыты назвал шарлотанством и дешовыми трюками. Боря не стал возражать ему, а просто сказал: Ну, и что? Но тот не унимался и настаивал, чтобы Боря признался в шарлотанстве.

А Боря сказал ему: Зачем мне в этом признаваться, когда я на самом деле обладаю такими способностями. Ну тогда докажи нам это прямо сейчас, при мне, потребовал фокусник и все его поддержали, ведь было интересно, как выкрутится из этой щепетильной ситуации Боря Сагитов.
А что вы хотите, чтобы я здесь сделал? - спросил он их. А что хочешь, только я тут же раскрою перед всеми твой секрет и если я окажусь прав с тебя сто рублей. Идёт? Хорошо - ответил Боря. Но только, если ты не раскроешь мой секрет я тебя накажу. Идёт? - спросил его Боря.

Тут конечно все заулюлюкали и страсти разгорелись до предела. Отступать было уже нельзя никому и фокусник согласился на предложение Бори, даже не спросив какое ему будет наказание если он окажется не прав. Видно у него сомнений не было по этому поводу.

И представление началось. Для начала Боря подвигал некоторые предметы находящиеся на столе, естественно не прикасаясь к ним руками, это были ложки и ножи. Но фокусник сказал, что они намагниченны, а в одежде Бори зашит магнит. Ну хорошо, сказал Боря, а что Вы скажете на это... он взял в руку одну ложку и она начала гнуться в разные стороны, как змея. Затем он навис руками над столом и предметы находящиеся на нём начали подпрыгивать.

Вот это, как раз и есть шарлотанство тут же заявил фокусник. Но ты можешь объяснить, как я это делаю - спросил у него Боря. Тот глубокомысленно задумался и ответил: Да это тоже магнит и специально подготовленные предметы. Ну тогда, как ты прокоментируешь вот это, сказал Боря и...

Он отошёл к окну и принял загадочный вид, ну точно так, как он всегда делал на сцене. А в следующее мгновение все увидели, что он приподнимается в воздухе, он завис над полом сантиметров на десять затем повернулся вокруг собственной оси, чтобы показать, что нет никаких креплений и верёвочек, и затем плавно опустился на пол. У всех челюсти отвалились от удивления... Быть такого не может... сказал кто-то из них, глазам своим не верю - добавил другой. А фокусник визгливо заявил: Это гипноз! Это гипноз!

Не гипноз, а понос - сказал ему Боря, и с этими словами вышел из номера. Не прошло и пяти минут после его ухода, как фокусник схватился за живот и рванулся
в туалет. На протяжении целой недели он мучался расстройством желудка. Таково ему было накозание от Бори. Все это так и поняли.

Кстати, потом мне Боря Каневский сказал, что он после одного случая никогда не связывается с Борей Сагитовым и не учавствует в шутках над ним. Произошло это после того, как он где-то ляпнул во всеуслышание, что Боря идиот. И потом его целую неделю мучило расстройство желудка, а затем закрепило так, что он вторую неделю не мог в туалет сходить. А Света Полевая его тогда просветила: Это тебе в подарок от Бори Сагитова, значит ты ему не очень понравился, научись держать язык за зубами и будешь всегда здоров, посоветовала она. Я с тех пор так и поступаю и у меня больше нет проблем - сказал мне Боря Каневский.

Но Сагитов, видно не всех наказывал, а только тех, кто ему особо не нравился. Все остальные куражились над ним, как только хотели, и ничего, им это сходило с рук. После моего вылеченного зуба мы с Борей стали более контактны друг с другом, это выражалось в том, что он стал больше мне рассказывать о себе и всякие подробности из своей жизни. Правда я тогда не очень был расположен его слушать, потому что он говорил долго и нудно, часто повторяя одно и тоже, но тем не менее я всё-таки уделял ему внимание и выслушивал его повествования. Иногда это было даже очень и интересно.

Он мне рассказывал про других магов, волшебников, колдунов, ясновидящих, экстросенсах, гипнотезёрах, уфологах, про телекинез и всякие научные открытия и гипотизы в этой области. Он фанотично этим интересовался и занимался.
Как я понял, у него был большой запас всяких трюков и чудес в этой области. Я у него спросил, а почему он не использует свои незаурядные возможности на своих выступлениях, ведь тогда он стал бы супер знаменитым артистом.

Тогда я давно был бы не живой, или находился в местах не столь отдалённых, или в лучшем случаи сидел бы в лаборатории, как подопытный кролик - ответил он мне. И я с ним не мог не согласиться. Оказывается, его отец сгинул в сталинских лагерях и он с детства был напуган этой системой, государственной машиной уничтожения всего здравомыслящего и непонятного для руководства. Гражданин начальничек, отпусти до дома... - вдруг спел мне Боря, и я тутже вспомнил Генку Баскакова, он пел эту же песенку. Кстати, Боря знал отца Генки, он ведь тоже был фокусником. А когда я ему сказал, что моя мама тоже фокусник-иллюзионист, то он очень этому был рад и весь просиял. То-то я чувствую в тебе родственную душу - сказал тогда он мне. Он знал
и Георгия Дюалима. Под конец наших гастролей Боря предложил мне взять написанную им книгу о всяких магических явлениях и как самому овладеть этим искусством. Но я дурак, тогда не взял эту книгу, посчитал это пустым и ненужным занятием и вежливо отказался. Мне показалось, что он был этим несколько расстроен, но настаивать не стал. Сейчас я очень сожалею, что не взял его подарка, всё-таки интересно было бы прочитать, что он там пишет. Но увы...

Потом я перешёл работать в Москонцерт и больше с ним не виделся. За исключением двух случайных раз. Один раз, лет через десять, встретил его на улице Горького, сейчас Тверская, мы просто проходили мимо друг друга. Остановились, поговорили минут пять, спросили как у кого дела и разошлись каждый по своим делам. Я ему тогда заметил, что он совсем не изменился, всё такой же подтянутый и глаза сияют, как у мартовского кота. Наверное колдовское зелье какое нибудь пъёшь - сказал я ему. Он улыбнулся своей мягкой, доброжелательной улыбкой, сказал спасибо и тоже мне заметил: И ты совсем не изменился! Ты-то что пьёшь?

Ещё раз мы с ним встретились лет через пять и тоже совершенно случайно. Когда я работал в Москонцерте, то моей репетиционной базой был дворец спорта "Крылья Советов", что на Ленинградском проспекте. Там же находились и администратративные помещения руководства оригинального жанра. Для не посвящённых немножко косноязычная абривиатура, но это так звучало.

И вот, как-то после репетиции я зашёл на боксёрский матч, который происходил там же. Этот день вообще оказался для меня, днём неожиданных и приятных встреч.
Во-первых, на этом матче я встретил своего бывшего тренера по боксу Бедарского Михаила Владимировича, его ученики выступали на этом турнире. Во-вторых там же
я увидел и Борю Сагитова, он пришёл на базу москонцерта по каким-то своим делам и тоже заглянул на бокс. Он подсел ко мне рядышком и мы с ним разговорились на разные житейские темы.

Помню, что разговор наш был очень интересным и занимательным, потому что за короткое время мы с ним обсудили многие аспекты нашей жизни от политики и спорта, до искусства и личной жизни. Не буду сейчас всё излогать, это займёт много времени, но одну вещь очень примечательную и чудесно-удивительную необходимо рассказать.

Когда мы с ним затронули личную жизнь на уровне: Как живёте? Как животик? Он мне вдруг сказал: А хочешь я тебе прямо сейчас погадаю, что тебя ожидает в дальнейшей жизни?! Ну, ты такие страсти говоришь, как можно узнать своё будущее? Это не реально и я в такие предсказания, извини, не верю - ответил я ему.

А ты боишся заглянуть вперёд? - спросил он меня. И сам же ответил на свой вопрос. Правильно делаешь, это никому не дано, только Богу... и Сатане, добавил он после некоторой паузы. Так ты кто? - спросил в шутку я его. А я их представитель на земле - ответил он мне вполне серьёзно. Как, сразу же двоих? - спросил я его, и подумал, что у парня наверное крыша поехала окончательно. Но так-как наш разговор был шутливый, то я, чтобы его не расстраивать своим недоверием и скептицизмом,
да и вообще поддержать беседу, сказал ему: Ну давай, гадай Б. С. - в смысле Боря Сагитов. Но он тут же мне на это заметил: Ты правильно мыслишь, обрати внимание на инициалы, которые ты произнёс. И я задумался, и тепло прокатилось по моему телу. А Боря достал из под лацкана своего чёрного пиджака, он всегда ходил в чёрных костюмах, иголку с ниткой и сказал: Давай руку, я тебе погадаю самую малость, не бойся, всё не расскажу... только хорошее.

Он взял меня за руку, повернул её ладонью вверх и несколько раз потёр своими пальцами иголку висящею вниз на ниточке к центру моей лодони. Иголка и нитка вытянулись, как струна и не шелохнулись. Ну, вот видишь, показывает, что у тебя родится мальчик. Тут нужно заметить, что у меня на данный момент уже родились два сына, но Боре я об этом ещё не говорил. А Боря снова натёр иголку и направил её в центр моей ладони. На этот раз иголка на нитке не тянулась к центру, а закрутилась по кругу. Ну, вот, теперь девочка получается... Тут я аж подпрыгнул. Ну ты Боря облажался со своим гаданием, сказал я ему, у меня уже есть два парня и больше детей не намечается, возраст уже, да и не надо больше...

Ты не горячись Валера, сказал он мне сильно заикаясь. Я никогда не ошибаюсь и отвечаю за свои гадания. Да как же ты отвечаешь, когда говоришь, что у меня девочка родится, а у меня есть уже два парня. Как ты это объяснишь?
Ну не веришь, давай ещё раз погадаем, может быть здесь поле какое-то особенное - сказал мне Боря и снова начал натирать иголку пальцами. Он снова направил иголку в центр моей ладони и она снова закрутилась по кругу. Ну, как ни гадай, а всё равно девочка получается... - сказал мне Боря и удивлённо пожал плечами. Ладно, колдун-гениколог, оставим это занятие, давай лучше бокс посмотрим - ответил я Боре и на этом мы закончили сеанс захождения в будущее. Боря хоть и был удручён своей неудачей, но всё-таки мне заметил, очень заикаясь: Я-я, п-п-рав-ду го-ворю, не-не з-з наю, как т-так п-получается. А тут его позвали, ему нужно было о чём-то поговорить с нашим руководством оригинального отдела, вероятно он договаривался о гастролях от Москонцерта. Мы с ним расстались вполне в дружеских отношениях.
Мне-то что было с этих гаданий? Ну ошибся человек или просто пошутил неудачно, кто его знает, мне было как-то всё равно. Обижаться на Борю просто смешно, он всегда был чудоковатый.
 
Но прошло много лет после этого гадания, а точнее пятнадцать лет, мне было уже за пятьдесят, и я был женат на другой женщине и жил уже не в России, а в Америке и у меня здесь родились мальчик, две девочки и ещё два мальчика???!!! Как и нагадал Боря Сагитов. Только он доворожить тогда не успел, позвали его, да и я со своим скепсисом сбил его с толку. Хотите верте или нет, а это факт бесспорный, в который я и сам бы никогда не поверил, скажи мне это пятнадцать лет тому назад. 
 
Так что я с почтением должен засвидетельствовать, что Б.С. феноменальная личность. Не знаю, где он сейчас и чем занимается, но если жив-здоров, то может быть процветает в качестве гадалки-ясновидящиего или что нибудь в этом роде. 
 Правда, был ещё один эпизод в моей жизни, который напомнил мне о существовании Бори Сагитова, расскажу кратко. Как-то я купил себе новую машину "Жигули" пятую модель, красного цвета. И качу на ней по центру Москвы в районе Театрального проезда - это где старый МХАТ. Было лето и очень жарко. И вдруг вижу, прямо перед моим носом, вернее перед капотом моей машины, переходит дорогу очень красивая и стройная девушка. Меня, как током прострелило. Можно подумать: Что такого? Мало ли красивых девушек бродит по улицам? И на всех так реогировать? Да нет, здесь дело совсем в другом. Девушка была почти что голая. Нет, одежда на ней имелась, но настолько прозрачная, что всё было замечательно видно, и голую грудь с сосками и попу тоже. Мода такая тогда была. Я поравнялся с ней рядом и через окно сказал
ей что-то и предложил сесть в машину. И она села.

Я потом с ней встречался время от времини. Знаю, что она училась в медицинском институте на медсестру, принципиально на медсестру, потому что собиралась уехать жить в Австралию, а там оказывается медсёстры в почёте и очень востребованны.   
 Наше знакомство было интересным и приятным, мы без всяких притензий на что-то неплохо проводили время. Потом мы надолго расстались, вернее навсегда, потому что у каждого были какие-то свои занятия и вообще у нас всё было не серьёзно, а так, проходяще. Можно здесь заметить, что у меня была жена и дети, а у неё парень за которого она собиралась выходить замуж, он вроде бы был музыкантом. То, что я был женат я ей не говорил, да она и не спрашивала.
 
Прошло года два после нашей последней встречи и вот как-то ехал в районе метро "Профсоюзная" и остановился у хозяйственного магазина мне надо было что-то купить для дома. Выхожу из машины и вдруг ко мне подходит девушка и просит её подвезти. Смотрю, а это моя знакомая, та самая. Она меня тоже узнала и мы разговорились. Оказываетя, она только что была на сеансе у колдуна-экстросенса!? Зачем тебе колдун? - спросил я её. Бог детишек не даёт, вот я и готова на всё что угодно.
А про колдуна мне сказали, что многим помогает. Я посмотрел на неё внимательно и мне стало её жалко, потому что она это всё говорила очень серьёзно и видно было, что эта проблема её сильно волновала. Я не стал её особенно расспрашивать, как и что она там делает, у колдуна, но подумал: Не проще бы найти хорошего мужика и решить эту проблему традиционным способом. Как бы прочитав мои мысли она сказала: У меня с моим парнем ничего не получается, он проверялся у него всё впорядке, значит дело во мне. А что колдун говорит, надежда есть? - спросил я.
Он старается, говорит надо провести несколько сеансов и только тогда будет видно, что из этого получится.

Хоть и говорила она это всё улыбаясь, но в её голосе была какая-то обречённость. Ну, желаю удачи - сказал я ей. И на этом мы и распрощались. Подвозить её у меня не было времени, да и желания тоже. Единственное, на что я обратил внимание, когда вспомнил об этом разговоре, это было направление, куда она махнула рукой, когда говорила, что идёт от колдуна. Там жил Боря Сагитов, я у него никогда не был, но как-то после концерта мы проезжали на автобусе мимо его дома и он вышел именно в этом месте. Не Боря ли в колдуны записался, подумал я тогда. Он же всегда был специалистом  по экстросэксу... Вот и все мои воспоминания о Боре Сагитове.

В нашем гастрольном колективе был ещё один Боря, Борис Сурсаев, он был музыкантом барабанщиком, но барабанщиком говорить не правильно, надо говорить: Игрок на ударных инструментах. Так вот, этот игрок может быть и не заслуживает особого внимания, потому что он был серой мышкой, маленький, говнистый, глупый, любитель выпить, да и музыкант посредственный. Кстати, в карты всё время проигрывал, но всегда играл с маниакальной надеждой на выиграш. Но увы!
А интересен он тем, что подкалывать и подшучивать над ним было очень забавно, потому что он реагировал на всё очень серьёзно и с негодованием. А мы катались
от смеха от этого. Опишу пару забавных случаев произошедших с ним на гастролях по Уралу. Как-то в селе Мухосранск, нас поселили в захолустной районной гостиничке, это был двухэтажный барак, ещё эти заведения в то время назывались: Домом колхозника. В гостинице было грязно и пыльно, да и пахло соответствующе.
Все удобства во дворе, а когда жара это очень сближает...

И вот в таких антисанитарных условиях наши музыканты решили напиться, а Сурсайчик принял на душу непомерное колличество алкоголя и основательно отрубился. А во дворе гостиницы пасся на привязи телёнок.

Посмотрев на Сурсайчика распластавшегося на кровати, а затем увидив в окно не менее задрипанного телёнка, мы решили объединить их души и тела. Для этого мы подняли кровать на которой возлежал маэстро и вынесли его вместе с кроватью прямо на улицу и поставили рядом с телёнком. А чтобы тот уделил ему должное внимание мы подложили Боре под подушку буханку хлеба... Эфект был просто замечательным. Несказанно обрадовшись деитическому питанию, телёнок начал усердно вылизывать и выкусывать хлеб, а зоодно делая Боре массаж лица своим слюнявым языком и сопливым носом. Все наблюдавшие это зрелище просто лопались от смеха, а местные жители с открытами ртами таращили глаза от удивления. Такого концерта они никогда не видили.

Через некоторое время Сурсайчик очухался и в ужасе подскочил с кровати, бешенно озираясь вокруг. Он сначала не понял, где находится и что такое с ним происходит. А когда до него дошло, то он разрозился невероятной бранью и припустился бежать в гостиницу. После такого позора он не пил до самого конца гастролей и ни с кем не разговаривал. Он обиделся. Но это было даже полезно, таким образом он сохранил деньги для своей семьи.

