Федеральная тюрьма галактики М102
Массивная твердосплавная дверь открылась с натужным скрипом. В темную сырую камеру с неровными колотыми потолками и стенами втолкнули юношу. Он неуверенно остановился, вглядываясь в сумеречное пространство затхлого помещения.
Тюрьма была построена в шахтах отработанного планетарного рудника. Никто и не стремился придать ей комфортабельный вид и современный дизайн. Просто в вырубленных штольнях установили надежные заградительные устройства, разделив все пространство каменоломни на отдельные камеры для заключенных.
Наконец, юноша заметил седого ссутулившегося старика, сидящего на грубых металлических нарах, и осторожно поздоровался:
- Ззздрасьте…
Старик даже не шелохнулся.
Юноша сел на свободные нары напротив и стал разглядывать деда. Обычный пожилой человек, среднего роста, непримечательной внешности, сухой – на тюремной баланде сильно не располнеешь, с потухшим безразличным взглядом, погруженным в собственное я. Видать, сиделец-то давний.
А интересно - сколько он здесь, на самом деле, - подумал молодой человек и тут же озвучил свою мысль:
- Отец, а ты давно срок-то мотаешь?
Отец даже не отреагировал.
Во, блин, - удивился молодой человек, - и разговаривать не хочет. С чего бы это?
Однако любопытство распирало, и юноша продолжал искать подходы к молчаливому старику.
- Дед, тебе, что трудно ответить? Мне бы не трудно было. Я вот из-за девушки пострадал. Заступился. Да силы не рассчитал – биороботу все манипуляторы поотрывал. А он оказался любимой игрушкой Многочлена Высшего Совета. Вот теперь сюда и поместили – ждать окончательного решения Судебной Тройки.
Но дед упрямо молчал.
- Может, ты немой?! – уже почти выкрикнул от нетерпения молодой человек.
Старик медленно перевел взгляд на юношу и почти шепотом сказал, - да слышу я… не глухой, - и после секундной паузы добавил, - уже пятьдесят годков… маюсь… в этих стенах.
- Пятьдесят лет!! – ужаснулся юноша, - н-надо же… А сидишь-то за что?
- Дык… - дед поскрёб корявыми пальцами седую бороду, - за «базар», однако и сижу. Болтнул как-то… «век свободы не видать»… вот и не вижу. Тройка меня осудила на сто лет. Вот уже половину срока отмотал.
- Так ты теперь… на условно-досрочное можешь подать, - неуверенно произнес юноша, - я слышал, что так можно… после половины срока.
- Ха! Как бы не так. За такие слова УДО не полагается. Придется от звонка до звонка лямку тянуть…, - и тут дед осёкся. Он вмиг помрачнел и отвернулся к стене.
В камере наступила гнетущая тишина.
Буквально через минуту в двери камеры открылось окошко, и толстая волосатая рука манипулятора протянула какой-то предмет похожий на ремень. И тут же бесчувственный металлический голос размеренно произнес:
- Осужденный номер МЯ 07111917 возьмите устройство «Лямка универсальная модернизированная ЛУМ 0000314». Прикрепите ее к крюку. И тяните от звонка до звонка.
Вот уже полчаса ошарашенный юноша сидел на нарах, наблюдая, как дед тянет лямку. Эмоции разрывали молодой организм. Внутри все клокотало.
Как же так? - думал юноша, - если старику впаяли сотку, то, что же меня ожидает? Мне теперь что, сгнить в этой темнице? Так я же поступил-то по справедливости! Какой-то хрен недоделанный приставал к прекрасной представительнице гуманоидной расы. Я ему и поубавил некоторые торчащие конечности. Любой бы так поступил на моем месте!
Наконец, копившееся эмоциональное напряжение вырвалось наружу ослепительным фейерверком чувств. Юноша соскочил на ноги и, подбежав к тюремной двери, начал отчаянно ее барабанить.
- Я не хочу гнить в этой камере! Отпустите меня! Отпустите!! Да, я вообще, не виноват!
Минут десять он стучал по массивной непробиваемой преграде. Наконец, за дверью что-то звякнуло. Юноша отскочил.
Натужно скрипя, дверь приоткрылась. И бесчувственный металлический голос размеренно произнес:
- Осужденный номер ЯЯ 074707327 вы можете покинуть тюрьму.
Удивленный юноша, все еще не веря в происходящее, выскочил, не раздумывая из камеры. Дверь тут же закрылась.
Обалдевший дед несколько минут смотрел на дверь, потом на лямку, потом на нары.
- А чё… так можно было что ли? – с трудом выдавил он из себя, как из тюбика, эту фразу.
Вечную тишину тюремной камеры разразил дикий душераздирающий вой, отразившийся протяжным печальным эхом от высоких потолков бывшей каменоломни.