А по поводу обиделся с ним была ещё одна шутка, дурацкая, жлобская, но по тем обстоятельствам вполне приемлема. Как-то поздно вечером, практически ночью, мы после концерта ехали на автобусе через дремучий лес по разбитой дороге. Музыканты, сидящие на задних сидениях, традиционно разливали вино по стаканчикам и поочерёдно прикладывались к красному зелью. Пили только вино и очень дешовое. Борматуха называется. Но делали это с таким смаком и удовольствием, что можно было подумать, что пьют они по крайней мере французкое Бургундское или итальянское Кьянти, во всяком случае конечный эфект был адекватным. И наливали они в стаканчик, хоть в темноте и при тряске, но очень равномерно и по честному. Чтобы добиться такого мастерства нужно иметь хороший слух и чувство такта, в смысле ритма. Выглядело это так: В одну руку бралась бутылочка с вином, в другую гранёный стаканчик и на счёт: Трам-пам-па-ра-рам, наливалось ровно пол стакана, как в аптеке.
 
И вот как-то приняв свою дозу один из музыкантов, это был трубач Серёжа, обратился к Боре Сурсаеву с таким текстом: Боря, а Боря, ты меня уважаешь? Ну уважаю, а что? - ответил ему Боря. Ну, тогда поцелуй меня в жопу!!! - заявил ему Серёжа. Сурсайчик аж задохнулся от возмущения и сказал Серёже, что он идиот и придурок и что он с ним больше никогда не будет разговаривать. Серёжа очень расстроился по этому поводу и стал просить у Бори прощения: Прости меня идиота, брякнул по пьянке какую-то глупость, чёрт меня за язык дёрнул, ну прости меня пожалуйста, а то я теперь до конца своих дней буду мучаться и переживать, что посмел тебе сказать такое, ну знаешь бывает спьяну, сдуру брякнешь, а потом жалеешь... Ну прости меня засранца... - слёзно причитал Серёжа перед Борей Сурсаевым.

И Боря сжалился над ним и сказал: Ладно, хрен с тобой прощаю, но чтобы больше никогда... Да что ты Боря, да я никогда, слово даю, только скажи ещё раз, чтобы все слышали: Я тебя прощаю! А то мне покою не будет.

И Боря во всеуслышание снова сказал: Ладно, я тебя прощаю. Правда прощаешь? - с сомнением переспросил его Серёжа. Прощаю, прощаю - подтвердил ему Боря. Ну, тогда поцелуй меня в жопу...!!! - Радостно попросил его Серёжа.
Мы все корчились от смеха. Конечно, не всем было интересно и весело слушать их сакроментальный диалог, но всё-таки такой дурацкий разговор скрасил нам тяжёлую и нудную дорогу.
 
Вот вспоминая про уральские гастроли сразу представил себе картинку тех замечательных мест. Говорят, что южный Урал - это вторая Швецария, только дома пониже, да асфальт пожиже. Но если без иронии, то на самом деле природа Урала красива, завораживающе. Леса, озёра, горы... - когда смотришь на всё это богатство и великолепие, то на душу благодать спускается и жить хочется. Сюда бы хорошего хозяина или государственную заинтерисованность, то уж точно, не хуже Швецарии тут могло бы быть.
 
Ещё с нами на гастроли ездила одна замечательная супружеская пара, заслуженные артисты Лидия и Аркадий Веренковичи, они выступали в жанре опереты. Вот нельзя сказать: Работали в жанре опереты. Потому что есть такая поговорка: Артисты не работают, артисты выступают! Так вот, Аркаша и Лидусик(так её неизменно называл Аркаша)сильно выделялись среди многих артистов своей индивидуальностью. Они притягивали к себе внимание всех, кто находился рядом с ними в радиусе их видимости и слышимости. Лидуся была сексопильная, стройная, холёная красавица с приятными аристократическими манерами, она и в обыденной жизни вела себя, как опереточная героиня. Мужики, особенно в провинции, лишь завидев её, дохли как мухи прилипшие к мухоловке. Лидуся одевалась вызывающе богато и добротно. Кардену, Гучи и т. д. было бы на что обратить внимание. И это в те, советские времена! Неизменные макияж, причёска и некоторые аксесуары завершали это произведение искусства. Она была... Куколка!!! Она могла себе позволить ходить
по гостинице в таких халатиках, со всевозможными вырезами и разрезами, что её холёное тело замечательно просматривалось и сбоку, и сверху, и снизу без особых усилий для любознательных.

А Аркаша, ейный муж, тоже был хорош. Только... только он был "Голубым" Та-акая пра-ативная Аркашка была, что просто хоть стой, хоть па-адай. Непосвещённых он просто шокировал своим поведением. Собственно, ничего особенного он не делал, ни к кому не приставал, упаси боже, но вёл себя и разговаривал настолько манерно, что волей неволей приходилось задумываться: К какому полу он принадлежит?
Мне запомнилась одна его хитрая уловка, которую он применял с неизменным успехом: 
 
Когда он с Лидусей заходили в ресторан пообедать, как правило это было при гостинице где мы жили, то он брал в руки меню, рассматривал его и подзывал официанта. Когда тот подходил к нему, то Аркаша не заказывал блюда, а сразу требовал жалобную книгу. Это звучало так: Дайте мне немедленно жалостливую книгу!!! Официант в недоумении спрашивал: Что случилось? Что не так? Но Аркаша
не объяснялся, а настоятельно требовал только жалобную книгу. Тогда как правило появлялся администратор или директор ресторана и уже они пытались узнать, что такое произошло и отчего клиент так расстроился.

Но Аркаша не объяснял, а настаивал на жалобной книге, говоря, что он там напишет в чём дело. В конце концов ему эту книгу приносили. Могу здесь дать справку, если в эту книгу писалась жалоба от клиентов, то персонал мог лишиться денежной премии, а иногда и с работы могли попросить уйти, так что это действие было для них нежелательно и многие сопротивлялись перед тем как выдать эту книгу.
И вот, когда книга была в руках Аркаши он спрашивал имя и фамилие официанта обслуживающего его, а также фамилию директора или администратора и...
Писал в эту книгу: БЛАГОДАРНОСТЬ!!! За прекрасное обслуживание и о том какие здесь милые и хорошие люди работают... и конечно подпись: Заслуженный артист, Аркадий Веренкович.

Когда перепуганные от ожидания неприятностей работники ресторана прочитывали эту "Жалобу" они впадали в транс и, когда до них доходило, что на самом деле произошло, они расплывались в радостных улыбках и обслуживали Аркашу и Лидусю по первому разряду, тащили им всё самое лучшее и свежее. И на протяжении всех последующих дней пока мы жили в этой гостинице семья Веренковичей пользовалась почётом и уважением и шикарным обслуживанием.

Одевался Аркаша под стать Лидуси, тоже очень добротно и ярко. Особенно это было заметно в те временна, когда всё вокруг было серо, без оттенков. И ещё, они носили на себе некоторое количество золотых изделий с бриллиантами и изумрудами, на пальцах, в ушах, на шее и в виде брошек на одежде. Так что посмотрев на них невооружённым глазом можно было безошибочно определить, что эти люди не очень бедные, что тогда было очень подозрительно для простого обывателя.
У Аркаши часть зубов тоже были из благородного жёлтого метала. Мы все относились к ним с большим уважением и любовью, а иначе и нельзя было. Лидуся и Аркаша были настолько доброжелательными, воспитанными и интеллигентными людьми, что находясь с ними рядом приходилось соответствовать.

А на сцене они просто купались и растворялись от удовольствия. Вероятно, играя сценки и миниатюры из оперет "Сильва", "Марица" и т. д. они оказывались в своей родной стихии, эти мгновения были для них желанными. Думаю, что и в своей обыденной жизни, они хотели жить так же, как их сценические герои. Но, увы!
В реальной жизни у них всё складывалось значительно прозаичнее и банальнее, хотя они боролись и сопротивлялись этому, по мере своих сил и возможностей. Я немного знаю их жизненную историю, она заслуживает внимания, потому что неординарна. Расскажу, но кратко.
 
Лидуся раньше жила в г. Риге и была жена какого-то партийного работника, у неё был взрослый сын, Игорёк. Могу сразу сказать, что этот Игорёк был невероятный балбес и разгильдяй, я его видел и кое что о нём знал из рассказов Аркаши и Лидуси. Причём версия Аркаши значительно отличалась от Лидусиной. Мамочка очень любила своего сыночка, баловала и терпела всякие неприятности связанные с ним. Например, когда он износиловал какую-то девушку и она на него заявила в милицию,
то Игорёчку грозил не малый тюремный срок, но мама его отмазала заплатив невероятное количество денег и используя все свои знакомства и связи. Но Игорёчку всё было невпрок, он продолжал лоботрясничать и достовлять всяческие проблемы своей маме и Аркаше тоже. Они всё своё время уделяли всевозможным улаживанием его дел. Он не работал, не учился и практически жил на деньги своей мамы. Но думаю, что всему этому безобразию есть объективное объяснение, не всё так просто и однозначно в этом мире. Говорят: Не суди, да не судим будешь.

Как рассказывала Лидуся,(я это узнал от Томы, она дружила с Лидусей)её первый муж был невероятной сволочью и мерзавцем, доходило до того, что он её бил и всячески унижал. И это Лидусю?! Надо её видеть, чтобы понять или не понять, как только такое можно по отношению к этой женьщине.

А этот партийный поддонок позволял себе такие извращения. Вобщем, Лидуся от него сбежала. Сбежала с Аркашей, они вместе работали в театре опереты в г.Риге. А сына Игорёчка, ещё маленького, оставила с отцом, потому что тогда не могла взять его с собой, она ещё сама не знала, как сложится её дальнейшая судьба.

Вот можно подумать чудеса, он же Аркаша голубой, вроде бы как? Так чего ему надо от замужней женщины? Не знаю, не могу ответить на этот вопрос. Но знаю, что Аркаша просто боготворил Лидусю, он её на руках носил, он стелился перед ней ковриком и выполнял все её капризы безприкословно, он жил ею и служил ей. Вот так можно охарактиризовать отношение Аркаши к Лидусе и то это будет не в полной мере. 
 
Сбежали они вместе в г.Магадан, который как известно находится на краю света. Дальний Восток, если по карте. Туда говорят: Макар телят не пас. Кстати, мне Аркаша и Лидуся рассказывали столько интересного об этом крае и если бы не они, то у меня так бы и осталось предвзятое отношение к этим далёким и глухим местам, где только зэки сидят в зонах. А там оказывается "Коллондайк", однако! И в прямом и в переносном смысле. Золото там просто под ногами лежит и люди живущие там не меньшего стоят, даже значительно больше. Вот в тех местах Лидуся и Аркаша прожили
и проработали некоторое количество лет, служа в Магаданской филармонии артистами опереты.
 
Справедливости ради нужно заметить, что эта филармония, несмотря на свою удалённость от центра цевилизации, представляла собой очень значимую и профессиональную актёрскую базу. Это тоже интересная история связанная с сылкой сюда ещё с царских времён, потом со Сталинских, некоторых инакомыслящих элиментов, среди которых было немало светлых и талантливых умов, в том числе и артистов. А про директора Магаданской филармонии(вот сейчас не могу вспомнить, как его звать, величать)вроде бы как Ходорковский, ходили целые легенды, как о невероятно талантливом администраторе и деловом человеке. Я знаю, что с ним дружил и сотрудничал Леонид Семёнович Маслюков.

После Магаданской эпопеи Лидуся и Аркаша каким-то образом ухитрились перебраться в Москву, что по тем временам было очень сложно сделать. Но вероятно большие деньги, хорошие знакомства и связи помогли совершить им этот марш бросок из прошлого в настоящее, или наоборот, это под каким углом посмотреть.

Сюда же в Москву, уже будучи взрослым парнем, приехал ненаглядный сынок Лидуси, настродавшийся от своего "замечательного" папаши, но и понабравшийся от него жлобства и дурости. В Москве Аркаша и Лидуся устроились на работу в филармонию
к Сергею Астахову, который был хорошо знаком с директором Магаданской филармонии. Это можно сказать, была одна плеяда деловых и предприимчивых людей от искусства. Я знаю про них ещё многое, но не думаю, что сейчас стоит рассказывать, могу лишь сказать, что жизнь Аркаши и Лидуси в городе Москве была очень сложной и рутинной. На гастролях они себя чувствовали гораздо лучше и комфортнее.

А сейчас хочу вспомнить вот что: Вот я пишу о своих гастролях, а вернее было бы сказать, о наших первых гастролях с Томой, моей женой и партнёром по номеру. Но как-то не возникают положительные эмоции или приятные воспоминания по этому поводу. Потому что ничего особенного в этом не было. Мы вместе ходили-бродили по городу, питались в ресторане при гостинице, иногда готовили чай или кофе прямо в номере, у нас для этой цели был с собой кипятильник, такое занятие категорически запрещалось администрацией, но без кипяточку ну никак было нельзя.

Тут же вспомнились рассказы танцоров из Моисеевского ансамбля об их гастрольных поездках заграницу, они там такое вытворяли и придумывали в плане приготовления
еды прямо у себя в номере гостиницы, что можно было только диву даваться. Их изобретательность и способность запудривать мозги администрации гостиницы вызывали восхищение. Правда не всегда проходили успешно их уловки, иногда дело оканчивалось крупными скандалами и штрафами с вызовом пожарных и полиции. Но приготовить суп-письмо прямо в раковене умывальника считалось святым делом.
А иначе, как денги было сэкономить на шмотки, аппаратуру или подкопить на что-то более существенное, например на машину или квартиру, приходилось подтягивать пояса, что для балетных не очень вредно.
 
Ну ладно, бог с ними этими Моисеевскими, я нынче о себе гутарить буду.
Так вот, о Томе. Между нами всё было хорошо и нормально и на сцене и в быту, абсолютно доброжелательные отношения, просто можно было смотреть на нас со стороны и радоваться. Тома была достаточно контактная с людьми, всегда с хорошим настроением и всегда готова выслушать или сама рассказать какие-нибудь сплетни, на любую тему. В этом она нашла себе достойного партнёра в лице Светы Полевой,
уж там перемалывались косточки всем и всякому.

Света была с ней очень откровенна, она не стесняясь рассказывала Томе буквально всё про свою жизнь. Где, когда, с кем, почему и что из этого вышло, она трепалась про все свои болячки и проблемы, признания из неё просто лились. Тома мне потом всё пересказывала и я очень удивлялся. Как же такое можно про себя рассказывать вобщем-то первому встречному? Но видно ей так хотелось и нравилось. А может быть ничего в этом особенного и нет, просто ей надо было перед кем-то свою душу вылить, вот она и нашла Тому для этой процедуры. Сплетнетерапия называется.

А рассказывала всякую чушь банальную. Например с кем она когда-то встречалась, почему с ним рассталась, потом ещё кто-то за ней ухаживал, но ничего хорошего из этого не получилось. Затем подвернулся Лёня Шорников, вот и мается она теперь с ним. А возможности у неё, как она говорила, в своё время были. Ох какие! Только дура тогда была - резюмировала она. Я бы добавил, что ничего не изменилось и на данный момент. Ещё она очень страдала и переживала по поводу, что не может иметь детей, для неё это было целой трагедией, мне казалось, что она на этой почьве сдвинулась. Я заметил, да и не только я, что она как-то несуразно кадрится даже
с нашим администратором, строит ему многообещающие глазки, ходит и страдает по нему. Томе она тоже про это сказала. Лёня конечно это замечал и очень злился,
но молчал. А Свете видно это нравилось. Вот такие развлечения у неё были. Ну, да ладно. Чего только на свете не бывает. Можно тут сколамбурить: Кого только на Свете не бывало?

А Тома мне казалась не такой. Во всяком случае ничего такого я за ней не замечал. Правда потом, в дальнейшей нашей совместной жизни некоторые странности в её поведении появлялись, но тогда я уже не обращал на это особого внимания, с некоторых пор мне стало всёравно и безразлично. Сейчас я понимаю, почему это так происходило. Потому что я её не любил. Может быть я вообще не умею любить? Ну, вот так, как в кино показывают или в книжках пишут, со всеми такими страстями и страданиями. Нет, у меня этого не было. Для меня всегда важно и значимо, что из себя представляет сам человек, какие у него интересы и потребности, взгляды и суждения и многое что другое. Можно резюмировать, что мне важны человеческие качества, а не только внешние показатели.
 
Мне с Томой никогда не было возможности о чём либо поговорить, что-то обсудить или о чём-то помечтать. Со мной она не любила и не умела говорить. Потому что глупые сплетни я не обсуждал, а что-то разумное и значимое её почему-то не интересовало. Её просто коробило от серьёзных обсуждений чего либо.
Она абсолютно ничем не интересовалась, была закомплексованная и ленивая. Она была дура, к моему большому сожалению. Но это ей совсем не мешало жить. А мне очень мешало, но поделать было нечего. Конечно, тогда возникает справедливый вопрос: Зачем я женился на такой? А я уже объяснял почему. И тогда не жалел, что женился на ней, просто я решил, что на тот момент это было правильным поступком. Сейчас, я такой фигни не сделал бы. Но тогда, время и обстаятельства продиктовали иное решение.
 
Конечно, задним умом все мы крепки, и это понятно, со временем многое что меняется, познаётся и оценивается по другому. Люди набираются жизненного опыта, развиваются, на своей шкуре испытывают всё хорошее и плохое и у некоторых происходит некая переоценка ценностей. Далеко не все могут себе позволить кординально изменить свою жизнь и начать всё заново, даже остро понимая, что так жить нельзя и неправильно. И вообще, жизнь ли это? Ничего не могут поделать, не решаются сломать устои, для них это, как красные флажки для волков. Дальше нельзя и всё. Без вариантов.

Многие смиряются с действительностью и не находят выхода из этого лабиринта, по разным объективным причинам. Мне было суждено вырваться из этого замкнутого круга и коренным образом изменить свою жизнь, но это будет очень потом. А пока я маялся с дорогой Томой и даже не помышлял об изменении своего жизненого статуса, у меня даже мыслей таких тогда не было, да и возможности тоже.
 
А потом появились дети и их нужно было растить, кормить, обучать, заботиться о них, что мы и делали. И вероятно всё это продолжалось бы до бесконечности, вернее до самого конца моей жизни, если бы... Если бы не некоторые важные обстоятельства произошедшие в моей личной жизни, да и в жизни всей страны в целом, называемой тогда Советским союзом. Об этом расскажу чуть позже.   
 
   
            Кирюткины, Чередниченко и Иванов.

 Когда мы приехали после своих первых гастролей в Москву, а жили мы тогда на Ленинском проспекте, то нас встретили.., как космонавтов после полёта.
И стол был накрыт по праздничному и все собрались вместе и расспрашивали, как и что там у нас происходило. И мы, выпив винца, рассказывали всякие наши смешные байки и приключения. А когда через несколько дней мы получили зарплату за эти гастроли, это было 600 рублей, по тем временам деньги не малые, то удивлению среди семей Кирюткиных и Чередниченко не было краю. У них буквально рты пооткрывались. Чтобы заработать столько денег им всем вместе надо было месяца три пахать, с 9 утра до 6 часов вечера. А мы, играючи и развлекаясь, по их понятиям, такую кучу денег заработали за один месяц. Но думаю, что они этот факт пережили, а может быть и нет. Во всяком случае тогда меня Михаил Васильевич впервые куркулём назвал, правда заглаза, мне потом Тома передала.

Ну, куркуль так куркуль, для меня ничего обидного в этом не было. Петрушенков Слава например, меня барчуком звал, и ничего, я на это внимания не обращал, пусть считают и говорят что хотят, я сам знаю себе цену и понимаю, кто я на самом деле есть.
 
А в Михаиле Васильевиче видно всегда сидела классовая ненависть к богатым и удачливым, неспроста он служил в органах НКВД(народный комиссариат внутренних дел)затем переименованный в КГБ(комитет государственной безопасности)там-то он свой паёк получал исправно и постучно. Тогда он работал на комбинате при торговой палате СССР, занимал должность зам.по кадрам. Тоже стукаческая работёнка.
Правда, при советской власти, работа в органах КГБ считалась очень почётной и героической, поэтому Михаил Васильевич ходил весь гордый и независимый, власть
и закон завсегда были на его стороне. Я только через несколько лет узнал и сообразил, кто или вернее кем он был на самом деле.

"Тихобздёх" Так постоянно называла его Елена Викторовна. Это такой человек, который постоянно воняет, но делает вид, что он тут непричём. Она его очень не любила, точнее будет сказать - ненавидела. Но жила с ним уже много лет. Хоть и было у них двое детей, но родились они явно не по любви, а так, по случаю. Объясню почему я так думаю. Первая дочь Таня родилась в 1945 году. Это выходит так, что когда вся страна воевала с фашисткой Германией, они усердно детей делали. Не правда ли странное дело получается? Собственно, причастность Михаила Васильевича к рождению Тани, тоже под большим вопросом, уж больно она не похожа ни на кого. Ни в мать, ни в отца, а в проезжего молодца...

Тут хочу заметить, что как-то, будучи в подпитии, Михаил Васильевич ляпнул в сторону Елены Викторовны что-то насчёт окопной подстилки и назвал её ППЖ(походно полевая жена)и тут же получил от неё такую тираду презрительных слов, что сразу же заткнулся и ушмыгнул в другую комнату. Потом все с ним очень долго не разговаривали, да собственно с ним и так не разговаривали, разве что по вопросам самым необходимым, типа: Сходи в магазин и купи то-то, или принеси-отнеси, на большее он не тянул.

Они спали в разных комнатах и вообще Елена Викторовна старалась держаться от него подальше и поменьше общаться. Удивительно, как же так можно было жить? Но жили. Даже, когда им приходилось ехать к кому нибудь в гости, то передвигались они разным транспортом, если Михаил Васильевич ехал на автобусе, то Елена Викторовна на метро или троллейбусе, но вместе с ним она никогда не садилась. Она не терпела его присутствия, когда они были один на один. Шарахалась от него, как чёрт от ладана.
 
Тут можно рассказать забавную историю связанную с доблестным Михаилом Васильевичем Кирюткиным. В порыве откровенности её как-то рассказала мне Елена Викторовна. Рассказала с огромным огорчением и презрением к своему мужу. Как оказалось, у него до войны была другая семья, жена и ребёнок, дочька, но Елена Викторовна узнала об этом не сразу, а только через несколько лет после войны. Раскрылось это совершенно случайно.
 
Это ещё было, когда мы жили у метро Павелецкая - рассказывала Елена Викторовна. Сижу я дома няньчаюсь с детьми, а тут звонок в дверь, я открыла и вижу стоит женщина с ребёнком, я спрашиваю её: Вам кого? А она: Мне Мишу... Кирюткина...
А Вы кто? Зачем он Вам? - спрашиваю я её. А я его жена, вот с дочкой, разыскиваем его...???!!! - ответила мне женщина. Я чуть в обморок не упала, ноги так и подкосились... - сказала Елена Викторовна и закурила сигарету. Она вообще курила очень много. Дальше она рассказывать не захотела, но я спросил её: Чем всё это дело закончилось? Что стало с этой женщиной и с ребёнком? А я не знаю, вобщем, прогнала я её тогда, сказала, чтобы больше сюда не появлялась, чтобы дорогу сюда забыла... Говорила она мне всё это с невероятной тоской, злобой и какой-то безысходностью. А потом добавила: А женщина была симпатичная, волосы такие красивые, густые, чёрные...
 
На этом она и закончила свой рассказ. Я её даже очень как понял. Дорогой её муженёк, Михаил Васильевич, оказался многожёнцем, что каралось советским законом в уголовном порядке, да и не только советским. Да бог с ним законом, просто по всем человеческим понятиям Мишенька заподло поступил, бросил свою жену и ребёнка нечего не сказав им, вроде бы как с войны не вернулся, а сам завёл себе другую пассию. Просто он был невероятным подлецом, трусом и ничтожеством. Но его это совершенно не волновало, про таких говорят: Как с гуся вода. Или: Ему ссы в глаза, а для него всё божья росса. Он был дураком беспринципным, он был существом абсолютно не прошибаемым и лишонным всяких разумных человеческих эмоций.
У него нигде не болело не чесалось, он не мучился совестью, она у него просто отсутствовала.

К тому же он был и алкоголик. Помнится, что как-то на его день рождения мы с Томой подарили ему дорогую шляпу, чешского производства, он был очень доволен этим подарком, тем более что его бывшая шляпа уже пришла в непригодность и имела жалкий и задрипанный вид. В новой шляпе он покрасовался не долго, с недельку, а потом по пьянке забыл её в такси, в котором лёжа на заднем сидении добирался до дома с работы. Вообще он часто приходил, как говорится: ”На бровях” Выслушивал свою порцию проклятий и унижений по этому поводу и приспокойненько ложился баиньки. Ему всё было до жопы.

Тому он звал: Томощка - дощка, Таню: Татьяна, а жену не иначе, как: Ленка.
Тома была его любимица, она никогда не ругала его, в отличии от остальных. Да и похожа она была на него очень, и внешне и по характеру.
 
Елена Викторовна, в минуты откровения, очень любила рассказывать про свою жизнь
и с гордостью повествовала, как из грязи в князи выбилась. Она сама была не местная, не москвичка, родом из города Горького, Нижнего Новгорода, с района "Мыза" - это окраина города, самая грязная, бедная и криминальная.

Её семья состояла из мамы и ещё двух сестёр, Вали и Тани, а про отца никогда не упоминалось, его как бы и не было. Все сёстры настолько были не похожи друг на друга внешне, да и характерами, что невольно возникала мысль, что их отцы были разные. Одна была мордастая блондинка, коротконогая и толстая. Другая долговязая дылда, кожа, да кости, смуглая с вьющимися волосами и вечно угрюмым лицом, ещё она была и глухая, но говорила, очень громко. А Елена Викторовна была фигуристая, тоже смуглая, но лицо явно не русское. Вспомная про свою мать она говорила, что у мамы были длинные, вьющиеся, чёрные волосы и похожа она на цыганку, хотя цыганкой себя не считала. На этом воспоминания о матери и закончивались. Странно, но больше о матери она ничего не говорила. В Елене Викторовне ничего цыганского я не находил, а вот на еврейку она была сильно похожа.

Но сама евреев ненавидила. Кстати, у её сестры, толстой блондинки, муж был еврей, дядя Рува, но Елена Викторовна его просто обожала. И на самом деле мужик он был замечательный. Правда, почему-то свою жизнь он закончил довольно странно, повесился на собственной даче, говорят по пьянке. А жили они вроде бы хорошо, но как говорится: Чужая душа потёмки.

Елена Викторовна была не сильно образованна. Читать и писать она научилась, но разговаривала не грамотно и очень примитивно. Палихмахерская, коллидор - говорила она. Собственно, по тем послевоенным временам, мало кто мог похвастаться образованием и интеллектом, всё было достаточно просто и этого хватало основной массе населения для нормальной и счастливой жизни.

Как я понял, в основном её семья существовала тем, что слегка подворовывали, так по мелочи, брали всё, что плохо лежит. Наверное, иначе им было не выжить.
Она рассказывала, что во дворе, где она жила, очень много воров было и она гордилась дружбой с некоторыми из них. Кто-то за ней там даже ухаживал.
Она рассказывала всякие забавные байки из их жизни. Тут конечно я вспоминаю и свой Напруднинский переулок, там тоже процветало воровское дело и воров было через одного, и мы дети тоже относились к ним хорошо. Так что у нас с Еленой Викторовной было о чём поболтать. Только разница между нами была в том, что в моей семье зарабатывали себе на жизнь честно, своим трудом и умом и никогда чужого не брали. А в семье Елены Викторовны, вероятно, это было не возможно делать. То есть честно жить.
 
Я их не осуждаю, я хорошо понимаю, что, как и почему там это происходило.
Я просто описываю события тех времён в разных измерениях и соответственно делаю выводы и умозаключения.

Михаил Васильевич был родом из деревни “Кирейково” Калужской области, он был простой, как валенок, такой незатейливый и добрый. Но в то же время в чём-то жестокий и тупой, как многие деревенские.

Я был в этом Кирейково, ужасно захолустное место, должен заметить, нищета и убогость. Я туда ездил с Томой и Михаилом Васильевичем.

Единственным моим развлечением там было, скакать на лошадях верхом, чем приводил в полное изумление всё местное население. Потому что они в то время тяжело работали в поле и на грядках, а я как бы развлекался, пролетая мимо них и поднимая клубы пыли, да ещё и в белых джинсах. Многие из них думали, что я в кальсонах на коне скачу, про джинсы они там ещё и не слышали. Потом мне об этом сказали.

Помнится, всю задницу себе натёр, аж до крови, потому что без седла приходилось упражняться. Дом в котором мы жили, стоял самым последним на краю деревни, практически у самого леса, он был совершенной развалюхой с чёрными от времени стенами, перекошенными окнами и с многочисленными пристройками-сарайчиками, для хранения сена, свиней и курей. Говна и вони там было предостаточно. И ещё, мух там было несметное количество, они окупировали весь дом. Местных обитателей они
не трогали или те не обращали на них внимания, а меня они просто зажрали живьём, такие кусачие были, как бешенные собаки. Но я их всех вывел в доме, к большому удивлению хозяев. Они вероятно никогда не думали, что можно жить и без этих тварей-насекомых. А я взял газетку и методично прихлопнул всех до одной. И затем попросил, чтобы при входе и выходе, двери в доме моментально закрывались, да ещё и зановески повесили на двери и чтобы полы мыли каждый день. Что и было сделанно.   
 
Я думаю, что когда мы уехали, все обитатели дома вздохнули с облегчением и снова зажили по человечески. Правда, после себя я оставил и добрые воспоминания. Например: Недалеко от дома протекал жиденький ручеёк, но с очень чистой, холодной, родниковой водой. Сам родник был далеко в лесу и иногда мы ходили к нему с вёдрами за водой. Очень вкусная, замечательная вода была. В то лето была сильная жара, а искупаться в Кирейково было негде. Ни одной лужи не было.
Вот я подумал, посоображал и решил соорудить запруду. Натаскал много здоровенных, и не очень, камней, насобирал больших каряг и брёвен, и прокарячившись пару дней всё таки соорудил платину. И получился не очень большой, но шикарный пруд с чистейшей и холодной водой. Я в нём купался по несколько раз в день, урча и фырча от удовольствия. Но почему-то кроме меня никто не решался в него окунуться, смотрели на меня, по крайней мере как на чудака, но с пониманием.

Знаю, что после нашего отъезда уже не надо было ходить далеко в лес за ключевой водой, её набирали в вёдра прямо рядом с домом и в связи с этим вспоминали меня добрым словом.
 
В деревне я не только отдыхал и развлекался, но и участвовал в хозяйственной жизни. Косил траву, а затем таскал её на собственном горбу в крутую гору, здоровенными, тяжеленными тюками и складировал в копны около дома. Напилил, наколол дров, огромное количество, хватит на всю зиму. Мне это очень нравилось. Ещё сходил за ягодой-малиной в лес, но быстро оттуда сбежал, комары и слепни заели, да и муторно собирать эти ягодки. Но съесть тарелочку ароматной, душистой малинки с холодным молочком было большим удовольствием.
 
Я ещё не сказал, кто жил в этом доме. А жили там две тётки, неопределённого возраста, но за шестьдесят точно. Одна из них была бывшая учительница, а другая просто старуха. Я толком и не понял кем они приходились Михаилу Васильевичу. Вобщем, родня была какая-то.

Всё там было запутанно до маразма, но я особенно не вдавался в подробности. Только один случай мне кое-что приоткрыл. Дело было так: Как-то увидел я, что Тома стоит с какой-то старухой на крыльце соседнего дома. И увидев меня эта старуха быстро шмыганула к себе в дом, прервав разговор. Я спросил у Томы, кто это такая? И она ответила: Да это... мама Михаила Васильевича. ??? Так у него есть же мама, живёт в Москве, в Сокольниках - удивлённо сказал я.

Та, что в Москве, это его не родная мама, а вот эта родная - ответила Тома.
Ну и чудеса! - подумал я. И Тома мне сбивчего, но кое-что рассказала. Оказывается, когда-то, ещё до войны, здесь в Кирейково что-то произошло такое, после чего Михаил Васильевич, тогда ещё просто подцан Мишка, развернулся на сто восемьдесят градусов от своей родной мамы и уехал в Москву к другой женщине. Она вроде бы была его тёткой. Но он всю жизнь считал её своей мамой. А та настоящая, что осталась в Кирейково, его сыном не признавала, и он к ней не подходил. Но сена натаскал и дров завёз целую машину. И всё молча. Как и что там было между ними, точно не знаю.

А о чём ты с ней разговаривала? - спросил я Тому. Да она сама меня подозвала
и спросила про тебя, кто ты такой? Ну, я ответила, что муж. А она сказала: Цыган, что ли? Да нет, русский - ответила ей Тома. Нет, не русский, глаза чернявые, волосы, да и стать другая. Вы с ним осторожнее, он чужой, не ваших кровей... - предупредила она тогда Тому. А от меня она шарахалась, как чёрт от ладана, как увидит так сразу в доме пряталась. Чудно! Тома потом всем рассказывала эту забавную историю.
 
Пробыв с недельку в этой деревне, больше вытерпеть не мог, я стал собираться домой в Москву. Меня уговаривали побыть ещё немного, но я заявил, что Вы, как хотите, а для меня невыносимо сидеть в этой дыре. И на следующий день мы все потопали пешком до машины, которая в кузове возила людей до трассы, к остановке автобуса. На автобусе мы добирались до города Калуга и оттуда уже на электричке до Москвы. Грузовая машина стояла в километрах двух, на горе за пшеничным полем. К дому она подъехать не могла, туда дороги не было, особенно после дождя. Пешком-то шли, как на лыжах по глине.

Один забавный случай произошёл по пути к машине. Нам с собой дали целый чемодан с банками малинового варенья. Он был совершенно не подъёмный. Я его протащил метров сто и чувствую, что мои силы убывают с каждым шагом, а руки вот-вот вырвуться из предплечий. Ну я взял и бросил его на дороге, сказав: Нафига мне это варенье нужно! И пошёл дальше, как ни в чём не бывало, даже не оглядываясь.
А через пару минут вижу мимо меня быстрыми шажками, почти-что бегом, пролетела старенькая, худосочная бабка. А у неё на плече водрузился наш чемодан с вареньем. И она так ловко, шур-шур, пробежала мимо нас по пшеничному полю, а затем в крутую гору и уже у машины стоит. Нам на легке догнать её было невозможно, у меня глаза на лоб полезли от удивления. Есть женщины в русских селеньях!
 
Должен здесь заметить, что Михаил Васильевич тяжести не поднимал и вообще физические нагрузки ему были противопоказанны. Он недавно перенёс инфаркт и пролежал в больнице месяц. В Кирейково он приехал, как бы попрощаться, на всякий случай. Но прожил после этого ещё много лет. Почти-что тридцать. Этих инфарктов у него было штук пять и он каждый год лежал по месяцу в больнице для профилактики. У него ещё и желудок был больной, он постоянно кряхтел и пыхтел, изображая невероятные муки. Он обожал полечиться и поохать. Особенно ему нравилось лечиться водкой с мёдом, говорил очень помогает. Елена Викторовна постоянно шугала его по этому поводу, но в больницу ходила исправно, приносила передачки, как полагается всем добропорядочным и любящим жёнам. Таня и Тома часто говорили: Вот смотрите, вроде бы живут, как кошка с собакой, а в трудную минуту спешат на помощь друг к другу! Это они говорили с гордостью за своих родителей, ожидая и от меня поддержки и восхищения.

Но я их как-то сразу озадачил своим отношением к этому действу, сказав, что это просто дешовая показуха и лицемерство перед другими. Лучше бы они в повседневной жизни заботились и уважали друг друга, а этого у них и в помине нет.

Таня с Томой со мной не соглашались, только губки надували. Я знаю почему. Потому что им очень хотелось найти хоть что-то хорошее и положительное в отношениях своих родителей. Но, увы! Приходилось выдавать желаемое за действительное.
Чисто по человечески я их понимал и не спорил, пусть остаються при своём мнении.
Но Томе сказал, что я бы не хотел и не смог бы так жить, как её родители.
После Кирейково мы добрались до города Калуги, а там жила родная сестра Михаила Васильевича, с мужем. У них были дети, они тогда учились в Москве в институтах. Сестра его была сильно больная, недвижимо лежала уже много лет разбитая параличём, но разговаривать немного могла, и всё время старалась шутить. На меня это действовало удручающе. Мы там переночевали и на следующий день уехали в Москву. Слава богу! Наконец-то я вздохнул чистого воздуха!

Елена Викторовна познакомилась с Михаилом Васильевичем во время войны, в городе Кёненсберге, ныне Калининград. Михаил Васильевич окончил военное училище и получил звание офицера "Старлея", старшего лейтенанта. Он был так называемым, особистом, прессовал заключённых "Врагов народа", подобострастные допросы вёл.
Он сам это рассказывал, когда был выпившим.

А Елена Викторовна где-то там рядом с ним вертелась, вероятно "Вертухаем" работала, то-есть заключённых охраняла. Правда, она говорила, что связисткой была, но я в это не очень верил, потому что в своё время, когда служил в армии, поработал вместе со связистами и имел некоторое представление что это такое. А она, как я понял при разговоре с ней, "Не в зуб ногой" в этом деле.

Сначала она служила в Красноярском крае, на военном объекте под названием "Десятка". Я знаю, что такое эта "Десятка". Служа в армии не раз бывал в тех же местах, что и Елена Викторовна. Только в её бытность, там находились бараки с заключёнными, которые строили военные объекты. А в моё время службы там базировались межконтинентальные баллистические ракеты. Это было грозное оружие, но сейчас оно не представляет ни для кого никакого интереса. Его уже похерили.
Почему? Это отдельный разговор и сейчас не хочется на него отвлекаться. 
Суть дела не в этом, здесь важно то, что эти объекты строили заключённые.
Когда я служил в армии, то много раз видел в тайге бывшие лагеря, где содержали этих "Врагов народа" - страшное зрелище должен заметить.

Так вот, этих заключённых после завершения строительства живыми не оставляли, их всех расстреливали, чтобы не было свидетелей важной военной тайны.
Я это не предполагаю, а знаю точно. Много наслышался кошмарных историй от местных жителей-старожил. И ещё разговаривал с одним участником и свидетелем этих гнусных событий, который собственными глазами видел этих заключённых и знал, что потом с ними сделали. Он сам на своей шкуре испытал муки репрессий, но чудом выжил. Его звали Николай Павлович Покровский, он был мой сосед по Напрудненской квартире, муж Зины Покровской, я про них писал ранее. Так вот, они были тогда геологами
и работали в тех же Красноярских краях, подыскивая площадки для будующих военных объектов. Когда в квартире Зины и Николая Покровских собирались гости, а это были в основном их бывшие друзья-геологи, то они очень часто вспоминали и обсуждали события прошлых лет, это была их молодость. И Красноярск они вспоминали и про зэков говорили. А потом НКВДэшники их всех расстреляли - заканчивали они свои воспоминания. Помнится, такую же историю они рассказали и про строителей Мовзалея Ленина. Там тоже, после окончания работ, расстреляли строителей, чтобы сохранить важную тайну подземных лабиринтов и коммуникаций.
 
После войны, дружную семью Кирюткиных направили служить в город Омск. Там и Томощка родилась в 1950 году. Я бывал на гастролях в Омске, очень закрытый и дремучий город, весь запущенный и захламлённый. И народ там живёт какой-то зачуханный и запуганный. Просто жуть. Уже через много лет, я прочитал в газете "Русская реклама", что издаётся в городе Нью-Йорке, очень "Забавную" статью о Омске. Там писалось о том, что в этом городе, после войны, был построен ядерный реактор по обогащению урана, со всеми вытекающими из него последствиями. Короче, там атомную бомбу мастерили. Ну, да хрен с этой бомбой! Важно и страшно то, что затем все строители этого объекта были уничтоженны... !!!??? А это в основном были заключённые. Знакомый почерк НКВД - КГБ.

Так действовали только самые отборные и беспринципные негодяи. Фашисты. Туда и направили чету Кирюткиных, как надёжных и опытных специалистов по охране, а затем и уничтожению заключённых. Михаил Васильевич сам мне рассказывал, как он "Врагов народа" допрашивал. Только в его рассказах они все были государственные преступники и вообще нелюди, а он, естественно, справедливый карательный меч в руках трудового народа.

Он рассказал, как шлёпнул из винтовки одного "Гада-заключённого". Пересскажу, чуть ли не дословно: Веду я допрос этого гада, а он всё крутит, вертит, не признаётся, мать его так... А потом заявил, что срать хочет, невмоготу терпеть. Ну, повели мы его, со мной ещё охранник был. Сортир на улице, деревянная будка стояла на краю обрыва, а внизу река. Зима-мороз, а он в одной гимнастёрочке драной, трясётся падаль такая... Ну, сел он на очко, а мы с охранником закурили, здесь рядом стоим. Потом думаю, что-то долго он срёт. Заглянул в будку, а его нет там!? Сзади выломанна доска и он через дыру в бега пустился. Мать твою так... Внизу крутой спуск и он по нему кубарем к реке. И по льду скачет аж на другой берег. Стой!-Кричу. Стрелять буду! А он гад, бежит дальше. До середины реки добежал. Ну, охранник и пальнул в него с винтовки, и попал, но видно только ранил, потому что ползёт гад. Ну, я взял винтовку у охранника и тоже пальнул.
Ну и готов... Так он и пролежал на льду несколько дней, мы его вытаскивать не стали, потому что лёд был тонким, провалиться боялись. А потом он сам под воду ушёл или зверьё сожрало.

Михаил Васильевич рассказывал об этом случае, как о каком-то героическом поступке со своей стороны или о забавном приключении. Не стал бы он рассказывать, если бы не чувствовал себя героем, борцом с инакомыслящими элиментами. У него и в голове не укладывалось, что на всё это можно было посмотреть другими глазами и дать совсем другую оценку. Он был запрограмирован, как сторожевой пёс. Без эмоций и совести. "А вместо сердца, пламенный мотор..."

Вот сейчас подумал, тогда не думал, а сейчас очень задумался: Ведь у этого убитого человека тоже была какая-то своя жизнь и наверное семья, жена и дети.
И он тоже имел право существовать на этой земле. Может быть он был значительно благороднее и порядочнее чем его судьи и убийцы. Может быть от него больше было пользы для государства Российского. А вот судьба его так обернулась, что погиб
он от отмороженных охранников, которые казнили его, как собаку бешенную.
Даже то, что этот несчастный мужик пустился в бега в такой безнадёжой ситуации говорит о том, что он человеком был сильным и смелым, и что терпеть ему было не возможно, а терять уже нечего, и он решился на последний рывок... Мне его очень жалко. 
 
Говорят: От сумы и тюрьмы не зарекайся. А если бы всё случилось наоборот?
А вот если бы в Мишеньку Кирюткина стрельнули... Жалко? Не знаю как дети, а вот его жена Елена Викторовна, уверен долго страдать не стала бы. Но видно она чем-то прогневала бога и он оставил ей муженька Мишеньку до конца её дней.
Как в анекдоте про актрису Мирелен Монро и Никиту Хрущёва.(Хрущёв политический деятель в Советском союзе)В аду для Мирелен было страшным наказанием то, что ей приходилось целоваться с председателем Хрущёвым.

Помню, что как только наступали какие-нибудь военные праздники, то между Еленой Викторовной и Михаилом Васильевичем начиналась ожесточённая делёжка медалей, значков и всяких других регалий, они толком не знали кому какие принадлежат. Складывалось такое впечатление, что они их где-то прихватили по случаю. Эти медали были в основном юбилейные, вроде как значки, боевых наград у них не было. Только одна медаль чего-то стоила это "За освобождение Кёнинсберга".
Но Кёнинсберг они не освобождали, они там появились с отрядами НКВД, когда бои уже закончились. Занимались разве что мородёрством и вели допросы "Врагов народа". Но медальки получили.

Про мородёрство я не говорю голословно, с войны они кое что привезли. Например несколько картин из коллекции самого Геринга, они участвовали в разграблении
его имения. Там прихватили и столовую посуду, всякие тарелки, фарфорывые чашки, вазочки, вилки, ложки и ножи. Думается мне, что они не понимали и не догадывались о ценности этих изделий и картин, потому что раздавали их всем кому не попадя в виде подарков на дни рождения и на праздники.
 
Только потом, когда я заинтересовался оставшимися картинами, они спохватились
и Елена Викторовна очень запереживала, что многое раздали. А Михаил Васильевич сожалел, что мало нахапал. Другие привезли побольше, машинами грузили, а я побоялся, что за жопу схватят - говорил он с горечью.

Уместно здесь будет заметить, что мой отец, Иванов Александр Анатольевич, был боевым офицером, сражался на передовой в звании капитана, командовал танковым взводом, участвовал в кровавых сражениях, был ранен в руку и спину осколками от фашисткого снаряда и имел настоящие боевые ордена и медали. Он пришёл с войны победителем. Трофеи с войны тоже привёз. Это были нож с выбрасываемым лезьвием, фанарик с трёхцветным светом и пистолет-зажигалка. Этими предметами я любил поиграть в детстве. Помню, что они хранились в шкафу под бельём. Я горжусь своим отцом и очень его уважаю.
 
Можно тут подумать: Так чего же я такой, белый и пушистый, жил в этой семье Кирюткиных и даже женился на их дочери Тамаре? А ответ простой, как лапоть: Не знал я тогда, кто они были на самом деле. Даже не задумывался. Мне тогда и в голову не приходило, что так можно было жить. Прошло много времени пока я во всём разобрался и понял, что к чему и как. А тогда они были для меня уважаемые люди, фронтовики, вся грудь в медалях, пусть со своими заморочками, но мне это не мешало жить.

Я тогда жил сам по себе, а они сами. Такой информации, как сейчас, тогда не было, всё было гладко, шито-крыто. Да и подцан молодой я ещё был и образ жизни был другой. Одним словом: "Советский союз". Там ничего не обсуждалось и не предавалось сомнениям и никто не мог иметь своё личное мнение и совать свой нос куда не положенно. Как партия и правительство сказали, значит так оно есть и будет. "Партия была, есть, и будет есть!" - была тогда такая шутка. Нынешнему поколению этого не понять, к счастью. Но вернусь к рассказу о моей жизни в те 70-80 годы.
 
Ничего особенного и сверхестественного в моей личной жизни не происходило:
Выступления, репетиции, гастроли и домашнее пребывание с вечерним чаем на кухне всей семьёй. Всё было хорошо и нормально.
 
Помню, сидим мы как-то на кухне зимним вечером, все три семьи, Кирюткины, Чередниченко и Ивановы, чай пъём с вареньем. Ляпота! Это ещё на Ленинском проспекте было. Посмотрел я в окно и вижу несутся по проспекту машины, шинами шелестят по мокрому асфальту. Машину купить что ли? - сказал я вслух. Это был 1971 год и автомобильный завод в городе Тальяти, что на реке Волге недалеко от города Куйбышев, только что начал выпускать автомобили по итальянской лицензии фирмы "Fiat", назвав их по русски "Жигули". Вот эту машину я и задумал тогда купить, что по тем временам считалось практически невозможным сделать простому смертному, даже если у него и деньги вдруг объявятся откуда нибудь, что тоже являлось нонсенсом. То есть не реальным.

Таня, сестра Томы, мне тут же на кухне это всё со смешком и высказала: Чтобы ты, машину купил? Ха-Ха! Никогда ты этого не сможешь сделать! Даже и не думай - сказала она мне. Посмотрим - ответил я.

Таня, да вероятно и не только она, были на 100% даже на 200%, уверенны, что какой-то молодой подцан, не может позволить себе преобрести машину. Более заслуженные и убелённые сединой мэтры не могли и мечтать тогда об этом. А тут, какой-то Валера Иванов...
 
Конечно, я понимал, что это не простая задача машину купить, во времена безпредельного дефицита во всём. Это знают лишь те люди, которые жили в Советском союзе, они-то понимают, что, как и почём тогда было. Это нельзя сравнивать и мерить нынешними мерками, тогда всё было по другому. Многие люди всю жизнь копили на машину, отказывая себе в самом необходимом, стояли в очереди годами, и не все из них смогли купить себе машину, даже под старось лет.

Но я хорошо всё обдумал, просчитал, взвесил все свои возможности и пришёл к выводу, что при некоторых благоприятных обстоятельствах смогу купить машину и не только "Жигули". Но объяснять и что-то всем доказывать не стал. Что раньше времени воздух сотрясать - подумал я. Тем более, что и Тома отнеслась к моим словам скептически, если не сказать больше.

Но вот что странно, Елена Викторовна совсем не удивилась моему заявлению, а даже как-то приободрилась и закурив сигаретку сказала: А что! Машину купить это хорошо, давай Валера, утри всем нос, у тебя получится. Я верю!

Я уже говорил, что Елена Викторовна относилась ко мне по особенному, она всегда
и во всём была за меня, вопреки всему и всем. У меня всегда с ней были очень хорошие и доброжелательные отношения. Может быть для кого-то это удивительно слышать, но на протяжении всей нашей совместной жизни, уже дорогая тёща, всегда встречала меня радостно и всегда угощала вкусно приготовленной пищей.

Она ухаживала за мной, сажала на самое удобное место, приносила и уносила блюда. Спрашивала, вкусно ли мне и что я ещё хотел бы съесть. Она готова была выполнить и приготовить любой мой заказ. Никогда и никто не мог получить от неё такого сервиса. А вот мне пожалуйста - говорю я с гордостью.

Иногда мне было даже неудобно перед другими, потому что Елена Викторовна, как бы и не замечала их присутствия, она разговаривала и советовалась только со мной, а на остальных лишь иногда фыркала или делала им всякие замечания. И все терпели её гегемон. Я потом заметил и ощутил, что Валера Чередниченко и Михаил Васильевич, меня за это невзлюбили, они явно завидовали моему преимуществу перед ними, но не чирикали. Это было бы равно самоубийству. А вот то, что Таня задрала хвост, как бы против меня, я имею ввиду то, что она публично заявила, что мне слабо машину купить. То для этого у неё вероятно были объективные причины, расскажу всё по порядку.
 
Получилось так, что в первую зиму после нашей женитьбы, Таня с Валерой и я с Томой отправились в путешествие на автобусе в город Ленинград. Путёвки предложили Валере на работе и мы все с удовольствием отправились в это путешествие. Жили не
в самом Ленинграде, а в Петергофе, в царском селе. Место историческое и конечно уникальное. Так-как была зима, то все скульптуры и фонтаны были заколоченны досками. Но это обстоятельство не мешало нам наслаждаться красотой  природы и архитектурным великолепием царского двоца.

Мы катались на огромных деревянных санках, на которых могли разместиться сразу по четыре человека. Кувыркались с горы по пушистому снегу, издавая радостные крики и визги. Снега в тот год выпало неимоверное количество, просто всё утопало в снегу и было очень красиво. Жили во флигере при дворце, это и была гостиница.
Правда, азарт к прогулкам на свежем воздухе, у Томы и Валеры пропали в первый же день, они больше не захотели пачкаться в снегу и мочить ноги. А мне и Тане совсем не хотелось сидеть в помещении весь день и судачить на разные темы, тем более, что экскурсии по дворцу закончились и оставалось только квасить вино и водку, чем многие туристы приехавшие вместе с нами с удовольствием и занимались. По вечерам мы тоже выпивали и играли в карты, в проферанс. Тома не играла, так-как не умела. Зато она умела играть в настольный теннис и очень не плохо. А Валера хоть и умел немного играть в проферанс, но не любил этого занятия, играл с кислой мордой, да и то только тогда, когда Таня настаивала на этом.

Получилось так, что только мы с Таней стали ходить на снежные горки и кататься на санках, приходили в гостиницу с раскрасневшимися от мороза и снега лицами, мокрые, грязные и счастливые. Валера смотрел на нас, как сыч, ему явно это не нравилось. Но он ничего поделать не мог, а Таня с ним совсем не считалась, ей было явно тьфу на него и она этого не скрывала. А мне было как-то всё равно на их отношения, мне надо было с кем-то кувыркаться с горы и проводить время, коль моя жена предпочитала сидеть в номере гостиницы или в лучшем случае дефелировать по протоптанным тропинкам, как старая Матрёна озабоченная гемороем.

К Тане я не проявлял никаких чувств, в смысле ухаживания или чего-то ещё, у меня и в мыслях не было приударить за ней, мне просто надо было с кем-то проводить время и тратить свою физическую энергию, которой у меня было предостаточно. Фонтаном била. А вот Таня явно не ровно ко мне дышала и вероятно с большим трудом сдерживала свои чувства, всё таки она была сестра моей жены. Но иногда чувства её перехлёстывали и она срывалась. Но делала это хитро и коварно. Она старалась подставиться так, чтобы я первый проявил инициативу и стал бы приставать к ней. Когда мы катались с горы на санках она часто падала и лёжа в снегу ждала, когда
я начну её поднимать и в это время старалась прижаться ко мне покрепче и тянула губы для поцелуя.

Но я делал вид, что ничего не замечаю и не понимаю. Может быть это её заводило ещё больше, или раздрожало, не знаю. Во всяком случае несколько раз она меня явно атакавала в надежде на взаимность. Один раз я не пошёл на завтрак в ресторан гостиницы, мне хотелось спать и я остался лежать в кровати, а Тома ушла. И тут неожиданно появилась Таня, она подскочила к кровати и начала неистово кусать меня за ухо и облизывать его. Затем запустила руку под моё одеяло и стала делать мне массаж спины. Как бы стараясь разбудить меня. Вообще-то я не ожидал такого сервиса и страсти с её стороны, но и на этот раз разумно сообразил, что лучше будет притвориться спящим и непонятливым. Что и сделал, покряхтев и отвернувшись к стене лицом, а к девушке жопом. Она немного поупражнялась надо мной и выскочила из номера, так же быстро и незаметно, как и вошла. Вероятно, ей было бы легче определиться со мной, если я хоть как-то проявил себя по отношению к ней. Но такой головной боли я не захотел себе делать. Но Таня не оставила свои замыслы и некоторое время продолжала незамысловатые привораживающие приёмы по привлечению меня к своему телу и душе. Могу сказать, что этого у неё никогда не получилось.
За что она на меня сильно обиделась и ужасно вредничала некоторое время, но недолго. Потом между нами всё наладилось и мы жили довольно дружно и уважительно друг к другу.

Но это было потом, а вот тогда... Как-то, это уже после поездки в Ленинград, я сидел на кухне и чем-то занимался, может быть чай пил. Дома кроме нас в это время никого не было. И Таня решила пойти в ванну помыться. Через некоторое время она приоткрыла дверь из ванной комнаты и попросила меня подать ей полотенце, оказывается она его забыла взять. И я её увидел голой, хоть и в маленькую щелочку приоткрытой двери, но достаточно отчётливо, и чёрную штучку между ног и маленькие кривые сиськи.

Она стояла в ванной и наклонившись держалась за дверь, она была мокрая и глаза её блестели от стыда и страсти. Этого было достаточно, чтобы у меня встал... Как восклицательный знак! Но тут же возник вопросительный. А на хрена мне это нужно? И я сунул полотенце в щель, дверную, и снова уселся за стол, как ни в чём не бывало. Вот сука! – подумал я. А может быть трахнуть её? – тоже подумал. Да пошла она... – сказал я сам себе.

Анекдот: Как-то задумал мужик оттрахать свою соседку, которая проживала тремя этажами выше и часто строила ему глазки. Но надо было найти повод, чтобы к ней заявиться. И он решил подняться, позвонить в дверь и спросить: Нет ли у Вас утюга? А там уж слово за слово и договориться можно. Вот поднимается он этажом выше и думает: А может зря я это всё затеял? Пошлёт она меня, стыда потом не оберёшся. Поднимается ещё на этаж выше и думает: А вдруг она не одна, ещё по роже получу!? Или шум поднимет на весь дом. Поднимается ещё на этаж и думает: А вдруг меня соседи увидят, жене расскажут, тогда что делать? Вот звонит он ей в дверь. Соседка открыла, смотрит на него удивлённым и радостным взглядом и приглашает войти, а он ей: Да пошла ты на х.. со своим утюгом!
 
С Таней я сильно рассорился, когда мы вместе поехали отдыхать на юга к морю Чёрному, в местечко Лазоревское. Она была без Валеры, а я естественно с Томой.
С Валерой она перед этим основательно поругалась и дело у них дошло практически до развода, по инициативе Тани. Но они ещё не развелись. Мы сняли частный дом, не очень добротный, но если без притензий, то жить было можно. Все удобства во дворе и комнаты проходные. С нами приехала ещё одна парочка, это была Танина знакомая по институту со своим любовником. Они жили не с нами, а снимали квартиру где-то недалеко от нас, иногда заходили к нам, когда шли на пляж. Муж этой подруги не смог поехать отдыхать, так-как был занят на работе. Ну, она и отдыхала за двоих.  Муж естественно, оставался в неведении того факта, с кем и как проводит время его дорогая жена у Чёрного моря. Она ему звонила каждый день и радостно сообщала, как она замечательно отдыхает, только вот скучает без него...

Мне она очень не нравилась, и хлышь сопровождавший её, был неприятным типом. Я старался с ними не общаться. Здравствуйте и досвидания - это всё, что я позволял себе выдавить в их сторону. Хочу заметить странную и непонятную для меня вещь:
К своему любовнику она относилась с явным пренебрежением и делала вид, что он надоел ей до невозможности. А он ходил за ней и ныл всё время, выпрашивая её благосклонности. Я понял так, что он уговаривает её выйти за него замуж, а она
на это лишь пожимала плечами и говорила ему типа такого: Зачем мне шило на мыло менять?
 
Что за странная парочка, почему они себя так ведут? - спросил я у Тани.
И она меня просветила. Оказывается, эта девочка была дочкой какого-то важного чиновника из министерства юстиции, чуть ли не генерального прокурора. А этот её любовник, в то время учился в институте на юридическом факультете, и ему важно было получить по работе хорошее распределение, да и вообще карьеру сделать. Вот он и старался изо всех сил ублажить дочку важного чиновника. А она понимая свою значимость для него, выгибалась и выламывалась, как только могла и хотела. Зачем ей это было нужно? Можно только догадываться.

Отдыхали мы без особого шика и развлечений. Утром шлёпали на пляж пожариться на солнце и покупаться в море, а затем бежали в какое нибудь кафе или столовку, чтобы набить свой урчащий живот. Это было не совсем простым и приятным занятием из-за большого скопления отдыхающих на один квадратный метр пищеблока.
Потом мы шли домой, чтобы помыться под душем с пресной водой и немного полежать
в кроватке. По дороге домой иногда покупали трёхлитровую баночку холодного вина, "Кинзмараули" или "Кабернэ" и потягивали его с блаженством жаждующего и страждующего. К вечеру снова выползали на пляж и там наслаждались прохладными солёными волнами и чудесным видом морского простора. Ах море Чёрное, песочный пляж, и ляжки голые смущают нас... - эту песенку мы пели в армии.

Таня плавать не умела. Она заходила в море по колено и подпрыгивала от набегающих волн - это было всё, на что она была способна в плане купания.
И я ей предложил, научить её плавать. Я плаваю очень хорошо, как рыба в воде.
Вот такое замечательное и оригинальное сравнение! Таня воды боялась панически, невозможно было заставить её зайти поглубже, даже под пистолетом.

Но я нашёл способ её уговорть и совершить отчаенное мероприятие. А надо-то было, всего-навсего, обнять её за талию и сказать: Держись дорогая за меня покрепче и мы поплывём вместе, аж на край света. И я не шучу, именно так я ей и сказал.
И она согласилась. Ну, давай попробуем! - сказала она вся зардевшись и сверкая глазами. Она вцепилась мне в руку и медленно пошла в глубину. Мы зашли уже по грудь, а Таня в жизни до такого не опускалась, и я ей сказал очень спокойно и уверенно: Положи мне одну руку на плечо, а другой греби и не волнуйся, всё будет хорошо и просто замечательно. Таким образом я уже несколько штук утопил... то-есть, плавать научил - пошутил я, чтобы окончательно её успокоить. И мы поплыли.
Одной рукой она держалась за моё плечо, а другой судорожно шлёпала по воде. Мы сделали небольшой круг и благополучно вернулись к берегу. Восторгу и счастью Тани не было предела, она вся сияла и лучилась. И такие заплывы мы проделали с ней ещё несколько раз, чтобы закрепить первоначальный успех. Все последующие дни Таня только и делала, что плавала со мной держась за моё плечо, а я как водный трактор таскал её на прицепе. Мы заплывали уже и подальше от берега и она совершенно не боялась. Но, когда я ей предлагал отцепиться от меня и попробовать плыть самостоятельно, она категорически от этого отказывалась и испуганно говорила: Нет, ни за что, я боюсь, я утону сразу. Она плавала только со мной.

И впоследствии самостаятельно она так плавать и не научилась. А Тома немного умела плавать, я с ней заплывал далеко от берега, она плавала медленно, по сабачьи, подгребая под себя руками, и называла это: Как уточка!
 
Так-как мы жили вместе, да ещё и в смежных комнатах, то в связи с этим у нас были некоторые неудобства или удобства, для кого как. Тане приходилось постоянно проходить мимо нас, например в туалет или просто умыться. И вероятно она настолько привыкла, что мы, как бы одно целое и неделимое, что перестала стесняться. Такую мелочь, как халатик, она не считала нужным на себя накинуть и пробегая мимо меня в одних трусиках, размахивая голыми сиськами говорила: Извини, я быстренько умыться и в туалет. Я был совершенно не против, для меня это было нормально, я не ханжа. Да ради бога, лишь бы всем было хорошо и удобно. Что я никогда сисек не видел или чего-то другого?

А вот Томе видно это не очень нравилось, но она молчала. До поры, до времени. Вероятно ей не хотелось выяснять отношения с Таней по такой мелочи. Но всё таки, какой-то неприятный разговор между ними произошёл. Это было без меня, я при нём не присутствовал. Только заметил, что между ними, как кошка пробежала. Они практически перестали разговаривать друг с другом.
Нужно знать Таню, она всегда верховодила над Томой, и если что не так, то могла прессовать Тому без устали и без жалости, пока не сломит её сопротивление и пока не выйдет по её.

А со мной всё продолжалось по старому, Таня была ко мне благосклонна и внимательна, даже чересчур. Она попрежнему прыгала со мной в воде и предлагала делать заплывы держась за моё плечо. Честно говоря, мне это стало поднадоедать, таскать её на буксире, и я ей советовал плавать самостоятельно. Думаю, что это у неё уже получилось бы. Но она продолжала говорить, что боиться и не в какую не соглашалась плавать без меня. Не знаю для чего и почему, но у Тани практически был один и тот же приём охмурить меня или заинтересовать, что ли. Она всегда и везде, где только было можно, старалась показать мне свои сиськи. Когда она прыгала со мной в воде, то её лифчик постоянно соскакивал и я ей говорил: У тебя сиськи выскочили наружу! Она некоторое время делала вид, что не слышит меня и не понимает, что я ей говорю. А потом, как бы спохватившись, смущённо заталкивала их обратно в лифчик. Поначалу это было смешно и забавно, но потом уже нет. И то, что она поссорилась с Томой, мне тоже не нравилось. Пропала какая-то гармония в нашем отдыхе, напряг появился. А когда Таня стала совсем прессовать Тому, и во всём её принижать и подкалывать, то мне это уже совсем не понравилось. Я спросил у Томы,
что там между ними произошло? Тома ответила, что всё впорядке, они сами разберуться, по сестрёнски. Ну, как хочешь - сказал я. И не стал вмешиваться
в их отношения.

Но один раз не стерпел, уж больно нагло и агрессивно повела себя Таня по отношению к своей родной сестре. Да это уже и меня стало касаться. Что же мне теперь всегда видеть и молчать, как макают мою жену? И я выступил в её защиту.
У меня это произошло спонтанно и невольно.

Как-то мы ехали на автобусе, вместе с парочкой любовников, и Тане что-то не понравилось в поведении Томы и она стала делать ей всякие обидные замечания.
Я не выдержал и сказал Тане сокраментальную фразу: Заткни свой рот, щами пахнет! Этот текст я где-то услышал и он мне почему-то запомнился. Вероятно своей смачностью. Вот я и пременил это грозное оружие в защиту слабых и угнетённых. Как только я это произнёс, тут же наступила мёртвая пауза, как в Гоголевсом Ревизоре. Таня просто опешила от моего заявления, она потеряла дар речи и хватала ртом воздух, как рыба выброшенная на берег. А Тома испуганно моргала глазами.

Конечно, наш отдых был окончательно испорчен. Эти "Щи" Таня запомнила на всю жизнь. Я знаю, что потом, когда меня уже не было в этой семье, а это произошло через двадцать пять лет, она при случае припоминала и жаловалась, что вот мол он какой был хам и грубиян, мне такое сказал... бедной и хорошей девушке, ни за что ни про что.

А я до сих пор не жалею об этом, правильно я сказал тогда, зато от Томы она отстала навсегда, по крайней мере до того момента, пока мы вместе были.
Правда потом, свой реванш Таня над Томой взяла сполна. Но это уже было без меня. Когда мы приехали в Москву, загоревшие и отдохнувшие, то Таня тут же помирилась с Валерой и они на какое-то время зажили нормально. Хотя высказывать всякие свои недовольства в его сторону она не прекратила. Это было не в её силах и характере.

А через некоторое время она забеременела и через семь месяцев родила мальчика - Олеженьку. С Таней я не оставался в ссоре длительное время, меньше чем через месяц мы уже разговаривали, как ни в чём не бывало, и никогда не вспоминали о нашем инценденте, как будто его и не было. И на Тому она больше не надиралась. Знаю, что между ними уже в Москве произошёл какой-то разговор, они поругались,
и после этого месяца три не общались. Но потом отношения между ними всё таки наладились и Таня вынужденна была смириться с новым статусом своей сестры. Тома стала от неё совершенно независима во всём, и в своих суждениях тоже. Раньше она себе такого не могла позволить. Тома сама об этом мне сказала, заметив, что теперь чувствует себя более уверенно и достойно и это ей нравится.
 
Как бы то ни было, но должен сказать, что жили мы все вместе на Лененском проспекте, довольно хорошо и уютно, вероятно потому, что Елена Викторовна относилась ко мне просто замечательно и другим ничего не оставалось, как следовать её примеру.
 
Вот сейчас заметил, что пишу я про всех и про всё, а о Томе, только как-то вскользь получается, никаких интересных или значимых событий с ней не происходило. Всё было тихо, ровно, без эмоций и страстей. Пресная пища может быть кому-то и полезна, но мне не по вкусу. Я люблю острое и горькое. Корейские гены наверное. Конечно, делать искуственно бурю в стакане тоже глупо, но я не об этом. Просто общаться с Томой, что-то с ней обсуждать, о чём-то рассуждать или что-то планировать было совершенно безнадёжным делом. Она терпеть этого не могла. Для неё было мучением поговорить со мной, она откровенно избегала всяких разговоров и обсуждений. Причём делала это очень не приятно, даже можно сказать грубо и нагло. Она могла во время разговора со мной неожиданно развернуться спиной и молча уйти,
как будто меня тут и нет. Я ей несколько раз делал замечания по этому поводу, но она смотрела на меня непонимающим взглядом и ничего не объясняла. Как будто этого не было, а я такая смурь, непонятно почему пристаю к ней со своими дурацкими требованиями и расспросами.

Даже трахаться с ней было не очень приятным делом, ей всегда не хотелось и она придумывала всякие отговорки. Она говорила: Ой, опять нужно будет бежать в ванну мыться, или у меня сегодня живот болит, или голова, или жопа и т. д. У неё всегда что-то болело, ныло и свербило, она жаловалась, то на запоры, то на понос.

Кстати, лежа со мной в кровати она могла запросто испортить воздух. Я возмущался по этому поводу, на что она с невинным видом сообщала, что у неё болит живот и она не замечает, как у неё это происходит. Ей нравилось спать выставив впереди своей головы локти, "Пулемёты" называл я это, и она ими упиралась в моё лицо,
мне это было очень не удобно и не приятно. И ещё с некоторых пор она стала любить спать "Валетиком" - это значит, что она разворачивалась в кровати головой в другую сторону и выставляла мне в лицо свои заскорузлые пятки. Долго этого издевательства я вытерпеть не мог и мне пришлось спать отдельно.

Я это всё пишу не для того, чтобы просто пожаловаться, а для того чтобы было ясно и понятно каким ужасным "Сервисом" мне приходилось пользоваться живя с дорогой Томощкой. Дешовые кампоты в полном объёме - сказал бы на это Генка Баскаков. Разве для этого я женился на ней? Она была ленива и инертна, полная флегма во всём. Думаю, что с надувной куклой было бы приятнее и интереснее иметь дело. А если что-то и случалось между нами в сексуальном плане, то это было как бы её одолжение мне. Для меня это было очень обидно и я злился. Некоторое время я терпел это унижение, но потом решил эту проблему. Я понял, что муж ей нужен лишь для того, чтобы при случае кому-то сказать, что она замужем. Ей важно было, чтобы просто было.
 
Со временем я сделал для себя соответствующие выводы и решил не докучать Томе своим обществом. Я стал заводить любовниц. По правде сказать, мне не очень нравится это определение "Любовница", для меня всё было по другому.
Я специально не занимался поисками, всё получалось совершенно случайно, но с удивительной постоянностью. Раньше я прошёл бы мимо и не стал бы заострять своего внимания на красивых девушках, на их фигурах и других частях тела, а теперь у меня не было сдерживающего фактора, я чувствовал себя преданым и обманутым.
Мне пришлось снова оказаться на охоте. Смешно, при живой жене я должен был где-то находить себе женщину для интима. А что мне оставалось делать? Дрочить что ли? Думаю, что если у меня было с Томой всё впорядке, то я даже не помышлял бы об измене. Но, увы!

Если бы нас не связывала работа, совместный номер, то тогда вообще всё было бы просто и замечательно. Но до поры, до времени мне приходилось терпеть и пользоваться тем, что есть.
 
Кстати заметить, что и концертный номер тоже страдал от такого её флегматичного отношения к созиданию и совершенству исполнения, всякие новшества и задумки воспринимались ею, как наказание. Она корчилась и корячилсь показывая, как ей не удобно и не хочется делать. Её устраивало ничего не делать и ничего не менять, она как цирковая лошадь могла бегать только по кругу и в одну сторону. Любые просьбы по исполнению того или иного трюка принимались ею очень болезненно и с обидой.

Она была очень обидчивой, чуть что не так скажешь и она могла не разговаривать со мной целый месяц. Особенно ей не нравилось, если я делал ей замечание при ком то, ну тогда её обиде и негодованию не было предела. А в репетиционном зале во время отработки трюков делать замечания партнёр партнёру, что-то корректировать и обсуждать считается абсолютно нормальным явлением, в этом нет ничего обидного и зазорного. Но для Томы это было неприемлемо. Она злилась и вообще переставала шевелиться. Так репетировать было просто невозможно. Один режиссёр из нашего отдела, Лёша Карпенко, как-то сказал мне: Она у тебя, как палка в колесе.
 
И волей-неволей я стал задумываться о создании номера только для себя. У меня
в голове зародилось множество всяких сюжетов и идей. Мне нравились выступления силовых акробатов, это когда два парня выполняют всякие акробатические трюки. Думаю, что если порепетировать некоторое время, то у меня могло бы получиться. Силы у меня было предостаточно и навыки уже тоже имелись.

Во время репетиций я пробовал выполнять некоторые трюки с ребятами-акробатами и у меня это не плохо выходило, я стал придумывать какие-то новые решения по исполнению этих трюков. И со временем некоторые акробаты стали ко мне обращаться с просьбами помочь что-то придумать или просто посмотреть, как они исполняют тот или иной трюк и дать совет. И я это с удовольствием делал. Но, к сожалению, свой номер с кем-то в паре я не мог себе тогда позволить сделать, это было бы равноценно разойтись с Томой.
 
А что тогда ей оставалось делать? Она была совершенно не приспособленна
к самостоятельной жизни. Конечно, может быть куда нибудь или кем нибудь
со временем пристроилась бы, но это было под большим вопросом. Например, её подружка Лена Литошко пошла работать продавцом в магазин филателии,
да и то туда её пристроили по большому блату. А Тома, с её образованием и ленью, мало на что могла расчитовать. Но лет через десять, я всё-таки решился развестись с Томой, это было тяжёлое и серьёзное решение. И только благодаря моей маме наш развод тогда не состоялся. Перед тем как уйти, я решил сделать для неё танцевальный номер, чтобы она была независима от меня и могла самостоятельно зарабатывать деньги себе на жизнь. Я ей откровенно всё сказал, что не хочу, чтобы она каким-то образом пострадала от распада нашего номера и предложил ей найти балетмейстера для создания танцевального номера.
 
И такого мастера мы нашли, это был артист балета Москонцерта - Валя Козлов.
Я его хорошо знал, мы как-то вместе ездили на гастроли по Советскому союзу. Валя как раз оканчивал ГИТИС балетмейстерское отделение и ему очень кстати было для дипломной работы что-то соорудить "Гениальное" И он создал два "Шедевра". Один танец, русско-народный, "Дробушки-топотушки", что было близко сердцу и подмёткам Томощки. И ещё танец "Казачёк". Оба танца получились довольно симпатичными и по технике и по сюжету, музыка и костюмы тоже соответствовали. Всё это удовольствие стоило немалых денег, но пришлось разориться ради такого дела. Одни только костюмы, обошлись в полторы тысячи рублей, что по тем временам было очень приличной суммой. Они шились в мастерских Большого театра. А балетмейстеру, а художнику, а за музыку-фонограмму, а за сапожки, да туфельки - это тоже вылетило в копеечку. Так что за эти два танцевальных номера можно было машину купить.
Но дело было сделано. И хорошо бы впрок, но... Томощка не тянула эти танцы не технически, ни характером. Она на сцене работала, как грузчик. Кряхтела, потела
и очень уставала. Ей не в кайф было танцевать, она мучилась и это было заметно. Уходила со сцены, что называется: Под два хлопка. Сначала я думал, что это только первое время так будет, пока она наберёт форму, но процес затянулся надолго, вернее навсегда. Наверное, ей удобнее было бы танцевать где нибудь в ансамбле, в толпе затеряться на заднем плане, но сольный номер для неё оказался не по зубам, вернее не по ногам и не по характеру. Эти номера были сделаны именно в её амплуа, русско-народном жанре, чему она обучалась много лет, сначала в какой-то самодеятельности, а потом в студии у Анны Аркадьевны Редель. Да видно: Не по Сеньке шапка оказалась. Протопотав так с пару годиков, да и то, только в гастрольных поездках по затутыровкам нашей необъятной страны, в Москве её с этими номерами не занимали, она забросила все костюмы в чемоданчик и запрятала их подальше, под потолком на палатьях разместила. Они наверное и сейчас там лежат, как новенькие.

Интересно здесь заметить, что практически такой же номер "Казачёк" с похожим костюмом и музыкой, сделала в то время другая артистка Москонцерта, если не ошибаюсь её фамилие Сабитова, имя не помню. И она на Всесоюзном конкурсе артистов эстрады получила за этот танец первый приз и звание лауреата. О чём это говорит? Ну да ладно. Продолжу на бытовую, житейскую тему. Так-как у Тани и Валеры родился ребёнок, то в квартире на Ленинском произошло некоторое перемещение. Таня и Валера остались в своей комнате, Михаил Васильевич и Елена Викторовна перебрались в маленькую комнату спальню, а меня и Тому переселили в большую гостинную. Это была инициатива Елены Викторовны.

Она решила, что писк ребёнка по ночам не должен мне мешать, я должен был высыпаться перед репетициями и концертами, она так об этом всем и сказала. Михаила Васильвича и Валеру Чередниченко, вероятно от этого её заявления перекосило, вообще-то это было заметно. Но ничего, проглотили.
Честно говоря, я бы и без этого сервиса обошёлся, это была не моя инициатива,
и сплю я без проблем во всякой обстановке, но приказы начальства не обсуждаются. Как товарищ комиссар приказал, так оно и должно было быть, за ослушание десять лет расстрела, без права на переписку. Получалось так, что после рождения ребёнка у Тани и Валеры, всю заботу проявили ко мне, а не к ним. Наверное это странно, но надо знать эту семью, здесь всё или почти всё, было не так, как у нормальных людей. А как у нормальных? Да, чёрт их знает как! На эту тему многое что можно сказать. Только пока на собственной шкуре не испытаешь, что к чему, как и почём, разве поймёшь? Но чего тут лицемерить, всё что происходило тогда на Ленинском, лично меня вполне устраивало и никаких беспокойств не вызывало. А Елену Викторовну, эти пелёнки, соски, молоко и прочий инвентарь новорождённых больше раздрожал чем радовал. Она откровенно говорила, что внучёк Олеженька, ей как-то тьфу, да и только. Таня конечно была на это сильно обижена и однажды высказала об этом своей маме. Мама, как же так можно? Это же твой внук, мой ребёнок! - сказала она. Но у Елены Викторовны по этому поводу оказался веский аргумент. Она ответила своей дочьке так: Не в любви родился Ваш ребёнок, да и папаша его тоже тьфу...
И Таня удовлетворилась этим ответом и больше не возникала. Вероятно, в глубине души, она была согласна со своей мамой и поэтому ей было не так больно. Но думаю, что всё равно очень обидно. 

По инициативе Елены Викторовны мы повадились на выходные, с пятницы по воскресенье, посещать Цековские дома отдыха. Это было просто замечательно и очень полезно для здоровья. Всё это мероприятие могло происходить только благодаря работе моей дорогой тёщи. Комитет Народного Контроля, где она трудилась в должности, заместителя по кадрам, приравнивался к Цековским учреждениям и пользовался полным сервисом и услугами этой конторы. А это тогда было очень не мало и значимо. Для не просвящённых объясню, что значит слово "Цековский". Это сленг от ЦК КПСС - центральный комитет коммунистической партии советского союза. Главнее и значимее этой организации тогда на Руси не было. Шутка: Встречаются два человека и один спрашивает другого: Ты где работаешь? Да я в Цека тружусь - ответил человек. Коль так, важная ты шишка - восторженно сказал первый.  Да не очень важная, просто я истопник в Центральной Котельной - ответил другой. 

Каждую пятницу на Красную площадь подавались Цэковские автобусы, чтобы везти слуг народа на заслуженный отдых в санатории "Лесные Дали" или "Бор".
Эти поездки происходили в основном зимой. По Рублёвскому шоссе минут за сорок мы добирались до загородных поместий. Чисто зрительно, это были довольно красивые и примечательные места. Старые особняки, но внутри очень комфортабельно оборудованные, производили очень хорошее впечатление, если не сказать больше.
А уж обслуживание... Нет, правильнее будет сказать: "Спец.обслуживание" Было просто замечательное. Сервис, как говорится, по высшему разряду. Особенно это было заметно в столовой или ресторане, кому как нравится называть, но от этого суть дела не менялось. На каждом столе лежало меню по которому можно было заказывать разнообразные блюда. А выбор был просто царский. По тем временам это было значимо, потому что в простых продовольственных магазинах в основном наблюдался французкий ассортимент, называлось: "Шаром по-ко-ти!" Произносится с французким акцентом, иначе не вкусно. А тут, по этому меню можно было заказать, ну... просто всё что только пожелаешь, вплоть до чёрной икры. А уж всякая сёмга, балык, осетрина, копчёные колбаски, разнообрызные салаты, мясные и рыбные блюда, шашлыки, люляки бабы, сациви, жюльены, супы, борьщи, харчё-морчё, всческие диетические блюда, типа бульёны-мульёны и котлетки паровые были само собой разумеющимся. Сразу нужно заметить, что всё это пиршество было  практически бесплатно, за какую-то символическую оплату, за три рубля.

Вино и очень хорошее, можно было купить тут же в буфете за просто бросовые цены. Что мы с удовольствием и делали. Природа подмосковья очень красивая, она радует своей первозданностью и величием, а сосновый лес утопаюший в снегу производил благоприятное впечатление. Днём можно было покататься на лыжах, на коньках или просто погулять по заснеженным тропинкам. А по вечерам можно посмотреть хорошее кино в местном кинотеатре или сходить на концерт. Сюда приезжали очень хорошие и известные артисты и концерты были просто замечательные. Имелся биллиардный зал с профессиональными большими столами, покатать шары было большим удовольствием.
Ещё существовал некий аттракцион, который понаблюдать было любопытно, но слегка омерзительно. Ежедневно, как на подиуме, тётки-жёны начальников всех мастей, дефелировали по коридорам и залам дома отдыха, напялив на себя невообразимый хлам. В основном из материала под названием: "Кремплин." Он не мялся, слегка поблёскивал и почему-то пах потом. А на головах у них возвышались "Халды" это такое нагромождение из начёсанных волос. А когда эти тётки выползали на улицу и медленно шаркали ногами по очищенным от снега тропинкам и посыпанным песочком, дабы не наеб... то есть не упасть, то на них были одеты добротные пальтишки, пошитые в Цековских мастерских, с обязательным норковым воротничком и норковой шапочкой. Это был признак определённого слоя общества, вроде бы как не бедного и наделённого некой властью. Елену Викторовну их вид очень раздрожал и она о них говорила с презрением. В ней чувствовалась классовая неприязнь к богачам и выскочкам.

Но, Сама-то! Выглядела, ну просто их копией, но подешевле. На норочку ей денег не хватало, её пальтишко было перелицованно и с дешовым воротничком типа: Драная кошка. Это говорило о ней, что она не ворует, как другие, а живёт только на зарплату. Вообще, изделия из меха норки, могли себе позволить только работники торговли и вот "Слуги народа." Надо здесь заметить, что целую шубку из меха норки, никто не посмел бы тогда надеть на показ людям. Даже если и деньги были. Потому что это было опасно для жизни и чревато всякими неприятностями. Могли на улице гробануть несознательные элименты. А на работе ненавязчиво спросить: Откуда денюшки взялись? С последующим терзанием на партсобраниях, вплоть до исключения с конфискацией имущества Считалось, что честным трудом заработать на такую роскошь невозможно. Поэтому дома в шкафу можно было держать шубку, а вот одеть на люди не могли себе позволить. Боялись.

А Елена Викторовна не боялась, она гордо ходила в штопанных чулках, в старых платьях и предпологаю, что даже трусов у неё было не больше двух, тоже далеко не новых. Мы вместе прожили много лет вместе и этот её убогий гардероб было не трудно заметить. Забегая вперёд могу сказать, что её аскетизм не выдержал испытания временем. Как только у неё появилась малейшая возможность хапнуть и присвоить она тут же не применула это сделать, с большим удовольствием. Откуда только, что взялось? Правильно сказал писатель Марк Твен: Легко быть бедным и честным, попробуйте быть богатым и честным... Но это будет потом, в другие времена, я об этом ещё расскажу. А пока считалось, что нищета и скромность украшает советского человека. Её дочки воспитывались и содержались в том же духе.   
 Когда я попал в эту семью, мне было интересно наблюдать их быт и образ жизни и меня всё устраивало. А вот меня они всё-таки воспринимали, как инородное тело. Пусть кто-то с интересом и уважением, а кто-то с завистью и непониманием. Но как бы то ни было, жили мы все вместе довольно комфортно и уютно. Летом мы ездили отдыхать в другое подмосковное место, в Болошево. Там были дачки достаточно комфортабельные и благоустроенные, тоже практически нахаляву, была какая-то мелкая доплата, чисто символическая.
 
На третий год нашей совместной жизни с Томой мы всё-таки купили машину. Жигули третью модель. Накопили, постепенно откладывая от зарплаты. По тем временам это было, как сейчас купить Мерседес последней модели. Удивление и недоумение семей Кирюткиных и Чередниченко по этому поводу, описанию не поддаётся.
А они собственно и не удивлялись, они просто потеряли дар речи. За исключением Елены Викторовны. Она ходила с гордо поднятой головой перед соседями и пыхтя сигареткой небрежно говорила: На автобусе трястись до дачи, ну просто невыносимо, меня дочька с зятем теперь подвозят на своей машине.
 
А мы стали за ней заезжать прямо на работу и оттуда на дачу в Болошево. Подъехать к комитету народного контроля было не простым делом это практически Красная площадь, рядом с Кремлём, правительственная зона. Вокруг милиция и прочая охрана. А я прямо к подъезду на жёлтых жигулях, где стояли чёрные "Волги", "Чайки" и "ЗИЛы" - это служебные машины всевозможного начальства, власть имущих. Я видел, как охранники доставали свои рации и что-то поспешно говорили, провожая меня удивлёнными глазами. 

Но никогда не останавливали за исключением одного раза. Да и то, это было не у дверей народного контроля, а на Красной площади, напротив Спасских ворот Кремля, откуда выскакивали правительственные машины. Я заезжал к тёще по каким-то делам, а потом ехал домой на Ленинский проспект, мимо ГУМа, мимо собора Василия Блаженного, пересекая кусочек Красной площади. И вот я еду, проехал ГУМ, и вдруг, у самой Красной площади меня остановил милиционер подняв палочку-жезл. Я остановился, а он ко мне не подходит, ждёт, когда я к нему выйду. Это не Америка, в России тогда было принято выходить из машины и подходить к менту, а он ваняжась будет тебя учить жить и делать всякие дурацкие замечания. А водитель должен слушать и во всём соглашаться, иначе тот может заартачиться и поставить дырку в техталоне или вообще права отберёт, до выяснения...

Я вообще-то ничего не нарушил, ехал спокойно, по всем правилам и не знаю чего он меня тормознул. Видно скучно ему было или просто власть хотел свою показать, частнику проклятому. Торгашу или жулику. Что тогда было практически одно и тоже. Но у него получился "Облом". Я из машины не вышел, а сидел и ждал, когда он ко мне подойдёт. Я даже помню, что на нём была одета плащь-палатка это вероятно на случай дождя. Хотя на улице было абсолютно сухо. Он какое-то время помялся, а потом разозлённый, с красной мордой подошёл к моей машине и потребовал водительские права. Я ему через окно протянул их.

И тут произошло какое-то чудо. Не знаю, как, что и почему так вышло, но только тут у мента заработала рация, он приставил к ней ухо, смотря в сторону Кремлёвских ворот. Я тоже посмотрел в ту сторону и заметил, что с ним по рации говорит какой-то мужик в штатском. И вдруг мент весь преобразился и вежливо, даже заискивающе спросил меня: Ваш отец работает... Но договорить не успел, его рация захрипела и голос оттуда что-то ему выдал такое, после чего он просто козырнул мне и сказал скороговоркой: Извините, ошибочка вышла, проезжайте... и вернул мне права. Я взял их и уехал, так ничего и не поняв.

Вечером я рассказал Елене Викторовне о своём приключении, она тоже удивилась. Но на следующий день она меня просвятила почему со мной произошёл такой казус. Оказывается, мою машину уже давно заприметили сотрудники КГБ и буквально поставили её на учёт. Перед этим конечно определив, кто я и что и к кому регулярно заезжаю. Это доверительно рассказал Елене Викторовне её знакомый Колька-комитетчик, который работал в народном контроле и по долгу службы вёл учёт, кто и зачем здесь мотается. Так что я был привелегированной персоной в местных переулках и закоулках. Вплоть до Кремлёвских ворот.

Даже помню был такой случай, когда подъезжая в те края, заметил, что в связи с чем-то проезд по всем близлежащим улочкам и переулочкам был перекрыт милицией и все машины разворачивали, даже к ГУМу не пропускали. А меня, на моих жёлтых жигулях пропустили, даже ничего не спросив куда я еду, просто приоткрыли металический забор и я безприпятственно добрался до дорогой тёщи. Вот такой был ненавязчивый сервис.

А к Елене Викторовне на работу я заезжал с большим удовольствием. Во-первых, там всегда можно было очень вкусно покушать в цековском буфете и, если это была пятница, то можно было в местном кинозале посмотреть такие фильмы, какие в обычных кинотеатрах не появлялись. А я люблю посмотреть хорошие фильмы. Когда в Москве проходили международные кинофестивали, то я всеми правдами и неправдами раздобывал билеты в кинотеатры, где проходил показ фестивальных фильмов и с упоением просматривал их, даже по несколько фильмов в день. Можно сказать, что я был Фан этого дела. Могу заметить, что Тома никогда, ни разу, со мной не ходила по кинотеатрам, её это совершенно не интересовало. Правда, на работе у мамы она раз или два сходила в кино, но ей всё не нравилось, она там скучала и засыпала.
А мне так хотелось поговорить и обсудить всякие нюансы и жизненые ситуации происходящие там на экране. Но, увы! С дорогой Томой это было сделать невозможно, она была слепо-глухо-немая. Елена Викторовна тоже никогда не обсуждала кинофильмы, они все у неё подразделялись на две чёткие категории, или: "Борахло" или: "Так себе". А уж если там промелькнёт голая сиська или не дай бог ещё что-то, то: "Срам какой!" На большие определения и рассуждения она не посягала.

Зато на дачу, со мной на машине она очень любила ездить. Потому что я ездил с очень, по возможности, большой скоростью, обганяя все попутные машины.
Ей скорость нравилась, у неё аж дух захватывало и она сидела вцепившись в подлокотники пальцами. А вот Михаил Васильевич и Валера Чередниченко почему-то
не очень стремились прокатиться вместе со мной, они предпочитали электричку и автобус с пересадками и долгими стояниями в очереди. Но, как говорится: Хозяин барин. Правда, Михаил Васильевич иногда ездил с нами, а вот Валера что-то не припоминаю. Таня ездила, но в основном с дачи до Москвы, а на дачу зачастую добиралась своим ходом. Да вообще на даче Таня появлялась не очень часто, она предпочитала тусоваться в Москве, подальше от мамы. Потому что мама, её всё время "Выпиливала" и всем своим видом выказывала свою неприязнь её мужу. Да ещё на даче надо было мыть посуду и готовить пищу, а она это всё не любила. Она была очень ленивая и хитрожопая, старалась всё свалить на Тому, а если это не получалось,
то была очень сильно раздосадованна и говнялась по всякому поводу и без. Да и от Валеры её мужа, её просто тошнило. Она с ним постоянно цапалась и придералась к нему по всякому поводу и без. От них от обоих шёл напряг. По всей вероятности ей хотелось бы затошнить от кого-то другого, но на тот момент такого дурака не находилось. Важно ещё заметить, что соседями по этой даче были родители Валеры, они занимали вторую половину дома.

Папу Валеры звали Виталий, а маму Глафирой. Виталий был на редкость мерзкий и скользкий тип, и внешне и по содержанию. Он тоже работал в комитете народного контроля вместе с Еленой Викторовной, каким-то инспектором ревизором.
Елена Викторовна этого Виталика сильно ненавидила, если не сказать большего. Она его просто на дух не воспринимала и он её тоже. Но когда они встречались нос в нос, то дипломатично делали вид, что всё нормально. Виталик наигранно улыбался своей мерзкой улыбкой, а Елена Викторовна тут же закуривала отгораживаясь от него завесой дыма. По моему ощущению Глафира была очень приятной и вежливой женщиной, она мне была симпатична. Удивительно, как она с таким мужем-козлом жила? Но её Елена Викторовна тоже не любила, говорила что она лицемерка и дура.

Но, как бы то нибыло, на даче в Болошево для меня всё было хорошо и замечательно, мне там нравилось. Рядом протекала речка Истра с чистейшей и холодной водой в которой можно было без труда поймать рыбку: окуньков, карасиков, щуку, даже судак водился. А рядом в прудах здоровенных карпов разводили, их вылавливать было нельзя, везде торчали надписи-плакаты: "Ловить рыбу запрешенно!" "Штраф ... рублей!" Но, кто слушал? Ловили конечно.      

Так-как дача делилась с семейством Чередниченко напополам, правда они не очень часто её посещали, то были некоторые ньюансы, которые мне не очень нравились.
На дачу повадился приезжать Слава, это первый любовник Томы, он же был сыном Виталика и Глафиры. Елена Викторовна ведь не знала об их отношениях, или делала вид, что не знала. Слава иногда стрелял у неё сигареты и картаво о чём-то разговаривал с ней. А Елена Викторовна мне как-то с дуру брякнула: Тома же познакомилась со Славой здесь на даче, они так дружили, так дружили, он к нам часто приходил и на Ленинский, бывало сидят вместе, смотрят телевизор, а он запустит ей пальцы в волосы и чешет её, а ей это так нравиться...

Не понимаю, нахрена она мне это всё рассказывала, может быть хотела подчеркнуть таким откровением, что они были просто друзья, не более. Но я то знал, что он ей запускал в волосы не только свои пальцы и не только в голову. Так что мне, все эти её откровения и подробности были не приятны и даже болезненны. Но приходилось терпеть и делать вид, что это всё просто замечательно. Не мог же я сказать Елене Викторовне, что всё было далеко не так, как она себе представляет. Я же обещал Томе молчать, вот и молчал.
 
Тому я не замечал в общении с ним и к ней, при мне, он никогда не подходил. Только иногда косился издалека в нашу сторону. Правда, как-то раз мы с Томой вдвоём ехали на машине мимо станции Болошево. И Тома мне вдруг сказала: Ой, я там увидила на автобусной остановке стоит в очереди Слава. Может быть мы его подвезём? Я удивился её неожиданной просбе, но сказал: Если ты так хочешь, то давай подвезём. И я завернул к автобусной остановке. Тома через открытое окно, она сидела впереди рядом со мной, пригласила Славу сесть к нам в машину. И он с удовольствием это сделал. До этого момента я никогда не общался со Славой, да и сейчас ограничился только словом: Привет. А он сидя на заднем сидении, что-то говорил о погоде, о очереди на автобус и спасибо, что подвезли. Тома сидела и молчала. На кой хрен она это сделала, в смысле предложила его подвезти, не знаю. Вероятно просто хотела машиной перед ним похвалиться или что-то в этом духе.
Я не думаю, что они тайно встречались от меня, там на даче. Она мне много раз говорила, что её просто воротит от этого Славы и что она неслыханно счастлива, что отделалась от него. Ну и так далее.

Но я также знаю, что зачастую то, что она говорила, не всегда соответствовало правде. Врала не краснела, а иногда и краснела, но врала. Может быть этот Слава
и не заслуживает моего особого внимания, но он всё-таки мазолил мне глаза и Тома при нём как-то суетилась и мельтешила, я это чувствовал и мне это не нравилось.
И было пару случаев, когда Тома мне показалась, так сказать, не адекватной в своём поведении. Один раз я ушёл купаться на речку, а Тома осталась на даче, сказала, что не хочет купаться, хотя очень любила это делать и ещё ей надо было приготовить что-то покушать. Когда я вернулся, то её дома не было, а через некоторое время она появилась, и шла со стороны совершенно противоположной речке. Если на речку с дачи нужно было идти направо, то  она появилась слева, а там в конце улицы уже начинался лес. Я естественно спросил у неё, откуда она идёт. И она ответила, что ходила в магазин, срочно нужно было соль купить. Ну, в магазин, так в магазин. Хотя, странно. Потому что, как правило на даче всё было. Но я мог и ошибаться. Я никогда не вникал во всякие там хозяйственные дела. Страннно было только то, что как оказалось, магазина в той стороне, куда ходила Тома, не было. Я это только потом узнал. Магазин был как раз недалеко от речки, мы его всегда проезжали, когда ехали на дачу. А там, куда ходила Тома, магазин раньше был, но его давно закрыли, несколько лет тому назад. Тома вероятно этого не знала. Но зачем ей надо было врать? Славы в этот день на даче не было, но вечером я его увидел на речке, он лежал на пляже и наслаждался вечерним солнышком. Был ещё случай, когда Тома вдруг ушла одна погулять и всё в ту же сторону. Как-то я тоже прошёлся с ней в этом направлении и проходя мимо заколоченного досками магазина, спросил её, как это ей удалось здесь соли приобрести. И она придумала, что ответить. Она сказала, что соли тогда не купила, просто дошла до магазина и увидев, что он не работает, повернула обратно. А что же ты мне не сказала, что тогда не купила соли? - Спросил я её. А ты меня не спрашивал - ответила она. Вот и весь наш разговор. Мне с ней всегда было трудно говорить. Когда она не хотела разговаривать, то начинала крутить, вертеть и плести всякие несуразицы а я начинал от этого злиться, потому что понимал, что меня просто дурят. Или можно было всё это списать на её глупость или не умение разговаривать. Она же заикалась.

Только через какое-то время случилось, что этот Слава перестал вообще приезжать на дачу. Это произошло не само собой, а постаралась Елена Викторовна. Видно она заметила, что здесь происходит что-то неладное и у неё c Томой разговор произошёл. Я при этом не присутствовал, но знаю, что такой разговор у них был. Мне Таня как-то вскользь, без подробностей, об этом сказала. Да и Тома, сразу же со мной залебизила, заухаживала и стала во всём повнимательней. Видно ей Елена Викторовна хороший втык дала и популярно объяснила, что за этим последует, если она не примет к сведению её пожелания и советы. А Славу я практически больше никогда не видел. Знаю, что он потом женился на какой-то уродливой и жирной девушке, я её видел пару раз, она на дачу заезжала к родителям Чередниченко,
но без Славы. Потом у них  родился ребёнок, но с ним была какая-то медицинская проблема. Таня и Тома говорили, что он дегенерат. Вероятно потому что Слава употреблял наркотики, а это не способствует... Вернее, способствует. А затем, через несколько лет, он умер от передозировки наркотика. Будучи ещё совсем молодым парнем. Честно говоря, я его совсем не знал, кто он, и что из себя представлял, только по разговорам Тани и Томы, а они говорили о нём в основном негативное, типа: Сдвинутый  на голову, или в лучшем случае, неадекватный.
Со своим братом Валерой он не общался, Валера старался его избегать. Даже побаивался его. Вот такой был первый любовник девушки Томы. Но выбирать ей не приходилось, выбор за неё сделала её старшая сестра, Таня. Подложив ей в кровать, дегенеративного Славу. А Томе эта вынужденная дифлорация изрядно подпортила всю жизнь.         

Но думаю, что Таня была этим даже довольна. А вот Тома, вопрос? У неё надо спросить. Я знаю, что уже писал об этом, но сейчас поминаю потому что, так у меня получается по мере развития событий. Может быть и в дальнейшем мне придётся говорить и вспоминать снова какие-то события, о которых я говорил ранее, значит в этом есть потребность. Могу ещё объяснить так: Я пишу не просто рассказ о моей жизни, а веду беседу и делаю оценки разным событиям в определённые отрезки времени. Это мои воспоминания, они мне дороги и близки, какими бы они не были.
И они крутятся в моей голове не обязательно в определённой последовательности и порядке и если я что-то говорю в данный момент, значит в этом есть смысл.
На даче делать особо было нечего и заезжал я туда в основном для того, чтобы покушать тёщиных супов, борьщей и сосисек из цековского буфета, покупаться в речке Клязьме и повидаться с женой Томой, она практически всё время торчала там на даче, ухаживая за Таниным ребёнком Олеженькой.

А Таня весь день протирала свой зад в канцелярии Плехановского института, где она работала секретарём-машинисткой. "Секретуткой." Правда, через много лет она исхитрилась, и каким-то образом защитила кандидатскую степень и стала работать на кафедре научного коммунизма. Точно не знаю кем, потому что она не преподавала предмет, так-как была не бум-бум в этом деле, но на кафедре присутствовала.
Это отдельный разговор, как и что происходило в этом престижном по тем временам институте.
 
Я присутствовал в аудитории Плехановского института, во время защиты Таней её кандидатской десертации, зрелище ещё то. Цирком и паноптикумом, можно назвать это представление. Таня знала заранее, как и что там будет происходить, и какие вопросы будут задавать, так называемые независимые апоненты. А саму кандидатскую брошюрку она добросовестно списала с уже какой-то ранее кем-то написанной и уже использованной множество раз, разве что нужно было некоторые главы и параграфы поменять местами, а то уж совсем бесстыжо получилось бы. Но это было нормально, не она первая и не последняя принимала участие в этой надувательской процедуре. Всё было давно расписанно, как по нотам.    

Мне запомнилось, что после защиты к ней подходили разные люди, её колеги, и говорили: Очень хорошо выглядете Татьяна Михайловна! Вам очень к лицу зелёненькое платьеце... А один хромоногий и весёленький мужичёк всё время скакал возле неё, и перед защитой и после, и наровил потрогать и обнять её, то за плечи, то за талию, то просто тёрся боком. Я потом спросил у Тани: Кто это такой? Она ответила: Это наш педагог, и назвала его имя, он всегда такой весёленький и активный, несмотря на то, что у него протез вместо ноги. И от него многое зависит, он и в парткоме и в профкоме. Говорила она это, с явной симпатией к этому забавному, с её точки зрения, человеку. Но на меня он произвёл впечатление очень неприятное, даже патологическое.

Ну да бог с ним, не в нём дело. "Не подмажешь не поедешь", "Ты мне это, а я тебе это". Тогда очень процветала такая система в советских учреждениях, да и в повседневном быту тоже. Да почему только тогда? А сейчас, разьве не так? Что-то изменилось в этом плане? И Тане были не чужды эти лозунги и понятия. Она осознавала, что ничего не добиться в этой жизни, даже самого малого, если не прогнуться и не выгнуться перед начальством. А уж потом на подчинённых или зависимых от тебя людей можно будет отыграться за все свои предыдущие унижения.
Я заметил, что чем глупее и не состоятельней был человек, тем больше у него становилось амбиций и притензий, при занятии хоть какого-то руководящего поста. Чаяния и потребности нищего интелигентского класса тогда были ничтожны, но понятны. Помню одну забавную историю, Таня сама это рассказала мне и другим тоже. Как-то её попросили принять экзамен у студентов первого курса, а она никогда этого не делала и сначала отказалась. Но опытные товарищи-педагоги её успокоили, они ей сказали: Нет ничего проще принимать экзамены, от тебя же не требуется читать лекцию и удивлять своим интеллектом и знаниями, просто сиди с умным видом и слушай, что тебе говорят эти олухи, а затем загляни в их зачётку и посмотри предыдущие оценки и из этого сделай вывод, какую тебе поставить. Вот и вся наука! И Таня согласилась, и ей это понравилось. Со временем она стала принимать зачёты    у студентов. Но она всегда боялась, что вдруг её о чём-то спросят. Я ужасно боюсь, а вдруг они меня что-то спросят? И что я отвечу им? Я же ведь ничего не знаю... - говорила она с неподдельным ужасом. Но её научили, как вести себя в подобных случаях. Надо напустить на себя строгий вид и вести себя так, чтобы боялись лишнее слово вставить...
 
И Таня вняла этому простому совету и впоследствии принимала не только текущие экзамены, но и вступительные у абитуриентов. А это ей особенно понравилось. Потому что абитуриент не робщет, он смотрит на педагога, как на божество. А Тане так это нравилось, хлебом не корми... Да потом, как оказалось, и диведенты с этого дела можно получить не малые.

Впоследствии, когда она вышла второй раз замуж, а второй муж тоже был выходцем из Плехановского института, она с ним в этом деле так поднаторела, что они уже могли себе позволить и дачу преобрести, и машину купить, и новую квартиру, и вообще приборахлиться. Вобщем, из грязи в князи выскочить.

Брать взятки за поступление в институт, за экзамены, за зачёты, да за всё что угодно, оказалось даже очень выгодным бизнесом. Для этого всего навсего надо было быть беспринципным, без чести и совести. А это так просто, особенно, когда этих качеств никогда и не было. Говорят: Когда кот спит, то мыши воруют. А вдруг проснётся, тогда что?

Ну, да ладно. Всё это будет чуть позже, а пока советская власть твёрдо стояла на ногах и ничто не предвещало её безславного конца и мы все радовались нашему настоящему, и прекрасному светлому будующему. Нищета процветала и благоухала. Помню, была такая смешная, на мой взгляд, поговорка: Нас ебут, а мы толстеем... Правда, лично мне, грех было жаловаться на жизнь. По тем временам, можно сказать, я жил припеваючи, по сравнению со многими другими. У меня была замечательная, интересная и высокооплачиваемая работа. Были хорошая квартира в центре Москвы, машина самой последней модели и дача в подмосковном пристижном месте. И покушать и одеться, всё было в избытке, никаких проблем. Даже поехать заграницу, что по тем временам было практически ни для кого не возможным, для меня было не очень сложно. Мало того, мне ещё и деньги за это платили, и кормили и поили впридачу.
Я имею ввиду свои гастрольные поездки заграницу. А первой моей поездкой заграницу была северная Африка. Это было лето 1977 года. А страны Гвинея, Гвинея-Бисау и Острова зелёного мыса.

Перед тем как поехать, произошло ещё ряд некоторых важных событий. Со своим концертным номером "На палубе" - это эквилибр на катушках, мы снялись в телевизионной программе. Нас нежданно, негаданно пригласили участвовать в галла-концерте приуроченным к шистидесятилетию Великой Октяборьской революции. Зрелище было очень масштабное и транслировалось по всей стране. В концерте участвовали самые звёзды: Музыкальные ансамбли, танцевальные коллективы, знаменитые певцы, солисты театров и эстрады, и известные телеведущие. После трансляции этого концерта по телевидению мы сразу оказались на гребне волны. Нас поздравляли знакомые и друзья, узнавали на улице даже совершенно не знакомые люди. Что меня сильно удивляло. Я бы так не запомнил артиста, посмотрев какой либо концерт по телевидению, ведь мы же не были какими-то раскрученными знаменитостями. Но, тем не менее. Нас узнавали, поздравляли и улыбались. Даже, когда я через неделю появился на автомобильной станции, где мне нужно было произвести техобслуживание моей машины, меня работники станции узнали и тут же предложили обслужить без очереди и всё сделали в лучшем виде и по минимальной плате. Но помню, что чаевые слесарям и механникам я отстегнул по высшему разряду. А как же? Надо было соответствовать!

Вот, после этого телевизионного концерта нас и пригласили показаться в отборочной программе устраиваемой министерством культуры на предмет гастролей заграницу.
Нам домой позвонил по телефону какой-то референт из министерства культуры и предложил. Но получилось так, что мы не смогли участвовать в просмотре, потому что укатили на гастроли куда-то на Урал. У нас была заранее запланированная поездка и отказываться от неё ради какого-то просмотра я не посчитал нужным.
Ведь нам же тогда не предложили что-то конкретное, в смысле поездку заграницу, а предложили просто показаться на предмет... Знакомые артисты говорили мне по этому поводу, что я поступил, мягко говоря, опрометчиво или просто дурак, или заливаю, что мне предложили такой просмотр. Ведь от такого дела никто не отказывается, ведь это же хорошие денюшки, да и вообще почёт и уважение. А я, получается такой лапух, отказался от манны небесной.

Я конечно тоже размышлял правильно ли поступил, но дело было сделанно и нечего мучаться по этому поводу. Здесь конкретные гастроли и заработанные деньги, а там ещё на воде вилами писано поедем ли или нет... Так рассуждал я. И оказался прав. Как всегда!

Когда мы приехали с гастролей, нам тут же позвонил референт из министерства культуры и сообщил, что мы включенны в гастрольный план и нам следует появиться в министерстве культуры для оформления документов.
Когда мы там заявились, то нам просто, без всяких затей, сначала предложили поехать по странам Африки. А потом посмотрим, что с Вами делать дальше - сказали нам вежливые сотрудники из загранотдела министерства культуры. В основном там сидели женщины, но начальство было исключительно из мужского пола, но я с ним не встречался, всё как-то решилось без нашего присутьствия и кстати без показа номера. Они нам сказали, что видели нас по телевизору, так чего же ещё смотреть?
Я согласился, про себя, что это разумно с их стороны.

Я помню, что когда об этом узнал Бельды он просто обалдел и не верил, что такое может у нас быть. Ведь всем известно, что для того, чтобы поехать на гастроли заграницу нужно иметь "Лохматую руку" в министерстве культуры и давать приличные взятки, да и то, не у всякого возьмут. Он то уж знал это хорошо, потому что обивал пороги министерства не один год, и у него там было множество знакомых. Бельды даже рассказывал забавную историю про начальника загранотдела заведующего поездками именно в страны Африки и Азии. Этот Хмырь, не помню его настоящего имени и фамилии, проделывал такую хохму. Помимо того, что ему носили взятки прямо в кабинет и сували в руки тугие, набитые деньгами, конверты и свёртки. Но он видимо не считал это достаточной мздой за его важный пост. Он выходил в коридор министерства и попросту останавливал первых встречных артистов, которые паслись здесь по каким-то своим делам, но по всей вероятности в надежде что-то пронюхать и договориться с кем-то из местного начальства насчёт поездки заграницу.

Он вычислял их опытным взглядом и подваливал к ним, и попросту просил у них денег, в долг. И конечно, понятливые клиенты не могли ему отказать, иначе поездки заграницу были бы для них закрыты навечно. Долги он, естественно, никогда не отдавал, да с него и не спрашивали. Но это не значило, что давший деньги поедет куда нибудь, в основном сидели, ждали и надеялись... Но, увы! Жаловаться и роптать было безсмысленно, всё рано ничего было не добиться. "Не надо печалиться, ведь всё впереди, ведь всё впереди... Надейся и жди!" - Так пели в знаменитом вокальноинструментальном ансамбле "Самоцветы". А остроумные люди, в том числе и артисты, пели так: "Не надо печалиться, ведь всё впереди. Нагнися и жди..."
 
А поездка в Африку для многих артистов была самая желанная, потому что там платили значительно больше чем в других поездках. Например, если в странах социалистического лагеря или Европы платили $5-7 в сутки, то в странах Африки
это было $20-30 в сутки. Вероятно за вредность и опасность заразиться всякими экзотическими и смертельными болезнями. Кстати тут будет заметить, что артисты тогда получали не гонорар за выступление, а именно суточные, то есть деньги на пропитание и для покупки мелких сувениров. Конечно, артисты эти деньги старались не тратить на какую-то банальную еду, а сэкономить и купить что нибудь значащее, например магнитофон или шмоток побольше, потому что тогда в Советском союзе, где мы жили, с этим товаром был большой дефицит. Некоторые даже умудрялись накопить на машину или на кооперативную квартиру, если поездка была достаточно длительная, например месяца на три, и тогда семейная пара могла поднакопить более-менее приличную сумму валюты, и впоследствии что-то себе позволить, на зависть страждующим и не выездным заграницу.

Я уже раньше описывал на какие хитрости шли артисты, экономя на своём желудке. Знаю, что в связи с этим были даже и смертельные случаи, именно после поездки в Африку, где разнообразные экзотические микробы поджидали неадоптированных, бледнокожих советских граждан. И несмотря на массу всяких прививок перед поездкой, начиная от чёрной оспы до жёлтой лихорадки наши люди иногда страдали от перемены образа жизни и продуктов питания. Но от поездок, естественно, никогда не отказывались. Наоборот, рвались в бой.

А моя мама несказанно обрадовалась сообщению, что нас пригласили в поездку заграницу, и ходила гордая за нас, хотя мы пока ещё никуда не уехали. Нам нужно было ещё пройти разные парткомы и райкомы, всякие собеседования с работниками спец.служб КГБ на предмет нашей благонадёжности и партийной образованности. Кстати, для этого дела у нас было хорошее прикрытие, если можно так сказать.
Мы как раз успешно окончили двухгодичный университет Марксизма Ленинизма, что входило в обязательную программу нашего отдела, впрочем, как и всего Москонцерта. У нас в Москонцерте была такая поговорка: Не говори Гоп, не переехав Чёп! - Чёп это был пограничный город на границе России со странами Европы. Эта поговорка значила, что до тех пор, пока не переберёшся через границу родины, то с тобой ещё всё может случиться, всмысле тебя могут развернуть обратно. И такие случаи на самом деле бывали.            

Я знаю один совершенно маразматический пример, когда знаменитые артисты балета, лауреаты всевозможных конкурсов, Алик и Люда Гайдаровы, они выпускники ВТМЭИ, были отстранены от гастролей заграницу буквально из автобуса, который следовал в аэропорт. Это было ранее утро, четыре часа, артисты уезжающие на гастроли собрались у здания министерства культуры и ждали погрузки в автобус. Но тут из здания министерства вышел, как чёрт из табакерки, какой-то сотрудник этого заведения и зачитал список отъезжающих. В нём не оказалось имени Алика Гайдарова. Когда Алик спросил в чём дело, почему его нет в списке? То ему ответили: А Вы, товарищ Гайдаров, никуда не едете... Как же так? В чём дело? Наверное это какое-то недоразумение? - заволновался Алик. Но сотрудник министерства сказал, что все эти вопросы не к нему. Вы забирайте свой чемоданчик и отправляйтесь домой, потом
Вам сообщат как, что и почему - посоветовал ему сотрудник министерства.
И Алику ничего не оставалось, как взять свой большой чемодан, набитый консервами и прочими важными принадлежностями, необходимых для успешных гастролей, и отправиться домой, чуть ли не со слезами на глазах. Такое жлобское отношение к нему лично, к его творчеству, было унизительно и вообще котастрофа. После этого инцендента он просто сломался физически и морально, и запил.

А Люда, его партнёрша и жена, уехала тогда на гастроли без него. Она на скору руку смастерила сама себе какой-то сольный танец и пархала на сцене в гордом одиночестве, но получая вожделенные суточные. После того, как она приехала с этих гастролей, через короткое время, они развелись. И прекрасный номер, который украшал российскую сцену исчез.

Но не надолго. Алик нашёл ей прекрасную замену, в смысле Люде, и через некоторое время восстановил свой номер и на всесоюзном конкурсе артистов эстрады, с новой патртнёршей, снова стал лауреатом, причём заняв первое место. На этой партнёрше он тоже женился. А Люда, бывшая его жена, продолжала исполнять сольный номер в гордом одиночестве, проклиная ту злосчастную поездку заграницу. Променяла мужа на суточные, говорила она потом, с горьким сожалением и сарказмом.

Но наша поездка в Африку была не от министерства культуры, а от КМО - комитет молодёжных организаций при ЦК комсомола. Не знаю какими путями, но нас кто-то и там заметил из руководства гастрольного отдела и предложили поездку. А мы же оформляемся туда же, в смысле в Африку, от министерства культуры - сказал я им. Но это даже хорошо, меньше будет всяких формальностей - ответили мне работники КМО. Да и с нами Вам сотрудничать будет гораздо интересней, у нас больше всяких поездок заграницу, да и здесь в Союзе, у нас много всяких мероприятий, скучно не будет. Да и вообще с нами надо дружить. Вы же комсомолец! Так мне заявил референт КМО, молодой симпатичный и очень обаятельный парень.            

Ну, я и согласился. Тем более, что эта поездка была уже конкретно назначена на определённый срок. Комсомольцем я никогда не был, но в данный момент не посчитал нужным опровергать эту неточность.

Дав согласие сотрудничать с КМО, я не ошибся в своём выборе. В дальнейшем, я много раз ездил от них заграницу в очень интересные поездки, и в своей стране часто принимал участие в разных концертах, мероприятиях и фестивалях, устроенных отделом культуры КМО. Это были замечательные и значимые события в моей жизни.
Я здесь пишу в единственном лице, потому что всё это происходило только со мной. Моя жена и партнёр по номеру, дорогая Тома, во всём этом, участия не принимала. По ряду сложившихся объективных обстоятельств. Начиная с того момента, как мы стали оформляться в поездку в Африку. Всё было хорошо и нормально. Но тут произошло важное событие. Тома вдруг забеременела! 

Почему вдруг? Да потому что мы уже прожили с ней семь лет, а детей не было.
Честно говоря, мы как-то тогда и не стремились завести детей, всё на самотёк, будут так будут, а нет так нет. У нас было много других дел и забот, так что  дети нас на тот момент не волновали. А тут вот, пожалуста! Как снег на голову.
Но событие конечно значимое и радостное. Мы решили рожать ребёнка. Так-как срок беременности был самый ранний, то мы думали, что это не повлияет на наши гастроли в Африку и мы сможем поехать вместе. Но не получилось. Дело в том, что нужно было сделать множество всяких зловредных прививок, которые уже давно не практиковались в нашей стране, а для стран Африки это было необходимо. Так вот врач, это была женщина, которая заведовала этими прививками, посоветовала нам не рисковать, и Томе не ехать в Африку, и не делать прививки, потому что это может впоследствии отразиться на ребёнке.   

Она даже расказала свою личную историю-трагедию, как она сделала аборт, и вот теперь не может иметь детей. Дети это самое важное, что у нас в жизни есть - резюмировала она. И мы с ней согласились. И решили, что Тома не поедет в Африку и будет вынашивать и рожать здорового ребёнка. Не ходите дети в Африку, в Африку... А я? А я поеду. Хочу рассказать об одном ньюансе. Когда мы проходили все эти медицинские обследования и собирали всякие справки о состоянии нашего здоровья, то у меня всё оказалось впорядке, нигде не болит, ничего не чешется. Ни в психдиспансере, ни кожновенерологическом я на учёте не стоял, и ни в каких других заведениях ко мне притензий не было. А у Томы оказалось масса проблем. И цистит у неё, и колит у неё, и операцию оказывается делала на груди, удаляя опухоль, и лечилась от заикания она у разных врачей, начиная от психиатора до гипнотезёра.
И вроде бы, как аборт уже делала..?

И всё бы да ладно, только я то почему-то об этом всём не знал, от меня это скрывали. Я конечно спросил у Томы, почему она мне не говорила обо всём этом букете... И она ответила, что это её женские дела и мне это не интересно будет знать. Я с ней не мог согласится, потому что считаю, что муж должен всё знать о своей жене. В нормальной семье секретов между мужем и женой не должно быть, иначе это становится ложью и обманом, и доверия между ними никогда не будет. Конечно, многие так живут, но мне не хотелось. А когда я у Томы спросил, когда она аборт делала? Она ответила, что не делала этого.

До сих пор точно не знаю, делала ли она аборт или нет. Получилось так, что я стал свидетелем разговора между ней и врачём, не генекологом, а как раз той самой врачихи, которая нам отсоветовала прививки делать. Она тогда пригласила нас обоих зайти к ней в кабинет, чтобы решить вопрос о прививках, и просматривая Томину медицинскую карточку сказала: Вы уже семь лет не могли забеременеть, думаю, что это результат аборта... А тут вам бог послал такое счастье... Тома тогда сильно покраснела и ничего не ответила, а встала, и собралась выйти из кабинета. Но врачиха, что-то видимо сообразив, поторопилась замять этот инцидент и перевела разговор на себя, рассказывая как она настрадалась не имея детей и какую глупость она сделала в своё время. Она даже вышла вместе с нами из своего кабинеа в коридор и продолжала что-то говорить, я уж не помню что. Думаю, что Тома не могла предположить, что врач по прививкам заведёт разговор об абортах, иначе она вряд ли согласилась пойти со мной вместе к этому врачу. Она всегда ходила по врачам без меня и никогда не обсуждала со мной свои проблемы. А я и не лез, не хочет, ну и не надо. Видно ей так было удобно. Но в этот раз нам пришлось посещать врачей вместе, так-как она перевелась в мою районную поликлиннику, в связи с тем, что поменяла свой адрес и место жительства.

А я больше никогда не поднимал разговор об этом аборте. Раз Тома сказала, что не делала, значит не делала. Просто вышло какое-то недорозумение. Так тогда считал я. Но сейчас у меня большое сомнение по этому поводу. "Нет дыма без огня" - так говаривала моя бабушка.
 
Кстати, про новое место жительства, расскажу поподробнее. Дело в том, что я, нежданно-негаданно, получил новую государственную квартиру. Ну, не совсем нежданно. На эту квартиру я стоял в очереди уже семнадцать лет. Всеми моими квартирными вопросами занималась моя мама. Если бы не она и её неимоверные усилия, не видать мне этой квартиры ещё сто лет. В последнее время мама подключила к этому вопросу Колла Бельды, и он, по её указаниям, бегал по всем нужным инстанциям, принося всякие справки из москонцерта о необходимости улучшения моего местопроживания. Бельды был тогда очень популярным и известным человеком и к нему многие относиоись с симпатией и уважением. Думаю, что это было значительным фактором для решения в мою пользу квартирного вопроса. Да и взятку дали кому-то из важных чиновников. И после этого мой квартирный вопрос оказался "На мази" и вскорости мне предложили однокомнатную квартиру в новом доме, в очень хорошем районе. Это практически центр Москвы, Садовое кольцо, метро "Сухаревская" из окна слышан бой Кремлёвских курантов.

Адрес: Переулок Васнецова, дом 12, кв. 101. Пятнадцатый этаж, шестнадцатоэтажного дома с большой лоджией. Правда, пришлось отдать мою бывшую комнату в Напрудном переулке, но я в ней практически не жил уже много лет, как только ушёл в армию.            


  пока вынужден остановиться. много важных дел.